Часом позже Азат горько жаловался Булке:

- Нас с тобой никто не понимает.

Овчарка, точно сочувствуя своему маленькому другу, негромко скулила. Она была очень сообразительна. Её дрессировал Верзила.

Стоило приказать ей: «Голос!» - как Булка немедленно подавала голос. Лаяла глухо и серди го.

Это тоже входило в курс обучения - воспитывать в ней злобу.

Верзила, наверно, мечтал иметь точно такую же учёную собаку, как у гестаповских офицеров.

А Булка вовсе не желала походить на гестаповских овчарок. У неё был самый мирный характер. Добрая, ласковая и ленивая собака.

С дрессировкой у Верзилы ничего не получалось, И тогда этим делом заинтересовался сам господин начальник холминской полиции. Ему тоже хотелось иметь на своём участке хотя бы одну учёную собаку.

- Отчего собака тебя не слушается? - недоумевал он.- Или она непонятливая, или ты не умеешь?

- Почём я знаю? - неохотно отвечал Верзила.- Обучаю, как предусмотрено инструкцией.

- Где-то у тебя промашка! - взъелся господин начальник.- Почему хлопец тебе не помогает? Пусть побегает и поползает.

Верзила тоже вышел из себя. Он не любил, когда им понукали.

- А ну надевай мешковину! - заорал он, увидев Азата.

В старой рогоже Азат сделался похожим на огородное чучело. Появился он, как и было приказано, из-за сарая. Но собака сразу признала своего друга. Не хочет бросаться - и баста! И команда строгая на неё не действует. Куда там! Скачет весело вокруг Азата.

Одноглазый, наблюдавший эту сцену, поморщился и сплюнул.

- Отродясь такой канители не видел. Слушай меня внимательно, не то в морду дам! - приказал он Азату.- Ты кувыркайся, размахивай руками, приседай и вскакивай. Понятно? Хрипеть умеешь? Стонать умеешь? Если не умеешь, научу. Ворчи, бубни себе под нос что придётся. Понятно?

И на всякий случай ещё саданул ему по спине.

После такого наставления дело пошло на лад. Булку, как убедился Азат, нельзя было дразнить. Этого она терпеть не могла.

И стоило перед её глазами появиться огородному чучелу, которое размахивало руками, что-то сопело и бубнило, как сразу она теряла контроль над собой. С ожесточением бросалась на Азата, готовая растерзать его.

Хорошо ещё, что Верзила был начеку, удерживал собаку и оттаскивал её назад.

«Дело дрянь! - решил мальчишка.- Если она сорвётся, никто меня не спасёт».

В тот день, как и надо было ожидать, Азату здорово досталось. Шишкам и царапинам не было счёта.

С тех пор Одноглазый не пропускал ни одного занятия. Он умел и любил забавляться. Ради потехи готов был просидеть целый день на крыльце. Старший полицай корчился от смеха, хватался за живот, аплодировал, как в театре:

- Распотешил! Повторить!

Азат ненавидел Одноглазого, но скрывал свои чувства, а собака не умела прятать неприязнь. Каждый раз недобрый огонёк вспыхивал в глазах овчарки, как только появлялся Одноглазый. Они между собой не ладили. Азат не знал причину этого, но догадывался. По-видимому, Одноглазый когда-то ударил Булку.

- У-у, паршивая!-грозился старший полицай, чуть заметив налитые кровью глаза овчарки.- Доберусь я до тебя…