Вова с поставленной задачей справился на удивление быстро. Не успел я как следует заскучать, как вдалеке завязалась оживлённая перестрелка, быстро сошедшая на нет. Завершающим аккордом прозвучала серия взрывов и воцарилась тишина. Даже птицы в окрестных зарослях заткнулись. Ещё минут через пятнадцать появился мой напарник, гнавший связанного Аугусто. Тот машинально переставлял ноги и ошеломлённо мотал головой, словно пытался избавиться от попавшей в уши воды. Вид у него был весьма потрёпанный — в волосах застряли кусочки коры, на лбу царапина, камуфляж в нескольких местах порван. Чувствовалось, что словил он не слабо. Вова же шагал легко, периодически подбадривая пленника стволом сто третьего в район печени.

Оказавшись у входа в наше временное убежище, напарник заставил Аугусто лечь на живот и для надёжности притянул к связанным за спиной рукам ещё и ноги. В результате бедный пленник изогнулся этакой буквой зю, не в силах шевельнуться. Мне его даже стало немного жаль.

— Вов, а он не затечёт весь? — осведомился я. — Как потом его в чувство приводить будем?

— Его проблемы, — отрезал напарник. — Я его не заставлял в Мигеля стрелять, а спиной к нему теперь ни за какие шиши не повернусь. Пусть радуется, что не грохнул на фиг.

— Жестоко, но справедливо! — заключил я. — А как ты его взять умудрился, да ещё живьём?

— Перехвалили этого урода, — осклабился Вова. — Купился, попытался меня подстрелить из засады. Да только с патронами у него туго было, всё хотел наверняка. Пока позицию искал, я его засёк. И сам обстрелял. Он смотаться попытался, но я его огнём прижал, а потом гранатой угостил. Он под деревом схоронился, я прямо в ствол попал. Его и оглушило. Голыми руками потом взял.

— Ну ты блин даёшь! — поразился я Вовиному мастерству. — Может, и волокушу так же запросто соорудишь?

— Вот уж нет! — отперся напарник. — Я Аугусто сторожить буду. На мачете, принимайся за дело.

Вооружившись тесаком, я вломился в ближайшие заросли. Через несколько минут я стал обладателем пары длинных жердей и нескольких коротких. Мелькнула мысль о носилках, но тут же отступила под натиском контраргументов: их нужно вдвоём нести, а кто пленного конвоировать будет? Так что остановился на варианте с волокушами. Соорудил каркас, воспользовавшись плоскогубцами и мотком вязальной проволоки из набора взломщика. Закрепил на нём пару охапок камыша из протоки, сверху набросил кусок брезента, отрезанный от полотнища, прикрывавшего штабель ящиков с золотыми слитками. Кстати, не очень большой — всего шесть штук. Если верить надписям, в каждом по пять килограммов золота. Итого триста тысяч экю. Чудовищная сумма, по крайней мере, для меня. И оружия тут горы — как бы ещё не на полмиллиона. Вознамерился было парочку жёлтых брусков сунуть в карман, но тут же отвлёкся — Мигель очнулся и застонал.

— Профессор, быстрее давай! — подал голос Вова. — Я ему сейчас ещё промедола вколю, но всё равно торопиться надо.

А я что, я ничего… Тем более, уже готово всё. Осталось лишь погрузить раненного на волокушу, не забыв зафиксировать широкой брезентовой полосой, добытой из того же источника.

Перед самым выходом напарник нырнул в лаз. Вернулся подозрительно быстро, и пяти минут не прошло.

— Растяжку на дверь поставил, — объяснил он. — И рядом ящик гранат. Если рванёт, мало не покажется. Пусть будет нашим маленьким секретом.

— Хорошо. Вов, а ты точно уверен, что его транспортировать можно? — кивнул я на Мигеля.

— Даже если нельзя, выбора нет. Будем надеяться, что выдержит, — отозвался напарник, колдуя над пленным.

Пинком заставив Аугусто подняться на ноги, он ткнул его стволом автомата в спину:

- Vamos, cabron! (идём, козёл)

Я впрягся в волокушу и побрёл следом, стараясь обходить крупные неровности. Нечего Мигеля трясти, ему и так досталось.

Дорога до пляжика с яликом (который уже раз за сегодня — четвёртый?) слегка затянулась. Волокушу тащить приходилось с оглядкой, выискивая путь поровнее, да и Аугусто в себя никак прийти не мог, видать, здорово его контузило. Кстати, маньяк–Вова с гранатомётом расстаться категорически отказался, так и тащил на себе, пополнив боезапас. В конце концов мы добрались до места назначения. Солнце уже клонилось к горизонту, когда мы остановились у ялика.

— Как переправляться будем? — поинтересовался я, чуть отдышавшись.

— На ялике, — отозвался Вова. — Только, боюсь, в два захода придётся.

— Сейчас у нас загадка получается про волка, козу и капусту. Никак в два захода не выйдет, — подзадорил я напарника. — Всем вместе придётся. Только бы движок завести.

— Тут тебе флаг в руки! — мгновенно сориентировался Вова. — Ты главный механик.

— Кто бы сомневался, — усмехнулся я.

Некоторое время ушло на извлечение из тайника надувнушки с вёслами и возвращение на законное место свечей зажигания. После этого мы аккуратно перегрузили в ялик Мигеля — прямо на куске брезента. Получилось достаточно ловко, по крайней мере, раненый не застонал. Пристроив его поудобней на дне, мы столкнули ялик в воду. Вова усадил Аугусто на самом носу, пристроившись с автоматом на передней банке. Я же принялся дёргать тросик стартера. Примерно с пятой попытки движок весело затарахтел. Устроившись на задней скамейке, я заглубил винт в воду и поддал газу. Ялик величественно стронулся с места, заметно осев. Ещё немного груза, и он начал бы черпать бортами, а так обошлось — медленно и неуклюже, но мы двигались в сторону «Тибурона».

Преодолели уже половину расстояния, когда Аугусто, до того спокойно сидевший на носу, вдруг завалился на бок и скрылся за бортом. Я от удивления чуть не выпустил рукоятку мотора, Вова подскочил, схватившись за автомат… Облегчённый ялик закачался, едва не отправив моего напарника следом за беглецом. Он лишь успел упасть на колени, вцепившись в борта руками, да смачно выругаться, проводив Аугусто взглядом.

— Вова, у него же руки связаны, — растерянно проговорил я. — На что он надеется?

— Пофиг ему руки! — прошипел напарник. — Он как рыба плавает… Вон, гляди уже где!

Действительно, метрах в двадцати за лодкой из воды показалась растрёпанная голова, скрылась из вида, чтобы через мгновение вновь мелькнуть среди мелких волн… Хорошо идёт, собака! Связанным плыть брассом, да ещё с такой скоростью — силён! Хотя нет, вон руками машет, развязался перед побегом. Усыпил бдительность и освободился. Черт, он ведь на склад сунется и на Вовин сюрприз нарвётся.

— Стреляй! — заорал я, сбрасывая газ. — Уйдёт ведь!

— Ага, — отозвался Вова, выцеливая голову в волнах.

Его опередили на мгновение. Ещё секунду назад голова Аугусто торчала среди мелкой ряби, взбитой уверенными гребками, и вот он уже скрылся под водой, издав сдавленный вопль. Вынырнул, побарахтался ещё немного, и окончательно исчез из виду под бурлящей поверхностью, стремительно окрашивающейся алым.

— Твою мать! — сплюнул я за борт. — Второй раз за сегодня у меня на глазах человека съели. Сейчас сблюю…

— Пираньи, — сглотнул слюну Вова.

Даже его потрясла незавидная участь подонка Аугусто.

— Вот и не верь после этого россказням Старого Пабло!

— Угу. Давай быстрее к «Тибурону», а то, не ровен час, на какую‑нибудь костяную рыбу нарвёмся.