Колония Нимойя, территория Корпорации «Такэда Электроникс», Синоби — Сити,8–е число месяца сигацу 85 года от П. В., вечер

Полет оказался не очень продолжительным — парой метров ниже силового «желоба» был проложен довольно узкий помост с хлипким ограждением. Видимо, новодел, судя по довольно грубой сварной конструкции из уголков и арматуры. Тем не менее, удар он выдержал, хоть мы и приложились по перилам. Вернее, не мы, а спина моего невольного демпфера. А я потом всего лишь скорректировал направление, оказавшись снизу — лучше так, чем лететь еще метра три до асфальта. Выпроставшись из‑под оглушенного противника, перевернул его — убедиться, не скопытился ли — и чуть было не вскрикнул от неожиданности: взгляд подранка вдруг стал осмысленным, а сам он дернулся мне навстречу. Зубами, что ли, вцепиться хотел? Бог знает, я эту попытку пресек на корню, вломив сначала лбом в нос, а потом еще и локтем добавил, для верности. Как показала практика, все мои противники живучестью мало уступали киборгам, так что жалеть нечего. Если только снова система самоликвидации сработает, но это уже проблемы индейцев, никак не шерифа.

Успокоив таким образом не в меру шустрого паренька — чует мое сердце, лишь временно! — я поковылял по мосткам к банальной пожарной лестнице, что притулилась у среза площадки метрах в тридцати от кольцевого эмиттера. Уж не знаю, для чего ее тут прицепили, но, что называется, повезло — еще бы на секунду замешкался, и пришлось бы ждать следующей оказии. И не факт, что за это время меня бы окончательно не затоптали. И так, можно сказать, спасся чудом — многочисленные ушибы и как минимум перелом ребер вменяемая плата за сохранение жизни. Теперь бы еще зашхериться где‑нибудь, не вырубившись по пути. Что тоже проблема, потому как район я совершенно не знал, а разжиться какой‑либо полезной информацией не удосужился — кажется, говорил уже, что не ожидал такого быстрого ответа неведомого противника. Весь график Бадди под хвост. Ладно, хватит лирики, тут бы не сорваться — правая рука слушалась совсем плохо, а левый бок отзывался вспышкой боли на каждую последующую перекладину. С огромным облегчением нащупав, наконец, ногой твердь, я рванул вдоль улицы до первого попавшегося переулка. Конечно, рванул громко сказано, на самом деле чуть быстрее, чем шагом в нормальном состоянии, но потихоньку тело адаптировалось к боли, и я на глазах прибавлял в скорости. Знаю, что потом придется за это расплачиваться, но тут ключевое слово «потом». Иногда приходится жить не то что одним днем, а одним часом и даже одной минутой. Как я сейчас. Впрочем, у меня и на этот случай найдутся кое — какие читерские приемчики.

— Зевс, лечилка.

«Недостаточная численность популяции. Допустимые потери функциональных единиц не более 15 %. Эффективность воздействия 7 %».

— Пофиг! Хоть что‑то!..

Прохожих вокруг не наблюдалось, такое ощущение, что квартал вымер — и это несмотря на то, что непосредственно до Трущоб я не добрался. Если мне не изменяла память, до границы еще минут десять ходу, а потом на уровень вниз. Но местным наверняка виднее, раз они не горят желанием разгуливать по окрестностям даже в «детское» время — до полуночи еще больше часа. Стало быть, и мне тормозить нечего.

«Приоритет?»

— Ребра!

Рука сейчас не ходовая часть, ноги слушаются, а вот дышать тяжко — повезло, что сломанное ребро легкое не проткнуло. Иначе бы уже кранты.

«Процесс активен. Прогресс 1 %. 2%. 3…»

С каждой новой цифрой, мелькающей перед глазами, я чувствовал себя все уверенней, и очень скоро боль в боку отступила, оставив в наследство лишь обычное покалывание, как если бы дыхалка отказала после длительного бега. Но с этим эффектом справиться было куда проще, что сразу же сказалось на моей скорости. Спрогнозированные десять минут промелькнули, как один миг, и я сам не заметил, как оказался перед своеобразным обрывом — большая часть территории Трущоб располагалась на этакой гигантской ступеньке, лежащей пятью метрами ниже цивильной части города. Попасть туда можно было несколькими способами, от откровенно экстремальных — тут прямо‑таки раздолье промышленным альпинистам! — до умеренно трудозатратных — по удобной лестнице. Лифты тоже наличествовали, но я не был уверен в их работоспособности. Так что предпочел трудную, но проверенную методу — подыскал более — менее проходимый участок обрыва и преодолел его буквально в три приема: повиснув на руках, спрыгнул на силовую линию грузового монорельса (минус три метра), перескочил (если это можно так назвать) на очередной помост, и, перевалившись через перила, соскочил на матово — черное покрытие проходящей вдоль стены улицы. Нырнул под мостик и укрылся за массивной каменной колонной, почувствовав себя, наконец, в относительной безопасности. Потенциальные неприятности, караулившие в Трущобах беззаботного путника, по сравнению с пятеркой терминаторов казались сейчас безобидными шалостями подвыпивших подростков.

Ч — черт, вымотался‑то как! Не удовольствовавшись опорой, сполз к ее основанию, устроившись на пятой точке, и попытался собрать мысли в кучу, попутно приводя в порядок дыхание. Итак, что у нас в профите? Ну, как минимум, жизнь, что с запасом крыло все отрицательные последствия. Плюс вроде бы от преследователей оторвался. Опять же, не факт, что они сейчас не спешат от следующей остановки. Ну‑ка, где схема монорельса? Спасибо, Зевс, ты настоящий друг!

«Не за что».

Угу. Но мне как бы виднее, раз благодарю. Ага, пешочком топать им как минимум пару километров. И это по пересеченной местности — Синоби — Сити в этом отношении даже горному массиву фору мог дать. Опять же, маршрут весьма запутанный — это по прямой близко, а попробуй по переулкам попетляй. Так что время есть. Подранка тоже можно списать со счета — коли бы очухался, уже догнал. Однако факт штука упрямая. Живем, короче.

Теперь перейдем к менее радужным обстоятельствам. Физические повреждения — раз. Кардинально прореженная популяция помощников — нанов — два. Отсутствие вменяемого убежища — три. И, самое стремное, понятия не имею, как они так быстро меня выпасли. Если бы покойный Чжу в организм «маячок» подсадил, Зевс бы маякнул, пардон за тавтологию. Значит, палят как‑то по — другому. По инфору? Или каким‑то образом куртку отслеживают? Не, бред. Это тогда нужно предположить, что у них имеется возможность проследить местонахождение всех «умных» одежек. Боюсь предположить, какие мощности — как вычислительные, так и энергетические — для этого требуются. Особенно с учетом численности населения и его любви к подобным гаджетам. Скорее, визуально секли, через камеры наблюдения. Такая версия выглядела более правдоподобной — всего‑то и надо иметь доступ к ресурсам СБ, да фотку объекта слежки. Это и похвальную оперативность объясняет — «вели» меня от самой клиники. Единственное стремное место — где они столько свободного народа нашли, чтобы организовать посадку в поезд сразу пятерых боевиков уже на следующей станции. Посмотрим теперь, как они запоют — в Трущобах эсбэшники подобны слепым котятам. Или, как минимум, делают вид.

В любом случае начинать нужно с лежки. И, крайне желательно, надежной. В смысле, и относительно преступного элемента, а не только копов.

— Зевс, напряги Фила насчет нычки.

«Задача принята».

Вот и славно. На Нэша в таких вещах можно положиться. Опять же, палева никакого — никто меня ни в качестве Дениса Новикова, ни в личине Сингао Юэцу с поисковыми запросами касательно потаенных местечек в Трущобах не свяжет. Один раз присоветовал, будем надеяться, что и теперь не подведет.

Ждать пришлось довольно долго, чуть ли не полчаса. Я за это время успел сменить дислокацию, усвистев от границы еще на несколько кварталов, и забился в зловещую (и зловонную, ага) щель между полуразрушенными хибарами — по виду времен Таюки, но впоследствии надстроенных первыми поселенцами. От дополнительных модулей остались разве что стены и груды мусора, но меня данное обстоятельство не смутило. Не отсвечиваю посреди улицы, уже хлеб. Впрочем, пока я склонялся к мысли, что опасность Трущоб сильно преувеличена — по крайней мере, до текущего момента мне ни одна живая душа на глаза не попалась. Банальные развалины. Жутковатые, этого не отнять, но после Объекта-357 с его реальными угрозами местные, хм, фавелы особого впечатления не производили.

«Входящее сообщение».

— Показывай, — шепнул я.

Послание Фила оказалось предельно коротким: «Мияги — стрит, 97 „б“. Цокольный этаж, пароль — 42. Первые сутки оплачены, квитанция 1318». И кусок скриншота с красным маркером на плане Трущоб.

— Шутники, м — мать! — покачал я головой, едва осознав смысл написанного. — Зевс, что есть на объект в сети?

«Судя по данным из открытых источников — полностью разрушенное здание. В базе „Синоби рэнмэй“ — специализированный виртуальный центр, предоставляет за плату анонимный доступ к сегменту Нимойи. Нейтральная территория, контролируемая хакерской группировкой „Хитчхейкерс“. Охрану осуществляют наемники. Информация требует подтверждения».

— Какое тебе еще подтверждение, если Филька порекомендовал, — отмахнулся я. — Сорок два. Смешно. А что за сутки вперед заплатил, это только плюс.

Палиться в таком месте с ай — ди Сингао Юэцу не хотелось совершенно. Это вам не вагончик монорельса, где волей — неволей пришлось использовать его в качестве кредитки. Кстати, еще один вариант, как меня засекли. Но еще менее вероятный, чем отслеживание куртки — за последние лет двадцать, то есть практически со дня основания, ломануть внутреннюю сеть ОКБС — Объединенной Колониальной Банковской Системы — никому не удалось. Иначе мистер Нэш бы растрепал на очередных посиделках в компании с Маком и пивом. Корпорации (а именно они выступили инициаторами ее создания) в таких делах шутить не любили, тем более, не могли позволить неведомо кому хозяйничать в базах данных инструмента, фактически гарантировавшего честность взаиморасчетов. Поэтому мимо. Что же касается нычки, то тут мог другой фактор сыграть — уверенности, что некоего господина Сингао уже не ищут, никакой. Равно как и нельзя отбросить вариант, что кто‑то из обслуживающего персонала, завидев такой компромат, не даст знать заинтересованным лицам. Так что спасибо Фильке. С другой стороны, мог бы что‑нибудь поближе подыскать — переться через половину Трущоб мне не улыбалось. Особенно в помятом виде. У любого нормального хищника инстинкт «санитара леса» должен сработать при моем появлении.

Впрочем, не все так плохо. Если не принимать во внимание морду лица, то видимых повреждений почти нет — одежда целая, а что грязная, на темном фоне и вовсе незаметно. А не воспользоваться ли мне известной уловкой, основанной на утверждении «хочешь надежно спрятать — положи на самом видном месте»? Может и сработать, ага.

Однако воспользовался я этим методом, только когда добрался до более — менее населенных кварталов. Как и любая другая городская клоака, местные Трущобы с наступлением ночи активизировались в плане незаконной деятельности, так что показываться на глаза спешащим на «дело» аборигенам себе дороже. Не поймут. Поэтому около часа пришлось пробираться «огородами», периодически укрываясь в складках местности, коих было в избытке — от аутентичных построек Таюки до полуразваленных хибар времен Первой Высадки. От этого события, кстати, вел отсчет здешний календарь.

Центральных улиц, сколь бы сомнительно ни звучало это определение по отношению к ним, я сторонился, так что вдоволь насмотрелся на задворки, пару раз избежав крупных неприятностей лишь чудом, в роли какового выступал Зевс. Похоже, никто здесь не заморачивался разбором завалов или каким‑то ремонтом, так что запросто можно было переломать ноги или вообще провалиться в катакомбы с рандомными, но неизменно плачевными последствиями. Поневоле вспомнился ночной забег по окрестностям фермы старого Джоша, свидетеля аномалий, с опроса которого началась наша с Маком робинзонада на Пандоре. И со всей ответственностью готов заявить, что там были цветочки.

Очагами цивилизации в Трущобах служили отдельные частично сохранившие инфраструктуру здания, занятые всякими сомнительными типами. Привязка к карте у меня была, так что выяснить подноготную того или иного объект труда не составляло — база данных наемников располагала сведениями практически о каждом из них. Предельно краткими, но мне и этого хватало, чтобы обходить всяческие хазы, малины, кабаки и прочие «веселые» заведения стороной. А сколько опасностей я просто не заметил, пробравшись в буквальном смысле по их крышам, и представить страшно.

Не знаю, как на, хм, проспектах, но на задах обстановка царила мрачная и откровенно постапокалипсическая. Мусор, ржавчина, подозрительные пятна на большинстве относительно ровных поверхностей, и зловещие тени, порождаемые редкими источниками света. И отнюдь не рекламными вывесками, а тусклыми панелями или не менее тусклыми сферами, подвешенными где придется — в арках, на столбах, на штырях в стенах и даже на ветхих павильончиках, напоминавших автобусные остановки. Время от времени мелькали всполохи фар, сопровождаемые характерным свистом тяговых движков, но вся летающая техника предпочитала передвигаться по более просторным улицам, а не лавировать в загаженном лабиринте. Полицейские дроны, также как и штуковины, напоминающие антигравитационные сегвеи, отсутствовали как класс. Ни одной камеры я также не засек, при всем нашем с Зевсом желании. Пустота, разруха и безнадега — именно этими словами я бы описал Трущобы, если бы возникла такая необходимость.

И лишь однажды за время моего похода над кварталом прошел на бреющем бронированный экипаж характерной расцветки. Но люди из СБ Корпорации, такое ощущение, лишь отбывали повинность — зачем еще, спрашивается, им барражировать над помойками, безо всякой цели обшаривая их прожектором? Что найти‑то пытались, болезные? Или кого? Однозначно не меня, не того полета птица. Ладно, их дело. Успел вовремя нырнуть под нависающий козырьком обломок, а дальше хоть трава не расти.

* * *

Колония Нимойя, территория Корпорации «Такэда Электроникс», Синоби — Сити,9–е число месяца сигацу 85 года от П. В., ночь

К искомой точке выбрался уже за полночь, окончательно обессилев и потому забив на конспирацию. По правде сказать, задворки Трущоб до такой степени приелись, что я только вздохнул облегченно, оказавшись на одном из «проспектов» — относительно свободной от мусорных завалов улице, которая могла даже похвастаться наличием подобия тротуаров. Проезжая часть интенсивностью траффика тоже не поражала, однако скутеры, сегвеи и прочая низколетящая техника мелькала достаточно часто. Для Трущоб, естественно. Что сразу же бросилось в глаза, так это обилие символики на средствах передвижения, а то и на спинах водителей, как в случае с одноместными открытыми экипажами всех мастей. Сама одежда яркостью красок не отличалась, большинство предпочитали темные тона, но вот всяческие значки и иероглифические надписи выполнялись отменно ядовитыми, да еще и светящимися в темноте. Надо полагать, все они служили аналогом предупреждающей окраски насекомых, и для людей знающих являлись открытой книгой. Я к таковым не относился, но не мог не признать, что придумано толково. Любой из этих знаков защита более действенная, чем самая навороченная броня и надежный ствол. Понятно, за исключением тех периодов, когда в Трущобах бушевали бандитские войны — явление не такое и редкое. Мне повезло. Судя по отсутствию на сайте «Синоби рэнмэй» предупреждений, сейчас здесь царил мир. Естественно, с поправкой на местные нравы. Но все равно, если бы не общий пофигизм, вызванный усталостью и полученными плюхами, я бы сто раз подумал, прежде чем соваться на оживленную улицу. На фоне аборигенов я бы легко затерялся — джинса и имитация кожи тут никого не удивляли, — но отсутствие «знаков отличия» превращало меня в белую ворону. Нет символики — нет поддержки. А любой одиночка, невзирая на крутость, лакомая добыча. В этой мысли я только укрепился, перехватив несколько заинтересованных и в меру угрожающих взглядов. Впрочем, открыто напасть никто не решился, даже тройка бандитского вида байкеров на тюнингованных тяжелых скутерах. А в паре кварталов от рекомендованной Нэшем «крыши» отстали и они, так что я благополучно добрел до ветхого, но все еще целого домика постройки первых колонистов, украшенного богатой светящейся вывеской. Японской, понятное дело. Расшифровывать название я поленился, только удостоверился, что адрес халупы, судя по всему, крутого по местным меркам кабака, — Мияги — стрит, 97 «а». Стало быть, промахнулся.

Впрочем, все остальные здания в ближайших окрестностях выглядели откровенно заброшенными, и признаков жизни, за исключением пары самых настоящих патрулей — по три мордоворота в каждом, не проявляли. Н — да. Так до утра искать можно. Спросить у секьюрити? Или патрульного остановить? Вроде как палево… С другой стороны, Филька отрекомендовал объект как нейтральную территорию…

— Эй, уважаемый, чего застыл?

Ч — черт, принесло кого‑то! Может, и к лучшему…

Обернувшись на голос, я встретился взглядом с серьезным парнягой усредненной евроазиатской внешности, не самых впечатляющих габаритов. Правда, позади него высилась пара натуральных двустворчатых шкафов, и сей факт придавал словам скромного парня немалый вес. Обратился он ко мне на местном пиджине, безошибочно распознав инопланетчика. Хотя, ума не приложу, по каким именно признакам.

— Чего молчишь? — подозрительно прищурился парень. — Покажи‑ка лицо.

Это он верно подметил. Ночь свежая, пришлось наглухо застегнуть куртку и поднять воротник, но все равно холод покусывал тело. Подогрев бы сейчас, как в зимней одежке, популярной у меня на родине…

— С — соображаю, с чего начать, — хмыкнул я, вжикнув молнией. — А не подскажете ли, уважаемые господа, где здесь номер девяносто семь «бэ»?

— А не скажешь ли ответ на самый главный вопрос Вселенной, Жизни и Всего остального?

— С — сорок д — два?..

— Зайди с заднего хода, — кивком указал парень на кабак, потеряв ко мне интерес. — И не возникай там.

— С — спасибо.

М — мать, зуб на зуб не попадает! Тут, похоже, не в холоде дело. Озноб у меня. Сказались‑таки звездюлины…

Уже совершенно не скрываясь — надо думать, охрана заведения засекла мой контакт с патрулем — я доплелся до парковочной площадки и побрел вдоль стены, забирая вправо. С другой стороны тянулось хлипкое ограждение, но я намек понял и предпочел подчиниться местным правилам, памятуя о Туле и своем самоваре. Здание оказалось довольно большим, но в конце концов закончилось и оно. С тыла кабак выглядел не так презентабельно, теряясь на фоне неухоженных соседей, и отличался от них только наличием сейфовой двери полуподвального типа — то есть со спуском и мощным козырьком. Против ожидания, возле нее никто не дежурил, видимо, считалось, что достаточно часовых на территории. Плюс камера наблюдения — древняя, но все еще действующая. И окошко сканера. Надо полагать, вместо звонка.

Впрочем, я юмор не оценил — не хватало еще так палиться! — и предпочел просто дубасить ногами по створке, пока удачно замаскированный динамик не разразился хриплым рыком:

— Какого… надо?! Сканер для кого висит?!

— С — сорок д — два!..

Дверь со скрипом уехала вбок, утонув в стене, и я шагнул в стандартный «предбанник», как в атмосферном шлюзе. Тяжелая бронеплита сразу же вернулась на законное место, отрезав мне путь к отступлению, а по телу забегали голубоватые лучи — видимо, как раз для таких неуступчивых владельцы хазы предусмотрели целый сканирующий комплекс. Правда, судя по характеристике, выведенной Зевсом на воображаемый дисплей, старый и маломощный. Чтобы избежать опознания, достаточно было зажмуриться да сжать кулаки. Ай — ди, конечно, отозвался на стандартный запрос, но с этим ничего не поделать — не выбрасывать же его, в конце концов? Один хрен, придется как‑то отрекомендоваться, так почему бы и не воспользоваться документом? Если место и впрямь надежное, это знание не уйдет дальше администратора, хм, гостиницы. А вот расплачиваться этой картой не стоит. Проконтролировать утечку информации такого рода гораздо трудней. Равно как и организовать оную.

В шлюзе меня продержали довольно долго, напоследок даже огорошив — куртка вдруг стала серой с камуфляжными (вернее, грязными) пятнами, а инфор, прощально пискнув, вырубился.

— Что за дела?! — не выдержал я.

Ответа, однако, не дождался. Вместо этого открылась внутренняя дверь, так что пришлось воспользоваться приглашением. За шлюзом скрывалась довольно просторная комната характерной для Таюки архитектуры — то есть неправильной формы и с голыми каменными стенами. Из украшений присутствовали лишь потертый диван и стильная стойка ресепшена из хромированных труб. Время над ней хорошенько потрудилось, если судить по ржавым пятнам и вмятинам. Вместо улыбчивой тян наличествовал лохматый азиатский паренек, затянутый в кожу с ног до головы.

— Коннитива, господин Сингао.

— И вам не кашлять, господин?..

— Называйте меня просто Ван, — отмахнулся тот, одарив меня дежурной улыбкой. — Не обращайте внимания на проблемы с аппаратурой — это стандартная мера безопасности. Когда покинете нашу территорию, сможете ее активировать.

— П — понял уже. К — куртку зачем в — вырубили?

— Секрет фирмы, — не стал вдаваться в подробности Ван. — Чем могу помочь? Раз вы знаете пароль, то имеете представление о перечне услуг, не так ли?

— Ага, в курсе, — подтвердил я, несколько бесцеремонно рухнув на диван. — Не в — возражаете?

— Ничуть.

— Мне нужен врач, соточка виски и доступ к сети. Именно в таком порядке.

— Хороший выбор! — подмигнул мне Ван. — Как будете платить?

— У вас должно быть забронировано место. Один, три, один, восемь.

— Все верно. Но услуги медика в оплаченный набор не входят.

— Ч — черт…

— Понимаю ваши сомнения, господин Сингао, но они совершенно безосновательны, — покачал головой Ван. — Поверьте, наша система оплаты абсолютно безопасна и принципиально не отслеживается.

— Сотка виски, доступ к сети, — сколько мог твердо возразил я. — И номер расчетного счета, будьте добры. Медика можете вызывать.

— Как вам будет угодно, господин Сингао. Ваш номер девятнадцатый, вас проводят.

— С — спасибо.

Хрен с ней, с паранойей. Но такие явные намеки, как сегодня… вернее, уже вчера, игнорировать себе дороже. Лучше я буду на молоко дуть, чем собственноручно дам вражинам лишний шанс. И вообще, даже на сутки тут не задержусь, на ноги встану, клинику с заводом ломану, и поминай, как звали. Лежку, в принципе, найти не проблема. К тому же Ремесленнику обратиться можно. Или к его напарнику — бармену. А там, глядишь, легализуюсь и снова стану Денисом Новиковым. Но ведь каковы шельмы! Кто бы мог подумать, что у них такие возможности?! Если честно, до сих пор в шоке — это как минимум уровень СБ Корпорации, а не какой‑то частной лавочки. Или я опять ошибаюсь? Где конкретно? Очень плохо, что я очутился внутри чьей‑то игры. Просто офигительно плохо. Хуже только в болоте увязнуть. Мысли бегают, сам мечешься из стороны в сторону, в результате усилия распыляются, и вместо результата пшик. И выход сейчас я вижу только один — любой ценой вырваться из сферы интересов владельцев клиники. Как — другой вопрос. Да хотя бы сделать так, чтобы господин Сингао Юэцу перестал существовать. Ломануть какой‑нибудь морг, что ли? А что, вариант. Посмотрим, что можно будет сделать. Лишь бы канал устойчивый дали. Кстати, до сих пор не знаю, опознали меня, как Новикова, или нет? Еще одна задачка в предстоящем взломе. Если да, то ндец. Причем полный. Если нет, то побарахтаемся — «грохну» Сингао да всплыву под собственным именем где‑нибудь в противоположном конце города.

Ван не соврал — меня действительно «проводили»: аутентичный мордоворот довел до лифта, заботливо придерживая за локоток, втолкнул в кабинку и самолично ввел код в программатор. Затем, так и не проронив ни звука, оставил меня наедине с самим собой. Превозмогая усиливающуюся слабость, я кое‑как дотерпел до конца поездки — минут десять, если верить распаленному воображению. На самом же деле всего три с половиной — Зевс засек. Тем не менее, согласно данным местной GPS, от «приемной» меня теперь отделяло около километра по прямой и метров сто строго вверх. Уж не знаю, как это удалось владельцам хазы, но они сумели реанимировать один из небоскребов неподалеку от бара, превратив его изнутри в довольно комфортабельное жилище, и при этом сохранив общую непрезентабельность снаружи. Подозреваю, что большинство высоток в Трущобах только на вид необитаемы. Однако проверять это не было ни малейшего желания. Номер мой располагался этаже так на тридцатом, но насладиться видом на Трущобы не удалось — все окна были забраны глухими бронестворками. Так что пришлось оприходовать ту самую «соточку» без закуси, поморщиться и устроиться в знакомом коконе, укомплектованном контактными линзами и сетчатыми перчатками — манипуляторами. Правда, полагаться только лишь на арендованные вычислительные мощности я не стал — подсадил нанов и законнектил Зевса напрямую с сервером. Дела сразу же пошли веселее — напарник довольно легко, не потратив и десяти минут, взломал систему безопасности, так что теперь я мог контролировать весь комплекс, включая бар и около десятка тайных убежищ, частью упрятанных под землей, частью — в недрах скайскрейперов. Пока все было спокойно, и я первым делом озаботился оплатой медицинских услуг — все через того же Нэша. Фил проснулся и буквально в пару кликов решил мою проблему — у каждого уважающего себя хакера есть обезличенная «платежка», запрятанная в хитросплетении виртуальных счетов в добром десятке банков. Понятно, что часть средств при использовании такой схемы неизбежно терялась, но с этим приходилось мириться — иногда личная безопасность оправдывает любые затраты. Со штатным компьютерщиком «Молнии» я связался через нанов и Зевса, так что с этой стороны проследить нашу связь не представлялось возможным. Взламывать собственный банковский счет я не стал, пообещав Фильке возместить все расходы по возвращении. Тот поворчал, но все же на посулы купился. Впрочем, кидать собственного подчиненного не входило в мои планы, так что на этот счет он мог быть спокоен.

Доктор явился минут через десять после подтверждения платежа, и оказался настолько крутым профессионалом, что какой‑то час спустяот озноба и прочих неприятностей остались одни воспоминания. Правда, пришлось пережить несколько не самых приятных минут, когда выяснилось, что приводить меня в порядок собираются посредством той самой акупунктуры, от которой я пострадал не так давно. К чести эскулапа, этой методой он не ограничился, накачав меня изрядным количеством химии, просканировав с ног до головы и надежно зафиксировав левый бок — ребра были целые, только треснула парочка. Ушибы же и гематомы он свел вообще без проблем, так что к его уходу я снова был бодр и весел. И даже пылал жаждой деятельности, каковую и утолил незамедлительно, вернувшись в кокон.

Зевс за время моего отсутствия успел обложить сервера завода и клиники со всех сторон, устроив натуральную кибернетическую осаду, и мояроль в процессе свелась к нажатию своеобразной «красной кнопки». Защита виртуальных «крепостей» сдалась далеко не сразу, пришлось убить еще около часа, причем я по большей части скучал — всю рутину взвалил на собственные плечи Зевс, да еще и материнское ядро привлек, наплевав на санкцию Иванова. Результатом невидимой битвы стал полный доступ к ломаемымсетям. А затем пришел мой черед «морщить ум»: документации нашлось множество, так что просмотреть все файлы было просто нереально. Вспомнив похожую ситуацию на Объекте-357, я усмехнулся и принялся за работу, и к исходу третьего часа ночной эпопеи обладал уже достаточным количеством информации, чтобы делать выводы. Зевс все это время шерстил логи в поисках ответа на два жизненно — важных вопроса: как меня раскололи и успели ли опознать? Изучив его отчет, я облегченно выдохнул и расслабился — судя по всему, преждевременного разоблачения можно было не опасаться. Ни с завода, ни из клиники не поступало исходящих запросов на идентификацию по отпечаткам пальцев, скану сетчатки или генетическому коду, соответствовавшим моим данным. Похоже, господин Чжу с ассистентом унесли тайну Сингао Юэцу в могилы. Что не отменяло главной проблемы: где и на чем я спалился? Получается, меня действительно захватили с целью выяснения личности. Просто не довели процедуру до логического конца — я воспротивился. И весьма успешно. Вывод: я выдал себя неосторожным поведением. Но в чем именно косяк, не ясно. Так и запишем: вопрос остается открытым.

Зато я дознался, с какой именно целью почившие хакеры пытались ломануть два таких разных объекта: оба они, вернее, их сети, содержали уязвимости, посредством которых можно было атаковать сервер «Sora». Что это такое, я так и не выяснил. Похоже, какая‑то софтверная компания, раз этот логотип то и дело на глаза попадался во всяких электронных гаджетах. Мысль эту подтвердила находящаяся в открытом доступе информация, характеризовавшая ее как известного производителя программного обеспечения. Данные из базы «Синоби рэнмэй» этому также не противоречили. Еще одна характерная деталь — самим «ломщикам» этот доступ на фиг был не нужен. Добраться до «Sora» жаждал (или жаждала?) тот самый многоликий Рэй. Судя по архивным копиям логов, он принимал непосредственное участие в атаке, и единственный вышел сухим из воды. По крайней мере, контракт на поимку его убийцы на Бирже отсутствовал, в отличие от. Правда, и остальные участники взлома почили не в ходе операции, а примерно на протяжении недели после. Причем по самым естественным причинам. И если бы не моя паранойя, вряд ли бы кто спохватился. Выпиливания горе — хакеров были обставлены прямо‑таки гениально. И, не зная подноготной истории, найти у них что‑то общее было нереально. Итак, что мы имеем? «Sora» и Рэй как‑то связаны. Скорее всего, что‑то не поделили. Что именно? Логично было бы предположить, что Рэй — мой коллега, то бишь какой‑нибудь промышленный шпион, а «Sora» — владелец или разработчик некоей крутой финтифлюшки из обширного списка Зевса. Опять же, если исходить из предположения, что «Sora» — разработчик софта. Выходит, я в неведении своем мог перейти дорожку как первой, так и второму (второй). Одни хотели меня прижучить, дабы пресечь потенциальную утечку секретной информации, другой — избавиться от соперника. Попробовать выяснить, что за парни меня пытались захватить? Более чем вероятно, что Чжу с ассистентом работали на «Sora». Потому что если бы это было не так, то их обоих «зачистили» бы наравне с остальными хакерами, участвовавшими в атаке. Это уже кое‑что. Наметилось два лагеря — Рэй и хакеры с одной стороны, «Sora» и люди на заводе и в клинике с другой. А вот резкие ребятки в поезде могли с равной вероятностью принадлежать к любому из них. Внимание, вопрос: а оно мне надо? Какая, в сущности, разница? Угрозу они представляют в любом случае. Все же, немного поколебавшись, я сформулировал Зевсу параллельную задачу, категорически запретив грузить ей вычислительные мощности больше, чем на десять процентов. Остальные ресурсы вбухал в атаку медицинской сети Синоби — сити.

Провозился неожиданно долго, хоть и не пытался влезть в особо защищенные секторы — в данный момент меня интересовали лишь морги, а не конфиденциальная информация типа чья жена увеличила сиськи, а чья — задницу. Все же мне (вернее, Зевсу) удалось влезть в локалку одного из этих заведений, как раз в той части города, где я благополучно сиганул из вагона. В хранилище кадавров нашлось подходящее тело, и, затратив еще некое количество времени, мы прописали неопознанный труп как некоего Сингао Юэцу. Основание — найденный при теле ай — ди, числящийся на складе вещдоков под номером таким‑то. Хитрость, по большому счету, шитая белыми нитками. Однако пребывая в личине Сингао, я нигде, за исключением клиники, не засветился с идентификационными признаками вроде отпечатков пальцев или скана сетчатки. Тем более, что если и можно было таким макаром кого‑то опознать, то это Дениса Новикова, члена корпорации STG, а не местного парня — сидзин. Из клиники же эта информация не ушла — Чжу пробил Сингао по доступным базам, такового не обнаружил и решил меня просто допросить. Последствия известны. Так что должна сработать уловка, должна. Любое заинтересованное лицо, сложив несколько незамысловатых фактов — место и время плюс ай — ди — закономерно придет к выводу, что я свернул себе шею при падении с «желоба», или, если мои противнички успели доложиться, выпилился не сразу, а чуть погодя, успев где‑то спрятаться. А потом мои бренные останки обнаружили копы и, естественно, доставили в морг. Посреди ночи вряд ли найдутся желающие устроить опознание, а если и найдутся, их совершенно справедливо пошлют. Как минимум, до восьми утра. Фора не такая уж и большая, по факту уже четвертый час ночи. Хорошо, что Зевс ломанул местную локалку — не нужно будет Вана привлекать, чтобы организовать мою эвакуацию с территории Трущоб. Была здесь и такая услуга, ага. Всего‑то и нужно, что зарезервировать транспорт на определенное время, в моем случае — на семь пятнадцать. А такси по пути заказать и вовсе не проблема — задействую Зевса как ретранслятор, и фиг меня выпасешь. Вызов‑то будет с орбиты идти.

«Идентификация завершена».

А?.. Точно, я и забыл уже…

— Ну и кто эти ребята?

«С вероятностью 71 % один из нападавших принадлежит к группировке „Сецуна“. Идентификационный признак — фрагмент татуировки на шее».

— Картинка есть?

Ага. Я в пылу драки и не заметил, но от Зевса такое не утаишь. Скриншот из видеозаписи последней стычки, я даже этот момент помню — тот самый малый, что нарвался на удар коленом. И с которым я потом выпрыгнул из вагона. Действительно, из‑под воротника кусок иероглифа виден — но это сейчас, на паузе и с увеличением.

— У остальных такие есть?

«С вероятностью 17 и 21 % соответственно еще у двоих. Более точная идентификация невозможна».

— И на том спа — а–асибо! — от души зевнул я. — Кстати, Зевс, заблокируй‑ка на ай — ди чип, чтобы в автоматическом режиме подтверждение не выдавал.

«Сохранить функциональность?»

— Наглухо сжечь всегда успеем.

«Процесс завершен. Необходима повторная процедура через девятнадцать часов сорок одну минуту».

— Принял.

Легче мне стало? Да нифига подобного. Ну, из определенной группировки. Так это и раньше ясно было. Сецуна, если верить автопереводчику, это стражник. По логике, целую кодлу стражников кто себе может позволить? Вор — одиночка? Или довольно крупная фирма? Я тоже на второй вариант ставлю. Но полной уверенности нет. Так что к черту все, я спать. Ровно до шести тридцати. А дальше останется свалить из гостеприимных Трущоб и легализоваться под собственным именем. И больше ни в какие сомнительные места не соваться. Буду сидеть, как мышь под веником, и собирать информацию. Потому что поднять лапки вверх и сдаться — то бишь вернуться на «Молнию» не солоно хлебавши — я пока не готов. Опять же, утро вечера мудренее.

— Зевс, сколько еще наши «жучки» протянут? — поинтересовался я напоследок.

«Остаточный ресурс три часа семнадцать минут шесть секунд. Пять секунд…»

— Все, хорош, не грузи!.. И давай‑ка, спали винты в клинике. Физически, чтобы ни одна собака не восстановила.

«Процесс самоликвидации запущен. Прогресс 1 %. 2%. 3…»

Но я дожидаться результата не стал — Зевс надежен, как титановый лом. Спать, спать и спать — вот первоочередная задача.

* * *

Колония Нимойя, территория Корпорации «Такэда Электроникс», Синоби — Сити,9–е число месяца сигацу 85 года от П. В., раннее утро

Не знаю, сколько удалось поспать, но пробуждение снова выдалось нестандартное: сначала легкий укол в районе правой скулы, который я уловил даже сквозь сон, а потом вдруг навалилась глубочайшая тревога, от которой онемели мышцы. И лишь благодаря этому я не вскинулся на кровати. Даже глаза не открыл, просто сонная одурь слетела вмиг, и мысли понеслись галопом. В результате я оперативно оценил обстановку, что большого труда не составило, спасибо сообщению от Зевса: «Точечное поражение токсином». И еще две строчки на воображаемом дисплее: «Угроза нейтрализована» и «Замри, Денис».

Ну да, сам бы я не сообразил спросонья, и отхватил добавки. Пока же все шло неплохо: судя по ощущениям, кто‑то всего лишь всадил мне в лицо иглу с транквилизатором. Напарник, надо отдать ему должное, среагировал адекватно — сконцентрировал в точке поражения нанов и заставил их уничтожить близлежащие клеткиэлектрическим разрядом. Так что у меня теперь не только заноза в шкуре, но еще и крошечный на диво болезненный ожог — почти как осиный укус. Перетерплю. Главное, не выдать себя агрессору раньше времени. Вот он сейчас подойдет поближе, клиента проверить, и будет ему сюрприз…

На ночь я устроился в спальне, обставленной в традиционном японском стиле, с циновками на полу и тонким матрасиком вместо кровати. Под головой жалкий матерчатый валик, одно только одеяло порадовало — довольно плотное и теплое. Но я все равно свернулся калачиком, натянув покрывало чуть ли не до ушей. Открытой оставалась лишь верхняя часть головы, что и определило выбор цели диверсантом. Яд, скорее всего, парализующего действия, Зевс обезвредил, и мне оставалось лишь ждать, не проявляя признаков беспокойства — кто его знает, может, нервы сдадут, и диверс мне еще одну стрелу всадит. В глаз, например. Или в ноздрю. Нет, пусть уж лучше работает по стандартному алгоритму: убедится, что токсин подействовал, да займется тем, зачем пришел. И тут вариантов не особенно много: либо я ему нужен целиком, либо частично, в виде проб. В любом случае физического контакта не избежать, что давало мне определенный шанс.

Минут через пять, когда я уже начал терять терпение, в комнате раздались легкие шаги — на самой грани слышимости, если бы не ночь и отсутствие посторонних шумов, я бы их не засек. Потом темень еще больше сгустилась, и я почувствовал кожей движение воздуха и тепло чьего‑то тела — диверсант склонился надо мной, вглядываясь в лицо. Или ПНВ, или имплант соответствующий, однозначно. Я бы в таких условиях без помощи Зевса ничего не рассмотрел. Но я бы и не парился по этому поводу — помимо зрения еще есть слух и осязание. И пресловутое «шестое чувство», выработавшееся за долгие годы издевательств тренера дяди Коли. Плюс на моей стороне был эффект неожиданности, который я и использовал на все сто: когда диверсант толкнул меня в плечо, попытавшись перевернуть на спину, сопротивляться я не стал, просто попутно захватил тонкое (девчачье?) запястье правой рукой, уперся во что‑то мягкое (грудь?) левой, и, перекатившись, перекинул через себя не самое тяжелое тело в облегающей одежде. Тело шмякнулось на циновку, ойкнуло, и, катнувшись, как я только что, попыталось достать меня в голову размашистым ударом. Я вовремя выставил блок левым предплечьем, надо сказать, довольно жесткий (еще одно ойканье), и тут же провел удар основанием левой же ладони с выбросом «ци», в полном соответствии с учением синъицюань. Целился я на слух, как бы смешно это ни звучало, да еще на интуицию и тактильную чувствительность полагался, но попал как надо — в лоб, прикрытый плотной тканью. Диверсант моментально обмяк и распластался рядом с моим матрасом. Что он вырубился, я понял по неестественно расслабленному правому запястью, все еще пребывавшему в моем захвате.

— Зевс, ночник.

Спальню залил приглушенный свет, и я убедился в своей правоте — судя по фигуре, диверсант принадлежал к прекрасной половине человечества. По крайней мере, внешне. А вот насчет всего остального еще предстояло выяснить. Но первым делом связать, конечно. Как говаривал тренер дядя Коля, грамотно зафиксированный пациент в наркозе не нуждается. Вот только чем связывать… одеяло порвать, что ли? Или простыни? Ха! А девица‑то приготовилась — вон, из кармана целая пачка стяжек торчит. Тех самых, зело популярных у компьютерщиков всех мастей и смежных служб — копов, безопасников, дуболомов из спецназа и даже у частных детективов. Жаль, коротковаты, не стреножишь. Но хоть что‑то. Интересная, кстати, одежка — куртка — кожанка, обтягивающие штаны и нечто, напоминавшее одновременно и сапоги с длинными голенищами, и традиционную японскую обувку таби. На руках перчатки, на голове капюшон — матерчатый, в отличие от остальной куртки, под ним маска — балаклава или что‑то типа. Прямо ниндзя, с поправкой на высокие технологии.

Не особо церемонясь, я перевернул девицу на живот, заломил ей руки и зафиксировал запястья сразу парой стяжек. Для пущей надежности, ага. Может, она киборг, а у них дури немеряно. С ногами же поступил еще проще — обнаружив отсутствие ремня, спустил ей штаны в район икр, попутно полюбовавшись подозрительно знакомыми обводами и убедившись, что белье она предпочитает сугубо утилитарное — никакого шелка, никаких кружев, просто тянущаяся ткань без швов, — и стянул скомканную одежку тем же способом, что и запястья.

Усадив пленницу спиной к стене, принялся одеваться. Не дело перед ней в труселях щеголять, в таких делах важен серьезный настрой. А бабы голых мужиков всерьез воспринимать физически не способны. К тому же было у меня предчувствие, что доспать все равно не удастся, так чего время зря терять? Сейчас допрошу красотку (?), да махну в город. Пусть и раньше, чем планировал. Оно и к лучшему — может, чьи‑то планы нарушу. Вот ведь гады! И здесь выпасли. Ума, правда, не приложу, как именно. Вроде бы Ван гарантировал анонимность. И слово свое сдержал, если Зевсу верить — никаких исходящих сообщений из внутренней сети не зафиксировано, равно как и курьеров. Впрочем, какой‑то условный знак, вроде цветка на подоконнике, как в одном бессмертном фильме, исключить нельзя. Но это уже совсем за гранью. До такого в наш век тотальной компьютеризации только законченный параноик типа меня мог додуматься.

Тревога в вотчине Вана тоже не поднялась, что характерно. Значит, девица проникла в мое убежище тайно. Как — вопрос десятый. Как угодно. Через окно, например. Мог ли у нее быть напарник? Сильно сомневаюсь, иначе я бы уже давно по башке чем‑нибудь тяжелым получил. А раз не проявился до сих пор, то либо выжидает удобного момента, либо свалил. Либо и не было его вовсе.

— Зевс, проверь периметр.

«Вскрыто окно в гостиной».

— Выбила? Почему тогда я не слышал?

«Повреждения не зафиксированы. Окно открыто снаружи».

— Подозрительные объекты в радиусе пятидесяти метров от точки проникновения?

Эк меня пробрало! Как дядя Коля разговаривать начал. У него такая манера выражаться, особенно когда он при исполнении.

«Двухместный глайдер. Припаркован на уступе между секциями здания».

Ага, местные высотки через одну с такой особенностью. Этакие ступенчатые пирамиды, только ступени в ширину хорошо если пару метров, зато шаг в высоту — этажей тридцать — тридцать пять. Зачем так сделано — тайна. И не спросишь, все Таюки вымерли.

— Добраться можно?

«Без спецснаряжения? Дохлый номер. Смирись, Денис».

— А как же она спустилась?

«Воспользовалась тросовым подъемником. Он рядом с глайдером зафиксирован».

Понятно. Спустилась, залезла в окно, и тросик смотала. Пульт надо поискать в карманах.

— Можешь перехватить управление?

«Ответ отрицательный. Слишком примитивная система, реагирует на волны определенного диапазона, да еще и шифрованный сигнал нужен».

— А подбором?

«Боюсь, ты в процессе сваришься».

Точно, без пульта никак. Хочешь, не хочешь, а придется заняться не самой приятной процедурой. Нет, щупать такую ядреную деваху по — любому в удовольствие, но только не в данных обстоятельствах. Хотя кому‑то, говорят, нравится. Извращенцы, блин.

— Извини, подруга, — хмыкнул я и решительно вжикнул молнией на куртейке.

Под ней обнаружился облегающий топ. И все. Никаких цепочек, никаких кулончиков или иных финтифлюшек, равно как и менее традиционных украшений вроде татуировок. Впрочем, в менее, скажем так, официальных условиях, сам по себе вид крепкой груди послужил бы неплохой наградой. Однако я соблазнительную картину проигнорировал и занялся карманами. Помимо уже приватизированной пачки стяжек, в них нашелся только небольшой несессер, в котором, как я и предполагал, хранились инструменты для изъятия проб тканей и физиологических жидкостей. И компактный инъектор, пуляющий иглы с транком. Хм. Похоже, и с целью визита я был прав — меня умыкнуть хотела. А если бы не вышло, ограничилась бы образцами тканей и крови. Пульта, к моему глубокому сожалению, не было. Ч — черт, похоже, воспользоваться трофейным глайдером не получится. А было бы неплохо — улетел из Трущоб, приземлился где‑нибудь поближе к центру, да свалил пешочком. А потом можно было бы и на общественный транспорт пересесть, не боясь запалиться — с заблокированным чипом ай — ди Сингао превратился в обыкновенную кредитку на предъявителя. Ничего страшного — набил бы пин — код для подтверждения перевода, и все. Но нет, девица оказалась стервозной. Везет мне на них, похоже. Кстати, не пора ли познакомиться? Я небрежно смахнул с ее головы капюшон и потянул маску.

— Сюрпри — и–из!.. — только и сумел выдавить я, рассмотрев лицо.

Очень хорошо мне известное лицо, ибо оно принадлежало некоей Кийоко. Той, что представилась как «Дитя города». И было это пару дней назад в клубе «Амэя». Только лыжные очки на пол — лица куда‑то делись, и я наконец сумел оценить ее красоту в полном объеме. А оценить было что, хоть она и таращилась в никуда, закатив пронзительно — синие глаза. Фигуристая синеглазая брюнетка с пухлыми губами. Мой любимый типаж. Почти такой же любимый, как блондинка с косичками и родинкой на скуле.

Впрочем, с очками все ясно — с таким девайсом не очень‑то маску натянешь, даже если волосы соберешь в относительно компактный конский хвост. А маска в данном случае, помимо сохранения инкогнито (по идее, ага), еще и демпфером послужила. Не будь ее, и на высоком лбу красовался бы шикарный синяк. Это я точно знаю, видел уже результаты «энергетического» удара. Опять же, хорошо, что в лоб попал, хоть и бил не в полную силу. Если бы не кость, мозг бы повредил. Про висок и нос молчу — в обоих случаях летальный исход практически гарантирован.

А хороша, фурия! Все при ней, кроме соображалки. Но далеко не факт, что это для девчонки большой минус. Пожалуй, я бы за ней поухлестывал. Тем более что кандидатка проверенная — от афтерпати у меня остались сугубо положительные воспоминания, и я не имею в виду похмелье поутру. Жаль, что вражиной оказалась. Хотя я даже не удивлен — больше чем уверен, что лоханулся в первый же день, с головой выдав себя всем заинтересованным лицам. Разве что Ода с Ремесленником опасаться не стоит — я на них через Нэша вышел. А Кийоко, помнится, сама ко мне подсела, по собственной инициативе. Я тогда еще был не в курсе местных заморочек, вот и решил, что это лишь приятная неожиданность.

Н — да. И что теперь делать? Пульта нет. Улик, кроме несессера, тоже. Даже зачуханного мобильника, и того не наблюдается. Может, в одежку какой‑то гаджет встроен? Сейчас проверим…

— Зевс, фас, — скомандовал я, изобразив «наложение дланей», только не на чело, а на другие, э — э–э, выступающие части.

«Встроенная электроника отсутствует. Интересует состав тканей?»

— Нафиг.

Ладно, в одежке ничего нет. А если?.. Я нежно провел кончиками пальцев по щеке Кийоко, ощутив знакомое покалывание, и удовлетворенно кивнул, узрев на воображаемом дисплее лаконичную надпись: «Обнаружены сторонние предметы». Перечень хоть и не впечатлял, как в случае с вероломным доком, но тоже заставил глубоко задуматься — судя по маркировке трех имплантов из десятка наличествующих — преобразователя нейросигналов, биочипа и мультичастотного генератора волн, — Кийоко была счастливой владелицей менее продвинутого аналога моих нанов. Понятно теперь, почему у нее нет пульта — она сама ходячий пульт. Вот только моя полифункциональность для нее есть и будет несбыточной мечтой — встроенный комп позволял в лучшем случае взаимодействовать со специализированными инструментами, оснащенными соответствующими программными средствами.

— Занятно, — хмыкнул я, закончив изучение гаджетов. — Зевс, ломануть можешь?

«Вероятность причинения вреда объекту — носителю 92 %».

— Не, тогда не надо. Попробуем по — доброму договориться.

«Вероятность 50 %».

— Что так мало? Меня дядя Коля прикольным штучкам научил…

«Вообще‑то, это была шутка».

— Она же вроде не блондинка?

«Мои наблюдения показывают, что корреляция с цветом волос в данном случае не прослеживается. Она женщина».

Ну да, это многое объясняет.

— Можешь привести ее в чувство? Или опять мне заморачиваться?

«Возможно прямое стимулирование нервных окончаний».

— Давай, только осторожно. Мне она еще пригодится.

«Процесс запущен. Прогресс 1 %. 2%. 3…»

Я напряженно всматривался в лицо Кийоко, поэтому тот момент, когда она пришла в себя, не пропустил. Она судорожно вздохнула, опустила взгляд с потолка на меня (я чуть не утонул в синих колодцах, даже в сердце кольнуло, ей — богу!), моментально осознала произошедшее и принялась молча извиваться, безуспешно пытаясь избавиться от пут. Слава богам, орать не стала. Впрочем, ей это все равно бы не помогло. Я, вроде, говорил, что у нее соображалка отсутствует? Забудьте, это я со зла. Очень хорошо она соображала, просто отменно. Вот только поделать в текущих условиях ничего не могла. От слова вообще.

— Привет, малыш. Поговорим?

Вместо ответа Кийоко затрепыхалась еще сильнее, и в конце концов упала на бок, поразительно ловко выбросив стянутые ноги в мою сторону. Но в этом начинании успеха не добилась — я вовремя отскочил, увернувшись от увесистого удара, и пленница наказала сама себя, со всего маху приложившись коленкой об пол. На этот раз ее проняло, судя по сдавленному ойканью и неизменному слову на букву «F».

— Да ладно тебе ругаться, — добродушно ухмыльнулся я. — Давай беседовать конструктивно.

Не знаю, что именно моя незваная гостья понимала под термином «конструктивно», но поток «факов» стал еще интенсивнее. Причем, судя по ее взглядам, больше из‑за спущенных штанов, нежели обиды за поражение.

— Нашла из‑за чего переживать! — хмыкнул я, осознав проблему. — Чего я там не видел?..

— Да пошел ты! — выплюнула Кийоко. — Ур — род!

Очень странная реакция. На моей памяти впервые девушка, с которой я имел, хм, интим, так разошлась из‑за оголенных ножек. Весьма стройных и соблазнительных, надо признать.

— Я бы попросил, мисс! В конце концов, кто из нас пленник?

С этим фактом она спорить не стала, просто с удвоенной силой задергалась в безуспешной попытке вырваться из пут.

— А чего на помощь не зовешь? Типа, люди добрые, помогите, чести лишают!

— Клоун! — устало выдохнула девушка и притихла, поджав ноги.

— Послушай меня, Кийоко!

Я попытался поднять ее подбородок, чтобы смотреть в глаза, но та дернулась, и я просто‑таки вынужден был усилить хватку. Больно, согласен. Но нужно — так доходит быстрее.

— Послушай меня! — сурово повторил я. — И не зыркай так, я в своем праве. Это ты ко мне вломилась и пыталась отравить. Ты же это отрицать не будешь? Вот, умница… Меня, по большому счету, интересует только один вопрос: как ты меня нашла?

Кийоко удивленно заломила бровь и попыталась изобразить злорадную ухмылку, но с последним возникла заминка — не очень‑то поухмыляешься, когда лицо перекошено, да еще жесткие пальцы давят на нервные узлы. Впрочем, она на удивление быстро с собой справилась и вернула на законное место выражение брезгливой ненависти, да еще и глаза сузила, типа через прицел смотрит. Надо думать, для пущей острастки.

— Не скажешь? Ну и фиг с тобой… Тогда хотя бы подъемник включи.

— И пф — куда… тьфу! — Кийоко решительно дернула головой и высвободила подбородок. — Ты же глайдер не заведешь!

— Тем более, чего запираться?

— Слушай! — Судя по вспыхнувшему взгляду, мою пленницу осенила гениальная идея, которой она поспешила со мной поделиться: — А давай вместе отсюда убежим! Ты и я.

— А какой мне интерес?

— Выберешься из Трущоб.

— А тебе?

— Слетаешь кое к кому в гости. Под мою ответственность.

Ха — ха три раза. В гости. С девицей, которую я вижу второй раз, причем в весьма занимательных обстоятельствах. Примерно так я и выразился, сопроводив тираду ироничной усмешкой. Кийоко пожала плечами, дескать, нет так нет. Но попробовать все равно нужно было.

— То есть не договоримся, — вздохнул я. — Жаль. Придется воспользоваться старым планом. Вот только, девочка моя, ты в нем не предусмотрена. Так что я тебя с чистой совестью здесь оставлю. Сама потом с Ваном объясняйся.

— Напугал!

К пленнице вернулось самообладание, и, я бы даже сказал, некая самоуверенность. Видимо, и впрямь кто‑то серьезный у нее за спиной. Узнать бы, кто. Вот только как? Спровоцировать?

— Вот и замечательно! — подвел я итог содержательной беседе. — Я ему позвоню, когда в такси сяду. У тебя, думаю, с четверть часа форы будет, постарайся использовать это время с толком. Придумай байку поубедительнее, на тему «Как я пробралась на охраняемый объект и попыталась умыкнуть клиента». Вану будет очень интересно. Надеюсь, у него найдется специалист соответствующего профиля.

— И не мечтай! — припечатала меня Кийоко. — Тебе все равно конец. И мы еще встретимся! И я!..

— Что ты?! Съешь мою печень?! Заставишь голяком бегать по центральной площади?! Ой, боюсь, боюсь! Или ты думаешь, что тебя отсюда вытащат?!

Девушка сверкнула глазами, заставив меня поежиться — если бы она умела метать молнии, я бы уже превратился в горстку пепла. Однако взгляда не отвел:

— Что, серьезно так думаешь? И кто же у нас такой герой?

Кийоко гордо меня проигнорировала, но и уступить в матче в «гляделки» не пожелала. И я, подчиняясь наитию, с издевкой поинтересовался:

— Уж не на Рэя ли надеешься?

Н — да. Уж в чем — чем, а в самообладании моей пленнице не откажешь — выражение лица у нее не изменилось, она даже не вздрогнула, но вот расширившиеся зрачки выдали ее с потрохами. Впрочем, мне данный факт облегчения не принес — какая разница, каким именно жерновом из пары меня молоть будет? Что Рэй, что ребята, скрывающиеся под загадочной вывеской «Sora» — одного поля ягоды. Или я все‑таки спешу с выводами? По большому счету, вторжение Кийоко в мою личную жизнь первое свидетельство не в пользу Рэя, приключение в клинике на совести его (ее?) соперника. Потасовка в монорельсе пока бездоказательна, хоть я и склонялся к жертве почивших хакеров. С другой стороны, Кийоко хотя бы убить меня не пыталась. Вырубить и похитить — это да, этого не отнять. Но не убить. А может, и правда с ней рвануть? Познакомиться, наконец, с Рэем, поговорить за жизнь… глядишь, и отвяжется? А с «Sora» потом разберусь, обезопасившись хотя бы с одной стороны… не, бред. Таким способом можно лишь усугубить ситуацию, окончательно превратившись в часть системы и полностью утратив возможность взглянуть на происходящее со стороны. Пожалуй, нужно исчезнуть как Сингао Юэцу, да и как Денис Новиков особо не отсвечивать. Так что назад, к корням, то бишь первоначальному плану. Фиг с ней, с Кийоко. Будем надеяться, что Ван с ней не слишком жестоко обойдется.

Уж не знаю, что у меня во взгляде промелькнуло, пока я все эти думы думал, но моя пленница отвела глаза и разочарованно покачала головой.

— Все‑таки уходишь?

— Жизнь заставляет, — философски вздохнул я. — Не хочется к Рэю в гости. Я бы еще подумал, если бы мне предложили встречу на нейтральной территории… а на твоих условиях — ищите другого дурака. Кстати, а ты не знаешь, что ему от меня надо? Нет? Или просто говорить не хочешь? Ну и ладно. Извини тогда.

Я легонько ткнул Кийоко в сонную артерию, подхватил обмякшую девушку и устроил поудобнее, в очередной раз прислонив ее спиной к стене. Скользнул взглядом по распахнутой куртке, с ностальгией вспомнив кое — какие эпизоды недавней совместной ночи, и нехотя направился к терминалу. Надеюсь, Ван не спит, потому что ему же в таком случае хуже — ждать я больше не намерен. У меня уже, фигурально выражаясь, земля под ногами горит.

«Денис?»

— Чего?

«Почему ты не выяснил, на чем попался?»

— А не пофиг ли?

«Если бы у нас была зацепка, я бы с вероятностью 87 % смог предотвратить повторение этой ситуации».

— Хорош нудеть.

«Эмоциональная окраска? Ты ее пожалел?»

— А что мне было делать?! — вызверился я, нимало не заботясь о том, как выгляжу со стороны. — Пытать, что ли?! Или измордовать, как меня в клинике?!

«Вопрос снимается, извини».

— Ладно, проехали! — махнул я рукой и устроился в коконе. — Так, Зевс, план меняется. Вызывай такси прямо сейчас…

«Подозрительная активность в секторе 12».

Этого еще не хватало! Я торопливо активировал монитор и уставился на картинку с камеры слежения. И незамедлительно убедился, что не зря Зевс озаботился взломом местной системы безопасности: судя по всему, в гости к Вану пожаловали оч — чень серьезные ребята — штатные средства оповещения не сработали, так что владельцы заведения до сих пор пребывали в счастливом неведении относительно нагрянувших неприятностей. Кто‑то ломанул сеть, к гадалке не ходи. И этот кто‑то не слабей Зевса. А то и помощнее — тот тоже сумел уловить ненормальность происходящего только благодаря анализу видео, поступающего с камер. Напрямую, минуя охранный сервер, что было бы невозможно при чуть меньших вычислительных мощностях, чем обладал мой напарник. Ненормальность же выражалась в том, что в подвальных помещениях того самого кабака, что располагался по адресу Мияги — стрит, 97 «а», шла интенсивная перестрелка, временами переходящая в рукопашные схватки с использованием холодного оружия. Разборку там кто‑то затеял, короче. Несколько суровых парней перемещались компактной группой из помещения в помещение, целенаправленно экстерминируя всех встречных — поперечных, изредка разбегались, но потом неизменно воссоединялись и двигались дальше. И что‑то мне подсказывало, что я этих товарищей знаю. Нет, сто процентов не дал бы, но… ага, а теперь дам! С одним из них я точно в монорельсе пересекался. Ч — черт!

— Зевс, наверху что?!

Невнятно, конечно, но напарник меня понял.

«Все спокойно. Картинку вывести?»

— Да на кой? Еще где‑нибудь шухер есть?

«Ответ отрицательный».

Значит, нет у них точной наводки. И это единственное, что радует. Иначе они бы сразу к Вану вломились в приемную, а не пошли по длинному пути. Линять надо, пока не поздно! И не ждать такси, а искать другой способ.

— Зевс, что с воздухом?

«Судя по данным системы внешнего наблюдения, активность повышена. В радиусе двух километров не менее пяти единиц техники».

Ага, авантюра с трофейным глайдером отпадает, как раз в силу своего характера. Да и не добился я ничего от пленницы. Хотя, в свете вновь открывшихся обстоятельств она может и передумать, вот только времени нет с ней возиться. С другой стороны, оставлять ее здесь стремно. Наверняка за мной явились гаврики. И предсказать, как они отреагируют, когда вместо нужного меня обнаружат в моем номере совершенно левую девицу, я бы не взялся. Может, просто плюнут, а может, и грохнут. Чтобы не повадно было.

— Как думаешь, засекут, если на глайдере рвану?

«Вероятность 91 %».

Это интересно, с какого перепуга? Они что, всех подряд шмонают? Ч — черт, судя по всему, именно так и есть. И ведь никто не рыпается! Серьезные товарищи, эти сецуна.

— Спасибо, обнадежил! — Я вырубил картинку с камеры — один фиг, ничего не поделаешь — и принялся изучать подробную схему коммуникаций подпольной империи Вана. Или не Вана, даже скорее всего не его — наверняка он обычный администратор. Но еще и это выяснять мне сейчас было совсем не с руки. — Как тебе вот этот вариант?

Я пощелкал курсором, убрав со схемы все, кроме маршрутов лифтов, и выделил один из участков цветом. Как по мне, то весьма перспективно — местечко довольно уединенное, и в стороне не только от моего нынешнего местоположения, но и от кабака. А что в самом сердце Трущоб, так это дело поправимое — я тут уже достаточно пошарился, чтобы представлять алгоритм действий.

«Вероятность избежать контакта с противником 61 %».

Маловато будет…

— Зевс, ты уверен?

«Нет, но я учитываю самое неблагоприятное развитие ситуации».

Понятно, подстраховывается. Ну и ладно. По всему судя, у ребяток моих точных координат нет, хоть кто‑то и слил меня, это однозначно, вот они и полезли за информацией. Так что пока живем. Но как только они тряханут Вана, счет пойдет на секунды. Посему не буду искать от добра добра, а вместо этого сделаю ноги, как и советовал поступать в таких ситуациях тренер дядя Коля. И на совесть рыкнуть, чтобы сидела в самом дальнем закоулке и не мешалась под ногами. Кийоко, конечно, жалко, но не до такой степени, чтобы собственным здоровьем, а то и жизнью жертвовать. Впрочем, и совсем уж ее шансов лишать не дело.

Озадачив Зевса, я порылся в карманах, вооружился верным мультитулом и перекусил стяжки на запястьях и брюках девушки. Задержался на секунду, залюбовавшись ее поразительно безмятежным и беззащитным лицом — как будто спит и приятные сны видит, — и рванул к двери, подхватив по пути куртку.

* * *

Колония Нимойя, территория Корпорации «Такэда Электроникс», Синоби — Сити,9–е число месяца сигацу 85 года от П. В., раннее утро

Из царства Вана я выбрался благополучно, хоть и не без приключений — как Зевс ни старался, избежать нежелательных встреч не получилось. Наследие дяди Коли пригодилось дважды: сначала проверенным тычком в сонную артерию вырубил «коридорного», а затем приласкал банальным левым боковым оператора лифтов. Первый ошивался в неприметной комнатенке, служившей транспортным узлом — именно здесь пересекалось несколько лифтовых маршрутов, так что волей — неволей пришлось делать пересадку. Второй торчал в смежном помещении, оснащенном капсулой «виртуалки», но среагировал на удивление быстро, за что и был отправлен в глубокий нокаут. Вырубив камеры в ближайшей округе, я устроился в другой кабинке — чуть более тесной и аскетичной — и преодолел последний участок пути, затратив около пяти минут. Забрался далековато, но оно того стоило — теперь меня отделяло от проваленной явки не менее пяти километров. Причем выбрался я из шахты посреди очередного прогона — попросту остановил кабинку (опять спасибо Зевсу), отжал дверь, и с трудом протиснулся между стеной тоннеля и цилиндром капсулы. Судя по дизайну и внутренностям явно рукотворной пещеры, я снова оказался в лабиринте Таюки, чего и добивался. А дальше и вовсе дело техники — дойти в обратном направлении до первого попавшегося отнорка, поплутать с четверть часа, забирая по возможности наверх, и, наконец, выбраться из подземки на вольный воздух. Так что вскоре я уже осторожно выглядывал из… подъезда? Скорее всего, с поправкой на архитектуру Предтеч. Но не суть. Главное, у меня было укрытие, из которого я смог оценить обстановку, не рискуя запалиться. Система наблюдения покинутого убежища сейчас уже помочь не могла — далековато, но, судя по картинкам с камер, нападающие сворачивать деструктивную деятельность не собирались и почти добрались до приемной и ее обитателей. Глайдеры тоже никуда не делись. Ч — черт, утекает время. И рассвет скоро — вон, уже небо на востоке сереет. Того и гляди выглянет местное светило из‑за горизонта, порадует первым лучиком. Вот тут‑то мне и кранты.

Поежившись от предутренней свежести, я запахнул куртку и осторожно выбрался из здания, наплевав на мнительность. Пересидеть опасность в столь сомнительном укрытии все равно не выйдет, хочешь, не хочешь, а придется искать местечко получше. В идеале вообще бы за пределы Трущоб выбраться — в обжитых районах тех же копов корпоративных можнонапрячь, хоть это и крайне нежелательно. Здесь же, по ходу, любой встречный является потенциальным лютым вражиной. Оно мне надо, со всеми прохожими махаться? А если их много будет? Вот — вот. Так что, как говорится, «stealthmodeon», и дай бог ноги. Плохо, что у меня плана местного андеграунда нет, я бы вообще тогда на поверхность носа не казал. Но не судьба. Наугад по здешним подземельям можно плутать неделями, и не факт, что меня потом найдут. Так что на риск обнаружения я пошел сознательно, тщательно взвесив все «за» и «против». Осложняло прохождение маршрута и отсутствие вменяемой карты — спутниковые фотки Трущоб Зевс нашел, и я даже более — менее в них ориентировался, но с их помощью можно было лишь выдерживать общее направление. А вот перспективу, так сказать, сиюминутную приходилось оценивать на глазок, благо пока что сумерки мне помогали. Знай себе, укрывайся от изредка пролетающих мимо глайдеров — чисто на всякий случай. Судя по разнообразным эмблемам и значительной высоте, все они являлись частью обычного здешнего трафика. Наземных экипажей я почти не встречал, не говоря уж о скутерах и сегвеях — видимо, в этой части Трущоб деловая активность была так себе. Или время сказалось — «собачья вахта», самый сон.

Напрягал также тот факт, что к границе я должен был выйти в незнакомом районе — куда ближе оказалось одно из местных обиталищ богатеев, нежели та промзона, откуда я попал в Трущобы. И неизвестно, как отреагируют безопасники на мое появление. Впрочем, это проблема решаемая. Куда хуже то, что местность все время шла под уклон, и, судя по GPS, я сейчас находился уже на целых пятьдесят метров ниже уровня, так сказать, цивилизации. Боюсь, пятиметровым уступом не отделаюсь. Придется лифт искать или лезть в подземелья в надежде выбраться наверх. Причем не знаю, что хуже. Но и по старому маршруту идти не вариант — как раз там меня и ищут. Все мои уловки со взломом базы морга и запутыванием следов, как показала практика, оппонентов не смутили. С другой стороны, пятьдесят метров — это меньше двадцати этажей, не смертельно. Меня даже пожарная лестница устроит, главное, не спалиться.

А вот с этим могут возникнуть проблемы. Не в плане того, что меня снова каким‑то невообразимым образом выпасут, а элементарно визуально засечь могут — светлая куртка на фоне темных развалин не катила абсолютно. Причем, что самое поганое, даже в потемках. Что уж про утро говорить, которое не за горами. Пришлось немного задержаться в очередной подворотне, и напрячь Зевса. Мои микроскопические помощники с задачей справились блестяще — куртка ожила уже через несколько секунд после того, как я мазнул зудящими кончиками пальцев по рукаву. Заморачиваться с выбором узора я не стал, и в этом вопросе полностью доверившись напарнику. Тот ожидания оправдал, сделав одежку угольно — черной. А потом, когда небо окончательно просветлело, и темень сменилась предрассветной серостью, цвет подкорректировал, преобразовав узор в неприметный паттерн. Прятаться от пролетающей техники стало гораздо проще, особенно с учетом накинутого капюшона. Тем не менее, на открытых местах я старался не отсвечивать, пробираясь, где это было возможно, сквозь полуразвалившиеся постройки. Кстати, заметил — в этой части Трущоб здания сохранились гораздо хуже, нежели в давешней промзоне. И завалов больше, и на соплях держащихся конструкций тоже. Чихать даже страшно — а ну как накроет рукотворной лавиной? Но и тут обошлось: большую часть застроенной территории я преодолел, умудрившись всего лишь раз поскользнуться и сверзиться в какую‑то щель. Но относительно благополучно — ничего себе не отбил, и даже штаны не порвал.

К тому времени, как окончательно рассвело, я успел укрыться в полуподвале завалившейся на своего близнеца высотки, и теперь задумчиво созерцал открывшуюся перспективу. Весьма нерадостную, должен признать: прямо по курсу, метрах в трехстах от моего убежища, взгляд упирался во впечатляющий обрыв. Знаете, какие бывают на речках, или в оврагах? Вот примерно то же самое, только поверху вместо дерновой подушки неровно отломившееся дорожное покрытие типа асфальта, с торчащими тут и там обрубками труб, проводов и энерголиний — ни дать, ни взять, корни. А встречающиеся кое — где темные провалы тоннелей и обломанные коммуникации напоминали осколки костей и перерубленные артерии в колоссальной рубленой ране. Брррр!.. Чего‑то не туда меня занесло…

Напророчил я, выходит, со «ступенькой». Только в высоте ошибся — тут не пятьдесят, тут все семьдесят — восемьдесят метров. Конечно, не отвесная скала, просто обнажившиеся миллионнолетние почвенные пласты, повыветренные и обваленные кое — где, но все равно не заберешься, будь ты хоть Человек — паук. Тот самый, из комиксов. А я еще, наивный, по подземельям наверх пройти собирался.

М — мать! И ведь обратно не вернешься — судя по картинкам с камер, неизвестные боевики таки добрались до убежища Вана, повязали его самого и еще несколько человек персонала, и сейчас обшаривали все доступные схроны. Ладно, до транспортного узла пока еще не добрались. Но и там им ничего не обломится — придется прочесывать с десяток разнонаправленных линий. Снаружи тоже активность сохранялась, но, опять же, очень далеко от моего нынешнего укрытия. Только пара глайдеров начала круги нарезать, с каждым заходом удаляясь от кабака, служившего точкой отсчета. Но этих ждать надо не раньше, чем через час, такими‑то темпами. Так что время еще есть. Вот только без понятия, что делать. Разве что вздремнуть — никаких толковых мыслей не было. Не лезть же, в конце концов, по стенке? Альпинистского снаряжения нет, да даже если бы и было, фигли толку? Засекут меня моментально, и схомутают. Или дадут заползти повыше, и возьмут тепленьким — куда я с обрыва денусь? Разве что вниз прыгну, навстречу тяжким увечьям. И это в самом для меня благоприятном случае…

— Зевс, как думаешь, откуда эта прелесть? — поинтересовался я, не отводя взгляда от обрыва. — Землетрясение, что ли?

«Вероятность 97 %».

— Ни фига! А почему тогда остальной город не разрушен?

«Это не тектонический сдвиг. Это разрушение локального характера в результате схлопывания подземных пустот. Вернее, одной пустоты, но довольно крупной».

— Хочешь сказать, весь этот райончик над пещерой раньше стоял? А потом у нее свод рухнул?

«Не совсем так. Если бы рухнул свод, то провал был бы воронкообразный. Но на спутниковых фотографиях ничего такого нет. Скорее, разрушились опоры по периметру, и весь пласт осел довольно быстро. Поэтому и много башен сохранилось».

— Как‑то сложно, — помотал я головой. — Естественным путем такое вряд ли получится организовать.

«А я и не говорю про естественный путь. Тут очень похоже на одновременный направленный подрыв опорных точек. Знаешь, как старые здания сносят?»

— Примерно представляю. Но там только гора мелкого мусора остается, а тут инфраструктура…

Стоп! Инфраструктура! Откуда‑то же идет энергоснабжение местных халуп? И, если верить Зевсу, в одном только хозяйстве Вана потребителей довольно много. Тут тоненьким кабелем не обойдешься. А не поискать ли мне свежую энерголинию? Ну, ту, которая была после локального светопреставления проложена? Я же верно понимаю, что Трущобы образовались при первых колонистах, то есть относительно недавно? Или нет? Или это сами Таюки порезвились?

Как я и предполагал, развернутых данных касательно возникновения провала в открытых источниках отыскать не удалось. Зато мы с напарником доподлинно установили время появления аномалии — нечто непредвиденное стряслось в недрах подсамым обжитым на тот момент районом города на семнадцатый год существования Колонии. Что и требовалось доказать. Еще одна загадка, пусть и не жизненно важная, но достаточно интересная, чтобы порыть в этом направлении. Потом, когда из Трущоб выберусь. А что выберусь, я уже не сомневался — нашелся‑таки обходной маршрут. И не очень далеко, меньше, чем в километре от моего убежища. Судя по фотографиям, весьма любопытный образчик местной техногенной архитектуры — этакий мост, сваренный из разнокалиберной арматуры, вдоль которого протянут впечатляющий энерговод — не меньше трех метров в поперечнике. Тут все ясно — этот кусок соединял разорвавшуюся при давнем катаклизме «кишку» оригинального «кабеля», оставшегося от Таюки, и был к ней приляпан, что называется, наживую. Контакт никакой, материалы разнородные, как результат — безумные перепады напряженности поля и утечки энергии в никуда, сопровождаемые нешуточным перегревом. Вот и пришлось сделать с запасом латку. Впрочем, мне на это было плевать. Куда интереснее выглядели технические коммуникации, предназначенные для обслуживания гигантской даже с такого расстояния «гусеницы»: непритязательный открытый лифт, скользящий вдоль пары направляющих, проложенных по обрыву (абсолютно не мой вариант), и металлическая лестница типа пожарной, с удобными площадками, оснащенными перилами, и кое — где даже прикрытая полупрозрачным пластиком — надо думать, от ветра. Плюс внизу, в паре точек на маршруте и на самом верху просторные боксы — вагончики, предназначенные, скорее всего, для отдыха ремонтников. Все это я выяснил на сайте местных экстремалов, промышляющих банджи — джампингом и прочими безумными забавами, а потом еще и воочию убедился, когда минут через двадцать осторожного плутания по завалам оказался в непосредственной близости от искомого объекта. С этой точки пейзаж поражал еще больше — и обрыв, и «кишка» энерговода с «бахромой» мостков, и лифт, и даже лестница, практически терявшаяся на фоне разноцветных почвенных пластов. Кстати, я немного ошибся — склон вовсе не был вертикальным, но и пологим я бы его не назвал. Градусов так семьдесят, то есть при желании и на брюхе заползти можно, главное, скалистых выступов избегать. Вот там да, отвесные стены. Но, чем больше я всматривался в детали пейзажа, тем больше убеждался, что лестница наименьшее из зол. Да, могут запалить. А могут и не запалить. А если запущу лифт, то точно на неприятности нарвусь. Вывод? Иду по лестнице, неспеша и без выкрутасов. Фон нормальный, немного узор на куртке подкорректировать, и вперед. Уже с пары сотен метров меня фиг разглядишь. И сама лестница тому доказательство — без Зевса и цифровых фильтров я бы и сам ее не увидел. Так что надежда есть, главное, на последнем участке не запалиться. Глайдеры еще, чтоб их. Сунутся поближе, и кранты. Издалека‑то не срисуют, у штатных оптических сканеров разрешения не хватит. А чем‑то более серьезным такие машинки, как правило, не оснащаются. В конце концов, это всего лишь простенькие агрегаты для полетов в атмосфере, а не исследовательские катера, в которых аппаратуры понапихано больше, чем в иных межзвездных кораблях.

Ну все, с богом, пока совсем не рассвело. Хотя и тут беды большой нет — тень от обрыва укроет. Удачно я все‑таки вышел, если бы изначально в другую сторону рванул, как раз бы сейчас на меня свет падал. А здесь шанс есть, и неплохой. Грех его упускать.

Покопавшись еще немного в настройках куртки и удовлетворившись результатом, я выбрался из укрытия и осторожно побрел к длинному быстросборному бараку, образовывавшему периметр вокруг основания лифта и лестницы. До ближайшей стены из сэндвич — панелей добрался быстро и без приключений, а вот дальше возникла заминка — дверь обнаружилась неподалеку, но оказалась закрытой на магнитный замок. И прямо над ней мигали полусферы обзорных камер. Собственно, а чего я хотел? Не может такой объект быть необитаемым. Какой‑то персонал постоянно в наличии — да хотя бы группа быстрого реагирования. Не спецназовцев, а ремонтников. Или оператор системы мониторинга, что для меня одинаково без разницы. Не спалиться, и ладно.

Проблема решилась элементарно — я просто замахнул на крышу барака, выбрав участок стены без окон. Труда это большого не составило, равно как и пробежаться осторожненько, без особого топота, по крыше и спрыгнуть во двор. Правда, еще задержался на секунду у вентиляционного короба с нашлепкой стандартного контроллера, типа того, что я в вагоне монорельса видел. Наны привычно проникли в коммуникационный разъем, а я продолжил путь, не дожидаясь результата. Впрочем, Зевсу много времени не понадобилось, и к тому моменту, как я оказался во дворе, он уже благополучно оседлал систему видеофиксации. Внутри периметра укрытий нашлось довольно много — и пустые контейнеры из‑под стройматериалов, и какая‑то техника, и даже пара полуразобранных глайдеров. Тень, опять же. Камеры наблюдения Зевс быстренько локализовал, а некоторые и вовсе заставил, фигурально выражаясь, смотреть мимо, так что мне осталось лишь попетлять от одной мертвой зоны к другой, благо их здесь было достаточно. В конце концов, это всего лишь какая‑то шарашкина контора, а не штаб — квартира Корпорации или хотя бы главный офис банка. При известной сноровке гуляй не хочу. Что я и проделал, повторно провернув трюк с заскоком на крышу, на сей раз приемного бокса лифта, служившего еще и тамбуром у лестницы. А дальше вообще дело техники — подпрыгнул, ухватился за перекладину, подтянулся и проскользнул под нижней трубкой перил. Добежав до ближайшей площадки, я затаился в самом затененном уголке, и некоторое время наблюдал за двором. Никто не всполошился, даже, что удивительно, тревожные сирены молчали. Получается, прорвался? Ага, если Зевсу верить. Он во всем комплексе построек засек семерых человек, и ни один из них не проявлял признаков беспокойства, продолжая заниматься своим делом — кто в сети серфил, кто дремал у пульта, кто перекусывал. Пастораль и идиллия. Жаль только, что не для меня.

Не особо спеша и стараясь держаться ближе к обрыву, я преодолел десятка два пролетов и остановился. Организм вроде как не протестовал — в свое время пришлось в процессе тренировок поскакать с этажа на этаж под чутким руководством дяди Коли, так что нагрузка была привычная. Разве что сердце стучало чуть чаще, чем обычно, да потеть начал, что проблемы не представляло — мембранные подкладки штанов и куртки влагу впитывали очень хорошо, а со лба испарину сбивал заметный ветерок. Чую, выше он вообще разгуляется, надо будет осторожнее идти, не ровен час, снесет. Знаю я такие места, тут вечный ветродуй, как в какой‑нибудь долине или в промежутке между длинными зданиями.

А красиво все‑таки. Оч — чень, доложу я вам, живописные развалины. Чем‑то архитектуру Гауди вид напоминал — такие же неожиданные плавные переходы, да и цветовая гамма, подчеркнутая освещением, соответствовала. Это ночью тут все казалось серо — черным, а сейчас и зелень проявилась, и множество оттенков красного с коричневым. И даже дымка голубоватая поверху, у среза дальнего обрыва. Этакий постап — романтизм.

С моей текущей позиции окончательно становилось ясно, что Зевс был прав в предположениях относительно происхождения котловины. Сверху, с высоты птичьего полета, впечатление было бы неполным — в этом я убедился, еще когда изучал спутниковые фотографии. А вот под таким углом картина весьма впечатляла. Плюс где‑то глубоко в груди возникла хорошо знакомая щекотка — предчувствие тайны. Раньше, до того, как попал к Оружейникам, ничем таким я не страдал, а вот после приключений на Объекте-357 и еще пары случаев этот индикатор проснулся. И я пока еще не знал, как к нему относиться — как к несомненному благу, или неизбежному злу. Ну их, тайны, особенно инопланетные. Как показывал опыт, ничего хорошего они не несли. Скорее наоборот, всяческие неприятности в физическом и моральном плане сулили. С другой стороны, и без авантюр я уже не мог свою жизнь представить, потому и подставился Грегу с кэпом. Ч — черт, похоже я постепенно в адреналинового наркомана превращаюсь… Ну его, короче, время не ждет. Мне еще шагать и шагать, а потом еще как‑то с безопасниками в районе толстосумов договариваться, чтобы не измордовали в профилактических целях. В околоток‑то я попасть не боялся, был бы самый идеальный выход — приняли под белы рученьки и доставили в безопасное место. В участке вряд ли до меня сецуна или подручные Рэя доберутся, отсижусь, отдышусь, опознаюсь как честный турист Денис Новиков, и выйду на свободу. Наверное.

А пока вверх, все выше, и выше, и выше. Вроде так поется в одной старинной песенке.

* * *

Колония Нимойя, территория Корпорации «Такэда Электроникс», Синоби — Сити,9–е число месяца сигацу 85 года от П. В., утро

— М — мать! Как?! Нет, ну как?!

Я стоял у внешнего края лестничной площадки, ухватившись за перила, и в голос матерился, сопровождая взглядом пару хорошо знакомых глайдеров — тех самых, что над кабаком кружились, когда я из схрона линял. Пока что они целеустремленно перли прямо ко мне, вернее, к подъемному комплексу, и сворачивать не собирались, из чего следовал единственно верный вывод — я снова попался. Ч — черт! И деться некуда — вниз не вариант, не успею, вверх — та же фигня. Разве что в этом направлении хоть как‑то укрыться можно будет — еще несколько пролетов, и начнется оборудованная противоветровыми щитами часть лестницы. Пластик матовый, деталей через него не разглядишь, даже силуэт вряд ли проступать будет на фоне обрыва — тень все еще на моей стороне. Но это решение сиюминутное, меня бы такой финт ушами абсолютно не смутил — всего‑то и надо, что высадить две группы — снизу и сверху. И никуда беглец, в данном случае я, не денется. А ведь я уже надеяться начал, что пронесло — всего треть подъема осталась. Что там моя любимая мерфология по этому поводу говорит? Ага, вот — следствие из второго закона Чизхолма: если вам кажется, что ситуация улучшается, значит, вы чего‑то не заметили. Вот только чего?! А, блин! Не работал никогда частным детективом, и не надо было начинать!

Последнюю мысль я додумывал на бегу — нечего противнику задачу упрощать. Если нет возможности спастись, остается только продать подороже. С другой стороны, может, и обойдется — не похоже, что меня в том же монорельсе убивать собирались. Да и покойный Чжу хотел сначала информацию получить, а уже потом… но все равно, просто так сдаться не наш метод. Потрепыхаюсь еще. Иначе сам себя уважать перестану. Опять же, папенька не раз говорил: если не знаешь, что делать — тяни время. И приводил в пример некоего восточного мудреца, угодившего в неприятную ситуацию с шахом и ослом. Правда, в моем случае отсрочка не превысит нескольких минут, пока не войду в контакт с противником. А к этому знаменательному событию неплохо бы и подготовиться… да хотя бы по хорошо себя зарекомендовавшей методе «кудзи госин хо». Ну‑ка, как там… он — бай — ши — ра…

Оказавшись примерно на середине последнего отрезка подъема и успев к этому времени активировать ступень «кай», обострявшую интуицию, я убедился в собственной правоте: неспешно приблизившиеся к лестнице глайдеры разделились — один ушел круто вверх, второй завис метрах в двадцати ниже. Как я и предполагал, высадили десант — две боевых тройки, причем верхняя ко мне оказалась чуть ближе. Да и вообще эта троица была потенциально опасней, хотя бы потому, что они будут спускаться, а нижние пойдут вверх, тратя силы. Вывод: терять мне нечего, буду прорываться по кратчайшему пути. Чего уж теперь‑то убиваться. Одно бесит — как?! Как они меня находят так быстро?! М — мать!

Едва не потеряв концентрацию, я кое‑как успокоил нервы и продолжил подъем, стараясь двигаться размеренно, в такт дыханию. Бежать бессмысленно, только выдохнусь, а так хотя бы на слух можно ориентироваться — вряд ли те, сверху, будут таиться. Им под горку, топать можно от души. А их подельники с глайдеров, висящих примерно на середине «вилки», меня вряд ли сдадут — говорил уже, что ни фига не видно через матовый пластик. Собственно, именно так иполучилось — приближение как минимум одного боевика я засек сильно заранее, попутно подивившись такой его беспечности — однозначно не спецназовец, те минимум двойками работают. И успел подготовиться к встрече, заняв позицию на лестничной площадке сбоку от хлипкого тоннеля.

Моя будущая жертва все‑таки что‑то заподозрила и сбросила скорость. Но и тихие шаги для моих обостренных чувств служили явным ориентиром, так что осмотрительность боевику не помогла — едва из прохода показался ствол пистолета, я сжался, а чуть позже, когда высунулся и нос его владельца, вбил левый хайто ему в горло. Понятно, что не носу, а владельцу. Прекрасно осознавая уровень опасности, осторожничать, как в клубе «Астероид», когда Асти у «золотой молодежи» отбивал, я не стал, так что удар получился точный и жесткий. Обратным движением заблокировав пистолет, добил болезного кулаком в висок — хороший такой чунцюань, по всем канонам синъи. Отчетливо хрустнуло, ноги боевика подкосились, и он упокоился на площадке, оставив вывернувшийся из ослабевших пальцев ствол в моей руке. Я тем временем снова укрылся в простенке и воспользовался возникшей паузой для изучения трофея. Поверженный враг меня уже не интересовал — будь он хоть киборг, такую плюху без последствий выдержать нереально. Минимум глубокий отруб обеспечен, если не летальный исход.

Нечаянный «подарочек» разочаровал — мало того, что оказался простеньким игольником, типа того, что я у Кийоко давеча видел, только более топорного дизайна, так в него еще и «защита от дурака» в виде сканера отпечатков пальцев была встроена. Выщелкнув магазин, я убедился, что иглы в нем парализующего действия — с такими вещами шутить не принято, так что маркировке можно было верить. Хм. Похоже, прав я, убивать меня не хотят. Так что есть варианты, однозначно есть. Да вот хотя бы напролом рвануть. Там еще двое, уработаю как‑нибудь.

— Зевс, готовься обезвредить токсин.

«Какого плана вещество?»

— Сам определяй.

Я без колебаний выковырял одну иглу, легонько ткнул первый попавшийся палец, и раздраженно отшвырнул использованный шип. Ухмыльнувшись самому себе (видел бы это дядя Коля, его бы карачун хватил), вернул магазин на законное место и взял игольник в правую руку, плотно обхватив рукоятку.

«Токсин парализующего действия, средней убойности».

— Отлично, — одобрил я напарника. Судя по «осиному укусу», все обошлось. — Ломай опознавалку. Сюрприз им будет.

«Процесс активирован. Прогресс 1 %. 2%. 3…»

Ладно, нечего ждать у моря погоды, мне еще двоих отоварить нужно. Кстати, судя по шагам и скрипу настила, второй как раз на следующем повороте между пролетами. Умный, козел. Сразу за авангардом не сунулся, решил выждать. Или на подстраховке остался. Впрочем, вряд ли это тебе поможет…

Я размеренно пересчитывал ступени, одним глазом косясь на счетчик прогресса, и, едва дождавшись заполнения линейки, обернулся и пару раз выжал спусковой крючок, всадив иглы в загривок помятому боевику. Чисто для надежности, ибо в данном случае действовать согласно принципу «отмеряй микрометром, отмечай мелом, отрубай топором» было весьма чревато. Я уж лучше тщательнее, как говаривал тренер дядя Коля, с непривычным для нашей семейки педантизмом. Целее буду в результате. Тем более, что еще рисковать и рисковать. Вот прямо сейчас, например.

Прижав подбородок к груди, прикрывшись правым плечом и наплевав на дыхалку, я рванул вверх, с каждым шагом прибавляя скорости. Все равно в поле зрения номера второго оказался, и он дураком будет, если не попробует нашпиговать меня иглами с транком. Так что чем быстрее я до него доберусь, тем меньше дырок в моей тушке окажется в результате. Штурм унддранг, как говорится. Что характерно, угадал: в меня попали минимум пять раз (причем — сюрприз! — из двух стволов), но в мою пользу сработали плотная одежда и подгоняемые Зевсом наны. Лицо я предусмотрительно закрыл, а все остальное пусть и неприятно, но далеко не смертельно. Зато сейчас у меня кое‑кто огребет! Хотелось бы на удивленную рожу этого «кое — кого» полюбоваться, да не судьба — оттолкнувшись от последней ступени, я врезался в боевика плечом и буквально вплющил его в пластиковую стенку, отчего та недовольно загудела, но все‑таки выдержала. Ну и хорошо, не хватало еще хрустящего крошева под ногами, или, того хуже, за шиворотом. Уловив на периферии зрения какое‑то движение, я бросил в ту сторону короткий взгляд — третий боевик, не будь дурак, со всех ног уматывал. Ну и ладно, потом догоню. У меня сейчас есть, с кем разбираться. Отшатнувшись от ошеломленного противника, я от души засадил ему левым локтем в челюсть и для надежности насадил солнечным сплетением на колено, а потом без колебаний прижал ствол игольника к шее и нажал на спуск. А вот нехрен было со мной связываться. Пусть радуется, что всего лишь большую занозу из шкуры придется выковыривать. Хотя игольник штука достаточно мощная, при неблагоприятном стечении обстоятельств и насквозь прошить мог. Ф — фух, вроде живой, только вырубился с гарантией.

Оттолкнув безвольное тело, я прислушался. Ч — черт, похоже, последний самый умный — притаился и меня ждет. Ну и ладно, все равно другого выхода нет. Соответственно, я и заморачиваться не стал — шагнул на лестницу, держа игольник стволом вниз. Вопреки предчувствиям, и с этим противником особых проблем не возникло: едва я оказался на лестничной площадке, как за спиной у меня мелькнула тень, и я поспешил развернуться, машинально подняв оружие. Правда, тут же его лишился — реактивный боевик легко выбил игольник у меня из руки, добавил мне в грудь основанием ладони, потом маэ — гери в живот, и крутнулся, выбросив ногу в классическом ура — маваси. Просчитался — я к этому моменту уже ушел вниз, присев на колено, и снес его размашистой подсечкой под опорную ногу. Парень — как бы не один из тех, что обрабатывали меня в монорельсе — сверзился с высоты собственного роста, хорошенько приложившись спиной и затылком, а я рванул к пистолету, торопясь и оскальзываясь. Сцапав рифленую рукоятку, всадил пару игл поверженному противнику в щеку и было выдохнул облегченно, но тут снова что‑то мелькнуло, и опять за спиной. Обернувшись, я ругнулся и опустил руки: напротив лестничной площадки висел знакомый глайдер. С внутренней стороны пластик пропускал свет лучше, чем с наружной, но все равно видно было не очень хорошо. Впрочем, рассмотреть интересующие меня детали это не помешало. Судя по размытому силуэту, в данный момент боковое окно глайдера было открыто, и из него высовывался еще один архаровец, вооруженный чем‑то посерьезней игольника, как бы не пистолетом — пулеметом типа «ингрема» или какой‑нибудь моделью «штайера». Все, приплыл…

Плохо осознавая, что делаю, я рухнул на пол и перекатился, укрывшись за вырубленным бедолагой. И вовремя: пластик украсился десятком рваных дыр, а потом рассыпался в то самое крошево, что я поминал недавно. Ч — черт, все‑таки решили пришить меня! Ур — роды… вот я вам сейчас!

Папенька всегда говорил: смотри опасности в лицо. Всегда есть вероятность, что она сама испугается, а ты останешься в профите. Памятуя об этом его завете, я плавно перетек из положения «лежа» в положение «на одном колене» и поднял игольник, совместив целик и мушку на лбу боевика с автоматом. Но выстрелить не успел — откуда‑то сверху стремительно рухнул еще один глайдер, такой же неприметный, но побольше и с рублеными обводами, и снес своей тушей экипаж неудавшихся охотничков. Все еще не веря своим глазам, я заторможенно подошел к перилам и успел разглядеть, как сбитый аппарат на порядочной скорости влепился в энерговод, и его незамедлительно прошил внушительный разряд. Корпус уцелел, а вот электронной начинке пришлось несладко. Соответственно, потерявший управление и тягу глайдер, кувыркаясь, понесся к земле, где его ничего хорошего не ожидало. Однако любоваться финальной сценой трагедии я не стал, перевел взгляд на угловатого спасителя, вынырнувшего откуда‑то снизу и зависшего в полуметре от лестничной площадки правым бортом ко мне. Дверца откинулась вверх, и я изумленно уставился в лыжные очки на пол — лица:

— Кийоко?!

— Я! Снимай куртку и прыгай сюда!

Ч — черт! Вот это поворот!

— Снимай куртку и садись, идиот! Они скоро вернутся!!!

Они? Ну да, второй глайдер. А куртка‑то тут причем? Ладно, у всех свои тараканы, а уж у этой девицы тем более. Плохо, что глаз не видно, но по сжатым губам понятно, что она предельно серьезна. Придется довериться, она хотя бы пристрелить меня не пыталась…

— Довольна? — поинтересовался я, когда, содрав куртку, бестрепетно перемахнул щель между площадкой и летательным аппаратом, и рухнул в кресло.

— Более чем, — хмыкнула девушка и пшикнула мне в лицо какой‑то гадостью из баллончика. — И, чтоб ты знал — я тоже умею учиться на ошибках.

Из баллончика. М — мать. Тут никакие наны не помогут…