К своему стыду, только в Афганистане я по-настоящему открыл для себя Владимира Высоцкого, хотя немного слышал его песни и в Союзе. В ДРА все советские переписывали его песни друг у друга, знали и слушали их также афганцы. Нам, прежде всего, импонировало то, что герои его песен часто были в экстремальных ситуациях, как мы в Афганистане. Это, конечно, не единственное их достоинство; в них большое гражданское мужество поэта, искренность, неприятие рабства, лжи, насилия над личностью. Особенно близки были нам слова его песни о войне, о разлуке, исполнявшейся Мариной Влади:

Так случилось — мужчины ушли, побросали посевы до срока. Вот их больше не видно из окон, растворились в дорожной пыли. Мы вас ждём — торопите коней… Мы вас встретим и пеших, и конных, утомлённых, нецелых — любых. Только б не пустота похоронных, не предчувствие их.

Популярны были песни в исполнении ансамбля «Верасы», военные и другие песни Булата Окуджавы, песни неизвестных мне авторов и исполнителей о гражданской войне. В одной из них поётся:

Не надо грустить, господа офицеры, что мы потеряли, уже не вернуть. Уж нету Отечества, нету уж веры, и кровью отмечен нелёгкий наш путь. Пусть нас обдувает степными ветрами, никто не узнает, где мы полегли. А чтобы Россия всегда была с нами, возьмите по горсточке русской земли.

Много ходило самодеятельных песен. Сочиняли их молодые сотрудники подразделений КГБ и МВД, армейские офицеры.

В песнях, записи которых сохранились у меня, необходимость этой войны для нас либо вовсе не затрагивается, либо мотивируется интернациональной помощью, противостоянием с нашим тогдашним глобальным противником, необходимостью освободить афганский народ от террора душманов. Лишь в одной песне есть вопрос-ответ на эту тему: «Для чего мы пишем кровью на песке? Наши письма не нужны природе». Не думаю, что авторы не размышляли об этой войне, её целесообразности. Офицерам, тем более офицерам спецслужб, не принято было распространяться на эту тему, вступать в коллизию с официальной линией. Да и нести тяжёлую военную ношу легче, если война, её цели, смысл несколько ретушируются — надо же чем-то оправдывать тяготы, страдания, смерти.

Многие песни сочинялись на известные на родине мотивы, в других — и слова, и мотив самодеятельные. Есть, возможно, среди них и давнишние, но неизвестные мне ранее авторские песни. Нас привлекали очень близкие психологически темы песен, афганский колорит в них. Говорилось в них о войне, о тоске по Родине, по любимым, о смерти и погибших, о трудностях службы и, конечно, о долгожданном возвращении домой. Приведу несколько выдержек, некоторые из них, по-моему, достойны профессионального поэта. Хочется, чтобы авторы их нашлись и стали широко известны.

* * *

Я тоскую по родной стране, по её рассветам и закатам. На афганской выжженной земле спят тревожно русские солдаты.

* * *

Мы тоже стали привыкать, подолгу научились ждать Зарплату, отпуск, письма, водку, вертолёт. Но чтоб вконец не одичать и по ночам чтоб не кричать, Решили: песни пишем ночи напролёт.

* * *

И тоскуют струны по студёным росам, По девчонкам юным, золотоволосым.

* * *

Здесь ребята не мечтают ни о чём. Есть у каждого в резерве: Слава, деньги и консервы, Да могила, занесённая песком.

Поётся о кукушке, которая щедро отсчитала солдату 80–90–100 лет и далее:

Только ты, кукушка, подожди мне дарить чужую долю чью-то. У солдата вечность впереди, ты её со старостью не путай.

* * *

Я спешу к тебе, как ледокол, оставляя Афгань за спиной: Азиатские жёлтые реки, азиатские серые горы. Раз увидишь — так это навеки, а забудешь — так это нескоро.