На окраине столицы Йорлка стоял Хеср, Холм Торговцев, неприглядный бугор земли, увенчанный обильной растительностью и огромными домами, построенными чуть ли не друг на друге. Даржек стоял на смотровой площадке, сделанной на крутом склоне холма, и в задумчивости смотрел на город. Он обдумывал склонность иностранных торговцев обосновываться на этой стратегически важной высоте.

Он задавался вопросом, была ли причиной этого воинственность, проявленная аборигенами в далеком прошлом, и в связи с этим привычка торговцев размещать свои анклавы в таких местах, где они легко могли быть преобразованы в цитадель. Возможно, Хеср когда-то ощетинился зубчатыми стенами и разрушил прекрасный город, с цветущими улицами и странными, завораживающими зданиями. Даже если все было именно так, то время уже стерло эти стены с бойницами до последнего камня, и никто не помнил, когда города и деревеньки Йорлка были прекрасны.

И при этом никто не понимал, какими уродливыми они стали. Время и безразличие работали вместе подобно тайной болезни, уничтожая красоту городов, продолжающих расти на собственных руинах.

Старый образец улиц и просторных бульваров был все еще заметен в старом районе города Йорлез, но проезды оставались забиты бушующей пятнистой коричневой растительностью, которая уже оплела центральные здания, красочные, покрытые лепкой фасады которых давно выцвели и стали болезненно-серыми. Глядя вниз с Хесра, Даржек мог точно назвать момент появления здесь первого трансмиттера, что повлияло на рост и развитие города. Здания внешних районов стояли хаотично, море растительности, уже напоминавшей джунгли, окружило их и даже перекрыло узкие проезды в тех местах, где здания стояли близко друг к другу.

Разглядывая то, во что превратился прекрасный некогда город, Даржек ощутил острую боль предчувствия — ему показалось, что он видит будущее Земли. В Йорлезе были парки, круглые аккуратные сады, но немногие горожане, прогуливающиеся там, казалось, не замечали поглощающих их уродливых джунглей. Трансмиттер заставил их обращать свои творческие способности только на внутреннее убранство зданий. То, что творилось снаружи, уже никого не волновало — зачем, если этого никто не видит. Никто не волновался о виде из окон, которых теперь не существовало. Земля тоже станет местом, где люди проживают свои жизни в совершенном комфорте, окруженные невидимой пустошью?

Трава позади него зловеще зашелестела, заставив резко обернуться, но появившаяся голова, оплетенная ушами, принадлежала Ксон, его главному следователю. Даржек в смущении убрал пистолет. Он хладнокровно встретил мысль об угрозе Тьмы, которая была всюду, но теперь она превратилась в угрозу, которой нигде не было и его это расстраивало.

— Не думаю, что мы сможем определить местонахождение кого-нибудь еще, — сказал Ксон.

Даржек обернулся, чтобы посмотреть на неописуемый внешний вид дома, стоящего ближе остальных. Без окон и наружных дверей, казалось, практически невозможно определить владельца дома, но он все же хотел попробовать найти жилища торговцев.

Они нашли Ринкл, но лишь из-за того, что тот пристроил к дому оранжерею. Это не было оранжереей в полном смысле слова: Ринкл вел ночной образ жизни и предпочитал выращивать экземпляры при искусственном свете, который мог быть выключен, когда он хотел пообщаться с ними. Тем не менее пристройка к основному зданию, из-за новых мерцающих стен, была хорошо видна. Больше они не смогли вычислить ни единого дома торговца.

— Они, вероятно, сами не знают, где живут, — сказал Даржек. — Спросите их, где расположено их жилье, и они покажут справочник направлений телепортации трансмиттера. Странно. Думаю, вы не нашли тут ни одной дорожки.

— Да, сэр.

— Или хоть одну дорогу, ведущую в город? Нет? Я не знаю, почему так, но, по крайней мере, это даст нам повод для раздумий. Мы могли бы потом вернуться сюда и отыскать еще что-нибудь, над чем можно подумать.

На крутом склоне растительности практически не было, но как только они спустились, она встретила их непроходимой стеной. Дорожка, которую они, казалось, протоптали на склоне холма, исчезла без следа. Они прорубались вслепую, поэтому промахнулись мимо парка, куда хотели попасть, вконец потные, все в липком соке листьев; но они очень быстро наткнулись на трансмиттер, и, скользнув в него незамеченными, телепортировались в штаб Ксон. Даржек почистился и сел на стул, ожидая Ксон.

— Хотели бы вы стать торговцем? — спросил он его.

Ксон в изумлении дернул ушами, из-за чего вокруг его головы пошла рябь.

Природа была излишне щедра, создавая органы слуха у жителей Йорлка. Уши Ксон окружали его голову непрерывной полосой тугой плоти, образуя собой нечто напоминающее корзину, которая добавляла два фута к его росту и вдохновляла мисс Слоуп называть его «частным глазом с общественными ушами». Даржека уже не удивляли отсутствующие или деформированные органы различных существ, но на этот раз поразило то, что все йорлкольцы были чрезвычайно туги на свои громадные уши. Созерцание этого неуклюжего творения природы, которая качество променяла на размеры, повергало Даржека в смех.

— Торговцем, — снова сказал он. — Хотели бы вы стать торговцем?

— Нет, сэр. Мне бы не хотелось оставлять Йорлк.

— Я имею в виду возможность работать на одного из торговцев. У Гул Иск, например. Если бы вы работали в его офисе, мы могли бы узнать правду о том, почему он недавно продал два склада.

— Я могу попытаться, сэр.

— Мы могли бы также составить список тех, кто посещает его в офисе, и, возможно, тех, кого посещает он. Мы не можем вести наблюдение снаружи, и мы убедились, что не можем преследовать людей, используя трансмиттеры. Давайте прикинем, сможем ли мы приставить наших сыщиков ко всем девяти торговцам. Начнем с Гул Иск, и, если он не примет, пытайтесь еще. Не останавливайтесь, пока кто-нибудь не будет нанят, или пока весь штат наших сотрудников не будет держать на мушке каждого из девяти торговцев.

— Да, сэр.

— Но не ходите ко всем в один и тот же день. И особенно не расстраивайтесь, если вам не повезет. Ни у одного из торговцев нет в штате местных жителей. Интересно знать — почему. Если они не возьмут вас, спросите, почему. Я возвращаюсь в Межзвездную.

— Да, сэр.

В своем кабинете в торговой компании Даржек активизировал экран на потолке и устроил себе урок по предмету Тьма. Увеличенный вид периметра галактики показал черный коридор, напоминающий огромную, безграничную пропасть. Даржек проводил часы, пристально рассматривая этот коридор, когда он не мог больше придумать, что еще можно сделать. Он ставил перед собой вопросы, ответы на которые мог бы дать только Совет Всевышнего, и каждый раз эти неразрешимые загадки оставляли его еще более расстроенным.

Он не заметил, как вошел Гуд Базак, пока тот не сказал извиняющимся тоном:

— Сэр?

Даржек выругался и выключил экран.

— Что еще? — спросил он устало.

Гуд Базак топтался перед ним — уставшее розовое лицо и три широко расставленные ноги. Было видно, что он истощен, но его большие, фасетчатые глаза сияли.

Даржек узнал эти симптомы. Гуд Базак был вынослив, целеустремлен и бесконечно терпелив, как всякий хороший торговец; по нескольку раз в день его неустанный поиск сделок мог приносить свои плоды. И тогда он мчался к Даржеку с заявлением, что он нашел нечто грандиозное.

— Я нашел нечто грандиозное, — произнес он писклявым от волнения голосом. — Не найдете ли вы минутки, чтобы оценить данные?

Даржек раздраженно посмотрел на помощника. У него было больше материальных запасов, контрактов, заключенных на будущее, оговоренных цен и подобных атрибутов бизнеса, чем он хотел. Он сказал сухо:

— Я нашел нечто грандиозное, но оно касается только меня. И настолько большое, что это отнимет у меня фактически все мое время с данного момента, — он поднялся. — Гуд Базак, я продвигаю вас по служебной лестнице. С этого момента вы можете считать себя партнером вместе с Гулой Сло. Поступайте с вашими делами так, как сочтете необходимым. Теперь вы имеете полное право распоряжаться финансами компании. Я вам полностью доверяю.

— Да, сэр, — просиял Гуд Базак.

Он удалился, и Даржек вернулся к своим размышлениям о Тьме и ее девяти торговцах.

— Если они торгуют во Тьме, — размышлял он, — они, естественно, хотят удержать монополию торговли в своих руках. Если нет или если не все из них занимаются этим, то я должен оказаться способным натравить их друг на друга. Вопрос в одном — как?

У него зародился определенный, пока еще неясный план с Э-Вуск в качестве центральной фигуры. Э-Вуск, по крайней мере, не уходил от темы разговора, когда заходила речь о Тьме. Даржек беспокойно мерил шагами пол, пока не сформировал план до конца, так, чтобы можно было начать действовать. Он шагнул к трансмиттеру и набрал код офиса Э-Вуск.

— Гул Дарр! О-хо-хо! Вы пришли, чтобы исполнить водный танец? — закричал старый торговец, когда увидел его.

— Я надеялся, что вы дадите мне урок, — сказал Даржек.

— О-хо-хо! — Э-Вуск дрожал от смеха. — Я — водный танец! Если они думали, что вы забавны…

— У меня к вам деловое предложение, — сказал Даржек.

— Деловое предложение от Гул Дарр — редкость и большая честь, — ответил Э-Вуск, немедленно став серьезным. — Располагайтесь, пожалуйста, и расскажите, в чем дело.

— У вас есть опыт, вы испытали Тьму на себе, — начал Даржек.

— Далее слишком большой опыт, — согласился Э-Вуск. — И, кстати, скоро она придет опять. У вас тоже скоро будет опыт.

Даржек несколько раз в изумлении открыл рот, а вопрос смог задать лишь через минуту:

— Насколько скоро?

Э-Вуск рассеянно помахал в воздухе тремя руками.

— Ну, возможно, слово «скоро» не совсем точно описывает ситуацию. Но Тьма уже близко и она придет.

— Да, я это понимаю. Как-то я размышлял над тем, что случилось с мирами, которые поглотила Тьма. И я подумал: остальная часть галактики вела активную торговлю со всеми этими мирами. Что случилось с потребностями, которые когда-то удовлетворяла общегалактическая торговля?

Э-Вуск тревожно задвигался, но не ответил.

— Я предлагаю вам начать удовлетворять эти потребности.

— Торговля с… Тьмой? — прошептал Э-Вуск.

— А что такое Тьма? — раздраженно спросил Даржек. — Она, что — живая? Она имеет собственную философскую концепцию бытия и понимает суть вещей, или она существует только в умах тех, кто бежит от нее?

— Я задумываюсь о времени отгрузок и переводе денег, — медленно произнес Э-Вуск. — Такие глубокомысленные вопросы — не для меня.

— Но вы чертовски проницательны. Вы сталкивались с Тьмой четыре раза. Вы когда-нибудь видели ее?

— Я видел пожары и бушующие толпы. Я слышал, что они кричат: «Грильф, Грильф!». Вы знаете это слово? Нет, и я не должен вам говорить этого. Только Тьма могла бы сказать это. Мой друг, я не хотел бы иметь деловые отношения с Тьмой.

— Также как и я, — спокойно сказал Даржек. — Насколько нам известно, у Тьмы нет никаких потребностей, которые могла удовлетворить торговля, так что я не предлагаю торговать с Тьмой. Мое предложение о тех мирах, которые она поглотила, отрезав тем самым их от галактической торговой сети. А мне известно, что потребности у них остались.

Э-Вуск медленно сжался в комок, переплетя конечности.

— Очень заманчивое предложение, — согласился он, буквально трепеща от страха. — Привлекательное и ужасное. Кто мог бы осмелиться?

— Я мог бы. Я намериваюсь это сделать. И я хочу просить помощи у вас.

— Вы, Гул Дарр? Ну конечно. Вы — смелый торговец, вы охотно идете на риск, и вы не боитесь Тьмы, потому что никогда не видели ее.

— А вы боитесь Тьмы, Гул Э-Вуск?

— Несомненно.

— Никогда бы не подумал.

— Я не показываю своих страхов, — просто сказал Э-Вуск. — Я не позволяю им разрушать меня. Но я боюсь.

— Почему же тогда вы остаетесь на Йорлке?

— Я бросаю вызов Тьме. Она била меня четыре раза, и когда она придет сюда, я с удовольствием побегу от нее с другими, но пока она не пришла, я могу бросить ей вызов. Я должен бросать этот вызов, чтоб хоть в какой-то мере утихомирить свою гордость, пострадавшую от оскорбления, которое мне нанесли.

— Даже когда вызов может принести только еще большее оскорбление?

Э-Вуск со вздохом поднял свое огромное тело, но не ответил:

— Мне кажется, что вы, возможно, философ, — сказал Даржек с улыбкой. — А что по поводу других торговцев, которые пострадали от Тьмы? Они тоже бросают ей вызов?

— Я не знаю. Тьма — это не та вещь, о которой предпочитают говорить.

— Другие не говорят о ней вообще.

— Я знаю. Они тоже боятся. Ваша мысль чертовски привлекательна, Гул Дарр — торговать с таким большим количеством миров, где нет торговли. Увы, это невозможно.

— Откуда вы знаете, что ничего не получится?

Тело Э-Вуск судорожно дернулось.

— Вы имеете в виду… что вы все-таки имеете в виду?

— Мой инстинкт говорит мне, что те миры не могут существовать без торговли. У них есть потребности, а где есть потребности — есть спрос, и значит, там всегда нужен торговец, и он там будет, чтобы заполнить брешь. Поэтому кто-то должен торговать с теми мирами.

— Кто-то… должен… торговать… — медленно повторил Э-Вуск. — Я никогда об этом не думал. Если это правда, то должны существовать доказательства, хотя на их обнаружение ушла бы уйма времени, и не малая сумма средств. Прибытие кораблей и их отлеты нужно было бы свести в таблицу. Все корабли в половине галактики должны быть отслежены. Это было бы чудовищной работой.

— Я верю вам, — сказал Даржек. — И даже этого недостаточно. Показывают ли записи прибытия и отправки то, что корабль встретился с кем-нибудь из мира Тьмы в космосе и обменялся товарами там?

Э-Вуск снова дернулся.

— У меня есть кое-что попроще, — продолжил Даржек. — В некоторых мирах Тьмы должны быть уникальные изделия. Насколько велико их предложение? Можно ли их продать? Если да, то кто-то должен торговать с мирами Тьмы.

— Вот это намного проще проверить. Нужно только сделать официальный заказ таких изделий, и посмотреть, что из этого выйдет.

— Вы не желаете сделать такие заказы? Я буду счастлив отдать свои средства в ваше распоряжение.

— Расходы будут пустячными. Нет необходимости проверять все уникальные изделия. Только некоторые, лишь те, что имеют значительный спрос и высокую ценность за единицу объема, так чтобы продавец использовал место в своем корабле наиболее выгодно, Мммм-да, — задумался Э-Вуск.

— Не нужно перечислять все сразу, — сказал Даржек. — Я бы предложил распределить их по десять-двенадцать наименований и заказывать в течение двух периодов.

— Конечно.

— В эти списки могут попасть товары, которые все еще могут оставаться на складах других торговцев. Их может оказаться много. Вы должны подумать, что делать с ними.

— Я отклоню их. Я никогда не имею дело с товаром, если его количество не позволяет мне забить до отказа трюм корабля. Стоимость погрузочно-разгрузочных работ слишком высока.

— Какие именно изделия вы имеете в виду? — спросил Даржек.

Э-Вуск перечислил возможные варианты, и Даржек расслабился, сделал в уме кое-какие примечания, и попытался утихомирить совесть. Он любил старого мошенника и восхищался им, поэтому он отнюдь не гордился тем, что собирался сделать.

Даржек теперь почти не бывал в офисе Межзвездной, он появлялся там лишь для того, чтобы проверить список сделанных заказов, написанный ему Э-Вуск. В его присутствии не было никакой необходимости — мисс Слоуп беспокоилась о финансовых средствах компании, управляющие работали со знанием дела, и процент прибыли рос с каждым периодом.

После того, как его «исследователи» неудачно попытались получить работу у девяти торговцев, Даржеку не оставалось ничего другого, как дать им задание следить за действиями торговцев, которые, в общем, вели себя безупречно. Даржеку практически нечем было заняться, он смастерил простенькое кресло-качалку для мисс Слоуп и вырезал трубку для себя, после чего продегустировал найденный мисс Слоуп табак. Он мало походил на табак, но, в любом случае, его можно было курить.

Почти все время он проводил в квартире, которую делил с мисс Слоуп, слоняясь из кабинета в спальню и обратно или растянувшись на кровати, пытаясь выудить из мозга еще какую-нибудь идею. Он проклинал себя из-за того, что предложил Э-Вуск распределить заказы на более долгий промежуток времени, хотя он знал, что поспешность могла легко разрушить все положительные результаты, которых он добился в Йорл-ке. Ему не оставалось ничего другого, кроме как ждать.

Э-Вуск опубликовывал заказы по одному и сообщал Даржеку о том, что пока нет никаких вестей. Жизнь на планете текла своим чередом; если Тьма и угрожала, то казалось, только Э-Вуск знает об этом. Даржек замечтался о покупке флота космических кораблей; можно было бы снабдить их оборудованием и использовать, как частный космический флот, для того чтобы попасть в миры Тьмы и узнать все-таки, что там происходит, и тут мисс Слоуп вернула его в реальность.

— Что на этот раз? — покорно спросил он.

— Подготовьтесь к удару, — сказала она. — Ваша Межзвездная почти уничтожена.

— Слоуп, у меня нет настроения для розыгрышей, а если б и было, то не для таких.

— А похоже, что я шучу?

— Что случилось?

— Гуд Базак заключил крупную и абсолютно невыгодную сделку, и мы рискуем расстаться с основной частью средств нашей компании.

Даржек неохотно поднялся.

— Я сам разберусь с ним.

— От этого не будет никакого толка. Он обезумел. Я нашла трех докторов, которые сейчас заботятся о нем, но в чем он действительно нуждается, так это в моем пиве из ревеня.

— Если он безумен, он нуждается в транквилизаторах.

— Мое пиво и есть транквилизатор. Вы знаете что-нибудь о коре?

— Кора? Древесная кора? Нет.

— Скоро узнаете, — уверенно произнесла она. — Вам теперь принадлежит каждый кусочек каждого дерева в галактике одного очень специфического вида коры.

Даржек снова сел.

— Как долго он был безумен? Он, черт побери, не купил бы эту кору без серьезной причины.

— У него, как он думал, была серьезная причина. Я узнала про нее еще до того, как он сошел с ума, и мне она серьезной не показалась. Вы знаете, что такое тиск?

Даржек развернулся и постучал пальцем по стене.

— Конечно. Это обычная пластмасса для стен зданий. Она производится везде из местных материалов, потому что дешевле сделать ее там, где она нужна, чем привозить откуда-нибудь. Как сказал бы Э-Вуск, у нее слишком низкая стоимость за единицу.

— Косвенно, да. Вы же знаете, он изучает все, и он случайно наткнулся на прелестные новости, касающиеся революционных изменений в изготовлении тиска. Новый процесс требует какого-то кристалла с непроизносимым названием, который, естественно, Гуд Базак и исследовал, и он узнал, что эта вещь получается из жидкости с труднопроизносимым названием, которая получена из коры такого же труднопроизносимого дерева.

— Ах!

— Так что он занялся рынком коры, — мисс Слоуп опечаленно покачала головой. — Это была блестящая операция. Он не заплатил ничего, он ничего не купил, и все же он договорился о полной поставке на такой длительный срок, от которого ему самому теперь становится плохо. Я никогда не подумала бы, что у него столь сильно развито воображение. Он использовал своего рода контракт на будущее, то есть фьючерсный контракт, и видимо тем самым хотел доказать вам, какой он умный.

— А потом он узнал, что кристаллы, полученные из жидкости коры, слишком дороги для общего коммерческого использования. Новый процесс изготовления тиска основан на открытии более дешевого источника энергии в процессе производства. В общем, теперь Межзвездная должна платить по этому договору и самое плохое, что рынка этой коры больше нет.

— Как он мог так ошибиться?

— Я не знаю.

Даржек поднялся и начал в задумчивости бродить туда-сюда.

— Заплатите за эту кору своей неограниченной расчетной картой и сожгите ее, — предложила мисс Слоуп.

— Я не могу. Если моя с таким трудом завоеванная репутация запятнается этой корой, надо мной будут смеяться все, кому не лень, а особенно те, к кому я приду с предложением торговать с Тьмой, мне будут плевать в лицо. Нужно уладить это все тихо и быстро, иначе можно собирать вещи и отправляться домой.

Потребовалось меньше часа, для того чтобы обнаружить причину ошибки Гуд Базак. Описание нового процесса изготовления тиска не упоминало новый источник производства кристаллов. Даржек был недоволен.

— Это, скорее всего, была приманка, — сказал он. — Нужно разобраться в этом. Но даже если нет, Гуд Базак совершил эту сделку слишком легко. Я задаю себе вопрос, не обманул ли его кто-нибудь, имевший огромные запасы коры, которая теперь ничего не стоит.

Улик было немного, а факты туманны и незначительны. След привел к маленьким, практически неизвестным торговым компаниям, которые, как оказалось во время расследования, в свою очередь принадлежали компаниям покрупнее, но тоже малоизвестным. После нескольких дней упорной работы его управляющих и следователей и траты определенной суммы средств, Даржек пришел к вершине пирамиды.

— Гул Ринкл! — выдохнул он. — Очень интересно.

— Этого не может быть, — возразила мисс Слоуп. — Он не стал бы формировать такое ужасное лживое предложение.

— А он и не делал его лживым. По крайней мере, я не вижу причины, по которой у него возникла бы такая необходимость. Каждая торговая фирма в этой части галактики получила идентичное объявление с неполными данными. Те, кто заинтересовался, должным образом проверили и отклонили предложение, то же самое должен был сделать и Гуд Базак. Но если фирма транжирит деньги, то нет ничего неэтичного, чтобы сотрудничать с ней. Ринкл просто работал и заработал неплохие деньги. Любой торговец сделал бы то же самое, или, во всяком случае, попробовал бы сделать.

— А что собираетесь делать вы?

— У меня нет выбора. Я должен сказать Ринкл, что эта кора мне не подходит.

Гуд Базак, бледнющий и истощенный после лихорадки и галлюцинаций, робко вошел к Даржеку с последними сводками.

— Я полагаю, что я должен был бы бросить читать их, сэр, — сказал он кротко, — но я прочел и, заметив это, не мог не удивиться.

Даржек взял сводки. Текстильная компания на планете Терлбз открыла производство нового волокна из растительных элементов, точнее из коры. Ткань, которую делают из этого волокна, могли носить существа с самым чувствительным кожным покровом. Рынок был очень велик и практически не занят, производство материала для продажи ожидалось в ближайшем будущем.

— Я не могу запретить вам выяснить это подробнее, — сказал Даржек, — но, прежде чем вы купите еще что-нибудь, подобное этой коре, я предложил бы все проверить.

— Да, сэр.

— Тщательно выяснить.

Гуд Базак ушел и начал наводить справки. Прежде чем он закончил их, ему на глаза попалось фармацевтическое уведомление. Кора, которой в их распоряжении было крайне много, тоже могла быть использована в качестве сырья для производства волокна. Фирма, проводившая анализ, была осторожна в высказываниях, но в целом была настроена оптимистично. Гуд Базак навел справки и об этом.

— Кажется, это правда, сэр, — ликовал он. — Это — та же самая кора. Текстильная фирма сообщила мне, что для экспериментов у них достаточно материала, но они довольно скоро начнут покупать ее для производства.

— В таком случае ваша сделка может оказаться очень выгодной.

— Но что же мне делать?

— Ничего, — отвечал Даржек. — У нас — права на эту кору. Будут готовы — позвонят.

В тот же вечер на ассамблее у Гул Халвр Даржек торжествовал победу:

— Никогда прежде не видел ничего подобного, — заметил он. — Определенно, этот парень — гений. Мы контролируем весь запас, и притом нам пока что не пришлось заплатить ни гроша. Пока рынок не дозреет, наши поставщики обязаны хранить эту кору в оптимальных условиях — и бесплатно. В конце концов рынок сбыта станет неограниченным, и монополистами будем мы!

— Потрясающе, — пробормотал Гул Азфел, поздравляя Даржека.

Прочие торговцы, снедаемые завистью, не выказали подобного энтузиазма. Но Гул Азфел, вполне возможно, был совершенно искренен: он до сих пор видел в Даржеке потенциального зятя.

Беседа, несомненно, была слышна и в темной комнате. Позже, узнав, что Ринкл на сей раз не было, Даржек был слегка разочарован. Однако это было неважно: все, сказанное Даржеком, должно было достичь его ушей не позже завтрашнего полудня, а его отсутствие было не менее обнадеживающим, чем присутствие: оно означало, что Ринкл было чем заняться и кроме дружеских пирушек. Возможно, той самой корой.

— Слоуппи, — спросил Даржек, едва они остались вдвоем, — не взяла ли ты с собой, по чистой случайности, носового платка из натурального шелка?

— Думаю, парочка найдется. А зачем?

— Мое фиктивное текстильное предприятие получило запрос. Нужен образец нашей расчудесной ткани из пресловутой коры.

— Ринкл?

— Не впрямую. Однако мы оба прекрасно знаем, куда попадет этот образец в итоге. Конечно, мои знания о местном текстиле поверхностны, но я не припомню ни единой ткани из волокон, вырабатываемых насекомыми. Возможно, земной шелковичный червь существует только в нашей галактике. Но, даже если и нет, эксперты Ринкл наверняка не встречались с шелковичными червями прежде. Вырежем из твоего носового платка круг для образца, а остатки сохраним, чтобы показать Ринкл позже.

— Ну, разве можно быть настолько мстительным? — улыбнулась мисс Слоуп.

— Конечно, не стоит. Просто Ринкл играет свою игру, а раз уж у меня нет времени заново создавать себе репутацию, придется слегка смухлевать, чтобы обыграть его. Он не потеряет ничего, кроме денег, которых у него полно. Интересно, скоро ли до него дойдет, что даже в этих просвещенных краях закон — что дышло, синица в руках лучше журавля в небе и так далее. У нас — все права на эту кору, однако он заполучит ее. И сейчас, скорее всего, очень серьезно размышляет о том, как это устроить.

Чем дольше длилось ожидание, тем тревожнее становилось Даржеку. Наконец он рискнул отправить одной из торговых компаний помельче предупреждение, оповестив ее о том, что вскоре будет готов завершить сделку.

Гуд Базак принес ответ, дрожа от негодования:

— Они заявляют, что уже продали ее — по ошибке!

— Подумать только, — сказал Даржек. — Извинения принесли?

— Предложили выплатить неустойку в один процент от стоимости сделки! В один процент!

— Не слишком-то они щедры. Запроси двадцать и согласись на десять.

— Но это же ловушка, сэр! Стоит однажды согласиться на десять, и все прочие решат, что смогут проделать с нами то же и отделаться десятью процентами! Ведь это — доктрина о равнопредпочтении…

— Да, ловушка, — усмехнулся в ответ Даржек. — Поступай с ними, как сочтешь нужным, грози самыми страшными из законных последствий и держись на пятнадцати, если считаешь, что сможешь на этом настоять. Но — не слишком долго. Я буду вполне удовлетворен десятью.

— Но, сэр…

— Делай, что говорят. Свет тебе клином сошелся на этой коре?

Вернувшись на следующий день, Гуд Базак изумленно доложил:

— Я договорился на пятнадцать процентов. Запросил двадцать, а они в ответ предложили пятнадцать!

— Хорошо. Теперь слушай внимательно. Когда получишь следующее уведомление об отмене сделки, откажись от неустоек и требуй товар. Заяви, что им придется выкупить эту кору обратно и доставить нам, согласно контракту. Пусть они сами вспомнят об этой… как бишь ее… доктрине. После этого — вновь протестуй, сколько сможешь продержаться. Да, это — ловушка, однако, пока мы не избавились от всех этих дел с корой, нашему другу Ринкл лучше не знать, кто из нас кого поймал.

Приказчик, доставивший письмо, подал его так, точно оттачивал каждое движение долгие годы. Гул Ринкл охотно соглашался встретиться с Гул Дарр в любое удобное для последнего время.

— Пусть сам приедет к тебе, — предложила мисс Слоуп.

— Не будем мстительными, — отвечал Даржек. — Он — интересный собеседник, обаятелен, да к тому же владеет прекрасной коллекцией трав и цветов. К тому же, вся его кора вернулась к нему, включая и ту, что он купил, чтобы продать Гуд Базак. Теперь он знает, что мои фиктивные текстильные и фармацевтические предприятия столкнулись с непредвиденными трудностями в процессе обработки коры и закрываются. Скорее всего, он заперся в своей темной комнате и уже выплакал все глаза. Он редко выбирается куда-либо, а если и выберется к нам, развлечений для него у нас маловато.

— Но нам там ничто не угрожает? Даржек расхохотался.

— Масштаб не тот! Транзакция стоимостью во все достояние «Транс-Стар» для торговцев, ведущих дела с сотнями планет, мелочь. Конечно, Ринкл не расстался бы с такой суммой добровольно — добровольно он не расстался бы ни с какой суммой — однако до работы себе в убыток ему еще очень далеко.

Даржек ответил, что свяжется с Ринкл, когда это будет удобно, и выкурил трубочку табака мисс Слоуп перед отъездом, чтобы не явиться на встречу с излишней поспешностью. Выйдя из трансмиттера, он услышал напевный голос Ринкл, донесшийся из угла неосвещенного кабинета:

— Гул Дарр! Мне следовало включить освещение ради тебя. При свете тебе было бы куда уютнее.

— Правду сказать, я не возражаю против отсутствия света, — сказал Даржек, направившись на голос и вскоре споткнувшись о кресло.

— Тогда у тебя перед нами, существами ночными, преимущество.

— Какое же?

— Для тебя темнота — всего лишь неудобство, а вот нам свет причиняет невыносимые страдания. — Рука, появившаяся из мрака, взмахнула чем-то перед самым носом Даржека. — Что ты можешь сказать мне об этом, Гул Дарр?

То, что показывал ему Ринкл, Даржек сумел опознать только на ощупь.

В руке Ринкл был кружок из шелка.

— Очень мало, — ответил Даржек.

— Откуда это?

— Ты не обидишься, если я откажусь отвечать?

— Нет, не обижусь… у всякого торговца — свои секреты.

— Спасибо. Но этот секрет я тебе раскрою. Образец, который ты держишь в руках, представляет собой почти всю имеющуюся партию. Возможностей достать больше — нет.

— Этого вполне достаточно, — сказал Ринкл. — Хотя и жаль — очень жаль — это слышать. Весьма занятная ткань. Имела бы хороший рынок сбыта, если б ты мог поставлять ее достаточно крупными партиями.

— Да, продавалась бы она прекрасно. Но поставлять ее я, к сожалению, не могу.

— Правду сказать, — продолжал Ринкл, — возможно, это — та-самая ткань, что удовлетворила бы нужды существ с повышенной чувствительностью кожи…

Внезапно он рассмеялся. Слыша булькающий смех, Даржек мог лишь воображать, как телескопические конечности и гротескное туловище трясутся, вздрагивают во тьме.

— Гул Дарр! Нам досталось поровну. Более того, — ты даже сумел заработать на этом прибыль. Что скажешь? В расчете?

— Меня это устраивает, — отвечал Даржек.

— Гул Дарр, ты ужасен! — Ринкл вновь захохотал.

— Кому сейчас легко, — пробормотал Даржек.