Весна в этом году пришла как обычно, без каких-то аномальных потрясений. Пригрело солнце, стаял снег, пришла великая Темная Вода. Постояла, и медленно начала возвращаться в свои берега. Скоро, уже совсем скоро мы дружно возьмемся за лопаты и кетмени и примемся рыхлить землю, сдобренную новой порцией жирного ила. Посевная страда. День — год кормит.

Все случилось в один из теплых дней ранней весны. Мы сидели в длинном доме и готовились к ударным огородным работам. Мужики осматривали сельхоз инструмент, что-то подточить, что-то поправить, а что и обновить. Бронзовая лопата, тяпка или грабли какие потяжелей, чем из железа конечно, но со своими функциями справляется не хуже. Сенсы же перебирали посевной материал. Первый раз они это делают еще осенью, перед закладкой на хранение. А сейчас проверяют как зерна, клубни и семена перенесли зимовку. Удивительное зрелище. Особенно для Артема, я-то попривык уже. Сидит, например, Соле перед ровно разложенной горстью гороха и, закрыв глаза, ведет над ней ладонью. Словно сканер. И если попадается какая подозрительная горошина, ослабленная или заболевшая, она ее в сторону. Если в какой горошине сомневается, отдает або, а та как самая сильная уже выносит окончательный вердикт, годится или нет. Рядом с або сидят Амазонка и Теплый Камушек, две будущих Великих Видящих, и Светлый Ручей натаскивает их, давая сравнить плохое зерно и хорошее, поврежденное или червивое. Девчонки внимательно слушают пояснения, старательно водят ладошками над горошинками, закрыв глаза, прислушиваются к своим ощущениям — учатся. Уж не знаю, какими энергиями они тут все оперируют, ментальными, астральными или еще какими, но результат на лицо — урожаи у нас ого-го! Таким же способом они, иногда, отбирают зерна чем-то не похожие на остальные. И тогда они уже медитируют над ним все вместе. Або, Крук, девчонки, Соле, а бывает, даже Сильвер и Падаван. Иногда медитация выливается в бурную дискуссию, по результатам которой это зернышко, семечко или горошинка откладывается в сторону для посадки на специальной грядке. Значит, нашли что-то интересное, необычное, отличающиеся от стандарта. Так у нас идет селекция. Теперь, с наличием специальной литературы, многие интуитивные изыскания можно будет вести более целенаправленно. Моя Волчица пока только внимательно наблюдает как и что, и мотает на ус.

— Плот в Заводи! — в длинный дом с криком ворвался Ярик. — Мы со Шнырой хотели сплавать потрясти верши, подошли к пристани, смотрим — а там плот! И на нем люди!

— Кто!? — чуть ли не вместе выкрикнули с Хатаком.

— Далеко, не видно пока!

— Артем, бинокль! Девочки сидите! Берем дротики и луки! Щиты прихватите…

Очень быстрым шагом мы отправились на пристань, где было пришвартовано две лодки. Наша первая плоскодонка и, не совсем удачный, корпус от катамарана. Сам катамаран еще стоял на стапелях, на воду мы его пока не спускали.

Люди на плоту? Интересно, кто бы это мог быть! Кто тут такой креативный?! Чужие?! Или это кто-то, кого мы знаем, кто-то, кто мог с нас собезьянничать. Но зачем они тогда плывут на плоту? Сейчас не лучшее время для экспериментов. Что-то тревожно на душе как-то…

Мы всей гульбой вывалили на пристань. Действительно, вдалеке, в устье Щедрой виднелся плот с небольшой группой людей. Я навел бинокль. Двое парней вяло гребли какими-то убогими подобиями весел, остальные сидели, кто-то даже лежал. Я видел несколько женских лиц и даже детских. И вид у них был… Черт, мне кажется знакомы эти люди.

— Ну-ка Ярик, посмотри! — я протянул парню бинокль. Он ловко приставил его к глазам, слегка подкрутил…

— Это Большой Еж! Сарыч! А вон та — Черная Сойка! Это Степные Псы!

— Б…дь! — Хатак ударил кулаком в ладонь. — Ох не нравится мне все это!

— Ярик, Шныра, в одну лодку, Батор, Хват в другую! Летите на веслах как ветер!

Охотники тут же кинулись в лодки и схватив весла мощными гребками погнали лодки к плоту. Я стоял и смотрел в бинокль как заметив приближающиеся к ним лодки парни совсем перестали грести и устало опустили руки. Плохо, очень плохо. Это точно не группа экстрималов от Степных Псов, любителей сплавиться по весенней реке на плотах. Что-то случилось! Что-то очень плохое случилось!

— Бля, сука! Ух, как мне все это не нравится! — Еще раз выругался Хатак.

Да, Хатак был прав! Не зря он матерился, еще не зная даже, что произошло! Как скоро выяснилось, Степных Псов постигла печальная участь, на них напали Старые Люди. Двое парней лет 18–20, три девушки приблизительно таких же лет, еще мальчик лет двенадцати и две девчонки годиков под десять. Усталые, измученные, осунувшиеся, с темными кругами под потухшими глазами и опущенными плечами. Вот и все что осталось от большого, всего год назад, племени. По сути, Степные Псы исчезли. Были, и нет…

Мы, конечно, сразу приступили к переодеванию людей в сухую одежду, организовали горячее питье и еду, або и остальные сведущие быстро просмотрели прибывших на предмет травм и болячек. Слава богу, кроме синяков, глубоких царапин да ссадин ничего серьезного не обнаружилось. Только сильная усталость, голод и апатия… Тоже не лучший букет. По-моему ребята еще не до конца поверили, что они добрались до нас живыми. Або, прежде чем кормить, напоила всех укрепляющими настойками.

Историю, которую поведал нам Большой Еж, старший среди оставшихся, слушать было и тяжело и необходимо.

Перезимовали Степные Псы удачно. Возможно, это была самая удачная зимовка в жизни племени. По крайней мере, так сказал Черный Лис. Да и сам Большой Еж, впервые в своей жизни, не голодал этой зимой, как и все остальные. Соль, позволившая закоптить и засолить много мяса, птицы и рыбы. Горшки, в которых удалось сберечь от сырости и грызунов различные засушенные ягоды и орехи. Мощный самострел, который я все же дал Степным Псам, под будущие преференции, им добыли несколько больших быков во время зимовки, обеспечивших племя свежим мясом. Хорошее оружие и так, по мелочи, еще много чего подсмотренного у нас… Черный Лис с оптимизмом смотрел в будущее. Ждал весны, чтобы начать запланированные посадки, думал о новом походе за солью. Даже пытались смастерить по нашему образцу нечто подобное нашим повозкам. Планировал поймать несколько собак, которые, экие продуманы, снова подтянулись к племени, как только почувствовали изменение обстановки. Собаки-то и предупредили о беде…

Как-то под утро, они, вдруг, всполошились бешенным лаем и завыванием, давая понять — появился кто-то чужой. И это не зверь. Так они реагировали только на человека. Была еще практически ночь, все спали и лишь тройка дежурных бдила в полудреме у племенного костра, в глубине просторной и теплой пещеры. Все моментально вскочили. Похватали оружие и заранее припасенные факела, кинулись на выход. И увидели ужасную картину, из утренних сумерек, на зев пещеры скорым шагом надвигались Старые Люди… и было их много. Если бы не собаки, скорее всего, они застали б Степных Псов совсем врасплох! Но, не случилось.

Испытания и невзгоды, выпавшие на долю Степных Псов, выбило из их рядов всех робких, нерешительных и слабых. Как телом, так и духом! Охотники пребывали в ступоре не долго, всего несколько секунд, а потом дали залп дротиками в надвигающиеся фигуры. Некоторые из них повалились наземь. Первая кровь была за Степными Псами. Поняв, что их обнаружили, Старые Люди заорали, метнули свои дротики и камни, и резко ускорились. Прилетевшие по Степным Псам булыжники и корявые копья не попали ни в кого, от слова — совсем. Понимая, что против массивных Старых Людей его охотникам, лоб в лоб не устоять, Черный Лис быстро отвел своих в узкий проход соединяющий смежные пещеры. Там сильно не развернешься, а используя знакомый с детства рельеф каменных надолбов, да в почти в темноте, можно было задержать нападающих прилично. Как раз на то время, которое нужно для того, что бы собрать необходимое для быстрого бегства. У каждого уважающего себя лиса, всегда есть запасной выход из норы… а то и два! У Черного Лиса тоже был такой! Если пройти через темную анфиладу природных пещер, протиснутся через пару узких щелей, кое-где, старательно подтесанных каменным рубилом, то можно выйти в неприметный овражек, уводящий далеко в сторону от основного входа…

Пока женщины и дети, собирали самое необходимое, охотники отбили несколько попыток Старых Людей прорваться внутрь пещеры с приличным ущербом для нападающих. Прикрываясь щитами, которые они сплели из лозы, по нашим образцам, охотники Степных Псов закатили в проход несколько больших камней, имеющихся тут как раз на такой случай, и активно забрасывали наступавших камнями и дротиками. Старые Люди хоть и хотели добраться до Степных Псов, но просто так, за здорово живешь, своих охотников "ложить" тоже не стремились. Ресурс человеческий тут вещь дефицитная… Попытались было закидать пещеру горящими факелами, но они тут проходные, не выкуришь. Сунулись… и снова получили отлуп! Подобрав и утащив собой пару раненых соплеменников, Старые Люди стали грозить из темноты всяческими карами и соблазнять предложениями типа, сдайся сам, тогда мы тебя не больно зарежем. На что Черный Лис отвечал конкретными посылами и своими, и с использованием ненормативной лексики, из русского языка, которой нахватался от меня и Хатака за эти годы. Хоть и не понимали Старые Люди смысла сказанного, но интонации и душевный посыл, а так же издевательский хохот охотников Степных Псов до них доходил хорошо. Не сказать, что молодым ребятам было сейчас весело, но так было надо, они тянули время. Меж тем, основная масса людей уже ушла в сторону запасного выхода.

Старые Люди ярились все сильнее. Неудачное начало с нападением. Теперь тут застряли. Выкурить, походу не удастся, сами не сдаются. Накрутив себя как следует, они снова ринулись в атаку. Впереди шел один из самых могучих охотников племени. Подняв перед собой одного из павших как щит, одной рукой и сжимая другой устрашающую палицу из корня дуба, он с рычанием устремился в узкий проход. Остальные потянулись за ним. Казалось, что теперь может остановить прорыв… Прилетевшее из темноты большое копье прошило навылет и труп в руках могучего охотника и его самого, а идущего вслед за ним пробило насквозь, убив наповал. Застывших, в секундном ступоре, Старых Людей окатил залп из дротиков и камней, убив еще одного и ранив троих. Ужас, шок! Кто мог метнуть копье так сильно, что пронзило сразу троих?! Откатившись в страхе от прохода, охотники застыли в напряженном ожидании. Но из прохода так и не появился могучий некто, чтобы продолжить избиение растерянных нападавщих, только зловещая тишина. Через некоторое время, когда Старые Люди вновь пошли на прорыв, они обнаружили, что в пещере никого нет, лишь в костре догорала странная коряга…

Понимая, что многое спасти не удастся, Черный Лис не сильно огорчался. Слушая мудрого Великого Знающего, и утверждаясь своим собственным опытом он убедился — главное люди! Все остальное приложится! Главное люди! Жратва, шкуры, утварь — пфф! Пусть подавятся! Но не оружие! Поэтому он без сожаленья сжег в огне Большой самострел, чтоб не достался врагу! Но перед этим сделав из него впечатляющий выстрел. Знал бы он, насколько впечатляющий, сильно бы порадовался.

В целом, из пещеры вышли организованно и собранно. Настолько удачно, что даже никто не был серьезно ранен. Так, царапины да ссадины с ушибами. Организованно и быстро двигаясь по ложбине, Степные Псы уже и сами поверили, что вырвались, и теперь только ходу, ходу, да побыстрее… но злодейка судьба столкнула их, на выходе из оврага, с еще одним отрядом Старых Людей. Злодейка судьба! Нос к носу! Старых Людей было человек двадцать, здоровых, жадных до чужого, пришедших взять то, что захотят, по праву сильного. Степных Псов было в два раза больше… молодые парни, девчонки, дети… Отступить — гибель, остановится — гибель, побежать в разные стороны — все равно гибель! Черный Лис повел своих на прорыв! В той безобразной свалке, которая возникла во время столкновения двух враждующих групп не было ни мудрой стратегии, ни изящных тактических приемов, а была собачья свара! Так это называют в народе. Это когда один против всех и все на одного, когда бьют оружием, руками, ногами! Грызут зубами, душат, впиваются скрюченными пальцами в глаза, вырывают волосы… Неизвестно за что сражались Старые Люди, Степные Псы сражались за свою жизнь! Они прорвались, убив всех Старых Людей! Неслыханное деяние! Но оставили в этой изломанной куче трупов больше половины своих соплеменников. Из уцелевшей части, почти все, так или иначе, были ранены и избиты, многие были ранены серьезно. Черный Лис был из таких. Помимо нескольких, незначительных порезов и ушибов была и совсем плохая рана, кремневый нож воткнулся глубоко в бедро и, ударившись в кость, сломался так и оставив кусочек лезвия в теле. Плохая рана! Очень плохая! Черный Лис видел, однажды, чем кончается такое повреждение. Очень скоро рана начнет плохо пахнуть, из нее будет сочиться кровь и гной. Человека станет трясти озноб. Мясо из раны вывернется наружу, и плоть начнет чернеть… Смерть будет мучительной и неизбежной.

Черному Лису перетянули потуже разрез, кожаными ремешками положив под них сухой мох, но это лишь только чтобы остановить кровь но это ненадолго отсрочит его конец. Идти долго он не сможет, как и многие другие. А нужно бежать! Бежать быстро! Старые Люди обязательно станут на их след. Слишком они их разозлили. Черный Лис обязательно бы погнался за теми, кто его так больно укусил! Особенно теперь, когда они так слабы.

И теперь у Степных Псов только одна дорога! К Русам. Там им не откажут.

И они "побежали"! Ну, как получалось. Пару дней даже была надежда, что за ними никто не гонится. А потом она исчезла. Задний дозор, из наиболее целых, заметил точечку колеблющегося света в ночных прериях. Степные Псы не стали тешить себя напрасными иллюзиями, мол, может быть это и не по их души, а просто ускорились насколько могли, бросив вообще все, кроме оружия. Еще два дня и Черный Лис остановился возле небольшого, но крутого холма, усыпанного камнями различного размера.

— Здесь закончится мой путь! Дальше идти, мне смысла нет. Я и так еле хромаю, еще чуть-чуть и меня придется нести. Это не дело. Скоро моя рана убьет меня, и я не буду длить напрасно неизбежное. Я возьму воды и засяду на этом холме и встречу Старых Людей, пока есть еще силы. Пока они не убьют меня они не пойдут дальше. А значит… тот кто более здоров успеет дойти до большой реки которую русы зовут Щедрая и сделав плот спустятся до заводи, а там и до лагеря рукой подать.

— Так сказал Великий вождь Черный Лис — Большой Еж промокнул слезы, набежавшие ему на глаза. — Остались почти все. Все раненые. Я тоже хотел остаться. Но Черный Лис запретил. Я и Сарыч, мы почти не пострадали. Не потому что, трусы и избегали битвы, нет — он обвел яростным взглядом нас, внимательно сгущающих эту печальную историю — Нет! Я убивал Старых Людей. — Он опустил голову и глухо добавил — Повезло! Так наверное захотели духи.

Я положил ладонь на плечо парня и немного его встряхнул.

— Никто не думает, что в племени Степных Псов есть трусы. Я таких не знаю. Их там не было, нет, и теперь никогда не будет! Черный Лис велик и мудр, но выбрал единственное правильное решение, что отправил самых целых. Так захотели стихии, что одним из них оказался ты. Поверь — это неспроста.

И тебя он назначил старшим не просто так. Он знал, что на тебя можно будет положится. И раз ты здесь, значит, он не ошибся. Наверное, он передал для меня какое-то слово.

— Да! — Большой Еж слегка приободрился — Ты прав, великий шаман. Черный Лис просил тебя принять к себе в племя, то, что осталось от Степных Псов. Мы знаем ваши законы и обычаи. Мы будем следовать им и твоему слову. Поверь, вождь Горький Камень, ты не пожалеешь.

— Я думаю — я окинул взглядом своих соплеменников — это вопрос решенный. Мы конечно примем вас в племя.

— Черный Лис так мне и сказал — "Если кто и сможет взять в племя лишние рты, то только Горький Камень!".

— Глупости! У нас нет бесполезных людей. Лишние рты — это не про племя Русов.

— Спасибо, Великий Знающий. Спасибо вам, Русы, что не бросили в беде… — Нас стали благодарить все, кто остался от племени Степных Псов. Девчонки намылились обильно порыдать, но я вовремя пресек это, отправив весь женсостав заниматься обустройством вновь прибывших.

— Ну, давай дальше. — Хатак кивнул седой головой — Как там было.

— Дальше? — ЕЖ тяжело вздохнул — Дальше, они остались, а мы побежали. Я не знаю, что там было, но время они нам дали. Мы успели построить плот — он махнул рукой — так несколько бревен связали да камыша прошлогоднего накидали. Отчалили. И уже когда на середине реки были, увидели, как к берегу подошли Старые Люди. Потом мы плыли четыре дня. Только изредка приставали к берегу, чтобы перевязать бревна и накидать свежего камыша. Идут ли Старые Люди за нами по берегу, я не знаю. Мы их не видели. Лишь один раз — Большой Еж потер большой синяк на правой руке — мне показалось, что вроде был дымок далеко сзади, в лесу. Но я не очень уверен.

— Сколько ты говоришь, плыли на плоту? — Хатак внимательно посмотрел на парня.

— Четыре дня.

— Так-так — он почесал бороду — в самом худшем случае они находятся от нас в полуторах днях пути.

— А в лучшем?

— Два.

— Это если они пошли вслед за плотом.

— Думаю, пошли — Хатак уверенно кивнул головой.

— Да за каким? Я уверен, не многие, если вообще кто-то из них плот видел в своей жизни. Чего они прицепились?

— Вот мы это у них и спросим… когда встретим.

— Может быть они решат, что ребята переправились на другую сторону реки, и гуляй ветер в поле? — Я никак не мог понять мотивации такой упорной погони. Одной злости для этого маловато.

— Может быть — кивнул Хатак — но, мы не будем полагаться на авось. Мы пойдем боевым отрядом навстречу. Есть тут в полдневном переходе чудное местечко, которое, если Старые Люди идут берегом, то мимо никак не пройдут. Там мы их и прихватим за муде…

— Да, возможно это имеет смысл — пришлось согласиться мне.

— И еще — Большой Еж поднял руку, привлекая к себе внимание. — Черный Лис просил простить его, за то, что он сам того не желая навел на твое племя Старых Людей.

— Во-от! Видишь! И Лис предвидел тоже самое — Хатак покивал головой — он умный был, пусть ему будет легко в Землях Вечной Охоты.

— И еще он сказал — Большой Еж посмотрел мне прямо в глаза — Не слушай, Горький Камень, злые слова, будто покарали духи мое племя за неправедный путь, которым хотело пойти мое племя. Я знаю, не всем в землях Осенней Охоты нравятся твои дела и поступки. Не духи наслали беду. Есть и моя вина. Надо было послать дозор тогда, в овраге. Моя вина, моя торопливость. А еще их было слишком много, а нас слишком мало… И если когда-нибудь так случится, отними наши родовые пещеры у Старых Людей.

Вышли на следующий день. Пошли практически все мужчины, которые были в наличии. Лишь Сарыч остался а лагере, его раны были чуть более серьезны чем думалось в начале, да и ослаб он сильнее, чем Большой Еж. И то, рвался в бой! Пришлось цыкнуть! С нами пошел и Зверь. Мадамки остались. Похоже, к концу весны мы будем со щенками. Поэтому пусть сидят дома, женщин сторожат. Волчица, было, рот раскрыла, чтоб ее с собой взяли но, або так на нее зыркнула, она сразу и сдулась.

Вооружились до зубов! Тащили на себе весь арсенал, какой только был. Практически все были в костяных доспехах. У кого-то, например, у меня, сына, Сильвера, Хвата и Падавана, мощный пластинчатый доспех, закрывающий нас с ног до головы. Квинтэссенция инженерных решений защитного вооружения за десяток сотен лет. На головах шлемы из выгнутых роговых пластин собранных на бронзовом каркасе. Лицо надежно закрывала решетчатая маска из той же бронзы. Короче, мы представляли из себя подобие неких танков. Высоких, мощных, трудно поражаемых бойцов таранного удара. Эдакая пятерка монстров. Еще пару-тройку лет и Ярика тоже можно будет ставить к нам в строй. Парень прет как на дрожжах.

Я был вооружен своей Прелестью, да бронзовый клевец на поясе и одним из больших ножей, с которым я когда-то пришел в этот мир. И еще был у меня интересный девайс, сделанный мною совсем недавно. На прочной, сантиметров пятидесяти, ручке из мореного дуба, на бронзовой клепаной цепи висел бронзовый же шарик размером с кулак, с небольшими четырехгранными шипами, этакий мини моргенштерн! Я назвал его ласково — Звездочка! Артемка отдал свое "Шведское перо" Ярику, а сам вооружился небольшим кулачным щитом и бубетом, ну и штык-нож, который от прихватизировал со своей службы в десантуре. Хват был со своим копьем, у Падавана круглый щит и бронзовая луновидная секира с крюком на обухе, самое ему по руке. Его мощные косые удары, которые он отрабатывал на тренировках, парировать было очень непросто, а порой и невозможно. Здоровый мальчик вырос. Сильвер же, год назад, стал обладателем бронзового шестопера на восьмидесяти сантиметровой ручке, из бивня мамонта. Все-таки, как мы выяснили экспериментальным путем, работать каменным топором, больше похожим на тот же шестопер ему и привычней и эффективней. Как только мы это поняли, то отлили ему эту мега шестеренку и насадили на точеную ручку из бивня. Надо было видеть лицо Сильвера, когда мы торжественно вручили ему шестопер… Первое время он чего только не крушил им, пни, бревна, плитняк, разбил пару старых черепов степных быков, проломил бок, так что ребра покрошились, у подстреленного кабана. Чуть ли не спал с ним в обнимку, пока это все не надоело Вике, и она провела сеанс легкого рукоприкладства по его могучей спине… Лишь тогда Сильвер подуспокоился. Надо сказать, хоть и я, и Артемка не уступали Сильверу в росте и комплекции, но силен он был гораздо больше. Его можно было, например, побороть только за счет техники, но не за счет силы. И с реакцией у Сильвера было все впорядке. Вот только нога… Но упакованный в доспех, с небольшим щитом и своим шестопером, Сильвер был ужасен! Я бы к нему ни за что не сунулся! Попасть под его удар, как говорят в народе, — не бай бог каждому!

Остальные были одеты в более простые, но не мене надежные доспехи. В основном это была роговая чешуя, нашитая на кожаную основу. На голове конические шлемы с небольшими полями и широким наносником, что-то типа шапелей. Щиты из бамбуковых планок, самострелы, луки, дротики и копья… Если нам не повезет, и Старые Люди все-таки идут к нам, незваными гостями, как раз и выпадет случай испытать наши придумки в деле. Хотя я бы разошелся миром, я человек не агрессивный, по своей натуре. Не тронь меня, и я не трону… Земля огромна и практически пуста! Что же все норовим сцепиться-то…

До места, намеченного Хатаком, добрались быстро. Как он и сказал, если погоня пойдет вдоль берега этого места не минует. Дело в том, что прихотью природы образовался не слишком широкий, метров двадцать, но глубокий, метров десять, овраг, врезающийся своим устьем в реку Щедрую под прямым углом. Этакая расщелина, с практически отвесными, каменистыми стенами, уходящая, по словам Хатака, далеко в лес более чем на день пути. По его каменистому дну бежал неглубокий, чистый и холоднючий ручеек. И, по капризам той же природы, по непонятной причине, именно в этом месте одна сторона, как раз наша, имела более-менее пологий спуск, а вторая, когда-то, давным-давно, обвалилась. И получилась удобный переход с одной стороны на другую. Многочисленное зверье, за неизвестно сколько лет, натоптало заметную, я бы сказал даже, дорогу на этой "переправе". Нечто подобное было еще лишь километрах в пятнадцати, туда, дальше в лес. Так что, Хатак прав, нет у Старых Людей другой дороги.

После недолгого обсуждения решили занять склон нашей стороны. Атаковать вверх всегда не сахар, уж я-то знаю. Мы, ударная пятерка станем, в случае чего, в самом удобном месте, на выходе из оврага. На одном фланге станет Шныра с большим овальным щитом, вооруженный коротким копьем с широким, листовидным бронзовым наконечником, которым можно как колоть, так и успешно рубить. Он будет прикрывать Хатака, непревзойденного мастера метания сулиц. На другом фланге точно такая двойка из щитоносца Большого Ежа и суличника Крука. Я и Хват также будем прикрываться большими овальными щитами, пока не сойдемся в ближней дистанции. Еще у нас было семь самострелов, наш большой нежданчик, мы, если что, разрядим их в самом начале схватки. Я думаю, неандертальцам понравится. Ярик и Батор, как вполне умелые лучники, засядут на высоких краях оврага, справа и слева. Их позиция позволит обстреливать нападающих чуть ли не в спину. Главное не запалиться раньше времени.

Такая диспозиция была вполне боевой, но я, честно говоря, не верил, что за остатками Степных Псов погонятся так уж много охотников. Что-что, а следы тут каждый читать умеет. Два молодых пацана, три девки и детишки, не та сила, на которую племя отрядит роту бойцов. Я вообще планировал договориться без драки. Хатак, Сильвер, а особенно Падаван не верили в это абсолютно. Большой Еж хотел крови! Остальные мало понимали в этом вопросе и помалкивали.

Что ж, если Старые Люди придут, то в течении суток, двое. Мы были готовы. Оставалось ждать.

Они появились через сутки. Вывалили на противоположную сторону оврага неорганизованной толпой. Поразительная беспечность! Ни разведки, ни предварительной оценки рисков, ни, хотя бы, передового отряда. Они же, мать вашу первобытные охотники, следопыты, они ведь гонятся за врагом… Где сторожкое подкрадывание к ничего не подозревающей жертве? Где смутные, безжалостные тени, появляющиеся из лесного мрака, как снег на голову? Или я перечитал товарища Фенимора Купера, или я чего-то не понимаю?

Но как бы то ни было, они пришли. И было их двадцать три условных "человека". Неожиданно много! Мдя, я точно чего-то не понимаю. Мы уже были готовы. Зверь оповестил нас тихим рычанием, как был приучен, за долго до их появления. Благо ветер дул от них к нам.

Мы вышли и выстроились на выбранной позиции, наверное, явив для неандертальцев впечатляющее зрелище. Они и сами были здоровые ребятки. Красавцы, как на подбор! Метра под два, в среднем, роста, мускулистые, волосатые, с недобрыми лицами и большими дубинками. Ну, и копьями, куда ж без них. Что характерно, ни одной женщины.

Увидев нас, они заметно напряглись, стали глухо и невнятно перебрасываясь короткими фразами, посверкивали в нашу сторону злыми взглядами. Хоть наша внешность и произвела на них явное впечатление, принимать нас за посланцев богов или злобных подземных духов, точно не собирались. А я в душе, откровенно говоря, надеялся! Ну, чуть-чуть. Но, как я уже заметил, народ тут особо не склонен впадать в эзотерические рефлексии. Вот и эти, стоят странные люди, в странной одежде, ну, и что ж! Они все равно люди, пока не доказали обратного, а там посмотрим. Очень практично, однако.

Мы стояли друг против друга, на расстоянии каких-то двадцати метров. По прямой! А если пройти это расстояние ногами, будет все пятьдесят. Стояли и молчали. что ж… пора и поговорить!

— Зачем вы пришли на земли племени Русов незваными! — громко выкрикнул я.

Неандертальцы, после моего пассажа забубнили еще активней. Довольно долго обменивались мнениями, но ни каких агрессивных действий не предпринимали. Я уж думал так и не ответят. Но, наконец, один из них, здоровенный дядя с богатой коллекцией когтей и клыков на груди и массивной дубиной в руке, рыкающим басом соизволил поговорить.

— Эти земли теперь наши. Мы их взяли себе!

Борзо! Вождь, поди, какой. Но диалог, однако, завязался.

— Прежде чем тут что-то взять, нужно спросить у нас, согласны ли мы на это.

— Гр-р! Мы не спрашиваем у Маленьких Людей. Мы берем не только их земли но, и их самих. Ты знаешь, что вы вкусные? — он почмокал губами. Остальные его сотоварищи очень развеселились его "тонкой" шутке.

— Я этому шутнику язык отрежу — сквозь зубы процедил Артем.

— Тихо. Спокойней, сын. Эй! — я обратился к неандертальцу — ты говоришь маленькие люди? Но, как-то я не заметил, что я меньше тебя! Или вот он! — я ткнул в Сильвера — или он — ткнул в сына. Да и остальные, "маленькие люди", как бы не огорчили тебя!

— Хо-хо! Сладкое мясо пугает могучего Ургота? Не бойся, тебя мы съедим последним.

— Эх, что-то у нас разговор все про еду, да про еду! Но раз так, то вот вам мое предложение. Вы разворачиваетесь и идете отсюда далеко и очень быстро, а иначе… Когда мы вас всех убьем, то точно есть не станем, но насладиться вашим вонючим мясом мы предоставим стервятникам и гиенам. Я думаю, они по достоинству оценят такой подарок.

Толпа неандертальцев грозно заворчала.

— Ты утомил Ургота, Маленький Человек! Отважный Ургот сам убьет тебя и сожрет твое сердце!

И в тот же момент, повинуясь взмаху дубинки, в нас полетели камни и копья. Мы тут же прикрылись щитами. Залп прошел впустую. Но хоть кидали Старые Люди камни и копья недалеко и не метко, на короткой дистанции удары, пришедшиеся по нашим щитам, были весьма внушительные. Если попадут в незащищенное тело, так и проткнут, пожалуй, насквозь! Мы отвечать не стали… Неандертальцы рванули вниз по склону слабо организованной толпой. Быстро преодолев спуск, они так же быстро пересекли ручей и добежали до подъема на нашу сторону. Пора…

— Самострелы!

Семь тяжелых болтов вонзились в самых шустрых и опрокинули их под ноги остальным. Промахов не было. Мы откинули самострелы заспину.

— Сулицы!!!

Эх! Одно удовольствие стрелять и кидать сулицы в голых противников, особенно когда они бегут на тебя плотной толпой, да снизу вверх. Еще четыре или пять противников рухнули на землю, создавая неразбериху в рядах набегавших, и пока остальные перепрыгивали убитых и сближались с нашим строем, Хатак успел уложить еще одного на повал и одного серьезно ранить. Крук тоже свалил одного. Охотники Старых Людей и опомниться не успели, как их осталось даже меньше половины! Добежавшие же до нас, с ходу, в запале, кинулись на строй, но наткнулись на выставленные щиты и копья. В скоротечном столкновении неандертальцы обменялись с нами несколькими ударами с около нулевым результатом… для них. Мы же… я и успел лишь пару раз ткнуть своей Прелестью, да на длинном замахе достать какого-то невезучего охотника, отсекая ему руку выше локтя. Тут, в спины нападавшим, прилетели стрелы от наших лучников свалив еще парочку…

Вождь Ургот что-то гортанно закричал, и оставшиеся охотники отскочили от нашего строя метров на семь-восемь. Потерянно озираясь, они, вдруг, осознали, что их осталось всего одна рука без одного пальца, тогда как Маленькие Люди были все целы и даже, похоже, не ранены. Растерянно и злобно они зыркали на своих убитых и раненых, некоторые из которых слабо постанывали, стараясь не сильно привлекать к себе внимание. Ургот вращал налитыми кровью глазами и раздувал ноздри в бешенстве, он никак не мог понять, что сейчас произошло. Стискивая дубинку в руках до побелевших пальцев, он и рад бы был броситься снова в бой, но держал себя в руках, понимал, это ничего не даст. Они проиграли! И уйти им не дадут!

Усмехнувшись, я чуть выдвинулся вперед.

— Ну, что, отважный Ургот? Настолько отважный, что добежал до нас далеко не самым первым! Как, с аппетитом все впорядке, не испортился?

Он заскрипел зубами, но надо отдать должное, соображал быстро.

— Ты злой шаман! Просто так вы не смогли бы победить нас, Маленькие Люди!

— Конечно! Я и есть, Великий шаман Горький Камень! Одним махом — семерых побивахом! И это я еще не применил свой коронный номер — пускание жопой молнии!

Теперь веселились уже наши. Все вдруг поняли, что все закончилось. Совсем недавно, такие грозные, ужасные Старые Люди сейчас валяются в пыли убитыми или умирающими, а те, кто остались, хоть и не стали меньше ростом или уже в плечах, но выглядели жалко и потерянно. Беспомощно!

Ургот не понял, наверное, и половины моих слов, но сообразил по интонации и реакции на мои высказывания остальных, что я упражняюсь в остроумии. Но все же он был хороший вождь и решил использовать последний шанс, который у них остался.

— Я вызываю тебя на поединок! — угрюмо смотря на меня, прорычал он.

Надо сказать, что поединки здесь были распространенным явлением. Я думаю, эта традиция тянется из такой глубины веков… Наверное, еще с тех времен, когда наши общие предки бегали на четырех конечностях и имели хвост. Поединки между самцами! Что может быть естественнее!

— Дуель! Сего блюда мы тут еще и не едали! — перефразировал я шута Петра 1 из фильма "Как Петр 1 своего арапа женил". Только Артем по достоинству мог оценить мою фразу.

— Чего?!

— Я говорю, зачем мне поединок? Сейчас прибьем вас и пойдем домой, у нас, знаешь ли, дел полно.

Ургот поскрипел зубами, но выдал приемлемый для меня вариант.

— Если я убью тебя, то мы уйдем, и нас никто не тронет. Если ты меня, остальные сдадутся и не будут сопротивляется.

— Батя, пошел он нахер! Зачем рисковать! — негромко зашептал Артем — Давай нашпигуем их стрелами, мы уже перезарядили самострелы.

Имидж, сынок! Имидж, наше все! — я посмотрел ему в глаза — Еще многие тысячи лет вожди будут доказывать свое право вести за собой людей, в том числе и сражаясь в поединках. И зная, какие у нас будут в будущем "вожди" я считаю этот обычай весьма полезным. Поэтому я приму вызов. Не думаю, что я так уж сильно рискую. Опять же, нам нужны языки…

Артем пристально посмотрел мне в глаза.

— Да, отец, ты прав! Но, если что…

— Если что, мочи их всех! Романтично-благородные закидоны отложим на более подходящую эпоху!

Мы кружили вокруг друг друга уже пару минут пытаясь понять, кто чего стоит. Мы оба были крайне осторожны. Это не третьесортный боевик, где соперники дубасятся полчаса, а так же свежи и бодры, тут все может решить один удар. Жить или умереть. Ургот был явно боец опытный. Дубинка так и ходила в его руках, из левой в правую, совершая всяческие обманные движения. Он постоянно разворачивал меня против солнца, но небольшой козырек на моем шлеме и уже довольно высоко стоящее светило сводили его усилия на нет. Мне лишь было достаточно чуть пригибать голову. Ургот для меня был более-менее читаем, что можно сделать дубиной я знал, а вот я для него был загадкой. Я перемещался относительно него боком, выставив кулачный щит, к которому я давно привык. И держал руку со Звездочкой на отлете, сзади, так что, Угох практически и не видел, что же это такое и чего я этим делаю. И от этого он нервничал. Дубина, копье, топор, камень или нож, это ему знакомо и привычно, но вот то, что было у меня в руках… Я и взял на поединок Звездочку для этого. Не думаю, что Урготу известен принцип гибкого оружия, сюрприз будет.

Ургот все тянул время, может надеялся, что я первый атакую, но мне-то, как раз, спешить некуда. Наконец он решился! При очередном финте дубиной он стремительно сблизился и мощно пробил сверху. Привычно и легко "слив" щитом дубинку в сторону так, что Ургот слегка провалился вслед за ней, я тут же махнул Звездочкой! Как не ловок был Ургот, но полностью отскочить на безопасную дистанцию он не успел. Шипастый шарик зацепил его бедро, не только больно ударив, но и разорвав кожу в нескольких местах. Кровь тут же устремилась по его ноге. Отпрыгнув, Ургот приложил руку к ране, и быстро кинув взгляд на окровавленную ладонь, оскалился.

— Как там с аппетитом, дружок, не пропал?

— Я убью тебя, шаман! — зашипел он словно змея.

— Ну, так убей, чего стоишь? — я издевательски ухмыльнулся.

Ургот взревел и кинулся на меня нанося несколько ударов подряд. И хоть он и изображал озверение, но я видел, был он холоден и расчетлив — опасный противник! Несколько последующих минут мы обменивались ударами. Бил, в основном он, а я отбивал щитом, изредка атакуя в ответ. В результате я пропустил пару скользящих ударов по доспеху и один, достаточно сильный в бедро. Больно! Синячара теперь будет ого-го! Ургота, как бы он не был ловок, я зацепил разок по ребрам, вскользь и было ему от этого нехорошо, и еще разок в ту же раненую ногу. А что же он хотел, это опорная нога, она завсегда впереди, по ней и бьют. Попал хорошо, и стал Ургот совсем не ловок и быстр. Теперь я перешел в атаку, нанося удары, в основном поперечные, которые Ургот сбивал дубинкой в сторону, я ждал. Наконец вождь неандертальцев замедлился настолько, что практически стоял на месте, тяжело опираясь на раненую ногу. И вот тут он и допустил ошибку, не отпрыгнул, как раньше, а попытался блокировать верховой удар моей Звездочки, так, как он блокировал бы его от той же дубинки!

Схватив свою дубину за второй конец, и воздев руки вверх, Ургот заслонил голову. Цепь, перехлестнувшись через препятствие, отравила шарик прямо по макушке моему противнику. Раздался неприяный стук! Ургот зашатался, но не упал, силен зараза, хотя глаза поехали в разные стороны. Я тут же добавил ему ребром щита в переносицу! Вот теперь он упал. Раскрутив в пару оборотов свою Звездочку, я ударил Ургота по волосатой харе. Во все стороны брызнула кровь и какие-то ошметки.

— Ну, как-то, так… — я утер кровавые капли с лица.

Наши, стоявшие до этого в молчаливом напряжении, восторженно заорали, заулюлюкали, вскинув руки вверх и потрясая оружием! Неандертальцы присели на корточки, сцепив ладони на макушке. То ли этот отчаянья, то ли жест такой, что сдаются. Причем присели двое, а третий попытал удачу в бегстве! Но как не быстро бежал он, как бы неожиданно он стартанул от нас, чей-то болт из самострела оказался еще быстрей!

— Так! — кивнул на оставшихся двоих — Ну-ка свяжите этих. А то мы так без "языка" останемся. Ярик, Шныра пойдете с Большим Ежом — продолжал отдавать распоряжения я — пойдете и проверите, кто жив, кто мертв. Ты, Большой Еж, сам добьешь всех раненых. — я пристально посмотрел на парня — Сможешь? Или ребятам помочь?

— Я сам, Великий вождь! — он нехорошо оскалился — Спасибо! У тебя никогда не будет более верного человека, чем я!

Я только хмыкнул про себя. Уж что-что, а неверных мне людей в моем племени пока не предвидится.

— Ладно, иди. И не зверствуй, не надо этого. Мы не они!

— Я понял, вождь!

Ко мне подошел Артем и Хатак.

— Как ты, отец?

— Тяжковато — я глубоко вздохнул. Адреналиновый шторм поутих в крови и на меня начала накатывать усталость — но в целом, намного лучше, чем пожиратель человечины Ургот.

— Ловко ты его! — Хатак похлопал меня по плечу — Хлоп, по макушке, я думал, сразу убил, а там похож и мозгов-то нет, кость одна.

— Ничего, помер. Не с первого раза, так со второго.

— Я его постоянно на мушке держал — Артем похлопал по самострелу бывший у него в руках.

— Да и я — Хатак прищелкнул пальцами — лучшую сулицу имел наготове!

— За это спасибо! Тронут! — Я приложил руку к сердцу — Как ты, сын, поспрашиваешь людоедов с пристрастьем, как тебя учили у дяди Васи? Сами-то они вряд ли говорить захотят. Упертые.

— У меня заговорят! Вспомнят даже теорему Пифагора, если надо будет! — лицо Артема было совершенно серьезно — Жрать людей, это вне моего понимания, а когда вокруг столько пищи бегает — это вообще запредельно!

— Это, по большей части ритуальное поедание.

— Да мне, батя, насрать! — Артем рубанул воздух рукой.

— Так я и не защищаю!

— Кгм! Поедим, и приступим. — Хатак перевел разговор в конструктивное русло — Солнце уже к обеду…

Падаван сидел на камне метрах в трех от связанного, по рукам, охотника из его народа. Тот полулежал, привалившись к стенке оврага. Был он слегка побит, но без изыска. Можно сказать, практически цел, если сравнить с остальными охотниками Старых Людей. Вот только правое ухо было рассечено пополам. Толи стрелой чиркнуло, толи копьем смазали, но кровь уже почти запеклась. Второго увели с собой вождь, его сын и Хатак с Сильвером. Пошли "выбивать сведения" — так выразился Артем. Остальные оттаскивали трупы куда-то в лес, где нашли глухой овраг, по заданию Горького Камня.

— Я не хочу, чтобы эта падаль гнила в ручье, который впадает в нашу Щедрую!

— Да их через пару дней до костей обглодают — возразил ему Хатак.

— Я не хочу, чтобы ручей обмывал даже их кости.

Дед Хатак только плечами в ответ пожал. Вождь сказал, народ сделал. Кстати, тут до впадения ручья в Щедрую метров сто пятьдесят, не больше. И ручей не просто втекает в реку, а падает маленьким водопадиком, срывающегося с плоского каменного карниза, высотой метра полтора, в небольшую, но глубокую заводь поросшую лозиной и камышом. Красивое место!

Когда Великий шаман уводил первого охотника, то негромко сказал Падавану, чтобы тот сторожил другого и делал вид, будто пленник ему не интересен. Но если тот начнет первым разговор, то попытаться вызнать у того побольше. Шаман хитрый! Возможно то, что Падаван и пленник одного народа сыграет свою роль.

Вот и сидит он теперь с ним, недалеко от места битвы, вниз по течению ручья, для создания интимной обстановки, так сказать. Изображает безразличие и скуку, осторожно и неспешно ширкая маленьким оселочком по лезвию секиры. Эк как он, нынче, ею отделил голову от тела одному из нападавших! Махнул… и даже сопротивления не почувствовал.

Пленник лежал и наблюдал за действиями парня, но упорно молчал, делая вид, что ему вовсе и неинтересно то, что было у Падавана в руках. Но он-то видел, глаза охотника так и перебегали с секиры на доспех, с доспеха на щит, а с него на нож, на пояс с сумкой и обратно на секиру.

— Скажи, малый — наконец-то пленный не выдержал и заговорил — почему ты живешь среди Маленьких Людей?

— Потому, что это мое племя — парень пожал плечами на очевидное.

— Но ты не их корня, малый.

— Меня зовут не малый, а Падаван.

— Странное имя, малый. Первый раз такое слышу. Что оно значит?

— Если очень просто, то — Верный. Верный себе, верный другим… тому, кто тебе дорог, кого ты любишь и уважаешь.

— Верный — хм! Это имя не нашего народа, малый.

— Тебе видней, Рваное Ухо.

— Я не Рваное Ухо, малый! Я Хитрый Ящер! — в голосе пленника проскользнуло откровенное раздражение.

— Как скажешь, Рваное Ухо.

Пленник заскрипел зубами и заиграл желваками, но длилось это совсем не долго. Он сделал приветливое лицо, мол не будем спорить по пустякам.

— Скажи, Падаван, где племя, в котором ты родился?

— На него, однажды зимой, напали такие вот, как ты. Потом многие из выживших умерли от голода и холода, а тех, кто остался, убили Русы. — Парень не видел причины что-то скрывать.

— Русы — это кто?

— Это те, кто сегодня вас отправили на корм шакалам.

Хитрый Ящер зло блеснул глазами и, искривив рот, процедил.

— Это было злое шаманство! Иначе бы вы нас не победили.

— Точно! Так и есть! Настоящее злое шаманство. И называется оно — Знание, Умение и долгие, долгие тренировки.

Хитрый Ящер ненадолго замолк, переваривая услышанное.

— Наверное, ты тоже умеешь делать такое шаманство?

Падаван слегка ухмыльнулся, пленный его "крутил на информацию", как сказал бы Горький Камень, но сам старался говорить про себя, как можно меньше. Ну-ну…

— Кое-что, умею.

Хитрый Ящер подождал продолжения, но его не последовало. Он, вероятно, ждал, что молодой парень кинется хвалиться своими успехами, бить себя в грудь и рассказывать, как он крут. Так бывает довольно часто, но… облом! Помолчали.

— Такой как ты, очень пригодился бы нашему вождю. Храбрый и умелый охотник, ловкий в сражении, такому место среди своего могучего народа.

Опять молчание.

— Если бы ты подарил вождю вот эту блестящую штуку, ты бы мог вообще сидеть от него по правую руку, на Совете Вождей.

— У вас есть совет вождей? — Падаван слегка обозначил заинтересованность в голосе — Чего бы это вдруг.

— Да, у нас есть Совет Вождей. Скоро — он загадочно понизил голос — все здесь изменится. Эти земли навсегда станут нашими.

— А куда же денутся Маленькие Люди?

— Забудь о них! Считай их уже нет. Умному парню, такому как ты, нужно вовремя примкнуть к своему народу. Мы многое можем тебе дать.

— Не спеши отправить Маленьких Людей по узкой тропе в Туманную Долину Предков, Хитрый Ящер. Мой первый учитель, мудрый Чужой Нож, мне часто говорил, — "Мой мальчик, сражаться с Маленькими Людьми, это была большая ошибка. Мы мнили себя Великими, а их малыми. Мы сильно просчитались". Он был очень мудр, мой первый учитель. Но он не знал, как можно прожить многим на клочке земли, чтобы не воевать и не голодать. Великий шаман Горький Камень не только знает, как это сделать, но и умеет. Он вообще многое знает и умеет.

Поверь, умному парню, такому как я, вам предложить-то и нечего. Жрать, от голода, Маленьких Людей, а когда их нет под рукой, то и своих соплеменников, когда вокруг еда, в огромных количествах, бегает, летает и плавает, да еще и растет… — Падаван покачал головой — нет, Хитрый Ящер, это уже не по мне. Кутаться в грязные шкуры, настолько вонючие, что с них падают угоревшие блохи? Сидеть у чадного костра в зимнюю стужу, через раз кашляя, через раз плача, стараясь, чтоб один бок не обгорел, а другой не обморозился? Размышлять, то ли ты завтра поешь, то ли тебя завтра поедят!?

А ты знаешь, Хитрый Ящер, почему камень падает вниз, а дым поднимается вверх? Почему трава зеленая, а зимой идет снег. Отчего грохочет гром и сверкают молнии, что такое "Глаза предков" смотрящие на нас с ночного неба? Как нужно плясать джигу или отлить украшение для любимой? Ты, вообще понимаешь, что такое — Любимая? — Парень слегка разгорячился, но быстро успокоился, и продолжил уже совсем другим голосом. — Вам нечего мне предложить, Хитрый Ящер. Но даже, если бы и нашлось нечто невероятное, мое имя — Падаван! Это значит — Верный! Верный своих не предает.

Видно было по роже Хитрого Ящера, ему не понравились слова парня.

— Ты все же глуп! Я могу рассказать тебе один секрет, узнав который, ты поймешь, что прав я, а не ты.

— Хорошо, вот сейчас подойдет мой вождь, ему и расскажешь.

— Нет — неандерталец решительно мотнул головой — Я расскажу это только тебе.

— Ладно — парень безразлично пожал плечами — говори.

— Подойди поближе! Я не хочу кричать на весь овраг.

— А ты можешь даже пошептать — Падаван усмехнулся — я тебя все равно услышу. У меня очень хороший слух.

Хитрый Ящер злобно зыркнул глазами. И взгляд его был очень нехорошим. Парень на это лишь снова ухмыльнулся. Вдалеке, неожиданно, раздался долгий и захлебывающийся крик. Падаван машинально повернул голову в ту сторону и в этот момент Хитрый Ящер прыгнул на него…

Падаван лишь только увидел краем глаза смазанное движении и проблеск чего-то в руке нападавшего. Рефлекторно, движением отработанным на многих тренировках, он успел подставить блок, прикрывая лицо. Что-то дзынькнуло о наручь и отлетев, больно ужалило в щеку. Хитрый Ящер, с ходу, наваливаясь на парня, схватил одной рукой его за горло, а другой попытался закрыть рот. Падаван, падая на спину, успел перехватить руку пытающуюся закрыть ему рот и, подтянув к животу ноги, перекинул врага через себя в классическом "самолетике". Неандерталец и понять ничего не успел, как шмякнулся со всего маха спиной о каменистое дно оврага. Вскочили они оба одновременно. Хитрый Ящер кинулся на парня вновь, стараясь обхватить его руками, но Падаван бороться с более мощным и крепким охотником даже не планировал, а встретил его хуком снизу, прямо в челюсть. У того только зубы клацнули! Используя инерцию соперника и то, что он слегка "поплыл", перекинул его через себя одним из бросков, которые он тщательно разучивал не один год.

Перелетев, Хитрый Ящер грянулся об землю так, что по инерции перекувырнулся через голову еще разок и замер на спине, вращая мутными, мало что понимающими глазами, и пытаясь вдохнуть хоть чуть-чуть воздуха из-за ушибленной спины.

— Как сказал мой вождь — ну, как-то, так! — Падаван посмотрел на поверженного врага и приложил пальцы к рассеченной щеке. Порез был хоть и не глубокий, но кровоточил сильно.

— Вот ты скот! — парень бросил взгляд на все еще не пришедшего в себя охотника. — Чем ты меня так? Он внимательно оглядел место схватки и заметил темный, матово блеснувший предмет. Поднял, и увидел, это был узкий и недлинный отщеп острого обсидиана. Таким по горлу чиркнешь и — до свидания! Кусочек полоски был отколот, вероятно, это он, отскочив, резанул парню щеку.

— Однако, ты и впрямь — Хитрый Ящер! Сам мне зубы заговаривал, а ремешки потихоньку пилил. Где ж его ты прятал — то? В заднице, что ли?!

Падаван неспеша разматывал с пояса боллас, который носили с собой практически все.

— Сейчас я свяжу тебя покрепче, и ноги тоже, а то больно ты шустер. И не дергайся, а то, — он кивнул на секиру — как бы я не отрубил тебе что-нибудь! Например, ногу! Мне кажется, она тебе больше не пригодится. А говорить, с моим вождем, ты и без нее сможешь.

Но, увы, парень расслабился чуть сильнее, чем стоило. Чуть больше, поверил в то, что приложил противника более качественно, чем это было на самом деле, да и Хитрый Ящер изображал, достаточно убедительно, слабого, никак не могущего продышаться, поверженного. Увы, увы — молодость, малоопытность…

Хитрый Ящер, не вставая, метнул камень в лицо Падавана, который давно нащупал, и попал! Попал хорошо, прямо в бровь. Еще чуть-чуть и в глаз! Парень лишь в последний момент чуть дернул головой, настолько неожиданно была произведена атака. Удар был силен настолько, что Падаван упал на спину, потеряв, на несколько секунд, ориентацию. Кровь широким потоком залила глаз, стекая в рот и на шею. Рывком приподнявшись, он увидел, что охотник из Старых Людей не стал совершать ошибку, и бросаться на парня в третий раз, а кинулся бежать вниз по оврагу в сторону Щедрой. Падаван вскочил на ноги, все плыло и качалось. "Нет, не догоню!" — пронеслось у него в голове!

— Эй! Кто-нибудь! На помощь! — заорал он, что было мочи — Эй! Эй! Зверь! Зверь! Кто-нибудь! — И бросился вдогонку!

Бег, по каменистому оврагу, через извивающейся ручей, по скользким камням, двух человек, прибывающих далеко не в лучшей форме, со стороны выглядел, наверное, даже смешно. Если не знать, что ставка в этом забеге, для одного из них — жизнь!

Бежали шатаясь, спотыкались, иногда падали. Был бы овраг подлиннее, Падаван, имеющий молодой, здоровый, тренированный организм, восстановился бы быстрее и нагнал, рано или поздно, Хитрого Ящера, но… Совсем немного осталось до берега реки, а там нырнет в плавни и ищи ветер в поле.

От отчаянья парень раскрутил, на бегу, боллас и метнул в бегущую фигуру… Боллас, пролетев пропеллером, зацепил одну из ног Хитрого Ящера и мгновенно обмотался остальными концами вокруг другой уронил того на землю. Со всего маха! А ведь до обрыва оставалось каких-то метров семь-восемь.

— А-а-а, сука!!! — заорал Падаван напрыгивая на вяло шевелящегося противника — Не уйдешь гад!

Он ударил Ящера кулаком в зубы, но больше сделать ничего не успел! Горсть земли, пополам с песком и мелкими камешками прилетела ему в единственный видящий глаз. Второй и так почти ничего не видел из-за заливающей его крови. И Падаван ослеп! Хитрый Ящер использовал еще один из своих подленьких приемчиков! Хотя, разве есть подлые приемы, когда ты борешься за свою жизнь?

Парень получил удар в ухо и свалился с Ящера, тот же моментально оседлал его и ухватив за горло, начал душить. Падаван старался расцепить руки и глотнуть, хоть чуть-чуть, воздуха, и потихоньку проигрывал. Как не был силен парень, но все же Хитрый Ящер был "матерым" мужиком, в полном расцвете сил. Они рычали, хрипели и напрягались изо всех сил. В какой-то момент, парень понял, что его сейчас задушат, и тогда, словно вспышка, в затуманенном мозгу промелькнули наставления вождя по применению Тайбо. Собравшись с силами, он на секунду отпустил руки противника, и широко разведя их в стороны, хлопнул по его ушам. Практически на предположении, где находится голова Хитрого Ящера, чем видя это на самом деле. Но слава всем стихиям — не промахнулся! Раздался истошный крик, хватка ослабла, и Падаван сумел сорвать скрюченные пальцы со своего горла, оставляя глубокие кровоточащие полосы на коже.

Вдруг, рядом раздался утробный рык, и тело Ящера смело в сторону. "Зверь!" — Мелькнуло в голове парня!

— Куси его Зверюга! Куси! — орал Падаван размазывая кров и грязь кулаками, пытаясь прочистить хоть один глаз. Где-то рядом по земле кувыркались два массивных тела, раздавались крики и рычание, но все быстро закончилось. Короткий вскрик и шумный плеск воды в реке. Падаван, наконец-то проморгался одним глазом и увидел, как на каменистом пороге стоит Зверь и глухо взрыкивая, пристально смотрит вниз. Буквально тут же к краю подскочили Ярик и Шныра и, натянув луки, стали выцеливать тело Хитрого Ящера, свалившееся в воду.

— Видишь его!

— Нет! Только кровь в воде.

— Утонул?!

— Скорее всего! Он не мы, плавать не умеет!

— Точно! Видел как его Зверь трепал! От таких ран он, даже если не утонул, сам загнется! Молодец Зверь, молодец! — Ярик начал наглаживать волка по голове — Правильный военный!

Шныра подошел к лежащему без сил Падавану.

— Как ты?

— Цел! Полежу, сейчас, чуть-чуть и встану. — Парень вяло махнул рукой. Лицо болело немилосердно, пекло расцарапанное горло, глаз, куда попала земля, все еще жгло. — Нормально все будет.

— Цел? А выглядишь так, что в гроб краше кладут, как говорит наш вождь…

— Почему не крикнул сразу, как только первый раз на тебя кинулся Хитрый Ящер. — Я пристально смотрел на кроваво-синюшную маску, которая была вместо лица у Падавана. Парень старался не отводить налитый кровью глаз, второй практически заплыл от опухшей брови, но у него это плохо получалось. — Думал сам справиться? Геройствовать решил? Это хорошо, что ты прилежно учил уроки Тайбо и не ленился тренироваться… Но ты понимаешь, что все могло бы быть по-другому? Себя не жалеешь, ладно, но представь, мы вернемся в лагерь, а тебя нет с нами. Что я скажу Амазонке!

Парень только поежился от таких слов и еще больше ссутулился.

— Я виноват, мой вождь! Я подвел тебя. Я подвел вас всех! Накажи меня! — глухо проронил он.

— Накажи! Пфф! Уж не переживай, Хатак и твой прямой учитель Сильвер займутся тобой как следует. Но еще я расскажу Найдене как ты себя "геройски" вел.

— Не надо — испуганно проблеял Падаван.

Я знал, чем на самом деле напугать парня. Хатак и Сильвер — это так, гарнир к основному блюду под названием Найденка-Амазонка.

— Не надо?… Ладно, посмотрим! Но запомни! Все запомните, особенно вы, молодежь — я окинул взглядом Ярика, Шныру, Крука и остальных. — Рисковать и геройствовать нужно там, где нет другого выхода. А то, что сделал Падаван — это гордыня! Ложное геройство! Пусть это будет всем уроком! А вообще… Артемка, скажи, ты ведь обыскивал хитрокрученного Яжера?

— Ну-у, так… опхлопал всего!

— Опхлопал, говоришь! Я тебя сынок, предупреждал, первобытные, не значит глупые! Как он нас всех сделал! Э? А ты, Хатак, старая устрица, куда хоть смотрел?

— Кгм!

— Хотя, прости старый друг! Я сам не лучше! Тоже расслабился. — Я хлопнул Падавана по плечу — Не куксись, парень! Мы тут все знатно облажались! Хороший урок преподал нам всем, на будущее, Хитрый Ящер. А ты…. все же молодец! Местами.

Парень поднял на меня красный слезящийся глаз — Ух и рожа у тебя Шарапов — не смог удержаться я, и весело ему подмигнул. На что он несмело улыбнулся в ответ. — Надо бы тебя побыстрее показать або! А то еще подхватишь, какую заразу из-под ногтей ящерки. И вообще… домой пора.

— Итак, что мы имеем? Первое; как показывает практика, сходиться со Старыми Людьми в ближнем бою, крайне не рекомендуется. Очень сильны заразы. Оружие дальней дистанции — наше все!

Мы сидели у Большого Костра племени и обсуждали прошедший бой и вообще всю ситуацию в целом. Я подводил итоги продолжительных обсуждений и обмена мыслей на будущее. Присутствовали все мужчины, а так же и женщины племени, и даже дети. Скрывать и таить от своих, что-либо, в данном случае, я считал не целесообразным. Пусть все послушают, кому интересно.

— Второе; регулярные тренировки и прочный доспех вполне позволяет, при необходимости, биться с неандертальцами и лицом к лицу. Главное правильный строй и дисциплина. Умное распределение сил и средств. Как недавно у нас, хоть и не без огрехов, но все-таки. Результат; до нашего строя добежало меньше половины охотников, где им уже ничего не светило. Не скажу, что это уже наше великолепное умение, но общее представление, как и что будет надо делать, на что направить тренировки, что отрабатывать в первую очередь, уже есть.

В целом, мы молодцы — я покосился на Падавана. Для дам, мы, рассказали более приглаженную версию его противостояния Хитрому Ящеру. — Некоторые даже очень.

Теперь выводы иного толка. Суммируя все услышанное, и от Большого Ежа, и от пленного охотника, не забывая и намеки Хитрого Ящера, мы можем предположить следующее.

Прошлогодняя засуха ударила на юго-востоке еще сильнее чем у нас. Племена Старых Людей живущие там, которые и так подпирали своих соплеменников, год от года все сильней, наконец, стронулись большой массой и пошли в нашу сторону, попутно уничтожая людей нашего корня, да и своих — я кивнул головой на Падавана. Этакое переселение народов, которое уже было и еще не раз будет под этим вечным небом.

Скорее всего, именно поэтому в прошлую Осеннюю Охоту мы не досчитались несколько племен кочующих ближе к юго-востоку. И можно смело предположить, что истребляли племена очень тщательно, возможно чтобы никто не донес весть о том, что Старые Люди надвигаются на наши земли. Тогда понятно, почему с таким упорством они гнались за остатками Степных Псов, и почему в погоне было так много охотников. Это не отдельное племя, а союз племен. Я правильно все говорю? Э?

Все мужчины покивали головой, выражая различными междометиями правильность и художественную обтекаемость моих фраз.

— Тогда продолжу. Есть только одно, более-менее светлое пятно в этой темной и глубокой дупе — мы достаточно далеко и практически в стороне этого удара. Все остальное не радует. Поход за солью отменяется, но это не критично. Пока у нас ее достаточно. Правильные Люди, если пойдут на место весеннего базара, вполне могут наскочить на один из отрядов Старых Людей, и чем там все закончится, известно одним лишь стихиям. Я, даже если бы имел такую возможность, не рискнул посылать кого либо, чтобы найти Острого Рога и предупредить об опасности. Увы, риск слишком велик. Но у нас и нет такой возможности, слава духам. Гоняться по прериям за племенем, которое может быть где угодно, в такое время… Поэтому мы сидим на жопе ровно, никуда не суемся, но обязательно поплывем на земли Осенней Охоты. Там, я уверен, мы и узнаем, что и как.

Наша задача, помимо всего прочего, навалиться и закончить, ударными темпами, сторожевую башню. Наш последний оплот, так сказать, если что. Надо все тщательно продумать, как и что сделать, чтобы было все по уму. Уверен, штурмовать крепости неандертальцы не умеют, и не скоро научатся. Ну и тренировки, тренировки, тренировки… Нас, мои дорогие друзья, ждут непростые времена. Я хоть и не Видящий, но моя старая и опытная ягодичная мышца вещует мне множество увлекательных, но не полезных здоровью приключений!

И мы впряглись в работу. Весенние посадки и остальной "бытовой шум" терялся на фоне основной задачи, постройки башни. У нас уже был массивный квадрат 8х8 метров высотой метра три с половиной. Я планировал поднять стены до пяти, с учетом защитной стенки с широкими зубцами и узкими щелями-бойницами. В центре поставить четыре толстенных опорных столба из "неубиваемой" лиственницы квадратом 4х4, и на эту основу настелить мощное перекрытие. На перекрытии установить еще одну каменную башню, по центру, с опорой на столбы, высотой метров трех, тоже каменную, но с более тонкими стенами. Этакий донжон. Там тоже площадка которая прикрывается четырехгранной крышей. Крышу планировали покрыть черепицей, специально изготовленной для этого, а так же застелить ею промежуток между центральной башней и основной стеной. Чтобы даже шансов не было поджечь нас, даже если кто-то додумается закидать наше укрепление факелами. В этом донжоне будут две крепкие дубовые двери, а в полу люк, ведущий вниз, с широкой и удобной лестницей. И такая же лестница наверх. Вход в основную башню находился у нас на высоте метров двух. Был он не широк и не сильно высок, и попасть к нему можно было только по приставной лестнице, которую при необходимости быстро затягивали внутрь. Это широко распространенная схема подобных укреплений в средние века. Были у нас еще и несколько крепких веревочных лестниц, на всякий случай и пару кран-балок, для поднятия габаритных и тяжелых предметов в крепость через верх.

А еще мы будем подводить скрытый водопровод из бамбуковых труб. Заведем внутрь, сделаем в башне емкость для запаса воды, а так же проточный туалет. Вывод трубопровода сделаем тоже под землей и подальше, в наши большие лужи, остающиеся после каждой весны. Заметить выход воды будет затруднительно, если не искать специально и очень тщательно. Также тщательно замаскируем ввод трубопровода. Пускай попробует кто-нибудь "засушить" нас жаждой. Покопать придется изрядно, но необходимо. Внутри башни будет стратегический запас посевного материала, арсенал, долго не портящийся запас продуктов, необходимые материалы и лекарства. Печь с дымоходом и запас дров. Ну, и лежанки, стол, и много полок. Короче, если засядем в башне, выковырнуть нас оттуда будет большой проблемой.

Вот на этих планах мы и сосредоточили все основные усилия. В начале мая Мод и Лили принесли нам щенков. Одна два и другая трех. Эдакие черно-серые с рыжеватыми подпалинами комочки. И тут же произошел грандиозный разборняк, с криками, шумом и ритуальными танцами — кому какой щенок достанется. Еще одно значимое событие случилось в конце мая. До нас добрались два охотника из Правильных Людей. Цига и Сидящий Сук. Молодые, отчаянные ребята, вызвавшиеся сами, чтобы дойти до нас и принести нам важные сведения и слово Острого Рога. Красавцы, ничего не скажешь!

Они и рассказали, что племя Правильных Людей дважды столкнулось со Старыми Людьми. Один раз небольшая охотничья партия с тремя разведчиками и столкновение вышло печальным. Разведчиков перебили, но и сами потеряли четверых охотников из семи. Плохое соотношение. Второй раз столкнулось уже само племя с большой группой неандертальцев. И там результат неутешителен. За время скоротечного боя шестеро охотников погибло, и еще семеро получили ранения разной степени тяжести. Старые Люди тоже понесли потери, но их и было в три раза меньше. Плохая статистика! Очень плохая. Но, вполне обычная, при столкновении неандертальцев и кроманьонцев. На этом фоне наши схватки выглядят как невероятной эпичности подвиги. Когда Цига и Сидящий Сук узнали, как мы повоевали со Старыми Людьми, они были в шоке! Все спрашивали и спрашивали, а как, а почему, а отчего? Пока я не поставил против них Ярика, и он, в учебном поединке, один сразу против двоих, отмутузил их несколько раз, меняя оружие и технику боя. А Ярику-то всего лет пятнадцать. Хотя это там, не возраст, а тут он уже давно со взрослым именем, а значит и сам взрослый! Но все равно охотники из Правильных Людей сильно впечатлились и запылали неугасимым пламенем, научиться хоть чему бы подобному. Тем более, до осени у них время было. Дело в том, что вождь Острый Рог послал их передать мне слова и предупредить, что Старые Люди движутся на прерии, вытесняя племена людей в сторону земли Осенней Охоты. Быть большой войне. Мне нужно будет приплыть на Большой Бредлам, по осени, там и будет решено, что делать и как делать. Просил приютить своих охотников до срока и привезти с собой осенью.

Очень хорошо. Два бодрых и мотивированных тела, нам ох как теперь не лишние. За то, что они будут тренироваться вместе с нами, они отработают на "стройке века" по полной!

Вот мы и вкалывали, все лето, постоянно высылая дозоры в сопровождении собак, не идет ли темная армия зла, по наши души. Но бог миловал. И надо сказать, мы успели закончить практически все, что планировали. Когда стоит на кону жизнь — это сильно, знаете ли, способствует трудовому энтузиазму. Работали, не разгибаясь вплоть до поры, когда настало время плыть на земли Осенней Охоты.

Тронулись ограниченным составом. Я, сын, Хатак, Ярик, главный по погоде — Найдена и охотники Правильных Людей.

— Мы никому не отдадим наши земли — очередной "оратор" надрывал глотку, потрясая копьем, под одобрительные выкрики охотников на большом сходе племен на землях Осенней Охоты. — Пусть придут, и мы опять угостим их нашими копьями, как много лет назад. Их трупы будут глодать вонючие гиены и шакалы!!!

— Да-а-аа!!!

Ну, вообще-то, эти зажигательные речи были не столь складны и красочны. Со стороны нашего современника все звучало бы как "Быр-быр, хыр-быр, о-о, быр-хыбыбыр ух ага!!!" и множество кривляний рожей, угрожающих поз и тыканьем копьем в разные стороны. Но, тем не менее, факт! Союз племен решительно настроился воевать со Старыми Людьми. И все многочисленные выступающие, практически не отклонялись от генеральной линии — выйдем во чисто поле, и надаем супостату…

Решение, большим сходняком всех охотников союза, принято! Теперь последуют, так объяснил мне Хатак, "кулуарные терки" среди самых авторитетных охотников и вождей племен в более узком составе. Шаманы тоже будут активно участвовать в этом процессе, тоже, естественно не все, а самые авторитетные. Но это уже завтра, а сегодня, глубокой ночью я возвращался в лагерь, томимый нелегкими думками. Видя мое состояние, молчали и все остальные. И лишь когда мы расположились возле маленького костерка и Найдена, остававшаяся на "хозяйстве, обнесла нас кружками с горячим варом и мягкими лепешками, Хатак многозначительно пошевелил бровями и издал свое классическое

— Кгм?

— Да, старый, да. Мы будем сражаться. Но ты же понимаешь, что сражаться, так как собираются они — я махнул в темноту, где в дали, глухо, все еще гудела толпа охотников — я не только не хочу, но и не буду. А как совместить мое видение битвы и героические выкрики остальных — соберемся в толпу и… ух, как всем наваляем, я пока сообразить не могу.

— Средний размен при столкновении меж нами и ними один к двум, а зачастую и трем. Очень плохая статистика. — Артем задумчиво смотрел на рдеющие угли — Если дойдет до свалки, а оно обязательно дойдет, физическая мощь неандертальцев еще больше увеличит эту пропорцию, и не в нашу сторону.

— Да. Наша жалкая горстка, словно капля в море, растворится в этой неорганизованной толпе, и ни чем не сможет помочь, даже имея превосходное оружие и доспехи…

— Я буду говорить с охотниками — Хатак кивнул головой — есть еще такие, кто послушает старого ходока.

— Да, говори. Я тоже буду говорить с шаманами, но боюсь, мой старый друг, нам не хватит авторитета стронуть всю эту глыбу инерции, что сейчас кипешует там… Ах, если бы был жив Черный Лис и его люди! Как не вовремя они ушли в туманную долину предков! С ним мы могли бы выставить хоть слабенькую, но хоть какую-то линию щитовников, за ней поставили бы суличников и лучников, встретили бы набегавших булыганами из камнеметалок… Мечты, мечты… Ложитесь спать. Поздно уже. — Я поднялся на ноги и провел ладонью по голове Найдену, сидящую рядом и внимательно слушающую наши разглагольствования. — Пойду, посижу на "Красавце", помедитирую на воду.

Думки, думки… Как стремительно время! Казалось, лишь вчера, на этом же месте, я также сидел и смотрел на лунную дорожку в обнимку с Соле, обсуждая мои "проблемы". Да, проблемы. Я внутренне усмехнулся, сейчас они куда как круче.

Сзади послышались шаги.

— Чего не спишь, сын?

— Разве тут уснешь. Ранней весной нам придется схлестнуться с толпой неандертальцев. Это не в кино сходить на Голливудский боевик "30 °Cпартанцев" или в бугурте поколбасится ради адреналина. И кстати, откуда такая уверенность в сроке — ранняя весна? Да еще и место почти известно! Это вообще как? А? Батя?

— Это потому — я пожал плечами — что тут нету еще своих Ганнибала и Цезаря. Сунь Цзы не написал мудрый талмуд под названием "Искусство Войны". Нет партизанского движения и тактики "выжженной земли". Еще долгие тысячелетия люди будут воевать толпа на толпу, кто кого… И, кстати, в толпе тоже есть смысл. Вместе не так страшно…

— Ну, да, ну да… Но откуда уже известно место! И время! Договариваться, что ли будут?

— Я тут, сынок, подольше твоего, но тоже многого не понимаю. Завтра поговорю с шаманами, может что узнаю. Может и правда, будут договариваться? Простые времена, простые нравы. Договорились заранее, чтоб друг за другом по прериям не бегать, собрались в кучу, надавали тумаков… Кто победил, тот и молодец!

— Бред какой-то!

— А выстраиваться в линию и ловить залп грудью, и это в восемнадцатом веке, не бред? И заметь, по очереди! В тебя шмальнули, ты шмальнул, опять в тебя, снова ты, и ни-ни без очереди. Нельзя нарушать эстетическое чувство прекрасного у генералитета, взирающего на все это с высокого бугра! Как вся "просвещенная Эурооп-па" возмущалась, когда солдаты Суворова, Александра свет Васильевича, делали залп и в штыковую, не дожидаясь ответного! Что ты! Енералы ихние визжали как резанные. А тут… Мы и неандертальцы, словно два территориальных животных сойдемся, чтобы выяснить, чья же это земля. А они, как ты знаешь, всегда сходятся в лоб.

— Мы тоже пойдем в лоб? — Артем смотрел на меня очень серьезно — Мы бы могли пересидеть тревожные времена, хоть на той же стороне Волги. Там нас, точно, никто не достанет.

— Ты задаешь очень тяжелые, но справедливые вопросы, сын. Ты знаешь, я не безбашенный отморозок, которому лишь бы подрасти, и у меня крутилась мысль сорваться с места и пересидеть тревожные времена, где-нибудь в тихом уголке, но… Всегда есть "но", сынок. И эти "но", в этот раз, слишком весомы.

Наше племя очень маленькое, и еще долго, несколько поколений точно, будет зависеть от притока свежей, сторонней крови. Мы можем устраниться, но тогда нам этого не простят. Никогда. Нас не поймут даже наши. Хатак, Видящая, остальные. Это сражение, сынок, не за абстрактные идеи, что лучше — коммунизм или капитализм, и не за то, чтобы выяснить чей бог правильней. Не за тяжелые желтые кружочки, которые сами по себе ничто, ни съесть, не выпить. И не за оскорбленные чувства могущественного монарха. Это драка за выживание вида. И не важно, выиграют кроманьонцы у неандертальцев или проиграют, для всех мы будем парии. Если выиграют наши, нам здесь не жить. Проиграют, нам все равно придется уходить с этого места. Как я помню, некоторые ученые высказывали мысль, что наши предки и неандертальцы пересекались меж собой пару тысяч лет. Эдак замучаешься бегать. Тем более, как показала история, кроманьонцы неандертальцев, так или иначе, пережили.

И опять же, куда бежать? Кочевой образ жизнь не для нас. То место, где мы живем сейчас, идеально. Сама природа огородила участок плодороднейшей земли, на котором год от года оседает благословенный ил, каменной стеной с тыла и тремя реками по бокам. Таких мест еще поискать, не сразу найдешь! На подобном механизме природного удобрения берегов, было дело, просуществовала несколько тысяч лет одна из величайших цивилизаций земли. Помнишь такую? Египет называется. Нил и 21 веке сдабривает живительным сапропелем свои берега дважды в год кормя, тем самым, мириады живых существ, и человека в том числе.

Там, где мы живем сейчас, земля без труда прокормит на порядки больше людей, чем есть сегодня в нашем племени. И не оскудеет. Через пятьдесят-шестьдесят лет технологическое преимущество и численность нашего племени будет такова, что мы разотрем в порошок любого пассионария, у которого только возникнет мысль поделиться с нами нашим жизненным пространством. И нам, я думаю, даже ничья помощь не понадобиться! Мы, сынок, все равно найдем это долбанное железо, мы приручим лошадей, и тогда латная пехота да тяжелая кавалерия любому, хоть неандертальцу, хоть кроманьонцу, хоть реликтовому гоминиду покажет, чьи в лесу шишки.

— Ты далеко смотришь, отец. — Артем задумчиво поглаживал аккуратную бородку, которую он отпустил.

— Да, далеко. И тебе советую. Неизвестно как отреагирует твой организм на переход через аномалию. Я вот все еще молодею. Очень медленно, правда, но все же. Возможно это коснется и тебя? Молодеть может и не будешь, но и стариться не станешь, а? — я подмигнул ему — А наши дети? Вдруг они будут Мафусаилами какими-нибудь?

— Хм! Не исключено.

— Во-от, поэтому зри в корень, как сказал Козьма Прутков! То бишь, в перспективу.

— Значит, идем воевать, так, отец?

— Да. Так или иначе. И это гнетет меня сильнее всего. Рецепта, как нам не то что выиграть, а просто не погибнуть в этой заварушке у меня пока нет.

— Не журись, батя — сын положил руку на мое плечо и слегка сжал его — будем думать все вместе. Время еще есть.

— Да — согласился я — время еще есть. Но не так много, как хотелось бы.

Помолчали.

— Почему племена не отступят, отец? Земля практически пуста. Зачем бодаться за довольно большой, но всего лишь кусок территории. Иди куда хочешь, и будет тебе там счастье.

— Ты думаешь, я семи пядей во лбу? — я усмехнулся — Знаю ответы на сакральные вопросы мироздания?

— Но мысли-то у тебя по этому поводу есть? Не верю, что ты об этом не задумывался.

— Хэ, мысли! Мыслей, у Великого Знающего, в голове вагон и маленькая тележка. Могу озвучить некоторые из них, а уж, какова мера их достоверности… — Я пожал плечами.

— На Руси и в двенадцатом веке, у некоторых лесных народов, считалось, ушел человек из деревни дня на три, считай — помер. Вернулся обратно, его в баню, в карантин, на недельку. Вдруг это не он, а некто, кто влез в его шкуру? Поэтому пусть под замком посидит, покажет свою истинную сущность. Темные времена. Такого у многих народов полно было, и даже в гораздо более поздние эпохи. Сейчас, сынок, земля не круглая, и даже не плоская, она — Терра Инкогнита! Земля Неизвестная! А значит — угрожающая! Таких как Хатак, Белая Волчица и им подобные, сейчас единицы. Тех, кто идет за горизонт. А остальные… остальные, в своей массе, живут и так весьма напряженно и тревожно, что бы искать в непонятных далях приключения на свою жопу. Может ли позволить себе сорваться племя в неизвестные земли просто так? Где там, в этих землях, удобные источники воды, и желательно, с как можно более безопасные переходы к ним? Где поляны с питательными кореньями и ягодами? По каким тропам движутся стада антилоп и быков? Что за хищники там? Какие? Есть ли удобные места для зимовок? Не заняты ли?

Любой из этих факторов или многих других, окажись неблагоприятным, может поставить племя на грань гибели. Потеряй союз племен землю Осенней Охоты, и я думаю численность людей, проживающих тут, резко сократится. Без такой жирной кормушки малочисленные племена если и переживут зиму, то с трудом. Да и большие… ртов-то много. Три-пять зим и здравствуй полярный песец. Все, конечно, относительно, все не умрут, перестроятся, но людей, в процессе, потеряют не мало.

— То есть, они не уйдут, пока что-то резко не стронет их с места. Нечто, что поставит их на грань выживания? Например, поражение в войне.

— Или перенаселение территории.

— Как племена Старых Людей.

— Нет, их стронула, скорее всего, экологическая катастрофа. Вряд ли численность какого либо вида человечества может угрожающе увеличиться слишком быстро. Один процент в сто лет. Вот какие цифры называют ученые в скорости прироста человечества, где-то в этот период. Заметь, всех видов человечества, на всей Земле.

— Ученые знают? — брови Артема иронично вздернулись.

— Ну не совсем же с потолка они эти цифры озвучили. Я и сам, знаешь ли, посмотрел тут, поспрашивал… Думается мне, что местные племена болтаются по определенным маршрутам не одну сотню лет. И если ничего не изменится, будут болтаться и дальше. Консерватизм — это не политическое явление в среде человеческого социума, а его природная черта. "Что пращурам хорошо — то и нам сгодится!". "Отец терпел, и нам велел!". Это все — я постучал себя по лбу — отсюда. И если в более поздние эпохи, консерватизм тоже не всегда плохо, то сейчас это один из факторов выживания. Пока, люди только копят пассионарный потенциал.

Мы снова замолчали.

— Что ж, — Артем вздохнул — значит, война.

— Да…

В последующие два дня шли бесконечные разговоры и обсуждения, и я все больше впадал в уныние. Не смотря на то, что мы "проповедовали" свое видение, как должно сражаться, общий настрой был не изменен — соберемся в кучу и ух, как наваляем. Тяжелое наследство предков, мать его! Только толпа может противостоять серьезной угрозе.

Не помогли рассказы, как мы перебили Старых Людей, не потеряв ни одного человека. Да, все удивлялись, цокали языком, хлопали по коленям и качали головой, но вывод делали совершенно не тот, на который я рассчитывал. Охотники не спрашивали, как и почему это у нас произошло, а собирались сделать тоже самое. А что они смогли, значит и мы смогем! Эгоцентрический взгляд на реальность. Даже когда мы показательно отлупили, своим коротеньким строем, втрое превосходящие силы охотников, и тогда, лишь единицы, задумались над тем, что мы говорим.

Совет бОльших вождей и шаманов, на котором я продемонстрировал камнеметалку, копьеметалку и плетеный из лозы щит, то, что можно быстро изготовить и успешно применить большой массе народа достаточно быстро, заинтересовали. Особенно копьеметалка, как практичный предмет не столько войны, но охоты. Хоть что-то. Ни луки, ни самострелы я даже показывать не стал — бесполезно. Ни сделать, ни научиться из них стрелять тут вряд ли кто сможет.

Кстати, и лук и самострел, да и копьеметалку у нас и раньше видели, но что-то особо никто перенимать передовые технологии не кинулся. И это, честно, для меня загадка. Ведь отдельные представители современного человечества вполне восприимчивы к моим цивилизационным посылам. И не сказать, что таких людей мало…

Увы, никаких боевых магических практик, как я выяснил, от шаманов нам не светило. Левитация камешка на ладони — это феноменально, конечно. Когда Артем увидел это воочию, он просто обалдел, но вряд ли такая демонстрация шаманом своего могущества обратит врага в бегство. До Гарри Поттера и Дамблдора ту еще пару тысяч лет подождать надо. А нужно уже весной. Моего красноречия, и убежденности, на сколько позволял язык, явно не хватило, чтобы донести свое видение битвы даже до тех шаманов, которые признавали меня за авторитета. Покивали головой с умным видом, и… ничего толком не ответили. Я все больше мрачнел.

Но как говорится — "Стучите, да откроется вам. Ищите, и обрящите!" С утра, третьего дня, к нам в лагерь заявился Острый Рог, а с ним три незнакомых вождя. С Острым Рогом мы уже пересекались за эти дни несколько раз. Он внимательно слушал наши рассказы, как мы победили Старых Людей, и за счет чего. Он и до этого видел и наши луки и самострелы, и те же копьеметалки, несколько таких было и в его племени. У него точно была, ему Хатак, на заказ, сам делал, но вот применение всего этого в бою сильно интересовало молодого вождя. Смутная надежда, что он до чего-нибудь созреет, с таким-то интересом, теплилась в моей душе. И вот…

Поздоровавшись, вожди чинно расселись возле костра, разговор, похоже, будет серьезный. Я пошевелил бровями и слегка кивнул на пришедших гостей головой, Ярик и Найдена понятливо зашуршали на счет пожрать и выпить. Хатак и Артем тоже подсели к костру.

Обычно, даже если ты пришел с определенным делом или разговором, хорошим тоном считается поговорить о погоде, об охоте, о здоровье, хотя бы чисто символически. Но Острый Рог знал меня достаточно хорошо, я был совсем не любитель размазывать по тарелке, если нужно было обсудить что-то конкретное. Вот и сейчас, выдержав небольшую паузу, Острый Рог практически сразу перешел к делу.

— Многие знают кто такой Великий Знающий Горький Камень. Горький Камень вряд ли знает каждого, даже если это вождь или шаман. Это правильно. Поэтому позволь тебе представить вождя Карраха, вождя Учура и вождя Серого Филина.

Все поочередно кивнули головами. На первый взгляд, вожди как вожди, вполне укладывающиеся в статистическую норму как обликом так и одеждой, и только Серый Филин кого-то мне напоминал. Кого-то, хорошо мне знакомого. Заметив мой пристальный интерес, Острый Рог пояснил.

— Серый Филин, мой брат. Старший.

То то я и смотрю, кого же он мне напоминает! Точно, более старшая версия Острого Рога. Не один в один, но очень похож. Видать, много лет назад батяня Острого Рога был не прочь "пошалить" на стороне. Хотя о чем это я, "пошалить на стороне" тут еще таких моральных норм нет и в помине. А Острый Рог о своем брате-то мне и не рассказывал. Вот оно как!

— Старые Люди сильны. Ты знаешь, этой весной мы дважды сражались с ними, и хотя я не скажу, что мы проиграли, но нас было больше и все равно я лишился вот, сколько пальцев рук — он показал девять пальцев — своих охотников. Это плохо. Очень плохо. Я выставлю по весне 54 охотника (это я перевел про себя), не много вождей могут выставить столько же, но, сколько из них вернется к своим ярангам. У Карраха 12 охотников, у Учура 9, у моего брата 16 охотников. Сколько из них вернется к своим семьям? Ты, Горький Камень, знаешь, как убивать Старых Людей, чтобы оставаться целым. Там — он махнул рукой в сторону основного стойбища — все надеются, что победили Старых Людей один раз, победят и в другой. Мало кто прислушался к твоим словам. Лишь те вожди, у которых очень мало охотников, да и среди них, далеко не все.

Не осталось почти никого, кто сам учавствовал в той Битве Народов, и кто может рассказать об этом. Вот уважаемый Хатак. Он сражался со Старыми Людьми больше чем кто либо. Он говорит — будет тяжело. Многие, в основном молодые, считают его сказочником, слушают его невнимательно, многие смеются. А Великий Знающий Горький Камень всегда слушает его внимательно и не смеется, а очень даже уважает. Я молод, но мои уши, с некоторых пор, открыты для голоса Знающего, о чем я совсем не жалею. Я говорил со своими охотниками, и они рассказали много удивительного о том, как тренируются Русы, чтобы сражаться со Старыми Людьми. Но мало слушать, нужно видеть, а еще лучше — уметь.

Три племени, Белой Ласки, Зеленой Ящерицы и Куницы зимуют вместе в теплых пещерах в одной укромной долине. Так длится давно, еще от матерей, которые были матерями наших матерей. Их вожди хотят вернуться, после битвы не только с победой, но и живыми. И привести своих охотников обратно. Они верят тебе, Горький Камень. Скажи, что ты можешь сделать для этого?

Я окинул взглядом спокойно ждущих моего ответа вождей. Однако, если брать и моих, это получается совсем не плохо. Около ста человек. Считай, одна шестая всего войска! Теперь только правильно все обстряпать…

— Вожди! Если вы, и ваши люди готовы слушать и выполнять то, что я скажу, у нас, у всех, появится шанс показать Старым Людям, кто хозяин этих прерий.

— Я вождь Острый Рог говорю от себя и своих людей! Мы готовы слушать голос Великого Знающего, и делать так, как скажет он. Порукой этому моя кровь — он достал нож и чиркнул по ладони — которую я приношу Дарующему Жизнь.

Алые капли сорвались с руки и зашипели на углях. А парень-то подготовился! Молодец! Прям клятву произнес. Не думаю, что он просто воспылал жаждой победить Старых Людей без всякого ущерба, хотя тут очевидный интерес, раз пошел под мою руку. Пусть хотя бы и на время. Его интерес, я думаю, гораздо более многослойный. Ну, это, в принципе, и не плохо. А что это за интересы — мы посмотрим. Остальные вожди повторили процедуру почти точь в точь.

— Ну, что ж, уважаемые вожди. Раз так… то давайте сначала угостимся, чем нас стихии одарили, а уж потом поговорим…

В результате мы договорились. Правильные Люди станут на зимовку на берегу Хрустальки, не далеко от нас, и мы будем все-то время, что осталось до битвы, проводить совместные тренировки, готовить оружие, шиты, хоть какие-нибудь доспехи. Завтра они снимаются и ускоренным маршем идут к нам.

Ярик уходит зимовать с маленьким союзом трех племен и учит их там щитовому строю. Тактике дальнобойного оружия, изготовлению щитов, и вообще всего, что успеет. Весной они сразу придут на место битвы, там и встретимся. С ним хотел пойти Хатак, но я не пустил. Были у меня на счет него кое-какие мысли.

Ярику мы "навтыкали" массу ЦУ, и я, и Хатак, и Артем. Тот только кивал с серьезным лицом и повторял — "я запомнил, учитель, я не подведу, учитель, я так и сделаю, дядя Артем…" Для, практически, пацана, это будет настоящее испытание. Подвиг взросления. Но так надо.

— И главное запомни — говорил я ему — ты многое знаешь и умеешь, чего они не умеют и не знают, но пробовать тебя "на прочность" они будут не раз. Будь достойным. На слабо не ведись, на удар отвечай ударом, и вообще, будь молодцом. Не посрами Русов.

— Я понял, учитель.

— Смотри, чтобы тебе там за пазуху не напихали невест — проскрипел Хатак — Штук пять! Хе-хе.

— Да — согласился я — это, пожалуй, самая опасная часть твоей командировки.

Рано утром обняв слегка бледного Ярика, ми столкнули "Красавца" на воду и начали ставить парус, под свежий ветерок, дующий в нужную для нас сторону.

Найдена еще долго смотрела, не отрываясь, на удаляющийся берег. Я подошел к ней сзади и слегка приобнял ее за плечи.

— Не волнуйся маленькая. У него будет все хорошо.

— Я все время пытаюсь "посмотреть" что ждет нас и вижу только белый, плотный туман в котором мелькают смутные тени. — Найдена повернула ко мне лицо. В ее глазах дрожали слезы. — Я ничего не вижу, дядя Петр, ничего.

— Будущее, когда происходят события такого масштаба, когда переплетены судьбы тысяч людей, всегда многовариантно. Любая мелочь, поступок, даже слово, влияет на него непредсказуемым образом. Помнишь, я рассказывал вам о "вилках", на которых разветвляется реальность? Сейчас они плодятся и множатся одна за другой. Поэтому мы пойдем самым простым путем.

Я чмокнул Найдену в макушку и ответил на ее немой вопрос.

— Будем делать что должно, и тогда, случится чему суждено.

— Ну куда?! Ну, куда вы, мать вашу, снова ломанулись?! Я сказал, линию держать, долбоклюи гребаные, а вы что творите! Это звиздец какой-то!!! У меня уже нервов не хватает!

Отработка щитового строя шла очень туго. Охотники Правильных Людей так и норовили сорваться в "индивидуальное геройство". Ровный строй щитов разрушался после двух-трех минут столкновения с противником. Потом — куча мала и я снова разгоняю, пинками, всех на исходную. И так раза разом… Вот уже как полтора месаца я бьюсь с организацией щитового строя. Основной прием, которым бились многие и многие народы, за долгие тысячелетия войн и сражений. Знаменитая всему миру фаланга Александра Македонского далеко не самая первая, кто использовал этот принцип. И Македонский, соответственно, совсем не изобретатель этого построения. Но что не отнять, то не отнять, как "военная машина", как механизм для уничто жения противника в чистом поле, фаланга Македонского была одна из лучших по организации щитового строя.

Но пока то, что получалось у нас, не тянуло даже на жалкое подобие ее слабой тени. Хорошо, что уже строй перестал сам кидаться навстречу противнику, рассыпаясь и превращаясь в безобразную толпу, которая наносила сама себе урона больше чем противник. Так что, успехи все-таки имеются. Правда, успехи по усвоению ненормативной лексики у охотников были гораздо внушительнее. А что делать? Не ругаться я не в состоянии. Также ругаются и Артем с Хватом, которые помогают мне в обучении щитового строя. Ругается Сильвер, обучающий небольшую группу особо способных к бою с тяжелым и длиннодревковым оружием. Вообще все наши, так или иначе, задействованы в этом процессе, и тоже ругаются. А уж как ругается Хатак, мастер метания всего, это вообще…

Еще в самом начале у нас спросили, что за слова такие, непонятные но, весьма энергичные мы употребляем среди обычной ругани. Да много так! Я, на голубом глазу, ничтоже не сумнящися и выдал, мол, это специальный сакральный язык воинов. И в мирном обиходе употреблять их не следует. Очень народ проникся. Стал выпытывать подробности, ко мне с расспросами не лезли, а вот Хатак, старая жужелица, с большим смаком "переводил" на древнекроманьонский услышанные фразы с подробным изображением мимикой и руками, куда, как и каким образом. Теперь можно смело утверждать, на вопрос, когда зародился в человеческом сообществе мат, ответ однозначный, в этой реальности — в середине палеолита. И был он, в каком-то смысле, богаче и разнообразней, чем язык повседневного общения.

Правильная организация процесса обучения, это наше все! Только таким способом мы могли успеть научиться хоть чему нибудь существенному. Поэтому все были поделены на группы. Самые низкорослые стояли в первом ряду с ростовыми щитами и короткими, но крепкими копьями с массивными, чтобы не сразу сломались, наконечниками. За ними стояли бойцы с круглыми щитами, которыми они прикрывали головы не только свои, но и впереди стоящих. Вооружены они были каменными топорами и буздыганами. В этом же строю, через два на третий, стояли люди с длинными копьями. Третьей линии как таковой не было. Были группы бойцов в хороших доспехах и с индивидуальным оружием, так сказать, группы прорыва, или их ликвидации, что скорее всего. Также все, кроме первой линии, отрабатывали метание сулиц и камней. До сближения с противником, именно этим все и будут заниматься, прикрываясь щитовым строем.

Камышовые чучела на стрельбище расстреливались в огромных количествах. Сулицы изготавливались почти поточным методом. По сути, большенсто из них были одноразовые… На наконечники шло все, что только могло. Кости, кремень, даже бамбук. Ито, летящая сулица с наконечником из бамбука, запущенная с помощью копьеметалки легко протыкала тушу свиньи, если только не попадала в кость. Для камнеметалок подбирались и отесывались камни одинакового веса. Это чтобы у людей вырабатывался механический рефлекс мышцы на один и тот же вес. Весьма способствует меткости. Ну, и вообще, об остальном тоже не забывали. Кто был способен, осваивал что-то индивидуально. Например, приемы длиннодревкового оружия, кое-какие хитрости владения щитом или элементарные приемы рукопашного боя. Но в основном это щитовой строй. Стреляли из лука только наши.

Подледные сети обеспечивают Правильных Людей свежей рыбой, а большой самострел тушами бизонов, так что, тут никто не голодает. Да и мы, по осени знатно проредили пролетающее поголовье водоплавающих птиц. Тушки закоптили, перья пустили на оперенья к коротким сулицам. Теперь подкармливаем, время от времени, союзничков.

На щиты перевели много лозы, осень не сезон для лучшего плетения из нее. Некоторые стали мастерить себе доспехи, по типу наших. Возможно кто-то и успеет к весне. Острый Рог получил комплект от нас в подарок. Все-таки он сделал огромное дело, привел своих охотников под нашу руку, а так же наставлял на путь истинный, время от времени, особо непонятливых, или слишком "умных". Самая острая проблема — защита головы. Все усилия брошены на сбор и переработку шерсти в войлок, который формировали в виде конического колпака и вымачивали в рьяном растворе соли. Тройная меховая подкладка и ременная подвеска зашищали голову гораздо лучше, чем волоса и меховая шапка. От прямого удара каменным топором вряд ли спасет, но от касательного или скользящего, очень даже может быть. Но с нашими роговыми шлемами, конечно, сравнивать было некорректно.

Вот сейчас все и бегают, разделенные пополам. Одни наскакивают, другие обороняются. Пока бардак. Даже представить немогу, как там Ярик один справляется!?

В странном и удивительном месте прибывал Ярик. С тех пор, как только показали это пещеру местные, не так давно, парень частенько захаживал в нее. Оно того стоило. Сама пещерка пряталась в запутанной анфиладе кривых коридоров и проходов через другие пещеры. Какие больше, какие меньше. Тут их вообще тьма всяких. Лабиринт, иначе и не скажешь.

Эта же пещерка, в ряду других, тоже весьма интересных — особая. Из узкой трещины в каменной стене вырывался небольшой, но очень энергичный поток воды, пенясь и шипя пузырями пересекал пространство пещеры, каких-то семь-восемь метров, и исчезал в такой же щели на противоположной стороне. Но вода была не просто вода, а горячая и слегка вонючая. Это если слишком уж носом к ней приблизиться. В пещере постоянно висел пар, и было очень жарко, но дышалось на удивление легко. Как в бане, которой любили пользоваться в его племени. Да только там топи, дрова носи, воду грей, а тут красота, та же парная, и без хлопот.

А еще в этой пещере рос мох. На стенах на потолке, под ногами. Был он густой, прочный и немного жестковатый, но самое интересное, что он светился. Вот так! Бледным, слабым серовато-зеленоватым светом. Но этого хватало, чтобы в пещере было достаточно светло, примерно как в поздние сумерки летом. А уж когда глаза попривыкнут так и вовсе все видно. Удивительный мох! О таком им не рассказывал ни Хатак, ни Великая Видящая, ни сам дядя Петр.

И водичка тут отнюдь не простая. После того как Ярик стал устраивать регулярные моционы, сразу почувствовал, и усталость проходит быстрее и синяки да ссадины заживают лучше. Не простая водичка, и парок от нее не простой. Пить ее Ярик пока поостерегся, мало ли… Эх, сюда бы наших сенсов, враз разобрались, что к чему. Да и погреть старые косточки, тому же Хатаку и уважаемой або, куда как пользительно было бы. Нет, надо обязательно договориться с местными… Если все будет нормально. Если мы победим. Если никто из нас не погибнет. Как много если… Хм.

Вот уже третий месяц Ярик учит охотников маленького союза трех племен щитовому строю. Он вообще недоумевал, почему эта небольшая кучка людей считается тремя разными племенами. По сути — это одно племя, настолько тесно переплетены в них родственные связи. Обычаи одни, законы тоже. Зимовали вместе, только лишь в разных пещерах, но важные вопросы решали сообща, на большую добычу охотились опять же вместе, лишь в летний период бродили по прериям раздельно. У них даже нормальный шаман, очень слабенький чувствующий дедок, был один на три племени. Остальные двое так, ни вашим, ни нашим, как говорит дядя Петр. Но, как видно, всех все устраивает. Да.

А местечко союзные племена все ж отхватили себе славное. Извилистый проход, длинной километров пять, петлявший среди крутых каменных возвышенностей выводил в круглую долину, диаметром километров в десять. И долина эта имела небольшой, но заметный уклон к центру, в котором плескалось озерко с очень теплой водой, которая не замерзала даже зимой. Как попадала вода в озеро непонятно, Ярик подозревал, что снизу, а вот уходила она большим ручьем в неширокую расщелину на противоположной стороне от входа в долину. Попетляв в каменных теснинах, где-то там, километров через пять, ручей вырывался на простор прерий и бежал к далекой реке. Края долины окольцовывали невысокие горы. Хотя — горы, это очень громко сказано. Даже для самых низких они были маловаты. Высокие и крутые возвышенности, так было бы точнее. Тем не менее, замкнутое пространство и горячая вода в озере создавали свой собственный микроклимат и тут, и в самые суровые зимы, снег лежал не долго, и было его мало. А вот трава, и вообще всяческая растительность, зеленела даже с наступлением холодов, так до конца не отмирая. Зато, шла в рост уже в конце зимы.

Вот на эту-то траву и приходили подкормится небольшие стада оленей, косуль, коз и кабанов. Иногда забредали гости и посерьезней, вплоть до мамонтов.

В самом озере не водилось никакой живности, а вот ручей, изливавшийся из него, в который впадало несколько больших и с десяток малых источников, довольно скоро становился очень даже обитаемым. Всякая водоплавающая и околоводная живность там просто благоденствовала, а уж рыба… Хотя местные ее не ловили. Не умели. Впрочем, Ярик быстро исправил это недоразумение.

Вот по этим двум направлениям, через расщелину с ручьем и "центральный" вход и тянулись любители зелени, понежится в тепле и сытости. Для проживавших в этой долине людей, практически, еда с доставкой на дом. Единственное, что не давало достичь полного благолепия, это то, что во след травоядным шли хищники. С ними у местных охотников шла непрекращающаяся, бескомпромиссная борьба за пищевые ресурсы. И борьба весьма напряженная.

Надо заметить, что союз племен крайне рачительно пользовался преимуществами предоставляемыми долиной. Не вели оголтелого истребления всего, что шевелиться, не устраивали загонных охот, хотя местность и позволяла, не брали больше того, что могли употребить в данный момент. Охотились очень аккуратно и сторожко, стараясь избегать суеты и нервняка среди потенциальной добычи. Очень и очень умно. Дядя Петр и Хатак оценят такой подход.

Сами местные жили в нескольких пещерах, которыми изобиловали скалы долины. Многие из них имели разветвленную сеть и длинную протяженность. Но племена зимовали именно в тех пещерах, в которых сами камни грели воздух и огонь был необходим лишь для готовки еды да освещения. В общем, устроились местные куда как здорово.

Вот такая пещера, как та в которой сидел сейчас Ярик, по уверениям местных была далеко не единственной. Местные вообще не очень любили посещать такие места. Так, зайдут изредка, посидят чуток, плеснут пару ладоней на себя горячей, пузырящийся воды и на выход. Ярик спрашивал шамана, может вода или пар вредны. Нет, говорит, воду пить не надо, а так не вредно. Может, спрашивает Ярик, суеверье какое, табу? Нет отвечают. Просто, как-то так, не особо ходят и все… Короче, темные люди. Не понимают, какое счастье у них под боком. Дикари… Хе-хе!

А вообще, все это, и круглая долина окольцованная горами, и горячие ручьи с пузырями и странными запахами, и теплая зима в отдельно взятом месте, наводит на мысль, что это место, жерло потухшего вулкана. Или кратер метеорита? О таком рассказывал дядя Петр на уроках. Ярик был прилежным учеником и слушал Великого Знающего всегда со вниманием.

Да уж, не плохое местечко для жизни отхватили себе местные. Интересно, как тут росли бы наши овощи и фрукты? Наверное — хорошо. Понятно отчего, несмотря на "безбородость" Ярика, местные охотники прилежно учат все, что тот им показывает. Кто ж захочет терять такой рай земной, если сюда припрутся Старые Люди. Вот и тренируются упорно охотники. Но, как и предупреждали мудрые учителя, пришлось Ярику пройти проверку на прочность. А заодно на "скручивание и сжатие". Даже сейчас по прошествии этих месяцев процесс все еще не прекратился. Но, меньше, да, меньше…

Ярик зачерпнул большим ковшом на длинной ручке шипящую воду и ручья и подлил в большой кувшин стоящий рядом, пусть остывает. Деревянным скребком парень принялся скоблить тело, снимая пот и грязь, а вместе с ними усталость и напряжение.

Кстати, и кувшин, и ковш, и много еще другой, разной посуды, Ярик навертел, как только попал в эти места. Сидеть на диете из жареного на камнях мяса, это уж увольте! Ярик сам себе удивлялся! Давно ли отброшенный хвост ящерки да пара ракушек он считал настоящей "охотничьей удачей"? А сейчас "суп" сваренный в кожаном мешке — бе-е-ее…! Вот что делает с человеком цивилизация!

Так что, пришлось искать глину, мастерить простейший гончарный круг, крутить посуду. Конечно, получилось не мму-а, от мастера Хвата, но тоже, не левой пяткой сделано!

Уж как там на это смотрели охотники, не так и важно, а вот женщины трех племен возлюбили его конкретно! Они-то уже видели раньше такое, некоторым повезло даже попользоваться на землях Осенней Охоты. А вот выменять не удалось. Не было здесь чего-либо такого ценного, на что можно было бы выменять какой-нибудь горшок. И тут такое счастье и даром! Знай только, хвали да подкладывай кусочки повкуснее такому кадру!

А еще Ярик сварил жидкое мыло. Очень жидкое и не так чтобы много, но все-таки мыло. А еще делился разными кулинарными рецептами, делал игрушки малышам из меха, кожаных ремешков, косточек да палочек. С пацанами, "допризывного" возраста, которых на все три племени набралось с дюжину, ну, не считая уж совсем маленьких, сладил несколько "правильных" вершей, и теперь у них регулярно появляется свежая рыба. Кстати, глину и искали, и таскали, и месили тоже они. Теперь у каждого из них есть личная кружка! У Ярика с ребятами вообще полная любовь и согласие. Он их кумир, они его фанаты! Теперь вот, они вместе делают коптильню…

Недавно, Ярик поймал себя на мысли, что он, оказывается, много знает и умеет такого, что местные считают, чуть ли не волшебством. Прав был дядя Петр, когда говорил, что знания приобрести нелегко, и не просто, но зато это тот багаж, который всегда с тобой и ничего не весит. Да.

Ярик облился слегка поостывшей водой и удобно расположился, расслабляя мышцы, на топчанчике саморучно сплетенном из лозы. Хорошо! Мысли снова соскользнули в воспоминания о первых днях.

С охотниками, ожидаемо, было нелегко. Пришлось своим примером доказывать право учить и командовать. Доказывать, что Ярик, не смотря на возраст, не только знает, как и что делать, но и сам это умеет. Поэтому, на тренировках, если приходилось сражаться, то только против двух, иногда трех мужчин, но никогда против одного. Далеко не все проходило гладко, было тяжело, местами больно, а деваться некуда… Надо.

И охотники оценили это. Стали слушать его более внимательно, а делать то, что он говорит, более усердно. Были, конечно, особо "умные", в основном из "очень авторитетных" охотников возрастом постарше. Этих, время от времени, одергивали шаман и вожди, но не до такой степени, чтобы они перестали комментировать его слова и действия. Эдакий постоянный фактор раздражения. Все, как и говорили учителя. Сегодня, с молчаливого и похоже одобрительного согласия вождей, Ярик "прилюдно" набил лицо двум таким особо умным. Серьезно так набил. Придется им полежать пару дней. Ну, впредь наука и им, и иже с ними. Не так много времени осталось, чтобы подготовиться к великой битве, а тут на этих еще отвлекайся.

Но все эти сложности ожидаемы и вполне преодолимы. Куда серьезнее опасность ходит по пятам за парнем в этих местах. Ох, как же мудры учителя… Женщины! Вот не шуточная угроза!

Такой весь из себя симпатичный, молодой, а уже такой умелый. Высокий, стройный, и очень "куртуазный" в речах и обхождении с дамами, ну, просто мужчина, исполненный всяческих достоинств! И совсем-совсем одинокий… Ай-яй-яй! Вах, какой ценный приз! Сезон Большой Охоты на парня открылся сразу! Да так, что и шаманам и вождям пришлось сделать Большое Внушение женской части племен. Он, де, тут не жинихаться пришел, а совсем за другим!!! Помогло, но лишь в части острой открытой фазы борьбы. Теперь шло, возможно, даже более "кровавое" подковерное сражение за "тело" Ярика.

Да-а! Научить охотников щитовому строю? Легко! Завоевать авторитет у сверстников? Пф-фф! Отбиться от невест, коих в союзе трех племен набралось под два десятка, вот это задача! Практически — подвиг! С учетом молодого и жаждущего "сладкого" организма…

Самой маленькой из претенденток было лет двенадцать, а самой возрастной и опытной, уже за двадцать. Вдова с двумя мелкими детишками, тоже вышла на тропу войны, похоже, надеется на что-то.

Не сказать, что Ярику не нравились местные девчонки, есть тут несколько… Особенно одна. С точки зрения современных стандартов красоты она имела мизерные шансы на успех. Но, это с точки зрения местных. С точки зрения Ярика, была она самое — то! Эдакая штучка в стиле а-ля Рус!

Звали ее Унхот. Темный Цветок! Если слегка пошалить с художественным переводом, то — Ночной Цветок. Что, Ярику нравилось гораздо больше.

Ей было, где-то тринадцать, может быть чуть больше. Время, когда девочка стремительно превращается в девушку. Она была, не высока, стройна и тонкокостна. Ее большие глаза были черны словно ночь. Ее прямые длинные волосы отливали черно-сизым цветом воронова крыла. Длинные черные ресницы, алые губы, чистая кожа, смугловатого оттенка, которую солнце превращалась почти в черную… Унхот — Ночной Цветок. Да!

А еще у нее была открытая улыбка, демонстрирующая ровные белые зубы. И прямой взгляд. "Так смотрят и улыбаются женщины моего племени" — промелькнуло в голове парня, когда он впервые столкнулся с ней. Они тогда только тронулись в путь, все три племени, чтобы добраться до благословенной долины. Путь не близкий, около двух недель. Если все пойдет хорошо. Вот тогда, буквально в первый день, пока ее подружки, кружа неподалеку, жеманно поводили плечами и закрывали хихикающий рот ладошками, она подошла и бесцеремонно стала рассматривать Ярика. Ярик же, в свою очередь, сверху вниз, заинтересованно разглядывал девчонку.

— Ты брат танцовщицы, которую все зовут Огненный Цветок, а вы зовете Соле?

— К вашим услугам — Ярик слегка склонил голову. Девчонка нахмурила черные бровки.

— Не понимаю.

— Я говорю, да, — это я!

— А-а, а я Унхот! Ты — Ярик, я знаю. Что значит твое имя?

— Ну, Ярик — это для своих. А так я — Яр. Это от Ярило, одного из названий Дневного Ока, на языке Русов. Соле, кстати, тоже в честь солнца, только это женское имя.

— Гм, интересно… Ты хорошо танцуешь, но твоя сестра лучше.

— Ну, у меня есть и иные достоинства.

— Ты опять говоришь непонятно — притопнула ножкой Унхот.

— Эх, как же с вами, с немтырями сложно-то — пробормотал парень по-русски — Я говорю — да, моя сестра самая лучшая!

— Ты научишь меня танцевать — с интонацией скорее утвердительной, чем вопросительной заявила девчонка — и я тоже буду лучшей. Как твоя сестра!

— Ну, вряд ли у меня будет время заниматься танцами. Я буду учить охотников несколько другому.

— А если я тебя очень сильно попрошу?

— Не думаю.

— А если мы, — она кивнула на девчонок — все, очень сильно тебя попросим?

— Не в моих правилах обещать то, что, возможно, я не смогу выполнить.

— Даже если…

— Даже если! — оборвал ее Ярик.

— Я настойчивая!

— А я упрямый!

Унхот поставив руку в бок, некоторое время пристально смотрела в глаза Ярику. Наверное, думала смутить необычным поведением? Ну, ну. Куда ей до Амазонки! С легкой улыбкой он выдержал взгляд девчонки, переполненный всяческими эмоциями; возмущением, упрямством, любопытством.

— Что ж, мы еще поговорим об этом, человек — Дневное Око.

— Всегда к твоим услугам, девочка — Ночной Цветок!

— Хм, опять это слово — к услугам! Что оно значит?

— Это значит, что я всегда готов тебе помочь. Ну, в разумных пределах.

— Ах, помочь! Очень хорошо! Я запомню!

— Не сомневаюсь. Кстати, запомни — в разумных пределах, означает, что Луну, то бишь — Ночное Око я тебе с неба не достану. И живого мамонта за хобот не притащу.

— Гм, да? Ну, не волнуйся, мои желания будут скромнее.

— Ну, как бы верю…

Вот такой, интересный разговор. Потом их было еще много, и разных. Основные конкурентки на его внимание быстро прочувствовали ситуацию и старались не оставлять без присмотра их один на один. Но Унхот умудрялась, даже в большой компании, почти всегда вести разговор. Вот рассядется молодежь, бывало, вокруг костра, на ночь глядя, и давай расспрашивать.

— Расскажи — просит его Унхот — каковы ваши женщины?

— О-о-о! — отвечает Ярик — Они велики и ужасны! Во первых, они все красавицы. Это правило мужчин племени Русов — брать только самых красивых! Видели мою сестру? А Белую Волчицу?

Большинство присутствующих дам делают кислые моськи. Они совсем не согласны с таким определением красоты. Многие вообще не проходят по "габаритам". А на губах Унхот появляется легкая улыбка.

— Вот Амазонка. Знаете такую?

Многие кивают, особенно кто помоложе.

— Еще годика три, и она станет — ух какая красавица! Вдобавок, она будущая Великая Видящая.

— Года через три ей будет нужен мужчина — подает голос кто-то из парней.

— Может и нужен. Но сначала этому мужчине придется пообщаться с Падаваном. Хотел бы я на это посмотреть!

— Падаван? А кто это?

— Это ее собственный Старый Человек — просвещает всех Красная Ягодка — Мне Амазонка рассказывала про него.

Некоторые в курсе, те кто нет, сильно удивляются. Как так, свой собственный Старый Человек! Удивительно!

— Да-а, такие вот дела. Представляете, какая она — эта Амазонка! У нее не забалуешь! И вообще, наши женщины не только красивы, но и очень строги! Мы, мужчины племени, убиваем для них быков и мамонтов, ловим огромных осетров и сомов, истребляем львов и медведей. А еще мы делаем для них разную посуду, красивые украшения, пляшем для них джигу но… все равно, если им, что-то не понравится, они нас бьют!

Практически у всех — шок.

— Да-а! — внутренне хохоча продолжает Ярик, глядя на ошарашенные лица окружающих.

— Вы такие слабые мужчины, что вас бьют женщины? — раздается чей-то презрительный голос.

— Ну, как сказать слабые. Я вот, например, победил в бою несколько Старых Людей. А ты?

В ответ скромная тишина. Победить Старого Человека в бою — это аргумент. Тем более нескольких.

— Ну, тихо там! — Унхот недовольно смотрит на "умника", как впрочем и другие девчонки. — Давай дальше, Ярик. Как вас бьют женщины?

— О-о-о! — закатывает парень глаза — Вика бьет Сильвера кулаками по спине и груди. Белая Волчица, женщина самого Великого шамана и вождя Горького Камня, иногда, я точно знаю, кусает его. Моя сестра, Соле своего Артема не бьет. Она просто посмотрит на него, так… и он сразу становится ростом в два раза меньше. Представляете, какая грозная. Амазонка, со своей подругой, тоже, кстати, будущей Великой Видящей, Теплым Камешком, стреляют из плевалки бузиной во всех без разбора. Но самая могущественная женщина племени, это або Светлый Ручей. Если остальные женщины бьют только своих мужчин, або бьет всех. Ладонью по голове! Многим из нас приходиться наклонятся, что бы она достала до макушки. А если кто-то ее сильно разозлит, того она бьет своим посохом Великой Видящей. Видали у нее такой?

Все кивают головой. Некоторое время Ярик еще крепится, глядя на окружающие его лица потрясенных слушателей, а потом начинает хохотоать. Через некоторое время, сообразив, что это всего лишь шутка, начинают смеяться и остальные.

— Но, какие же тогда ваши женщины — после того как все отсмеялись, спрашивает Унхот.

— На самом деле они, действительно красивые, но не ужасные и грубые, а ласковые и нежные. Большие умницы и мастерицы. Они много, и вкусно нас кормят и вообще…

— А правда, что они владеют оружием? — спрашивает кто-то. дело, по нынешним временам — неслыханное.

— Правда. Некоторые из них даже убивали врагов. Однажды, Великая Видящая сказала, что последняя линия обороны, между детьми и опасностями этого мира не мужчины племени, а они, жены и матери. И вождь Горький Камень согласился с этим. "Да будет так!" — сказал он. Теперь каждая, кто имеет такое желание, может научиться владеть тем оружием, которое ей по нраву. Но, на войну, сами понимаете, их никто не пустит. Да они и не просятся, они у нас умные.

Иногда, Унхот находила все же возможность поговорить с Яриком один на один. И тогда она опять принималась донимать его разными вопросами волнующими ее.

— Вот, ты так рассказывал о ваших женщинах, и о том, как они вас колотят, что все поверили. Я поверила.

— Может это от того, что это правда?

— Как? — девчонка нахмурила лобик — ты же сказал, что это шутка, а на самом деле они не такие.

— Мой мудрый учитель дядя Петр, которого все знают как шамана и вождя Горький Камень, говорит, — правду можно сказать по-разному! — Ярик подмигнул и улыбнулся.

— Вика бьет Сильвера, да! Но Вика чуть покрупней тебя, а Сильвер сын женщины нашего народа и охотника из Старых Людей. Он на голову выше меня, а в плечах — во! — парень развел руки в стороны — Вика колотит его маленькими кулачками по спине, груди и плечам, а Сильвер только жмурится от удовольствия и приговаривает — "Отлично, просто отлично. Какой замечательный массаж!". И гогочет. Словно гусак. Они очень любят друг друга. Может быть, однажды я расскажу тебе историю их любви.

Белая Волчица кусает великого вождя. Дурачась, кидается на него с криком — Загрызу! Она ведь Волчица. А дядя Петр кричит — Спасите, Помогите! Загрызают! Хватает ее и начинает щекотать.

Они тоже любят друг друга!

Мы не все время дурачимся, вовсе нет! Но ходить с кислыми рожами у нас не принято. Наше племя полно любви. Соле любит Артема. Хват любит обеих своих жен, но постоянно норовит смыться от них куда-нибудь в поход, на охоту, на рыбалку…

И Великая Видящая нас действительно шлепает по макушке, это правда. Если мы невнимательны к урокам, набезобразим или еще чего. Но, она бьет так, что другой раз такое ощущение, словно гладит. Будто маленьких деток. Все мы у нее — сынки да дочки. А она наша мать. У меня не хватит нужных слов, что бы рассказать, какие, на самом деле наши женщины, и что, они для нас значат.

— Да, ты часто говоришь непонятные слова. — Задумчиво соглашается Унхот.

— Это потому, что в нашем племени мы говорим на другом языке. На языке вождя Горького Камня. Этот язык намного более сложный и богатый. А еще он красивый. Мы часто поем песни на нем.

— Песни? Как это?

— Это надо слышать. Вы тут, иногда, соберетесь у костра и давай подвывать, боле-менее слаженно. Как бы поете. Но, то гундение, что вы изображаете голосом, под настроение — это не песни.

— Спой!

— Я не лучший певец, хе-хе! И в любом случае, ты не поймешь, а это важно, поверь.

— Научи меня своему языку!

— Хм, ты думаешь это так просто? Я учился ему много лет. Некоторые, тот же Хатак, до сих пор говорит не совсем хорошо. Правда — парень улыбнулся — ругается очень качественно. И что удивительно, совсем чисто. Хотя дядя Петр убежден, Хатак придуривается.

— А ты попробуй! Я очень способная. Ну, попробуй.

— Эхе-хе. Ладно. Запоминай одно важное слово. Повторяй — "Прилипчивая".

— Прилипчивая — медленно, но совершенно правильно повторила Унхот.

— Однако! — восхитился Ярик.

— Я же тебе говорила — довольно улыбнулась девчонка — А что оно значит?

— Ну-у, — парень почесал макушку. Вот ведь, сам себя, от "большого ума" загнал в ловушку. — Сейчас я попробую тебе это как-нибудь на пальцах объяснить.

Унхот оказалась, действительно способной ученицей.

Ярик много рассказывал о жизни своего племени. Что, такого, его просили, а он и не отказывал. Тем более дядя Петр ему не запрещал. Лишь просил не сильно привирать. А зачем привирать? Только чистая и не замутненная правда. Хотя, иногда, парень ловил себя на мысли, что его рассказы сродни сказкам, которые любит сочинять старый дед Хатак, или рассказывает сам Горький Камень. До того неправдоподобно многое звучит. Не принимал бы сам в этом участие, с трудом бы поверил.

Рассказывал Ярик о том, как живет его племя. Как охотятся, как ловят рыбу, добывают птицу. О том, как сражались со Старыми Людьми. Как строили катамаран по имени "Красавец" и как на нем путешествовали. Как сражались с духом зверя, воплотившемся а Длиннолапом. Как Мадам ползла, вся израненная, чтобы доверить своего щенка вождю, и как тяжко он его выхаживал. Как вождь, однажды, отрубил гиене голову одним ударом. Ярику было что рассказать. Послушать его собирались если не все, то многие. Дядя Петр называет это заковыристым словом — информационным голодом.

Ярик поудобней устроился на лежаке. Сегодня отмудохав двух взрослых охотников, он убедился в справедливости слов учителя, что бить в полную силу не сдерживая себя иногда гораздо проще, чем делать контролируемые удары на тренировке. Удивительно, но ему не пришлось сильно напрягаться. Вот, казалось, взрослые и опытные охотники, но куда им против Тайбо. Тут, как говорит, дядя Петр — школа! А не мухи насрали. Да!

Еще пару месяцев, и уже будет нужно выдвигаться к месту битвы. Пока промежуточный результат тренировок был, скажем так, удовлетворительный. Шиты, по крайней мере, охотники держали с понятием. Копейщики перестали лезть из второго ряда, через голову впереди стоящих, сулицы метали из-за стоя навесом, а не как раньше в прыжке, дабы освободить обзор. В общем, дело потихоньку двигалось. Еще есть время…

Вдруг, в шепот лопающихся пузырьков и тихое журчание воды вплелся посторонний звук. Ярик приподнялся на локтях и увидел, как в пещеру легким шагом вошла Унхот. Внимательно посмотрев на парня, она неторопливо прошла и расположилась на большом плоском камне, метрах в трех. Грациозно сев, она подтянула к себе колено обхватила его руками и молча уставилась на парня. Была она полностью обнажена, что и не удивительно в такой-то парилке.

Тут, кстати, в теплых пещерах, мало кто затрудняет ношением на себе излишней одеждой. Спасибо матушке-природе. Так, носили, что мужчины, что женщины чисто символический кусочек шкурки спереди, а дети, до определенного возраста, и вовсе обходились без него. Так что, и голые груди, и ягодицы, разных размеров и качества, он наблюдал ежедневно. Но вот так, чтобы к нему, кто-то заявилась одна и голая, такого с ним тут еще не было.

Они долго играли взглядами, ждали кто же первый нарушит молчание. Наконец Унхот не выдержала.

— Не волнуйся, мама знает — заявила она.

— Ну, во первых, я не волнуюсь. А во вторых, я бы больше волновался не о том, что мама знает, где ты сейчас, а о том, чтобы об этом не знали твои подруги. И в-третьих, позволь у тебя узнать, мама знает — что? Или о чем?

Унхот, царственно, проигнорировала все вопросы.

— Скоро, ты уйдешь на битву. Охотники говорят, это будет тяжелое сражение. Не все вернутся в родные пещеры. А если удача отвернется от людей, то и вовсе, никто не вернется.

— Да, Старые Люди серьезные мужчины. Но, мы уже побеждали их, и не раз. Великий Знающий вождь Горький Камень, сделает все, чтобы мы победили. Я здесь по слову его, и его воле, делаю все, для общей победы.

— Ты можешь там погибнуть.

— Как и любой другой.

— Ты так спокойно это говоришь. Ты не боишься смерти?

— Ты задаешь непростые вопросы, малышка. Как говорит учитель, в наше время, мало кто умирает от старости. Так что, мы все когда-нибудь умрем. Я конечно, не тороплюсь помирать, и не сказать что я не боюсь. Скорее опасаюсь. Мой учитель, дядя Петр, очень мудр. У него на каждый случай, на каждое действие всегда найдется что-нибудь умное. Он говорит так. "Пока ты жив, своей смерти ты не видишь, а когда она пришла, снова не увидишь, ты уже умер. Вот и получается, что со своей смертью ты так и не встретился. Печальные последствия смерти наблюдают лишь твои близкие и друзья". А вообще, страх, весьма полезное чувство для здоровья, в умеренных дозах, конечно, Очень, знаешь ли, способствует продлению жизни. А я жизнь люблю.

Унхот опустила ногу и откинулась назад, развернув плечи, выставив маленькие грудки задорно торчащие вперед.

Да, годика через три Унхот станет истинной красавицей. Ну, в стиле а-ля Рус. Но, даже то, что Ярик видел перед собой сейчас, ему очень нравилось

— Я нравлюсь тебе? — будто читая его мысли, спросила девчонка.

— Любишь прямые вопросы? — Ярик усмехнулся. — Да! Изо всех, весьма достойных местных девушек, ты нравишься мне больше всех.

Довольная улыбка скользнула по губам девчонки. Некоторое время она молчала, а потом выдала.

— У меня еще не было ни одного мужчины!

— Хм, у меня тоже! — подмигнул ей в ответ Ярик.

Несколько секунд Унхот удивленно переваривала то, что ответил парень, а потом дошло. Она долго и звонко смеялась, а потом, лукаво поблескивая глазами, уточнила.

— У меня и женщин не было.

— А у меня были.

— Хм, и как?

— Настоящий мужчина не бахвалится своими победами.

— Как это, не хвастают — Унхот всплеснула руками — еще как хвастают. Я сама сколько раз слышала. — Помолчав добавила — И видела.

— Ну, у нас такое поведение, не очень одобряется.

— Как у вас там, однако, очень интересно.

— Эт точно!

Посидев, некоторое время в задумчивости, Унхот, слегка отвернувшись в сторону начала говорить.

— Очень давно, много-много рук назад мое родное племя пришло оттуда, где плещется большая, теплая горькая вода. Очень давно это было, когда матери наших матерей еще не родились. Почему мы ушли из тех мест, отчего, уже никто не знает. Мы пришли и породнились с местными племенами. Когда-то, мы все были такие, черноволосые, смуглые и черноокие. Так сильно кровь нашего племени давно не говорила в потомках, как во мне. Даже моя мать и то не такая черная.

Ты сам видишь, какие здесь места. Такими пещерами многие хотели бы владеть. Наши старейшины справедливо опасаются чужаков. Не много мужчин готово уйти из своего племени вслед за женщиной. А мы не стремимся отдавать своих девушек на сторону. Перед Старшими Матерями уже давно стоит большая проблема подыскивать нашим девушкам пару среди союзных племен, чтобы не пересекалась кровь. Ты, кстати, знаешь чем это грозит?

— Знаю. Дети будут рождаться слабыми, больными, глупыми. Вырождение.

— Удивительно! — Унхот покачала головой. — Я все время удивляюсь, ты знаешь много такого, что мужчин и вовсе не касается.

— Да нет, не знать в нашем племени, что такое вырождение, да и многое другое, когда в учителях Великая Видящая и Великий Знающий, вот это было бы — удивительно.

— Тогда ты понимаешь трудности Старших Матерей трех племен. Сейчас у нас — она показала восемь пальцев — вот, сколько девушек, у которых совсем нет пары внутри союза. Мы можем пойти к какому-либо охотнику младшей женой, или даже помощницей младшей жены, но рожать мы будем все равно от охотников чужих племен встреченных на землях Осенней Охоты. Многие женщины нашего союза так и живут…

Унхот немного помолчала, пристально глядя на парня. Молчал и Ярик, а что тут сказать? Отдавать своих женщин на сторону дядя Петр тоже не намерен. Когда-нибудь и Русам предстоит разбираться с подобными сложностями.

— Весной, ближе ко времени вашего ухода на битву, Старшие Матери предложат тебе из нескольких девушек трех, на выбор, тех, кому ты сделаешь ребенка. Одна из этих девушек — я.

Ярик слегка опешил, такого поворота событий он явно не ожидал.

— Э-э-э… Как бы, неожиданно. Не сказать что, совсем, слыхивал я о таком, но вообще-то, в нашем племени, я рассказывал, совсем иное отношение к детям. Каждый ребенок должен знать, кто его отец, а мужчина должен знать, от кого и кто его дети. Таков закон. У нас даже женщину в племя привести мужчине можно не абы какую, а только с одобрения старших, а тут… Не думаю, что дядя Петр или або Светлый Ручей одобрят то, что у меня будут неизвестные дети.

Унхот иронично смотрела на Ярика, пока тот пытался рассуждать на тему законности и обычаев своего племени.

— Ты такой умный! Почти всегда! А иногда — дурак дураком. Откуда ты знаешь, что Старшие Матери не договорились с твоим вождем на счет твоих будущих детей? Ты думаешь, они не знают ваших правил? Мужчины думают о битвах, охоте, смерти. Женщины, о жизни, о будущем. Дети и есть, и жизнь и будущее. Старшие Матери мудры. Ты будешь знать своих детей. И они тебя. Ты сможешь видеть их не только на землях Осенней Охоты, но и в любое время, придя сюда. Я не знаю, как там они договаривались с вождем, может быть, ты сможешь брать их к себе в племя, ненадолго, если захочешь. Так будет соблюден закон твоего племени, и польза для нашего союза.

Ярик застыл в раздумьях. Девчонка права! Если посмотреть на закон с такой стороны, то никакого нарушения и нет. Великий вождь говорил, что отцы и дети должны знать друг друга, но он никогда не говорил, что дети должны быть рядом с отцом. Это как бы подразумевалось само собой. По крайней мере так думал Ярик. А тут вона как… Ах, коварные! Мог ли согласиться дядя Петр и Хатак при таком раскладе? Очень даже могли. Русам выгоды дружественные отношения с племенами, а тут уж дружба куда как лучше…

— А мне почему не сказали? — только и мог промямлить слегка обиженным голосом растерянный Ярик.

— Может, для того, чтобы ты не отвлекался от основного занятия раньше времени? — весело поблескивая глазками предположила Унхот.

— Да откуда ты вообще это все взяла? Может ты все это придумала?

Девчонка только саркастически выгнула бровь и издевательски фыркнула.

— Понятно. — Ярик почесал макушку. — А почему только трех девушек?

— Возможно, на стольких согласился твой вождь?

— Понятно…

Не дождавшись больше ничего от замолчавшего парня, Унхот заговорила.

— Весь этот женский хоровод, кружащий вокруг тебя, очень внимательно отслеживается Старшими Матерями. Тебе предложат девушек, но решать, кто будет носить твоего ребенка, будешь только ты.

— Та-ак… Дай-ка сообразить. Значит, "сюрприз" ждет меня в переди! А ты решила слегка поторопить события. Для чего?

— Для того, что бы быть одной из трех, дубина! — Ночной Цветок заметно осерчала. — Я тебе нравлюсь, ты мне тоже. Не хочу рожать от какого-то неизвестного охотника. Матери говорят, ребенок во многом наследует черты отца. Хочу, чтобы он был похож на тебя. Всем!

Она стремительно встала и подошла к Ярику.

— Постой, постой — Ярик пытался сообразить, что делать, а руки уже сами легли на ее бедра. Ноздрей парня коснулся запах чистого девичьего тела, явно использовала его мыло, голова слегка затуманилась. — Постой, Унхот, все не так просто с детьми, еще нужно…

Ладонь девчонки закрыла ему рот.

— Никаких детей сегодня. Если о том, что я тебе все рассказала, узнают Старшие Матери, меня, точно, по головке не погладят, а уж мои подруги, за то, что я обошла их с ребенком, просто разорвут!

— А если…

— Не волнуйся, избегать не нужных детей, наши женщины научились очень давно. Старшие Матери весьма искусны в этом. А уж теперь, когда ты сделал такие удивительные горшки, отвары в них получаются и вовсе замечательные. Так что, сегодня детей не будет. Сегодня ты станешь моим первым мужчиной.

— Да я, это… как-то…

— О-о-о, — Унхот скосила глаза вниз — Не весь, оказывается, ты такой нерешительный!

— А-а… Да! — Ярику не нужно было никуда смотреть — Есть такое дело. У мужчин существует часть тела, которая не только живет сама по себе, но и имеет на кое-какие вопросы свой собственный взгляд.

Он резко притянул девчонку к себе. Хватит разговоров.

— Постой, постой — слабо затрепыхалась она в его руках — Не здесь! Пойдем, я покажу тебе одну пещерку. Там тебе понравится…

Через три дня, тайное, стало явным. Да разве ж скроешь все эти мимолетные касания друг друга, улыбки и непрошенный румянец на щеках, взгляд, лучащийся особым светом… Тем более, когда вокруг столько внимательных и пристрастных глаз! Разразился грандиозный разборняк! Но, Ярик, следуя наставлениям и принципам своего учителя, за свое порвать любого, устроил всем шикарный отлуп!

Что за крики? Да, мне нравится Унхот! Да, сплю с ней! А что, нельзя? Можно, но это нарушение договора!? Какого договора? Это вы когдай-то с вождем договорились? А-а, вон как! А я почему не в курсе? Ну, так и не отвлекайте! Заделать трем девушкам детей? Да легко! Унхот мне все рассказала? Бред!!! Первый раз от вас слышу! Просто она мне нравится и я сплю с ней! Как, не честно? Что за претензии, девочки?! И вообще, Старшие Мамаши, мне вождь ничего не говорил по поводу детей. У нас на этот счет, законы строгие, знаете ли. Будете мозг выносить, никаких детей не будет, пока у вождя сам не спрошу! Так что, лучше отвяньте от нас с Унхот, а не то… и курятник свой угомоните. Короче, быстро привел в "чуйства" всю эту квохчущую толпу обиженных и обойденных.

Ярик лежал на толстенном мате, сплетенном из сухого тростника. Поверх него были накиданы еще несколько больших и мягких шкур. Неплохое ложе, сделанное парнем для них с Унхот, в той самой, потаенной пещерке, куда его привела, в первый раз, девчонка. Не сравнить то недоразумение, из мха и нескольких вязанок камыша, на котором два месяца назад Ночной Цветок отдалась ему. Впрочем, им было особо без разницы тогда.

Под мышкой Ярика, тихо сопя, уютно устроилась его первая и страстная любовь. Да, любовь. Девушка, а точнее уже женщина водила пальчиком по его груди вызывая приятную щекотку. Лень и нега. Но нужно было, все-таки начать серьезный разговор. Завтра, он, во исполнение договора, выберет трех девушек. И Унхот не будет среди них.

— Мой Цветок, послушай меня внимательно, — начал парень — и не спеши перебивать. Завтра я выберу трех девушек. Я выберу не только красивых, в моем понимании, но и тех, кому больше шестнадцати лет.

У девушки лежащей рядом расширились глаза и тут же наполнились слезами, она хотела вскочить, но Ярик был на чеку и прихватил ее в самом начале порыва.

— Успокойся! И слушай! — на попытку что-то сказать просто грубо зажал рот ладонью — Я сказал, слушай! Это тебе понятно! Если да, то кивни. Хорошо. Теперь молчи и слушай.

— Так вот. Есть определенная зависимость от возраста женщины и успешного рождения ребенка. Не знаю, известно ли вашим мудрым матерям об этом, но думается мне, не до такой степени, иначе они б не стали подкладывать под меня совсем девочек. А вот у нас в племени, это хорошо знают. Слишком старая женщина для родов — плохо. И для нее и для младенца. Все может закончиться печально. Слишком молодая, тоже не хорошо. В каком-то смысле, даже хуже. Даже моя сестра Соле все еще не родила Артему сына по причине, что слишком молода. За этим следят у нас строго. Поэтому я хочу, раз у меня будут дети, чтобы они были здоровы и благополучны, а не умерли, не дай стихии, в утробе матери во время родов, да еще вместе с ней в придачу. Если взял ответственность за что либо, так будь добр неси ее с прилежанием — так говорит мой учитель. И я считаю это правильным…

Ты же, мой Ночной Цветок, после того, как мы вернемся с победой, придешь на земли Осенней Охоты где я заберу тебя в племя Русов, как свою женщину! Вот там, когда подрастешь, ты мне и родишь много здоровых и красивых детишек. Я сказал!

Унхот смотрела на Ярика большими черными глазищами, из которых непроизвольно текли слезы.

— Правда!? — дрожащим голосом спросила она.

— Клянусь отчизной, — Ярик дзынькнул ногтем по зубу, чтобы слегка разрядить обстановку — зуб даю!

Унхот, молча набросилась на него…

— Я теперь лишь одного боюсь — после того как они бурно покувыркались и лежали обессиленные и удовлетворенные тихо сказала Унхот — вдруг ты… — и не закончила фразы, боясь не только произнести слова, но даже подумать.

— О нет! Нет, моя малышка! Теперь я точно вернусь из битвы! Что мне Старые Люди, я убью всех кто станет между нами. Ты только верь и жди. Слышишь! Верь и жди!

— Да, я верю! И буду ждать…