Виктор Ремизов делает ставку на зарубежные рынки

Телекоммуникационный оператор Space, принадлежащий группе «Радиотех» Виктора Ремизова, выходит на рынок Никарагуа. Space, занимающий шестое место на российском рынке широкополосного доступа в интернет, по данным аналитической компании J’Son & Partners, намерен сделать ставку на международную экспансию. Первой страной присутствия для Space должна стать Никарагуа. Сделка по созданию совместного предприятия, которое на паритетных правах будет контролироваться «Радиотехом» и местной телекоммуникационной группой Sunrise, находится в завершающей стадии, говорит источник, близкий к российскому холдингу. О готовящейся сделке также знают три источника на российском рынке телекоммуникаций. По их информации, «Радиотех» в настоящий момент изучает рынки нескольких африканских и ближневосточных государств в поисках потенциальных объектов для приобретений.

Стас заявился в офис около двенадцати дня, он был одет в очень дорогой темно-синий итальянский пиджак и мокасины того же цвета. Завершал ансамбль в меру скромный, но внушительный хронограф на запястье. Скорее всего, Стас ездил куда-то по делам своего журнала. Печатное детище моего заместителя было его основным источником доходов и самым успешным проектом. Журнал печатался очень небольшим тиражом в одной из лучших типографий и содержал исключительно интервью с бизнесменами и топ-менеджерами различной величины компаний. Фокус состоял в том, что весь рынок был уверен, что издание курируется крайне влиятельными людьми из властных структур. А кто откажется за десять тысяч евро рассказать о своей любви к стране и многочисленных благих начинаниях, да еще на глянцевой бумаге с красивой фотографией и уважаемыми соседями по полосам. Собственно, Стас изобрел что-то вроде печатного Instagram для обеспеченных подписчиков, в котором они печатали свои selfie. Если кто-то и спрашивал Стаса, что за люди опекают его проект, он скромно отвечал, что, дескать, никаких людей нет, всё это происки завистников, просто собрались хорошие парни и делают хороший журнал для и про тех, кто не стесняется любить свою страну. После этого даже самые критично настроенные личности убеждались в том, что с помощью публикации в издании можно снискать расположение в самых высоких политических сферах.

— Коллега, — приветствовал его я, — ты бы имел совесть! Хоть бы с левых заработков бухло в офис покупал, а то весь мой бар выжрал, теперь тебя наши клиенты алкоголем снабжают.

— Будет тебе бухло, — неопределенно пообещал Стас. — Тут девица от акционеров звонила, так что, Хьюстон, у нас проблема…

— Твою ж дивизию, — чего хотели опять?

— Не поверишь, есть такая контора — «Севнефть», большие друзья нашего главного акционера. У них приключилась беда. Трое рабочих с буровой у себя в вагончике нажрались и пошли погулять, а в это время к ним как раз белый медведь зашел, поискать, что пожрать. Ну, они его с дури и пристрелили. А через день у одного из этих дебилов смена закончилась. Он поехал домой и выложил все это шоу с медведем в «Одноклассники».

— Так, я не понял, а мы тут при чем? — у меня появилось недоброе предчувствие, резко захотелось приложиться к бутылке с виски.

— Ну, у «Севнефти» давно были проблемы с экологами. Им всё нефтяники отстегивали, а недавно тарифы выросли чуть ли не в два раза и «Севнефть» попыталась прикрыть лавочку. В общем, случай вовремя подвернулся. Историю раздули будь здоров — соцсети бурлят, сюжет прошел по ключевым телеканалам, прокуратура целый десант высадила, завели уголовные дела против этих троих идиотов и их начальника. Короче, нас очень сильно просили помочь разобраться.

— Замечательно, — произнес я. — Короче, я накаркал, неси бутылку с вискарем, надо морально подготовиться.

Стас плеснул в бокалы на два пальца темно-коричневого напитка, мы выпили. Я закусил завалявшейся на столе Стаса долькой апельсина.

— Ну давай, рассказывай дальше, еще понемногу налей только, — произнес я. — Меня интересует, чего на данный момент наговорили представители «Севнефти»?

— Ну, пока я не отдал им приказ молчать под страхом смертной казни, они успели сделать официальное заявление о том, что в тот день никто из их сотрудников не производил никаких выстрелов и в зоне отдыха персонала оружия быть в принципе не могло.

— Ну, молодцы, чего там… Осталось доказать, что медведь сам застрелился, и вопрос решен, — резюмировал я.

— Это еще не самое страшное, — уточнил Стас. — Нам приказано на этом проекте работать в тесном контакте со Светой…

Я залпом опрокинул в рот оставшийся виски. Ничего хуже, в принципе, не могло случиться. Несколько лет назад выпускница журфака МГУ Света сделала достаточно быструю и успешную карьеру в либеральной прессе, прославившись несколькими громкими расследованиями против крупных чиновников московского правительства. Картину, правда, несколько испортил тот факт, что значительная часть информации, изложенной юной журналисткой, впоследствии оказалась недостоверной. Это не помешало одному из разоблаченных чиновников попрощаться с работой. В какой-то момент стало известно, что Света переходит на работу в некое крупное провластное издание — новость была для многих шоком, говорили о каких-то неслыханных суммах, которые якобы привели к падению юного дарования. На деле всё было немного иначе. Света влюбилась в одного средней величины медиаменеджера, который настоял на том, что работа на власть дает гораздо большие возможности для быстрого развития карьеры. Света, бывшая, как и все неумные люди, крайне тщеславной, быстро согласилась. Через полтора года она уже возглавляла агентство «Политический актив», предоставляющее заинтересованным лицам услуги наемных маргиналов, как в реальной, так и в виртуальной жизни. Самой запомнившейся акцией «Политического актива» была попытка закидать презервативами, наполненными красной краской, американское посольство. Подопечные Светы — несколько десятков нищих молодых людей из Подмосковья — по дороге в город выпили слишком много пива, заблудились, и в итоге надругательству подвергся какой-то подвернувшийся им под руку офис, не имевший к США вообще никакого отношения. Я грязно выругался и набрал телефон Алексея.

— Собирайся, поедешь со мной в замок злой королевы, — произнес я в трубку.

По дороге я коротко объяснил Алексею, что планировал использовать его в случае критической ситуации. При необходимости ему предстояло попытаться соблазнить Свету и по возможности использовать свое влияние в интересах нашей компании. Алексей недовольно хмыкнул и принялся изучать пейзаж за окном, я невозмутимо извлек ноутбук и погрузился в чтение текущих документов. Оставалось надеяться, что необходимости в крайних мерах не возникнет. Компания Светы занимала несколько комнат в огромном НИИ, часть которого была переделана под офисы. Огромное здание, которое, вероятно, можно было различить с орбиты, возвышалось мрачной серой громадой на фоне жилых московских многоэтажек. Мы припарковались и прошли внутрь. Помещение подверглось поверхностному косметическому ремонту, но в целом производило достаточно отталкивающее впечатление. В центре холла на входе стояло жестяное ведро, в которое капала вода из зияющей в потолке дыры. Похоже, в офисе недавно сломалась система кондиционирования. Света, миниатюрная брюнетка в бесформенном светлом свитере, вышла нам навстречу, искусственно улыбаясь. У нее были недостаточно белые зубы. Она недавно сменила контактные линзы на очки. Толстая пластиковая оправа, которая, по замыслу, должна была придать ей интеллектуальный вид, делала ее похожей на героиню второразрядного порнофильма.

— Привет заслуженным флудерам России, — поздоровался я.

— Привет, Петя, как у вас дела? Мы уже полным ходом готовимся к операции, я половину людей на нее поставила, — пояснила Света, пытаясь придать себе максимально серьезный вид. — Думаю, это уникальная история, на которой мы сможем показать, насколько важен SMM для крупного бизнеса…

— Разберемся… — неприветливо произнес я.

Мы прошли вглубь офиса и разместились в небольшой переговорной, украшенной огромным экраном, по которому транслировался канал Russia Today.

— Хорошо, Свет. Знакомься, это Леша, наш директор по цифровым коммуникациям. — Алексей удовлетворенно улыбнулся, получив неожиданное виртуальное повышение. — Ты могла бы изложить нам свои соображения?

— Да, само собой! Первым этапом станет масштабная контркампания в блогосфере. Наш основной тезис — зарубежные организации под видом борьбы за экологию и при поддержке различных подозрительных личностей в России собрались нанести удар по нефтяной отрасли, важнейшему сегменту экономики страны. В этом направлении уже работают около тридцати наших специалистов на основных социальных площадках — Facebook, «Вконтакте», «Одноклассники», мы заказали ролик в YouTube, в котором раскрывается, как на самом деле международные компании с американскими акционерами разрушают экологию по всему миру и вытесняют с рынка всех своих конкурентов, используя при этом самые грязные методы…

— Да, да, да, — я вытянул руку, пытаясь остановить ее, — это всё, конечно, хорошо, но нам нужно что-то более материальное для усиления абстрактной риторики. Если быть точным, наш клиент крупно облажался и нам нужно что-то с этим делать.

— Ну, может быть, но в том, что он, как ты выражаешься, облажался, виноваты конкретные люди, которые, кстати, надо это использовать, поставили подножку одной из наиболее эффективных в стране нефтедобывающих компаний.

— Хорошо, — примирительно произнес я, — подножку так подножку. Алексей, изложи, пожалуйста, наше видение проблемы.

— Собственно, дело в том, — менторским тоном произнес Алексей, — что мы имеем дело с вполне конкретной видеозаписью, которая достаточно наглядно показывает, что на самом деле произошло. И первоочередная задача для нас — посеять в аудитории сомнение либо в подлинности записи, либо в точности трактовки тех событий, которые на ней изображаются. Только после этого мы можем начать искать в ситуации в целом некие скрытые смыслы.

Я поднял вверх большой палец, одобряя слова подчиненного:

— Вот именно, так что вы пока с международной пятой колонной притормозите слегка, но она нам, бесспорно, понадобится. Мне нужно отъехать на еще одну встречу. Надеюсь, вы сможете более детально договориться о наших совместных действиях.

Я поднялся, чмокнув Свету в щеку, Алексей за ее спиной скорчил мне устрашающую рожу, пытаясь сообщить, что нечестно бросать его одного на растерзание юному гению социального маркетинга. Я незаметно подмигнул ему. Пусть выпутывается как хочет. Не зря я в экстренном порядке повысил его до директора по коммуникациям. Я сел в машину и повернул в сторону центра. Моя цель — большая и полузаброшенная квартира — скрывалась в одном из многочисленных переулков в районе Чистых прудов. Временный хозяин квартиры Вадим уже ждал меня. Квартира досталась ему в пользование от одного из его многочисленных друзей — сына владельца крупного агропромышленного холдинга. Хозяин квартиры был убежденным коммунистом и алкоголиком и пускал к себе жить многочисленных единомышленников и собутыльников. Сейчас он находился на лечении в одной из швейцарских клиник. Вадим отпер еще, вероятно, дореволюционную массивную дверь и повел меня внутрь квартиры, периодически натыкаясь на пустые бутылки и непонятного происхождения картонные коробки. В его комнате стояли продавленный облезлый диван и стол с мощной графической станцией. Вадим был известным в городе андеграундным режиссером. Как и положено андеграундному режиссеру, он пытался выглядеть максимально демонически. К сожалению, природа наградила его заурядной внешностью менеджера среднего звена. Вадим пытался компенсировать это недельной небритостью — помогало плохо.

— Посмотрел я твой ролик, — произнес он, — собственно, я его и раньше видел. Свет там почти никакой, камера в телефоне тоже, сам понимаешь… Ты можешь объяснить, чего ты от нас хочешь?

— Да, конечно. Мне нужно, чтобы вы сняли к этому ролику своего рода приквел. Небольшой кусок видео, из которого станет очевидно, что этим ребятам пришлось стрелять в животное. Думаю, нужно будет добавить как минимум одно действующее лицо женского пола. Кого-то, на кого животное напало, например. Сейчас кандидатура согласуется.

— Ну, технически это будет не так сложно, — произнес Вадим, запуская руку в свои непослушные черные волосы, — вопрос только в том, что снимать лучше всего там же, где снимался первый ролик…

— Да, само собой. В вашем распоряжении будет самолет компании и все другие необходимые ресурсы. И в качестве гонорара — например, десять тысяч евро. Но твоя команда должна быть готова выехать в аэропорт через четыре часа. Устроит?

— Не вопрос, — кивнул Вадим, доставая откуда-то из-под стола начатую бутылку портвейна. — Не будешь?

— Нет, спасибо, — ответил я, — шапку не забудь, там холодно, говорят…

Я направился к выходу.

Многочисленные машины уже начали скапливаться в пока что не очень больших заторах на Тверской. Приближался конец рабочего дня, небо над бульварами окрасилось в холодные тона. Обеспокоенные клерки спешно курили около входа в торговую галерею. На вечер у меня было запланировано посещение корпоратива одной из клиентских компаний. Я подъехал к «Метрополю» около девяти вечера, раньше появляться на подобных мероприятиях едва ли имело смысл. Когда я появился в зале, все приветственные речи уже были произнесены, все дежурные слова сказаны, наиболее важные гости удалились в сопровождении своей охраны. Я перекинулся парой фраз с какими-то малозначительными личностями. Это занятие принято называть заимствованным у американцев словом networking — проще говоря, бездумное собирание чужих визиток. Принято считать, что все эти бесчисленные новые знакомые должны впоследствии помочь коллекционеру преуспеть в бизнесе. У меня дома около стола стояла пустая коробка, куда я время от времени сваливал скопившиеся после нескольких вечеринок визитки, кто-то из знакомых рассказывал, как играть с их помощью в карты. Детали я запомнил плохо, но президент средней руки компании выполнял роль валета, начальник отдела — десятки и так далее. За ближайшим от меня столиком какой-то средней руки менеджер не на жизнь, а на смерть сражался с официантом. Гость требовал у сотрудника ресторана отдать ему бутылку водки, а официант настаивал, что должен наливать ему ценный напиток в рюмку каждый раз, когда она опустеет. Принципиальный спор о правилах обслуживания грозил перерасти в некрасивую сцену с элементами рукоприкладства.

В последнее время корпоративные пьянки потеряли былой размах. Лет десять назад я имел несчастье участвовать в праздновании юбилея еще существовавшей тогда консалтинговой компании Arthur Andersen. Коллектив российского офиса консалтинговой фирмы собрался в гостинице «Балчуг Кемпински», всё начиналось вполне благопристойно, молодые звезды финансового рынка, получавшие по тем временам за месяц сумму, равнявшуюся средней зарплате рабочего за треть его сознательной жизни, произносили торжественные тосты и предрекали своей компании долгое и блистательное будущее. Ближе к ночи веселье стало нарастать и в конце концов приобрело совсем уже предосудительный характер. На следующий день управляющий гостиницей лично прислал в Arthur Andersen счет на несколько десятков тысяч долларов и предупреждение, что отель навсегда вносит консалтинговую компанию в черный список. Воодушевленные большими дозами алкоголя финансовые гении учинили разгром, в результате которого отель напоминал Зимний дворец после взятия большевиками. Больше всего управляющего взбесило то, что визитеры разукрасили маркером несколько картин XIX века, висевших в холле.

Я набрал номер своего знакомого Федора, который обещал присутствовать на вечеринке. Тот обнаружился где-то в дальнем углу зала, на барной стойке перед ним стояло несколько пустых рюмок из-под текилы. Свою карьеру Федор начал скромным клерком в аэропорту Шереметьево, именно под его чутким руководством была разработана схема поставки алкоголя из местного Duty Free в московские бары. Подчиненные Федора покупали напитки у сотрудников магазинов беспошлинной торговли и выносили их через служебный вход. Однако этого предприимчивому менеджеру показалось мало — он поставил на поток кражи ноутбуков и другой цифровой техники у посетителей зала ожидания для пассажиров бизнес-класса. Большинство иностранных топ-менеджеров чувствовали себя в полной безопасности в бизнес-зоне, некоторые из них обнаруживали пропажу вещей только по прилете. В общем, предприятие моего знакомого процветало до тех пор, пока персонального компьютера не лишился один из заместителей министра российского правительства. В украденном ноутбуке содержалась сверхсекретная информация, касающаяся результатов разведки нефтяных месторождений. К расследованию подключилась служба безопасности аэропорта, в результате Федор чуть было не оказался за решеткой, но в итоге отделался увольнением. После такого поворота в своей судьбе он решил заняться менее рискованными операциями. Последним его бизнесом был консалтинг в области социальной ответственности бизнеса. Крупные российские корпорации ежегодно тратят достаточно значительные суммы на благотворительные проекты, Федор сумел поставить производство подобных проектов на поток. В его компании можно было приобрести всё что угодно, от акций по помощи бездомным до проекта по спасению каких-нибудь особенно редких китов в неведомых морях. В тот день Федор был отчего-то необычно мрачен.

— Прикинь, облом со мной случился, — начал он, делая рукой знак бармену налить еще порцию текилы, — познакомился с телкой сегодня. Симпатичная такая, на мою бывшую чем-то похожа. Поговорили с ней про всякое… Я ей сказал, что я типа известный режиссер. Помнишь, ты меня знакомил с одним гавриком из этих… ну, которые там всякую муть снимают вроде артхауса. Ну, в общем, я ее обработал по полной программе, она вроде как ведется, глазами хлопает, всё такое. Короче, я ей говорю, мол, поехали в другое место, у меня знакомые там в студии поэтические чтения устраивают, заодно выпьем еще, потусуемся. А она такая смотрит на меня как на говно и говорит, спокойно так: «Восемьсот евро». — Федор выругался и сделал глоток текилы.

— Н-да, понятно, вечер не задался, — я уже начинал скучать, заранее разгадав окончание истории моего знакомого, — а я тебя хотел по делу увидеть. У меня тут «пассажир» есть один, ему нужны услуги по вашему профилю. Что-то связанное с животными.

— Кто именно?

— «Севнефть».

— А, ну да, наслышан. И кто нужен? У меня сейчас проект большой намечается по дельфинам…

— Нет, спасибо, дельфины какие-то скользкие твари, не знаю…

— Ты зря, они вполне себе милашки. Ну, не знаю, лось есть. И специально для особых случаев — тигр, — Федор смахивал на профессионального сутенера, расхваливавшего своих дам.

— Лося точно не надо, с тигром надо подумать, — отреагировал я. — А что еще есть, ну там из особых запасов?

— Есть панда, только ее уже один губернатор зарезервировал.

— О, кстати! Панд я люблю. Круто, давай, короче, панду. А что с ней случилось?

— Ну, там такая история: пограничники ее отняли у какого-то китайца, который пытался ее контрабандой в Россию ввезти. Можно еще чего-нибудь душещипательного приплести, что он ее накачал наркотиками, врачи еле спасли… Ну и передать ее в какой-нибудь зоопарк в торжественной обстановке, в общем, как обычно.

— А ее правда еле спасли?

— Да хрен его знает, какая разница? Текилки не хочешь?

В этот момент раздался резкий треск и сразу за ним женский крик: кто-то из официантов уронил хрустальный графин, который разлетелся на тысячи мерцающих осколков прямо у наших ног. В центре зала в фонтане к началу вечера установили огромную ледяную глыбу, в которой был вырезан логотип компании. Вода в фонтане была теплой. Несколько часов глыба медленно таяла в лучах софитов и в какой-то момент рухнула в воду. Поднятая ею волна хлынула на расположенные вокруг фонтана столики руководства компании. Мокрые с ног до головы топ-менеджеры пробирались к бару в поисках новой порции напитков. Я попрощался с Федором и, лавируя между негодующими управленцами, стал пробираться к выходу из зала.