«Севнефть» представила свою версию скандального ролика об убийстве белого медведя
Вчера представитель «Севнефти» представил следственным органам полную версию ролика, на которой представитель компании выстрелом из охотничьего ружья убивает белого медведя. По словам представителя нефтяной компании, это более полная версия снятого на телефон видео, из которого можно понять, что животное напало на коллегу стрелка, сорокалетнюю сотрудницу нефтяной компании, после чего ради ее спасения пришлось открыть огонь. Представители местных органов МВД и Следственного комитета воздержались от комментариев до окончания расследования. «Это уже не первый случай, когда мы сталкиваемся со спланированной пиар-кампанией, направленной против предприятий нефтегазового сектора РФ. Представители иностранных природоохранных организаций зачастую оперируют непроверенными, а то и вымышленными данными, чтобы обеспечить максимально ослабить российские компании и ослабить их позиции в конкурентной борьбе с международными нефтегазовыми концернами», — заявил в телефонном интервью президент Нефтегазовой академии РФ Михаил Дудковский.
Пресс-тур в Салехард, который организовывала наша компания, не задался с самого начала. Группа менеджеров «Радиотеха» посещала город в составе правительственной делегации, которая должна была подписать ряд важных соглашений о проектах с участием международных нефтяных корпораций. После подписания была запланирована встреча представителей прессы с главой «Радиотеха» Виктором Сергеевичем. Согласованный пресс-релиз пришел в два часа ночи перед вылетом. Всю ночь Вика, две девушки с reception и стажер отдела аналитики печатали пресс-материалы и раскладывали их по брендированным папкам. В шесть утра Вика с красными от недосыпа глазами выехала в аэропорт, чтобы узнать, что рейс отменен. Менеджеры «Радиотеха» вылетели правительственным бортом, а журналисты провели пять часов в аэропорту в ожидании следующего рейса. За время, проведенное группой представителей СМИ в аэропортовом пабе, запасы пива в нем значительно убавились. После трехчасовой поездки из аэропорта к месту проведения встречи журналистов вместе с Викой заперли в каком-то подсобном помещении, оставив один на всех термос с кофе и пару бутылок минеральной воды. Так они провели еще шесть часов. Как выяснилось позже, недоброжелатели Виктора Сергеевича в правительстве добились, чтобы он не участвовал в проекте с нефтяниками. Он развернул назад свой кортеж, когда вдалеке возникло здание Шереметьево-2. Анатолию сообщили об отмене визита только спустя несколько часов.
Собравшиеся в «Подводной лодке» сотрудники уничтожали огромный фруктовый торт, присланный Анатолием в качестве извинений. Вика сидела в углу переговорной, стуча по клавишам ноутбука с такой силой, как будто именно он был причиной ее несчастий.
— Вик, тебе, может, кофе с вискарем принести? — оптимистичным голосом поинтересовался я.
— Петя, иди ты в жопу со своим вискарем. Кстати, если ты еще не в курсе, Толя твой нам еще подарок приготовил…
— О как! Не в курсе пока… — я подцепил пластиковой вилкой кусок торта.
— Ну так вот, если ты помнишь, мы недавно помогли «Радиотеху» с их сраными планшетами. Идея, конечно, была хорошая… Ну так вот, они заключили договор на поставку крупной партии этого чудо-устройства с Минобразования.
— Так, на минуточку, планшетов же не существует в природе? — удивился я.
— Петь, ты телевизор не смотришь? Эти планшеты лично министр осмотрел и остался, кстати сказать, очень доволен. Так что, поверь мне, они существуют. Ну, как ты понимаешь, ни о каком российском производстве речи не идет, поэтому они заказали партию китайцам. Те даже согласились за двойную цену сделать все в рамках установленных сроков, но теперь твой прекрасный Толя просит нас «придумать что-нибудь», чтобы всё это красиво выглядело.
— Та-а-ак… — протянул я, наливая себе кофе и пытаясь немного потянуть время, — ну хорошо… Досрочный ответ: да, производиться эта фиговина будет на мощностях нашего совместного предприятия с китайцами, потому что так дешевле. Но все разработки велись в России, и так дальше в этом роде. Устроим пресс-тур, сделаем красивые фотки с производственной линии, договоримся с китайцами, чтобы они там говорили всякую фигню про вечную дружбу и сотрудничество между двумя великими странами.
— Нет, минуточку, — вмешался в разговор глава департамента информационных технологий Кирилл, — никакое совместное предприятие мы с китайцами не организуем, тем более за несколько дней. Для них наши бюджеты — это так, на пуговицы, да и вообще они на свой рынок даже Coca-Cola не пускают, тем более одного из крупнейших в мире производителей вооружений. Так что без вариантов.
Члены Эскадрона Смерти удрученно замолчали. Я выругался про себя, начиная уже жалеть о том, что вообще начал вести дела с Анатолием. Неожиданно Кристина отложила свой планшет и уверенно произнесла:
— Переводчик.
— Что «переводчик»? — не понял я.
— Ну, китайцы, как известно, очень плохо говорят по-английски, да и наши журналисты, в принципе, тоже. Поэтому удобнее всего будет, если мы будем переводить с китайского на русский и с русского на китайский.
— И что? — осведомился Стас, глядя на Кристину как на умалишенную.
— Переводчик будет наш. И будет говорить то, что мы ему напишем, — наш текст для журналистов и еще один наш текст для китайцев. В принципе, китайцы могут рассказывать всё, что им только захочется, а мы расскажем нашей прессе то, что нам нужно, — Кристина замолчала и обвела переговорную торжествующим взглядом. Сотрудники ошеломленно молчали.
— Да, заявка на победу, — согласился я. — Крис, у тебя виза китайская есть, я надеюсь?
На обед я заказал пасту с лососем, в ожидании блюда я внимательно изучил отчет по ходу операции с «Севнефтью», присланный Алексеем. С раннего утра во всех основных соцсетях в случайном порядке начали появляться сообщения и комментарии от пользователей, содержащие сообщения «с нашими медведями разберемся сами» и «руки прочь от русской нефти». Хэштег #i_medved в Twitter набрал более 30 тысяч подписчиков. Число сообщений росло и составило ближе к двенадцати дня более ста тысяч, причем ни одно не содержало каких-либо объяснений, что именно имеет в виду автор. Комментарии возникали в темах, не имеющих никакого отношения к нефти и медведям. Странную эпидемию первым заметил Кирилл, который без труда установил ее источник. Автоматическая система, с помощью которой подопечные Светы собирались заполонить социальные сети постами в поддержку клиента, дала сбой и начала в автоматическом режиме рассылать сообщения случайным пользователям. Покончив с обедом, я вышел из ресторана и присел на лавочку в небольшом сквере, расположенном во внутреннем дворе нашего особняка. Солнечные блики скользили по асфальту, причудливые тени танцевали в древесных кронах. Мимо скамейки походкой, исполненной глубокого достоинства, прогуливался крупный жирный голубь. Я зажег сигарету и несколько раз вдохнул сладко пахнущий теплый дым. Не скрою, звонить Свете было приятно, слишком много крови она всем попортила.
— Ну что, радость моя, — елейным голосом произнес я в трубку, — надо бы выработать общую стратегию коммуникации с клиентом…
— Петь, я признаю, что это наши облажались, но не так всё страшно… — голос Светы звучал подавленно.
— Света, зайка, ты сама понимаешь, что всё как раз очень даже страшно. Вся Сеть забита сообщениями о вашей маленькой диверсии. «Севнефть» склоняют на каждом разнесчастном форуме. К счастью, они не очень много понимают в этих делах, тут нам, бесспорно, крупно повезло. Поэтому советую тебе… да чего уж там, даже приказываю, чтобы вы сидели и никуда не лезли, чтобы даже близко к этому клиенту я вас не видел. Вы уже свое накреативили, повелители блогосферы, мать вашу! Короче, сидите и тихо ждете начала операции «Панда», всё ясно?
— А что за операция? — тихо поинтересовалась Света.
— Об этом вам сообщат в свое время. Пока, дорогая, не грусти, — произнес я и, не слушая ответа, нажал на кнопку «отбой».
Самолет пробился сквозь пелену туч, нависших над аэропортом. Солнце уже готовилось опуститься за горизонт, но небо по-прежнему оставалось ослепительно-синим, только ближе к земле разливался алый свет, окрашивавший величественные башни облаков. Я откинулся в кресле и развернул газету. В тот день вся деловая пресса склоняла новые подробности в деле коммерсанта М., некогда сыгравшего роль в разделе крупного нефтяного холдинга. На актив претендовала группа «Гамма», которая из-за ряда судебных ограничений была вынуждена передать М. крупный пакет акций спорной компании. Бизнесмен обещал через некоторое время продать акции обратно реальному владельцу, но природная склонность к авантюрам сыграла с ним недобрую шутку. М. заключил сделку, по которой акции за 200 миллионов долларов отходили конкурентам «Гаммы», оспорить транзакцию не удалось, но сам незадачливый коммерсант через несколько недель таинственным образом исчез. Его поиски длились почти год, но никаких результатов не дали. Пару дней назад тело М. обнаружилось в одном из провинциальных городов в Испании.
— Да помню я эту историю, — произнесла Кристина, кивая на лежащую у меня на коленях газету. — Меня знакомый попросил помочь ему с одним из судов «Гаммы». Я взяла отпуск, и мы с ним полетели на слушания, они их вели на Британских Виргинских островах. Мы такие все модные прилетели, я в костюме с папочкой, приятель мой тоже весь в Brioni, летели при этом на каком-то древнем «кукурузнике» — я думала, мой последний час настал. В общем, прилетели, взяли такси — и в суд. Приехали — стоит такой сарай деревянный под пальмами, рядом какие-то свиньи в луже лежат, идиллия, в общем. На сарае вывеска — «Международный арбитраж», и ни одной живой души. Мы, наверное, час искали хоть кого-нибудь, в итоге нашли какого-то местного. Спросили его, что и как, он говорит, мол, было у них два судьи, один на родину в Британию уехал, а второй — нормальный мужик, только запил немного. «Через неделю заходите, — говорит, — он ваше дело по-быстрому решит…»
— Ну и чего, решил?
— Да кто его знает, я повернулась и поехала обратно в аэропорт, ну их на хрен с такими судами, — Кристина улыбнулась и вернулась к изучению материалов будущей пресс-конференции.
В аэропорту Чанги мы встретили группу русских журналистов, погрузились в автобус и нырнули в беспокойный поток машин на автостраде. За окном проплывало огромное поле, тесно заставленное экскаваторами, подъемными кранами и другой строительной техникой. Желто-черные стрелы, похожие на искореженные человеческие руки, торчали до горизонта. Я закрыл глаза и постарался заснуть.
Пресс-конференция была назначена на девять утра, группа сонных журналистов вознеслась на скоростном лифте на семидесятый этаж нашего отеля, где ожидали представители китайской стороны. Главным среди китайцев был среднего роста мужчина, склонный к полноте, с лицом, казалось, полностью лишенным отличительных черт. Звали его Юй, фамилия была так сложна, что нечего было надеяться даже ее разобрать, не то что запомнить. Юй и Кристина, которую я представил как руководителя нашей делегации, уселись на стулья, повернутые спинками к панорамному окну, — это место согласно китайской традиции должны были занимать самые важные люди за столом. За их спинами в голубом мареве лежали кирпичики жилых высоток и несколько безликих темно-синих небоскребов. Юй заверил собравшихся, что китайская сторона крайне рада видеть гостей из России. Российская экономика почти такая же могучая, как китайская, уверил собравшихся хозяин. Затем он рассказал, что окружающие нас небоскребы были построены за последние пару лет. Темпы строительства достигали двух этажей в день, заверил нас Юй. Я почувствовал себя несколько неуверенно, мне показалось, что башня, в которой расположился наш отель, начала раскачиваться от ветра.
За всю конференцию не произошло ничего примечательного, журналисты уплетали горячие блинчики, Юй что-то рассказывал про свою компанию, наша переводчица, украдкой заглядывая в свой iPad, исправно расписывала, как китайская сторона счастлива создать совместное предприятие с «Радиотехом». Закончив свою речь, Юй кивнул одному из своих помощников, который извлек откуда-то несколько белых коробок с инновационным планшетом. Его компания счастлива подарить журналистам из России первые экземпляры инновационного устройства, которое скоро окажется у каждого российского школьника. Все оживленно кивали и улыбались.
Отделавшись от остальных членов делегации, мы с Кристиной взяли такси и поехали к морю. Местный пляж представлял собой причудливое зрелище: у самого берега при помощи желтого каната была отделена узкая полоска воды, в которой плескались сотни китайцев. Набегавшие темно-зеленые волны взбалтывали этот человеческий суп, выбрасывая часть купальщиков на берег — те незамедлительно снова бросались в теплую пахнущую йодом воду. Я сидел на пластиковом кресле, которое обошлось мне в полтора доллара в час, и задумчиво прихлебывал пиво. Кристина только что искупалась, крупинки соли белели на ее загорелой коже.
— Хорошо, — потянулась Кристина. — Жизнь пиарщика полна трудностей и лишений…
— Ну, так! С китайцами это ты хорошо придумала, не забудь только завтра по блогосфере отработать. Свету подключи, а то она у нас наказана, пусть реабилитируется.
— Да, нормально мы так всё разрулили, в духе «мечта обгоняет действительность». Я вот знаешь, о чем подумала? — Кристина отхлебнула из моей бутылки пива. — Хочется верить, что никто из наших клиентов не участвовал в строительстве самолета, на котором мы завтра полетим.
— Я работал с авиакомпаниями когда-то, можешь мне поверить, то, чем мы тут занимаемся — это детский сад, младшая ясельная группа. Да и вообще, чем ты недовольна, дети получат, в принципе, неплохие компьютеры, а деньги эти всё равно бы кто-нибудь освоил… Я когда-то работал с одним парнем, который с еще парой человек фактически создал всю индустрию пиара в нашей стране в том виде, в котором она сейчас существует. Он мне говорил: «Самый страшный грех для пиарщика — это гордыня». Мы все хотим думать, что мы стоим в тени и делаем наш мир хуже, чем он был. А мир и так настолько плох, что хуже его сделать не в силах ни мы, ни кто-либо другой.
— Петя, крошка, да ты романтик, — Кристина засмеялась и, запрокинув голову, проглотила последний глоток пива. Солнце стремительно падало в объятья разморенного жарой моря, откуда-то сзади ветер доносил сладковатый запах костра, китайцы готовили какие-то немудреные закуски в специально отведенной зоне для пикников.