– Келс, все в порядке, – сказала Чизара. – Теперь мы сможем ее найти.

– Я знаю. – Голос Келси звучал ровно, но по щекам все еще текли слезы. – Просто… это слишком. Она бросила все из-за меня.

– Мамы, они такие, – ответила Чизара.

Все улицы кружились в водовороте праздника, но Чизара видела, что слезы Келси приглушали веселье вокруг, словно дождевая туча, которую они таскают за собой.

Пока они шли, на душе у Чизары стало грустно. Она не хотела думать о мамах. Или папах. Или младших братьях. Или о возвращении домой к аромату супа эгуси. Находиться в многолюдном городе было тяжело. Все что-то снимали на телефоны и выкладывали фото в сеть. У Чизары не осталось энергии, чтобы сопротивляться укусам техники. Прошло уже больше недели с тех пор, как она обесточила Стрип Лас-Вегаса.

По крайней мере, с точки зрения электроники Новый Орлеан был довольно прост. После «Катрины» прошло более десяти лет, но инфраструктуру восстановили на скорую руку. Любая новенькая и сверкающая деталь была видна за милю. А толпы, заполняющие ночные улицы, обеспечивали отличный обзор. Рои мобильников ярко высвечивали очертания улиц и площадей и иссякали в спальных районах. Весь город был похож на сверкающее лоскутное одеяло, густо расшитое кусачими блестками.

Внезапное оживление толпы впереди заставило Чизару вздрогнуть. Там били барабаны.

– Что это? – спросила Келси.

Раздались крики. Над толпой торчали плюмажи из алых перьев – головные уборы. Люди улыбались и вытягивали шеи, стараясь разглядеть происходящее.

Барабанный бой зазвучал ближе, к нему добавилось пронзительное дребезжание тамбуринов. Толпа вокруг становилась теснее, и скоро Чизара уже не могла сделать ни шагу в сторону. Через секунду вверх взвился бирюзовый плюмаж. Чизара попыталась почувствовать настроение толпы, но в нем смешались восторг и паника от давки. Зато это смыло печаль Келси.

Чизара не могла понять, что чувствует. Это ее собственные эмоции или кто-то транслирует ей свои? Есть ли впереди Вожаки? Банды? Рои? Глюки?

Толпа теснила их с Келси назад, к железному забору. Две группы плюмажей встретились. Две армии ударных отбивали свои ритмы напротив друг друга, звуки эхом отскакивали от фасадов домов.

Келси забралась на забор и взглянула поверх толпы.

– Они стоят лицом к лицу!

– Кто? Это какой-то коллективный поединок?

– Я не могу… Очень много…

– Чувствуешь силу?

– Не уверена, – засмеялась Келси и махнула свободной рукой, словно отпихивая страх Чизары. – Но это потрясающе.

Чизара попыталась отогнать тревогу, но ей не нравилось быть в ловушке, когда тело не может двигаться, а в мозг булавками впиваются телефоны и фотокамеры. Все снимали противоборство. Но хуже всего были покачивающиеся, пульсирующие искорки сердец вокруг. Тысячи хрупких жизней светлячками трепетали над темным полем. Чтобы успокоиться, она вспомнила пустыню Невада – плоскую, безлюдную, свободную от сигналов.

Противоборствующие стороны выкрикивали речевки. Толпа вокруг свистела и улюлюкала. К телефонным сигналам, давившим на голову Чизары, присоединились барабаны и тамбурины.

– Это, наверное, традиция Марди Гра! – крикнула Келси со своего насеста. – Тебе нравятся барабаны?

Чизара беспомощно пыталась расслышать в бое барабанов хоть что-нибудь приятное. Можно ли доверять радости Келси, которая омывала ее, петлей цепляя толпу вокруг?

– Зара, ты должна посмотреть на их костюмы – столько перьев! И бисера!

Последний раз лицо Келси было таким в «Чашке», когда она ставила новый трек, направляя толпу при помощи музыки. Конечно, этот многолюдный карнавал был для нее раем. И все это буйство смыло ее неуверенность, страдания и злость на мать. Но разве обязательно лезть так высоко, где ее может видеть вся толпа? Они все еще в бегах.

Впереди раздались победные крики.

– Это была битва! – крикнула Келси и опять засмеялась. – Красные дают пройти голубым! Вот в чем все дело – территория!

Толпа начала расходиться, и Келси спрыгнула вниз.

– Значит, зеройские способности ни при чем? – спросила Чизара. – Просто обычный день Марди Гра?

– Ни при чем. – Келси все еще оглядывала толпу. – Обожаю этот город. Он создан для толп. Традиции, которые собирают людей вместе, дают им повод потанцевать и попеть.

– Наверное, – пожала плечами Чизара.

– Шествия, музыка. – Келси улыбнулась. – Конечно, все зерои придут сюда.

– Я бы предпочла быть в другом месте. – Чизара взяла Келси за руку и потянула ее сквозь качающиеся телефоны и камеры, мимо искорок сердец и разума. – Мы ищем твою маму, помнишь? Или ФБР, или других зероев. А не новый парад – или что там это было.

Она потащила Келси в тихий переулок с балконами, увешанными цветочными ящиками. Знакомые схемы домашней техники успокоили боль Чизары, а стоящие в ряд дома образовали барьер между ней и водоворотом карнавальных толп Нового Орлеана.

Келси опять начала пританцовывать.

– Думаю, мы тут многому научимся.

Чизара застонала:

– Хотела бы я, чтобы эта учеба не была такой болезненной.

Келси сочувствующе улыбнулась.

– Тебе нужно отвлечься. Идем.

Она повела Чизару прочь от толпы, между темными зданиями складов. Они были по большей части заброшены, внутри валялись и висели артерии мертвой техники. На стенах бледнели грязные полосы, отмечавшие уровни прошлых наводнений. Окна были выбиты или заколочены, на дверях и воротах висели ржавые замки. Половина фонарей не горела.

– Посмотри сюда, – сказала Келси и закружилась посреди улицы. – Пусто. Дешево. Но так близко к Бурбон-стрит. Идеально для новой «Чашки Петри», верно?

– Не думаю, что это хорошая… – Чизара, нахмурившись, всматривалась вперед.

Что-то было не так. На горизонте чего-то не хватало.

Да, вон там – белое пятно, дыра в безумном лоскутном одеяле сигналов. В конце квартала стоял старый склад, из которого не исходило никаких электронных пульсаций. Не так уж странно для этого полузаброшенного района, за исключением того, что здание блокировало и город за собой. А рядом с одной из дверей погрузочной площадки ярко светилась чужеродная электронная схема.

Чизара хмыкнула.

– Что?

– Похоже, ты не первый зерой, которому пришла эта идея. Выключи телефон.

Келси широко открытыми зелеными глазами проследила за взглядом Чизары.

– Почему?

– Потому что на том складе клетка Фарадея.

– Ты имеешь в виду как в «Чашке»? Думаешь, тут живет другая Авария?

Чизара пожала плечами.

– Я не могу проникнуть внутрь. Давай подойдем поближе, может, ты почувствуешь внутри толпу.

Келси милостиво выключила свой телефон, и они пошли по улице, держась в тени. С реки дул холодный ветер, и внезапно темнота наполнилась страхом.

– Знаешь, это может оказаться правительственной лабораторией, – пробурчала Келси. – Для экспериментов над зероями.

– Не похоже.

Светящийся клубок электроники у погрузочной площадки был приглашением, созданным некой родственной душой.

– Внутри люди, – тихо сказала Келси. – Человек пятнадцать-двадцать.

Грязное кирпичное здание нависало над ними, по окнам лучами расходились трещины от брошенных камней. И там, спрятанная в старой распределительной коробке, к Чизаре взывала хорошенькая головоломка.

– Они заняты, все что-то делают, – прошептала Келси, когда они притаились за выступом погрузочной площадки. – Сосредоточены, и им нравится то, что они делают. Если бы это была «Чашка», я бы сказала, что они готовятся к вечеринке.

– Двадцать зероев?

Чизара задумалась, что́ можно сделать такой силой. Не просто шалости и членовредительство. Что-то большее. Возможно, способное изменить мир. Но не обязательно же все они зерои? Даже в «Чашке» им помогал Крейг.

Чизара поискала в соседних складах хоть один проблеск телефона или призрачную искорку органического электричества: сердцебиение, связи между нейронами мозга. Ничего.

– За нами никто не следит?

– Я никого не чувствую, – сказала Келси. – Но, может, лучше позвать Клип?

– Я не собираюсь ждать.

Чизара подтянулась и забралась на погрузочную площадку. За толстой окрашенной в угольно-серый цвет подъемной дверью находилась распределительная коробка. Все остальные двери были заварены. Другого пути в это убежище, свободное от сигналов и постоянных уколов города, не было. Только через распределительную коробку, которая обжигала своей энергией и соблазняла запутанностью.

Чизара выдала тихий удивленный смешок.

– Что смешного? – прошипела Келси.

– Эта штука. – Она показала на коробку. – Настоящая головоломка.

Келси уставилась на коробку.

– Она выглядит неисправной, но может ударить током, если не будешь осторожной.

– Она подсоединена к подъемной двери. Похоже на замок, даже больше чем замок. Тест.

– А может, ловушка?

Чизара мысленно проникала в схемы, глубже и глубже.

– Нет, это задачка. Вкусняшка для Аварий. Займет минуту.

Келси переплела свои пальцы с пальцами Чизары и крепко сжала.

– Ты уверена? Что, если это федералы? Или просто плохие парни?

Но Чизара едва слушала ее – она уже нырнула в Замочный мир.

Она словно попала домой, но в то же время все было совершенно новым. Как будто она передвигалась в тесных лабиринтах египетской пирамиды со спиртовкой в руках, по пути сражаясь с крысами и полубогами. Некоторые части приходилось отводить в сторону, другие ломать и сразу же чинить, чинить и ломать одновременно, разделять силы на два маршрута, потом добавлять третий…

Чизара смутно осознавала, что по спине стекает пот, что Келси обеспокоенно шепчет, что каждая мышца в теле напряжена от сосредоточенности, предвкушения, усилий думать в десяти измерениях. Может, даже совсем не думать, а просто быть этим замком.

Она прошла точку невозврата, с каждым проблеском и сдавшейся схемой головоломка все больше учила ее, все больше требовала от нее.

В самой сердцевине Чизара увидела расставленные ловушки. Она выстроила в уме огромную ветвистую блок-схему, показывающую все, что могло пойти не так. Каждый способ, каким замок мог обхитрить, обмануть или ужалить ее. Наконец она повернулась к большой стальной двери и отпустила последний механизм. Подъемная дверь ожила и с грохотом поползла вверх.

– Я сделала это. – От усталости ей стало холодно. – Они знают, что мы здесь?

– Должны бы. Они кажутся удивленными. – Келси потрясла головой, словно прогоняя насекомое. – Давай уберемся отсюда и расскажем остальным, что…

Но Чизара уже шла к двери.

– Тот, кто это сделал, хотел встретиться с другой Аварией. Больше никто не смог бы разгадать этот замок.

– Этого я и боюсь, Зара! – пискнула Келси.

Чизара положила ладонь на рот Келси и посмотрела ей в глаза.

– Что ты чувствуешь? Что говорят тебе их эмоции?

Келси заколебалась.

– Им любопытно. И они очень впечатлены.

– Надо думать.

Чизара шагнула в темноту, потянув Келси за собой.

Дверь за ними закрылась. Клетка Фарадея замкнулась, и вокруг воцарилась фантастическая тишина. Чизару охватило то ощущение легкости, которое она испытывала каждый раз, когда входила в «Чашку» и с ее плеч падала тяжесть городского шума. Внутри было темно и холодно. Их шаги отдавались эхом – весь склад был одним пустым помещением.

– Вокруг люди, – выдохнула Келси.

Чизара кивнула, пронзая темноту силой разума.

Бьющиеся сердца. Несколько наверху, как будто они могли левитировать. И повсюду оборудование, какого она никогда не видела. Тематический парк электронных приспособлений и комплектующих, аккуратно разложенных по местам или сваленных в кучи, сверкающих, как сокровища дракона. А в середине просторного помещения стояло что-то высокое, металлическое и очень странное. Сейчас оно спало, но Чизара ощущала незнакомую огромную емкость, ждущую и голодную. Чтобы оживить такую штуковину, потребуется много энергии.

– Ладно, мы здесь, – объявила Келси в темноту. – Где вы прячетесь?

Ответ последовал не сразу. Но через мгновение по глазам резанула яркая стена белого света – это со всех сторон включили стойки с прожекторами.