– Z, зови метя Тэра.

Блондинка сморгнула, и избавилась от официальной мины. Очки с носа исчезли.

– Так лучше?

За широкой колонной оказался скрытый от глаз посторонних лифт.

– Представляешь, столько посетителей проходят мимо каждый день, – хихикнула Z, – а никому и дела нет, сколько людей за этой колонной исчезает. Просто подумать страшно, – и шагнула внутрь лифта.

"Исчезает?… Дежавю?… Записка!"

Тэра настороженно замерла в дверях. Шагнула назад, вслушиваясь в разгоняющееся сердце:

– Исчезают?

"Мне знаком этот лифт?"

Вместо того чтоб обернуться, Z вывернулась наизнанку. Полупрозрачный нос мигрировал на затылок, светлые волосы скользнули на встречу. И вот Тэра уже настороженно смотрит на полупрозрачную улыбку.

– Что-то не так, Тэра?

– В каком смысле исчезают?

Z привалилась к стенке лифта, оперлась за спиной полупрозрачными руками о серебристую сталь. Хихикнула:

– Технические помещения есть на каждом уровне. С той стороны за колоннами грузовой лифт. Для смертных. А мы с тобой тут поедем. – сморщила страшную гримасу и рассмеялась. – Правда, страшно? Заходи, команда работает на седьмом уровне.

"Чё-ёрт, становлюсь параноиком… Придет Торопыжка – прибью. Шутник, тоже мне."

Шагнула внутрь, и двери медленно схлопнулись. Стало как-то неуютно.

"Точно прибью"

Через несколько секунд скоростной лифт выпустил их в широкий зал заставленный техникой, манекенами на столах, прикрытыми тканью механизмами и Z повела, объясняя, какой экспонат из какого зала. Что с ними не так. Почему не отдали реставраторам, или почему они с воплями вскинули лапки и сами притащили сюда… и вдруг замерла у широкого стола заваленного деталями, среди которых в сизых клубах затесалась чёрная мочалка.

– А вот и первый из твоей команды.

– А? Где?

Z скользнула сквозь стол. Вывернулась наизнанку, от чего Тэру внутренне передернуло, и состроила загадочную гримасу:

– Молчу-ун. Очнись и пой!

Мочалка шевельнулась. Неторопливо поднялась и… Тэра бы и сама не смогла описать, что заставило ее остолбенеть. Ну, потрепанный жизнью старенький дядька. Ну, мясист и паяльник держит уверенно, ну хмурый лоб испещрен бороздами так, словно морщины стамесками резали, но взгляд… Взгляд, казалось, пронзил Тэру насквозь и даже прокрутил дырку в старом-престаром роботе за спиной.

– Лучший электронщик на всю колонию. – отрекомендовала Z.

Молчун медленно повернул жало взгляда к полупрозрачной блондинке, а она продолжала:

– Но кроме "м", "угу", "ага" и "на", даже я ничего не вытяну.

– М?

– Твой новый начальник, говорю. – Блондинка потыкала пальцем в Тэру.

– Мммм. – мочалка уткнулась в гору плат и только тихонько зашкварчал флюс, обдавая сизым дымком.

– Вот, я ж сказала. – полупрозрачная рука отвесила подзатыльник. Мочалка на темечке, конечно, не шевельнулась, но Тэра по крайней мере вышла из ступора. Да-а, такой пришибет взглядом и не заметит, а блондинка махнула рукой:

– Знаешь, тебя представлять не стану. Он даже к Гемме обращается "Мммм". – она хихикнула. – Холост, уперт, исполнителен, когда хочет. Кстати, да, "когда хочет" в этой фразе переставляй куда хочешь, не ошибешься… Гений, в общем. Пошли дальше?

А дальше окунулись в средневековье. Шуты, крестьяне, коровы. Целая полуразобранная ярмарка.

– Это куклы из двенадцатичасового парада. – пояснила Z. Обернулась на металлический скрежет сбоку. Тэра тоже нервно развернулась, и в который раз за утро пообещала себе прибить Торопыжку за его шутки. Попыталась унять дрожь. Как оказалось, во вскрытом панцире рыцаря, склонясь в три погибели, всего-то ковыряется высокая смуглая женщина средних лет. Ничего страшного.

– Ирида. – позвала Z.

Женщина подняла внимательный взгляд, сунула тоненькую часовую отверточку за ухо, под плотно затянутые в хвост каштановые волосы. Отряхнула руки и выпрямилась.

– Наш техник. – отрекомендовала Z. – Исполнительна, старательна, двое детей. – приложила полупрозрачную руку ко рту и шепнула, – странная-а-а.

Ирида ожила:

– О. Гости в нашем подземелье. Молчун, как ты их пропустил?!- Ловя собственное эхо, техник закинула руку на плечо рыцаря. Начищенные до блеска доспехи отразили ее красные брюки под обтягивающей футболкой. – Тоже мне, молчаливый Цербер. – Кивнула на блондинку:

– Чего она там плетет, уважаемая?

Тэра не поняла, кто из них с Z уважаемая, а Ирида ухмыльнулась:

– Вечно она секретничает.

"Секретничает?"

– Кто?

– Блондиночка. Постоянно направленным звуком общается. Окружающим только и видно как она губами шевелит. – Внимательный взгляд техника скользнул по черному комбинезону Тэры, прополз по бетонному полу и замер в вырезе собственной футболки. Ирида демонстративно смахнула с объемного содержимого невидимую соринку и продолжила, – вечно чувствую себя немного того… – покрутила пальцем у отвертки. – Ну, ты понимаешь? Ку-ку, немного.

Тэра покраснела.

– Ирида, это Тэра Лешер.

– И что? Я должна аплодировать?… Ходят тут всякие… Парами.

– А ну выдави уажение. Она теперь вместо Механика.

– А-а-а… Как Физалис жизнь-то скрутила… Молчун, слышал?! Босс пришел!

– Ммм!

Ирида подошла и протянула руку, как плюнула:

– Приятно.

Тэра пожала, всё еще пытаясь сбить краску:

– Что с ним?

Техник поплелась обратно:

– Ногу клинит, босс. К вечеру подлатаю.

"Босс… Я?" – Тэра внутренне сжалась. Перед глазами брызгал слюной Бульдог. Вот уж пример для подражания! Она почти всем телом чувствовала его коронное "Тварь кудластая!".

Нет, в Бульдога Тэре превращаться совсем не хотелось. Любят её, не любят. Какая разница? Ну, молодая. Пусть работу работают, как говаривает Шкипер.

Волну возмущения прервала Z:

– А вот и новенький.

Из-за пятнистой механической коровы неуверенно показался скорее широкий, чем упитанный синий комбинезон. Тэра удивленно вытаращилась на:

– Вандвачарва?

Техник заискивающе кивнул.

– Откуда ты здесь?

Z недоуменно посмотрела на обоих и вдруг просияла:

– Точно. Вы же вместе на корабле дрона лечили.

– Вандвачарва, тебя Раф привёз. Как ты вообще тут…

– Завалил тест. – новенький смущенно развел широкие руки. – Сказали, здесь можно… требуются… я… н.наверное… – покосился на колыхающийся у пояса рыцаря вырез туго обтягивающей футболки. Ирида стрельнула серьезными глазками и уткнулась в куклу, только ухмылка поползла к ушам. А Вандвачарва переминался, – может… могу…

"А они чем-то похожи. Оба смуглые…"

– …так… это… тут…

– О! – обрадовалась Z. – Новые просторы для неформальной логики. Чего он лопочет?

– Он смущен, неуверен и, похоже, чего-то боится.

– М.можно я тут…

– Так мы его принимаем, Тэра?

Тэра с каким-то глубоким сочувствием смотрела на мнущегося техника. Наверняка талантливого, раз уж он сюда попал.

– Э-эй! Тэра… Не берем?… Ты босс – решай.

– Берем.

– Так он же тест завалил.

Пока Тэра и Z припирались, Ирида повернулась повыгоднее. Неторопливо потянулась за упавшей отверткой и уши Вандвачарвы зарделись от колыхнувшихся достоинств в вырезе незнакомки в красном.

– Всё равно берем, – решила Тэра. Кивнула Вандвачарве, – выбирай куклу и вперед.

Вандвачарва покосился на Ириду, благодарно просиял, вытирая широкие руки о комбинезон. Неуверенно кивнул и исчез за коровой.

– Z, еще кто-то есть?

– В залах еще четверо бродят… Твой кабинет там.

– Мой что?

Блондинка уверенно зашагала между увечными экспонатами:

– Ка-би-нет. Механик предпочитал работать там. Кстати, Клотар сказал, как он… Механик в смысле… называл этот цех?

Тэра мотнула головой.

– Прибежище убогих.

Тэра еле успевала за полупрозрачной блондинкой, нисколько не считающей нужным обходить экспонаты.

– Почему… Погоди, не так быстро… Почему убогих?

Блондинка обернулась у широкой двери:

– Ну, Молчун он и есть Молчун, сама видела. У Ириды двух мужиков увели. Думаешь, откуда дети…

Тэра насупилась. Очень уж ей не нравилось то, что слышит.

– Нет, ты не подумай чего. – продолжала Z растворяясь в двери. – Просто не повезло ей. Козлы даже здесь не вым…

– Эй алё! А я?

Ручки на двери не было. Тэра налегла плечом, но не тут-то было. Резная дубовая дверь не двинулась ни на миллиметр. Нос к носу из двери высунулась полупрозрачная голова. Блондинка откинула длинные светлые волосы в дверь и закончила:

– …не вымерли, говорю. Да и ты тоже наняла того ещё оратора. Чего ждём?

"Вот ведь болтушка!"

– Z, ты вообще можешь мыслить последовательно?

– Ой, могу, конечно. А тебе зачем? Вы люди такие непоследовательные… – блондинка призадумалась, – Клотар, вообще говорит, цитирую: "Люди не способны основательно продумывать больше одной логической цепочки за одной чашкой кофе". Вот… Так что, добавляя логичные нелогичности и частотные модуляции в звуковой поток моей речи, с точки зрения неформальной логики, я становлюсь формально адекватно логичной в глазах неосознанно нелогичных людей впадающих в ступор от моей несокрушимой логики. Эммм. Правда, я умница?…

"Чего-о-о?"

Z хихикнула на задумчиво перекошенную рожу в кудрях и вдруг спохватилась:

– Ой, а почему ты спрашиваешь?

– Кто тебя этому научил?!

– Клотар.

"Изверг"

– Как зайти, логичная ты моя?

– А! вот. – Блондинка вынырнула целиком и вытянулась в носатого мужчину в твидовом пиджаке. С портрета, – вспомнила Тэра. Носатый обернулся. Внимательно оглядел окрестности склада и неторопливо нажал на резные лепестки. Наклонился вперед как летающий дрон и шагнул в дверь.

Тэра повторила трюк, и дверь распахнулась.

Внутри комнаты без окон мягко светился потолок. Простой широкий стол с инструментами, конструкция из пластин и проводов высотой… с палец гоблина, определила Тэра. В переводе на понятный, обхват пальца примерно равнялся обхвату ее талии. Но так было привычней. Да и кому какая разница, это ж для себя. Рядом на задних лапах застыл песочного цвета ящер с острющими на вид крючковатыми когтищами. Хищные желтые глаза ящера тупо таращатся в стену.

"А чего тихо?"

Блондинки нет. Тэра обернулась. Z спокойно стоит за спиной и с любопытством школьницы изучает обстановку. Тэра не выдержала:

– Что?

– Ничего.

– Что ничего?

– Я тут ни разу не была после ремонта.

– Мда? Ну, заходи.

Z смущенно потупилась:

– Не могу. Тут нет ни датчиков, ни проекторов. Механик всё демонтировал.

"Чёрт. И как тут работать?"

– Так. Кому сказать, чтоб сюда прикрутили терминал и приволокли оборудование?

Блондинка просияла и задумалась. Вдруг под удивленным взглядом изумрудных глаз уменьшилась и превратилась в развалившегося в кресле Клотара. Даже задний фон появился: огромные черные ящики светятся алыми полосками, сзади снуют люди в белых халатах.

– Тривет, Тэ.

Тэра сморгнула. Посмотрела на ухмыляющегося Торопыжку и сморгнула еще раз. Так, на всякий случай. Но Торопыжка остался на месте.

– Привет, говорю! Z сказала, нужна помощь?

– У меня в кабинете нет ни терминала ни диагностического оборудования, кого спросить не знаю.

Торопыжка почесал репу и постучал по клавиатуре.

– Будет.

– Когда?

– Сегодня будет. И в кабинете и в библиотеку тебе поставлю, а то ни в паутину выйти, ни фильм поглядеть.

– Спасибо. А…

К Клотару подлетел мужичек в белом халате, затараторил, но Z предусмотрительно приглушила звук. И Тэра только смогла уловить странный тихий ответ:

– А вот пусть он своей квадратно-гнездовой думалкой пораскинет. Функция же не сбалансирована, как он вообще алгоритм Дойча-Йожи вкарячит. Система вместо ответа на фазовый запрос ему кукиш скрутит и как он вывернется тогда?

Мужичек скривился в панике и убежал, а Тэра вернулась к донимающему со вчерашнего вечера вопросу:

– Торопыжка, записка?

– Что записка? – он со скучающим видом посмотрел в сторону.

– Ты не писал?

– Ой, лапочка, только скажи, я тебе дюжину наваяю… – вдруг спохватился. – А что, должен был?

Тэра мотнула головой. Кулаки сами собой сжимались в попытке помять оставшегося дома мишку.

"Не он написал?"

– Тэ, жди. Всё будет.

Клотар исчез и вместо него на Тэру внимательно смотрела полупрозрачная блондина.

"Вот чёрт… дежавю… Ну, кто пошутил?"

Пока не поставили оборудование, Z предложила посвятить Тэру в должностные инструкции и устроить экскурсию по единственному на планете, а потому лучшему музею в округе. Познакомить с полем работы, как выразилась сама и неторопливо повела в залы. Оказалось, Клотар говорил правду. Механик, действительно, работал на благотворительных началах, которые музей, тем не менее, оценил в сто пятьдесят крон в месяц. Тэра даже присвистнула – целых сто пятьдесят! – а Z скромно потупилась. Объяснила: техники Иствика получают в три – пять раз больше. Механик же называл доход просто – "на бутерброды". Собственно, руководя командой, он в своё удовольствие ковырялся в куклах, экспериментировал с породой. Даже заставил левитировать некоторые чучела птиц. И никакого спросу. Служебные обязанности требовали, чтоб команда возвращала в строй не менее десятка кукол-отказников в месяц. Пока это получалось, он занимался чем хотел и только.

– Отказников? – переспросила Тэра.

– Ну, от которых реставраторы отказались. Они тоже не всесильны.

Z замерла у небольшой шумной экскурсии вокруг длинношеего стада. Дети, обступив механических динозавров, вслушиваясь в объяснения экскурсовода-андроида. Задирали головы. Пытались погладить кожистые складки механических животных.

– Этот вид вымер на Земле в конце мелового периода, – вещала экскурсовод, – один из безобиднейших представителей травоядных.

А вокруг собиралось всё больше народу. Детские глаза светились. Даже взрослые прислушивались издалека. Вдруг динозавр вскинул треугольную голову и издал тихий ворчащих звук, напомнивший Тэре вопли в трубу. Дети со смехом и визгами шарахнулись в стороны и снова потянули руки к шагнувшему зверю. Треугольная голова потянулась к траве, купаясь в восторженных воплях, а Z продолжила:

– Он часто ходил по залам. Останавливался, смотрел, как дети любуются на его работу. Мог часами бродить тут. Как-то сказал, что любит детей. Вот только я не поняла, как это?

Тэра недоуменно покосилась на пролупрозрачную блондинку и попыталась просочиться через разростающуюся толпу.

– В смысле, ты не поняла?

– Странные вы, – хихикнула Z. – Мужчины любят женщин, родители детей, дети – сладости и все любят, когда хорошо. Не много ли для одного короткого слова?

– А что не так?

Тэра почти выбралась из толкучки. Еще чуть-чуть и спасительный другой зал. Толпа ребятишек за спиной снова взорвалась искрами смеха, а Z не унималась:

– Я знаю, что такое любить еду. Мне ведь тоже нужно питаться и я люблю сладкое.

Тэра удивлённо зыркнула на блондинку, но та серьёзно продолжила:

– Это здесь я картинка, но в операционном зале, меня кормят. Честно.

– И как ты выглядишь?

– Как ящик… Но, что значит любить детей? Они тоже вкусные?

– А?

Что можно ответить на это? Тэра только глазами хлопала от удивления. В поисках ответа сунула руки в карманы…

– А мужчины вкусные? Они сладкие или солёные? – не унималась Z.

…Рука в кармане смяла… бумажку…

– Нет, я много раз видела на улицах как мужчины и женщины обнимаются и едят друг друга… Присасываются.

Тэра настороженно посмотрела на блондинку. Сердце стукнуло, а рука нервно сжала невесть откуда взявшийся клочок. Холодеющие пальцы ощутили собственный пульс.

– Они называют это поцелуй…

– Уймись. – Тэра настороженно огляделась, но как найти в гомонящей толпе того, кто подсунул записку. Она почти не сомневалась – записку! Как?! У него что, красная шляпа, или плакат с надписью "это я"! Никто не обратил внимания на вертящую головой девушку, встревожено обстреливающую зал. Даже Z, недоуменно пожав плечами, повернулась спиной и продолжила экскурсию, время от времени замедляясь у экспонатов или сама становясь экспонатом, когда сталкивалась с детьми. Понимая, что это картинка они с визгами проскакивали сквозь полупрозрачную проекцию. Взрослые здоровались. А Тэра брела следом и всё не могла решиться взглянуть. Стиснула зубы. Z в очередной раз отвернулась, обходя стенды с окаменелостями, скользя взглядом по скрученным в бублики наутилусам, оторвалась вперёд и Тэра решилась. Рука торопливо скользнула из кармана. Записка метнулась под нос и обожгла коротким: "Берегись!".

"Вот чёрт…"

Пульсирующий в такт с торопливым сердцем воротник стиснул шею. Тэра опять огляделась, но андроид-экскурсовод безмятежно рассказывала о древнем океане Земли, дети тянули руки к серым, давно уже каменным наутилусам, парочки с сосредоточенным видом бродили вдоль экспонатов, и только огромная проекция пластинчатого трилобита вертелась над головой, как будто сообщая: я вас вижу. Всё хорошо. Тэра сглотнула.

"Ч-ч-ч-ё-ёрт…"

Попыталась сосредоточиться, а Z махнула из перехода в следующий зал. Тэра поплелась следом, то погружаясь в себя, то нервно осматриваясь. Опять высунулся из темного уголка души горбун-карлик. Опять начал гневно трясти пятерней и загибать пальцы перечисляя: Раф "храбрая девочка", Торопыжка недоговаривает, в паутине про Крепость совсем не то. А тут еще эти "дежавю", "берегись"…

Тэра стиснула зубы.

"Чёртовы записки"

Сердце отказывалось успокаиваться, горбун начал тревожно тормошить сонную пантеру, а перед глазами уже распахнувший дверь кабинет Механика. Сбоку хихикнуло:

– Надеюсь, из меня экскурсовод получился не хуже, чем бродят по музею?

Тэра тряхнула кудрями и блондинка обрадовалась:

– А как тебе шестой этаж?

– Э?…

– Ну, с тварями Ювенты. Птитародоны, м-м-м, обожаю. Прирождённые убийцы.

"Э… Кто?… Какие…родоны?"

"Убийцы?…"

"И что ответить? Ага?"

– Ага…

Z расплылась в улыбке и сунула любопытный нос в кабинет.

– Ой, всё готово. – Нетерпеливо подпрыгнула, словно девчушка в ожидании подарка под ёлкой, захлопала в ладоши. – Мальчики за четыре часа управилась. Правда, они прелесть?

"Четыре часа?… Как четыре?…"

Тэра раздраженно тряхнула черной копной.

"Вот ведь болтушка"

Из двери плечом к плечу шагнули двое и Тэра нервно отступила.

– Госпожа Лешер?

Тэра сглотнула, недоверчиво смерила взглядом широкоплечих мужчин в серых спецовках. Кивнула.

– Распишитесь.

"Фу ты блин…" – выдохнула. Только теперь в глаза бросились и чемоданчик с инструментами и моток провода и бланк заказа в руке. Техник протянул ручку и в графе "заказчик" нервно дернулась подпись.

"Нет, я прибью Торопыжку"

Шагнула внутрь. Взгляд метнулся к потолку. В углах нашарил кубики проекторов, а Z уже вертелась вокруг ощерившегося когтями динозавра. Со стола булькнула переливами вызова коробочка терминала, и на угол оперся просиявший из небытия полупрозрачный Клотар:

– Привет, лапа. Как работа?

Тэра нервно обернулась на дверь, на блондинку и смерила гневным взглядом проекцию Торопыжки.

– Привет, говорю.

– Как ты тут появился? Я же еще не ответила на звонок.

Клотар хмыкнул. Оценил пылающий, скачущий взгляд и сложил руки на груди:

– Тэ, ты чего?

– Как… ты… сюда… попал?

"Прибью гадёныша"

– Да ладно, брось, Тэ. Ты чего? Забыла?

– Ты программируешь всю систему?

– Ну?… Что сюрприз не удался или я не вовремя?

– Это тоже твой сюрприз? – вырвала из кармана записку, под удивленным взглядом блондинки и в три шага пересекла комнату. Подрагивающая бумажка замерла перед носом Клотара. – Ну?

Программист уперся взглядом в клочок и замер.

– Чего молчишь?… Торопыжка? – но между выбеленных бровей проекции начала расти вертикальная складка.

Торопливое сердце прыгнуло:

"Ну же!"

– То-оро-опыжка?… Клотар!

– Где ты это взяла, лапочка?

"Чего?!"

– Это не ты?! Ты же вечно разыгрываешь.

– Ещё были?

– Чёрт, честно не ты?

"Вот чё-ёрт!".

Тэра попыталась взять себя в руки, а ведь так хотелось броситься на проекцию.

– Были ещё?

– Торопыжка… это же… – Тэра отступила назад. – Это же твоя шутка?

Но Клотар остался убийственно спокойным. Только палец начал постукивать о пиджак.

– Тэ, успокойся. Это не я.

– Успокоиться? Уверен? – нервно стрельнула глазами на дверь.

– Уверен. Еще были записки?… Посмотри… Тэ, посмотри на меня.

Тэра покосилась на проекцию.

– Еще были записки?

"Издевается?" – Даже не заметила, когда начала торопливо дышать.

– Z, охрана. Так были или нет?

Тэра покосилась на замершую в дверях блондинку, с серьезным видом высматривающую неизвестно что.

– Тэ, были?

– Да… Да, еще одна.

– Что в ней?

– Дежавю… Чёрт, Торопыжка, я думала это твоя шутка.

– Ой, ну спасибо, лапочка… – Клотар неторопливо погладил подбородок. – Дежавю, значит… Записку нашла сегодня?…

Тэра кивнула.

– Кто-то решил поразвлечься. Z, сделай анализ контактов Тэры за сегодня.

Блондинка не шелохнулась, но Клотар похоже не сомневался, что распоряжение уже выполняется. Продолжил:

– Тэ, до вечера выкинь из головы. В техническую зону могут попасть только сотрудники, а у тебя их меньше десятка. Z, прекрати паясничать.

Блондинка недоуменно обернулась.

– Ты не телохранитель, а проекция. Есть датчики, вот и шурши. Нечего людей пугать.

Тэра вышла из ступора:

– Торопыжка, это опасно?

Клотар только грустно улыбнулся:

– Ой, я тебя умоляю, Тэ. Кто-то просто развлекается. Найдем, дашь в пятак и порядок.

– Эй, алё? Там вообще-то "берегись" было.

– Чего беречься, Тэ?… – наткнулся на серьезную мину и решил прояснить, – Солнышко, здесь и воровство-то дело редкое. Максимум клептоманы от скуки процветают. Ну, кофе нарочно прольют. Кто-то шутит. Шарит по карманам, а у тебя там пусто. Вот и развлекается как может.

"Ага, как же"

– Ты же сам Z на охрану поставил.

– Ай, лапа, а как еще было тебя успокоить? Ну, сама подумай, какой охранник из бесплотной картинки?… Расслабься, здесь даже директор Иствика без охраны гуляет, когда являет свою благолепную персону. А она, уж поверь мне подруга – та ещё тётка.

– Смеёшься?

– А то. Чтоб на душе легче было – эта полупрозрачная сегодня с тобой погуляет. Вечером заскачу – заберу. Идет?

Тэра кивнула. А что остается? Не уж-то и правда клептоманы развлекаются. Или Торопыжка темнит?

Клотар исчез и смурная, как грозовая туча, стреляя по сторонам изумрудным взглядом, девушка подошла к застывшему у стола ящеру. Обошла, разглядывая песочную шкуру усеянную чешуйками с ноготь.

– Z, что с ним?

Блондинка скользнула от двери и всмотрелась в хищный оскал морды, почесала полупрозрачный лоб, просияла:

– А! Вспомнила. Он с четвертого уровня. Помнишь, там стадо динозавров паслось? Это чучело по сценарию на них охотилось.

– И? – Тэра попыталась взять себя в руки, отвлечься работой, а саму всё терзало: "Чёртовы записки".

Z продолжила:

– Вот. – Терминал булькнул, и на столе возникло миниатюрное стадо. Маленький масштаб позволил стандартному потоку энергии проектора сделать картинку почти непрозрачной и миниатюрные динозаврики в окружении толпы глодали ветки, топтали деревянную столешницу. Крошечная толпа вокруг хихикала, вполуха слушая экскурсовода, как вдруг разом шарахнулась в стороны с испуганно-благоговейными визгами. Расплёвывая гортанный рык по пищащей публике из-за дерева выпрыгнул ящер. Дернулся вперед и с диким лязгом растянулся во всю длину. Под дружный смех детей треугольная пасть клацнула зубищами об пол. Андроид-экскурсовод радостно сообщил, что охота не удалась, и ящер остался голодным, повернулся, как ни в чём не бывало, и двинулся дальше, а довольные зрелищем дети радостно побежали за изливающимися потоками информации. Картинка замерла. Z пояснила:

– Реставраторы заменили процессор. Но, что-то заедало и ящера приволокли сюда. Вот только Механик в нем один вечер поковырялся.

Тэра вздохнула и начала обшаривать куклу. Как-то ведь она открывается. Погладила живот куклы, сторонясь острых как бритва когтей, холку и только на спине около топорщащихся чешуек пальцы нащупали упругий валик. Осторожно подцепили чешуйку и потянули бегунок.

Не успела молния раскрыться, как полупрозрачная блондинка уже сунула внутрь любопытный нос и тут же скривилась:

– Фи-и!

– Чего тебе фи?

– Старьё.

Z отошла и присела на стол, а Тэра потянулась к запястью. Она ведь так и не сняла тонкую стильную полоску диагноста на корабле. Еще один подарок компании за починку. От прикосновения подарок пискнул и потянулся щупальцами к диагностическому разъему чучела. Прилип. Задумчиво пискнул и радостно сообщил, что все системы в норме. Тэра покосилась на Z, но та только плечами пожала:

– А я что, на меня не смотри, я тут первый раз за последние двадцать лет. Может и починил уже.

Тэра призадумалась:

– Как двадцать?

– Ну, двадцать лет назад Механик разобрал здесь всё и переделал вместе с кабинетом дома.

"Чушь какая. Торопыжке максимум двадцать пять, ну может быть тридцать, если как следует за уши потянуть. А кабинет Механик переделал после спора с Клотаром. Он же сам вчера рассказывал. Неужели наврал?"

– То есть выгреб этот кабинет и соорудил библиотеку? Одновременно? Двадцать лет назад?

– Ага.

"Чёрт, что происходит?"

Блондинка уже сидела на слоте, закинув ногу на ногу, и беззаботно покачивала туфелькой. Со стороны казалось, что Z не видит нестыковок.

– И починил за один вечер?

– Ага.

– И что потом?

– Умер.

– И всё? Просто умер?

Полупрозрачная туфелька замерла:

– Ну, больше я его точно живым не видела.

Через меню диагноста Тэра начала проверять механику. Заставила куклу пошевелить лапой. Другой. Блондинка с интересом рассматривала хватающие воздух когтищи, рассказывая:

– Не переживай, это просто несчастный случай. Вечером вышел из музея и по привычке решил развеяться. Носатик вообще обожал вечерние прогулки. Правда, последнее время перестал подниматься на поверхность.

"Механик – "носатик"? Оригинальная у меня подружка"

Ящер топнул ногой и уверенно шагнул по команде диагноста.

– И что было дальше?

– А… Поскользнулся.

– И?

Полупрозрачная туфелька снова замерла:

– Не знаю. Там была слепая зона, так что я не видела. – и вдруг просияла, – а! В архиве есть фото. Вот.

Тэра покосилась на носатого старика в луже крови. Голова на бордюрном камне. Твидовый пиджак нараспашку.

– Похоже, он просто упал.

Тэру передернуло. – Убери это, – заставила ящера покрутить головой. Треугольная морда хищно зыркнула на разглядывающую кабинет полупрозрачную блондинку, отвернулась и замерла. Внутри что-то щелкнуло. Тэра дезактивировала куклу и включила на диагносте фонарик, но добраться до шеи изнутри не получилось. Девушка беспомощно огляделась. В гоблинах проще – везде нос сунешь, везде подлезешь. По кабинету тихо пронеслось:

– Кхм-кхм.

Обернулась, а блондинка с ехидной ухмылкой тычет пальцем на стол.

– Он обычно этим пользовался.

Тэра подошла ближе. Полупрозрачный палец завис над длинным шлангом с крошечными манипуляторами и глазком камеры.

"Конечно же"

Подхватила, подключила к диагносту, и любопытный шланг скользнул внутрь ящера. Прополз между шестеренками, тросиками, сервоприводами и вдоль пластикового позвоночника потянулся к голове. В ярком свете миниатюрной лампы Тэра разглядела бронзовую пирамидку, застрявшую между пластинками позвонков. По команде манипулятор азартно вцепился в старую бронзу, Тэра чуть-чуть повернула голову куклы, пластинки позвонков разошлись и шланг явил на свет странный предмет: пирамидка с резьбой на дне и витиеватой буквой N черного лака на гранях.

"Странно. Откуда это?"

Z тоже пригляделась. Подошла ближе и любопытный нос завертелся вокруг старой бронзы на ладони Тэры.

– Не похоже, что эта гайка от куклы.

Z оторвала полупрозрачные голубоватые глаза и уставилась на Тэру.

– Знакомая штучка.

– Да?

– Ага. Лет двадцать назад последний раз видела.

"Опять двадцать?"

– Где?

– На глобусе.

– Где-е?

– Вот, прав Клотар. Вы люди невнимательные, просто жуть. Сейчас в библиотеке Механика уже терминал поставили, так я отсюда вижу, что на глобусе пирамидка с буквой S есть, а на противоположной стороне нет. Только болт торчит.

– Мда?… Такая же?

– Ага. Это северный полюс.

Тэра сунула пирамидку в карман, посмотрела на насупившуюся блондинку и переложила во внутренний. Так надёжней. Шланг улегся на стол, и, не обращая внимания на гримасничающую перед оскалившейся пастью ящера полупрозрачную, продолжила диагностику. Чтобы хоть как-то отвлечь пытающуюся рассмешить Z, то бесстрашно бросающуюся в когтистые лапы, то выглядывающую из-за стола в обличие древнего охотника с копьем, спросила:

– Клотар просил анализ контактов. Ты сделала?

Крепкосбитый полупрозрачный охотник откинул копьё, расплылся и возникшая блондинка кивнула:

– Давно.

– Что нашла?

Z подошла к кукле и сосредоточенно щелкнула её по носу.

– Анализ видеоархива и трекфайлов клипс жителей показал, что контакт с расстоянием менее полуметра сегодня с тобой имели сто двадцать три человека. Из них сто девятнадцать в музее, из которых сто шестнадцать дети, трое из которых забыли клипсы дома. Их родителям я уже направила напоминания о недопустимости отсутствия идентификатора вне дома.

– Z, можешь узнать, был ли контакт с сегодняшними взрослыми вчера?

Блондинка задумалась, почёсывая треугольную морду куклы. Пришла к какому-то выводу и уставилась честным взглядом:

– Нет. Те, на которых ты налетела сегодня по дороге в музей, вчера не встречались.

– А с детьми.

– С семью. С Элериком столкнулись на пути на дартс, четырехлетние близнецы Тим и Том носились вокруг фонтанов памятника Бурку, с остальными на протяжении вечера.

– И кто же подсунул записку?

Z пожала плечами.

– Хочешь вероятностный анализ?

"К чёрту вероятности"

Тэра качнула кудрями.

– Правильно, носишься как угорелая, так что вероятности в плинтусе.

И что же остаётся?

Тэра сосредоточилась на работе. Проверила шею, глаза куклы, её фирменный рык. От неожиданно громкого рёва Z даже с визгом подпрыгнула, почти натурально схватилась за сердце, отчитала, что, мол, предупреждать надо – инфаркт же хватит. Полупрозрачная всеми силами пыталась быть человеком, вести себя так же. Непринужденно. Жизнерадостно. Старалась отвлечь. Ковыряясь в кукле, Тэра всё думала о том, что эта вертлявая блондинка вовсе не похожа на обычный искусственный интеллект, а из головы не выходило, что на самом деле Z просто выполняет поручения Клотара. Отвлекает, успокаивает, подсказывает. Даже ухмыльнулась про себя – тоже мне, ходячий справочник – всё-то она знает, везде-то подскажет… Но одна мысль подспудно терзала: может Z не просто отвлекает. Блондинка не отлипает ни на шаг с самого утра. Следит? Наверняка ведь отчитывается Клотару. И вообще… Уж как-то всё очень удачно. И Бульдог с носом, и работа приличная и от кредита избавилась нежданно-негаданно. Так глядишь: поднакопить, починить куклы и Торопыжка поможет вытащить родных из гетто сюда… Сюда…

"Чёрт, опять Торопыжка… Или всё это пароноя?"

"Или не всё?"

Когда молния на кукле издав тихое "вжик" утонула в чешуйках в распахнутую дверь ввалился приятель. Как всегда в сиреневом пиджаке, сверкающий в тридцать два зуба, и поволок в кафе. Вот так просто, как и не было ничего. Все попытки поговорить за едой о записках были отметены взмахом идеально выведенных пилочкой ногтей, – Тэ, глупость это всё.

– Да, какая же глупость?

Торопыжка отложил вилку. Взгляд перестал шарить вокруг. Заглянул в напряженные изумрудные глаза и веселая искорка притухла. Тэра даже подумала, что Торопыжка и Клотар разные люди. И этот, второй – Клотар – смотрит уверенно и спокойно, как бывалый охотник – не разберешь, толи на друга, толи на дортлинга. На дне серых глаз читалась несущая спокойствие железная уверенность в своих силах. И еще что-то… Что-то такое, неуловимое, тонкое, что видишь в глазах потерявших близких, когда душа кричит отомщу, кричит давно и надрывно. Но это только кажется…

– Знаешь, Тэ. Мы не можем изменить то, чему отказываемся смотреть прямо в глаза…

"О чем он?"

"Он это мне?"

– …а это всего лишь бумажки. Выкинь из головы.

Покосился на руки Тэры, нервно теребящие салфетку и снова заглянул в глаза:

– Пока я жив тебе нечего бояться, дорогая… Ты мне веришь?

"Верю ли?"

Тэра кивнула. Она сомневалась, что кивнула настолько уверенно, так искренне, что Клотар поверил, но на нее уже смотрел весело ухмыляющийся Торопыжка. Пристукнул пальцем по салфетке и самозабвенно уткнулся в тарелку.

После ужина программа "развлекательного аттракциона" продолжилась. Обходя алые фонтаны, Торопыжка покосился на одинокую статую Бурка и радостно сообщил, что нет смысла тащиться на нижние уровни. – Тэ, тут поблизости классное тусилово. Танцевать умеешь? – Тэра даже хихикнула, нашёл у кого спрашивать, у выросшей в кабаках и клубах. Смущенно промолчала – не раскрывать же все карты. И они пронеслись по проспекту к огромной, сверкающей огнями вывеске "Рубин". У приветливо распахнутых огромных дверей уже переминались с ноги на ногу парочки, одинокие охотники и охотницы ночной жизни пританцовывая под обрывки музыки стреляли глазками по сторонам, нет-нет, да косясь на солидных вышибал у входа за красной лентой. Тэра притормозила:

– Постой Торопыжка, закрыто же еще.

Тот только хрюкнул и прибавил ходу. Продираясь через приростающую толпу, крикнул охране:

– Эмси тут?

Верзила окинул ленивым взглядом и молча убрал ленточку. Под возмущенные вопли, – эй, а мы? Как же так мужик? Не, чувак, я однозначно круче. Да ты в курсе кто я!… – Торопыжка и Тэра проскочили внутрь. Тихий гул возмущенной толпы утонул в ритме басов, изливающихся из-под круглого помоста в середине огромного танцпола и дрожащими волнами раскатывающимися к столикам. Из-за пульта на помосте взлетели усыпанные перстнями руки. Бас заткнулся и Тэра удивленно попыталась разглядеть за пультом источник ритмично запальчивого:

– Эй, мен! Сколько раз втирать тебе. Правый бас, правый! Брателло давай, помоги чувачку. – пальцы, сверкая перстнями как будто подталкивали ритм, направляя его куда-то в тень.

– Привет, Эмси!

Из щели в бублике пульта высунулась голова в сверкающей стразами бандане:

– Клот пришел, привет чувак… – до избитого басами мозга вдруг дошло, что приятель не один, – Оу, еее, детка! Решила оттянуться? Комон бейби! Зажжем!

Тэра смущенно кивнула веселому обезьянке-чудику, с задорным напором дунувшему в микрофон:

– Д-д-детка! Я для тебя танцпол взорву…

Пока помощники ковырялись с басами, Эмси великодушно позволил взобраться на помост и даже не оставил топтаться на местах, предназначенных танцовщицам, уж Тэра точно знала, зачем столько свободного места вокруг пульта. Пустил во внутреннее кольцо, к себе. Клотар остался снаружи, а Тэра огляделась: места в бублике не много. Эмси суетливо выбирает треки и, чтобы осмотреться, пришлось слегка упереться в ворчащую под музыку потную обезьянку. В общем-то, подрабатывая танцовщицей по ночам, Тэра знала, как выглядят пульты. Но этот…

– Эксклюзив, детка. Спешал фор мне. – Эмси даже надулся от гордости. И ведь было от чего. Тэра осторожно провела пальцами по позолоченным кнопкам. Мониторы, эквалайзеры, бегунки. Здесь было сердце клуба, а Эмси похоже рулил не только музыкой.

– Это зачем? – рука остановилась у странных маленьких шариков, торчащих из панели.

– Воу, детка!… – Эмси торопливо ухватил Тэру за ладонь. – До шести нельзя. Траблы огребем!

– А что это?

Через бублик пульта перекинулся сияющий Торопыжка.

– Тэ, ты не поверишь.

– Во что?

– Помнишь Z.

– Ну?

– По окончанию смены оборудование на шахтах выключают и освобождается просто прорва энергии. А Эмси у нас гений, – диджей зарделся под банданой, – представляешь, уговорил директора разориться на таки-ие стереопрое-екторы. Она когда цену увидела… – Торопыжка покосился на Эмси, – где ты там неделю отсиживался? – тот только скривился, но мина под банданой светилась от гордости. – Мда, он тут такие миры рисует, что мне с Z и не снилось со стандартным потоком.

Тэра осторожно вынырнула из бублика и привычно осмотрела сцену. Да-а, всё верно… Пантера ещё не потеряла нюх – и здесь в полу люки. Не думали же вы, что резвые танцовщицы рождаются из вспышек фейерверков.

Под тихое "пора" Эмси пустил негромкий ритм и клуб начал заполняться. Тэра прикрыла глаза, почти незаметно кивая в такт льющейся музыки. Перед внутренним взором гетто. Дикая заводь. Тот еще притон, если честно. Она привыкла видеть с помоста беснующуюся толпу, по опыту знала: как завести, как довести танцпол до иступления. В свои семнадцать в ночной "Дикой заводи" могла довести толпу до истерики даже не расставаясь с лифчиком. Ох, и напрягала она охрану, как же они ненавидели её выступления, но деньги хозяева платили, крохи конечно, но надо же как-то на учёбу зарабатывать, а посудомойкам платят так мало…

– Тэ? – Клотар положил руку на плечо, тихонько сжал. – Тэ, ты чего?

Тэра провела пальцем по мокрым ресницам. Накрыла его руку своей:

– Всё хорошо. Обещай, что не оставишь меня одну.

И только грустно улыбнулась под тихое:

– Легко. Ты вообще танцевать-то умеешь, подруга?

Она даже не вспомнила, что в отличие от разодетой толпы в комбинезоне, только на автомате чуть распустила молнию на груди.

Торопыжка помог спуститься с помоста, и Тэра позволила учить себя танцевать под медленно разгоняющуюся музыку. Неспешно. Даже внутренне усмехаясь заботе друга, позволила себе пару раз от души оттоптать ему ноги, на что Торопыжка только хрюкал и подсказывал. Её чуть резковатые движения постепенно начали попадать в ритм, толпа вокруг уже самозабвенно скакала, когда раскрасневшаяся Тэра удивленно обернулась на вопль с помоста:

– Пиплы! Шоу маст го о-о-о-он!

Беснующиеся басы разорвал трубный вой. Толпа взревела и, вместо привычных фейерверков, помост исторг дикий вопль. Шесть драконов рванули над головами. Тэра с визгом шлепнулась на пол спасаясь от снопов искр. Сжалась, прикрывая голову, а толпа восторженно ревела.

Торопыжка схватил за плечи, поднял. В самое ухо донеслось его:

– Эмси разогревается!

А пола под ногами уже нет. Топающие каблуки и туфли разгоняют круги волн по воде.

Тэра пискнула, прижалась к Торопыжке, но, видя вместо испуга веселую физиономию, отстранилась и присела. Повела рукой. Пальцы ощутили каменный пол, но глаза… глаза лгали, упорно показывая разбегающиеся от прикасающихся к воде пальцев круги. Отражение изумлённой девушки. Беснующуюся вокруг толпу. Странную толпу. Тэра встала и огляделась. Здесь всё не так. Не эти люди заполняли танцпол, не в этой одежде. Боже, почему Торопыжка выглядит как крашенный хипстер? А хипстер, похоже понял, крикнул сквозь шум:

– На себя посмотри.

Тэра опустила глаза:

Вместо комбинезона короткое алое платье. Подол косой юбки не прикрывает колена.

"Эй, алё! А загореть-то когда успела?"

Удивленно смотрела на свою бронзовую кожу. Голой рукой осторожно коснулась бедра у прилипшего к тонкому поясу короткого края юбки.

"Комбинезон. Его ткань… это же не кожа. Как?"

– Это всё Эмси, Тэ! Он рисует!… Ну давай же!… – сквозь рвущий уши бешенный ритм донеслось его тихое, – Взорвем танцпол!

Тэра удивленно обернулась к помосту.

"Как это вообще?…"

И вдруг над пультом сверкнул перстнями кулак. Врезал бас и музыка стихла. Толпа замерла. Над головами разверзлось ночное небо. Мириады звезд медленно наплывали из ниоткуда. Удивленная толпа таращилась ввысь и не замечала того, от чего ускорилось и без того стучащее сердце раскрасневшейся девушки. Вот оно. Под тихие, вкрадчивые аккорды, почти не слышные, Тэра ощутила пульсацию мелких волн на полу. Отражения звезд стали первыми языками огня, крошечными ростками пламени лизнули каблук туфли, носок. Тэра уже не удивилась, что смотрит не на ботинки. А вот Пантера уловила играющий с гранью сознания ритм. Почти не слышную после оглушительного рёва музыку, которая минуя уши, проникает басами в тело, касается сердца, играет на струнах тела, рождая томительную тревогу. Ожидание. Нет, Эмси гений, смешная на вид обезьянка за пультом тонко и продуманно очаровывает толпу. Тэра прикрыла глаза и вспомнила Торопыжкино "взорвем танцпол". Да… Да, вот он ритм. Музыка не будет быстрой. Только ритмичной. Тэра медленно грациозно присела, и воды под разбежавшимися огоньками коснулось уже калено дерзкой Пантеры. Изумрудные глаза под щекочущий тревогой аккорд с вызовом сверкнули на друга. Рука дерзко откинула кудрявые локоны. Хипстер сглотнул.

А на лице Пантеры проступила зовущая коварная улыбка.

Торопыжка не понимал, что происходит, но чувствовал зов неслышный ушами. Не понимал как, но вытянувшаяся из неоткуда музыка единой волной вскинула незнакомку в алом, повела в сторону, заставляя выгнуться. С отвисшей челюстью он таращился на плавно покачивающуюся фигуру, на медленно, с вызовом, скользнувший по лацкану пальчик, и в такт нарастающей музыке закружился в танце с такой знакомой незнакомкой. То прогибающейся послушной волной, то с дерзкой улыбкой ускользающей из объятий, то одним взглядом, жестом расчищающей пространство вокруг. И вот, опять, ловя ускользающую партнершу, краем глаза заметил, как она играет с алыми переливами пламени. Нет! Она и есть пламя! То приближаясь и опаляя, то выскальзывая из объятий пламя ниспадало, взвивалось, влекло. Приковывало взгляды, расчищая танцпол вокруг. Она играла с пламенем. Трепетала с ним, была им. Торопыжка уже забыл где он, наслаждался живым пламенем в звездах, а толпа расступилась. Музыка стихла и пламя опало. Раскрылось лепестками переливающегося бутона, высвободив невысокую хрупкую девушку в алом, на коленях, склонившуюся к маленькому всполоху пламени. В последний аккорд она осторожно протянула гаснущий язычок Торопыжке. Как душу. В изумрудных глазах сверкнула слеза. В тишине прошептала:

– Возьми.

Пламя погасло в руках ошарашенного Торопыжки и толпа взорвалась бурей аплодисментов. Тэра поднялась, похлопала друга по плечу. Улыбнулась:

– А ты неплохо двигаешься для старикашки. – и уверенно пошла сквозь толпу к столикам, а хипстер так и стоял смотря на собственные ладони сведенные лодочкой. Туда где умерло пламя. Даже серые глаза забыли, что надо моргать.

Тэра вынырнула из круга и опустилась за свободный столик. Из-за плеча откуда ни возьмись вынырнул официант, поставил высокий бокал с прохладным соком, а девушка смотрела как ошарашенный хипстер топает ей навстречу. Шагает за круг танцпола и превращается в привычного… нет, не Торопыжку… задумчивого, внимательного, обескураженного Клотара. Он подошел и медленно опустился рядом. Обеими руками вцепился в бокал, тихо исторг:

– Пристрелите мой процессор, – и присосался к прохладному соку, не сводя глаз с играющей улыбки под смеющимися изумрудными глазами. Оторвался, – Нет, а я её ещё танцевать учил, а… Это ж надо, – и снова присосался к бокалу. Из-за плеча возник официант и поставил второй бокал. Тэра пригубила, не сводя глаз с приятеля. Его ошарашенный взгляд, казалось, просто прилип к ней, вот только… только его пиджак… он опять сиреневый. Тэра опустила взгляд – платье исчезло, уступив место привычному комбинезону. Всё правильно, она давно уже не в "Тихой заводи", не на Карстаке.

Клотар потихоньку отходил от шока, превращаясь в привычного Торопыжку:

– Ты где так танцевать нау… – замахал руками. – Нет, нет… даже знать не хочу, не говори. Стоп. – окинул себя внимательным взглядом, посмотрел на отражение в бокале играя гримасой, – дьявол тебя раздери, Тэ… Лапочка, почему старикашка?!

Тэра прыснула смехом и прикрыла лицо руками. Торопыжка снисходительно-возмущенным взглядом таращился на трясущиеся от смеха кудри, рассыпавшиеся по чёрному комбинезону.

– Это потому что Эмси меня в доисторического хипстера нарядил?

Тэра не выдержала, видя сквозь пальцы смесь бурлящих в Торопыжке эмоций, согнулась пополам от смеха, а печально-обескураженный Торопыжка всё пытался стереть со своей гримасы так и тянущуюся к ушам кривящуюся улыбку. Ему и невдомёк было, что стонущая от смеха привалившаяся к столешнице девушка в глубине души начала побаиваться его, странных записок, новой работы. Даже тихонько бубнящий в темном уголке души гном-горбун затаился. Тэра заливалась смехом, а дремлющая Пантера с настороженной ленцой вертела ушами.

– Нет, правда, лапочка, я что, так плохо выгляжу?

– Привет Клотар. – за столик плюхнулся Эврин. Стонущая Тэра покосилась на его новую черную армейскую форму. Попыталась сесть, а сержант затараторил:

– Вы видели, что на танцполе творилось. Это же чума.

– Эрви, ты о чём?

– Там один хипстер с такой девкой зажигал, м-м-м… Огонь! Пламя!

Торопыжка потыкал пальцем в хихикающую Тэру.

– Что? Нет, правда, там… – не унимался Эрвин. – Да, чего ты в неё пальцем тычешь. Вижу. Привет Тэра.

– Она и старикашка.

– Какой старикашка?… Да нет, там парень был… – Эрвин почесал затылок. – Ох, я бы с ней… эээ… Не обижайся Тэра…

А Пантера хихикнула и хищно улыбнулась. Встала одним текучим движением. Эрвин умолк, не сводя глаз с преобразившейся Тэры. Пантера, плавно покачиваясь, подошла к границе грохочущего танцпола. Обернулась. Шагнула внутрь. Преобразилась в алое, крутанулась и с вызовом плюхнулась в реверанс.

Эрвин с трудом подобрал челюсть, ущипнул себя, а Пантера заливаясь краской загара, вытянула руки, поманила кончиками пальцев:

– Ну, давай же красавчик. Смелей.

Эрвин подобрал челюсть и покосился на Торопыжку:

– Так это ты…

Даже договаривать нужды не было. Торопыжка нервно закивал и сержант пулей рванул из-за столика, казалось он побил собственный рекорд скорости в учебке. Грянул новый хит, Эврин подхватил чуть не ускользнувшее пламя, закружился, всматриваясь в счастливое лицо, а Тэра даже не испугалась признаться себе: да, сейчас она танцевала для себя, для него, искренне и с наслаждением. Ощущая румянец. Ловя торопливым сердцем манящий ритм. И только изредка поглядывала на задумчивого Торопыжку. На проступающего временами Клотара, не сводящего с нее глаз. На вскидывающего к потолку перстни Эмси и тихонько радовалась объятиям уверенно ведущего в танце партнера. Эрвина. Её Эрвина.

Далеко за полночь вымотанные и обессилившие они вывалились из клуба. Эрвин нежно прижимал прильнувшую к нему Тэру, Торопыжка рядом травил байку о собственных похождениях, положив руку на оторвавшегося по такому случаю от пульта Эмси. Диджей притормозил у охраны, отодрал девушку от сержанта и заставил повертеться перед носом охраны. Покачивая растопыренными пальцами под собственный ритм рифмами объяснил, что эта особа сюда… в любое время вообще… и что он сделает с этими децлами если нет… Приятели хихикали под ритм, шкафы-охранники кивали, запоминая невысокую стройную девушку, и только Эмси был жутко серьезен. Вдруг неожиданно развернулся, бросил:

– Детка, ты покорила май харт. – и, сверкая стразами на бандане, скрылся в дверях.

Сержант задумчиво взглянул ему вслед, Торопыжка хрюкнул, теребя подбородок, а Тэра снова прильнула к Эрвину. Сержант обнял. Проводил приятелей до третьего уровня, договорился завтра встретиться в клубе и, довольный собой, отказался от приглашения в гости – дежурство, – но ушел, только после того как прозрачная дверь жилого сектора третьего уровня закрылась за Тэрой и Торопыжкой.

Тэра вошла в свои апартаменты и замерла. Как же непривычно: комнаты казались излишне огромны для одной её, ещё и горничная. Она-то и заставила вздрогнуть, скользнув мимо из-за спины с тихим:

– Добрый вечер, госпожа. – размеренно поплыла подавать чай.

– Тэра, просто Тэра, Меридит. Пожалуйста. – прошептала девушка. Чёрт, как же она не привыкла командовать.

Торопыжка сзади подтолкнул в спину:

– Давай Тэ. Это твой дом, чувствуй себя… – и вдруг замолчал.

– Как дома? – Тэра грустно улыбнулась. Перед глазами встала семья. Отец, мама, младший брат. Сердце защемило. Маленький горбун-гном тихонько заскулил в темном углу. Но Торопыжка не был бы Торопыжкой, если бы не умел отвлекать:

– Идём-идём, Тэ. Я тебе лично терминал прикрутил. Пошли, похвастаю. – Подхватил за талию и потащил через комнаты в библиотеку. Там на единственном столе, рядом с напольным глобусом оказалась крошечная коробочка терминала. Торопыжка ткнул в нее пальцем:

– Вот. Даже пластик под мореную вишню. Как стол.

Тэра грустно улыбнулась. Смотрела на всё это великолепие, а душу грызло чувство, что она что-то забыла. Как будто не хватает чего.

– Тэ? Эй подруга, очнись. – Торопыжка с удивлением смотрел на озирающуюся девушку. – Ты чего?

Тэра пошарила во внутреннем кармане, попутно отметив, что размашисто расстегнутый по необходимости ворот вызвал у Торопыжки как будто только анатомический интерес. Выловила пирамидку и осторожно прикрутила её к глобусу:

– Теперь порядок.

– Оппа-па. А зачем откручивала, если не секрет?

– Как говорит одна наша общая знакомая: вы люди такие невнимательные.

– Z? – Торопыжка хрюкнул, – вот язва… Ладно, твоё дело. Кстати, тебе странным ничего не кажется?

– А что?

– Глобус.

– Что глобус?

– Вот-вот. – Торопыжка осклабился в улыбке. – Правильно говорит блондинка. Все вы невнимательные.

Тэра недоуменно обернулась:

– Почему?

– Это же глобус Ювенты, Тэ. Когда Механик его сделал, по привычке прикрутил – сверху север, юг снизу.

– И что?

– Так у Ювенты северный полюс снизу.

– А… – Тэра безучастно отвернулась к темному окну. В ночи о мелкую сетку за стеклом бились крошечные зеленые огоньки.

– Когда я ему сказал, старик только рукой махнул.

Тэра кивнула на огоньки:

– Что это?

– Местная разновидность светлячков… – Торопыжка щелкнул по терминалу. – Работает, Тэ.

– Спасибо.

Битый час Торопыжка пытался сбить накатившую на подругу грусть. Наплевав на приличия, заливались чаем в библиотеке. Вспоминали Карстак. Спохватившийся Торопыжка даже проверил через новенький терминал как там склад. Оказывается, кладовщики уже с ненавистью выкрикивают "Бульдог – сволочь!" и гордо шествуют в широко распахивающиеся двери сортира. Даже трусоватый Фунтик поднаторел. Багровый босс плюётся, яростно трясёт кулаками, пытается штрафовать, но бегать по нужде на раскаленный песок крематория никто не хочет. Дружный вывод одни – теряет контроль. Ни кувалды о проекторы, ни приглашённые программисты не смогли отменить издевательство. По соседним складам поползли слухи. Тэра даже начала жалеть Бульдога. Попросила отменить наказание, но Клотар был непреклонен:

– Тэ, каждый должен отвечать за свои слова и поступки. Ни прибыли, ни положение не могут служить оправданием сволочизма. Пусть поживет в том, что своими руками создал.

Ближе к рассвету Торопыжка откланялся в свои хоромы, а Тэра все сидела в широком кресле, грелась в зеленоватом свете лампы, и только кружка остывшего чая мирно скучала на блюдечке, отбрасывая косую тень по столу на наброски Механика, да точечки светлячков бились в мелкую сетку. И вдруг взгляд упал на выглядывающий из тени изрезанный континент. Глобус скромно напомнил о себе, посверкивая бронзой полюса. Ждал своего часа.

– Неправильно это.

Тэра вздохнула и нехотя оторвалась от кресла. Клотар сказал, что Механик педант. Что ж он поленился полюса правильно прикрутить? Отвинтила север и осторожно улеглась на спину около стола, протиснулась между ножек опор огромного напольного глобуса и рука почти на ощупь нашарила пирамидку снизу. Почти над глазом. Как грохнется еще, подумала Тэра, выдохнула и осторожно отодвинулась. Скрутила пирамидку, навернула север, и выползла на свет лампы из-под скрипнувшей конструкции. Вот уж с верхним полюсом проблем точно не будет. Осторожно навернула полюс на место. Раритет всё-таки.

– Здравствуйте, юная леди.

Опасность! Тэра с визгом отскочила за глобус, унимая рванувшее сердце. Пантера вздыбила шерсть на загривке. Кулаки сжались.

Из кресла на нее смотрела полупрозрачная проекция грустного носатого старика. Механик?! Он же мертв! Тэра огляделась, сотрясая темень нервным дыханием. Больше никого. Только полупрозрачный старик таращится на глобус.

– Мы одни? – поинтересовалась проекция.

– Аэ… д-да.

– Ну что ж. Если ты это видишь, значит меня уже нет, а ты такой же педант как и я. – старик пожевал губами. – Ты Эви?

"Эви?… Клотар говорил это его дочь… а… нет, внучка"

– Я Тэра Лешер, а… Вы Механик?

Старик качнул головой:

– Это короткая программа. Вопросы и ответы ограничены. Ты Эви?

– Нет. – Тэра еще раз осмотрелась, но в зеленоватой луже света был только призрак покойного старика. Попыталась взять себя в руки.

– Тебе меньше двадцати трех?

– Да.

Механик пожевал губами:

– Тогда не верь никому.

"Не верь? Что происходит?"

– Почему?

– У тебя есть драгоценности, камни?

– Нет… Почему?

– Есть вещь, которая была с тобой всю жизнь.

– Почему не верь?

– Это короткая программа. Ответы ограничены. Не нарушай алгоритм… Есть вещь, которая была с тобой всю жизнь?

Тэра задумалась над странным вопросом. Что у нее было? Одежда не в счёт. Да и то, что есть – новое. Драгоценности в гетто – смешно. Какая ещё вещь?

– Наверное, нет…

– Нужен точный ответ, юная леди.

"Юная леди. Где я это слышала?" – девушка тряхнула кудрями. – "да что же это творится?"

– Нужен точный ответ, юная леди.

"Вот заладил"

– Нет, хотя…

"Мой медвежонок?"

– Нужен точный ответ, юная леди. – не унимался старик.

– Да, есть игрушка.

– Точный ответ?

– Да!

– Вещь рядом?

– В спальне.

– Ответ не распознан. Вещь рядом?

– Да.

– Возьми её.

Нисколько не сомневаясь, что такое перед смертью просто так не записывают Тэра побежала в спальню и вернулась с потрепанным жизнью медвежонком.

– Взяла.

– Оно само твердое?

Руки смяли любимую игрушку.

– Нет.

– В этом есть твердое?

– Да нет же…

Тэра повертела медвежонка перед глазами.

– Ответ не распознан. В этом есть твердое?

На хозяйку преданно смотрели пластиковые глаза и широкая улыбка под царапанной черной капелькой носа. Её медвежонок.

"Глаза и нос твёрдые"

– В этом есть твердое? – повторила проекция.

– Да.

– Какого цвета?

– Черного.

– Это не ты. Конец алгоритма.

– Погоди-погоди… тут что-то…

Побледневший старик проявился обратно и уставился из кресла на глобус.

– Какого цвета?

Тэра оттерла царапину на черном носу…

"Странно, это я его в столовой об стену так приложила?"

Поднесла медвежонка под свет лампы и удивленно уставилась на царапину. Красную. Под черным пластиком было нечто…

Не найдя ничего лучше она подскочила к глобусу и потёрла нос игрушки о бронзовую пирамидку. Из-под царапин проступил красный камень.

– Какого цвета? – потребовал Механик.

– Красного.

– Отверни нижнюю пирамиду. Выясни, что это и накрути обратно… Будь осторожна.

Механик исчез, а Тэра еще долго стояла, глядя на опустевшее кресло и мяла в руках медвежонка.

"Алё, что ж это делается, а? Не доверяй? Осторожна? И кому теперь верить?"

Не выспавшаяся, на нервах, утром собралась на работу. Осторожно отковыряла нос у медвежонка и запрятала игрушку в спальне. По дороге старательно обходила всех на своём пути, нервно оглядывалась. Какой-то недотепа попытался познакомится, но шарахнулся от свирепого взгляда. Ещё бы – может его и надо беречься. У фонтана на площади Тэра заметила Рубико. Как всегда в апельсиновом балахоне, перчатках, он в одиночестве смотрел на памятник и только алые струи обтекали подол огромного балахона. Даже тихое здравствуйте не заставило его шевельнуться. Только из-под капюшона донеслось: добро-о утра, дитя-а. Тэра обернулась на ходу и ей показалось, что огромная ласта протерла заплывший глаз. Узнало ли Рубико её? Всхлипнуло? Тэра ни за что бы не ответила уверенно. Но Рубико совершенно выбило её из колеи. Сжав кулаки и нервно оглядываясь, Тэра влетела в музей. С тихим "привет" рядом выросла Z, но девушка, не обращая внимания, нырнула за колонны, в лифт и торопливо скрылась в кабинете.

– Что будем делать? – Z уже вертелась у куклы ящера.

"Что делать, что делать? Можно ли ей доверять? Не отстанет же до вечера. Наверняка, по пятам бродить будет" – Тэра нервно теребила оторванный нос куклы в кармане. – Механик сказал не доверяй… А Торопыжке можно? Приехала в тихое место, чё-ёрт…

– Так, чем займемся?

Тэра вздохнула и, кивнув на куклу, сделала вид, что собирается еще раз оттестировать зверя, прежде чем передать в музей, а сама крутила в голове события последнего года. Как после выпуска с трудом нашла работу. Можно сказать, подвернулась случайно, когда почти отчаялась и уже готова была вернуться в гетто, в ненавистную "Тихую заводь". Как вакансию "без опыта" проглядели другие – вообще загадка. Потом Бульдог въедливо рассматривал резюме. Вертел и так и эдак. Тэра даже насторожилась – умеет ли он читать. Рыкнул: годится, и единственная девушка, единственный техник на весь богом забытый складской комплекс заняла отдельную каюту. Да, именно так – каюту. Старый шаттл, приваренный к ангару склада служил жилой зоной. Летать ему не судьба за выслугой лет, но система охлаждения работала исправно, спасая от пекла пустыни. Позже… Тэра припомнила, – Точно! – позже Фунтик, трусовато оглядываясь у ноги гоблина, почти шёпотом признался, что она тут первая за три года. По скользящему по ладно сидящему комбинезону взгляду Тэра решила, что он про девушек вообще, но Фунтик только затряс вторым подбородком. Оказывается, Бульдог три года не мог найти техника. А Торопыжка уже четыре как был на складе. Так можно ли доверять Торопыжке? Он всё подстроил? И что он сделал с носом медвежонка? Зачем? Тэра почти не сомневалась, это всё Торопыжка. Кто еще мог попасть в каюту кроме неё и поколдовать с игрушкой? Никто, а в детстве медвежонок всегда был дома. Кто приволок медвежонка на корабль Иствика? Торопыжка. Кто помог сбежать? Торопыжка. Но пазл не складывался. Зачем ему переделывать нос медвежонка? Да, он чудаковатый, но всегда был другом хоть и с миленьким прибабахом. Всегда по-своему заботился. Да и кому ещё она нужна на этой планете? Вывод напрашивался сам собой "Бред какой-то. Что происходит?". Неужели просто какой-то скучающий тип пытается довести её до нервного срыва, а Z тем временем вертелась вокруг ящера. Следила как Тэра молча диагностирует механику куклы. На недоуменное:

– А ты молчаливая сегодня.

Тэра выдавила:

– Не выспалась. – и заметила, что блондинка ненадолго задумалась. Проверяет? Z просияла:

– А! Вы же в Рубине зажигали. И как?

Кивнула, мол, сойдет. Z затараторила, то оглядываясь по сторонам, то суя нос в куклу. Всё изливала свою искусственную душу: как ей интересно смотреть за танцующими. Подначками пыталась разузнать, где же Тэра так научилась танцевать, а девушка только ухмылялась, поминая Торопыжку, и продолжала ковыряться в кукле. Очень уж ей не хотелось отскрёбывать черный пластик от красного кусочка камешка с каких-то пор ставшего носом её любимой игрушки на виду у прозрачной помощницы. И кто может помочь с красным камнем? Что это? Торопыжку уж точно Тэра спрашивать не хотела, мало ли. И вообще, кому можно верить на незнакомой планете? Так ни к чему и не пришла. Высунулась из кабинета в широко распахнутые двери и приметила широкую фигуру:

– Вандвачарва!

Техник боязливо выглянул из-за кукол. Рядом с его заискивающе улыбающейся физиономией образовалась Ирида. Сунула часовую отвёрточку за ухо и недовольно уставилась.

– О!… А-ам…

– Ирида. – шепнула Z

– Точно… Ирида! Куда тут рабочих кукол девают?!

Техник хмыкнула. Дожидаясь, пока стихнет эхо, выпрямилась, да так удачно, что Вандвачарва покосился в вырез футболки, качнувшийся у его широкого носа. Даже сквозь смуглую кожу проступил румянец.

Ирида дождалась тишины и таким же раскатистым эхо ехидно выплеснула:

– Не извольте беспокоиться, босс! Заберем!- нависла над Вандвачарвой и что-то быстро зашептала. Тот тряс головой, не выныривая из колышущегося бюста. Закивал и бросился наутек. – Новую игрушку тащить?!

– Да!

Ирида скрылась между куклами, а Тэра вдруг спохватилась:

– Z?

Блондинка вывернулась наизнанку и уставилась:

– А-а-ага! Мы снова разговариваем?

– Ну, прости-прости. Не выспалась… Это ведь большой музей?

– Ага-а-а.

"Чёрт, как бы вывернуться"

– Животные всякие, рыбы, птицы…

– Ага.

– Но я же не на всех этажах была, правильно?

Блондинка активно затрясла шевелюрой:

– Ага! Понравилась экскурсия?

"Мне бы минералы посмотреть"

– Да, очень понравилась. – Тэра попыталась улыбнуться. – А что тут еще есть?

Z только руками всплеснула:

– Да проще перечислить, чего нет. И техника, и живность, и лишайники – всё есть. Ты чего не видела? Хочешь, акул с Земли покажу? Или кварата с Линерии.

– Кого-о?

Z было пустилась в описания, даже картинку золотистой ящерки показала, но Тэра прервала излияния. Через пару минут расспросов выбрала обзорную экскурсию "История Крепости". Z отчаянно водила носом, утверждая, что часть зверюшек планеты они вчера видели, а руда, двигатели и горнодобыча это же так скучно. К тому же там такие занудные гиды… Вот тут-то полупрозрачная и попалась. Капелька лести таланту оратора, комплимент логичности и складности мысли, и Z с горящими глазами согласилась составить компанию при наистрожайшем условии, что лично она, она и только она будет гидом. Хорошо еще клятвы наперёд не затребовала. Тэра даже хихикнула про себя. Поздравила с маленькой победой, ведь в экскурсии предусматривались минералы. Повезёт?

Об косяк робко постучали и в кабинет заглянул Вандвачарва.

– За куклой?

Техник кивнул. Тэра приглашающе махнула рукой, и вслед за мужчиной въехал маленький кран, больше напоминающий каркас-куб на колесах. Пока Вандвачарва крепил куклу, внутрь деловито проскользнула Ирида. Не удостоив внимания даже Z, прошла к крану, нависла над Вандвачарвой, а пышущий жаждой общения полупрозрачный гид уже нетерпеливо топталась у входа. Тэра хмыкнула, поплелась за блондинкой. Больше трёх часов хвостом слонялась за Z между гигантскими многоножками, дортлингами, плотоядными пауками, склизкими подземными тварями – "тихушники", кажется так отрекомендовала их Z. Апельсинчиком пахнут. Тэру передернуло. И хуже того, она представила себе, как наступает в раскрытые жвала этого монстра. Как взрыхляя траву, крючковатые пластины впиваются в ноги. Как парализует адская боль. С силой гидравлических ножниц монстр плющит кости. Медленно. Безвозвратно. Простреливая иглами боли через всё тело. Тэра так явственно ощутила хватку, что лодыжки заныли, гном-горбун завыл в темном углу. Обняла себя, холодея, понимая, что почти не может пошевелиться.

"Ему еще яду бы для комплекта"

А Z подливала масла в огонь:

– И в довершение, эта штука не только неделю в засаде сидеть может и потом хам-ням-ням…

Желудок подскочил к горлу, Тэра порадовалась, что не завтракала.

– …Так он еще в жертву яд впрыскивает. Но ты не волнуйся, людей он только парализует, даже сознания не теряют.

Тэра судорожно сглотнула. Уж точно наружу ей не хотелось. Ни шагу из Крепости. А уж стать обедом… Набралась храбрости, медленно повернулась спиной к тихушнику и сосредоточилась на передвижении ног по мраморному полу. Туда, подальше. Шаг, еще шаг… Далеко-далеко… в другой зал. И только картинка жвал у ног и ноющие лодыжки не давали покоя. Как будто вот-вот хрустнет и разверзнется пол под ногами. И опять гном недовольно бурчал из угла. Было ли это в действительности? Не то, что поверить, Тэра даже мысли допустить не могла, что когда-то испытала такое. Не бывала она на Ювенте. Не бывала! И точка!

Наконец, добрались до минералов, а Тэра уже досадливо прикрыла глаза от тоски. Z с упоением трещала о минералогенезе, породообразовании вообще, и метаморфических породах в частности, а девушка вертела в кармане нос медвежонка и всё думала: справочник, блин, полупрозрачный, ходячий. Совсем было скисла, но блондинка скользнула в следующий зал. Тэра уже жалела, что напросилась на экскурсию, вошла за Z и сердце радостно ёкнуло. Вот оно! Блондинка увидела вспыхнувшие восторгом и любопытством изумрудные глаза. Довольная собой, залилась рассказом о магматических породах: кварце, слюдах, тиреозите, а Тэра любовалась кристаллами. Рассматривая прозрачные пирамиды, зеленые призмы, тускло переливающие золотом слюды. Почти прилипла к небесно голубым сросшимся кубикам тиреозита. Не обошла малиновые топазы, кусочки шершавых матово-красных неограненных рубинов, темной как ночь друзы гранатов, скупо отдающей красным в ярком свете вспышек подсветки. Затаив дыхание любовалась, вертелась перед бронированными витринами. Такого она точно не видела. Да и где, на Карстаке? Всматриваясь в голубовато-синие переливы сапфира, обернувшегося в кружевную шаль бледно желтых, кремовых, сверкающих старой медью прожилок чуть не пропустила неприметный кусочек наохимита. Тусклый, грязно красный, в отдельной витринке, прикрытой обычным стеклом. Он так и норовил скрыться за роскошью блеска соседей. Усыпанный черными точечками вкраплений, с неряшливым, незвучным названием. Невзрачный. Под вывеской "шлак". Чтобы хоть как-то привлечь внимание к камню, музейщики даже заполировали один его бок. Тускло светящийся красным в свете маленьких прожекторов, он терялся. Редкая публика обходила его стороной. Что взять от отброса? Разве он интересен? Тэра наверное была единственная, кто задержался у этой витрины. Всмотрелся, запоминая. Удивленная таким вниманием отбросам, Z даже для справки выдала, что это порода, из которой выковыривают тиреозит. Вот он – ценен. Дорог. Но Тэра видела знакомый цвет, текстуру. И совершенно неважно, сколько он стоит. Вот только черных точек она не припомнит. Сжимая нос мишки в кармане, оторвалась, и блондинка повела дальше: что-то рассказывала о кимберлитовых трубках и надувательстве алмазодобытчиков, о малахите, а из головы Тэры не выходил кусочек отбросов.

Когда вернулись в кабинет, место ящера уже занял средневековый лучник, в картинной позе навскидку целящейся в дверь. Тэра осторожно обогнула статую. Проверила по диагносту и полезла внутрь. Ковыряясь, поправляя что надо и что не надо, перебирая инструменты, поправляя механику, успела незаметно от Z оставить в кармане малюсенький надфиль и крошечный лоскут тонкой алмазной шкурки. В очередной раз отцепила обмотавшийся об натянутую тетиву собственный локон и решила проверить работу. Блондинка учуяла эксперимент, с радостным визгом подбежала к дверям. На голове выросло полупрозрачное яблоко. Тэра сосредоточенно взглянула, как гордо вскинулся подбородок, качнулось яблоко. Блондинка подбоченилась:

– Не тяни, сгниёт.

А Тэра вдруг вспомнила Рафа. Его спокойное: "И ты, как техник, не удостоверилась, что вооружение отключено". Да, этот дрон с корабля запомнится ей надолго. Вздохнула и подошла к дверям. Выглянула. Между экспонатами до противоположной стены пусто. И что, вот так стрелять… а если кто пойдет?

– Бабах!

Тэра отскочила от двери. Кулаки сжались, защищая прыгнувшее к горлу сердце, а из-за резной двери высунулся Торопыжка.

– Я так понял, меня не собираются пристрелить?

Шумно выдохнула:

– Эй Алё!… – развернулась и пошла к кукле. – Чёрт, Торопыжка. Инфаркт же хватит.

– Я-я-а-блоко. – напомнила о себе Z.

– Ай, брось, лапочка, ты еще про записки дуешься? Глупость это. Брось.

"Ага, Механику скажи"

Тэра повернула куклу к стене и по команде диагноста стрела свистнула в стену. Клотар сморщился от разлетевшейся штукатурки.

– По-моему, работает.

– Тэ, а тебе про тир не рассказывали?

– Что?

– Понятно. Пошли ужинать.

На этот раз была другая кафешка. Официантки в длинных халатах. Стены в картинках. Низенькие столики. И подавали там вкуснятину… Тэра конечно названия не запомнила, а Торопыжка сказал, что эти кружочки – полоски рыбы, рис и соус. Тэра с наслаждением впивалась в тающее во рту мясо, обжигалась соусом, и было похвалила: оказывается, синтетика тоже может быть жуть какой вкусной.

– Им смотри не ляпни, – хрюкнул Торопыжка, ловя на палочки очередной кружок. – обидятся.

– Почему?

– Тут всё настоящее, Тэ.

Рыба застряла в горле. Как это настоящая? Чуть не поперхнулась. Еще пару дней назад Тэра и подумать не могла, что вот так запросто хотя бы раз в жизни попробует рыбу. Настоящую рыбу! А вот ведь случилось, и не узнала.

После ужина долго пыталась отговориться от развлечений. И устала и не выспалась и нехорошо. Торопыжке всё нипочём. Уговорил на полчасика в Рубин заскочить. Напомнил об Эрвине. Ведь договаривались и Тэра сдалась. Торопыжка тут же с загадочной улыбкой ткнул в комбинезон:

– Пятно.

Тэра недовольно взглянула на бедро. На черной ткани почти незаметно блестела крошечная точка. Точно, смазывала лучника. Вздохнула:

– Ну, спасибо.

А Торопыжка загадочно покосился:

– Спасибо – позже. Переодеваться, Тэ. Переодеваться.

– Было б во что.

Но Торопыжка и слушать не хотел. Отделавшись от расспросов загадочным "сюрприз" увёл домой. Ужом проскочил между Меридит и дверью. Перед спальней потребовал:

– Закрой глаза.

"Вот ещё"

Тэра покосилась на довольную собой физиономию. Торопыжка почесал подбородок и усмехнулся:

– Ну, Тэ. Лапочка. Ну, сюрприз же… Монстров нет. Проверено.

Тэра недоверчиво прикрыла глаза и прислушалась. Шевеля кудри воздухом, тихо распахнулась дверь. Торопыжка осторожно приобнял подругу за талию и повел внутрь. По пробивающимся через сомкнутые веки лучам из окна Тэра поняла, что минует комод, подходит к кровати… Рука Торопыжки скользит с талии…

"Эй, какого чёрта?"

Уголки губ недовольно сжались. Тэра резко открыла глаза, а Торопыжка скользнул за спину.

Удивленно сглотнула. На розовом, вышитом цветами атласе покрывала лежало оно.

Торопыжка за спиной замер.

Оно, Тэра хорошо помнила. Алое. С косой юбкой. От себя Торопыжка даже добавил тонкую полоску серебристых блёсток по краю.

– Тебе нравится?

Тэра медленно выдохнула. Чего она крысится на Торопыжку. Взъелась? Не он это. Ему всем обязана. Даже вот платье…

– Тэ, нравится?

– Да. – она обернулась и нежно поцеловала в щеку это странное ухмыляющееся создание.

Под тихое "жду" он вышел и осторожно прикрыл за собой дверь. Тэра быстро переоделась. Повертелась у зеркала. Всё удивляясь "Нет, как угадал, а?" оглядела себя сбоку, с другого. Вытянулась на носочки – не коротка ли юбка? – и вдруг замерла, собрав волосы пучком на затылке. И глаза блестят и шея стройная, и взглянуть есть на что, но…

Взгляд опустился вниз.

– Туфли… Чё-ёрт. Под это же надо туфли.

Растерянно посмотрела на собственное отражение.

– Туфли…

И изумрудные глаза распахнулись. Вот же они в зеркале – на комоде! Ай, да Торопыжка!

Тэра метнулась к комоду. Завершила наряд и счастливой ласточкой выпорхнула из спальни. Торопыжка отыскался в библиотеке. Придирчиво оглядел с ног до головы и довольный собой поцокал.

На безмолвный вопрос "как?" ответил просто:

– Z.

– Так она вокруг весь день вертелась для этого? – Тэра осторожно провела пальцами по тонкой ткани.

– Мерки снимала.

Торопыжка галантно подал руку и повёл развлекаться.

В Рубине за столиком уже нетерпеливо ёрзал Эрвин. Промаргавшись от неожиданного видения сержант подскочил, горячо пожал мозолистой пятерней тонкую руку Клотара и запечатлел осторожный поцелуй на порозовевшей щеке Тэры. Девушке даже показалось, что губы задержались дольше, чем при дружеском поцелуе, но она не жаловалась. Скромно опустилась на галантно отодвинутый стул. За бокалами вспоминали Карстак, Эрвин рассказывал, как гонялся по пустыне за контрабандистами, как переводился сюда. Через некоторое время Торопыжка скромно покинул их уютное гнёздышко, одарив непонятным "пойду, поохочусь". Уже на танцполе Тэра заметила, как он мигрировал между столиками. Улыбался, наверное, приятелям. К одному даже за столик подсел. О чем-то смеялись. Но всё это она замечала, так, между прочим, изредка бросая взгляд, с неохотой отрываясь от Эрвина. Даже не замечала, что прошел не час и не два. Бессонная прошлая ночь? Сколько их было в "Лунной заводи", сколько скоротала за гоблином у Бульдога. Тэра наконец-то наслаждалась жизнью. Танцевала для себя, для Эрвина. Она бы сказала "для нас", вот для кого она танцевала и отдыхала душой. С ним спокойно. Эрвин надежный.

В какой-то момент сквозь толпу прорвался Торопыжка, вытряс из сержанта клятву, что доставит девушку домой до полуночи, лично и в целости. Эрвин только обрадовался, а Торопыжка приобнял положившего ему на плечо голову худенького парня, махнул и скрылся в толпе, только довольная физиономия загадочно лучилась.

Из клуба Тэра и Эрвин возвращались медленно. Она позволила держать за руку, он был предупредителен. Словоохотлив. Тэра и думать забыла про какие-то там записки, смеялась над шутками. На прощание подставила щечку, а Эрвин, как и вчера, убедился, что прозрачная дверь третьего уровня закрылась за её спиной.

Тихий шелест двери, холл и лифт напомнили о Механике. Лифт тронулся, и Тэра посмотрела на своё отражение в полированной стали. Грустно вздохнула. Как же ей хотелось назад. В клуб, к надёжному как скала Эрвину. За что все эти записки… Ведь было так хорошо…

Двери лифта распахнулись. Донеслось:

– Хи-ги-га… Хиг.

Тэра вышла и осмотрелась. Пусто. Из-за далекого поворота по коридору дернулось:

– Хиги. – и эхо разразилось злобными переливами.

"Ардлинфельд. Он же был главой геологической службы"

– Хи-ги.

"Он должен знать про камень!"

Тэра метнулась к себе. Влетела в апартаменты под:

– Добрый вечер, госпожа…

Развернулась и схватила Меридит за плечи:

– Тэра, Меридит, просто Тэра. Пожалуйста. – умчалась в спальню, оставив хлопающую глазами горничную. Включила весь свет. Быстро осмотрела спальню:

– Датчики, датчики. Тут точно нет сенсоров?

Даже под ковер заглянула. Не нашла, значит ни Z ни кто другой не отследит. Торопливо распахнула темное окно, нашарила в кармане сложенного на комоде комбинезона нос игрушки, надфиль, шкурку и устроилась на подоконнике. Осторожно сдувая стружку сквозь сетку в ночь, надфилем избавила черный нос от пластика. Косясь на зеленые точки светлячков, заполировала мягкий красный камешек. Готово. Охотящимся дортлигном вылетела в коридор мимо замершей Меридит.

– Чай, госпожа?

Торопливо бросила за спину:

– В библиотеку Меридит, и пожалуйста, Тэра.

Горничная недоуменно пожала плечами, а из коридора уже затухало торопливое эхо шпилек. Тэра неслась между тумб с вазами. Двери мелькали сбоку, а там, вдалеке бас перекатывался из злости в радость. Влетела за очередной поворот, проклиная неудобные шпильки, задыхаясь, протараторила:

– Господин, Ардлинфельд, подождите… А… Арнольд…

Бас затих. Хигикнул.

Тэра вильнула снова и почти налетела сзади на сгорбленного старика.

– Здравствуйте, господин Ардлинфельд.

– Хиг… Заладила… – с тихим "рммм" старик обернулся. Прожёг взглядом дорожку, вывернул голову, косясь глазом наверх. – А… Ты…

– Да. Да, это я… Я – Тэра, помните…

– Хиг?

– Мы с Тороп… эээ… С Клотаром еще…

– Кло… Противный мальчишка. Хи-ги.

– Да, мы с Вами… – Тэра пыталась одышаться.

– Помню… Ты складно говорить умеешь?… Хи-ги… Или я опять гадать буду? – резко сцепил руки за горбом. Дернул затекшей шеей. – Ну?

Тэра присела и протянула ладонь под нос старика:

– Скажите, Арнольд, это наохимит?

Старик сморщился как от гниющего скунса. Глянул на ладонь.

– Похож… Хи-ги… Откуда знаешь?

– Похож?

– Нет!… Хи-ги-ги… Противная девчёнка… Когда вернется Азалия?

– Простите Арнольд, – Тэра осторожно убрала за ухо черную прядь, – я не знаю.

– Хиг…

– Так это он?

– Издеваешься? Хи-ги…

Сзади послышались торопливые шаги, донеслось тревожное "господин Ардлинфельд?". Медсестра, припомнила голос Тэра.

– Арнольд, пожалуйста, это он?

– Сама должна знать… Хи-ги… Цирк тут устроили… Зачем Гауза на тот свет сжила?

– Я?… Я не знаю никакого Гауза. Так это наохимит?

Взглянула в пылающие гневом глаза старика:

– Пожалуйста, Арнольд. Пожа-алуйста.

Тот сморщился:

– Нет… Такого чистого не бывает. В нем должна быть графитовая примесь. Хи-ги… Чёрные точки… И вкрапления хлорита… Хиг! Устроили цирк. Хи-ги… Шляется невесть где годами… Потом – па-апочка… Умер Механик… Хи-ги-ги-га…

– Арнольд, Вы уверены?

Старик засунул большие пальцы в карманы пиджака и залил зловещим басом торопливо подбегающую медсестру.

– Хи-ги-ги-ги-га!…

– Арнольд?

– Азалию видела? Хи-ги.

Медсестра торопливо подскочила к скрученному в дугу старику:

– Господин Ардл…

– Отстань-отстань!… – Резко оборвал старик. – Хи-ги!… Знаю, что я Ардлинфельд! – Вдруг повернулся к ней и грустно, почти заискивающе протянул, – ты видела дочь?

Медсестра качнула головой и заботливо приобняв за плечи вмиг ссутулившегося, насколько это вообще позволял горб, старика повела его дальше. До Тэры донеслось всхлипывание:

– Это она виновата… Хиг…

– Ну что Вы. – медсестра нежно погладила старика по седым волосам косясь на Тэру, а он похоже смахнул слезу. Пробубнил, – Механик…

Тэра остолбенела. В потоке бреда были какие-то мысли. Но, почему она виновата? Как связаны Механик и какой-то там Гауз? Механик или она виновата, что Азалии нет?… Стоп, я тут при чём? Девушка повертела красный камешек перед носом. Или это наохимит, но без примесей или не он… Вздохнула, – Арнольд, Арнольд… а старик удалялся и грустно хигикал, жалуясь медсестре: всё она виновата… она… Устроили цирк… Шляются невесть где… Хи-ги… Азалия… – жаловался тихо, сцепив руки за горбом и перебирал пальцами медальон с небесно-голубым тиреозитом.

Тэра встала и побрела к себе. Отпустила горничную отдыхать и устроилась с чаем в библиотеке. Блюдечко с парящей чашкой встало рядом с чертежами, отбрасывая тень на притихший у стола глобус. Из распахнутого окна с теплыми волнами воздуха вливались струи цветочных ароматов, робкое теньканье, непривычное потрескивание местных ночных птиц. Прикрыла глаза и глубоко вздохнула. Ненадолго же её хватило сегодня. С Эрвином хорошо, очень хорошо, спокойно, но как же хочется спать. Ноги в туфлях ноют. Еще и вся эта морока с загадками. Устроилась в широком кресле, всё еще с трудом веря в происходящее. Провела рукой по бедру, расправляя юбку. Коснулась полированной столешницы. Аккуратно положила на чертеж красный камешек. Всё еще сомневаясь, подумала, разве может вот так по щелчку пальцев, или, если быть честной с самой собой, по ухмылке Торопыжки, никто – да-да, именно, никто из прогнившей дыры на Карстаке в мгновение – в какие-то пару дней – оказаться здесь. Она еще раз обвела библиотеку задумчивым взглядом. Он хотел вернуться и ему это ничего не стоило? Прихватил с собой?… Повезло? Или ему что-то нужно? От неё? Тэра скинула туфли и осторожно вытянула гудящие ноги – чёрт, как же хорошо. Из какой грязи она только не выбиралась на Карстаке, а уж здесь… Здесь… И что пристала к Торопыжке. Чего вообще у него может не быть?… Да если б не он…

Тэра замерла, покосилась на собственный палец, задумчиво наворачивающий у виска локон в спираль. Грустно улыбнулась: тоже думает? Тряхнула кудрями:

– Ну, к чёрту эти записки. Есть Торопыжка, Эрвин, работа… Семья…

Думая, Тэра не отрывалась от глобуса. Так и Механик, наверное… Покосилась на камень. Дьявол, может игрушка так и была задумана. Может это и не камень вовсе… Взглянула на красный кусочек. Сонно вздохнула. Зачем совать шлак в нос игрушки, тащить на Карстак. Тэра еще думала, а Пантера уже пристально косилась на глобус. Что-то носатый знает. Любопытство заставило коснуться: камень это, точно камень, еще теплый от ладони, да и Ардлинфельда разве проведешь куском пластмассы? Пантера в кресле сонно потянулась и выловила из выдвижного ящика пирамидку. Ноги ныли после Рубина, Тэре так не хотелось вставать, хоть здесь засыпай, но любопытная Пантера пинками подняла соню. Ругаясь на чем свет стоит, протащила к глобусу. Навернула пирамидку полюса и уставилась на полупрозрачного старика в кресле, таращащегося на глобус:

– Что это?

Тэра сморгнула:

– Вы о чём?

– Это короткая программа. Ответы ограничены. Не нарушай алгоритм… Что это?

Покосилась на красный камешек:

– Наохимит.

Глаза проекции заискрилась надеждой:

– В нем есть черные точки?

– Нет. – "Черт, сейчас засну"

Носатая проекция улыбнулась:

– С возвращением. Избавься от камня.

Тэра тряхнула кудрями. Подумала, что ей послышалось:

– Что?

– С возвращением. Избавься от камня.

– Эй, алё! Куда? Как это избавиться?

– Ответ зависит от того, кто ты.

"Издевается на ночь глядя"

– Я – Тэра Лешер.

– Ответ не распознан.

"Чё-ё-ёрт". Педантично повторила:

– Тэра Лешер.

– Ответ не распознан. Имя ничего не значит.

Старик поерзал в кресле, и перед девушкой выросла полупрозрачная проекция.

– Z? Ты здесь откуда. Уйди.

Но проекция не шевелилась. Та же стройная светловолосая девушка. Те же голубые глаза с желтыми крапинками, та же серая юбка. Точно Z. Только длинные волосы забраны в хвост и глаза смотрят вдаль.

– Это ты? – спросила проекция.

– Нет… Конечно нет, это же Z.

– Ответ не распознан. Это ты?

"Чёрт, тупая программа"

– Нет же, нет.

– Ответ не распознан. Это ты?

Тэра с сонным возмущением потянула воздух. Выдохнула:

– Нет.

– Это Эвелина Тэреза ди Туччи-Гауз. Директор и совладелец "Иствика". Ты ее видела?

– Это Z, – Тэра прикрыла ладонью рот позевывая, – конечно видела эту болтушку.

– Ответ не распознан.

"Да чтоб тебя! Спать же охота"

– Ты её видела?

– Да. Да, видела!… Какого чёрта тут происходит?!

– Ответ не распознан. – флегматично повторила проекция.

– Видела… Видела… Ви-де-ла. – от избытка разрывающих сонную душу эмоций Тэра собрала пальцы вместе как закрытый цветок и в такт слогам потрясла перед полупрозрачным носом.

– Найди её. Верь только себе и не удивляйся ничему. Избавься от камня. Удачи.

Проекция погасла, а Тэра только сонно всплеснула руками. Сначала не верь, теперь вот не удивляйся. Что происходит? Выброси, понимаешь, камень. Найди… Чего её искать – сама завтра найдется. Тоже мне, Туччи-Гауз… Гауз?… Гауз! Черт вас всех раздери. В сонном сознании всплыл рассказ Торопыжки о колонии. Точно, Механик и есть Гауз, а это его дочь. Вспомнила Ардлинфельда: "Сама должна знать… Хи-ги… Цирк тут устроили… Зачем Гауза на тот свет сжила?". Поплелась спать, а из головы всё не выходило: неужели он принял меня за дочь Механика. Я же совсем не похожа. Долго стояла под душем, избавляясь от мрачных мыслей, а потом, послав к демонам все проблемы, заснула.

Утром Тэра твердо решила не портить себе настроения, не придавать значения словам странной проекции. Старик мертв много лет, чего уже. Ардлинфельд… – уминая завтрак, Тэта только кудрями тряхнула, – тот, похоже, совсем ку-ку. Бред несет. По дороге в музей пообещала себе две вещи: избавиться от камня – сама бы не ответила почему – и расспросить Z про директора Иствика. Не успела добраться, а в кабинете уже ждала новая игрушка. Блондинка издалека заслышала шаги, пулей выскочила навстречу. Захлопала в ладоши.

– Чёрт, – подумала Тэра, – и это компьютер?

Ковыряясь в очередном динозавре, болтала с Z, приглядываясь. Выдаст себя чем? Нет? Может и не компьютер это? Может директор развлекается? Но полупрозрачная с обычной непринужденностью блистала несокрушимой логикой, трескотней и ляпами вроде: почему Клотар говорит, что нужно жалеть его, а не окно, если разбилось его окно? Ведь испортилось окно, а не он? Что-то там пела про непонятный тест Тьюринга. Как Клотар измывается, натаскивая обучающими программами. Как сложно следить за всеми этими датчиками одновременно. У Тэры даже голова начала гудеть от изобилия информации. Нет, решила она, ну не может человек столько глупости в свою голову затолкать. Оторвалась от твердой как задубевшая замша кожи ящера. Поинтересовалась:

– Z?

– Ага? – Блондинка сидела на столе и болтала ногами, нисколько не смущаясь острых инструментов под собой.

– Ты мне кого-то напоминаешь.

– Да-а? – смущенно хихикнула. – Правда-правда похожа?

– Вот только не помню кого.

Z хихикнула и поблекла. Рядом с ней вырос двойник. Похоже, стандартного потока энергии недостаточно для поддержания двух проекций, но Тэра оценила сходство:

– Один в один. Кто это?

Двойник исчез и Z весело сообщила:

– Директор Иствика, разумеется. Правда похожа? – и вдруг с гордостью добавила, – Меня еще на заре Крепости сделали. Тютелька-в-тютельку через пять лет после основания. Для всей корпорации.

"Ну и хвастушка"

– Так сколько тебе? Пять лет?

– Ой, – вздохнула блондинка, – вы люди такие невнимательные просто жуть, и чего стараюсь… Говорю же: Клотар сделал меня через пять лет после основании Крепости. Этой колонии. А не: мне пять лет. Фи! – наигранно резко вздернула носик к потолку и весело покосилась на Тэру. Полупрозрачные ноги замерли.

Тэра улыбнулась, пытаясь осторожно вставить пинцетом наместо крошечную шестеренку:

– Ну, прости, прости. А Колонии-то сколько лет?

– Двести двенадцать.

Пинцет дрогнул:

– Алё, а говоришь ещё, что мы не логичные.

– А что не так?

– Люди столько не живут.

– Да, умираете вы быстро.

– Сколько Торопыжке? Двадцать пять, тридцать? – вредная шестеренка всё никак не вставала.

– Ага. Биологический возраст – двадцать семь. Точно. День рождения через две недели.

"Надо же какие подробности"

– А Механик, значит, свой кабинет и библиотеку двадцать лет назад переделал?

– Ага. – Блондинка беззаботно качала полупрозрачными ножками, утапливая туфли в боковине стола. Казалось, она не видит нестыковок.

– И Клотар спорил с ним о системах безопасности в семь лет?

– Неа. В тридцать два.

Тэра опять покосилась на странную блондинку. Та, как будто извиняясь, развела руками:

– Ну, он меня в сорок семь лет программировал. Сестренку за прообраз взял… Чего?

– Издеваешься?

– Честно причестно.

Тэра хихикнула:

– Z, получается, он у тебя с годами всё моложе.

– И?

– Где логика?

Z замолчала. Полупрозрачные губки надулись. Даже руки скрестила на груди.

– Ну, прости, прости, логичная ты моя.

– Клотар говорит, что он ещё не может научить меня врать.

– Да, пока не получается.

– Но я же не вру. А мне не верят.

– Заметно. – Тэра с усилием вставила шестеренку на место. Выдохнула:

– Ну, а что с твоим прототипом.

Z заёрзала, неумело пытаясь изобразить рвущую бурю эмоций.

– Ну же, логичная ты моя?

– А… у нас не принято хоронить. Так что… Ни одной могилки нет, вот. Весь пепел развеивают.

– То есть она умерла?

– Ага. Последний раз кремировали и пепел развеяли. Я даже слезу выдавила, когда серые крупинки ветерок подхватил.

– Z, – не выдержала Тэра, – ну хватит, врушка.

Блондинка улыбнулась.

– Прав Клотар: и ты не веришь.

– Так она жива или нет?

– Это философский вопрос.

Тэра возвела очи-горе. Нет, похоже, сегодня ответа не будет. Z выбрала её жертвой для тренировки. Или это уже параноя?… В унисон с мыслями прорезалось ворчание горбуна-гнома. И Механик с Ардлинфельдом несут ахинею.

Вечером как обычно заглянул Торопыжка. Увел на семнадцатый уровень. Опять одарив загадочным:

– Тэ, ты не поверишь, там такое…

– Какое?

Но Торопыжка только ухмылялся.

Там выложенные тёсанным камнем мостовые под ногами перекидывались изогнутыми мостиками через сплетения водных каналов, виляли между домами с цветными ставнями, гуляющая толпа шумела под веселые мотивчики флейты. В тавернах, а Торопыжка назвал широко распахнутые ворота именно так, служанки в длиннополых нарядах, с рукавами-фонариками из цветных лент, в полумасках раскланивались с посетителями. Тэра засмотрелась на расписанную золотом, красными и черными узорами маску на официантке, о чем-то щебечущей у маленького фонтана с лысеющим мужчиной. Теребящей кулон в вырезе платья. Он что-то бурчал, она раскланивалась, кокетничая. Смеялась. Тэра даже замерла:

– Вот, чёрт… Что это, Торопыжка?

– А я знаю, лапа? Этого не было.

Прихватил Тэру за талию и увел в трактир. И была там паста. Тэра старательно запомнила название этих длинных, молочного цвета, червяков из теста с соусом. Даже не поинтересовалась, натуральные ли. Такая вкуснотища просто обязана быть натуральной. Только удивлялась про себя, почему о Крепости в паутине известно так мало. Если бы знать раньше… Потом гуляли, дожидаясь Эрвина. Торопыжка даже щелкнул по своему дракончику-клипсе, стребовал с Z сержанта и тот рассыпался в извинениях. Задерживается. Договорились встретиться на поверхности и, выйдя под проступающие на темнеющем небе звезды, Тэра потянулась. Как будто избавилась от гнетущего давления скалы, записок, Механика. Подошла к широкому стволу вяза. Настоящего вяза. Поднесла руку к шероховатой коре. Обернулась на сунувшего в карманы брюк руки Торопыжку:

– Можно?

Он пожал плечами. Ухмыльнулся:

– Почему нет?

Почему нет? Почему? Да на Карстаке растения редкость. Деревья… Деревья… Тэра и не помнила, сколько всего видела их за жизнь. Пять? Десять? Пятьдесят? А здесь их… их… Тэра не могла описать распирающее изнутри чувство. Коснулась прохладной коры. Не смогла не коснуться. Попыталась представить, как же это, жить в окружении деревьев? Торопыжка сказал, они называются лес. Там, за забором Крепости лес, она сама парила над ним на дротике, но…

Что-то взлетело по стволу. Обдало торопливо тихим "ф.ф.ф". Чиркнуло мехом и скрылось в кронах. Тэра пискнула, отдернула руку, а Торопыжка ткнул пальцем в ветки:

– Вон, вон туда смотри. Видишь? – Тэра проследила за пальцем. Пушистый рыжий зверек с белым пузиком ухватился за хвост и старательно вычищает мех. Коготки вцепились в ветку. – Это называется белка, Тэ. Даже на Земле они вымирающий вид. А здесь прижились.

– Лейтенант говорит, от них даже дроны не спасают. – послышался голос Эрвина за спиной. Тэра обернулась, а сержант продолжил. – Так что склады с провизией с поверхности убрали. – Пожал руку Торопыжке. Тэра с удовольствием подставила щечку, и опять поцелуй был чуть дольше. С внутренним трепетом ощутила, как мозолистая рука осторожно легла на талию. Не подала виду, но темнеющее небо выдало секрет – румянец на щеках под черными кудрями.

Эрвин провел компанию на западную башню. Уже знакомую. Тэра оперлась о парапет. Осторожно выглянула. Кудри затрепетали на ветру, рваные порывы доносят обрывки разговора, гудение лазера. Вниз, сколько хватает глаз скала. Скала, тонущая в густом тумане, а впереди играет остатками золотистой дорожки море. Спокойное, тихое, где-то там, внизу, облизывающее скалу. Камни. Почему не песчаный пляж? Тэра не знала. Ни разу не видела. Но там… Да откуда она знает, что там? Не выдержала, откинулась обратно в тихий шум лазера. Порывы ветра остались снаружи, и только сейчас поняла, что Эрвин все это время придерживает ее как котенка – за шкирку. Треплется с Клотаром, но не сводит глаз. Тэра, смущаясь, спросила:

– Что там?

– Где, красавица?

– Тэ-э. И кто туда только что смотрел?

– Там туман, не видно. Вода… Ммм… О… Океан, правильно? – До Ювенты, Тэра только слышала о таком, поэтому океан, произнесла с придыханием.

– Ну?

– А там где он, ну, с землей сходится?

– Ну?

– Что там? Песок, камни, деревья?

– Деревья не растут на линии прибоя, Тэ.

Эрвин кивнул:

– Там камни. Здоровые валуны. – махнул руками, показывая. Если верить размажу – кусищи там гранитные-необъятные. Тэра растеряно улыбнулась.