Каменные стены рухнули, показались лучи света, но только Чарли Чан и видел их. Джон по-прежнему бродил в потемках, и когда он вернулся на виллу в Вайкики, его мысли были очень мрачны. Все время он работал вместе с Чаном, а теперь, в решительный момент, китаец старается оттеснить его на задний план. Самолюбие Джона было задето. Снова и снова перебирал он мысленно тех лиц, на которых вначале пало подозрение в убийстве: Эган, Комтон, Брэд, Каола, Летерби, Сэлэдин, Коп – перебирал тех, кого он встречал перед убийством Дэна. Вспомнил Боукера! И какое-то неясное чувство подсказало ему, что Боукер имеет отношение к этому убийству, но несмотря на долгие и мучительные размышления, ему не удалось найти никаких оснований для этого подозрения.

В среду в банке, где Джон менял деньги, он встретился с миссис Мейнард, с которой он познакомился на пароходе.

– Собственно говоря, вы не достойны того, чтобы с вами разговаривать! – сказала старушка. – Вы ни разу не удосужились навестить меня.

– Я был очень занят.

– Слышала, слышала! Конкурируете с полицией в деле розыска преступника? Но все-таки оставьте на время общение со всякими подозрительными личностями и приезжайте сегодня вечером ко мне вместе с мисс Минервой. У меня соберется небольшое общество, а затем предполагается купанье при лунном свете.

– Благодарю вас, постараюсь быть!

Попрощавшись с почтенной старушкой, Джон направился на угол Форта и Кинг-стрит, где стоял его автомобиль. И вдруг его взгляд упал на знакомую фигуру: по улице шел развязной походкой Боукер в сопровождении Уилли Чана, тихоокеанского чемпиона гольфа.

– Здравствуйте, Боукер! – крикнул Джон.

– А, мистер Уинтерслип! Очень рад вас видеть! Недавно вспоминал о вас. По случаю перемены профессии я решил устроить маленькую пирушку и был бы очень рад, если бы вы присоединились к нам.

– Что? Вы меняете профессию? Вы рau?

– Pau? Вот именно! Конец скитанью по семи морям. Кстати, не слыхали ли, не продается ли где-нибудь небольшая газета? Я мог бы хорошо заплатить.

– Какая быстрая перемена вашей жизни!

– Правда?

– Да, сэр, здесь страна неожиданностей! Но нам надо спешить. До свиданья, сэр!

Дома Джон нашел телеграмму от Агаты Паркер. В ней стояло только одно слово: «Ничто». Джон скомкал телеграмму. Ну, что ж, разрыв, так разрыв. Ему это было теперь совершенно безразлично. Собственно говоря, он никогда не был особенно влюблен в свою невесту. А Агата, конечно, скоро найдет солидного, уравновешенного человека, без пристрастия к приключениям и шатаниям по чужим странам. Конец!

В три четверти восьмого Джон достал купальный костюм и направился к миссис Мейнер. Старушка встретила его в высшей степени радушно и познакомила со всеми присутствующими. В числе их была и Карлотта в сопровождении красавца-лейтенанта Бусза.

Изящная светская болтовня наполняла комнату. И вдруг резкий высокий голос молодого человека в круглых очках прорезал воздух: «В клубе получена телеграмма от Джое Кларка».

Шум голосов стих, и все с интересом ожидали продолжения.

– Кларк – это наш профессиональный игрок в бейсбол! – пояснил Джону молодой человек. – Месяц тому назад он отправился в Европу выступать против англичан.

– Он победил?

– Нет, в эндшпиле был побит Хагеном, но оказалось, что он побил рекорд на дальность расстояния.

– Вполне понятно! – заметил пожилой джентльмен. – Ни у кого другого нет такого сильного и широкого запястья, как у него.

Джон заинтересовался этим разговором.

– Удивительно, что вы обращаете на это внимание! – сказал он.

Пожилой джентльмен улыбнулся.

– У нас всех здесь довольно крепкие запястья. Это объясняется купаньем при сильном прибое. Одно время Джое Кларк был чемпионом. Целыми часами он носился в океане, борясь с прибоем, и в результате добился необычайного развития запястья. Я сам был свидетелем того, как он гнал мяч триста восемьдесят метров. Держу пари, что он произвел фурор среди англичан.

Кто-то из гостей заметил, что пора купаться. Все пошли в особую комнату для переодеванья. Джон, улучив момент, сказал Карлотте:

– Я буду ждать вас на берегу.

– Но вы же знаете, что я здесь с Джонни?!

– Знаю, но вы обещали флоту отдать только конец недели; люди, старающиеся протянуть конец недели до следующей среды, не заслуживают особого внимания.

Карлотта рассмеялась.

– Хорошо, я обожду вас.

Быстро переодевшись в купальный костюм, Джон вышел на берег. Вскоре появилась и Карлотта, тоненькая и стройная, при лунном свете казавшаяся особенно хрупкой и воздушной.

– К дальнему плоту! – скомандовал Джон.

– Есть!

Они бросились в теплую серебристую воду и весело поплыли. Через какие-нибудь пять минут оба уже сидели на плоту. С Алмазной горы им подмигивал маяк; по ту сторону рифа мерцали лампионы китайских лодок; берег Гонолулу имел вид длинного ряда сверкающих звезд, регулируемых динамо-машинами.

Такое место было вполне подходящим для признания в любви, и Джон подвинулся поближе к Карлотте.

– Кэри, дорогая! Я хотел бы быть вам самым близким человеком в мире. Конечно, если мне удастся убедить вас смотреть на будущее такими же глазами, как я сам. Милая, если бы вы…

За их спиной раздалось фырканье, и, обернувшись, они увидели лейтенанта Бусза, взбиравшегося на плот.

– Я плыл целых четверть часа под водой, чтобы поразить вас неожиданным появлением.

– Вы достигли своей цели! – проговорил Джон, не обнаруживая особой радости.

Лейтенант уселся на плоту.

– Какая ночь! Везде и всем буду рассказывать о ней.

– «Везде и всем!» – повторил Джон. – А когда вы намереваетесь убраться из Гонолулу?

– He знаю, наверное, завтра. Будь моя воля, я вообще никогда не уехал бы отсюда. Правда, Кэри?

– Да, Джонни! Ужасно тяжело расставаться с Гонолулу. Мне придется скоро уехать, и я чувствую, что мне будет нелегко. Кто знает, может быть я последую примеру пловца Ваиоли и спрыгну с парохода, когда он будет проходить мимо Вайкики.

Несколько секунд все молчали.

– О чем вы говорили сейчас, мисс Карлотта? – спросил Джон.

– О Вайоли! Я вам никогда не рассказывала о нем? Он был один из наших лучших пловцов; его уговорили поехать на состязания на материк. Но он был человек с очень сентиментальной, нежной душой и никак не решался покинуть Гаваи. Его все-таки убедили, и в один прекрасный день он, с печальным лицом, сел на «Матсонию». А когда пароход проходил мимо Вайкики, он спрыгнул в воду и приплыл на сушу. И с тех пор его нога никогда уже не ступала больше на пароход.

Джон вскочил.

– Не знаете ли вы, который час?

– Мы поплыли сюда около половины девятого.

– Извините, но я должен вас покинуть! – быстро заговорил Джон. – Мне необходимо побывать еще на «Президенте Тайлоре», он сегодня уходит. До свиданья!… Ах… Вот что Кэри! Мне необходимо видеть вас еще раз сегодня. Я не знаю, когда я вернусь. Вечером буду у мисс Мейнар. Вы подождете меня там? – прибавил он серьезным тоном.

– Хорошо!

– Очень рад! – Джон на минуту заколебался. «Пожалуй, опасно оставлять любимую девушку на плоту в эту дивную ночь при лунном свете и с этим красавцем лейтенантом? Но делать нечего. Да, надо спешить», – и он нырнул в воду.

Высунув голову на поверхность, он услышал голос лейтенанта.

– Ну, старина, да кто же так прыгает! Хотите, покажу?

– Пошел ты к черту! – пробурчал про себя Джон и быстро поплыл к берегу. Бросился в комнату для переодеванья, надел костюм и чуть не опрометью выбежал на улицу. Извиняться перед хозяйкой было некогда. Добежал до своей виллы. Хаку подремывал в гараже.

– Викивики! – закричал Джон. – Скажи шоферу, чтобы скорее подавал автомобиль! Где мисс Барбара?

– Я видел ее на берегу! – прошептал испуганно Хаку.

Барбара сидела в саду на скамейке.

– Дорогая моя! – обратился к ней Джон. – Я знаю, кто убил твоего отца.

– Что-о? Ты знаешь? – Да, сказать тебе?

– Нет, нет! Этого я не вынесу, это слишком ужасно.

– Так, значит, ты… догадываешься?

– Да, но это только предположение, догадка. Я не могла этому поверить, я не хотела верить. Я уезжала отсюда на несколько дней, чтобы отделаться от этой ужасной мысли… Но скажи мне…

– Сейчас мне некогда, потом! – И Джон бросился к автомобилю.

– Джон! Джон! – закричала ему мисс Минерва. – Как хорошо, что ты вернулся. Видишь ли, сегодня сюда приходил один адвокат осматривать дом. Он сказал мне, что за неделю до смерти Дэн говорил с ним относительно изменения текста завещания.

– Что ты говоришь? Это очень важное обстоятельство. Тетя Минерва! Поезжай сейчас же к Хэллету, расскажи ему об этом и передай, что я уехал на «Президент Тайлор». Пусть он немедленно пришлет туда Чана. Мне некогда!

Три мили, отделявшие от берега, он проехал в восемь минут. Слабое движение и рассвирепевший полицейский в центре города задержал его лишь на несколько секунд. Подъехав к мосткам, которые уже было приказано убрать, он обратился к младшему офицеру Хепворту с просьбой задержать на некоторое время пароход.

– Мне надо увидеть стюарда Боукера, – сказал Джон. – Вопрос жизни!

– Если так, то я согласен! – проговорил Хепворт. – Но торопитесь, сэр.

Джон вошел на палубу. Вдруг перед ним промелькнула фигура Дженнисона в зеленоватом пальто и довольно помятой зеленой шляпе; при виде Джона Дженнисон вздрогнул и спустился в каюту. Джон пошел за ним.

– А, мистер Дженнисон! Вы уезжаете на этом пароходе?

– Да.

– Отложите вашу поездку. Вы последуете за мной на берег!

– Вот как! Какое вы имеете право требовать этого?

– Никакого, я просто уведу вас отсюда.

Дженнисон рассмеялся, но в этом смехе чувствовалась скрытая ненависть к Джону. Такая же ненависть вспыхнула и в сердце Джона при виде наглой физиономии адвоката. Он вспомнил Дэна Уинтерслипа, убитого на походной кровати. Вспомнил Дженнисона, спускавшегося с Барбарой с мостков в день прихода «Президента Тайлора» в Гонолулу и нежно придерживавшего ее за талию, вспомнил выстрелы из-за угла, рыжего матроса, с которым ему пришлось драться. И жажда борьбы снова охватила его.

Резкий звук сирены прорезал воздух.

– Убирайтесь вы отсюда, – прошипел Дженнисон. – Я провожу вас до мостков и…

Он осекся, поняв всю опасность этого плана. Дженнисон быстро опустил правую руку в карман, Джон инстинктивно схватил графин с водой и запустил им в Дженнисона. Тот нагнулся, и графин, пробив стекло, упал на палубу. Стекло зазвенело, но никто не обратил на это внимания. Джон увидел, что Дженнисон кидается на него и что-то блестящее сверкает в его руке. Он отскочил в сторону, бросился на спину Дженнисона и заставил его опуститься на колени. Крепко схватил запястье Дженнисона, державшего браунинг. Несколько секунд пробыли они в таком положении, а затем Дженнисон стал медленно приподниматься с колен. Рука, державшая револьвер, пыталась освободиться от сжимавших ее тисков.

Джон напрягал все силы, чтобы не выпустить ее, но в данном случае ему пришлось иметь дело с более могучим противником, чем рыжеволосый матрос. Джон чувствовал, что силы его тают. Еще минута и Дженнисон освободит руку. Что дальше? Вполне ясно. Дженнисон не выпустит его на берег, а пристрелит ночью на пароходе. И последним отчаянным усилием он стиснул руку противника.

И вдруг в отверстии разбитого стекла появилось торжественное лицо цвета слоновой кости. Рука с револьвером просунулась в каюту.

– Мистер Дженнисон! Бросьте револьвер, – приказал Чарли Чан, – или я буду вынужден сделать прискорбное отверстие в принадлежащем вам и важном для жизни органе.

Браунинг Дженнисона звякнул о пол; в тот же момент дверь каюты раскрылась и в нее вошел Хэллет в сопровождении Спенсера.

– А, мистер Уинтерслип! А вы что здесь делаете? – И, сунув в карман зеленого пальто Дженнисона записку, он сказал: – Дженнисон, следуйте за нами, вы нам нужны.

У спуска на мостки Хэллет остановился.

– Надо подождать Хепворта! – сказал он.

– Чарли! Чем я могу отблагодарить вас? Ведь вы спасли мне жизнь! – проговорил Джон.

Чан отвесил низкий поклон.

– Мое собственное удовольствие не может быть высказано в словах. Я не раз уже спасал жизнь людям, но еще ни разу не спасал человека, жизнь которого началась бы в высококультурном городе Бостоне. Нестирающаяся приятная надпись на золотом свитке воспоминания!

Появился Хепворт.

– Все в порядке! – сказал он. – Капитан согласен отложить отход на час. Я поеду с вами в полицейское управление.

Спускаясь с мостков, Чан обратился к Джону.

– Говоря от всей души, приветствую вашу храбрость. Вы набросились на этого Дженнисона в смелом и торжествующем настроении духа. Но он победил бы вас. И почему? Ответ есть: эти мощные запястья.

– Известный пловец, чемпион! – промолвил Джон.

Китаец пристально посмотрел на него.

– Вы умный человек. Да, десять лет тому назад Дженнисон был лучшим пловцом Гавайских островов. Я почерпнул эту новость из старых спортивных сообщений гонолулских газет. Но в последнее время он не купался в этих водах или, говоря точнее, не купался после той ночи, когда он убил мистера Дэна Уинтерслипа.