Система тау Кита, планета Нереида,

29 августа 2541 года, раннее утро

– Красиво тут, – хмыкнул Гюнтер, внимательнейшим образом изучив бухточку, обнаруженную вчера. – Девчонкам бы понравилось.

– Так чего же ты стормозил? – как всегда бестактно ухмыльнулся Тарасов. – Юми бы с собой позвал да кайфовал целый день на песочке.

– Ага, – мечтательно закатил глаза главный Пьеров безопасник – идея майора ему явно понравилась. Потом вернул на физиономию спокойно-непробиваемое выражение. – Нельзя. Отвлекать будет.

Вот за что Гюнтера уважаю, так это за знаменитую немецкую обязательность и основательность в делах. Взяли на подстраховку, значит, именно подстраховывать и будет, то бишь сидеть на берегу и караулить имущество, готовый в любой момент влезть в запасной дайверский комплект и поспешить на помощь. Оно, конечно, Тарасов был бы надежней в этом отношении, какая-никакая подготовка у него есть, но у него другая, не менее важная задача – воспроизвести наш путь на поверхности, желательно совместив его с обнаруженными выходами из пещеры. А проплыть по хорошо изученному маршруту, обозначенному маячками чуть ли не через каждый метр, и Гюнтер сумеет.

Учитывая удвоившийся состав поисковой партии и порядочное количество вещей, начали день с обустройства временного лагеря в той самой укромной лагуне с «омутом». Здесь и площадка удобная имелась – на пляже у рощицы, ближе к одной из практически отвесных скальных стен, чтоб тенек был. До места добрались без происшествий, хотя пришлось спрыгивать в воду и толкать лодки вручную через мель в проходе, которую вчера преодолели относительно легко. Впрочем, немудрено, перегруз получился значительный – по два человека в каждой лодке плюс гора имущества. Да еще Петрович у Денисова на коленях устроился. Кота, понятное дело, в пещеру за собой тащить мы не собирались, но и в лагере оставаться он решительно отказался. Сошлись на том, что он будет сопровождать Тарасова, благо майор с рыжим пакостником неплохо ладил. Правда, путь им предстоял нелегкий, все больше вверх по скалам, но Олег на высказанное мной сомнение лишь язвительно хмыкнул. Тарасов выглядел как завзятый скалолаз – плотно сидящие, но не стесняющие движений шорты, яркая майка, бандана, специальные кроссовки-скальники на крепкой, но тонкой подошве и полный комплект снаряжения верхолаза – от небольшого молотка с костылями до мотка веревки, или как она там у альпинистов называется. Мы же трое вырядились в гидрокостюмы из спанча – Гюнтер в облегченный, с короткими рукавами и штанинами, а мы с Денисовым в полноценные, предназначенные для более-менее серьезных погружений.

Еще раз просмотрели маршрут, и на спутниковой карте, и объемный, смоделированный компьютером с учетом данных эхолокации и промера глубин. Понятно, что многие детали упущены, но с этим ничего не поделаешь – полную картину получим, лишь спустившись непосредственно в пещеру. Именно поэтому первое погружение всегда самое опасное – не знаешь, что впереди ждет. Все последующие по сравнению с ним – легкие прогулки, особенно с учетом современных средств навигации. Это древним подводным спелеологам трудно приходилось – всякий раз как первый. И по большому счету лотерея, ставка в которой – собственная жизнь. Фонарь (минимум три, если инструкциям следовать) да ходовой конец – вот и все оборудование. И строго ограниченный запас воздуха в баллонах. Не то что сейчас…

– С лодки нырять будете? – после уточнения всех деталей поинтересовался Тарасов.

– Пожалуй, нет, – помотал головой Денисов. – Тесно, и неустойчивая слишком. Проще с берега зайти.

– Хозяин – барин, – не стал спорить с его решением майор. – Отдыхайте пока. Пошли, мой рыжий друг.

Петрович, ошивавшийся поблизости, согласно муркнул и не спеша потрусил к скальной стене, явно нацелившись на чуть более пологий участок. Впрочем, пологим его можно было назвать с большой натяжкой – просто он не обрывался резко, а имел едва заметный глазу наклон, градусов так семьдесят – семьдесят пять от горизонтали. Тоже не подарок, в общем. Тарасов двинул следом, на ходу нацепив на голову компактную гарнитуру с передатчиком и монокуляром со встроенной камерой – чуть менее навороченная штука, чем Галина «гляделка», но зато специализированная и с хорошей мощностью сигнала.

– Давай-ка оборудование проверим, – толкнул меня в бок Олег. – Саныч долго возиться не будет, а ждать не любит. Не имею ни малейшего желания его подколки выслушивать.

– Не успеете, – ухмыльнулся Гюнтер, уже расположившийся у сложенных компактной кучкой кофров.

С удобством расположился, надо признать, – не поленился притащить один из легких пластиковых шезлонгов и теперь блаженствовал, развалившись в нем, и щурился из-под солнцезащитных очков, что твой Петрович, облопавшийся кальмаров. Поперек колен у него покоился карабин-мелкашка – захватили чисто на всякий случай. Остальные в лагере оставили, благо там минимум двое были способны ими воспользоваться, в случае чего. Тьфу-тьфу-тьфу. Нам с Денисовым тащить их в пещеру было несподручно, но безоружными и мы не были – у Олега имелся в наличии «дефендер». Слабенькая гражданская модель, даже не полицейский пистолет, но нам и такого за глаза, все равно воевать ни с кем не собирались. Благо современные «гауссовки» воды не боятся – металлических частей мало, в основном полимеры, а электромагнитный контур экранирован от всего и вся, в том числе и от влаги. Равно как и унитары. А вот «ле февр» я бы поберег – деревянная ложа такого надругательства не простит.

– Успеем, – отмахнулся я и вскрыл кофр с приляпанной к крышке бумажкой с моей фамилией. Окинул взглядом содержимое, удовлетворенно кивнул – вроде все в наличии. – Тарасов, при всех его достоинствах, летать еще не научился.

– Не скажи. Хорошо идет! – поддержал Гюнтера Денисов, и я невольно обернулся, устремив взгляд на скалу.

И едва удержал отвалившуюся челюсть – реактивный майор одолел уже треть стены, карабкаясь по камням с прямо-таки удивительной скоростью. Ухватился за торчащий камень, уперся согнутой ногой в едва заметный выступ, рывок, короткий полет, новый захват – и вот он уже на метр выше. И почти сразу же следующий перескок – не задумываясь, не выискивая долго, за что зацепиться, чисто на рефлексах, на памяти тела. Этакий раскорячившийся паук пестрой расцветки – ловкий и собранный.

– Фига себе…

– А ты как думал! – ухмыльнулся Егерь. – Саныч в этом деле профи. Да и подъем несложный.

Ну-ну, несложный. Я бы сто раз подумал, прежде чем туда соваться. В обход бы лучше пошел, как все нормальные герои. А этот даже без страховки. А высота тут порядочная, метров пятнадцать – двадцать, грубо приблизительно. Так, а это что? Я прищурился, всматриваясь, и потрясенно матюгнулся – примерно на середине склона, на выступе размером с футбольный мяч устроился Петрович. Стоит на четырех лапах, с трудом уместившихся на крошечной площадке, спину выгнул – ни дать ни взять горный козел. Еще и вниз пялится, на Тарасова – мол, чего так долго? Тот на напарника внимания не обращал, и кот, потеряв терпение, рванул дальше. Именно рванул, с прямо-таки сверхъестественной скоростью, огромными скачками, едва касаясь скалы лапами. Выписав затейливую траекторию и буксанув пару раз когтями по камню, котяра исчез за косогором.

– Это ты еще не видел, как он в окно шестого этажа лазил, – хлопнул меня по плечу Денисов. – По пенобетонной стене.

– Охренеть!.. Он у тебя мутант, что ли?

– Ага. Не тормози, Паша, Тарасова лучше не заставлять ждать.

Все еще пребывая в некой прострации, я выудил из кофра компенсатор плавучести типа «крыло», совмещенный с жилетом. Надел, вжикнул молнией, подергал плечами – вроде нормально сидит, плотно. Влез в «хомут» регенератора – трубки-огрызки с быстроразъемными соединениями с легким щелчком вошли в муфты компенсатора, объединяя воздушные камеры с полостью химического реактора, клацнули фиксаторы – и вот уже на мне красуется нечто напоминающее пластиковую кирасу с жестким верхом и гибким низом, не стесняющим движений. Попрыгал на месте – отлично, как влитой. Нацепил пояс с ножнами, балластными грузами и сразу двумя ручными фонарями. Третий, положенный по инструкции, сочиненной еще в далеком двадцатом веке, встроен в шлем. Да еще в карманах жилета несколько одноразовых химических – чисто для подстраховки. Уж больно свет они дают неестественный, льдисто-зеленый. Да и не фонари это по большому счету, просто тонкие цилиндрики – переломил такой, он и светится. Правда, недолго.

Так, что у нас дальше по плану? Подводный компьютер – по сути обыкновенный КПК, только защищенный лучше и с отдельным блоком сенсоров, дублирующих управление компенсатором плавучести и навигатором. На левое запястье, там ему самое место.

Перчатки. Довольно тонкие, укрепленные с тыльной стороны и на ладони, с герметизирующим пояском. Достаточно удобные в общем, но тактильная чувствительность порядочно снижается, с сенсорным дисплеем не особо поработаешь.

Ласты. Твердые, с закрытой пяткой. На боты сели легко, обжались по размеру, стоило провести рукой по шву на подъеме, заращивая его. Хорошая штука – самозарастающий шов. Такие же у Егеря на сапогах и куртке. Надежно и практично, правда, дорого. Зато нога не болтается, и с креплениями заморачиваться не надо.

Все, только шлем остался, но это чуть позже, когда в воде окажемся.

– Готов?

– Норма.

Олег немногословен и непривычно серьезен – видать, волнуется. Впрочем, я и сам слегка не в себе. В животе ледышка, совсем как вчера. Просто сегодня я себя контролирую: перед погружением, да еще и в пещеру, лучше сохранять спокойствие. Для здоровья полезней.

Денисов выудил из своего кофра катушку толстой лески на удобной ручке, перекинул мне:

– Держи ходовой.

Леска на самом деле не леска, а шнур из фоточувствительного материала, способного генерировать энергию даже при самом тусклом освещении. Да еще и с сюрпризом – через каждый метр длины встроен миниатюрный пассивный маячок. Так что двигаться, пропуская такой ходовой конец через кольцо из большого и указательного пальцев, нет необходимости – датчики при падении на «леску» света от фонаря начинают «фонить», навигатор улавливает сигнал и выводит местоположение дайвера на дисплей. Хочешь – на КПК, а хочешь – на забрало шлема. А если по какой-то невероятной причине все фонари накрылись медным тазом или муть вокруг непроглядная, то маячки работают в пассивном режиме, отражая испускаемые вибрационным контуром компьютера электромагнитные волны. Шлемы еще и режим ноктовизора поддерживают, но от него в пещерах часто никакого толку – источников тепла не очень много. Проще фонариком посветить.

– Так, Саныч на месте, – сообщил Егерь, бросив короткий взгляд на вершину скалы. Приладил на правое бедро кобуру с «дефендером», подергал, проверяя крепления. – Гюнтер, планшетник не забудь включить, я на тебя видеоканал переключу. Погнали.

Я подхватил шлем и попятился к воде – жесткие ласты к ходьбе лицом вперед, как нормальному человеку и положено, не располагали. Денисов зашуршал песком рядом. Хорошо, берег пологий и дно чистое, о камни не запинаемся, но все равно стремно из себя рака изображать. Надо было все-таки с лодки нырять…

Забрались чуть выше пояса, и Денисов в очередной раз скомандовал:

– Стой. Синхронизируемся.

Я кивнул и осторожно водрузил на голову шлем. Шел он туговато, главным образом из-за герметизирующей мембраны, зато, когда сел на свое место, стало довольно комфортно – эластичный поясок плотно облегал шею и почти намертво сросся с длинным, под самое горло, воротом гидрокостюма, совершенно не стесняя движений. Выдернул из торцов «хомута» гофрированные шланги, прищелкнул к впускным клапанам на подбородке и сделал глубокий вдох, активируя регенератор. На самом деле он тоже скорее реактор, разлагающий воду в химической реакции и восстанавливающий концентрацию кислорода в выдыхаемом воздухе, таким образом, дыхательные аппараты у нас закрытого типа. Правда, предусмотрена возможность периодического обновления воздуха, который подается из совсем небольшого резервуара, а многократно восстановленный стравливается через специальный клапан, как и «лишний» водород. Никаких загубников, никаких регуляторов давления – все автоматизировано, причем шлем плотно садится на лицо, отделяя глаза от носа и рта, так что никаких проблем с запотеванием. И выравнивать давление в полости среднего уха «продувкой» нет необходимости, потому что оно внутри шлема атмосферное, а грудная клетка защищена этаким пластиковым «корсетом». На столь небольших глубинах более чем достаточно, чтобы не заморачиваться с «правильным» плавным дыханием и опасаться кислородного опьянения, не говоря уж о кессонной болезни. С таким снаряжением практически любой заплыв безопасен. Надо о-о-очень сильно постараться, чтобы в неприятности влипнуть. Но некоторые таки умудряются, хоть на премию Дарвина выдвигай.

Повертел головой, окунулся, проверяя герметичность соединений – нормально все, – и, вынырнув, повернулся к напарнику:

– Норма. Как слышишь меня, прием?..

– Слышу хорошо. Системы в норме. Пошла синхронизация.

На внутренней стороне забрала высветились прозрачная рамка, промелькнула табличка тестового прогона, и замигала в левом верхнем углу иконка готовности. Я ткнул сенсор включения КПК, пробежался пальцами по дисплею, активируя систему навигации, и на забрале протаяла контурная карта ближайших окрестностей с двумя ярко-желтыми точками – это мы с Олегом. Так, позиционирование работает нормально. Осталось проверить управление компенсатором. Прижал нижней челюстью сенсор активации, придержал немного во включенном состоянии – зашипел кислород, устремляясь из реактора в камеры «крыла», и на спине у меня вздыбился горб характерных очертаний, за которые компенсатор и получил свое название. Так, тут тоже норма. Теперь челюсть влево – стравить газ, вернуть нейтральную плавучесть. Вроде работает. Для верности зайти чуть глубже, присесть, чтобы вода остатки выдавила, – нормалек.

– Готов! – продемонстрировал я напарнику кольцо из пальцев.

Тот ответил аналогичным знаком, дескать, все о’кей. Голосовая связь это очень хорошо, но на всех сколько-нибудь профессиональных дайверских курсах в обязательном порядке курсантов еще и языку жестов обучают, благо их не очень много, всего пара десятков. Очередная перестраховка, но в таком деле без нее никак.

– Так, Паш, сейчас давай за мной, до самого входа, – напомнил Олег. – Потом меняемся. Маршрут видишь?

– Вижу.

– Все, погнали.

Не дожидаясь ответа, Денисов нырнул – без всплеска, просто окунулся с головой и распрямился, пружинисто оттолкнувшись от дна – и неспешно скользнул к «омуту», ускоряясь едва заметными движениями ласт. Я еще раз окинул себя придирчивым взглядом – ничего не потерялось, катушка с «леской» болтается на поясе, пристегнутая банальным карабином, – и сам ушел под воду. В пару гребков разогнался, вытянул руки вдоль тела и заработал ластами, ориентируясь на мельтешение ног Олега чуть впереди. Забавное, надо сказать, ощущение возникает в момент перехода из одной среды в другую. Как будто в субмарине погружаешься – плеск воды по забралу и микрофонам внешней аудиосистемы, схлопывание грозди воздушных пузырей прямо над головой, а потом раз – и ватная тишина, сквозь которую еле-еле пробиваются посторонние звуки, совершенно естественные на воздухе и какие-то нереально далекие здесь, в водной толще. Плюс к этому еще толчки крови в ушах и шипение выдыхаемого воздуха. Своеобразный такой фон, к какому не сразу и привыкнешь.

– Паша… ш-ш-ш… не отставай!

Голос напарника причудливо искажен, но узнаваем. Все в порядке, все строго по плану, работаем, в общем.

Мелкое место преодолели быстро, буквально за несколько секунд, потом дно резко ухнуло вниз, вроде бы не очень далеко – протяни руку и достанешь, – но так только казалось. Денисов, ловко подработав руками, изменил траекторию и довольно полого скользнул вдоль «террасы», и я последовал его примеру, в пару гребков подкорректировав направление. Оглянулся – так и есть, стенка типичнейшая известняковая, без песка и водорослей, да и следов кораллов не наблюдается. Такое ощущение, что провал этот образовался при землетрясении, а не вымывался долгие века. Вообще, как я успел заметить, скальные породы на островах несли на себе следы воздействия прибоя и течений, но очень слабые, как будто могучая стихия еще только приноравливалась к новым условиям и примерялась, с какой стороны подступиться к молчаливым камням. Сглотнул по привычке – никакой нужды в «продувке», как я уже говорил, не было – и интенсивно заработал ластами, догоняя напарника.

Оказавшись у самого дна, выровнял тело и заскользил на одном уровне, почти не прикладывая усилий – течения нет, вода стоячая, ускорился один раз, и пари себе в толще. Есть даже время по сторонам глазеть, а не только песок прямо под собой созерцать. Видимость, кстати, отличная – хорошо различимые лучи местного светила пробивали семиметровый слой насквозь, отражаясь в мельчайших частицах кремния причудливыми белыми пятнами на светло-коричневом фоне. Не удержался, глянул вверх – все ясно, снизу отлично видна рябь на поверхности. Не волны, не зыбь, а именно рябь, как в озере, с моей позиции весьма смахивающая на черно-синий камуфляж – она и преломляла свет, дробя единый поток на отдельные яркие снопы, как от прожекторов. Красиво, надо признать.

Чертовски приятное, хоть и порядочно забытое ощущение! Так бы и любовался, отдавшись на волю вод, да некогда – вон Денисов уже почти у самых зарослей похожих на канаты водорослей. Так, лицом не торгуем, гребок, еще гребок – нормально, не сильно отстал.

Мелькнул слева ярко-оранжевый трос, растущий из круглой тени, – буй никуда не делся, так и покачивался мерно на спокойной глади. Вот и славно, хоть какое-то напоминание об ином мире, существующем за пределами тихой и вязкой безмятежности, вольготно раскинувшейся вокруг. Так, а это что за?.. Оглянувшись, я заметил пару обтекаемых черно-белых тел с характерными плавниками, грациозно скользящих вдоль скалы почти у самой поверхности. Проследив пару мгновений за завораживающим полетом-скольжением афалин, я все же опомнился:

– Олег, они здесь откуда?!

– Не паникуй… ш-ш-ш… они нас сопровождать будут… Ш-ш-ш… Я вчера с Варькой договорился, – донесся сквозь ватную тишину голос Денисова. – Мешаться не будут, просто подстрахуют. Ш-ш-ш…

Ч-черт, помехи-то откуда?

– Ш-ш-ш… Понял… Ш-ш-ш…

– Паша… ш-ш-ш… поменьше болтай, у тебя дыхалка сбивается… ш-ш-ш…

Помехи, блин! Всего лишь дыхание, усиленное микрофонами и вязкой средой за шлемом. По ходу, совсем форму потерял. Немудрено, впрочем, после такого-то перерыва!..

Отогнав посторонние мысли, завис рядом с напарником у зеленой стены. Водоросли как водоросли, типичные обитатели мелководья – длинные стебли, усеянные лохмами вытянутых листьев, похожих на морскую капусту. Движения воды практически нет, вот и распушились, распустили тонкие зеленые щупальца, перепутавшись между собой. А издали кажется, что просто толстые канаты, тянущиеся от самого дна почти до поверхности. Целый лес, между прочим. Хотя нет, пожалуй, всего лишь рощица. Но нам и этого с избытком.

– Ш-ш-ш… Давай ниже, у корней не такие густые… ш-ш-ш…

– Ш-ш-ш… Принял!.. Ш-ш-ш…

Олег распластался почти у самого дна, раздвинул пару стеблей-веревок и ужом ввинтился в освободившееся пространство, подняв ластом облачко мути, которое, впрочем, почти сразу же осело, практически не ухудшив видимости. Выждав секунд пять, я скользнул следом, не особенно заботясь о целостности песчаного слоя – афалинам все равно, а больше никого сзади нет.

Через заросли продрался неожиданно легко – просто в какое-то мгновение жесткие упругие стебли расступились, поредев, а потом и вовсе исчезли, уступив место густой тени. Денисов уже крутился на самой границе света и тьмы, поджидая меня.

– Ш-ш-ш… Вижу вход… Ш-ш-ш…

Я повертел головой и практически сразу сообразил, где искать, – помогли дельфины. Варька вместе с непоседливым детенышем буквально рухнула откуда-то сверху и без колебаний нырнула в самый центр черного пятна, выделявшегося на грязно-серой поверхности скрытого под странным студенистым налетом известняка.

– Ш-ш-ш… Туда!.. Ш-ш-ш…

– Ш-ш-ш… Принял!..

Дыра не дыра, скорее, провал, очень похожий на эрозионный, да еще сверху придавленный хорошим куском известняка. Однозначно тут без тектонического воздействия не обошлось. Не удивлюсь, если сама пещера карстовая, промытая древней рекой в толще утонувшего континента, а вот вскрылась она, очень может быть, как раз в процессе этого самого утопления, сопровождавшегося неслабыми землетрясениями.

– Паша, твоя очередь… ш-ш-ш…

– Ш-ш-ш… Принял!..

Моя так моя, кто бы спорил. Подкорректировал положение тела, в пару гребков переместившись вперед и вниз, и погрузился в густые чернила. Такое, во всяком случае, возникло ощущение. Оглянулся – далеко-далеко вверху, запутавшись среди сливавшихся в ковер водорослей, сияло местное солнце, тау Кита то бишь. Яркие лучи пробивали отсвечивавшую зеленью воду, постепенно проигрывая густо-зеленой, а потом и откровенно черной тени. Фантасмагорическое зрелище, прямо скажем. Смотрел бы и смотрел. Но некогда.

Решительно отвернувшись от такого ласкового, но покуда недостижимо далекого пятнышка, проморгался, привыкая к темноте, и активировал подсветку забрала. Карта отображалась в правой верхней четверти в виде плана, очерченного бледно-зелеными линиями. Скосил взгляд на КПК – на его дисплее маршрут дублировался, но уже в цвете и в трехмерном режиме. Так, нормально. Теперь фонарь…

Яркий луч прорезал вековую тьму, отразился от серого известняка и завяз во тьме провала прямо подо мной. Ну это нам знакомо. Забылось порядочно, но не беда, сейчас все наверстаем.

Опустившись еще ближе ко дну, отцепил с пояса катушку, сдернул с торца «паучок» фиксатора, с силой приложил к ближайшему камню, ощутив ладонью, как из плоского круглого тела отстрелилось восемь лапок-крюков, крепко впившихся в довольно хрупкую породу. Собственно, потому их и восемь – для надежности. Теперь хрен выдерешь – проще или «леску» порвать, или кусок скалы выщербить. С этим тоже полный порядок…

– Ш-ш-ш… Олег… ш-ш-ш… не отставай…

– Ш-ш-ш… Принял!..

Не выпуская из левой руки катушку, я мотнул ластами, смещаясь вглубь прохода, и вскоре со всех сторон навалились стены и потолок, шершавые, местами причудливо изогнутые, но без излишеств типа сталактитов и сталагмитов. Чисто, можно работать. Покосился на карту – так и есть, желтые точки углубились в первый, ведущий в большой зал, тоннель. Процесс пошел, как говорится.

Система тау Кита, планета Нереида,

29 августа 2541 года, утро

Тоннель, довольно узкий поначалу, уже метров через тридцать порядочно расширился и раздался ввысь, так что можно было не опасаться случайно зацепить снаряжением какой-нибудь особо неприятный выступ. «Леска» легко разматывалась с катушки и ложилась позади на дно длинным эластичным хвостом, параллельно отображаясь на карте бледно-розовой линией, да и сама схема пещеры на забрале ежесекундно обновлялась, прибавляя деталей – сканер, хоть и слабенький, бьющий хорошо если на два-три десятка метров, в подводный компьютер встроен был. Двигались в штатном режиме, разве что оставляли за собой легкую муть – ходовой конец при падении песок баламутил.

– Ш-ш-ш… Пятьдесят метров… Ш-ш-ш… Чек-пойнт есть!..

– Принял!.. Ш-ш-ш…

Вот так бы до самого конца маршрута, без сучка, как говорится, без задоринки. Афалины тут себя как дома чувствуют, надежда есть.

Ч-черт, сглазил!.. Проход впереди снова сузился, навалился потолок – очередная плита, результат тектонического сдвига. Льдисто-синий луч нашлемного фонаря скользнул по известняку, покрытому все тем же странным «студнем» – и слой уже явно толще, чем на камне снаружи. Ладно, чего тормозить, место вполне проходимое, далеко не сифон. Чуть скорректировав глубину, одним гребком преодолел узость. Оглянулся – ходовой лег нормально, ни за что не зацепился и не натянулся излишне. Олег тоже в порядке, застыл рядом.

Огляделся, мазнув лучом по стенам. Н-да, вот это уже куда больше на карстовую пещеру похоже! Не аккуратный, будто кем-то выгрызенный в толще скалы тоннель, а самая настоящая каверна несимметричного сечения – слева потолок этаким неровным выступом опускается ко дну, в одном месте даже арка торчит, а справа – высокая трещина, свет теряется в воде, не доходя до породы. И явно впереди расширение – все признаки налицо. К тому же довольно красиво здесь – вон Денисов головой вертит, любуется. Он позади держится, но мечущийся сноп света от фонаря его демаскирует.

– Ш-ш-ш… Олег, идем к центру ближе… Ш-ш-ш…

– Принял!.. Ш-ш-ш…

Так, а где Варька? Вон впереди резвится. И дельфиненыш при ней. Можно, кстати, и их метки на карту вывести… вот так, замечательно. Две желтые точки, две зеленые – не перепутаю.

Шевельнул ластами, смещаясь чуть правее, на простор, и заработал ногами в полную силу – нечего время терять, нервное напряжение и так заставляет сердце биться учащенно, несмотря на все мои старания. Одно дело лезть в пещеру, не ожидая он нее ничего сверхъестественного, и совсем другое – если точно уверен, что там что-то есть. А самое паскудное – полная непредсказуемость этого самого чего-то. Нет, так не пойдет, однозначно. Прочь мысли, не думать, есть задача – ее и выполняй, все остальное тлен и суета!..

А, м-мать!!! Ну что за напасть, ведь только что все в порядке было! И нате вам – сердце из груди выпрыгивает, дышу что твой паровоз – с присвистом, натужно, но часто, с трудом выталкивая воздух из легких. Горло пересохло, каждый глоток живительной смеси газов дерет его не хуже наждачной бумаги, и в глазах темнеет… Нет, только не это!!! А-а-а-а!!! Прочь, прочь, тварь!!! Нож, у меня есть нож! Вот ужо я тебе! Врешь, не возьмешь, я не беспомощная игрушка в твоих руках! Какие руки?! Лапы, лапищи с огромными когтями! И несется прямо на меня, не сворачивая – сейчас полоснет от души, с оттягом, и хана!!! Ф-фух, увернулся!.. Иди сюда, сволочь, иди, я тебя жду!.. Вот тебе, и еще, и вот так! Нет, их много – слева еще одна тень, сзади утробный рев – обложили, суки!!! Бежать, забиться в какой-нибудь отнорок, переждать – я тут хоть сутки могу просидеть, запас дыхательной смеси позволяет. Не дать себя окружить!..

Резко, рывком сменить горизонт, опуститься почти к самому дну, руками по песку – вот вам, хлебните мути! Не достанете! Уйду, однозначно уйду, главное, побольше взвеси поднять, замаскироваться… Эх, хорошо! Натянул я вам нос, натянул! Теперь в сторону, быстрее! Быстрее!!!

Удар в спину. Тупой, но тяжкий – аж всем телом содрогнулся. Достали! Все-таки достали! А-а-а-а!!! Резкий выброс руки с ножом – чтобы секануть от души, пустить кровь. Глядишь, друг дружку жрать начнут, от меня отвлекутся! И еще один! М-мать! Удар по запястью – сильный, пальцы сами собой разжимаются, выпуская клинок… все, кранты. Сейчас тварь пойдет на второй заход и уже не промахнется. Шансов нет…

Есть! Есть шансы! Муть вокруг, ничего не вижу, сфокусироваться не на чем, но ведь и тварюга тоже практически ослепла! Надо уворачиваться! Только почувствовать, когда она окажется поблизости, чтобы траекторию выровнять не успела!.. Идиот. Клинический. Почувствовать. Еще дельфином прикинься, представь, что по эху ориентируешься. Дебилом жил, дебилом и помрешь, Павел Алексеевич! Это ж надо додуматься… Уворачиваться!.. От тварей, живущих в пещере! Да что им эта муть, у них и глаз-то нет наверняка. Они тебя кожей чувствуют, по мельчайшим колебаниям воды. А ты панику развел, барахтаешься, как слепой кутенок! Стыдно! Дайвер хренов. Еще скажи, что твари специально на тебя засаду устроили. И Варька не предупредила. Шоу «Розыгрыш» по-афалиньи. Сейчас со всех сторон примчатся ее соплеменники и начнут вразнобой хрюкать – потешаться над тупым наземником. А вот хрен вам по всем вашим рылам! Не позволю. Обломаю прикол. Залягу на дно, прикинусь шлангом, и любуйтесь песчаной мутью. Без меня.

Так, потихоньку… гребок, еще гребок… а вот и дно – мягкое, уютное, безопасное. Как хорошо-то! Глаза слипаются… Почему? Хрен знает. Но тут покойно, так бы и лежал, расслабившись… Вдох, еще вдох… Теперь медленно, со смаком… Регенерированный воздух, гадость! Сейчас бы глотнуть свежего, с ароматом моря и кокосовых пальм! Да на солнышке погреться!.. А не паниковать, лежа на дне пещеры. Стоп!!!

Паника. Ключевое слово – паника. Это обычный приступ. Твою же мать! Ну как не вовремя! Так, Паша, не дергайся. Лежи спокойно, дыши глубоко и ровно. Помедленнее. Ага, вот так. Вдох-выдох, вдох-выдох. Вдох… вы-ы-ы-ыдох…

– Паша! Ш-ш-ш… Паша!!! Отзовись!!! Ш-ш-ш…

А это еще кто мне в шлем тычется афалиньим рылом?

– Варька, отвали!

Я раздраженно отпихнул от лица любопытный дельфиний нос и осторожно пошарил вокруг руками. Так и есть – снизу песок, сразу же взметнувшийся мутным облачком, сверху и сбоку – камень. Ч-черт, забился в какую-то щель, хорошо, шланги не повредил. Надо выбираться отсюда, только осторожно…

– Паша, блин!!! Ш-ш-ш…

Олег? А он-то чего паникует? Бли-и-ин, еще только этого не хватало!

– Порядок… Ш-ш-ш… Олег, я в порядке… Ш-ш-ш… Это приступ. Самый обычный приступ… Ш-ш-ш… Помнишь, я тебе рассказывал?..

– Ш-ш-ш… Гаранин, ур-род!.. Ш-ш-ш… Не пугай меня так больше!.. Ш-ш-ш…

Н-да, рассказать кому – не поверят. Это же надо, афалин за чудищ принять! Это что же получается, я чуть было Варьку не порезал? Дела-а-а!.. Все, сейчас отдышусь, и дальше поплывем. Теперь уже больше не накатит, проверено на собственном горьком опыте.

Так, а куда, собственно, поплывем? Что-то я не узнаю местности…

– Ш-ш-ш… Не дергайся, Паша!..

Кто-то словно тисками зажал мое пострадавшее запястье и мощным рывком сдернул с насиженного места, я даже пикнуть не успел. А потом и вовсе возмущаться передумал – кто, кроме Денисова? Что-то он задумал, видать. И я сейчас не в таком состоянии, чтобы права качать. Хотя интересно, куда он меня тащит. Уж больно целеустремленно…

Отгадка пришла довольно скоро, и не сказать что неожиданно. В какой-то момент мои ласты заскребли по дну, потом я уперся головой во что-то относительно мягкое, замедлившись, и все та же крепкая рука уверенно вытянула меня на поверхность. Вернее, чуть ли не за шкирку поставила на ноги, я даже слегка покачнулся в первое мгновение, не сразу сообразив, что поддержка слоя воды исчезла, а за воздух держаться я еще не научился. Тут же что-то твердое чувствительно боднуло меня в лоб, и в ушах прорезался голос Денисова:

– Очухался? Идти можешь?

– М-могу… А куда?..

– Шагай давай, спелеолог хренов!

Нет, что-то с напарником явно не так, возбужден слишком. И лучше ему не перечить, не провоцировать на агрессию. Ага, это во мне очень вовремя психолог проснулся. Тот, который ксено. Ха-ха три раза.

– Чего ржешь?! Ноги переставляй резче!

Да иду, иду, куда я денусь!.. Ласты только мешаются. Как в них вообще ходить можно по твердой поверхности?! Смешно же!..

– Связался, блин, с психом! Паша, ч-черт! Очнись уже! И не говори, что у тебя кислородное опьянение!

– Денисов, не будь идиотом. Какое, к хренам, опьянение? Регенератор в порядке.

– По тебе не скажешь! Ну-ка, присядь… вот, молодец. Шлем-то сними, тут можно…

Да? Странно, мне почему-то казалось, что под водой шлем снимать – не самая удачная идея. Хи-хи. Хотя вода какая-то непонятная, слишком разреженная…

– А-а-а-ай!!! Денисов, ты офонарел?! Чуть уши мне не стесал!..

– Сам бы снимал тогда, – огрызнулся тот.

Напарник, тоже уже избавившийся от шлема, уставился мне в глаза, схватив за плечи. Видимо, чтобы я не сбежал. Смешной.

– Так, очухался наконец-то! – заключил Денисов несколько мгновений спустя. – Паша, ты урод. О таких вещах предупреждать надо заранее. Да и сам без башки – куда полез, если с психикой такие проблемы?!

– Какие проблемы? Нормально все, – отмахнулся я, впрочем, не очень уверенно.

– Да писец какие проблемы! Вон до сих пор как пьяный. У тебя точно все с дыхательным аппаратом нормально?..

– Да вроде… а что? Кстати, мы где вообще?

– Грот с озером, который Варька бухтой назвала. Ну, припоминай маршрут.

– А… к-как?!

– Ты что, совсем ничего не помнишь? – изумился Олег. – Какая-то странная у тебя паника, аж память отшибает. Раньше такое было?

– Н-нет… Всегда все помню…

– Это ж-ж-ж-ж неспроста… Ну-ка давай вспоминай, с чего началось.

– Да хрен его знает, – пожал я плечами уже вполне осознанно. – Помню узость, потом ход расширился, неровным стал. И тут накатило.

– Угу. Дальше.

– Не помню толком. Сначала страх, беспричинный. Такой, знаешь, когда в пустой дом заходишь, и вроде нечего бояться, а тебя чуть ли не парализует…

– Ага, знакомый симптомчик.

– Потом какие-то твари на меня бросились, я сначала так отмахивался, потом нож выхватил…

– Это я уже видел. Только моя версия событий несколько от твоей отличается. Ты вдруг руками начал махать, потом ринулся как в задницу ужаленный, не разбирая дороги. Ходовой потерял, на вызов не реагировал… я и рванул следом – хрен с ним, с ходовым, не заблудимся. Потом ты остановился, начал ножом от кого-то отмахиваться. Спиной в потолок въехал, потом рукой, нож выронил. А потом вдруг успокоился и на дно улегся, в самый угол забился – еле вытащил тебя оттуда. Ты вроде в себя приходить начал. А тут смотрю, до бухты считаные метры. На воздухе оно как-то вернее…

Я уселся поудобнее, обняв колени, и глубоко задумался. О чем? О смысле жизни, вестимо. И о том, как она прекрасна. И как ценить ее начинаешь, избежав нешуточной опасности…

– Олег?..

– А?

– Спасибо тебе. Я твой должник.

– Забей. Что делать-то будем?

– Дальше пойдем, только передохну чуток.

– Уверен?

– На все сто. Приступ больше не повторится, гарантирую.

– Смотри сам. А то лучше тут подожди, я как-нибудь один.

Я лишь помотал головой в ответ – не маленький, сообразит, что к чему. Нельзя в такие места без напарника, категорически нельзя. И исключений из этого правила не бывает, сам только что убедился, на собственной шкуре.

– Ладно, курим покуда…

Мне между тем действительно полегчало – до такой степени, что стало интересно, куда это меня Олег заволок. Повертел головой, удивленно хмыкнул – до меня лишь сейчас дошло, что вокруг довольно светло. Не как днем, само собой, но и не тьма кромешная, без фонарей все видно. Поднял взгляд к потолку, прищурился – из небольшой дыры, с метр в поперечнике или даже меньше, бил яркий луч, расплываясь на воде обширным пятном, ослепительным в центре и еле мерцающим ближе к краям. Совсем как прожектор, только в пещере хватало отражающих поверхностей, поэтому темени за пределами снопа как таковой не было. Серость, полутень, не более. А грот здоровенный, надо признать. До противоположной стены метров сто, если мне глазомер не изменяет. Потолок неровный, прямо над нами этакое скальное пузо нависает, грозя придавить немалой массой, а ближе к колодцу, ведущему на поверхность, наоборот, купол. И дыра аккурат в его вершине. Везде неизменный известняк, ничего особенного. А вот озеро занятное – слева глубокое, непроницаемо черное, справа кристально прозрачное, с еле заметным зеленоватым отливом. А прямо под нами каменистый выступ, даже не островок, а валун, с одной стороны притопленный и с пологим песчаным спуском, а с другой – обрывистый. Ничего сверхъестественного, как я и предполагал. Типичнейший подземный пейзаж – пещера с озерцом. Свет, правда, красиво падает, этого не отнять…

– Налюбовался?

– А?

– Паша, проснись и пой! Долго еще сидеть думаешь?

– Злой ты, Олег! – Я нарочито укоризненно покачал головой, увернулся от брошенного мелкого камешка. – Нет в тебе чувства прекрасного! Как только Галя с тобой уживается…

– Юморист хренов…

– Эй, вы как там?!

Я поднял недоуменный взгляд на напарника, но тот и сам порядочно удивился, правда, источник звука локализовал сразу же – настороженно смотрел на столб света, став вдруг поразительно похожим на Петровича. Что-то такое характерное в позе…

А ведь точно! Вот откуда это самое «там-там-…ам-…ам-…м-…м» – эхо в колодце. Тарасов, что ли?

– Олег…

– Паша, не мешай! Странно, не могли по рации вызвать?.. – Денисов подхватил шлем, одним движением водрузил на голову, наплевав на шланги регенератора. Недоуменно постучал пальцем по виску, поелозил по сенсорному экрану КПК на запястье и решительно содрал непроницаемо черную сферу. Обжег меня растерянным взглядом. – Связи нет…

Ага, очередной сюрприз. И не самый приятный. Для верности проверили и мой шлем – он, как и ожидалось, полностью сохранил функциональность, за исключением передатчика. При этом и навигатор, и сканер, и все остальные полезные примочки прекрасно работали.

– Я не технарь, – развел я руками, когда Олег снова вопросительно на меня воззрился. – Откуда мне знать… Фигня какая-то.

– Вот именно!.. И очень мне кое-что напоминает.

– Эй, вы там заснули, что ли?!

– Саныч, не ори!!! Сейчас поближе к отдушине подплывем!!! – не остался в долгу Егерь.

– Ладно!

– …адно…адно…адно!..

– Пошли?

– Сейчас, проверю кое-что. – Денисов прикрыл глаза и сосредоточенно нахмурился.

– Мя-а-а-а-а-у-у-у-у!!!

– …ау…ау…ау!!!

– Петрович меня слышит, хоть с этим порядок, – невесело хмыкнул мой напарник.

Ага, а то я сам не догадался.

– Давай-ка к колодцу ближе, надо ребят предупредить насчет связи, чтобы выручать не ломанулись.

Это да, это обязательно. Не хватало еще, чтобы Гюнтер сюда полез без подготовки. Ибо чревато. Оч-чень мне этот приступ подозрителен, раньше ничего похожего не бывало. И связь отрубилась. Можно, конечно, на совпадение и трагическую случайность списать, но что-то слабо верится…

Озеро, по крайней мере в освещенной его части, оказалось очень мелким – едва ли по пояс – и удивительно прозрачным. Дно каменистое, без налета: шагаешь себе и шагаешь, и никакой мути за тобой. Тем более что двигаться вновь пришлось задом наперед – твердые ласты мешались очень сильно, в таких даже на манер лягушки не поскачешь, как показывают в смешных роликах по телику. Выбрались в самый центр светового пятна, синхронно задрали головы, но ничего не разглядели – слепило. Я опустил взгляд на воду – рябит, бликует, но все равно глазам легче.

– Олег, у меня с горлом что-то, давай ты.

– Да я уже понял, хрипишь немного… Эй, Саныч!!! Ты меня слышишь?!

– …ышишь…ышишь…ышишь!..

– Ага! И вижу тоже!

– Мя-а-а-у-у-у!

– Чего хотел-то?!

– Проверка связи, итить! Вы как на полста метров в пещеру углубились, так и отрезало! Гюнтер паникует, хотел Пьера вызывать! Насилу отговорил! Сказал, как до зала доберетесь, попробую вас позвать!

– Ну как, позвал?!

– Поюмори еще! Петрович к тебе рвется, пускать?!

– Не вздумай! Я его сейчас успокою! Пусть от дыры далеко не отходит!

– Добро! У вас там точно все в порядке?!

Денисов впился в меня оценивающим взглядом, но все же решил не закладывать:

– Нормально все! А ты почему спрашиваешь?!

– Да так, к слову пришлось!..

– Врет, – уверенно буркнул Олег, сбавив громкость. – Но и расспрашивать сейчас бесполезно, отопрется. Ладно, сам со своими проблемами пусть разбирается… Саныч, ну мы пошли?!

– Стой, блин! Надо сигнал какой-нибудь, что с вами нормально!..

– А!.. Короче, я на каждом чек-пойнте буду Петровича звать, сигнал – тройной мяв!

– Принял!..

– Погнали, что ли? – уже тише, чтобы только я слышал, задумчиво хмыкнул Денисов.

– Погнали, – вздохнул я. – А где Варька?

– Да вроде вон там мелькала, у тоннеля.

Черт, хочешь не хочешь, а двигаться нужно. Как-никак полпути одолели, отступать поздно. Главное, чтобы без неожиданностей обошлось. Хотя как минимум одна нас точно ждет-поджидает…

Система тау Кита, планета Нереида,

29 августа 2541 года, утро

Второй отрезок дистанции одолели, можно сказать, играючи – уверенно и ни на что не отвлекаясь, хотя соблазны были. Сразу за подземным озером начинался настоящий лабиринт. Да что далеко ходить, из самого зала было целых три выхода кроме того, по которому мы пришли, – мы их даже осмотрели, чисто на всякий случай, хоть и прекрасно представляли, в какой именно нам нужно. Один оказался узкой дырой-шкуродером, второй – провалом неизвестной глубины, а третий – нормальным, вполне проходимым тоннелем, буквально через десяток метров превратившимся в широкую галерею, богато украшенную сталактитами и сталагмитами, а временами и колонны на пути попадались. То и дело встречались боковые ответвления, вполне естественные для карстовой пещеры, но мы упрямо выдерживали направление, сверяясь с маршрутом, проложенным Варькой. Один раз наткнулись на воздушный карман, ярко выделявшийся на темном фоне воды, потом пришлось немного попетлять по вновь сузившемуся проходу, и наконец мы выбрались в обширный затопленный грот, поначалу даже слегка растерявшись – прямо по курсу тянулся казавшийся бесконечным причудливый кристаллический «лес», растущий на… потолке. Этакие кораллы наоборот.

– Ш-ш-ш… Паш, что это?.. Ш-ш-ш…

– Ш-ш-ш… Похоже на кальцит…

– Спасибо!.. Ш-ш-ш… Объяснил, называется!.. – Денисов оглянулся, мазнув по мне лучом фонаря, и я пожал плечами – уж как смог. – То есть это… ш-ш-ш… нормально?..

– Ш-ш-ш… Абсолютно…

Хотя на самом деле не очень. Кальцит довольно хрупкий материал, его от малейшего движения водяных пластов ломать должно по стыкам кристаллов. А на дне обломков почему-то нет. По крайней мере, я со своего места не видел.

Среагировав на движение, уловленное периферийным зрением, повернул голову и поймал взглядом обтекаемое тело, грациозно скользящее между мутно-белыми друзами. Варька ловко вписывалась в прогалы, умудряясь не задевать причудливые наросты, а вот дельфиненыш периодически цеплял их то хвостом, то плавником. Я даже зажмурился, ожидая падения раскидистого «куста», но ошибся – тот держался крепко.

– Ш-ш-ш… Непрозрачные они какие-то… Ш-ш-ш…

– Ш-ш-ш… Кальцит всякий бывает, и такой тоже… Поплыли… ш-ш-ш… только осторожно и понизу… Ш-ш-ш…

– Ш-ш-ш… Принял!.. Ш-ш-ш…

Продвинуться удалось еще метров на семьдесят, если по карте судить, а потом путь нам преградил еще один лес, симметричный первому, то есть растущий, как и положено, на полу. Тоже кристаллический, как нетрудно догадаться, вот только красок при его создании природа не пожалела. Или не природа? Все оттенки зеленого, розового и синего, отдельные вкрапления оранжевого и даже черного – как по мне, повод серьезно задуматься. Если вспомнить все, что я о кальците знал, цвет кристалла зависит от примеси. Железо, например, дает тона от желтоватого до красно-коричневого. Черный – явное содержание частиц угля. Розовый – никеля. Ну и так далее. Трудно поверить, что все эти химические элементы собраны в одном месте, да еще и настолько локально, чтобы образовались… хм… монохромные кристаллы. Впрочем, рано еще выводы делать, издали, да еще и сквозь слой воды деталей не различить. Шевельнул ластами, чуть подработал руками, выравнивая направление, и «заросли» приблизились, мерцая потусторонним светом в лучах фонарей. Нет, не ошибся. Чистые кристаллы, если розовый, то целиком, без черных или зеленых пятен, и даже не в мелкую крапинку. Занятно…

– Ш-ш-ш… Паш?

– Ш-ш-ш… А вот это уже… ш-ш-ш… ненормально…

– Ш-ш-ш… Уверен?..

Я лишь коротко кивнул. Сноп света скользнул по ближайшей друзе, породив причудливое мерцание сразу со всех сторон. Чертовски красиво, между прочим. Так бы и любовался, но дальше плыть надо. Хорошо Варьке, она, судя по всему, как раз через прогал между растущими навстречу друг другу кристаллами пробиралась, а вот я бы, если честно, не рискнул. Одно неверное движение и… Ладно, не будем о грустном. К тому же вполне может быть, что зря я паникую и внезапный обвал нам не грозит. Вот только на собственной шкуре проверять это совсем не хочется.

– Ш-ш-ш… Давай направо… Ш-ш-ш…

Направо так направо. Наверное, что-то Олег знает, раз такое решение принял. Тем более что внятных возражений у меня и нет. Сделал пару гребков левой рукой, разворачиваясь, и скользнул за напарником, ласты которого мелькали почти у самого лица.

Вскоре опять же справа навалилась стена из ничем не примечательного сероватого известняка, нехило так контрастировавшая с великолепием, раскинувшимся по левую руку и над головой. Пространство для маневра резко сузилось, но выбора опять-таки не было – пришлось двигаться в том же направлении, не теряя надежды вырваться на оперативный простор. Судя по карте, обновляющейся с каждой секундой и каждым пройденным метром, впереди нас ждала довольно обширная каверна.

Так и получилось – метров через сорок стены и потолок отступили, да и кристаллические заросли закончились. Что называется, внезапно – раз, и ни малейших признаков кальцитных наростов, только ровное песчаное дно. Правда, уже в пределах видимости на противоположной стороне этакого «проспекта» снова громоздились кристаллы, то есть совсем недалеко, если учесть рассеивание света фонарей. Варька с отпрыском зависли в толще воды чуть правее мутно-зеленой друзы, слегка выступавшей за границы «зарослей», и активно пересвистывались, косясь на нас нетерпеливо – явно ждали, когда мы наконец соизволим двинуться с места.

Мы же не спешили – очень подозрительно эта прореха выглядела, даже на фоне прочих чудес пещеры. Такое ощущение, что кто-то специально расчистил дорогу. Или, скорее, технологический проход. Слишком ровные границы, слишком чистое дно, слишком гладкий потолок. Сплошные «слишком», в общем.

– Ш-ш-ш… Боязно… А, Паш?.. Ш-ш-ш…

– Ш-ш-ш… Смотри!.. Ш-ш-ш… Варька!..

Афалине наше бездействие, видимо, надоело, потому что она ткнула дельфиненыша носом в бок, направляя того куда-то вглубь «просеки», и рванула к нам. Обогнула, едва не задев меня плавником за руку, отплыла чуть вперед и немного развернула корпус, разразившись нетерпеливой свистящей тирадой.

– Ш-ш-ш… Думаешь, зовет?.. Ш-ш-ш…

– Ш-ш-ш… Похоже… Ш-ш-ш… Проверим?..

Мог бы и не спрашивать, все равно деваться некуда. Олег даже отвечать не стал, просто осторожно выгреб на середину прорехи под одобрительный Варькин свист. Застыл на мгновение, явно анализируя обстановку, и двинулся за афалиной, которая медленно поплыла по коридору меж двух стен кристаллических зарослей.

– Паша… ш-ш-ш… держись чуть позади… ш-ш-ш… на всякий пожарный…

– Ш-ш-ш… Принял!..

Опять что-то почувствовал? Впрочем, ему виднее, это он у нас практически телепат, да и другие особенности организма, нехарактерные для обыкновенного хомо, имеются. Пропустив напарника метров на пять вперед (между прочим, серьезное нарушение техники безопасности при групповых спелеологических погружениях), с оглядкой начал движение. И ничего не произошло – вода в прорехе оказалась точно такой же, как повсюду в пещере, ни плотность не поменялась, ни прозрачность. Каких-то особенных ощущений тоже не возникло – так, на самых задворках сознания практически задушенный страх. Но это естественно – неизвестное всегда пугает. Порою прямо до… паники, короче.

Плыли не очень долго – уже через полминуты я практически уперся в ласты Денисова, в нерешительности замершего посреди прохода. Хотел было окликнуть, но передумал, едва поравнялся с напарником, – луч моего фонаря уперся в непонятную муть прямо по курсу. Близко, буквально протянуть руку. Вода больше напоминала кофе, в который случайно бултыхнули добрую порцию скисшего молока – такие же невесть на что похожие мелкие хлопья по всему объему, но с видимой границей сред: взвесь сконцентрировалась в определенном, хоть и большом объеме, отделенная от остальной пещеры слоем примерно в метр толщиной, в котором странные частички парили, как иней, сбитый с еловой лапы. И даже свет отражали почти так же.

– Ш-ш-ш… Что за суп?.. Ш-ш-ш… Паш, ты видишь?..

– Ш-ш-ш… Вижу… Ш-ш-ш… Я туда лезть не хочу… Дальше явно плотнее… Ш-ш-ш… Плывем назад.

– Нет.

Денисов осторожно шевельнул ластами, едва заметно сместившись к непонятному «супу». Со стороны это даже выглядело бы смешно – ни дать ни взять безбашенный герой фантастического триллера, привыкший сначала делать и лишь потом думать, – если бы не было так страшно.

– Олег… ш-ш-ш… ты чего?..

Напарник даже не обернулся, отделался вскинутой рукой со сложенными кольцом пальцами – мол, все в порядке, не нервничай. Ни фига себе в порядке! Ладно кино – там такие выверты всегда на совести сценаристов. Но здесь же своя голова на плечах!.. Ч-черт, что делать?! Остановить? Как? За ласты схватить?..

Впрочем, довести замысел до практической реализации я не успел – откуда-то сверху спикировала Варька, извернулась, задев муть правым боком и хвостом, отчего в ней образовалась этакая рытвина, как в рыхлой грязи, затянувшаяся уже через пару мгновений, и ударила Денисова носом в боковину шлема, сбив того с траектории. Егерь от неожиданности беспорядочно взмахнул руками, отчего его тело еще и закрутилось вокруг продольной оси, и вынужден был отгрести назад и почти ко дну. Лишь тогда ему удалось восстановить ориентацию в пространстве, да и то не сразу.

– Олег!..

– Ш-ш-ш… м-мать!.. Ш-ш-ш… Варька, с ума сошла?..

– Денисов!.. Ш-ш-ш… Ты чего творишь?!

– Паша… ш-ш-ш… не паникуй!.. Все под контролем…

Ага, так я и поверил. Похоже, он неадекватен. И, если честно, не представляю, как напарника из этого состояния вывести.

– Денисов, поплыли отсюда!.. Ш-ш-ш… От греха!..

– А?..

– Поплыли, говорю!..

Развернувшись в один гребок, я махнул ластами, разом удалившись от подозрительного месива на порядочное расстояние. А вот Егерь замешкался и даже дернулся в прежнем направлении, но Варька и в этот раз не сплоховала – поднырнула ему под руку, уперев плавник в подмышечную впадину, и уволокла вяло сопротивляющегося Олега поближе к кристаллическим «зарослям». Догнал я их довольно быстро, схватил напарника за плечи, задев ближайший вырост, и уперся лбом в забрало Денисова. На первый взгляд, среагировал тот адекватно – рефлекторно зажмурился, спасая глаза от режущего света, но за мгновение до этого я успел заметить подозрительно расширенные зрачки. Блин, с ним явно что-то не так!..

– Олег… ш-ш-ш… слушай меня!.. Ш-ш-ш… Не делай глупостей! Поплыли назад!.. Ш-ш-ш… Сейчас же!..

Некоторое время ничего не происходило, мы так и висели в толще этакой абстрактной скульптурной композицией, потом Денисов мотнул головой, сбив мне «прицел», так что луч фонаря переместился на «заросли», многократно отразившись и преломившись в кристаллах, и уставился вниз, на темный песок, вырубив собственный нашлемный прожектор.

– Ч-черт!.. Ш-ш-ш… Паша, не делай так больше… ш-ш-ш… ни хрена не вижу!..

Варька, давно уже вынырнувшая из-под его руки и вившаяся поблизости, подплыла вплотную и принялась легонько толкать моего напарника рылом в плечо. Тоже, наверное, беспокоилась. Тот сначала не обращал внимания на ее настойчивые тычки, потом машинально провел ладонью вдоль хребта. Афалина обрадованно проскользнула под нами, застыла в некотором отдалении и засвистела-защелкала, кося блестящим глазом. Только сейчас, когда она попала прямо в луч, я разглядел, что от ее шкуры поднималась мельчайшая взвесь, как будто псевдодельфин потихоньку истаивал, исходя паром.

– Что за?.. Ш-ш-ш…

– Паш?..

– Олег… ш-ш-ш… покажи руку!..

Тот, видимо, и сам что-то сообразил, потому что переспрашивать не стал, врубил фонарь и принялся разглядывать правую кисть. Вернее, перчатку, «исходящую паром», совсем как наша бедовая спутница. Я осторожно приблизился и тоже уставился на загадочное явление. Видимость, кстати, улучшилась – ладонь оказалась в перекрестии сразу двух лучей, так что можно было даже структуру ткани рассмотреть. В тех, правда, местах, что не были покрыты хорошо знакомым «студнем», что на стенах красовался. Так вот, оказывается, откуда он берется!.. Оч-чень интересно, оч-чень.

Олег, вдоволь налюбовавшись мутной пленкой, покрывшей уже всю кисть – и с тыльной стороны в том числе, хоть и неравномерно, – задумчиво мазнул пальцем по ладони, но на левом указательном «студень» не задержался, «истаял» почти мгновенно, он даже к забралу его поднести не успел, чтобы рассмотреть получше. Прореха на правой тоже быстро затянулась, но слой получился потоньше, чем раньше.

– Олег, она расползается!!!

– Ш-ш-ш… Вижу, чего разорался!.. Ш-ш-ш… – Денисов помотал рукой, словно собирался стряхнуть липкую пленку, но успеха вполне ожидаемо не достиг и нервно хохотнул: – Бли-и-ин!.. Как герой ужастика себя ощущаю!.. Ш-ш-ш… Вляпался в какую-то инопланетную дрянь… Ш-ш-ш… Она меня сейчас целиком облепит и схавает!.. Ш-ш-ш… И ведь всегда таких персонажей идиотами считал!.. Может, перчатку снять?..

– Не вздумай!.. Ш-ш-ш… Вдруг и впрямь схавает?!

– Варьку не хавает…

– Ш-ш-ш… Это не показатель. Что делать будем?.. Ш-ш-ш…

– Остановилась… – растерянно хмыкнул Денисов, с понятным, но каким-то болезненным интересом так и пялившийся на собственную руку. – А?.. Ш-ш-ш… Надо плыть дальше… Только через «суп» я не полезу… Ш-ш-ш…

– Давай так же вдоль стены. Ш-ш-ш…

– Хочешь второе «поле» обогнуть?..

– Да… Ш-ш-ш… Других вариантов не вижу… ш-ш-ш… но в той стороне сканер пустоты показывает…

– Погнали…

Двинулись. Пересекли «технологический коридор», не удаляясь от известняковой стены, которую приняли за ориентир, и вскоре вновь слева потянулись причудливые разноцветные кристаллы, а над головой нависли не менее причудливые молочно-белые. Варька нам не препятствовала, из чего мы сделали вывод, что неожиданности нам пока не грозят. Правда, сама она слегка приотстала, дожидаясь отпрыска, но потом парочка нас догнала, причем без особых усилий с их стороны. Я еще мельком подумал, что детеныш подышать плавал – у него организм пока еще не такой крепкий, как у мамаши, и долго без кислорода обходиться ему трудно. А что из этого следует? Правильно, где-то неподалеку есть воздушный карман. Подозреваю, что прямо над «просекой». Вот только проверять желания нет абсолютно.

Метров через пятьдесят проход начал закругляться – мы явно достигли боковой стены грота. В принципе вполне ожидаемо – сканер уже давно вычертил приблизительный контур зала, а теперь и мы в этом убедились воочию. План сработал, короче. Оставалось лишь выбраться на противоположную сторону кристаллического «леса» и осмотреться. Искомые «ценности» должны быть здесь, если Варьке верить. Пока же, кроме кальцитовых образований, мы ничего особо ценного и не встретили. Не считать же таковым «бульон» в проходе?..

– М-мать!.. Ш-ш-ш… Жжется!..

– Олег?.. Ш-ш-ш…

Денисов, остававшийся в нашей паре ведущим, без предупреждения остановился, и я чуть не въехал шлемом ему в ласты, насилу увернулся. Замедлился, проскочив чуть вперед, оглянулся – напарник тряс правой рукой, совсем как человек, случайно ошпарившийся кипятком или ненароком в костер пальцы сунувший. Были бы на воздухе, еще и дул бы наверняка. А здесь и сейчас, с учетом плотности среды, получались всего лишь плавные пассы, которые в любом случае облегчить страдания не смогли бы – перчатка мешала.

– Олег, ты в норме?.. Ш-ш-ш…

– Какой, черт!.. Ш-ш-ш… Кожу щиплет, и сильно!..

– Ш-ш-ш… Сними перчатку…

– Нет!.. Ш-ш-ш… Пока только на запястье жжется… Ш-ш-ш… Все, перестало почти… Ш-ш-ш… Ладно, поплыли… Ш-ш-ш…

– Уверен?..

Денисов на какое-то время застыл в нелепой позе, такое ощущение, что вовсе отключился, потом дернул головой, пронзив темень косым лучом фонаря:

– Э-мм… Уверен… Ш-ш-ш…

И скользнул вдоль кристаллов, сразу же задав хороший темп. Варька, что-то одобрительно свистнув, поплыла рядом. Я было замешкался, но парящий поблизости дельфиненыш толкнул меня в бок. Пришлось, что называется, брать ноги в руки и догонять. Впрочем, очень скоро мы выбрались на простор – «лес» остался в прежних границах, а вот скала справа отступила, оборвавшись острым, вдающимся в обширное озеро выступом. Самый настоящий мыс, лишь чуть притопленный – если верить глазам и слабому освещению, наш заросший грот в этом месте граничил с объемной каверной, вроде той «бухты» со световым колодцем, где меня Денисов в чувство приводил. Правда, здесь выход на поверхность отсутствовал, по крайней мере, такой явный. Зато воздушный карман был – всем карманам карманище, почти весь купол занимал. Ничего удивительного – каверна большая, часть ее явно выше уровня моря располагается, в толще скального массива. Варька тут же отправилась продышаться, не забыв и отпрыска прихватить, а мы с напарником, не сговариваясь, довольно медленно поплыли вдоль «зарослей» – хотелось взглянуть, что там, на другой стороне.

Взглянули. Разочаровались – стена кристаллов упиралась в стену известняка. Прохода вроде того, что привел нас сюда, не было. Да и прогал между верхним и нижним «лесом» сузился настолько, что только руку и просунешь.

– Ш-ш-ш… Куда теперь?..

– Здесь останемся… Ш-ш-ш… – Денисов снова потерянно застыл, но буквально через пару секунд встряхнулся и продолжил: – Паш… Ш-ш-ш… Есть мысль, но ты не вмешивайся… Ш-ш-ш… Что бы ни происходило, жди, когда я кристалл отпущу… Ш-ш-ш…

– Ты чего задумал?.. Ш-ш-ш…

– Увидишь… Ш-ш-ш… Кажется, я разобрался… как это все… ш-ш-ш… работает. Не трогай меня. Не удивляйся. Не паникуй. Ш-ш-ш…

– Уверен?..

Черт, это сегодня мой любимый вопрос… Видимо, потому что сам я вообще ни в чем не уверен. Хотя нет, в одном уверен точно – будь моя воля, давно бы уже свалил из этой чертовой пещеры. Подспудный страх, хоть и почти задушенный, все же порядочно меня вымотал. А это плохо, в таком состоянии можно запросто на неприятности нарваться. Да уже, собственно…

– Ш-ш-ш… Уверен. Главное, не трогай меня… Ш-ш-ш… Запомнил?..

– Угу… Эй!.. Ш-ш-ш…

Толком возмутиться я не успел – Денисов в одно движение приблизился к оранжевой друзе, поскреб первый попавшийся кристалл, а потом решительно избавился от перчатки на правой руке. Дайверская перчатка вещь надежная, под водой просто так не потеряешь, если и захочешь содрать – вряд ли получится. Вот и Олег даже не пытался ее стянуть, а решил проблему радикально: располосовал герметизирующую манжету ножом, просунул клинок под ткань с тыльной стороны ладони и вспорол ее, умудрившись не повредить кожу. Аккуратно вернул оружие в ножны, стряхнул изуродованную перчатку с кисти и приложил пятерню к едва заметно мерцающей поверхности, растопырив пальцы. Среагировать я не успел – я вообще сегодня много чего не успеваю – и в полной прострации смотрел, как тело напарника выгнулось, будто по нему пропустили высоковольтный разряд, а потом так же резко расслабилось, подпертое лишь давлением воды. Благо плавучесть мы нейтральную поддерживали. Напряженной осталась лишь правая рука, от запястья до локтя.

– Олег?.. Ш-ш-ш…

Тишина. Только толчки крови в ушах да шипение вдыхаемого воздуха в микрофонах. Бли-и-ин, жутко-то как!.. Но паники нет, что странно. Давеча перегорел, что ли?..

И что делать? Денисов явно предвидел что-то подобное, раз предупредил. Полезу со своей «помощью» – и только хуже сделаю. А что, запросто. Но и висеть рядом, не вмешиваясь, тоже сил нет. Что я там насчет уверенности говорил недавно?.. А, м-мать!.. И посоветоваться не с кем.

На всякий случай проверил связь – без изменений, сигнал отсутствует. Ага, а навигатор работает! Черт, туплю. Ему в нашем конкретном случае связь со спутником не нужна, координаты исходной точки он определил, а дальше и так можно, по метражу и высоте над уровнем моря. Тем более привязка к местности есть. Не показатель, в общем.

Вот и настал момент, которого ты, Паша, боялся до дрожи в коленках. Пора принимать решение. Ага, самостоятельно. Довериться Денисову и не трогать его или наплевать и оттащить подальше от чертова кристалла? Думай, Гаранин, думай, тебя этому пять лет учили…

Черт, плохо научили! Не могу!.. Слишком мало исходных данных. Что делать, что делать?.. Да не важно, делай хоть что-то, инфантильный олух!!! Кто бы подсказал… Варька! Где Варька?!

Вон буквально в нескольких метрах висит и с Денисова глаз не сводит. Правый, ибо этим боком к нему повернута. Детеныш беззаботно резвится на поверхности озера – наши проблемы ему не по возрасту еще. Ну-ка, проверим…

Я скосил взгляд на афалину и протянул руку, намереваясь ухватить Олега за щиколотку. Так и есть – Варька дернулась в моем направлении и возбужденно засвистела. Значит, нельзя. Ладно, уже два голоса в копилке. Кстати, сколько времени-то уже прошло?.. Тридцать четыре секунды. А казалось, минимум пять минут. Адреналин, что ли?

Хорошо, тогда так попробуем… Я осторожно обогнул напарника и приблизился сбоку, слева, чтобы можно было в забрало шлема заглянуть – справа рука мешала. Так, получилось!..

– Ш-ш-ш… Олег?.. Ш-ш-ш…

Денисов по-прежнему не отзывался. И на слепящий луч, бьющий прямо в широко распахнутые глаза, не реагировал. Зато я, вглядевшись, различил еле заметное движение его зрачков – хаотичное и быстрое, как будто он в ураганном темпе какой-то текст просматривал. Знаете, как в фильмах обычно показывают подключение мозга отчаянного хакера напрямую к компьютеру? Разве что зеленоватые строки кода в глазах не мельтешили. В остальном сходство полное. И если моя догадка верна, худо дело. Лет триста назад, еще до Большой Войны и запрета искинов, когда невиданными темпами развивались виртуальные пространства, были нередки случаи перегруза мозга геймеров информацией. С летальным, что характерно, исходом. А коматозников и вовсе не сосчитать. Правда, с развитием технологий подключения к «цифровым мирам» эту опасность практически свели к нулю, а потом и вовсе исключили – по причине отказа от глобальной «виртуальности». Я уже вроде упоминал случай с целой планетной системой, где искин взбунтовался?.. Ладно, не суть… Главный вывод – Денисова сейчас и впрямь трогать нельзя. Внештатный разрыв соединения чреват комой и смертью. И что теперь? Ждать?..

Ждать. Проблем с воздухом нет, могу хоть сутки тут проторчать. Вот только, боюсь, спасать нас отправятся, без подготовки и помощников вроде нашей Варьки. И очень вероятно, что сами спасатели во что-нибудь вляпаются… Связи нет, Петрович условный сигнал не подает – что может Тарасов подумать? Правильно. Гадство, когда же эти моральные дилеммы кончатся?! То решай, помогать Денисову или нет. А теперь еще хуже: пожертвовать одним Егерем или минимум двумя спасателями – Гюнтер за майором сто процентов увяжется. Что делать, что делать, что делать?!

Я снова перевел взгляд на лицо напарника и вздрогнул от неожиданности: зрачки Олега расширились, глаза закатились, он дернулся и обмяк окончательно, даже ранее напряженная правая рука расслабилась. Ладонь отлипла от поверхности кристалла, контакт сохранялся лишь в самых кончиках пальцев. Черт, он же вырубился!!! По-настоящему потерял сознание! Я беспомощно оглянулся – может, по Варькиному поведению что-то пойму? – и чуть было не выматерился в голос: от моего суматошного дерганья вода пришла в движение и отнесла расслабленное чуть ли не до аморфного состояния тело Денисова прочь от друзы. Однако Егерь на это не отреагировал, по-прежнему пребывая в отключке, чем вселил в меня отчаянную надежду и – стыдно сказать – принес нешуточное облегчение. Все само собой решилось, самотеком.

Ф-фух, хоть один груз с плеч! Впрочем, вопрос «что делать?» по-прежнему актуален – здесь и сейчас я напарника вряд ли в чувство приведу. Нужно выбираться. Однозначно. И выбора в кои-то веки нет – обратно по знакомому маршруту, только сначала взять бесчувственного Денисова на сцепку. Способы транспортировки потерявшего дееспособность партнера по погружению отрабатываются на всех дайверских курсах, и снаряжение соответствующее всегда с собой, тут и думать нечего. Одно беспокоит – пока выберусь из пещеры, у страхующих снаружи терпение точно лопнет, и они сами сюда полезут. Хорошо, если в пути пересечемся. А если нет?..

Ладно, плевать! Не маленькие, разберутся. А мне напарника всяко вытаскивать. Вот так, карабин сюда, за петлю на Олеговом жилете, второй – за такую же на моем поясе, и погнали. Нет, еще немного кислорода в компенсатор, надо пострадавшему самую малость положительной плавучести придать, чтобы тащить за собой на манер воздушного шарика… Блин, Варька еще рассвистелась под руку! Чего ей надо?..

Я обернулся, намереваясь бесцеремонно оттолкнуть афалину, и застыл в изумлении – в гроте с воздушным карманом стало подозрительно светло. И не просто светло, а… как на рассвете. Сначала небо далеко-далеко, на самой грани видимости чуть сереет, потом светлая полоса становится все ярче и ярче, наконец выглядывает из-за горизонта желтый край солнца, и первые лучи слепят случайного наблюдателя. Тут примерно такой же эффект, только здорово ускоренный – как будто на потолке зажегся большой такой плафон. А тут, судя по всему, дыра. Круглая, с неестественно ровными краями, в буквальном смысле за несколько секунд протаявшая в известняковом массиве. М-мать!..

А потом опять стало темно, но не как ночью, а как в очень пасмурный день, когда кажется, что, подними руку, – и до туч дотянешься. Такое ощущение, что озеро накрыли сверху неплотным одеялом. Правда, этот эффект тоже недолго сохранялся – по краям водоема, где вода соприкасалась со стенами каверны, сама собой возникла щель, и обширная серая клякса начала довольно быстро тонуть. Дальше я плохо разглядел – вновь устремившийся в дыру на потолке свет заставил зажмуриться: выступившие слезы в шлеме при всем желании не утрешь. Кое-как все же проморгался, но успел только к самому концу представления – посреди зала неведомо каким образом вырос серый конус подозрительно правильной формы. Не сталагмит, а… вот как в песочных часах горка песчинок в нижней колбе. Склоны пологие, начинаются почти у самых стен, и скругленная вершина торчит над водой – бери и поднимайся. Прямо аварийный выход. Вот только вряд ли я до края дыры дотянусь – вода перспективу искажает, но и так понятно, что метров пять минимум от макушки холма до потолка.

– Ш-ш-ш… Спасибо, блин!.. Ш-ш-ш… Охренительно помогли!!! – Эмоции все-таки пересилили, и я добавил еще пару слов, исключительно непечатных. Пусть эти «благодетели», кто бы они ни были, тоже порадуются. – Ш-ш-ш… Варька, хоть ты не лезь!..

– Паша?!

Что? Где? Я испуганно дернулся, озираясь, и лишь затем сообразил, что голос Тарасова прозвучал в динамиках шлема. Связь ожила?

– Гаранин!!! Отвечай! Слышишь меня? Что у вас там?!

Точно, ожила. Я, кстати, тоже – теперь-то выберемся, не придется по тоннелям ползать с беспомощным «трехсотым».

– Тарасов… ш-ш-ш… слышу нормально, – устало ответил я на вызов. – Ты где?..

– У дыры, на краю почти. Ты это видел?! Я чуть не провалился – сидел, никого не трогал, и тут на тебе!

– Ш-ш-ш… Может, потом?..

– …охренел в буквальном смысле слова! Известняк как будто в песок превратился и вниз ухнул! Только не воронкой, а такое ощущение, что слоями – истончался, истончался, и дыра! Еле отпрыгнуть успел!

Н-да. Видать, сильно проняло, если даже вечно ироничный и сдержанный майор таким словесным потоком разразился.

– Ш-ш-ш… Тарасов, у меня «трехсотый» на руках…

– Олег?! Что с ним?!

– Ш-ш-ш… Хрен знает… В полной отключке… Вытащить нас сможешь?.. Ш-ш-ш…

– Смогу! К дыре подплывайте, конец сброшу!

– Сейчас… Ш-ш-ш… Жди пока…

Так-так-так!.. План ясен, теперь, главное, не тормозить. Сгруппировался, заработал ластами – есть, с места стронулись. И достаточно легко, нужно признать. Хотя инерция у «воздушного шарика» будь здоров, осторожнее надо…

Примерно до половины пути добрались вплавь, а потом я вытравил из компенсатора весь газ до последней молекулы и распластался на сером песке склона. Плотный, между прочим, не увяз, хоть и опасался подобного исхода. Ласты, надо их снять, а то мешаться будут. Вот так, большим пальцем по шву, и долой! С Олега не обязательно, все равно его волоком тащить, сам он ногами перебирать не в состоянии. Все, погнали!..

Последние метры преодолевал на одних морально-волевых – накатил мощнейший отходняк, все мышцы стали ватными и с трудом слушались. Все же справился, выбрался на вершину холма, выволок напарника, оставив глубокую рытвину в песке. Рухнул рядом с ним на колени, содрал шлем и принялся торопливо хватать свежий воздух – регенерированный вдруг показался мертвым и гадким, хоть отплевывайся. Чуть продышавшись, избавил от шлема Денисова. Правда, на этом не остановился – вжикнул молнией и с некоторым трудом стянул с него компенсатор, да и ласты тоже лишний вес – так что прочь их.

– Па-а-аш!!! Ты меня слышишь?!

– Тарасов, не ори! Я тебя даже вижу!

– Мя-а-а-а-у-у-у-у!!!

– Тебя тоже, рыжий!

– Отлично! Лови конец!

Засвистел, разматываясь, моток веревки, плюхнулся в воду буквально в метре от песчаного пятачка – майор не поскупился, линь отмерил с большим запасом. Насчет высоты я не ошибся – от воды до края дыры метра три минимум да плюс еще столько же колодец. Нормально. Сами бы мы точно не выбрались, хотя веревка у нас есть. «Кошку» только не из чего смастерить.

Трижды пропустив конец у Денисова под мышками, затянул узел и подергал линь.

– Тарасов! Тащи, страхую!..

– Принял!..

Веревка натянулась, и я приподнял безвольное тело на руках, облегчая майору задачу. Шагнул в воду, поддерживая напарника, потом просто придерживал, чтобы не раскачивался на манер маятника. К потолку Тарасов Олега подтянул легко, а дальше начались проблемы – Денисов зацепился за какую-то неровность и застрял.

– Сто-о-ой!!! Опускай обратно, надо вторую веревку, и врастяг!

– Страхуй!..

Со второго раза пошло лучше – я натянул свой линь, чуть отодвинув Денисова от стены, и майор легко затащил его наверх. Зафиксировал веревку, распластался на земле, чуть ли не до половины корпуса сунувшись в колодец, и выудил Олега из дыры, схватившись за веревочную петлю у самого узла.

– Порядок!..

– Принял!

Теперь бы еще самому выбраться, для полного счастья. Меня-то страховать некому будет…

Зря, кстати, переживал – сам же и отталкивался от стены, ногами перебирая, так что на мой подъем Тарасов гораздо меньше усилий затратил. Подал руку, мощным рывком вытянул из колодца, и я рухнул чуть ли не где стоял – силы оставили окончательно, слишком велико было нервное напряжение.

– Паш, ты в порядке?

– Мм…

– Отходняк? Может, хлебнешь?.. – Майор булькнул фляжкой, и в воздухе поплыл аромат коньяка. – Тебе сейчас нужно.

– Давай…

Добрая порция обжигающего пойла действительно помогла – Тарасов насилу отобрал у меня емкость, не столь уж и большую: в плоской посудинке в лучшем случае умещалось граммов сто. Вот это действительно НЗ, который в ход пускают в самом крайнем случае.

– Ф-фух!.. – Я утер губы тыльной стороной перчатки и сплюнул горькую слюну – закусить было нечем, а выхлебанный столь варварским методом коньяк явно пошел не впрок. – Как Олег?

– Да без понятия! – Тарасов присел на корточки напротив меня и задумчиво потряс фляжку – против ожидания, внутри еще что-то плескалось. – Очень глубокая отключка, ран нет. Дыхание в норме, зрачок на свет реагирует. На кому похоже… Как его угораздило?

– Думаю, мозг перегрузил. Мы там нашли что-то вроде компьютера… Что за?..

Гул. Хорошо знакомый гул ионных движков. И приближается, что характерно, со стороны лагеря.

– Тарасов, ты Пьера вызвал?

– Не успел, блин! Думаешь, он?

– А кто еще?!

Точно, наша «двойка». И сам Виньерон за штурвалом. Лихо приткнув катер на небольшом пятачке, остававшемся свободным на относительно ровной площадке на самой верхушке скальной гряды, дражайший шеф буквально выпрыгнул из салона и сразу же рванул к Денисову.

– Что с ним?!

– Кома, похоже. Паша говорит, перегрузка…

– К черту подробности! Александр, помогите его загрузить, летим в лагерь. Спасателей по пути вызовем. Паша, ты…

– Патрон, а вы как узнали?!

– Галина тревогу подняла. Потом, все потом! Ты сейчас давай к Гюнтеру, и гоните лодки в лагерь. Сворачивайтесь и по готовности возвращайтесь на «Великолепный». Все понял?

– Понял, патрон. До бухты подкинете? А то я ноги переломаю со всем этим добром.

– Запрыгивай. Петрович, давай сюда бегом!

Ну вот и все. Теперь от меня ничего не зависит.

Система тау Кита, планета Нереида,

космопорт Куинстон, 29 августа 2541 года, вечер

– Босс, разрешите?

– Женька, ты опять за свое?! Заходи, конечно. – Я оторвался от монитора, в который угрюмо пялился последние полчаса, и перехватил грустно-задумчивый взгляд помощницы. – Чем я опять провинился? Что за официоз?

– Я вообще-то на рабочем месте и в рабочее время, – улыбнулась та, но ничуть меня этим не обманула – настроение не ахти, впрочем, как и у меня.

– Ну раз так, то присаживайтесь, Евгения Сергеевна. – Я оттолкнулся ногами от пола и проехался чуть назад, упершись спинкой кресла в стену.

Женя замялась на секунду – стульев у меня в кабинете не было, – потом обогнула стол и устроилась у меня на коленях, прижавшись всем телом и положив голову мне на плечо. Я приобнял девушку, вдруг ставшую трогательно-беззащитной, совсем не похожей на ершистую Примерную Помощницу, и зарылся лицом в ее волосы. Вдохнул еле заметный аромат морской соли, чмокнул в макушку.

– Тоже переживаешь?..

– Еще как!.. Места себе не нахожу. В каюте все углы посшибала, думала, здесь легче станет. Куда там!..

– Ага, такая же фигня…

– Ты Пьеру звонил? Как они?

– Да никак. Отмахнулся, типа, все под контролем. Олег все еще в коме, но врачи говорят, должен выкарабкаться.

– Не везет им. То Галя, а теперь вот еще и он…

– Угу. У них это прямо семейное. Ох и тяжелая ты, Женька!

– Это ты так неуклюже комплимент отвесил? Или намекнул, что я толстая?

– Нет, устал просто…

Что правда, то правда – мышцы до сих пор ныли, как будто вагон угля разгрузил в одиночку. Отходняк и нервное напряжение дали о себе знать, хорошо хоть Пьер действительно в лагуну подбросил, я бы однозначно по скалам не прошел, навернулся со всем старанием, и пришлось бы еще и меня в больничку тащить. А так все обошлось, разве что Гюнтер несколько обалдел, когда такую картину увидел. Дражайший шеф ему конечно же ничего не объяснил, чуть ли не пинком вышиб меня из салона и тут же увел катер вертикально вверх, одновременно набирая скорость. Пришлось мне отдуваться, но в подробности я особо вдаваться не стал, сказал лишь, что с Олегом проблемы, не уточняя, какого рода. Впрочем, главный Пьеров боевик отличался умом и сообразительностью, как незабвенная птица-говорун, и удовлетворился малым. Торопливо содрав с себя излишки снаряжения и оставшись в одном гидрокостюме, я принялся закидывать груз в ближайшую лодку абы как, лишь бы побыстрее. Аккуратист Гюнтер и здесь себе не изменил, работал куда медленнее, но умудрился со своей частью разобраться одновременно со мной. Столкнули надувнушки в воду, запустили водометы и на самом малом ходу протиснулись сквозь узкий и мелкий проход, причем моя лодка еще и дном по песку проскребла – дала о себе знать неравномерность загрузки. Но обошлось без эксцессов, и, выбравшись на относительный простор пролива, мы, что называется, поддали газку. До лагеря добрались на удивление быстро, но спасателей не застали – те улетели минут за десять до нашего появления. Кроме бесчувственного Денисова вместе с медиками убыл Пьер – как руководитель группы, Галя и Петрович – как близкие родственники пострадавшего, и Тарасов – в качестве подстраховки на случай проблем с местной полицией или, что хуже, СБ. Улетели на спасательном боте, так что оба катера оказались в полном нашем распоряжении.

Пока мы добирались сюда от Пятачка, оставшиеся на хозяйстве Юми с Женькой уже успели кое-что упаковать, но все равно на нашу с Гюнтером долю осталась большая часть снаряжения и особенно палатки. С такими моделями никто из нас раньше дела не имел, поэтому промучились долго, так толком и не разобравшись, как их сворачивать. Кое-как запихнули в кофры и зашвырнули в багажник. С остальным скарбом справились куда быстрее, но часа два провозились – хоть работа и отвлекала от дурных мыслей, однако на душе было тягостно, руки в буквальном смысле опускались, стоило лишь вспомнить о дневном приключении. Радовал, правда, тот факт, что никто нас в процессе сворачивания лагеря не побеспокоил. Видимо, с кураторами из спасательной службы Виньерон загодя разобрался.

Обратный перелет несколько затянулся – я был не очень опытным водилой, поэтому Гюнтер не гнал, а когда набрали высоту и легли на курс, и вовсе автопилот врубил, посоветовав мне сделать то же самое. С одной стороны, стало легче – можно было не бояться накосячить с управлением, с другой – безделье подстегивало невеселые мысли, и вскоре накатило глухое беспокойство. Чтобы хоть как-то отвлечься, я принялся описывать Женьке пещеру, предусмотрительно отключив громкую связь – насчет Гюнтера и Юми Пьер никаких указаний оставить не успел, так что самым разумным было в их присутствии о происшествии не распространяться. Понятно, что с точки зрения дражайшего шефа моя помощница тоже в доверенный круг не входила, но в этом вопросе мнение капитана Виньерона меня волновало меньше всего. Скрывать что-либо от союзника я не собирался. Согласен, опрометчиво с моей стороны, но мне нужно было выговориться – наверное, таким немудреным способом я пытался сам себя убедить, что моей вины в произошедшем нет. А если и есть, то лишь самая малая часть.

Не прокатило, надо признать, и из катера я выбрался в весьма подавленном состоянии духа. И только на посадочной палубе «Великолепного» до меня дошло, что я по-прежнему красуюсь в гидрокостюме и дайверских ботах, нехило выделяясь на фоне комбезов обслуживающего персонала. Плюнув на разгрузку, убрался к себе в каюту, только планшетник с Попрыгунчиком прихватил да подводный компьютер – за все эти дни я с питомцем так толком и не пообщался, и сейчас собирался восполнить этот пробел. Законнектил КПК с компом и озадачил Попрыгунчика анализом видео из пещеры, а сам забрался в ванну и пролежал в горячей воде, наверное, не менее часа. Все мышцы ныли, как после запредельной нагрузки, но в конце концов мне удалось слегка расслабиться как телом, так и душой. А потом дико захотелось жрать, так что пришлось побеспокоить старика Ватанабэ. Уничтожив ранний ужин, я пришел к выводу, что в каюте торчать нет больше сил, и перебрался в кабинет, облачившись в неизменные джинсы и футболку – появляться на рабочем месте в махровом халате даже для меня чересчур. Здесь меня и застала Евгения Сергеевна, до того понятливо не докучавшая расспросами. Да и сейчас особо не болтала, сидела у меня на коленях, доверчиво прижавшись, и, кажется, собиралась вырубиться – тоже за день намаялась.

А хорошо все-таки вот так сидеть, обнимая теплое девичье тело и вдыхая запах волос. Правда, пошевелиться боюсь да и дышу через раз – не дай бог потревожить! Эх, Женька, Женька!.. Какая ты все-таки доверчивая. И беззащитная по большому счету, несмотря на всю крутость. И как же приятно осознавать себя защитником, пусть и опасность пока чисто умозрительная. Наверное, это и есть счастье – знать, что кто-то тебе доверяет до такой степени, что готов заснуть в твоих объятиях.

– Жень, ты спишь?.. – шепнул я ей на ушко, но девушка лишь что-то невнятно пробормотала и заворочалась, устраиваясь поудобнее.

Ну вот, точно вырубилась. И что теперь делать? В каюту тащить? Разбужу… Блин, так и придется сидеть, пока не проснется. В принципе ничего страшного, лишь бы ноги не затекли. Впрочем, фиг с ними, я, того и гляди, сам закемарю – пригрелся, понимаешь…

Видимо, я все же на какое-то время отключился и пришел в себя от стука в дверь. Настойчивого такого, по-хозяйски уверенного. Тип за дверью разве что ногами по ней не колотил. Ч-черт, поспать не дадут!..

– А?.. Что?.. Паш, кто-то пришел! – встрепенулась Женька, чуть не соскользнув у меня с колен, так что пришлось ее обнять покрепче. – Гаранин, отпусти, задушишь!..

– Кого принесло, – проворчал я, аккуратно поставив девушку на ноги и выпроставшись из кресла. – Так спал хорошо!..

– Я то-о-о-оже!.. – сладко зевнула Евгения Сергеевна, аккуратно прикрыв рот кулачком. – Иди уже открывай, он сейчас дверь выломает.

– Я ему тогда руки переломаю!.. – Створка привычно скользнула вбок, и я удивленно хмыкнул: – Тарасов?..

– А что это вы тут делаете? – подозрительно поинтересовался майор, застыв с занесенной для удара рукой.

– Спим, блин! – рявкнул я и зевнул во всю пасть. Весьма, надо сказать, в тему. Потом опомнился: – Ты же в больнице должен быть?..

– Да вернулись уже, – отмахнулся гость. – Что, и впрямь дрыхли? Н-да, молодежь нынче пошла… Такого я от вас точно не ожидал!

– Ты чего приперся-то? – не очень дружелюбно осведомился я у подозрительно веселого майора. – Заняться нечем?

– И это тоже. Но я вообще-то по делу.

– Как Олег? Пьеру звонил пару раз, но тот ничего толком не сказал.

– А вы не в курсе? Это сколько же вы продрыхли?

– Хрен знает… – Я покосился на инфор и обомлел. – Ни фига себе! Почти два часа! То-то я ног не чую!..

– Ой, меня же девчонки потеряли! – засуетилась и Женька. – Пашка, ты почему меня не разбудил?!

– Тарасов, ты почему нас не разбудил? – сориентировался я.

– Технично, – сдержанно похвалил меня майор. – Молодец. Короче, хорош спать, Виньерон тебя вызывает.

– По поводу?

– Военный совет, так сказать. Денисов мыслями поделиться хочет.

– Он же в коме?.. – удивился я.

– А я что, не сказал разве? – отплатил той же монетой Тарасов. – Извиняйте, ошибочка вышла. Еще два часа назад очнулся. Кое-кому на массу давить меньше надо, а то так можно и собственную задницу проспать. Простите великодушно, Евгения Сергеевна!..

– Ты серьезно?

– Да. Все в порядке, Олег пришел в себя. Сам, без посторонней помощи. Местные эскулапы его осмотрели, сказали, все в норме. Мы минут сорок назад на фрегат вернулись. Пьер дал время привести себя в порядок. Так что умойся, и пошли. Жень, тебя, уж извини, не зову. Пашка тебе потом все расскажет. Да, Паш?..

Я пожал плечами – мол, война план покажет. Как бы ей все же лишнего не наболтать… особенно с учетом моих дальнейших намерений. По-хорошему ее бы здесь, на Нереиде, и оставить. Вот только предлога нет подходящего.

– Да ладно уж, идите. Я тут все приберу, не переживайте, босс.

Уже в лифте, который с привычным гулом нес нас к апартаментам капитана, Тарасов припер меня к стенке:

– Паша, ты ей все рассказал?

– Практически, – не стал отнекиваться я. – Согласен, глупо. Но мне надо было выговориться.

– Молодец, че, – саркастически ухмыльнулся майор. – Выговориться ему, видите ли. А ты подумал, что ее опасности подвергаешь? Она же теперь ценный источник информации! Пусть всего лишь потенциальный, но, блин, башкой же думать надо! А не только в нее жрать!.. Короче, не вздумай растрепать, что Олег расскажет. Любыми путями изворачивайся, ври, ссорься – мне параллельно. Но чтобы ее не впутывал! Понял?!

– Понял!.. – Я с трудом, но все же выдержал давящий взгляд Тарасова и сам перешел в наступление: – Ты тоже думай, как ее с борта спровадить.

– Ну вот, как всегда, – осклабился майор, снова натянув маску весельчака-пофигиста. – Кто-то накосячит, а дядя Саша думай. Ладно, оставим эту проблему на потом. Послушаем, что Олег скажет.

Немного помолчали, затем Тарасов не очень уверенно поинтересовался:

– Паш, а с тобой ничего странного не произошло там?

– В смысле? – вскинулся я, прикинув, откуда майор мог прознать о моем нетипичном приступе. Уж точно не Денисов проболтался. – А ты почему вообще спрашиваешь?

– Да так… Не знаю, что и думать, но… – Тарасов, что-то окончательно для себя решив, перестал мяться и медленно, с трудом подбирая слова, пояснил: – Понимаешь, я, пока по скалам скакал, довольно странно себя чувствовал. Не знаю, как объяснить толком. В лесу один хоть раз был? А вечером? Помнишь панику беспричинную?

Я кивнул, мол, помню, продолжай.

– Так вот, такая же точно паника накатила, только усиленная во сто крат. Еле переборол себя. Петрович помог – все время рядом крутился, с мыслей плохих сбивал. И под ноги смотреть постоянно приходилось. В общем, отвлекся как-то. А потом вдруг отпустило, как и не было никакой паники… Странно, не находишь?..

– М-мать!..

– Паш?

– У меня тоже был приступ. Чуть не угробился, без Олега бы мне точно хана.

Тарасов выслушал мой рассказ не перебивая и серьезно задумался. Настолько серьезно, что побеспокоил я его, только когда капсула с легким толчком зафиксировалась в приемных захватах:

– Приехали, пойдем.

В каюте-студии помимо хозяина нас ожидали вполне себе живой и даже бодрый Денисов и Галя с Петровичем. Последний по своему обыкновению сибаритствовал, развалившись на коленях у девушки, и благодушно щурился, подставляя под ее ладонь то холку, то уши. Галина гладила котяру машинально, по ней видно было, что ей несколько не по себе – не привыкла еще к таким посиделкам. К тому же, если судить по красноте вокруг глаз, недавно ревела и пока еще не обрела душевного равновесия. Пьер невозмутимо помалкивал, посасывая сигару и стараясь пускать дым в сторону от гостей, и время от времени бросал заинтересованные взгляды на Егеря, из чего я сделал вывод, что дражайший шеф в нетерпении. Олег же развалился в гостевом кресле и пялился куда-то в потолок – судя по отсутствующему выражению лица погрузившись в размышления.

– Так, все в сборе! – удовлетворенно объявил Пьер, дождавшись, когда мы с Тарасовым устроимся на стульях – кресел нам, как опоздавшим, не досталось. – Не будем тратить время на эмоции, Паша, тебя это в первую очередь касается. Потом выскажешься…

Это да, сказать Денисову я собирался многое. Я, понимаешь, в депрессии, Евгения Сергеевна нервничает, а он нате вам – как огурчик! Дорогой патрон, кстати, тоже хорош – мог бы и сказать, что он очнулся, когда я звонил. Нет, отмахнулся, как от назойливой шавки!.. Так, чего-то я и впрямь перевозбудился, как бы не приступ опять. Зачастили, однако. Вдох-выдох, вдох-выдох… Все, отпустило вроде.

– Олег, сбор по вашей инициативе, вам и карты в руки. Мы вас внимательно слушаем.

Пьер водрузил дымящуюся сигару на пустой коньячный бокал, который использовал в качестве пепельницы – знакомого аромата я не почувствовал, его и дым бы не заглушил, – и откинулся на спинку кресла, сложив на груди руки. Да и ноги наверняка скрестил, мне за столом не видно было. Чего это он, кстати? Типичнейшая защитная поза, если верить психологам. Обычным, не ксено. Волнуется? Боится разочароваться? Как там у классика? Господа, у меня пренеприятнейшее известие! Н-да, сильно его проняло, раньше таких откровенных реакций я у него не наблюдал.

Денисов, против ожидания, никаких шокирующих заявлений делать не стал, просто выбрался из кресла и подошел к Пьерову рабочему столу. Глянул вопросительно на хозяина кабинета:

– Вы позволите?

Виньерон кивнул и провел ладонью по столешнице, активировав сенсорную панель и попутно сдвинув ближе к краю всякие мелочи типа визиток, ручки и каких-то распечаток. Денисов пробежался пальцами по дисплею, и тот переключился в режим голопроектора, высветив над столом объемную звездную карту нашего рукава галактики. Олег еще немного поколдовал с программой, увеличив масштаб, и легким покашливанием привлек внимание аудитории:

– Кхм… Я так понимаю, все собравшиеся отдают себе отчет, насколько опасна та информация, которую я собираюсь довести до вашего сведения… Кхм… Извините. Что-то меня заносит периодически… Видимо, последствия коррекции.

Егерь улыбнулся, и я поймал себя на мысли, что улыбка вышла странная: вроде бы изобразил эмоцию, а вот взгляд так и остался неподвижным – смотрит как бы сквозь собеседника. Или, вернее, куда-то вглубь самого себя, как будто перед внутренним взором совсем другая картинка. И прищур такой характерный, чуть заметный. Не знаю, увидели это остальные или нет, но я отчетливо понял, что для Денисова приключение в пещере не осталось без последствий. Что-то в нем изменилось, и я пока не мог сказать, в какую сторону.

– Ладно, не буду вас томить ожиданием, сразу скажу главное. – Олег поднял глаза на Виньерона, как на наиболее заинтересованное лицо. – В пещере мы нашли именно то, что ожидали, – это база Первых. Вернее, прототип, он как минимум на тысячелетие старше объектов на Ахероне и Находке. Я сумел подключиться к местной системе контроля – «внутренний искин» помог. Не буду пока вдаваться в подробности, скажу одно – зацепка есть. Я узнал координаты еще одной базы, которую «искин» назвал «перекрестком». Как я понял, это некий перевалочный пункт, в котором некогда сходилось несколько звездных трасс Первых.

– Но?.. – не выдержал Пьер.

– Вот именно, есть одно «но», – усмехнулся Денисов. – Нужно всего лишь туда добраться. И как раз в этом проблема.

Касанием сенсора Олег переключил режим отображения, и в объемной россыпи золотых искорок над столешницей выделились цветом границы Триумвирата. Взгляды скрестились на пульсирующей красной точке, висящей на равном удалении от зеленой (Земная Федерация) и фиолетовой (владения Тау) сфер, и Пьер выдохнул сквозь зубы, едва сдержав крепкое ругательство.