В последний миг девушка, точно вспомнив о чём-то самом важном, нерешительно остановилась.

- А как же быть с нашей типографией? - спросила она.- Теперь нельзя, как мы намеревались раньше, оставить её здесь. И с собой чемодан не возьмёшь.

- Почему? - рассердился Очкастый.- Испугалась тяжести? Я понесу.

- Не в этом дело,- отмахнулась она.- Полицаи кинутся по нашему следу, поэтому надо уходить налегке.

- У них овчарка,- сказала Маринка.

- Если ты имеешь в виду Булку, то она ещё не умеет брать след,- поспешил успокоить их Азат.- Это я точно знаю.

Партизаны переглянулись между собой, но промолчали.

- Очень обидно, что вы мне не доверяете…- начал Азат и запнулся.- Я смог бы спрятать чемодан в подвале. Там, кроме овчарки, никто не живёт…- совсем тихо закончил он.

Что тут было! Данила позеленел от злости. А Маринка так и взвилась:

- Вот ещё что надумал!

- Мне больше задерживаться никак нельзя,- сказал Азат.- Если решите оставить чемодан, то дайте пароль. Я же должен знать, кому потом в полной сохранности вернуть ваше хозяйство. До свидания.

- Обожди, сынок,- остановил его учитель и обратился к партизанам: - Одно испытание он уже выдержал. Разве его приход не является риском и подвигом? На этот шаг мог решиться только верный и отважный человек.

- Мой папа - командир батальона! - неожиданно даже для самого себя выпалил Азат.

- По-моему, на сына комбата можно положиться,- убеждённо сказал учитель.

Его слова произвели на всех огромное впечатление, даже на Маринку. Она подошла к Азату и хотела пожать ему руку, но в этот миг со двора вернулся самый молодой партизан.

- Пора уходить, мы не можем дальше рисковать. Что решили делать с чемоданом? - спросил он.

- Подвал полицейского участка - самое безопасное место для хранения нашей типографии,- наконец согласился Очкастый.- Никому и в голову не придёт искать её в собственном доме полиции.

- Вот что,- решил учитель,- ты, Данила, понесёшь чемодан: Азат один не справится. Лучше всего, пожалуй, пройти огородами. Улицей - опасно.

- Слушаюсь,- пробормотал Данила, не очень довольный таким оборотом дела. Ему, видимо, не хотелось отдавать чемодан полицейскому денщику. Но что поделаешь, когда за тебя решают взрослые.

В сенях Очкастый положил руку на плечо Азата:

- Слушай внимательно и запомни. Тот, кто придёт за чемоданом, спросит: «Сколько лет тебе, комиссар?» Понял?

- Понял.

Во дворе Данила чуть не вздул своего брата Кольку, стоявшего на часах.

- Где ты был? Почему прозевал этого хлопца? Разве так исполняют приказание?

- Я только разок отошёл до сарая…

- Эх, ты… «до сарая»! - передразнил его старший брат.- Хорошо, что всё благополучно обернулось. Следуй за мной, шляпа!

С каждой минутой Азату становилось всё тревожнее. «А вдруг они уже спохватились?» - думал он.

Данила не знал, что творится в душе Азата. Он легко нёс тяжёлую ношу, лишь время от времени сменяя руку. Для такого силача даже центнер, наверно, был нипочём.

- Сперва подойди к окну и послушай, всё ли спокойно,- прошептал Данила, остановившись возле изгороди.

Азат осторожно подобрался к дому и замер. Полицаи веселились вовсю. Верзила играл на гармонике, два других пьяно горланили какую-то песню.

- Гуляют себе,- сообщил Азат, возвращаясь к изгороди. И, принимая у Данилы чемодан, сказал: - Ух и тяжёлый! Пуда два. Вы, ребята, дальше не ходите, а то ещё Булка почует.

Ребята ушли. Выждав ещё немного, Азат потащил чемодан к дому. Овчарка глухо заворчала лишь тогда, когда Азат открыл дверь в подвал. Однако, узнав своего, Булка сразу же успокоилась.

Мальчик осторожно спустился вниз. В темноте он натыкался на какие-то ящики, лопаты, корзинки.

«Чемодан можно поставить в углу и прикрыть всяким хламом. Тут он будет в полной безопасности»,- решил Азат.

Прежде чем вернуться в свою каморку, Азат ещё немножко постоял под окном, напряжённо прислушиваясь. Полицаи, конечно, ничего не слышали, иначе они не продолжали бы горланить свои песни.

Он бесшумно открыл окно и пробрался в свою каморку. В полном изнеможении разделся и юркнул в кровать.

«Сейчас и поспать можно»,- сказал он и тихонько засмеялся.