День сегодня был чудесный, я дождался, пока не потеплеет, градусов до шести и только после этого отправился в путь за почвой, Лене требовалась очередная органика для её червяков, точнее углерод в основном, последнее время те разожрались, и теперь чёрной слизью был покрыт весь корабль, кроме нашей спальни. Но зато, теперь мне приходилось почти каждый день ходить за почвой с органикой и пылью пластмасс города, Лена говорила, у меня хорошо получается искать то что нужно. Места нужно знать... Впрочем, возможно, она просто не хочет мёрзнуть, а по мне, так прогуляться днём самое-то, сравнительно тепло и хорошо, а в подземельях корабля всегда темно и сыро, только тускло светящиеся флюорисцентные водоросли иногда нарушают темноту, мрак и ужас.
Я спрыгнул с холма, потрогал ногой почву, чёрная, самое-то, только вся мёрзлая, тяжело вздохнул, взял металлическую палку, которую я использовал как лопату, и стал копать, наполнил полный мешок, теперь это весило килограмм двадцать, закинул палку на плечо и полез наверх, вылез из ямы. Взял мешок, палку и пошёл к возвышающейся вдалеке громадине корабля. День был тёплым, воздух, наверное, прогрелся градусов до восьми, необычайно тепло, редко так бывает, я продолжал идти, я любил гулять. Мои прогулки по окрестностям всегда убирали тучи с небосклона моей серой жизни. Что так? Каждый день одно и тоже, ночь в мрачном грязном, но тёплом месте, в очищенной каюте корабля, но червяки и букашки всё равно в неё заползали, хотя они никогда не кусали нас и даже не пытались. Они простейшие, охотятся только друг на друга, а мы для них опасные боги этого мира, которые могут и задавить пальцами, а то и скушать. Учитывая то, что я не переваривал чёрную жижу, которая являлась основой всей нашей корабельной экосистемы, мне приходилось питаться сырыми тараканами и мокрицами, иногда червяками. И так день за днём, но мы крепились. Так что мои прогулки были тем, что поддерживало меня, Лена тоже гуляла, но только около корабля, а ещё мы с ней часто смотрели на закат и восход, иногда купались в море, но купаться в море было тяжело, слишком уж оно холодное. Да и вообще, этот мир был холоден, и это мешало его колонизировать, мы регулярно разбрасывали биообразцы, закапывали их в почву, бросали в море, но результата не было. Хотя мы пытались уже очень давно, выводили крио устойчивые организмы, у нас у корабля даже были целые грядки, куда мы сажали чёрную слизь, поливали её, но она вроде бы всё равно погибала, и не адаптировалась. Мы знали, успех вопрос времени, рано или поздно мы получим устойчивый к ночному десяти градусному морозу организм, и он начнёт колонизацию этого мира. Может быть уже начал, какая-нибудь бактерия, просто мы этого не заметили.
Я продолжал идти, тащил на себе тяжёлый мешок, посмотрел вперёд, обычно Лена встречала меня, но не в этот раз, я забеспокоился. Мало ли, я всегда беспокоился, беспокоилась и она. Мы были сильными и уверенными в себе, но не друг в друге. Давно, давно, мы дали друг другу обещание, что никто из нас никогда не наложит на себя руки, как бы не было тяжело. Это было в самом начале, тогда нам было особенно тяжело, проводить многие дни в мокрой слизи экосистемы корабля, есть всякую гадость, которая, впрочем, всегда без проблем переваривалась, хоть и имела ужасный вкус. Сейчас всё стало намного легче, и всё равно мы боялись, я боялся остаться один, она боялась остаться одна, вдвоём мне было не так тяжело, в одиночку, не знаю, выдержу ли я. И вот её не было, я сохранял спокойствие, мало ли что, может, просто заснула, или с другой стороны корабля поливает грядки, или нашла долгожданную поросль чёрной слизи за пределами корабля и так обрадовалась, что забыла обо мне.
Я поднялся вверх по лестнице, свалил почву у приоткрытого шлюза, и тут на меня из темноты стали выходить люди, все измазанные какой-то дрянью, я даже как-то не сразу сообразил кто это, и откуда. Я уже так привык здесь жить, вне времени и событий, что эти люди совершенно выпали за пределы моего мира. Они прошли мимо меня, спрыгнули на Землю, и потащились мыться к морю, видно им было особо противно, они ведь ещё не знали, что вся эта гадость, слизь, что растёт под ногами на корабле, всё, что вокруг ползает и бегает, оно абсолютно безобидно и даже съедобно, и имеет разный вкус. Из шлюза появилась радостная донельзя Ленка, у неё были измазанные слизью руки, и грязный как всегда халат, в корабле, вообще, сложно не измазаться, слизь растёт везде, особенно последние годы, я же натаскал кучу органики в корабль.
-Они проснулись, представляешь, проснулись.
-Да я понял.
Она подошла и обняла меня.
-Прошло двадцать пять лет, они такие забавные, твою Анни чуть не вывернуло от слизи, а ещё они такие слепые, совсем не видят светящиеся водоросли, почти не видят.
-Да я их тоже толком не вижу так.
-Ну, всё равно, всё равно хоть чуть-чуть, но светятся, если присмотреться. А этот твой первый, он так кричал, ох, я сижу, вожусь со слизью на верхних уровнях, потом слышу какой-то странный звук, и не пойму... Что за звук, потом пошла на звук и сообразила, человек орёт. Ну, вот и всё, прошло двадцать пять лет. Представляешь?
-Представляю, пролетели в один миг на самом деле, только по началу было сложно, сейчас уже, сказать по правде, привык жрать всяких тараканов.
-Скоро кончится срок действия биоблокады, ты же знаешь, она рассчитана на двадцать пять лет, чуть больше, и я смогу рожать детей.
-Знаю, только не представляю, где дети тут будут жить.
-Построишь хижину у самого берега моря, будут жить в хижине, не в корабле же.
-Одежды нет, сама знаешь, тканей почти нет, не представляю, как дальше жить будем, моя вся дырявая, только голым ходить.
-Что-нибудь придумаем. Пошли, а то они сейчас без нас утонут. Им надо рассказать что произошло, а то я сразу повела их прочь с корабля, такой стресс, представляешь, просыпаешься, в темноте, никого нету.
-С нами также было, и ничего, пережили.
-Но это было ужасно противно. Всё пошли за ними.
Мы закрыли дверь шлюза, спрыгнули с люка и быстро побежали к морю, остальные двенадцать проснувшихся уже вымылись и теперь мёрзли у воды. Хотя сегодня, кстати, было довольно тепло, и я даже не мёрз, уже давно привык, акклиматизировался, восемь градусов даже на ветру, для человека не так уж и холодно, терпеть можно.
-Где мы Антон? Что случилось? - Спросил первый.
-Куда идти, здесь есть, где погреться?
-Мы на Земле ребята, год два миллиона сто с лишним тысяч лет от рождества Христова.
-Не понял шутки.
-Земля погибла, её бомбили криогенными бомбами, проморозили всю планету насквозь, наш корабль остался на орбите, и мы проспали два миллиона лет, но худшее уже позади, мы с Леной решили все проблемы.
-Решили все проблемы? Здесь есть, где переодеться, я после этого пробуждения вообще в шоке, какие-то насекомые...
-Боюсь, я вынужден вас разочаровать, из одежды только то, что на вас, и советую эту одежду беречь, а то останетесь вообще без одежды. А эти насекомые и та хлюпающая под ногами чёрная слизь, это единственное, что здесь можно есть.
-Ты шутишь?
-Нет, мы уже здесь так двадцать пять лет живём, стараемся привить жизнь на стерильную замёрзшую планету. Климат тут райский, всё-таки мы на экваторе, зимы нет, днём плюс шесть, ночью минус десять, так что ночь можно пережить только на корабле. Все наши червячки и тараканы, и чёрная слизь, всё это пока выживает только на корабле, ночевать приходится вместе с ними, они ползают по нам и решают свои проблемы всю ночь. К счастью, делают это тихо, пищать пока не научились, так что придётся привыкнуть.
-Червяки мерзость... А что с остальными?
-Мы решили начать цивилизацию с четырнадцати человек, восьми женщин и шести мужчин. Все остальные проспят ещё четыре миллиона лет, или пока мы не сможем перенастроить таймеры криокапсул, а питания для таймеров у нас нет. Но здесь вполне можно жить, и если вы устанете от червяков, то можете выйти отдохнуть днём на воздух.
-То есть, как нет питания?
-Ребята, нет ни одежды, ни электричества, ни еды, ничего, корабль мёртв, все его источники питания окончательно сдохли при посадке. Нет ни компьютеров, ни синтезаторов, вообще ничего, из еды только наши братья меньшие и чёрная слизь, чёрная слизь у нас вместо растений, у неё что-то типа тепло синтеза, потому что она развивалась в мире без света. Ну а, кому по вкусу не понравится чёрная слизь, пусть ест червяков.
-Я никогда не буду есть червяков, вы с ума сошли, - сказала Дарья, мой бывший старший психолог с базы Белый лебедь.
-Мы должны выжить, никаких благ цивилизации здесь нет, но мы с Леной смогли прожить здесь двадцать пять лет.
-И не плохо прожить, - поддержала Лена, - я была почти счастлива здесь с Антоном, вдвоём, а к червякам со временем привыкаешь, они ведь безобидные, разве что иногда в нос по глупости залезут, мозгов то у них совсем нет, но такое бывает редко, высморкаешь его, да раздавишь пальцами в наказание.
-Какой ужас, вы, наверное, шутите, я так не смогу. Мне холодно, я хочу туда, где чисто и тепло.
-Дарья, Дарья, вы же старший психолог, железная, волевая женщина.
-Я не могу так, я не хочу. Я не буду есть червяков, - она не выдержала и разрыдалась.
-Ребята, поймите простую вещь, нам надо начинать с нуля на мёртвой планете, и это будет тяжело, мы первые. Если мы выдержим, мы возродим всю цивилизацию, быть может, это произойдёт не скоро, я говорю не о десяти годах, и не о пятидесяти. Фактически мы с вами сейчас в каменном веке, в эпохе, когда наши предки на мамонтов охотились, только мамонтов здесь нет, планета мертва. Так что придётся делать всё своими руками с нуля. Я специально выбрал самых сильных и стойких из вас, тех, в ком я уверен. И мы выдержим, и у нашего вида будет новое начало, и даже ты Дарья, я абсолютно уверен, ты найдёшь в себе силы, и сможешь питаться червяками.
-Тут хоть огонь то есть? Может их хоть пожарить можно будет?
-Огня нет, разжечь нечем, и жечь тоже нечего. Что касается чёрной слизи, то она без воды высыхает в пыль и улетает под любым порывом ветра. Что даже хорошо, потому что из-за этого от неё легче отмыться утром. Так что использовать её как дрова не получится. И вообще органические вещества на корабле надо экономить, сейчас их много, но слизь растёт медленно, и насекомые тоже размножаются и растут медленно. Кормовая база ограничена. А что касается искры, мне приходила на ум идея использовать два камня, я помню, читал, что можно использовать кремень. Камни я нашёл, много камней, но это не кремень, и чтобы я не делал, высечь искру у меня не получилось. Хотя есть ещё несколько железяк, в общем, я пытался придумать, как развести огонь и не один раз, но это бесполезно. Я даже пытался жечь горстку сушёных червяков, по идее они должны гореть, не знаю, но высечь искру так и не смог, хотя убил на это много лет.
-Какой кошмар, я не выдержу.
-Мы с Леной выдержали, и не плохо. И вы выдержите, а сейчас, идёмте в корабль, вы мокрые, простынете ещё.
-Но там темно и грязно...
-Да темно, тепло и грязно, ключевое слово тепло, и там жизнь, живая, съедобная, корабль это бесценная экосистема в которой мы можем выживать, все наши отходы перерабатываются чёрной слизью и насекомыми, хоть и медленно, и мы можем их есть. Если бы не было насекомых и слизи, мы бы все здесь просто умерли от голода. Я верю, мы выдержим, пройдёт много лет, этот мир согреется, жизнь с корабля двинется заселять моря и сушу, появятся крупные животные, мы сможем охотиться на них, есть мясо, нас станет больше, и мы построим новую цивилизацию.
-Когда это произойдёт, ты шутишь что ли? Крупные животные из червяков должны развиваться миллионов двести лет, а то и больше. Какой псих выдержит двести миллионов лет жизни здесь так?
-Думаю быстрее, через миллион лет всё будет.
-Ты вообще представляешь как это много тысяча лет? Что уж говорить о миллионе.
-Какой ужас...
-Так сложилась наша жизнь, мы выдержали Белый лебедь, но это была просто репетиция, теперь мы должны выдержать это здесь, мы сильные люди, мы сумеем. Я верю.
* * *
Мы вывезли капсулы в город, теперь у нас было всё необходимое. Три с лишним тысячи колонистов, надо было их освободить. Я подошёл к капсуле, тщательно осмотрел её. Но она была заморожена, и ничего видно за стеклом не было, только таймер.
-Мы всё сделаем великий отец, не волнуйтесь.
Я отошёл, занял своё место и стал ждать, техники копались с капсулой долго, подсоединяли к ней провода, сверяли пароли, наконец, первая из капсул включилась и началась разморозка, на ней загорелся маленький зелёный диод.
-Сколько времени потребует разморозка?
-Около двух часов, - ответил я.
-Вы могли бы сходить пока к морю, так долго ждать имеет ли смысл?
-Я подожду, всё же я не видел этих людей двести тысяч лет, многие из них были моими друзьями.
* * *
Капсула щёлкнула и открылась, из неё вылез человек, я не узнал его, потому что уже помнил смутно те события моего далёкого прошлого. Человек задёргал руками, полез прочищать глаза и нос, к нему сразу подошли реаниматоры и стали помогать очиститься от замораживающего геля.
-Где я?
Акцент показался мне жутким, искореженным до неузнаваемости, но я знал, это старый праязык, просто это моё мировосприятие изменилось за столь долгий срок.
-Вы на Земле, - чётко ответил я, - год двести тысяч сто сорок первый, после возрождения человечества.
Я отвернулся, и набрал кнопочками на сотовом телефоне номер Елены, моей второй половинки, с которой я уже столько лет правил этим миром.
-Разморозка прошла успешно, все остальные учёные будут разморожены в ближайшие три дня. Я уверен, с ними мы сможем восстановить былой технологический потенциал землян.