— Пойдем, — сказала Зоенька и повернулась к Нестору спиной.

— Где мы? — Нестор мгновенно принял человеческий облик и поспешил за своей проводницей, стараясь, однако, держаться в паре шагов за ее спиной: он не мог заставить себя отвести взгляд от женской фигуры, еще более грациозной в динамике при открытом естественном освещении, чем в полутьме кладовой в подземельях Раджаса.

Нестор вдруг осознал, что испытывает крайнее возбуждение, и это никак не возможно скрыть, учитывая отсутствие одежды.

— Не отставай, — не оборачиваясь, поманила змейка.

Они ступали босыми ногами по бурой жесткой траве, по холодным комьям земли. Было по-осеннему зябко. Куда ни глянь — бескрайнее поле, залитое солнечным сиянием. Только впереди возвышалось нечто темное и массивное. Либо скала, либо сказочно гигантское сооружение. Вот только откуда взяться скале посреди чистого поля? Тяжело было рассчитать расстояние до этого объекта — яркий свет слепил глаза, да и размеры этого чуда оценить было невозможно.

Зоенька обернулась и лукаво окинула своего спутника взглядом.

— Я тоже соскучилась, — улыбнулась она.

Зоенька протянула руку и сомкнула пальцы на основании бесстыдно торчащей части тела. Нестор горел, несмотря на озноб, а потому прикосновение показалось ему чуть ли не ледяным. Это, правда, никак не повлияло на его состояние. Не найдя других мыслей, других слов, он снова спросил:

— Где мы?

Проводница не ответила. Она вновь отвернулась, продолжая медленно идти вперед. Руку при этом она не разжала. Нестор ощущал себя дрессированным слоненком, которого погонщица ведет за хобот. Наконец спутница спросила:

— Почему ты один? Почему в чужом доме?

— Жена выгнала, — честно признался Нестор.

— За что? — Зоенька совсем не удивилась.

— Я изменился, стал другим. Пока еще не научился соответствовать…

— А она научилась соответствовать?

— Чему? — не понял Нестор.

— Не чему, а кому, — Зоенька говорила легко и весело. — Тебе. Своему мужчине.

— Ну, она же не изменилась. Она осталась такой же, как была.

— А ты изменился?

— Ну, я же теперь Наг.

— А был?

— А был человеком.

— Мужчиной? — уточнила собеседница.

— Ну, да, мужчиной.

Зоенька неожиданно рассмеялась и вдруг сказала по-английски:

— He was a real man and a real man.

— Что это значит? — не смог сразу разобрать Нестор.

— «Он был настоящим человеком и настоящим мужчиной», — перевела Зоенька. — Или наоборот: мужчиной и человеком. Или человеком-человеком. Или мужчиной-мужчиной. Какое это имеет значение для носителя английского языка? Тем более в условиях современного толерантного дискурса? — И она снова рассмеялась.

Потом стихла, стала почти серьезной. Важно спросила:

— А что в тебе изменилось?

— Ну, — Нестор даже не нашелся так сразу. — Все же изменилось. Вообще все. Перевоплощение, Раджас, Наставник, ты…

— А раньше в твоей жизни не было алкогольных перевоплощений? Особых мест, куда ты ходил сам, без жены? Не было знакомых, которых ты ей не стремился представить? Не было других женщин, наконец?

— Зеленых — не было, — мгновенно сорвалось у Нестора. Зоенька вежливо улыбнулась.

— Так что же изменилось, мой милый Наг? — настойчиво попыталась добиться ответа.

— Выходит, ничего, — согласился Нестор.

— Выходит, ничего, — подвела итог змейка и разжала руку. — Смотри, мы почти пришли.

Перед ними возвышалось нечто небывалое. Они запрокинули головы, но даже так не смогли увидеть вершины. А ведь до основания этого фантастического явления оставалось еще несколько километров.