— Я не собираюсь этого делать, так что ты можешь уволить меня прямо сейчас.

— Грейс положила документы в свой портфель, захлопнув его крышку.

— Ты можешь успокоиться и выслушать меня хотя бы пять минут?

— Нет, Росс, не могу! Потому что нет ничего такого, что ты мог бы сказать, чтобы я передумала. — Грейс взяла портфель, пытаясь обойти вокруг начальника отдела, но он опередил ее, взяв за руки и толкнув ее обратно в кресло.

— В компьютерном отделе у нас всего лишь три человека. Я не могу это сделать, потому что мой график заполнен. Я уже перегружен одним классом, и мы оба прекрасно знаем, что Cиси тоже не сможет. Это все равно, что отправить ребенка в магазин со сладостями. Она погубит репутацию колледжа. Ей повезло, что у нее все еще есть работа после последнего семестра.

Грейс заставила себя сделать глубокие, успокаивающие вдохи. — Ты не можешь всерьез предлагать мне преподавать в этой тюрьме. Тюрьма Грандж является колонией строгого режима. Я не буду этого делать. Я буду вести твои курсы, а ты бери на себя классы в тюрьме.

— Я думал об этом, но у тебя нет квалификации учителя, чтобы преподавать, так что мы не можем поменяться.

— Черт возьми. Тогда позволь Сиси там преподавать.

Росс послал ей разочарованный взгляд. — После ее романа с тем студентом в прошлом семестре, ей повезло, что Миллер не смогла найти ей вовремя замену.

Грейс прижала свой портфель покрепче к животу. — Больше никого нет, Грейс, — голос Росса смягчился. — Охранники будут на занятиях с тобой все время. Колледж не может позволить себе потерять доходы от тюрьмы. Как мы могли предвидеть, что Мэтти упадет и сломает бедро? Она обучала там классы последние пять лет. Это хорошая программа, которая помогает многим мужчинам изменить свою жизнь.

— Мне все равно. Если они в тюрьме, значит, они заслуживают быть там. И в моих же интересах, чтобы они там и оставались, — отрезала Грейс.

— Ты не веришь в них.

— Да, не верю, — настаивала она.

— Ты самая добрая женщина, которую я знаю. Сколько собак ты выходила?

— Это к делу не относится.

— Чтобы ни случилось, ты всегда вызывалась добровольцем.

— Ты не будешь менять свое решение, Росс. — Грейс отвернулась, не в силах больше смотреть на него. Он был не только ее боссом; они стали друзьями, когда она в течение пяти лет работала в небольшом колледже. Во время ее первого года он пытался ухаживать за ней, но когда увидел, что она не собирается менять свое решение, они стали хорошими друзьями. Сейчас, он был помолвлен с другой коллегой, которая преподавала в английском отделении. — Найми кого-нибудь еще.

— У нас не хватает денег в бюджете. У нас были проблемы, но мы кое-как сохранили тебя и Сиси. Если ты не сможешь сделать это, один из вас должен будет уйти, и я должен буду нанять кого-то, кто готов преподавать в тюрьме до тех пор, пока Мэтти не вернется.

Она провела здесь очень мало времени. Cиси была здесь шесть лет. Перед прошлым семестром, Cиси была прекрасным преподавателем. Грейс не хотела, чтобы кого-то из них уволили.

Грейс сглотнула. — Я не могу этого сделать, Росс. Я просто не могу.

Росс смотрел на нее с сочувствием. — Это только на один семестр.

Она потерпела поражение и понимала это. Кивнув, она встала. Росс отошел назад, давая ей проход.

— Я думаю, у меня нет выбора, не так ли?

— Мне очень жаль, но нет.

— Напиши на e-mail, что мне нужно знать. — Она покинула офис, не сказав больше ни слова, игнорируя людей, которые ее окликали. Она бросилась по коридору, стук ее плоской обуви был слышен в тишине пустых коридорах.

Будет хорошо, если занятия не начнутся до следующей недели, это даст ей достаточно времени, чтобы подготовиться, если это вообще возможно.

***

Она бросила свой портфель на заднее сиденье перед тем, как сесть в машину. Если проехать через город до дома, то не потребуется много времени. В Стивенвилле было всего несколько предприятий, колледж и тюрьма, это были единственные места, где можно устроиться на работу в округе. Если бы ее уволили из колледжа, ей пришлось бы покинуть город, чтобы найти другую работу. Тем не менее, Грейс не хотела уходить. Она любила Стивенвилль. Она выбрала его специально, когда закончила колледж. Он считается одним из самых безопасных городов в Соединенных Штатах.

Грейс подъехала к обочине возле своего дома, выключила двигатель, а затем тихо сидела, глядя на свой красивый дом, которому она с любовью выделяла время. Здесь были цветы и кустарники, посаженные вокруг передней части дома, придавая ему уютный внешний вид.

Выбравшись из своей машины, она схватила портфель и заблокировала двери. Пока она шла к дому, взяла себе на заметку, что надо в выходные покосить газон. Она наслаждалась работой, которая для других была тяжелой. Время, которое она проводит на своем дворе, расслабляет ее.

Она вставила ключ в дверь и торопливо вошла внутрь, быстро введя четырехзначный код для отключения системы безопасности. Выключив и закрыв дверь на замок, она еще раз проверила систему прежде, чем пройти в гостиную. Она, молча, стояла, изогнув губы в улыбке, и слушала, как стук лап по плитке становится все ближе.

Темно-коричневая собака завернула за угол кухни, прибежав так быстро, как его маленькие лапки могли. К сожалению, когда он попытался остановиться перед ней, лапы продолжали скользить до тех пор, пока он не врезался в стену.

Грейс нагнулась, поднимая небольшую копошащуюся собаку. — Ты никогда не научишься вовремя останавливаться.

Неугомонная собака лизала ее лицо снова и снова, пока она не отодвинула её, на расстояние вытянутой руки, строго глядя на него. Таксе всегда требовалось несколько минут, чтобы успокоиться, когда Грейс приходила домой.

Другая крупная собака повернула за угол кухни, медленно входя в комнату. Ризеншнауцер лениво прошел вперед и потерся о ее бок. Грейс погладила мохнатую голову.

— Проголодались? — Она пошла на кухню, а две собаки внимательно следили за ней. Поставив свой портфель на барную стойку, она пошла в кладовку и взяла мешок с их кормом. После того, как она наложила еду им в миску, она налила себе тарелку супа, прежде чем сесть за стол, наблюдая, как ее животные ели. Будучи не очень голодной, ей все же удалось съесть три ложки, прежде чем она остановилась.

Ее шнауцер подошел к ней, положив голову на стол.

— Что я должна делать, Дейзи? — Собака просто подняла свои мохнатые брови на нее вопрос, не отвечая.

Раздался звонок ее сотового, и она достала его из кармана.

— Привет, мама.

— Почему ты не звонила?

— Я разговаривала с тобой два дня назад.

— Ты знаешь, что мне нравится звонить тебе каждый день.

Грейс поморщилась от опеки матери.

— Я в порядке. Чем занята?

— Делаю для твоего папы печенье.

— Он потолстеет.

— Слишком поздно; он уже поправился на десять фунтов, — самодовольно ответила ее мать.

Она пыталась откормить отца в течение многих лет. Ее мать любила готовить и делать для своего мужа специальные блюда; его жир был для неё счастьем. Ее отец, фанатик здоровья, занимается больше, чем надо, ради того, чтобы держать свой вес под контролем.

— Он уже привык к отставке на пенсию?

— Если ты беспокоишься, то можешь приехать домой и навестить нас. — Высказала ее менее-чем-нежная мать, Грейс закусила губу.

— Я сказала вам, что буду преподавать этим летом. Мне было тяжело уезжать от вас.

— Мы скучаем по тебе, милая.

Грейс с трудом сглотнула слезы, услышав голос матери. — Я тоже скучаю по вам, но мы скоро увидимся на День Благодарения.

— Это через несколько месяцев. Мы хотим увидеть тебя до этого, — пожаловалась она, прежде чем сказать. — Ладно, но ты сделаешь свою сладкую картофельную запеканку.

— Сделаю, — пообещала Грейс.

— Пообещай, что если у тебя появится свободное время, ты приедешь на выходные?

— Я постараюсь, — сказала Грейс, не давая каких-либо твердых обещаний.

Ее мать глубоко вздохнула, прежде чем рассказать ей о новой работе своего брата Дэкса. Прошло полчаса, прежде чем Грейс смогла отключить сотовый.

Она встала из-за стола, сделала несколько блюд, перед тем как выйти и выпустить собак на улицу, на задний двор, она тщательно сняла охрану безопасности, когда вернулась внутрь.

Она приняла душ, прежде чем проскользнуть в ночную длинную рубашку. Затем она откинула одеяло на кровати и устроилась поудобнее, чтобы включить компьютер, для просмотра своих писем. Открывая одно письмо от Росса, она посмотрела на программу курса Мэтти, которую она составила прежде, чем упала. Прочитав, Грейс решила сохранить ее, не видя необходимости менять расписание.

Она прокрутила вниз страницы с информацией, дойдя до списка учащихся, она перечитала по списку имена мужчин. Тут есть их имена, история образования, краткое описание, а также их клички и преступления, которые они совершили. Глаза Грейс расширились, когда она прочитала список класса.

Уайт Браун, он же Айс. 

Вэст Коэн, он же Шакал. 

Силас Томас, он же Баззард.  

Фред Эверетт, он же Макс. 

Джаррод Крафт, он же Фэйд. 

Грейс резко закрыла компьютер. Она будет уволена. Она была не в состоянии идти в закрытое помещение и учить этих людей, полтора часа, три дня в неделю. Она не хотела ничему обучать их, так как получила работу на воле; они заслужили, чтобы находиться за решеткой. Она не читала все детали, не желая знать, почему они были заключены, потому что одни их клички настолько напугали, что выбили все дерьмо из нее. Она была итак напугана, а если бы узнала истинную причину, за что они осуждены, то не было бы никакого мужества войти в класс.

Грейс положила компьютер на ее тумбочку и выключила свет, чувствуя, как ее ноги немеют от Дейзи, лежащей на них в нижней части кровати. Она убрала их, побуждая Дейзи встать и развалиться рядом с ней. Медведь занял место Дейзи в ее ногах.

Собаки, которых она спасла от приюта для животных, не хотят держаться далеко от нее. Дейзи будет спать в течение всей ночи, медведь будет бодрствовать и охранять их, пока они спят.

Грейс позволила собакам успокоить ее, чтобы поспать, отказываясь думать о понедельнике. Если бы она была более везучей, то смогла бы убедить Росса, чтобы Cиси пошла туда. Это было рискованно, но она собирается попробовать. Даже у Cиси были стандарты. Какая женщина в здравом уме станет связываться с опасными преступниками?

***

Айс лег на матрас, глядя в потолок.

— Ты записался на занятия? — Привлек его внимание голос Шакала с порога.

— Да, а ты?

— Да, Макс и Кан тоже.

Айс кивнул, садясь на край кровати. — Узнайте, кто ведет курс.

— Уже узнал. Похоже, она уже обучала здесь некоторое время. Пожилым женщинам, мужчинам, кажется, она нравится. Она помогла несколько заключенным получить работу, как только их освободили.

— Это может сыграть нам на руку. Дай мне личную информацию о ней. Если мы решим использовать ее, я не хочу облажаться в последнюю минуту из-за дерьма, которое должен был уже знать. Я не хочу никаких сюрпризов, Шакал.

— Все сделаю, а сейчас я должен идти. Здесь Рита пришла ко мне в гости.

Айс рассмеялся. — Что она сказала им?

— Что она моя сестра.

— Опять? Сколько, они уже думают, у тебя сестер?

— Я происхожу из большой семьи, — с издевкой сказал Шакал. — Я съем кусок пиццы за тебя.

— Сукин сын. — Посетители могли приносить еду для заключенных, когда они приходили. Шакалу удается съедать все, что приносили за несколько секунд прямо на месте.

Айс наблюдал, как его руководитель службы безопасности  ( Примеч.Sergeant at Arms — руководитель службы безопасности клуба, формально третье лицо в клубной иерархии ) оставил его, идя в общую дверью и ожидая одного из охранников, чтобы тот сопроводил его в комнату для свиданий. Он послал сообщение, что не хочет, чтобы кто-то его навещали. Как сообщил президент Хищников, он был главной мишенью. В клубе, он всегда был осторожным, дабы убедиться, что он не выделил какую-либо женщину. Сам он использовал женщин в качестве оружия против других клубов, так что он знал, на какое дерьмо себя подписывал.

Он встал, потягиваясь. То, что он не может ездить на байке, начинает действовать на нервы. Последние четыре месяца гребанной жизни взаперти в маленькой клетке. Суд подумал, что ближайшие четыре года заключения сделают его другим человеком, время для него тянулось бесконечно долго.

Он не имел ни малейшего желания отсидеть весь назначенный срок. Женщина, которая будет учить их основам компьютеров, собирается быть их билетом на свободу. Она просто еще не знает этого. И когда она узнает, будет слишком поздно.