Теперь это была настоящая темница…

Из ее мрачных глубин доносились громкие крики, тихие стоны и жуткая вонь. Один из стражей, грубо подтолкнув Форзона. вперед, сбросил веревочную лестницу в огромную круглую дыру, второй выразительно поиграл копьем. Узник послушно полез вниз и остановился, когда ступеньки кончились. Его тут же кольнули копьем, и он продолжил спуск на руках, пока не повис, ухватившись за последнюю перекладину и с ужасом представляя падение на неизвестную глубину. Но тут его ноги коснулись опоры, лестница выскользнула из рук, и кругом настала тьма кромешная.

Форзон взглянул наверх и обомлел: высокий потолок и поддерживающие его могучие колонны, подсвеченные отдаленным факелом, переливались невообразимо прекрасной многоцветной радугой. Никто и никогда, даже в самых фантастических снах, не смог бы представить себе подобной темницы! Стражи обходили ее через неравные промежутки времени, и тогда факелы мимолетно высвечивали на дне ямы скорченные фигуры его собратьев по заключению, спящих беспокойным сном на кучах грязной сырой соломы. Кругом шныряли омерзительные грызуны с бледными люминесцирующими глазами, в которых иногда загорался хищный красный огонек.

Он наскреб на полу немного соломы и брезгливо уселся на эту вонючую кучку. Надо было подумать о Раштадте, но Форзон никак не мог сосредоточиться. Пленники стонали и плакали во сне, местные крысы нагло бегали по ногам, а когда он забывал дышать ртом, к горлу подступала тяжкая тошнота.

Бледное, измученное лицо координатора стояло перед его глазами. Если Раштадт более не контролирует базу… Необходимо срочно поменять стратегию! Да, но как? И как координатор попал в тюрьму? Необходимо известить Команду Б! Нет-нет, не как, а почему… Почему?! Ведь Раштадт…

Увы, думать он не мог. Спать тоже.

Наконец первые лучи солнца, скользнув в узкие прорези под потолком, упали на стены огромного зала, сложенного из странного кристаллического камня, и разбились на мириады сияющих радуг. У Форзона захватило дух… Должно быть, когда-то здесь помещался королевский гарем, подумал он: эти грязные круглые ямы были чистейшими голубыми бассейнами, и в них купались благородные супруги и прекрасные наложницы древних куррианских владык.

Пленники неохотно возвращались из сонных кошмаров в кошмарную реальность. Кто-то из стражников сбросил в яму дурно пахнущую пищу, и Форзон с ужасом увидел, как люди и крысы вступили за нее в борьбу. Ближе к полудню начальник тюрьмы - еще молодой, красивый мужчина с отточенными движениями балетного танцора - совершил свой утренний обход, тщательно пересчитывая подопечных. Увидев новенького, он весело улыбнулся.

– Ага! Еще один чудак, который не хочет говорить.

– Я тот, кому нечего сказать, - скромно заметил Форзон.

– Неужто? Посмотрим, как ты запоешь, когда тебя возьмут в работу. Слышал когда-нибудь про черный ящик?

– Не имел удовольствия.

– Удовольствие? Ха-ха. Бездна удовольствия! Сперва он выдернет тебе ногти - потихонечку, по одному, а если не поможет, примется за пальчики, а на каждом по три фаланги, а после пойдет выше, все время растягивая удовольствие, и так до самого локтя. А если и это не поможет, перейдет на правую руку… Знаешь, я все время думаю: а можно ли посылать чудака в деревню одноруких, если у него нет обеих рук? К счастью, до этого почти никогда не доходит! Они быстренько рассказывают все, что знают, и еще благодарят, когда работу заканчивают мечом. Послушай мой совет, парень: чем раньше ты отправишься в деревню одноруких, тем лучше будет для тебя.

– Сомневаюсь, - сказал Форзон. - Видишь ли, я только что вернулся оттуда.

У начальника тюрьмы отвалилась челюсть. Он несколько раз перевел взгляд с одной его руки на другую, молча развернулся и ушел. Через минуту явился стражник с длинным бичом и от души огрел Форзона по спине.

Потом пленников стали забирать по одному. Они возвращались едва живые, в истерических конвульсиях, с неизменной окровавленной тряпкой на изувеченной левой руке. Когда стемнело, пытки прекратились, и Форзон, пребывая на грани нервного истощения, исхитрился ненадолго забыться беспокойным, полным кошмарных видений сном.

Его растолкали на рассвете второго дня. Он почувствовал не столько страх, сколько глубокое отвращение к предстоящей процедуре. Стражники привели его в какую-то комнату, где стояла лохань с водой, и вручили комплект чистой одежды.

– А что, ваши палачи брезгуют работать с немытыми? - осведомился он, но никто ему не ответил. Форзон ополоснулся, натянул чистое платье, и его вывели во двор, где дожидалась повозка с глухим тентом. Пленника, как обычно, крепко связали по рукам и ногам, молча сунули под тент, и повозка без промедления выкатилась со двора.

Проскрежетав по улицам Курры до городских ворот, она запылила по разбитой проселочной дороге, но вскоре остановилась. Потянулись долгие минуты. Обильно потеющий Форзон, задыхаясь под тентом, тщетно гадал, что бы это могло означать. Потом случилось то, чего он вовсе не ожидал: тент убрали, на плечи пленника накинули широкий плащ; повозка неуклюже развернулась и покатила назад, к городским воротам.

Через несколько минут старший инспектор Джеф Форзон вернулся в Курру. Однако на сей раз не тайно, а совершенно открыто. И это могло означать лишь одно…

ЛОВУШКА!

Да-да, ему предстоит сыграть роль приманки, прежде чем черный ящик искалечит его левую руку. Повозка будет двигаться еле-еле, чтобы агенты Команды Б не только увидели пленника, но и успели организовать налет.

Форзон огляделся: его официальный эскорт состоял из четырех крепких парней в ливреях королевских грумов; один из них потянул за ухо эска, заставив животное замедлить шаг. А вот и пешеходы, которые также замедлили шаг и следуют в том же направлении! Наверняка королевские шпики. Перед его повозкой катит закрытый фургон, за ней - точно такой же, и в этих фургонах, несомненно, везут вооруженных охранников.

Он вынужден был отдать должное дьявольскому хитроумию замысла. Тяжелый плащ надежно скрывал его связанные руки и ноги, и в глазах обычных горожан Форзон был всего лишь одним из мелких служащих короля. Даже скрипящие и визжащие колеса, с горечью подумал он, словно участвуют в заговоре: сколько ни кричи, никто не услышит ни слова!

От городских ворот его повезли кружным путем по узким боковым улочкам, которые при необходимости не составило бы труда перекрыть. Форзон сидел, как каменный болванчик, весь в холодном поту от страха и злости, мечтая увидеть в толпе знакомое лицо и одновременно от всей души желая, чтобы этого не произошло.

Худощавый торговец бросил на него безразличный взгляд с порога своей лавки… Джо Сорнел? Форзон поспешно отвернулся. Краснолицый пешеход на миг остановился, чтобы потом зашагать с удвоенной скоростью… Ханс Ультман? Форзон низко склонил голову и попытался спрятать лицо в складках плаща. Грум опять потянул животное за ухо, и экипаж снова сбавил скорость.

Невыносимо медленно перемещаясь по неправильной закручивающейся спирали, они в конце концов добрались до внутреннего города. Ничего не произошло, но Форзон уже почти потерял самообладание; Команда Б мерещилась ему повсюду. Богато одетый горожанин, нырнувший в угловой магазинчик, как две капли воды походил на Поля Леблана. У почтенной матроны, выглянувшей из окна, чтобы поболтать с соседкой, был вздернутый носик полевого агента Энн Кори. Старик в поношенном плаще резко отшатнулся от морды эска… Сев Роумер без своих контактных линз?

И все-таки ничего не случилось.

Королевская ловушка торжественно свернула в очередную узкую улочку, в дальнем конце которой Форзон с облегчением узрел дворцовую площадь. Грум, который дергал за ухо тягловое животное, немного перестарался, и повозка с приманкой заметно отстала от переднего фургона. Внезапно перед самым носом эска из бокового двора выкатился экипаж: вклинившись в образовавшуюся брешь, он исключительно удачно перекрыл дорогу.

Повозка резко затормозила.

Грум набросился на возницу экипажа с сердитыми криками.

Форзон рванулся вбок и, сильно оттолкнувшись ногами, вывалился из повозки.

Упал он аккурат на второго грума, который вцепился в него мертвой хваткой. Кто-то громко прокричал команду, и внезапно со всех сторон сбежались полчища вооруженных стражей. Мускулистый грум продолжал сжимать Форзона в железных объятиях, словно бы сама его жизнь зависела от того, удержит он арестанта или нет; вполне вероятно, впрочем, что так оно и было. Возница тем временем тщетно пытался подать назад свой экипаж, но запрудившая улочку стража не оставила ему места для маневра. Тот же голос решительно скомандовал «вперед», потом «назад», возница в отчаянии воздел руки; стражники схватили его и увели.

Форзона грубо швырнули на дно повозки, а сверху на него уселись два увесистых грума. Невзирая на это, он впервые за день вздохнул с истинным облегчением: Команда Б так и не появилась, и хитроумная королевская ловушка захлопнулась впустую. В конце концов повозка сдвинулась с места, но ему не дали подняться, пока она не въехала во внутренний двор королевского замка. Там его сразу отвели к Гаску.

– Почему ты свалился с повозки? - раздраженно выкрикнул министр.

– Закружилась голова, - пожал плечами Форзон. - Я катался в повозке с самого рассвета и третий день ничего не ел. Я; потерял сознание.

– Вы видели кого-нибудь из ваших людей? - Гаск вернулся к непроницаемой церемониальной вежливости.

– Мне казалось, что видел, - ответил Форзон, наблюдая за королем, маячившим в высоком окне.

– Казалось? Как это понимать?

– Я не знаю, как они выглядят. Гаск, казалось, был глубоко потрясен.

– Не хотите ли вы сказать…

– О, я прекрасно запомнил внешность моих людей, когда я видел их в последний раз! Но теперь они наверняка выглядят по-другому. По части маскировки они большие искусники.

– Но вам показалось, что вы кого-то видели?

– Да, двух мужчин, похожих на членов моей команды. Однако в моем состоянии и не то могло почудиться, ведь я три дня ничего не ел… В любом случае это уже не имеет никакого значения. Если кто-то из них еще не изменил свою внешность, то к утру непременно изменит. Все явочные квартиры, где я хоть раз побывал, будут оставлены навсегда. Вы совершили огромную ошибку, и теперь я для вас совершенно бесполезен.

Гаск побелел как полотно. Очевидно, это была его ошибка, а он, как никто другой, знал, чем кончают королевские министры в подобных случаях.

– Я заставлю тебя быть полезным! - рявкнул он и поспешно просигналил гвардейцам. И тут из-под потолка зазвучал густой, гулкий голос, усиленный акустикой помещения:

– Почему этот человек не ел три дня? Гаск словно обратился в статую.

– Принесите ему поесть, - распорядился король.

Почти сразу же появились слуги, которые поставили стол и разложили приборы, но потом наступила пауза: по-видимому, королевские повара впали в такой же шок, как и премьер-министр. Король покинул свое место за окном и появился в зале как раз в тот момент, когда наконец принесли еду.

– Садись и ешь, - приказал король.

Форзон почтительно склонил голову и повиновался. Король небрежным жестом отослал Гаска в дальний конец зала и без церемоний уселся за стол напротив узника. Форзон задумчиво понюхал кусочек хлеба… и с волчьим аппетитом набросился на еду. Тарелка опустела в два счета, и перед ним сразу поставили другую. Слуги подносили все новые и новые блюда, а Форзон все ел и пил, пил и ел. Король не произнес ни слова, пока пленник не насытился и слуги не принялись убирать остатки роскошной трапезы.

– Ты говорил, что хочешь покинуть Курр, - промолвил монарх мягко, почти дружелюбно.

– На моем месте вам захотелось бы того же, Ваше Величество.

– Я отпущу тебя, - произнес король, - если ты заберешь свою команду.

– Мои люди рассеяны по всему Курру. Не представляю, как бы я мог вступить с ними в контакт.

– Ты сможешь связаться с ними, если тебя выпустят на свободу?

– Вряд ли. Но если я и впрямь буду свободен, вполне вероятно, что они сами свяжутся со мной.

– И тогда ты покинешь Курр и заберешь свою команду? Форзон заколебался, понимая, что и чистая правда, и чистая ложь на корню загубят наметившийся прогресс. Король нетерпеливо шевельнулся.

– Прошу прощения, но я пытался понять, станет ли Команда Б повиноваться моим приказам. Ведь у нее есть своя специальная миссия… Должно быть, вы слышали о ней, Ваше Величество?

Король в упор взглянул на координатора, но ничего не сказал.

– Боюсь, я не смогу объяснить так, чтобы вы действительно поняли. Тут, пожалуй, поможет лишь одно…

– Что именно?

– Проведите несколько дней в королевской темнице, Ваше Величество. В качестве заключенного.

Он ожидал ужасного взрыва знаменитого королевского гнева, но король лишь по-птичьи склонил голову набок и воззрился на визави с глубоким изумлением. Похоже, он воспринимал старшего инспектора Джефа Форзона скорее как загадку, которую необходимо разрешить, чем как пленника, которого необходимо поставить на место.

Внезапно король резко встал и замер. Один из слуг с грохотом выронил тяжелый поднос, но никто не обратил на это внимания. Гвардейцы опустили оружие и разинули рты, Гаск в дальнем конце зала стрелой метнулся к стене и припал к оконной прорези…

Высоко над городом взлетели чистые и ясные голоса Форзоновых труб, и город радостно откликнулся бесчисленными звонкими отголосками.