По прошествии субботнего дня, в который Иисус пришел в Вифанию, множество Идуеев, проходивших в Иерусалим по случаю наступающего праздника Пасхи, узнав, что Иисус остановился в доме Лазаря, поспешили туда, чтобы увидеть Его, сотворившего такое великое чудо, и также воскрешенного Им от смерти человека. Стечение народа и число уверовавших было так многочисленно, что встревожился весь Синедрион и все лица, враждебно настроенные против Иисуса. Они заговорили даже об устранении Лазаря, как живого свидетеля нового чуда…

Следующий день, который был первым в неделе, озарил небесною славою земную жизнь Спасителя. Тот, Кто до сих пор смиренно уклонялся от всяких почестей, подобающих Его божественной личности, теперь, зная время, в которое предстояло Ему принесли Себя в искупительную жертву, принимал эти почести, как бы в добровольное приуготовление Себя к принесению этой жертвы. Когда Он и сопровождавшее Его множество народа “приблизилось к Иерусалиму и пришли в Виффагию, к горе Елеонской, тогда Иисус послал двух учеников сказав им: пойдите в селение, которое прямо перед вами; и тотчас найдете ослицу привязанную и молодого осла с нею; отвязав, приведите ко Мне. И если кто скажет вам что-нибудь, отвечайте, что они нужны Господу, и тотчас пошлет их”. (Матф. XXI, 1—3).

Все это было, да сбудется предсказанное пророком Захариею еще за 400 лет до Р.Х. в следующих словах: “Ликуй от радости, дщерь Сиона, торжествуй, дщерь Иерусалима: ее Царь твой грядет к тебе праведный и спасающий, кроткий, сидящий на молодом осле, сыне подъяремной”. “И Он возвестит мир народам, и владычество Его будет от моря до моря и от реки до концов земли”. (Зах. IX, 9, 10).

Итак, посланные пошли по слову Иисуса и нашли, как сказал Он им. “Когда же они отвязывали молодого осла, хозяева его сказали им: зачем отвязываете осленка? Они отвечали: он надобен Господу. И привели его к Иисусу; и накинув одежды свои на осленка, посадили на него Иисуса”. (Лук. XIX, 33—35).

Множество же народа, пришедшего на праздник, услышав, что Иисус идет в Иерусалим, вышли навстречу Ему, “постилали одежды свои по дороге; а другие резали ветви с дерев и постилали по дороге”, готовые сопровождать Его с торжественностью, с какою в древние времена сопровождали царей на востоке, и восклицали: “Осанна (спасение) сыну Давидову! Благословен грядущий во имя Господне! Осанна в вышних!” Уверовав в могущественного и благого Учителя, простой сердцем народ готов был признать в Нем царя, который пришел освободить его от тяготеющего над ним иноплеменного ига…

В великое негодование пришли фарисеи, видя такое почитание Иисуса со стороны народа, и некоторые из них “сказали Ему: Учитель! запрети ученикам Своим. Но он сказал им в ответ: сказываю вам, что если он умолкнут, то камни возопиют…” (Лук. XIX, 39, 40), так как в этот час и подобало Ему это торжество и зрелище царственного величия Его, отделявшие Его только на короткое время от позорной смерти на кресте: стало быть, не могли они возбудить никаких земных надежд, которых не опровергнуло бы ближайшее будущее.

Однако же, среди этого блистательного шествия омрачилось лицо Его, когда открылся перед Ним вид на святой город, к которому приближался Он и, “смотря на него, заплакал о нем Иисус и сказал: о, если бы и ты хотя в сей твой день узнал, что служить к миру твоему! Но сие сокрыто ныне от глаз твоих: ибо придут на тебя дни, когда враги твои обложат тебя окопами, и окружат тебя, и стеснят тебя отовсюду. И разорят тебя, и побьют детей твоих в тебе, и не оставят в тебе камня на камне, за то, что ты не узнал времени посещения твоего”. (Лук. XIX, 41—44).

Когда же вошел Иисус в Иерусалим, “весь город пришел в движение, и говорил: кто это? — Народ же говорил: это Иисус, пророк из Назарета Галилейского.

И вошел Иисус в храм Божий, и выгнал всех продающих и покупающих в храме, и опрокинул столы меновщиков и скамьи продающих голубей. И говорил им: дом Мой домом молитвы наречется; а вы сделали его вертепом разбойников. (Исайи, LVI, 7. Иерем, VII, 11).

“И приступили к Нему в храме слепые и хромые, и Он исцелил их. — Видев же первосвященники и книжники чудеса, которые Он сотворил, и детей, восклицающих в храме и говорящих: Осанна сыну Давидову! — вознегодовали и сказали Ему: слышишь ли, что они говорят? — Иисус же говорит им: да! разве вы никогда не читали: из уст младенцев и грудных детей Ты устроил хвалу? (Псал. VIII, 3). — И оставив их, вышел вон из города в Вифанию, и провел там ночь”. (Матф. XXI, 11—17). — Поутру же возвратился в город, где и учил потом каждый день в храме. Это раздражало все более и более фарисеев и они говорили между собою: видите ли, что не успеваете ничего? весь мир идет за Ним. И не находили, чтобы сделать с Ним, потому что весь народ неотступно слушал Его. — И искали книжники и первосвященники, как бы погубить Его…

“Из пришедших на поклонение в праздник были некоторые Эллины. Они подошли к Филиппу, который был из Вифсаиды Галилейской, и просили его, говоря: господин! нам хочется видеть Иисуса. Филипп идет и говорит о том Андрею; а потом Филипп

и Андрей сказывают о том Иисусу. Иисус же сказал им в ответ: пришел час прославиться Сыну человеческому”. (Ион. XII, 19—23).

Но слава эта могла просиять только через смерть Его, подобно семени, брошенному в землю, прежде чем оно процветет и принесет плод свой: “Истинно, истинно говорю вам, — подтвердил это Спаситель, — если пшеничное зерно, падши в землю, не умрет, то останется одно; а если умрет, то принесет много плода”.

И потому не время теперь прилепляться к жизни, держаться за нее: “Любящий душу свою потеряет ее, а ненавидящий душу свою в мире сем сохранит ее в жизнь вечную. Кто Мне служит, Мне да последует; и где Я, там и слуга Мой будет. И кто Мне служит, того почтит Отец Мой.

Душа Моя теперь возмутилась; и что Мне сказать? Отче! избавь Меня от часа сего? Но на сей час Я и пришел. Отче! прославь имя Твое.

Тогда пришел с неба глас: и прославил, и еще прославлю. — Народ, стоявший и слышавший то, говорил: это гром; а другие говорили: Ангел говорил Ему. — Иисус на это сказал: не для Меня был глас сей, но для народа.

Ныне суд миру сему; ныне князь мира сего будет изгнан вон. И когда я вознесен буду от земли, всех привлеку к Себе. — Сие говорил Он, давая разуметь, какою смертию Он умрет”.

Непонятны были народу таинственные слова Учителя, и поражены были все удивлением при извещении о близкой смерти Его… Но Иисус подтвердил слова Свои, сказав им: “еще на малое время свет есть с вами; ходите, пока есть свет, чтобы не объяла вас тьма; а ходящий во тьме не знает, куда идет. Пока свет с вами, веруйте в свет, да будете сынами света”.

В это время более чем когда-нибудь Иисус сделался предметом различных и противоречивых рассуждений; были между начальствующими над народом уверовавшие в Него, но они не имели смелости открыто признать свою веру; другие упорствовали в своем ослеплении, несмотря на все чудеса и речи Спасителя. — Проникая в их помышления, Иисус открыто свидетельствовал о Себе: “Я свет, пришел в мир, чтобы всякий верующий в Меня не оставался во тьме. И если кто услышит Мои слова и не поверит, я не сужу его; ибо Я пришел не судить мир, но спасти мир. Отвергающий Меня и не принимающий слов Моих, имеет судию себе: слово, которое я говорил, оно будет судить его в последний день”. (Ион. XII, 24—33, 35, 36, 46—48).

В этот день — второй после торжественного вшествия Господня в Иерусалим, — возвращаясь в город поутру, Иисус Христос “взалкал и, увидев при дороге одну смоковницу, подошел к ней и, ничего не нашедши на ней, кроме одних листьев, говорит ей: да не будет же впредь от тебя плода во веке. — И смоковница тотчас засохла”. (Матф. XXI, 18, 19).

“Эта смоковница была образом народа Иудейского, и проклятие ее — образом отвержения Иудеев. Смоковница имела листья и вид, как будто на ней были плоды, и народ Иудейский имел вид религиозности, держался обрядов и преданий религиозных; но плодов на смоковнице не было, и плодов веры и религиозности у народа Иудейского не было: и та и другой подверглись проклятию, смоковница иссохла, народ Иудейский отвергнут Богом”.

Когда же, в тот день, придя в город, “пришел Иисус в храм, и учил, приступили к Нему первосвященники и старейшины народа, и сказали: какою властию Ты это делаешь? И кто Тебе дал такую власть?

Иисус сказал им в ответ: спрошу и Я вас об одном; если о том скажете Мне, то и Я вам скажу, какою властию Я это делаю. Крещение Иоанново откуда было: с небес или от человеков? — “Они же рассуждали между собой: если скажем, что с небес, то Он скажет нам: почему же вы не поверили ему? — А если сказать: от человеков; боимся народа, ибо все почитают Иоанна за пророка.

И сказали в ответ Иисусу: не знаем. Сказал им и Он: и Я вам не скажу, какою властию Я это делаю. — А как вам кажется? У одного человека было два сына; и он, подошедши к первому, сказал: сын! пойди, сегодня работай в винограднике Моем. Но он сказал в ответ: не хочу; а после, раскаявшись, пошел. — И подошед к другому, он сказал то же. Этот сказал в ответ: иду, государь, — и не пошел. Который из двух исполнил волю отца? — Говорят Ему: первый. — Иисус говорит им: “истинно говорю вам, что мытари и блудницы вперед вас идут в царство Божие. Ибо пришел к вам Иоанн путем праведности, и вы не поверили ему, а мытари и блудницы поверили ему; вы же, и видев это, не раскаялись после, чтобы поверить ему”. (Матф. XXI, 23—32).

Потом сказал им Иисус другую притчу: об одном хозяине дома, который насадил свой виноградник и, поручив его виноградарям, отлучился; “когда же приблизилось время плодов, то послал своих слуг к виноградарям взять свои плоды. Виноградари же, схватив слуг его, иного прибили, иного убили, а много побили камнями. Наконец, послал он к ним своего сына, говоря: постыдятся сына моего; но виноградари, увидев сына, сказали друг другу: это наследник, пойдем, убьем его и завладеем наследством его. И, схватив его, вывели вон из виноградника и убили его.

И так, когда возвратится хозяин виноградника, что сделает он с виноградарями?” — спросил Иисус.

Фарисеи же отвечают Ему: злодеев тех он предаст смерти, а виноградник поручит другим виноградарям, которые будут отдавать ему плоды в свое время.

“Иисус говорит им: неужели вы никогда не читали в Писании: камень, который отвергли строители, тот самый сделался главою угла; это от Господа, и есть дивно в очах наших? (Псал. 117, 22, 23).

“Потому сказываю вам, что отнимется от вас царство Божие, и дано будет народу, приносящему плоды его.

И тот, кто упадет на этот камень, разобьется; а на кого он упадет, того раздавит”.

“И услышав притчи Его, первосвященники и фарисеи поняли, что Он о них говорит, и старались схватить Его, но побоялись народа: потому что Его почитали за пророка”. (Матф. XXI, 34, 35, 37—39, 40, 41—46). И отошли они, но задумали погубить Его иным способом, а именно: уловив Его в словах Его… И вот, послали к Нему некоторых из фарисеев и иродиан, которые, “пришедши, говорят Ему: Учитель! мы знаем, что Ты справедлив и не заботишься об угождении кому-либо, ибо не смотришь ни на какое лицо, но истинно пути Божию учишь. Позволительно ли давать подать Кесарю, или нет? давать ли нам или не давать?

Но Он, зная их лицемерие, сказал им: что искушаете Меня? Принесите Мне динарий, чтобы Мне видеть его. — Они принесли. — Тогда говорит им: чье это изображение и надпись? — Они сказали Ему: Кесаревы. — Иисус сказал им в ответ: отдавайте Кесарево Кесарю, а Божие Богу”… (Марк. XII, 14—17). — В этих словах Иисуса Христа содержится смысл истинной свободы, действующей не насилием, но кроткостью той веры, которую принес в мир Спаситель…

Итак попытки книжников, как и иродиан уловить в словах Иисуса — оказались безуспешными.

В тот день пришли к Нему и саддукеи, которые, презирая, как догмат исповедания Иудеев о воскресении из мертвых, так и учение Христа, стали в настоящем случае как бы союзниками фарисеев и, с тем же коварным умыслом уловить Иисуса, просили Его: какая будет участь той жены, которая была, по закону Моисееву, замужем за семью мужами-братьями? Чьею из них женою будет она по воскресении умерших? — На этот грубый вопрос, доказывающий полное непостижение ими ни всемогущества Божиего, ни условий будущей жизни, Христос отвечал им, что “в воскресении ни женятся, ни выходят замуж, но пребывают как Ангелы Божий на небесах”, и после того, обращая внимание на их бессмыслие в том, что хотя они и признают Закон Моисеев, но не понимают смысла его, Он прибавил: “А о воскресении мертвых не читали ли вы реченного вам Богом: — Я Бог Авраама, Бог Исаака и Бог Иакова? Бог не есть Бог мертвых, но Бог живых. (Исх. III, 6).

И, слышав, народ дивился учению Его. А фарисеи, услышав, что Он привел саддукеев в молчание, собрались вместе. И один из них, законник, искушая Его, спросил, говоря: — Учитель! какая наибольшая заповедь в законе? — Иисус сказал ему: возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим, и всею душею твоею, и всем разумением твоим.

Сия есть первая и наибольшая заповедь. Вторая же, подобная ей: возлюби ближнего твоего, как самого себя.

На сих двух заповедях утверждается весь закон и пророки”. — (Матф. XXII, 30—40).

“Книжник сказал Ему: хорошо, Учитель! истину сказал Ты, что любить Бога всем сердцем и всем умом, и всею душею, и всею крепостию, и любить ближнего, как самого себя, есть больше всех всесожжении и жертв. — Иисус, видя, что он разумно отвечал, сказал ему: Недалеко ты от царствия Божиего…” (Марк. XII, 32—34).

Продолжая учить, Иисус теперь Сам спросил фарисеев: “Что вы думаете о Христе? Чей Он Сын? — Говорят Ему: Давидов. — Говорит им: как же Давид, по вдохновению, называет Его Господом, когда говорит: Сказал Господь Господу Моему: сиди о десную Меня, доколе положу врагов Твоих в подножие ног Твоих? (Псал. CIX, 1).

И так, если Давил называет Его Господом; как же Он сын ему? — И никто не мог отвечать Ему ни слова.

Тогда Иисус начал говорить народу и ученикам Своим, и сказал: На Моисеевом седалище сели книжники и фарисеи. И так все, что они велят вам соблюдать, соблюдайте и делайте; по делам же их не поступайте: ибо они говорят, и не делают. Связывают бремена тяжелые и неудобоносимые, и возлагают на плечи людям; а сами не хотят и перстом двинуть их. Все же свои дела делают с тем, чтобы видели их люди; расширяют хранилища свои и увеличивают воскрилия одежд своих; также любят пред возлежания на пиршествах и председания в синагогах, и приветствия в народных собраниях, и чтобы люди звали их: учитель! учитель!

А вы не называйтесь учителями: ибо один у вас учитель Христос; все же вы братья. И отцом себе не называйте никого на земле: ибо один у вас Отец, который на небесах.

Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры, что затворяете царство небесное человекам, ибо сами не входите, и хотящих войти не допускаете.

Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры, что поедаете дома вдов, и напоказ молитесь долго: за это примете тягчайшее осуждение.

Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры, что даете десятину с мяты, аниса и тмина, и оставили важнейшее в законе, суд, милость и веру: сие надлежало делать, и того не оставлять. Вожди слепые! оцеживающие комара, а верблюда поглощающие!

Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры, что очищаете внешность чаши и блюда, между тем как внутри они полны хищения и неправды. Фарисей слепой! очисти прежде внутренность чаши и блюда, чтобы чиста была и внешность их.

Горе вам, книжники и фарисеи, что уподобляетесь гробам окрашенным, которые снаружи кажутся красивыми, а внутри полны костей мертвых и всякой нечистоты. Так и вы по наружности кажетесь людям праведными, а внутри исполнены лицемерия и беззакония.

Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры, что строите гробницы пророкам и украшаете памятники праведников, и говорите: если бы мы были во дни отцов наших, то не были бы сообщниками их в пролитии крови пророков.

Таким образом, вы сами против себя свидетельствуете, что вы сыновья тех, которые избили пророков.

Дополняйте же меру отцов ваших. Змии, порождения ехиднины! как убежите вы от осуждения в геенну?

Посему, вот, Я посылаю к вам пророков, и мудрых, и книжников; и вы иных убьете, и распнете, а иных будете бить в синагогах ваших, и гнать из города в город; да придет на вас вся кровь праведная, пролитая на земле от крови Авеля праведного до крови Захарии, сына Варахийна, которого вы убили между храмом и жертвенником”. (Матф. XXII, 42—46. XXIII, 1—9, 13, 14, 23—35).

Это как бы прощальное слово, с которым Иисус Христос обратился к фарисеям из Иудеев, не сохранило ли оно все свое значение и всю свою силу в отношении к фарисеям всех народов и всех времен? И не остаются ли и они так же глухи к этому слову устрашающе грозному, хотя и произносил их Милосерднейший Судья, преисполненный тогда и во веке беспредельною любовью и жалостью к людям, тою жалостью, которая исторгала слезы из глаз Богочеловека при обращении Его тогда к Иерусалиму, гибель которого провидел Он Своим божественным прозрением… “Иерусалим, Иерусалим, — с великою скорбью взывает Он, — ты, избивающий пророков, и камнями побивающий посланных к тебе! сколько раз Я хотел собрать детей твоих, как птица собирает птенцов своих, под крылья, и вы не захотели! Се, оставляется вам дом ваш пуст. Ибо, сказываю вам: не увидите Меня отныне, доколе не воскликните: благословен грядый во имя Господне!” — Но и в грозном приговоре Его оставляется надежда снова увидеть Его тем, кто признает Его и пойдет по пути Его во имя Его… (Матф. XXIV, 37—39).

Прежде чем выйти из храма, “Иисус сел против сокровищницы и смотрел, как народ кладет деньги в сокровищницу. Многие богатые клали много. Пришедши же, одна бедная вдова положила две лепты, что составляет кодрант. — Подозвав учеников Своих, Иисус сказал им: истинно говорю вам, что эта бедная вдова положила больше всех, клавших в сокровищницу; ибо все клали от избытка своего, а она от скудости своей положила все, что имела, все пропитание свое”. (Марк. XII, 41—44).

“И вышедши, Иисус шел от храма; и приступили ученики Его, чтобы показать Ему здания храма. Иисус же сказал им: видите ли все это? Истинно говорю вам: не останется здесь камня на камне; все будет разрушено”. — “И когда Он сидел на горе Елеонской, против храма, спрашивали Его наедине Петр, и Иаков, и Иоанн, и Андрей: скажи нам, когда это будет, и какой признак, когда все это должно совершиться”?

“Иисус сказал им в ответ: берегитесь, чтобы кто не прельстил вас. Ибо многие придут под именем Моим, и будут говорить Я Христос, и многих прельстят. Также услышите о войнах и о военных слухах. Смотрите, не ужасайтесь: ибо надлежит всему тому быть; но это еще не конец. Ибо восстанет народ на народ, и царство на царство; и будут глады, моры и землетрясения по местам. Все же это начало болезней.

Тогда будут предавать вас на мучения и убивать вас, и вы будете ненавидимы всеми народами за имя Мое”. “Но и волос с головы вашей не пропадет. Терпением вашим спасайте души ваши: претерпевший же до конца спасется”. “Когда же увидите мерзость запустения, реченную пророком Даниилом, стоящую, где не должно: (читающий, да разумеет:) тогда находящиеся в Идуее да бегут в горы”. “(Когда увидите Иерусалим, окруженный войсками: тогда знайте, что приблизилось запустение его). Тогда находящиеся в Идуее да бегут в горы; и кто в городе, выходи из него; и кто в окрестностях, не входи в него, потому что это дни отмщения; да исполнится все написанное”. “Горе же беременным и питающим сосцами в те дни; молитесь, чтобы не случилось бегство ваше зимою, — ибо в те дни будет такая скорбь, какой не было от начала творения, которое сотворил Бог, даже доныне, и не будет”. “И если бы не сократились те дни, то не спаслась бы никакая плоть: но ради избранных сократятся те дни. Тогда если кто скажет вам: вот здесь Христос, или там; не верьте. Ибо восстанут лжехристы и лжепророки, и дадут великие знамения и чудеса, чтобы прельстить, если возможно, и избранных. Вот, Я наперед сказал вам. И так, если скажут вам: вот, Он в пустыне, не выходите; вот, Он в потаенных комнатах, не верьте. Ибо, как молния исходит от востока и видна бывает даже до запада, так будет пришествие Сына человеческого. Вдруг, после скорби дней тех, солнце померкнет, и луна не даст света своего, и звезды спадут с неба, и силы небесные поколеблются. Тогда явится знамение Сына человеческого на небе; и тогда восплачутся все племена земные, и увидят Сына человеческого, грядущего на облаках небесных с силою и славою великою. И пошлет Ангелов Своих с трубою громогласною; и соберут избранных Его от четырех ветров, от края до края неба. От смоковницы возмьмите подобие: когда ветви ее становятся уже мягки и пускают листья; то знаете, что близко лето. Так, когда вы увидете все сие, знайте, что близко при дверях. Истинно говорю вам: не прейдет род сей, как все сие сбудется. Небо и земля прейдут; но слова Мои не прейдут. — О дне же том и часе никто не знает, ни Ангелы небесные, а только Отец Мой один. Но как было во дни Ноя, так будет и в пришествие Сына человеческого. Тогда будет двое на поле: один берется, а другой оставляется. Две мелющие в жерновах, одна берется, а другая оставляется.

Итак бодрствуйте, потому что не знаете, в которой час Господь ваш придет. Тогда подобно будет царство небесное десяти девам, которые, взяв светильники свои, вышли навстречу жениху. Из них пять было мудрых и пять неразумных. Неразумные, взяв светильники свои, не взяли с собой масла. Мудрые же, вместе со светильниками, взяли масла в сосудах своих.

И как жених замедлил; то задремали все и уснули.

Но в полночь раздался крик: вот, жених идет; выходите навстречу ему. Тогда встали все те и поправили светильники свои. Неразумные же сказали мудрым: дайте нам вашего масла, потому что светильники наши гаснут. А мудрые отвечали: чтобы не случилось недостатка и у нас, и у вас, пойдите лучше к продающим и купите себе. — Когда же пошли они покупать, пришел жених, и готовые вошли с ним на брачный пир; и двери затворились.

После приходят и прочие девы, и говорят: Господи! Господи! отвори нам. Он же сказал им в ответ: истинно говорю вам, не знаю вас.

Итак бодрствуйте, потому что не знаете ни дня, ни часа, в который придет Сын человеческий”.

Торжественным изображением Страшного Суда Господня заключил Христос предсказание Свое об окончательной судьбе человечества: — “Когда же придет Сын человеческий во славе Своей, и все святые Ангелы с Ним, тогда сядет на престоле славы Своей; и соберутся пред Ним все народы; и отделит одних от других, как пастырь отделяет овец от козлов; и поставит овец по правую Свою сторону, а козлов — по левую. Тогда скажет Царь тем, которые по правую сторону Его: придите, благословенные Отца Моего, наследуйте царство, уготованное вам от создания мира.

Ибо алкал Я, и вы дали мне есть, жаждал, и вы напоили Меня; был странником, и вы приняли Меня; был наг, и вы одели Меня; был болен, и вы посетили Меня; в темнице был, и вы пришли ко Мне. — Тогда праведники скажут Ему в ответ: Господи! Когда мы видели Тебя алчущим и накормили? или жаждушим и напоили? Когда мы видели Тебя странником, и приняли? или нагим и одели? Когда мы видели Тебя больным или в темнице, и пришли к Тебе?

И царь скажет им в ответ: истинно говорю вам: поелику вы сделали сие одному из сих братьев Моих меньших, то сделали Мне.

Тогда скажет и тем, которые по левую сторону: идите от Меня, проклятые, в огонь вечный, уготованный диаволу и ангелам его. Ибо алкал Я, и вы не дали мне есть, жаждал, и вы не напоили Меня; был странником, и не приняли Меня; был наг, и не одели Меня; болен и в темнице, и не посетили Меня. — Тогда и они скажут Ему в ответ: Господи! Когда мы видели Тебя алчущим, или жаждущим, или странником, или нагим, или больным, или в темнице, и не послужили Тебе? Тогда скажет им в ответ: истинно говорю вам: поелику вы не сделали сие одному из сих меньших, то не сделали Мне.

И пойдут сии в муку вечную, а праведники в жизнь вечную”.

(Матф. XXIV, 1, 2. Марк. XIII, 3, 4. Матф. XXIV, 4—9. Лук. XXI, 18, 19. Матф. XXIV, 13. Лук. XXI, 20—22. Марк. XIII, 17—19. Матф. XXIV, 22—37, 40—42. XXV, 1—13).

“Когда окончил Иисус все слова сии, то сказал ученикам Своим: вы знаете, что через два дня будет Пасха; и Сын человеческий будет предан на распятие…

Тогда собрались первосвященники, и книжники и старейшины народа во дворе первосвященника, по имени Каиафы, и положили в совете взять Иисуса хитростию и убить. Но говорили: только не в праздник, чтобы не сделалось возмущение в народе”… (Матф. XXVI, 1—5).

Таким образом, приближалось время совершения искупительной жертвы Иисуса Христа…

В это время одно обстоятельство ускорило исполнение задуманного врагами Его против Него… “Вошел же сатана в Иуду, прозванного Искариотом, одного из числа двенадцати” (учеников Иисуса). “И он пошел и говорил с священниками и начальниками, как Его предать им. Они обрадовались и согласились дать ему денег. И он обещал и искал удобного времени, чтобы предать Его им не при народе”. (Лук. XXII, 3—6).

“В первый же день опресноков, когда заклали пасхального агнца, говорят Иисусу ученики Его: где хочешь есть пасху? мы пойдем и приготовим.

И посылает двух из учеников Своих (Петра и Иоанна), и говорит им: пойдите в город, и встретится вам человек, несущий кувшин воды; последуйте за ним. И куда он войдет, скажите хозяину дома того: Учитель говорит: где комната, в которой бы Мне есть пасху с учениками Моими? — И он покажет вам горницу большую, устланную, готовую: там приготовьте нам.

И пошли ученики Его, и пришли в город, и нашли, как сказал им; и приготовили пасху. И когда настал вечер, Он приходит с двенадцатью” учениками Своими. (Марк. XIV, 12—17).

“И во время вечери, когда диавол уже вложил в сердце Иуде Симонову Искариоту — предать Его, Иисус, зная, что Отец все отдал в руки Его, и что Он от Бога изшел и к Богу отходит, встал с вечери, снял с Себя верхнюю одежду, и взяв полотенце, препоясался, потом влил воду в умывальницу и начал умывать ноги ученикам и стирать их полотенцем, которым был препоясан. Подходит к Симону Петру, и тот говорит Ему: Господи! Тебе ли умывать мои ноги? — Иисус сказал ему в ответ: что Я делаю, теперь ты не знаешь, а уразумеешь после.

Петр говорит Ему: не умоешь ног моих вовек.

Иисус отвечал ему: если не умою тебя, не имеешь части со Мною. — Симон Петр говорит Ему: Господи! не только ноги мои, но и руки и голову. — Иисус говорит ему: омытому нужно только ноги умыть, потому что чист весь; и вы чисты, но не все…

Ибо знал Он предателя Своего, потому и сказал: не все вы чисты. — Когда же умыл им ноги, и надел одежду свою, то возлегши опять, сказал им: знаете ли, что Я сделал вам? Вы называете Меня Учителем и Господом, и правильно говорите, ибо Я точно то. И так, если Я, Господь и Учитель, умыл ноги вам, то и вы должны умывать ноги друг другу. Ибо Я дал пример вам, чтобы и вы делали то же, что Я сделал вам. Истинно, истинно говорю вам, раб не больше господина своего, и посланник не больше Пославшего его. Если вы это знаете, блаженны вы, когда исполняете. (Иоан. XIII, 2—17).

Когда же возлежал за столом Иисус с учениками Своими “и, когда они ели, сказал: истинно говорю вам, что один из вас предаст Меня. — Они весьма опечалились и начали говорить Ему, каждый из них: не я ли, Господи? — Он же сказал в ответ: опустивший со Мною руку в блюдо, этот предаст Меня. Впрочем, Сын человеческий идет, как писано о Нем: но горе тому человеку, которым Сын человеческий предается; лучше было бы этому человеку не родиться.

При сем и Иуда, предающий Его, сказал: не я ли, Равви?

Иисус говорит ему: ты сказал.

И когда они ели”: вероятно пред концом уже вечери, может быть, при так называемой чаше благословения, как можно отчасти заключать из того, что и самую евхаристию св. ап. Павел называет чашею благословения (1 Кор.Х, 16), — “Иисус, взяв хлеб и благословив, преломил, и, раздавая ученикам, сказал: примите, ядите, сие есть тело Мое”. Иисус не сказал: сие есть образ тела моего, но: сие есть тело Мое, в каковое непостижимым образом хлеб и прелагается в Таинстве Св. Причащения”. Отчего ученики, услышав это, не смутились? Оттого, что Христос прежде много важного говорил им о сем таинстве”. (Злат.).

“И взяв чашу и благодарив, подал им и сказал: пейте из нее все, ибо сие есть кровь Моя нового завета, за многих изливаемая во оставление грехов”.

“Кровь Моя: не образ, не символ крови, но истинная и действительная кровь — Нового Завета: “как Ветхий Завет имел овнов и тельцов, так и Новый имеет кровь Господню. Этим также показывает Христос, что Он претерпел смерть, потому и упоминает о завете и воспоминает о первом, так как и новый завет обновлен был кровию”. (Злат.), изливаемою во оставление грезов, так как страдания и смерть Сына Божия были искупительною жертвою за грехи всего рода человеческого, которые поэтому и прощаются всем верующим во Христа, и по этой вере причащающимся Пречистого тела и крови Его. (Иоан. I, 29. Еф. V, 2. Евр. VII, 27. 1 Иоан. II, 2, 4, 10. Рим. VII, 32. 2 Кор. V, 15).

“Сказываю же вам, — (прибавил Иисус), — что отныне не буду пить от плода сего виноградного до того дня, когда буду пить с вами новое вино в царстве Отца Моего”. (Матф. XXVI, 21—29).

Что значит новое вино? — То, которое будет принято по воскресении Христовом, “новым, т.е. необыкновенным образом, не в теле, подверженном страданию, но бессмертном, не тленном, и не имеющем нужды в пище”. (Злат.)

“И вот, рука предающего Меня со Мною за столом”, — снова предупредил Спаситель. (Лук. XXII, 21).

“Один же из учеников Его, которого любил Иисус, возлежал на груди Иисуса. Ему Симон Петр сделал знак, чтобы спросил, кто это, о котором Он говорит?

Он, припадши к груди Иисуса, сказал ему: Господи! Кто это? Иисус отвечал: тот, кому Я, обмакнув кусок хлеба, подам. И обмакнув кусок хлеба, подал Иуде Симонову Искариоту. И после сего куска вошел в него сатана. Тогда Иисус сказал ему: что делаешь, делай скорее. — Но никто из возлежащх не понял, к чему Он это сказал ему. А как у Иуды был ящик, то некоторые думали, что Иисус говорит ему: купи, что нам нужно к празднику, или чтобы дал что-нибудь нищим.

Он же, приняв кусок, тотчас вышел, а была ночь. — Когда он вышел, Иисус сказал: ныне прославился Сын человеческий, и Бог прославился в Нем; и прославит Его в Себе, и вскоре прославит Его. Дети! уже недолго Мне быть с вами… Заповедь новую даю вам, да любите друг друга; как Я возлюбил вас, так и вы любите друг друга. По тому узнают все, что вы Мои ученики, если будете иметь любовь между собою”. (Иоан. XII, 23—35).

Провидя в будущем колебания Симона Петра, Иисус сказал ему: “Симон! Симон! се, сатан просил, чтобы сеять вас, как пшеницу. Но Я молился о тебе, чтобы не оскудела вера твоя; и ты, некогда, обратившись, утверди братьев твоих. (Лук. XXII, 31, 32).

Симон Петр сказал Ему: Господи! куда Ты идешь? Иисус отвечал ему: куда Я иду, ты не можешь теперь за Мною идти, а после пойдешь за Мною. Петр сказал Ему: Господи! Почему Я не могу идти за Тобою теперь? Я душу свою положу за Тебя”. Иисус же сказал: “все вы соблазнитесь о Мне в эту ночь; ибо написано: поражу пастыря, и рассеются овцы. (Захарии. XIII, 7).

По воскресении же Моем Я предварю вас в Галилее.

Петр сказал Ему: если и все соблазнятся, но не я.

И говорит Ему Иисус: истинно говорю тебе, что ты ныне, в эту ночь, прежде нежели дважды пропоет петух, трижды отречешься от Меня…” (Иоан. XIII, 36, 37. Марк. XIV, 27—30).

Среди томления в ожидании приближающегося страшного часа, Христос так утешал и вдохновлял бодростию Своих учеников: “Да не смущается сердце ваше; веруйте в Бога и в Меня веруйте. В доме Отца Моего обителей много. А если бы не так, Я сказал бы вам: Я иду приготовить место вам. И когда пойду и приготовлю вам место, приду опять, и возьму вас к Себе, чтоб и вы были, где Я. А куда Я иду, вы знаете, и путь знаете: Я есть путь и истина и жизнь; никто не приходит к Отцу, как только чрез Меня. Если бы вы знали Меня, то знали бы и Отца Моего. И отныне знаете Его и видели Его. Верьте Мне, что Я в Отце, и Отец во Мне. И если о чем попросите от Отца во имя Мое, то сделаю, да прославится Отец в Сыне. Если любите Меня, соблюдите Мои заповеди. И Я умолю Отца, и даст вам другого Утешителя, да пребудет с вами во век, Духа истины, Которого мир не может принять, потому что не видит Его и не знает Его; а вы знаете Его, ибо Он с вами пребывает, и в вас будет. Не оставлю вас сиротами; приду к вам. Еще немного, и мир уже не увидит Меня, а вы увидите Меня: ибо Я живу, и вы жить будете. Утешитель же, Дух Святый, которого пошлет Отец во имя Мое, научит вас всему, и напомнит вам все, что Я говорил вам.

Мир оставляю вам, мир Мой даю вам; не так, как мир дает, Я даю вам: да не смущается сердце ваше и да не устрашается. Вы слышали, что Я сказал вам: иду от вас и приду к вам.

Уже немного Мне говорить с вами, ибо идет князь мира сего, и во Мне не имеет ничего. Но чтобы мир знал, что Я люблю Отца и, как заповедал Мне Отец, так и творю: встаньте, пойдем отсюда”. (Иоан. XIV, 1—4, 6, 7, 11, 13, 15—19, 26—28, 30, 31).

Идя по направлению к горе Елеонской и проходя мимо виноградников, Иисус, по обыкновению Своему, иносказательно произнес: “Я есмь виноградная лоза, а Отец Мой — виноградарь; Я есмь лоза, а вы — ветви. Пребудьте во Мне, и Я в вас. Как ветвь не может приносить плода сама собою, если не будет на лозе, так и вы, если не будете во Мне. Кто не пребудет во Мне, извергнется вон, как ветвь, и засохнет, а такие ветви собирают и бросают в огонь, и горят. Всякую у Меня ветвь, не приносящую плода, Отец Мой отсекает, и всякую, приносящую плод, очищает, чтобы более принесла плода. Вы уже очищены чрез слово, которое Я проповедал вам.

Тем прославился Отец Мой, если принесете много плода, и будете Моими учениками.

Как возлюбил Меня Отец, и Я возлюбил вас; пребудьте в любви Моей. Сия есть заповедь Моя: да любите друг друга, как Я возлюбил вас. Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих. Вы — друзья мои, если исполняете то, что Я заповедую вам. Я уже не называю вас рабами, ибо раб не знает, что делает господин его, но я назвал вас друзьями, потому что сказал вам все, что слышал от Отца Моего. Не вы Меня избрали, но Я вас избрал, и поставил вас, чтобы вы шли и приносили плод, и чтобы плод ваш пребывал, дабы, чего ни попросите от Отца во имя Мое, Он дал вам”.

Но предупреждая учеников Своих о трудности пути, предстоящего последователю Его, Христос продолжает: “Если мир вас ненавидит, знайте, что Меня прежде вас возненавидел. Если бы вы были от мира, то мир любил бы свое, я как вы не от мира, но Я избрал вас от мира, потому ненавидит вас мир. Помните слово, которое Я сказал вам: раб не больше господина своего. Если меня гнали, будут гнать и вас…

Когда же придет Утешитель, которого Я пошлю вам от Отца, Дух истины, который от Отца исходит, он будет свидетельствовать о Мне.

А также и вы будете свидетельствовать, потому что вы сначала со Мною.

Сие сказал Я вам, чтобы вы не соблазнились.

Изгонят вас из синагог; даже наступает время, когда всякий, убивающий вас, будет думать, что Он тем служит Богу.

А теперь иду к Пославшему Меня… Но оттого, что Я сказал вам это, печалию исполнилось сердце ваше. Но Я истину говорю вам: лучше для вас, чтоб Я пошел, ибо, если Я не пойду, Утешитель не придет к вам; а если пойду, то пошлю Его вам. И Он, пришедши, обличит мир о грехе, и о правде, и о суде. О грехе, что не веруют в Меня; о правде, что Я иду к Отцу Моему, и уже не увидите Меня; о суде же, что князь мира сего осужден.

Истинно, истинно говорю вам: вы восплачете и возрыдаете, а мир возрадуется; вы печальны будете, но печаль ваша обратится в радость. Так и вы теперь имеете печаль, но Я увижу вас опять, и возрадуется сердце ваше, и радости вашей никто не отнимет у вас. Сам Отец любит вас, потому что вы возлюбили Меня и уверовали, что Я изшел от Бога. Я изшел от Отца и пришел в мир; и опять оставляю мир и иду к Отцу. Вот наступает час, и настал уже, что вы рассеетесь каждый в свою сторону и Меня оставите одного, но Я не один, потому что Отец со Мною.

Сие сказал Я вам, чтобы вы имели во Мне мир.

В мире будете иметь скорбь, но мужайтесь: Я победил мир”.

“После сих слов Иисус возвел очи Свои на небо и сказал: Отче! пришел час, прославь Сына Твоего, да и Сын твой прославит Тебя: так как Ты дал Ему власть над всякою плотию, да всему, что Ты дал Ему, даст Он жизнь вечную. Сия же есть жизнь вечная, да знают Тебя, единого истинного Бога и посланного Тобою Иисуса Христа. Я прославил Тебя на земле, совершил дело, которое Ты поручил Мне исполнить.

И ныне прославь Меня, Ты, Отче, у Тебя Самого славою, которую Я имел у Тебя прежде бытия мира.

Я открыл имя Твое человекам, которых Ты дал Мне от мира; они были Твои, и Ты дал их Мне, и они сохранили слово Твое. Ныне уразумели они, что все, что Ты дал Мне, от Тебя есть. Ибо слова, которые Ты дал Мне, Я предал им; и они приняли и уразумели истинно, что Я изшел от Тебя, и уверовали, что Ты послал Меня. Я о них молю, не о всем мире молю, но о тех, которых Ты дал Мне, потому что они Твои.

Я уже не в мире, но они в мире, а я к Тебе иду.

Отче Святый! соблюди их во имя Твое, тех, которых Ты Мне дал, чтобы они были едино, как и Мы.

Мир возненавидел их, потому что они не от мира, как и Я не от мира. Не молю, чтоб Ты взял их из мира, но чтоб сохранил их от зла. Освяти их истиною Твоею; слово Твое есть истина.

Не о них же только молю, но и верующих в Меня по слову их: да будут все едино: как Ты, Отче, во Мне, и Я в Тебе, так и они да будут в Нас едино; да уверует мир, что Ты послал Меня.

Отче! которых Ты дал Мне, хочу, чтобы там, где Я, и они были о Мною, да видят славу Мою, которую Ты дал Мне, потому что возлюбил Меня прежде основания мира. Отче праведный! и мир Тебя не познал, а я познал Тебя, и сии познали, что Ты послал Меня. И Я открыл им имя Твое, и открою, да любовь, которую Ты возлюбил Меня, в них будет, и Я в них”. (Иоан. XV, XVI, XVII).

Сказав же все это, Иисус вышел с учениками Своими за поток Кедрон, где был сад, называемый Гефсимания, и сказал ученикам: “посидите тут, пока Я пойду, помолюсь там. И взяв с Собою Петра и обоих сыновей Зеведеевых, начал скорбеть и тосковать. Тогда говорит им Иисус: душа Моя скорбит смертельно; побудьте здесь и бодрствуйте со Мною”. — (Матф. XXVI, 36—38). “И Сам отошел от них на вержение камня и, преклонив колена, молился, говоря: Отче! о, если бы Ты благоволил пронесть чашу сию мимо Меня! Впрочем, не Моя воля, но Твоя да будет. — Явился же Ему Ангел с небес, и укреплял Его. — И находясь в борении, прилежнее молился; и был пот Его, как капли крови, падающие на землю”. (Лук. XXII, 41—44).

“И приходит к ученикам, и находит их спящими, и говорит Петру: так ли не могли вы и один час бодрствовать со Мною? Бодрствуйте и молитесь, чтобы не впасть в искушение. Дух бодр; плоть же немощна. — Еще, отошед в другой раз, молился, говоря: Отче Мой! если не может чаша сия миновать Меня, чтобы Мне не пить ее, да будет воля Твоя. — И пришедши, находит их опять спящими; ибо у них глаза отяжелели. И, оставив их, отошел опять и помолился в третий раз, сказав то же слово. Тогда приходит к ученикам Своим, и говорит им: вы еще все спите и почиваете; вот, приблизился час, и Сын человеческий предается в руки грешников. Встаньте, пойдем: вот, приблизился предающий Меня.

И когда еще говорил Он, вот, Иуда, один из двенадцати, пришел, и с ним множество народа с мечами и кольями, от первосвященников и старейшин народных. — Предающий же Его дал им знак, сказав: кого я поцелую, тот и есть: возьмите Его. И, тотчас, подошед к Иисусу, сказал: радуйся, Равви! — и поцеловал Его”. (Матф. XXVI, 40—49).

“Иисус же сказал Ему: Иуда! лобзанием ли предаешь Сына человеческого? — Бывшие же с Ним, видя, к чему идет дело, сказали Ему: Господи! не ударить ли нам мечом? И один из них, ученик Его Петр, ударил раба первосвященникова, и отсек ему правое ухо”. (Лук. XXII, 48—50). — Иисус же, коснувшись раненого (именем Малха), исцелил его и сказал поразившему раба: “возврати меч твой в его место, ибо все, взявшие меч, мечом погибнут. Или думаешь, что Я не могу теперь умолить Отца Моего, и Он представит Мне более, нежели двенадцать легионов Анеглов? Как же сбудутся Писания, что так должно быть?

И в тот час Иисус сказал народу: как будто на разбойника вышли вы с мечами и кольями, взять Меня; каждый день с вами сидел Я, уча в храме, и вы не брали Меня. (Матф. XXVI, 52—55), не поднимали на Меня рук; но теперь ваше время и власть тьмы”. (Лук. XXII, 53). “Сие же все было, да сбудутся Писания пророков. — Тогда все ученики, оставив Его, бежали” (Матф. XXVI, 56). “Воины же и тысяченачальник и служители Иудейские взяли Иисуса и связали Его, и отвели Его сперва к Анне, ибо он был тесть Каиафе, который был на тот год первосвященником. Это был Каиафа, который подал совет Иудеям, что лучше одному человеку умереть за народ. Он спросил Иисуса о учениках Его и об учении Его. — Иисус отвечал Ему: Я говорил явно миру; Я всегда учил в синагоге и в храме, где всегда Иудеи сходятся, и тайно не говорил ничего. Что спрашиваешь Меня? спроси слышавших, что Я говорил им; вот, они знают, что Я говорил.

Когда Он сказал это, один из служителей, стоявший близко, ударил Иисуса по щеке, сказав: так отвечаешь Ты первосвященнику? Иисус отвечал ему: если Я сказал худо, покажи, что худо; а если хорошо, что ты бьешь Меня”? (Иоан. XVIII, 12—14, 19—23).

Не осудили первосвященники грубого служителя за этот поступок, но старались найти лжесвидетельство против Иисуса, чтобы, во всяком случае, достигнуть своей цели: предания Его смерти… Долго, однако же, им это не удавалось, хотя и приходило много лжесвидетелей. Наконец пришли еще два свидетеля и сказали: “Он говорил: могу разрушить храм Божий, и в три дня создать его”.

“И, встав, первосвященник Каиафа сказал Ему: что же ничего не отвечаешь? что они против Тебя свидетельствуют? — Иисус молчал. — И первосвященник сказал Ему: заклинаю Тебя Богом живым, скажи нам, Ты ли Христос, Сын Божий? — Иисус говорит ему: ты сказал, даже сказываю вам: отныне узрите Сына человеческого, сидящего о десную силы, и грядущего на облаках небесных”.

Тогда первосвященник, скрывая свою радость под видом притворного негодования, “разодрал одежды свои и сказал: Он богохульствует; на что еще нам свидетелей? вот, теперь вы слышали богохульство Его. Как вам кажется? — Они же сказали в ответ: повинен смерти. — Тогда плевали Ему в лицо, и заушали Его; другие же ударяли Его по ланитам и говорили: прореки нам, Христос, кто ударил Тебя”? (Матф. XXVI, 61—68).

Между тем, Симон Петр, который последовал за Иисусом, когда воины взяли Его и повели на суд, в это время, войдя с Иисусом во двор первосвященнический, стоял вне за дверями. “Тут раба придверница говорит Петру: и ты не из учеников ли Этого Человека? — Он сказал: нет”.

И во второй раз, когда рабы и служители, разведши огонь, потому что было холодно, стояли и грелись, и Симон Петр стоял с ними во дворе и грелся, то на вопрос их: не из учеников ли Его и он? Петр снова отрекся и сказал: нет… Но “один из рабов первосвященнических, родственник тому, которому Петр отсек ухо, говорит: не я ли видел тебя с Ним в саду? И Петр опять отрекся; и тотчас запел петух…” (Иоан. XVIII, 15—18, 25—27).

В это время Иисус, Который, в сопровождении стражи, проходил чрез двор, “обратившись, взглянул на Петра; и Петр вспомнил слово Господа, как Он сказал ему: прежде нежели пропоет петух, отречешься от Меня трижды… И вышедши вон, горько заплакал. (Лук. XXII, 61, 62).

Когда же настало утро, все первосвященники и старейшины народа имели совещание об Иисусе, чтобы предать Его смерти. И, связав Его, отвели и предали Его Понтию Пилату, правителю.

Тогда Иуда, предавший Его, увидев, что Он осужден, и раскаявшись, возвратил тридцать сребреников первосвященникам и старейшинам, говоря: согрешил я, предав кровь неповинную. Они же сказали ему: что нам до того? смотри сам.

И бросив сребренники в храме, Иуда вышел, пошел и удавился.

Первосвященники, взяв сребреники, сказали: не позволительно положить их в сокровищницу церковную, потому что это цена крови. Сделав же совещание, купили на них землю горшечника, для погребения странников. Посему и называется земля та землею крови до сего дня. — Тогда сбылось реченное чрез пророка Иеремию, который говорит: и взяли тридцать сребреников, цену оцененного, которого оценили сыны Израиля, и дали их за землю горшечника, как сказал мне Господь”. (Матф. XXVII, 1—10).

И так Иисус в доме Пилата. Это был один из тех людей, для которых личное спокойствие было дороже правды, дороже всего. Между тем, ему предстояла трудная задача: защитить Иисуса, против Которого были так сильно раздражены Иудеи, хотя сам Пилат не подозревал в Нем ничего достойного осуждения и понимал, что единственною причиною озлобления против Иисуса — один лишь религиозный фанатизм первосвященников Иудейских. Но он опасен для Пилата: если пойти против него, то можно возбудить против себя мстительных духовных вождей народа Иудейского, которые в озлоблении своем не пощадят его и сумеют возбудить против него подозрения самого правительства Римского, если выставят его защитником Иудея, которого народ готов признать царем…

И вот, как язычник того времени, неверующий и равнодушный как к чувству нравственного долга, так и ко всякой религии, хотя и не злой сам по себе человек, Пилат, несмотря на все свое презрение к Иудеям и к их распрям религиозным, делается орудием злобы фарисеев против их жертвы — Христа, даже и в его глазах ни в чем не повинной и — не спасает Его, но предает всецело ненависти разъяренных врагов — убийц… И таким образом сам становится повинным в смерти Христа.

— В чем обвиняете вы этого Человека! — обратился Пилат с обязательным вопросом к обвинителям Иисуса.

— Если бы Он не был злодей, мы не предали бы Его твоей власти… надменно ответили они Пилату.

Поняв окончательно, с какими озлобленными людьми он имеет дело, и соображая, что небезопасно подвергнуться предубеждению против себя императора Тиверия, Пилат не поколебался уступить им, попробовав, однако же, отстранить себя от вмешательства в их заведомо неправедное дело: “Возьмите Его вы, и по закону вашему судите Его…” решил он сначала, но Иудеи возразили ему, что им не позволено предавать смерти никого без разрешения поставленной над ними Римской власти.

Тогда Пилат вошел в преторию и призвав Иисуса, сказал Ему: Ты царь Иудейский? — Иисус отвечал ему: от себя ли ты говоришь это, или другие сказали тебе о Мне? — Пилат отвечал: разве я Иудей? Твой народ и первосвященники предали Тебя мне; что Ты сделал?

Иисус отвечал: царство Мое не от мира сего; если бы от мира сего было царство Мое, то служители Мои подвизались бы за Меня, чтобы Я не был предан Иудеям: но царство Мое не отсюда.

Пилат сказал Ему: и так ты Царь? — Иисус отвечал: ты говоришь, что Я Царь. Я на то родился, и на то пришел в мир, чтоб свидетельствовать об истине; всякий, кто от истины, слушает гласа Моего.

Пилат сказал Ему: что есть истина? — И окончательно убедившись, что в словах Иисуса не выражается ничего возмутительного, собственно против власти Римлян, для охранения которой он был поставлен, вышел к Иудеям и сказал им: я никакой вины не нахожу в Нем”. (Иоан. XVIII, 29—38).

“Но они настаивали, говоря, что Он возмущает народ, уча по всей Иудее, начиная от Галилеи до сего места. — Пилат, услышав о Галилеи, спросил: разве Он Галилеянин? — И узнав, что Он из области Иродовой, послал Его к Ироду, который в этот день был также в Иерусалиме. — Ирод, увидев Иисуса, очень обрадовался, ибо давно желал видеть Его, потому что много слышал о Нем, и надеялся увидеть от Него какое-нибудь чудо. И предлагал Ему многие вопросы, но Он ничего не отвечал ему. — Первосященники же и книжники стояли и усиленно обвиняли Его. Но Ирод со своими воинами, уничижив Его, и наругавшись над Ним, одел Его в светлую одежду и отослал обратно к Пилату. — И сделались в тот день Пилат и Ирод друзьями между собою, ибо прежде были во вражде друг с другом. Пилат же, созвав первосвященников, и начальников, и народ, сказал им: вы привели ко мне Человека Сего, как развращающего народ; и вот, я при вас исследовал, и не нашел Человека Сего виновным ни в чем том, в чем вы обвиняете Его; и Ирод также: ибо я посылал Его к нему; и ничего не найдено в Нем достойного смерти. И так, наказав Его, отпущу. (Лук. XXIII, 5—16).

А ему и нужно было ради праздника Пасхи, по обычаю, отпустить народу одного узника, которого хотели. И был у них тогда известный узник, называемый Варавва (посаженный в темницу за произведенное в городе возмущение и убийство); — итак, когда собрались они, сказал им Пилат: кого хотите, чтобы я отпустил вам, Варавву или Иисуса, называемого Христом? — Ибо знал, что предали его из зависти.

Между тем, как сидел он на судейском месте, жена его послала ему сказать: не делай ничего праведнику тому, потому что я ныне во сне много пострадала за Него. Но первосвященники и старейшины возбудили народ — просить Варавву, а Иисуса погубить.

Тогда правитель спросил их: кого из двух хотите, чтоб Я отпустил вам? Они сказали: Варавву.

Пилат говорит им: что же я сделаю Иисусу, называемому Христом? — Говорят ему все: да будет распят. — Правитель сказал: какое же зло сделал Он? — Но они еще сильнее кричали: да будет распят! — Тогда Пилат взял Иисуса и велел бить Его. И воины, сплетши венец из терна, возложили Ему на голову и одели Его в багряницу, и говорили: радуйся, царь Иудейский! и били Его по ланитам.

Пилат опять вышел и сказал им: вот я вывожу Его к вам, чтобы вы знали, что я никакой вины не нахожу в Нем.

Тогда вышел Иисус в терновом венце и в багрянице. И сказал им Пилат: се, Человек!

Когда же увидели Его первосвященники и служители, то закричали: распни, распни Его!”

“Пилат, видя, что ничто не помогает, но смятение увеличивается, говорит им: возьмите Его вы, и распните; ибо Я не нахожу в Нем вины. — Иудеи отвечали ему: мы имеем закон, и по закону нашему Он должен умереть, потому что сделал Себя Сыном Божиим.

Пилат, услышав это слово, больше убоялся, и опять вошел в преторию и сказал Иисусу: откуда Ты? — Но Иисус не дал ему ответа. — Пилат говорит Ему: мне ли не отвечаешь? не знаешь ли, что я имею власть распять Тебя, и власть имею отпустить Тебя? — Иисус отвечал: ты не имел бы надо Мною никакой власти, если бы не дано было тебе свыше; посему более греха на том, кто предал Меня тебе. — С этого времени Пилат искал возможность отпустить Его. Иудеи же кричали: если отпустишь Его, ты не друг Кесарю. Всякий, делающий Себя царем, противник Кесарю. — Пилат, услышав это слово, вывел вон Иисуса, и сел на судилище, на месте, называемом Лифостротон (каменный помост), а по еврейски Гаввафа. Тогда была пятница пред Пасхою, и час шестой. И сказал Пилат Иудеям: се, Царь ваш!

Но они закричали: смерть! смерть Ему! распни Его!

Пилат говорит им: Царя ли вашего распну?

Первосвященники отвечали: нет у нас Царя, кроме Кесаря”…

“Тогда пилат взял воды, и умыл руки пред народом, и сказал: неповинен я в крови праведника сего; смотрите вы. — И отвечая, весь народ сказал: кровь Его на Нас и на детях наших”…

“И тогда наконец предал Пилат Иисуса им на распятие. И тогда взяли Иисуса и, когда повели, то, захватив некоего Симона Киринеянина, шедшего с поля, возложили на него крест, чтобы нес за Иисусом. И шло за ним великое множество народа и женщин, которые плакали и рыдали о Нем. Иисус же, обратившись к ним, сказал: дщери Иерусалимские не плачьте обо Мне, но плачьте о себе и о детях ваших. Ибо приходят дни, в которые скажут: блаженны неплодные, и утробы не родившие, и сосцы не питавшие. Тогда начнут говорить горам: падите на нас, и холмам: покройте нас. Ибо если с зеленеющим деревом это делают, то с сухим что будет?

Вели с Ним на смерть и двух злодеев, и когда пришли на место, называемое лобное, там распяли Его и злодеев, одного по правую, а другого по левую сторону. Иисус же говорил: Отче! прости им, ибо не знают, что делают.

И стоял народ, и смотрел; насмехались же вместе с ними и начальники, говоря: других спасал, пусть спасет Себя Самого, если Он Христос, избранный Божий. Также и воины ругались над Ним, подходя и поднося Ему уксус, и говоря: если Ты Царь Иудейский, то спаси Себя Самого.

И была над Ним надпись, написанная (по распоряжению Пилата) словами Греческими, Римскими и Еврейскими: Сей есть Иисус Назорей, Царь Иудейский. — Сию надпись читали многие из Иудеев, потому что место, где был распят Христос, было недалеко от города. Первосвященники же Иудейские сказали Пилату: не пиши: Царь Иудейский, на что Он говорил: Я Царь Иудейский. — Пилат отвечал: что я написал, то написал.

Воины же, когда распяли Иисуса, взяли одежды Его и разделили на четыре части, каждому воину по части; и хитон, хитон же был не сшитый, а весь тканый сверху. И так сказали друг другу: не станем раздирать его, а бросим о нем жребий, чей будет; да сбудется сказанное в Писании: разделили ризы Мои между собою, и об одежде Моей бросали жребий. Так поступили воины. (Псал. XXI, 19).

Один из повешенных злодеев злословил Его и говорил: если Ты Христос, спаси Себя и нас. Другой же, напротив, унимал Его и говорил: или ты не боишься Бога, когда и сам осужден на то же? И мы осуждены справедливо, потому что достойное по делам нашим приняли; а Он ничего худого не сделал. И сказал Иисусу: помяни меня, Господи, когда придешь в царствие Твое. — И сказал ему Иисус: истинно говорю тебе: ныне же будешь со Мною в раю. При кресте Иисуса стояли Матерь Его, и сестра Матери Его, Мария Клеопова и Мария Магдалина. Иисус, увидев Матерь и ученика, тут стоящего, которого любил, говорит Матери Своей: Жена! се, сын твой. — Потом говорит ученику: се, матерь твоя. — И с этого времени ученик этот (Иоанн Богослов) взял Ее к себе.

В шестом же часу настала тьма по всей земле, и продолжалась до часу девятого. В девятом часу возопил Иисус громким голосом: Элой! Элой! ламма Савахфани? — что значит: Боже Мой! Боже Мой! для чего Ты меня оставил?

Некоторые из стоявших тут, услышав, говорили: вот, Илью зовет. А один побежал, наполнить губку уксусом и, наложив на трость, давал Ему пить, говоря: постойте, посмотрим, придет ли Илья снять Его. — После того Иисус, зная, что уже все совершилось, да сбудется Писание, говорит: жажду. И вкусив уксуса, сказал: совершилось!

И, возгласив громким голосом: Отче! в руки Твои предаю дух Мой! Иисус, преклонив главу, предал дух.

И вот, завеса в храме раздралась надвое, сверху донизу; и земля потряслась; и камни расселись; и гробы отверзлись; и многие тела усопших святых воскресли; и, вышедши из гробов, по воскресении Его, вошли во святой град, и явились многим. — Сотник же и те, которые стерегли с ним Иисуса, видя землетрясение и все бывшее, устрашились весьма и говорили: воистину Он был Сын Божий!” — (Матф. XXVII, 16—23. Иоан. XIX, 1—15, Матф. XXVII, 24—26. Лук. XXIII, 26—38. Иоан. XIX, 20—24. Лук. XXIII, 39—43. Иоан. XIX, 25—27. Марк. XV, 33—36. Иоан. XIX, 28—30. Лук. XXIII, 46. Матф. XXVII, 51—54).

“И весь народ, сшедшийся на это зрелище, видя происходившее, возвращался, бия себя в грудь. Все же, знавшие Его, и женщины, следовавшие за Ним из Галилеи, стояли вдали и смотрели на это”. (Лук. XXIII, 48—49). “Но как тогда была пятница, то Иудеи, чтобы не оставить тела на кресте в субботу (ибо та суббота была день великий), просили Пилата, чтобы перебить у них голени, и снять их. И так пришли воины, и у первого перебили голени и у другого, распятого с Ним. Но пришедши к Иисусу, как увидели Его уже умершим, не перебили у Него голеней; но один из воинов копьем пронзил Ему ребро, и тотчас истекла кровь и вода. — И видевший засвидетельствовал, и истинно свидетельство его; он знает, что говорит истину, дабы вы поверили. Ибо это произошло, да сбудется Писание: кость Его да не сокрушится”. (Исх. XII, 46). — “Также и в другом месте Писание говорит: воззрят на Того, которого пронзили”. (Зах. XII, 10). (Иоан. XIX, 31—37).

“Тогда некто, именем Иосиф, член совета, человек добрый и правдивый (не участвовавший в совете и в деле их) из Аримафеи, города Иудейского, ожидавший также царствия Божия, пришел к Пилату, и просил его, чтобы снять тело Иисуса; и Пилат позволил. Он пошел и снял тело Иисуса. Пришел также и Никодим (приходивший прежде к Иисусу ночью) и принес состав из смирны и алоя, литров около ста. И так они взяли тело Иисуса, и обвили его пеленами с благовониями, как обыкновенно погребают Иудеи.

На том месте, где Он распят, был сад, и в саду высеченный в скале гроб новый, в котором еще никто не был положен. Там положили Иисуса ради пятницы Иудейской и наступления субботы, потому что гроб был близко — и приложив камень к двери гроба удалились. — Были при этом и женщины, пришедшие с Иисусом из Галилеи, и смотрели гроб, и как полагалось тело Его. — Возвратившись же, приготовили благовония и масти; и в субботу остались в покое по заповеди”. (Лук. XXIII, 50—56. Иоан. XIX, 38—42).

“На другой день, который следует за пятницей, собрались первосвященники и фарисеи к Пилату и говорили: господин! мы вспомнили, что обманщик тот, еще будучи в живых, сказал: после трех дней воскресну. — И так, прикажи охранять гроб до третьего дня, чтоб ученики Его, пришедши ночью, не украли Его и не сказали народу: воскрес из мертвых. И будет последний обман хуже первого. — Пилат сказал им: имеете стражу; пойдите, охраняйте, как знаете. — Они пошли, и поставили у гроба стражу, и приложили к камню печать”. (Матф. XXVII, 62—66).