То, что мне надо перевестись в другую школу, я тогда воспринял без лишнего энтузиазма, но мама сказала что надо, папа поддержал, им тогда казалось, что знание иностранных языков, коими славилась 124ая школа, даст мне путёвку в жизнь. И родители совершенно отказывались смотреть на то, что даже в той заурядной школе, где я сейчас учился, у меня была натянутая четвёрка по английскому, и что я проявляю явную склонность к математике, биологии и физике, а также к граждановедению, но не к языкам, последнее, впрочем, тогда казалось не столь заметным. То, что у меня были некоторые способности в области политологии и граждановедения, открылось значительно позже. Хотя предмет такой у меня уже был в шестом классе, и я хватал по нему пятёрки, писал каждую неделю сочинения, мне это нравилось.

   Итак, я начал переводится в другую школу, в языковую школу, где учили английский с первого класса помногу часов, а также в этой школе уже два года преподавали второй язык, французский. Повторюсь, что в те времена особых способностей к иностранным языкам я не имел, да наверно особых способностей не имею и сейчас, не полиглот я. Хотя свободно разговариваю, помимо русского на английском, и немного на французском, но так сложилось, пришлось выучить, выучить без особых способностей, просто потому что много сталкивался с ними. Но в седьмом классе, а я начал переводиться летом, после окончания шестого класса, знания иностранных языков у меня были очень поверхностные. Начались репетиторские занятия, занятия довольно долгие и муторные. Мало полезные для меня, потому что я усваивал плохо и медленно. Я по три четыре раза в неделю ходил к преподавателям, которые учили меня французскому и английскому. Причём подчеркну ещё раз, давались мне языки плохо. Тем более, что французский язык я ранее никогда не учил, а требовалось за лето догнать два года обучения, и плюс... Не важно.

   Хочу заметить ещё один фактор, я стал всё больше играть в компьютерные игры. Примечательно, что уже тогда, когда я был мал, меня привлекали всё более стратегии, помню тогда вышли хиты дюна два, и самая главная стратегия всей моей жизни operation of europe. Масштабная, очень не обычная для Sega игра, в которой было всё, огромные армии, укомплектованные танками, артиллерией, пехотой, поставки вооружений, которые можно было выбирать. А ещё у армий были припасы, продовольствие, топливо и боеприпасы. Танки были разными, одни обладали толстенной бронёй и были неуязвимы для определённых родов войск, другие были быстры... Это была первая настоящая макро стратегия, с которой могла сравниться разве что вышедшая намного позже цивилизация три. И даже скажу более, эта игра, сделавшая меня настоящим стратегом, уже тогда, когда я был так молод, была куда сложнее, чем легендарная всем известная Сид мейеровская эпопея.

   Играя в operation of europe, я выучился многому, и интеллект моего противника, компьютера был весьма и весьма высок, и сложность могла быть разной, потому что предлагались на выбор разные компании. К примеру, вторжение во Францию, где можно было играть слабо оснащёнными французскими войсками, и победить там было практически невозможно, можно было попытаться отстоять Берлин, играя за немцев. И, примечательно, что и наоборот, можно было играть за русских в битве за Берлин, имея почти неограниченное превосходство в танках, авиации, и огромные ресурсы. Но я научился воевать, спустя несколько лет, уже позже, я освоил такие приёмы, которые и не снились ведущим стратегам моего времени, да что уж там, никому ранее, никогда. Я научился побеждать в самых безвыходных, невозможных ситуациях. Я победил Францией в 1940ом году Германию. Я отстоял Берлин в 1945ом, я легко и принуждённо сбросил в море Германией войска коалиции во время высадки в Нормандии. Я остановил зимнее контрнаступление Германской армии в Аденнах в самом его начале. Я стал асом, я уже не сражался своими армиями тупо от обороны как в начале, выстраивая перед армиями врага мощную оборону, заставляя компьютер атаковать в самых неудобных для него позициях, избегая окружения. Я играл иначе, я отступал, оставляя минные поля, и забирая все ресурсы из оставленных городов. Я уничтожал части снабжения врага, и вынуждал его танковые армии много двигаться, жечь топливо. Гоняться за моими лёгкими механизированными частями на передовой, пока более медленная, не способная убежать от танков пехота, маршировала в тыл. В конце у компьютера целые дивизии оставались без продовольствия, топлива и боеприпасов. И я без потерь окружал и побеждал их. Я научился делать так, что целые армии моего врага гибли зря, потому что победить иначе, противника превосходящего тебя по численности в пять раз нельзя. При любом раскладе, ты проиграешь, если сражаться просто в лоб, какими бы удачными твои позиции не были. Не знаю, оценил ли кто-то мои стратегические таланты, полученные тогда, может, нет, это не важно. Но я понял, как управлять армией, как побеждать, понял глубже, чем понимал любой другой семиклассник в моём возрасте, и управлять армией я научился, пожалуй, даже лучше, чем многие взрослые военные, генералы и полковники. Но об этом мало кто знал тогда, для родителей, для американских спецслужб, я просто играл в игровую приставку Sega, играл также, как играют обычные подростки. И не более чем. Никто не мог увидеть, никто не знал, никто не мог понять. Я даже сам не понимал...

   Итак, я ходил всё лето учить иностранные языки, и по возможности, почти каждый день резался в стратегии, и только в стратегии. Остальные игры меня прельщали слабо, какими бы красочными они не были. Стоит подчеркнуть, что в те времена практически ни у кого из моих друзей ещё не было компьютеров, только игровые приставки Dendy и Sega, и я слабо представлял себе, что такое программирование, интернет и как это можно использовать, хотя в моей будущей жизни, программирование и интернет заняли основную часть моей души.

   Надо сказать, что по остальным предметам, та школа, в которой я начал своё обучение, была, мягко говоря, довольно левой. Сразу выяснилось, что я далеко ушёл вперёд в своей предыдущей школе в области математики. Оказалось, что в новой школе очень слабая физика, преподаватель, Любовь Петровна, до сих пор помню её имя, бывшая деревенская учительница, слабее её, и хуже учителей, я в жизни ни по одному предмету не встречал. Тем не менее, после лета занятий с репетиторами я сразу начал своё обучение тут.

   Раиса Анатольевна Скрижалина, после занятий со мной знала, что я слабый ученик, и знала что я не готов, или готов очень слабо. Не знаю, на что она надеялась, что я как-то выкарабкаюсь, быть может, всё же я не совсем лентяй, и оценки в предыдущей школе у меня были не столь плохими. А быть может наоборот, она считала что так даже лучше, я быть может, буду брать репетиторские занятия и впредь, и на этом можно было заработать денег. В любом случае, она не могла после лета занятий, и потраченных на мою подготовку родителями тысяч рублей, сказать им в лицо, что я не гожусь, не готов, и что я знаю английский из рук вон плохо. Не знаю, может, она так и не думала, но я поступил в школу.

   Вскоре началась реализация программы Соединённых Штатов Америки по моему забору, программа не содержала особых каких-то чётких действий. В общем, скажу вкратце, меня просто несколько раз побили. Я и раньше не отличался особым умением избегать острых ситуаций в жизни, а тут ещё кто-то кого-то подкупил среди спецслужб. И организовать мою ссору с парой отморозков было не сложно. Но случилось некоторое непредвиденное, не учтённое спецслужбами событие, я никому ничего не рассказал про то кто и как меня бил, да и дрался я наверно не плохо, как медведь, в итоге я стал в школе не то чтобы авторитетом. Но наш класс, 7а класс считался классом чмошников, скажу так вкратце, и за то его не любили, и мои одноклассники побаивались ссориться с другими. А обо мне прошёл слух по школе, что я реальный пацан, и уже после первой четверти от меня все отстали. И даже девочки захотели дружить со мной. То как относились ко мне, нельзя было назвать отстоем. Я не стал чмом, как планировали товарищи из США, мне не за что было ненавидеть свою страну. И это было совсем не по плану спецслужб США, но и это было не главным.

   В седьмом классе я начал учиться всё хуже и хуже, я скатился, я перестал быть отличником и светилом в области математики, физики, и других предметов, я стал учиться очень средне, едва выплывая на четвёрки, мои стремления быть первым, и самым самым пропали. Американцам нужен был одарённый ребёнок, который бы много работал над собой и вырос бы самым самым, но я не был таким. Моё трудолюбие, и мои успехи в учёбе говорили о том, что при таком раскладе, я превращусь скорее в просторабочего, а не в учёного. Планам США на меня потребовалась коррекция. Одно дело красивый или некрасивый фильм, "восход меркурия", который уже вышел, другое дело я, человек серый, незаметный, обычный подросток с понятиями. А я стал именно таким. Но программа уже началась, пошло внедрение агентов, нескольких преподавателей, деньги были вложены, соглашения заключены, взятки чиновникам РФ уже проплатили, чтобы всё без сучка и задоринки. Требовалось исправить ситуацию, им нужен был я, их интересовала моя способность, умение, только оно и ничего более, но я дал сбой, я стал простым, пропало моё трудолюбие, мой блестящий ум и талант на которые надеялись. Которые были, когда за мной наблюдали ранее. Ум и талант пропали, по многим причинам, одна из них заключалась в том, что меня из технического класса перевели в гуманитарный. Я стал больше уделять внимания английскому, французскому, истории, но в них я не был первым, я не был лидером и понимал это. И если в школе, ранее, в математике, моё лидерство поощряли, учителя хвалили меня, и уделяли мне внимание, то тут в этой школе мне говорили, ты тупой, умён не ты, а Астапович, умён не ты... Разве что Нина Александровна, преподаватель математики считала меня в седьмом классе, пусть не гением, но скажем так, подающим надежды человеком. Но это была не математическая школа, а Нина Александровна не была моим классным руководителем, как учитель математики в предыдущей школе, и не могла поощрять меня так, как поощрял предыдущий учитель. Тем более, что я расслабился, причина была сложной. А именно, в предыдущей школе я всё время учился на пределе, мне на уроках давали особые задания, я решал их... А тут выяснилось, что мы обогнали программу, и мне два семестра не требовалось ничего делать, было нечего решать, и некуда стремиться в математике, а потом я привык, и не учился более в полную силу... В общем, я скатился, я перестал быть таким, каким был, когда ЦРУ начинало свою программу. Я выпал из того класса людей, который им был нужен. Если бы не... Если бы меня побили, и я стал бы чмом как половина моего класса, если бы стал жаловаться что меня бьют... Если бы хорошо учился, возненавидел Россию, возможно, меня вывезли бы в Америку уже в конце седьмого класса, или классе в восьмом. Но этого не произошло, я не стал чмом, и стал плохо учиться, я выпал из вагончика нужного им. Я зацикливаюсь на детстве, чтобы как-то объяснить тот сложный первичный период, который был в седьмом восьмом классе, чтобы понять, почему всё сложилось именно так, как протекало моё первичное взросление, в каких условиях. Почему с одной стороны меня не забрали, а с другой продолжали следить и разрабатывать. Это важно, чтобы перейти к следующему периоду моего детства, когда всё и началось, когда у меня появился компьютер, а потом и интернет.

   Шла весна 1998го года, Гарри Фортман зашёл в кабинет генерала Хаммервилля, настроение у него было паршивое, предстояло поднять разговор, сообщить о неудаче. А кому нравится сообщать начальству о своих неудачах?

   -Здравствуйте генерал.

   -Здравствуйте Гарри. Ну, как продвигается ваше дело с русским гением?

   -Дело плохо продвигается сэр, всё пошло вкривь и вкось.

   -Что же, вы не писали мне отчёт уже три месяца, я уж думал, вы решили забыть об этом деле.

   -В общем, скажу кратко, его нельзя забирать сейчас, деньги вылетели в трубу.

   -Почему?

   -Его поместили в элитный класс, но... Его побили, но он не стал чмом, его побаиваются и уважают в школе. Последние несколько месяцев у него не было крупных конфликтов в школе, помимо того случая с переломом руки... И то, это он её сломал, а не ему.

   -Но, вы могли бы организовать ещё пару раз, чтобы...

   -Боюсь, что это бессмысленно, он устойчив к дракам и побоям, и не воспринимает это как трагедию для себя. У него возникли садистские наклонности, он издевается над некоторыми одноклассниками. Он полностью забросил учёбу. Год назад он был гением, учителя хвалили его, а сейчас он едва перебивается на четвёрки. Я не вижу смысла его вывозить. Если поселить его в Америке, он не станет учёным, такие люди как он, чаще становятся мелкими контрабандистами, сутенёрами или просторабочими. У него нет никакой тяги к науке, физика плохо даётся ему. Математика тоже не очень.

   -Но мы потратили кучу денег...

   -Да я знаю, и потому предлагаю продолжить, и расширить проект. Разрабатывая его, мы наткнулись на ещё пару человек, которые могут нас заинтересовать. Они не обладают техническим образованием, но, это...

   -Экономистов нам и так хватает, сенаторы из России нам также не нужны, нужны учёные. Ядерные физики, авиаторы, ракетчики, химики, биологи, генетики, программисты. Те, на ком можно заработать много денег, те, кто запатентует изобретения на миллионы, сотни миллионов долларов, а менеджеры, юристы, переводчики, какими бы одарёнными они не были, что от них толку?

   -Это очень одарённый молодой человек, Астапович Вадим, и его, в отличие от объекта, не особо уважают в школе. Что является дополнительным стимулом. Он учится на все пятёрки, проявляет поразительное трудолюбие и работоспособность, не свойственные обычным детям. Также есть и другие варианты, другие дети. Я считаю, нам надо расширить проект.

   -Увеличить финансирование?

   -Да, и мы можем поставить двойные задачи, подготовку Вадима и других по особой программе, завышенные нормы по часам. Здесь в США мы не можем заставить малолетних учеников учиться по десять занятий в день, а там можем. И параллельно мы можем продолжить разрабатывать основной объект, мы можем постараться исправить его, подарить вкус к науке. Возможно, если влияние будет рассчитано верно, он поменяет своё мировоззрение, и изменится.

   -Как же именно? Что вы предлагаете? Вы всерьёз считаете, что если его побить ещё два раза и организовать новые репетиторские занятия, то он начнёт учиться лучше? Что изменит его жизнь? Едва ли, судя по вашему докладу, он изменится, если его ещё раз побить.

   -Я считаю, мы можем задействовать самый дорогой вариант из возможных. Но это потребует новых взяток и значительных затрат. Или проект надо закрывать, выбирайте сами...

   -Полковник, вы смотрели фильм "восход меркурия"?

   -Да, но вы же не собираетесь его убивать.

   -К несчастью, месяц назад, я имел глупость, доложить о данном проекте президенту. И президент тоже смотрел фильм "восход Меркурия". И теперь, он велел мне, - генерал горько усмехнулся, - особо проконтролировать дело с этим парнем. А президент, не потерпит неудачи. И мы уже потратили столько денег, и главное президент и его внимание, боюсь, что если результата не будет, нас с вами просто снимут. Лишат погон.

   -Но я думал, это рядовое дело, да и бюджет...

   -Увы, я, прочитав ваши предыдущие радужные отчёты, имел глупость, сообщить президенту, я повторюсь... И он, заинтересовался этим делом, очень, теперь, у нас нет выбора. Вы можете разрабатывать своего Вадима Астаповича, других подростков. Но, вам придётся всерьёз заняться объектом. Очень серьезно. Я выделю деньги, и для этого, мне придётся закрыть дело номер 746 в ФРГ. Вам, лично надлежит отправиться в Самару...

   -Но как же, сэр? Что мы можем, если он не соответствует...

   -Полковник, наши карьеры с вами на кону. И этим всё сказано. Вам придётся заняться его полной проработкой. Вам придётся не просто назначить ему пару учителей. Вы должны будете наблюдать за ним днём и ночью, дома и на улице. Вам придётся составить его психологический портрет, полностью. Полная проработка. Ведущие психологи должны решить, как вести себя с ним, так, чтобы заставить его учиться нормально снова.

   -Это дорого сэр...

   -Повторю, делом заинтересовалась президентская администрация, я имел глупость сообщить президенту. Либо вы перевоспитаете трудного подростка, и он станет великим учёным, трудящимся на благо нашей великой страны, либо мы с вами лишимся погон.

   -Сэр, а если закрыть дело 746, и перебросить агентов в Самару и... Мы с вами пойдём под трибунал за растрату. Это же уже не просто вывоз, не стандартная операция, это же оплата долгосрочных командировок агентов, по году, первоклассных агентов, психологов. Это миллионы долларов. Может, вы объясните президенту... Ну, поругает...

   -Полковник, он же просто ребёнок. Сколько ему лет, двенадцать?

   -Уже тринадцать.

   -Он просто предсказуемый ребёнок. Неужели лучшие на планете агенты и психологи не перевоспитают его за годик особой программы? Мы же ЦРУ, мы развалили СССР. Он не враг, и не гений, он просто ребёнок с математическими способностями. И в вашем отчёте сказано, что у него нет особых психических аномалий. Организуйте ему особый присмотр учителей, пусть... Да вы сами всё знаете, я не верю, что вы не справитесь. Он ПРОСТО ребёнок!

   -Я справлюсь, просто мне не хочется ехать в Самару на год, и отвлекать стольких агентов.

   -Займитесь параллельными проектами, вашим Астаповичем, только...

   -Только что?

   -Только не вывозите никого, прежде, чем не решите вопрос с основным объектом. Он головной проект, остальные так, попутно. Сначала он, потом Астапович и другие.

   -Да сэр...