— О боги, это он! — Стайлз подается вперед всем телом, опирается руками на стол и даже не старается скрыть щенячьего восторга в глазах.
Что-то никогда не меняется.
Солнце каждый вечер скрывается за горизонтом, рыбы все еще не выпрыгивают на берег, в кафетерии пахнет кофе и чипсами, Стайлз Стилински без ума от Дерека Хейла.
Алек Лайтвуд в ответ на это лишь закатывает глаза.
Не то чтобы его это бесило, конечно же.
Да вы что, он с удовольствием еще пару тысяч раз за ближайшие несколько дней послушает о том, какой Хейл великолепный, сильный, красивый, накачанный. Какой у него потрясный пресс, офигенные руки и наверняка большой член.
Последнее, что хочет Алек — это думать о размерах члена Дерека, но разве его кто-то спрашивает?
Дерек проходит мимо их столика и присоединяется к своим друзьям.
Стайлз только в этот момент прекращает попытки поймать воздух напряженными пальцами и усаживает свою пятую точку обратно на стул. Только восхищение из глаз никуда не пропадает:
— Ох, я дышать не могу каждый раз, когда его вижу.
Алек насмешливо приподнимает бровь:
— И как это кислородное голодание тебя не убило такими темпами?
Стайлз, пару секунд назад еще облапывающий в своих мечтах Дерека, переводит взгляд на друга. И весь его вид говорит о том, что Алек сейчас сказал что-то крайне глупое.
— Просто молчи, Лайтвуд. Это такой словесный оборот. А ты — бесчувственное бревно с нулевым эмоциональным диапазоном.
Алек тихо посмеивается себе под нос. Он любит Стилински, правда. И он может слушать о Дереке хоть до скончания своих дней, но считает, что лучше начать действовать, чем разводить пустые разговоры. Иногда ему хотелось записать все слова Стайлза на диктофон, а потом подкинуть запись Хейлу.
Обычно он отметает эти мысли достаточно быстро.
— Просто пригласи его на свидание и успокойся.
— Что? — Стайлз даже подпрыгивает на стуле от такой дерзкой идеи. Наверняка даже если бы Алек предложил ему напялить пачку и прийти в ней на пары, в его голосе было бы меньше удивления. — Скажи мне честно, ты с ума сошел? Ты хочешь, чтобы я пригласил самого Дерека Хейла?
И почему это имя из уст Стайлза всегда звучит так, будто он говорит о каком-то божестве? Хотя, почему о «каком-то?». О самом главном в его жизни, которому он готов молиться дни напролет и приносить в полнолуние жертвы на алтарь. Ну, жертвы в виде сотен шоколадных батончиков или фирменного яблочного пирога семьи Стилински.
Стайлз все еще остается самым адекватным из всех знакомых Алека. Самым веселым, забавным, умным, любознательным, а благодаря дружбе с малых лет он знает Лайтвуда, как свои пять пальцев. Но стоит в поле зрения появиться Хейлу, как на смену глубокомыслящему, думающему человеку приходит кто-то озабоченный кубиками пресса и мужскими гениталиями.
Молчание за их столиком затягивается. Слышно только, как Стайлз тянет сок из трубочки и причмокивает губами после каждого глотка.
Чтобы заставить Стилински молчать так долго — это надо постараться.
Хотя, он не выдерживает и трех минут. Сминает опустевшую коробочку из-под сока и смотрит на Алека:
— Хорошо. Я приглашу.
Лайтвуд точно не ослышался?
А может ему показалось?
Но нет, Стайлз все еще смотрит и как-то слишком лукаво улыбается.
Тут явно какой-то подвох. И Стилински не заставляет себя долго ждать: улыбается еще шире и пододвигает свой стул ближе, переходя на заговорщицкий шепот:
— Я позову Дерека, если ты позовешь Магнуса.
Магнуса? Магнуса Бейна? Нет, у Алека точно слуховые галлюцинации. Он недоверчиво смотрит на друга, надеясь, что тот сейчас рассмеется и скажет, что пошутил. Но Стайлз молчит. Лишь продолжает усмехаться.
Лайтвуд бросает из-за плеча взгляд на столик Дерека. Рядом с Хейлом, как и всегда, вальяжно расположился Магнус Бейн. Он даже не озаботился найти стул и сидел на краю стола, закинув ногу на ногу. Это тоже относится к тем вещам, которые никогда не меняются.
— Бейна? И кто тут и нас с ума сошел, Стайлз? Он же…
— Ой не надо мне тут. Я же вижу, как ты на него смотришь.
Алек считает, что Стилински очень часто несет какую-то чушь, и это не лечится.
Он смотрит на Магнуса? Еще чего.
Лайтвуд фыркает себе под нос.
Нет, конечно же, он не будет звать Бейна ни на какое свидание. Но вообще-то он мог пригодиться.
* * *
— Магнус?
— Александр.
Всегда только так. Только полное имя. А Алек позволяет и даже смущенно улыбается, хотя любой другой за «Александра» получал, как минимум, уничтожающий взгляд.
И что Бейн с ним творит?
Лайтвуд берет себя в руки и сгоняет с лица улыбку. Наблюдает, как Магнус плавно ведет плечом, откидывает со лба челку и хитро щурится.
Пижон.
— Посмотрите-ка, кто снизошел до меня. А что без своего дружка?
Как же. Бейн. Бесит.
— А ты без своего? — Алеку самому стыдно за свой ответ. Он никогда не лезет за словом в карман и всегда может остроумно среагировать на самую хлёсткую фразу, но почему-то рядом с Магнусом эта способность улетучивается быстрее испуганной выстрелом куропатки.
Но Магнусу, кажется, все равно. Он иронично улыбается и складывает руки на груди:
— Туше.
Алек нервно сглатывает. Солнечные лучи играют на сильных руках, крепких ладонях и длинных музыкальных пальцах. И не думать о том, что Магнус может делать этими самыми пальцами — непосильная задача.
Взгляд поднимается выше, к рукавам футболки, шее, острым линиям подбородка… И встречается с насмешливым взором карих глаз.
Безголовый Алек. Как можно было так в открытую пялиться на Бейна?
Он чувствует, как кровь приливает к щекам, и пытается убедить себя, что все в порядке. Ну поймали его за разглядыванием, ну и что? Его это не должно волновать, он же вообще-то по делу пришел.
— Магнус, а если серьезно, где Дерек?
— Я, конечно, не знаю, с чего ты заинтересовался, но он был на стоянке.
Ну конечно же. Кто бы сомневался?
— Угу. И Стайлз тоже там.
Магнус закатывает глаза и понимающе улыбается.
— И когда до этих двоих уже дойдет?
— Поэтому я и здесь. Мне нужна твоя помощь.
* * *
Идея двойного свидания принадлежит Алеку. Он говорит Стайлзу, что пригласил Магнуса, и не оставляет другу возможности отказаться.
Идея пойти в кино принадлежит Магнусу.
В принципе, все проходит неплохо. Кинозал не переполнен, сюжет фильма интригует, Стайлз без умолку болтает и не дает сосредоточиться на экране. Хотя, может быть, сосредоточиться на экране не дает Магнус, который сидит слишком близко и ненароком несколько раз пробегает по предплечью Алека кончиками пальцев.
Проблема в том, что Стайлз болтает с Лайтвудом, с Магнусом, но только не с Дереком, и создается ощущение, что он поставил себе цель игнорировать и даже не смотреть в его сторону.
Хейл с каждой минутой все сильнее хмурится.
Это случается в тот самый момент, когда они вчетвером после кинотеатра идут к небольшому уютному кафе в конце квартала. Стайлз нелепо машет руками, пытаясь доказать, что конец фильма был совершенно нелогичным, Дерек смотрит в землю и пинает небольшой круглый камень носками ботинок, а Алек и Магнус переглядываются между собой.
Вот в тот момент это и случается.
Магнус резко останавливается, хватает Алека за запястье и притягивает к себе. Лайтвуд даже не успевает среагировать, а его губы уже накрывают требовательным поцелуем.
Он оторопело выдыхает в чужие губы. Его руки непроизвольно дергаются, чтобы оттолкнуть явно сошедшего с ума Магнуса, но останавливаются в последний момент.
Почему?
В следующее мгновение даже мысль о том, чтобы оттолкнуть, улетучивается. Где-то под ребрами рождается тепло и распространяется по всему телу. Почти заставляет задыхаться.
Алек несмело приоткрывает рот и проводит языком по нижней губе Магнуса, не без удовольствия замечая, что тот вздрагивает и прижимается еще ближе. Их языки сталкиваются, ласкают друг друга, слишком грубо и на грани приличий. Но у Алека все тело горит, и последнее, о чем он думает — это мнение окружающих.
Он не может сдержать тихий стон.
Бейн с довольной улыбкой отстраняется от него, и в этот момент он как никогда раньше похож на хитрого кота.
Алека словно окатывают ледяной водой. Он затравленно дышит. Хочет побиться головой об стенку из-за того, что его собственное тело его предало… И одновременно хочет вернуться к этим губам, сминать их своими, страстно, влажно, глубоко.
— Ну и что это было?
— Я хотел заставить их действовать, — как ни в чем ни бывало тянет Магнус.
Алек чертыхается себе под нос. Ну конечно, они с Бейном договорились свести своих друзей, и это просто была часть плана. Необговоренная часть плана.
Можно провалиться под землю прямо сейчас? Ведь если раньше Магнус только подозревал о чувствах Алека, то сейчас…
Хотя стоп. Какие это еще чувства? Он действительно только что подумал о чувствах к главной королеве драмы всея Нью-Йорка? Как вообще можно было?
Даже в мыслях его оправдания звучат, как лепет студента, не подготовившегося к экзамену.
Лайтвуд оглядывается за спину и понимает, что там, где недавно стоял Стайлз, пусто. Дерек тоже исчез из поля зрения, но стоило посмотреть немного вправо… В другой ситуации Алек бы победно улыбнулся, увидев, как Дерек тащит куда-то Стайлза, бесцеремонно схватив его за руку. Но не сейчас.
Он оборачивается к Магнусу с ярко-горящим румянцем на щеках. Хочет отступить хотя бы на шаг назад, потому что в чужих объятиях слишком душно, жарко и немного стыдно.
Но Бейн не дает ему этого сделать, крепче сжимая свои руки на его талии.
— Они уже ушли, — с намеком произносит Алек и снова делает попытку вырваться.
— И что?
Магнус лишь закусывает губу, и это совпадение, что у Алека именно в этот момент перехватывает дыхание.
— Почему ты все еще меня держишь?
* * *
— О боги, это он!
— Да, Стайлз. Это он. Дерек Хейл. Твой парень.
Алек закатывает глаза. И с чего он вообще взял, что что-то изменится? Он все так же вынужден выслушивать про великолепного Хейла, только теперь в двойном объеме. Но он не жалуется, потому что и сам кое-как сдерживает себя, чтобы не начать воспевать оды Магнусу Бейну.
Хотя одно все же изменилось. Стайлз теперь не думает о том, что у Хейла большой член. Он это знает наверняка.