Сон уходил медленно, сплетаясь с реальностью.

Горло раздирал кашель, перед глазами белая муть.

Анна услышала шуршание возле двери, глянула туда сквозь слезы. Ей показалось, что в дверях мелькнула желтая футболка Дениса. Новая волна кашля заглушила желание окликнуть проводника. Савина скрутилась, потянув за собой покрывало.

Через несколько минут, когда приступ отпустил, кто-то коснулся плеча. Анна приподняла голову и разглядела Елену.

– Узнала, что ты плохо себя чувствуешь, приехала помочь. Да, выглядишь неважно, – девушка протянула стакан воды и присела на край кровати.

Лена была очень светлой. После кошмара и приступа она напоминала ангела. Анна долго любовалась аккуратно сплетёнными косами, что свисали на плечи девушки, светящейся белой кожей, всматривалась в светло-голубые глаза. Настоящая фарфоровая фигурка балерины: хрупкая и нежная, только живая.

Анна отдала стакан и снова прилегла на подушку. Сказать что-то не смогла, спазм не отпускал.

Ее мучили вопросы. Что-то не так. Но и спросить об этом было некого. Анна знала, что все эти повторения приступов – не к добру. Она же не глупая. Сейчас чувствовала себя лучше, но этот сон и раздирающий кашель, от которого до сих пор пекло в горле, вымотали ее. В руках и мышцах непреодолимая слабость. Но нужно вставать, работа не ждет.

– Тебе лучше? Нужно врача вызвать? – Лена коснулась осторожно предплечья и обеспокоено заглянула Анне в глаза.

– Нет, уже все нормально, – прохрипела Савина. Голос есть – это радует.

Девушка настроила кондиционер, походила немного по комнате, затем присела снова возле Анны. Она что-то хотела сказать и явно подбирала слова.

– Стас говорит, что Денис прав, – мягко начала Лена.

– В чем?

– Опасно идти в Туманную долину. Ты подвергаешь себя риску, тем более, с такими при…

– Та-а-ак! Стой! – неожиданно голос прорезался, Анна откашлялась и заговорила уверенней: – Мое состояние здоровья не касается работы и не касается Разумова. Возможно это всего лишь перегрев или акклиматизация. Да и я все равно должна сделать то, ради чего приехала. Иначе меня уволят. А Денису уже говорила: если он так боится, я найму другого проводника.

– Сомневаюсь, что кто-то решится пойти, – прошептала Елена. Прозвучало, как мысли вслух. А затем, уже громче, добавила: – Он думает, возможно, там уже и озера нет. Провалы и сдвиги пласта земли – там норма. Я видела последствия аварии на дороге – это жутко.

Лена замолчала и заломила кисти.

– С пустыми руками я не уеду, мне нужно что-то показать шефу, – упиралась Анна. – Даже если это будет дыра в земле или затопленная долина, я должна сделать фото. Тем более, меня терзают сомнения, что там-таки уж ничего нет. Как-то странно все пытаются отговорить меня. Подозрительно. Зачем было вообще соглашаться? Подписывать договор? Я вас не понимаю.

Лена ничего не ответила, лишь покачала головой. Потянулась минута молчания, затем белокурая встала и бесшумно прошлась по комнате.

– Тебе решать, конечно. И Денису. Быть провожатым для тебя – риск и для него. Но, поверь, он не из-за себя так упирается.

– Ну, конечно! – психнула Савина. – он же думал, что из Центрального приедет крепкий мужик.

– Да этот тут при чем? Не думаю, что он вдавался в подробности.

– Тогда не понимаю, какой смысл в этом разговоре?

Резко захотелось остаться одной. Раздражали эти тайны и недомолвки. Анна чувствовала, как от этого расползается по телу грязь. Нужно доползли до душа и смыть ее. Только так можно избавиться.

Но Елена не уходила. Она помолчала немного, глядя через гардину вдаль, затем обернулась, улыбнувшись так ласково и открыто, что на душе Анны потеплело.

– Прости, тебе плохо, а я тут со своими нравоучениями. Схожу поесть что-нибудь закажу, – засуетилась знакомка и вышла из номера.

Елена вернулась через четверть часа, Анна успела принять душ и как раз просматривала сделанные за последние дни фотографии.

Поднос расположился на тумбочке. На нем веерами были выложены нарезанные фрукты и венчались они гроздью винограда.

– Я подумала, ты захочешь что-то легкое.

– Спасибо, – Анна потянулась за виноградиной. – Как раз то, что нужно. Погоди!

Вооружившись камерой, Савина сделала несколько фото.

– Понимаю! – Елена показала на темную папку, что висела у нее на боку.

– А? – переспросила Анна.

– Я тоже всюду таскаю свое призвание, – девушка подсела ближе, запрятала за ухо выбившийся из прически локон и развернула альбом.

Анна замерла: десятки рисунков акварелью, ручкой, грифелем и пастелью, от маленьких зарисовок до полноценных цветных картин. Здесь животные и птицы, дети и взрослые, портреты и сюжеты, фрукты и цветы, пейзажи и сюрреализм. Анна была так поражена, что вскочила с кровати, забыв о недомогании. Подала Елене ноутбук и открыла свои работы – тысячи фотографий.

Они так долго обсуждали творчество и ели фрукты, что не заметили, как день повернул на вечер.

С Леной договорились встретиться через два часа в парадном холле. Анна была вдохновлена этой девушкой. Общие творческие взгляды и сумасшедшая тяга к своей работе сблизили их за короткий срок.

Нужно было сесть за статью, а перед глазами все еще мелькали разноцветные картинки, идеальные формы, рисунки и скетчи – голова кругом.

Анна закрыла ноутбук и задумалась.

Два сумасшедших дня. Что за музыкальные глюки? Откуда взялся кашель? А сны еще хуже… Сглотнула горечь. Жутко хотелось пить.

В графине вода закончилась. Стоило вызвать обслуживание, чтобы набрали, но Савина решила проветриться и сходить к кулеру самостоятельно.

Выйдя из номера, она пошла по коридору, что давил на плечи светло-небесными стенами и расстилал перед ногами синий ковер. Несколько поворотов и Анна добралась до небольшой комнаты. На одном из диванов сидела девчонка, поджав под себя ноги. По телевизору на стене шел мультик.

Бак стоял в углу. Набрав воды, Анна направилась к выходу и уже почти вышла из комнаты, как издали услышала знакомую мелодию. Остановилась.

Неужели снова? Невероятно!

Но звук шел не из головы. Ее напевала девочка.

У Анны подкосились ноги. Она вернулась в комнату и присела на край дивана. Сделала вид, что ей интересен мультфильм, а сама прислушалась к мычанию малышки.

На вид ей было не больше десяти. Худенькая, длинные пепельные волосы, ровная, словно отрубленная, челка. Глаза серые с голубой искринкой, красивой миндалевидной формы.

Она повернула голову и огладила Анну изучающим взглядом. Таким проникающим, словно на атомы разобрала. И тут же отвернулась и уставилась в экран, продолжая тянуть нитку мелодии вразрез сюжету мультика.

Это невероятно. Может, девочка слышала ее раньше? Какая-то известная песня?

– Красиво поешь, – попыталась начать разговор Анна.

Девчонка перевела на нее холодный взгляд, криво улыбнулась и вернулась к просмотру видео.

– Я где-то слышала эту песню, – снова попробовала Савина.

Девчонка упорно не хотела общаться, все мычала и мычала, будто зачарованная, и глядела в пространство. Казалось, что смотрит на мультик, а на самом деле взгляд блуждал намного дальше.

Анна посидела еще несколько минут, а потом встала и собралась уходить. Зато убедилась в том, что она не сумасшедшая и мелодия в голове – это просто игры подсознания. В дверях девочка ее остановила:

– Я знаю тебя.

Савина развернулась и удивленно приподняла бровь. Девочка поменяла позу, поправила съехавшую бретельку пестрого сарафана. Потом еще покрутилась, усаживаясь удобней.

В какой-то момент она дернулась, странно выгнулась и резво соскочила на пол. Ресницы забегали с бешенной скоростью, мглистые зрачки уставились на Анну.

– Ты заберешь у меня самое дорогое!

– А? Что?! – Савина опешила и отстранилась.

Девчонка подбежала и вцепилась Анне в локти тонкими пальцами, царапая кожу. Вода из графина расплескалась на пол. Зарычала:

– Уезжай отсюда, не нужно тебе все это. Убирайся!

Не хватало воздуха, хотелось что-то сказать, но от шока Анна лишь шевелила губами.

– Настя! Я же попросил ни с кем не разговаривать! – из коридора вынырнул Денис. Весь праздничный: белая рубашка, классические темные брюки, на руке пиджак.

– Дэ-э-эн… – потянула девчонка. – Я просто мультик смотрела.

Она почти плакала, смотрела ошарашенно то на Дениса, то на Анну. Разомкнула пальцы и выпустила локти, затем юркнула на диван. От ее прикосновения кожа пылала огнем. Девчонка шумно засвистела носом, поджимая ноги под себя и вытирая слезку на щеке крошечными пальцами.

Денис процедил сквозь зубы ругательство и потянул Анну в коридор.

– Она немного со странностями. Надеюсь, не наговорила тебе глупостей?

Савина не сразу пришла в себя, сделала несколько выдохов, потом посмотрела на проводника. Он ждал ответа. Во взгляде читались злость и беспокойство. Анна одернула руку, освободившись от его пальцев, что невыносимо кололи кожу. Незаметно они дошли до ее номера. У дверей бросила:

– Переживу!

Комната поглотила внешние звуки и голос Дениса. Анна присела на край кровати и долго размышляла над случившимся. Вцепилась в графин с водой так, что побелели пальцы.

Кто-то постучал.

– Уходи! Я не хочу сейчас разговаривать!

В проеме появилась светлая голова Елены.

– Ты чего?

– А! Это ты? Заходи! Да Денис лютует, я даже не знаю, как объяснить.

– Не обращай внимания! Он просто очень принципиальный, а так хороший.

– Да? Странно…

– А ты чего еще не одета? Я тебя уже десять минут в холле жду.

Сейчас Елена была заплетена иначе: белоснежные ровные волосы, слегка подкрученные на кончиках, ложились на плечи, верх прически – плетение в колосок, украшенное нежным цветком. Красивое по фигуре белое платье в пол. Простое, без вычурных складок и воланов. Только пояс под грудью усыпанный крошечными мерцающими стразами.

– Я, наверное, не пойду. Что-то нет желания снова встретиться с Денисом.

– Тебе все равно придется с ним общаться, раз уж ты хочешь дойти до озера. А сегодня я обещаю охранять твой покой, – девушка мягко улыбнулась.

– Ладно, уговорила. Мне и в правду надо там быть.

Анна переоделась в приталенное темно-синее платье длиной до колен, на этот раз не с таким глубоким декольте, как прошлое. На правую сторону приколола брошь белой розы. Волосы оставила распущенными. Выходя из ванны, посмотрела еще раз на себя в зеркало и отметила впалые щеки и замученный вид.

– Стой, ты так и собираешься идти? – возмутилась Лена, разглядывая ее с ног до головы.

– А что?

– М… сейчас. Сюда, – художница подтянула к комоду стульчик и заставила Анну сесть.

Лена быстро и ловко уложила волосы Анны в высокую прическу, наложила легкие тени на глаза, подчеркнула губы и слегка добавила румян. Да, преображение было очевидным. Лицо посветлело, выделились черты, серость и усталость сменилась приятным свежим цветом.

– Вот, теперь можно идти.

Празднование Дня города проходило на центральной площади, выложенной брусчаткой. Небольшие каблуки приятно постукивали по камню. Уже стемнело, город засветился тысячами лампочек и витрин. Из центра площади тянулись тонкие нити светодиодов – они напоминали огромную снежинку.

Возле мэрии установили небольшую сцену, оттуда доносилась веселая музыка. Люди медленно скапливались в толпу, у палаток с едой уже образовались очереди.

Елена шла под руку с мужем. Савина обратила внимание, что сейчас папки для рисования при ней нет. А вот Анна фотоаппарат не смогла оставить. Он ей никогда не мешал, в его чехол отлично вмещался телефон и деньги. Туда же положила и диктофон, на всякий случай. И что дернуло вчера оставить его в номере?

Слева от сцены под открытым небом расставлены столики, некоторые уже заняты. Стас усадил женщин, а сам откланялся, обещая вернуться через несколько минут. Анна заметила, что стол для троих довольно велик. Значит, они будут ужинать не одни.

– Здравствуйте, – к ним подошла невысокая девушка с короткими рыжими волосами, кудри торчали в разные стороны, словно спиральки. Скромно одета, простое кремовое платье, чуть выше колен.

– Полина, приветик. Садись. Это Анна, приехала написать о нашем городе статью.

– Как интересно! – девушка застенчиво улыбнулась и неуклюже умостилась на стул. Пришедшая напоминала немного Марину – дочку мэра, но была другой, более нежной и юной.

Как в доказательство о родстве в проходе появилась Рыжая в коротком красном платье. Огненные волосы развевались на легком ветру, а яркий макияж выделялся издалека. Длинные ноги и лаковые туфли на высоком каблуке. В руке черный кожаный клатч с огромной красной брошкой из крупного камня. Девушка настолько эффектная, что несколько мужчин обернулись и провели ее взглядом.

– Добрый вечер. А Денис где? Я ему дозвониться не смогла, снова связь барахлит.

– Я не в курсе, Стас не говорил, будет ли он, – ответила Лена, придвинувшись немного к Анне. Затем добавила шепотом: – Во как надо! Видела, как на нее все глазели?

Анна засмеялась, прикрываясь бокалом с шампанским.

Рыжая присела на свое место, все еще беспокоясь за Разумова. Выпила залпом вино, затем достала телефон и упорно стала звонить.

– Папа уже месяц обещает, что починят связь! Ну, что за глухомань?! –возмутилась она так и не добившись ответа.

Анна вспомнила отца, но даже не стала доставать мобилку: бессмысленно.

– Лена, а здесь есть стационарные телефоны? Мне нужно с родными связаться. За весь день смогла только с шефом поговорить и то быстро. А домой так и не достучалась.

– Есть, но там связь не лучше. Кажется, в отеле должен быть телефон у Корина. Линия старая и нестабильная, давно хотят вырезать из-за ненадобности. Дешевле будет поставить новую вышку, чем ремонтировать, – грустно ответила Лена и развела руками. – Мобильная связь скоро заработает. Должна. Это после весенних праздников началось: в вышку молния попала – сгорело много аппаратуры. Пытались новую поставить, но что-то там не получилось, я не особо разбираюсь.

– Они все там ленивцы! – встряла Марина. – А еще и инет работает через раз. Он-то хоть почему? Знаете?

Лена помотала головой.

– Да просто линии затапливает подземными водами. Вообще, не город, а развалюха!

– Марин, ну, хватит жаловаться, – выступил на свет поджарый мужчина с рыжей бородой. И гадать не нужно было – Алексей Вересов, мэр города.

Девушка поджала губы и втянула голову в шею. Промолчала и снова потянулась к вину, но рука тут же одернулась, стоило Рыжей наткнуться на грозный взгляд отца.

Вскоре пришел Стас, и разговор перетек в спокойное русло знакомства и прощупывания друг друга на интересные темы. Савина даже удивилась, что все проходило без консервативного официоза.

– Анна, вы уверенны, что риск оправданный? – спросил мэр, когда речь зашла о статье про озеро и Туманную долину.

– Надеюсь, – Савина пожала плечами. Говорить, что выхода нет, она не стала.

– Вы выбрали лучшего проводника. Поэтому я могу дать вам гарантию, что если не произойдет чего-то непредвиденного, вы благополучно доберетесь туда и целехонькой выберетесь обратно. Мы зону закрыли, очень много плавней и пустот, но Денис опытный гид и хорошо разбирается в этом.

Анна сглотнула, от упоминания о Денисе в горле появился ком. Она сжала вилку в руке до боли в суставе. Елена заметила это и пнула ее ногой под столом.

– Я сначала хочу людей поспрашивать. Сделать наброски истории, собрать всевозможные легенды, – опомнилась Савина.

– Это пожалуйста, но не уверен, что получится. Большинство ничего не знают, а те кто, якобы, знают – боятся говорить, чтобы не навлечь на себя «проклятие озера», – мэр хмыкнул. – После аварии на трассе в Прибрежный приезжали смельчаки-журналисты: пытались расследовать «тайну озера», но все быстро испарялись. Даже не знаю, что вам сказать. Все эти сказки – страхи и придумки ненормальных. Все банально: не лезь добровольно в болото, оно тебя обязательно поглотит.

– Пап, а ведь правда говорят, что там видели призраков? – затараторила Марина.

– Так это легенды! – возмутилась младшая сестра.

– Поль, что ты так уверена? Ты же не видела?

– Еще чего не хватало! – огрызнулась девушка.

– Перестаньте, – Алексей потер свою короткостриженую рыжеватую бороду. – Если б долина стратегически была важна для города, я бы занялся этим вопросом, но она далеко, в непроходных лесах, потому решил оставить пока как есть. Дорогу жалко, но ее строил предыдущий мэр, и тайну этого неудачного проекта унес с собой в могилу. Да и давно уже построили обходную, добротную трассу.

– А как же документы, люди, финансирование? Не может быть, чтобы не осталось хоть какой-то информации, – Анна сложила салфетку в несколько раз и положила под тарелку. Руки несносно стягивало ощущение мерзости на коже.

– В мэрии был пожар как раз в том году, когда была авария, – подсказала Елена.

– А почему нельзя снарядить людей и обследовать долину? – высказалась Марина. – Вдруг там и правда есть невероятное.

– Глупости! Зачем лишние траты, тем более, на такое опасное мероприятие? – мужчина чуть поерзал на стуле. – Я же говорю эта долина для города, как кость в горле. Ничего ценного, кроме болот и торфа, там нет. Интересные легенды, да и только. И тот, кто туда полезет, сам отвечает за свою жизнь, – последние слова мэр особо подчеркнул. – Никого не останавливаю, но и спасательную группу высылать не стану.

Анна опустила глаза. Она понимала, о чем говорит мэр. Теперь понимала и Дениса, и его опасения. Но что делать? Отказаться – лишиться работы и рекомендаций. Она больше никогда не сможет работать журналистом или фотографом на высоком статусе. Возвращаться на свадьбы? Никогда! Ни за что!

Вересов поднялся, поправляя галстук. Кивнул дочерям и обратился к остальным:

– Вынужден проститься, пойду речь давать. Скоро начнется программа, мне еще подготовиться. Хорошо вам провести вечер.

– Спасибо, – сказали девушки. Стас поднялся и подал мужчине руку.

– А что это сам проводник не появился? – вспомнил Вересов.

– Добрый вечер, опоздал немного, – проговорил Денис из-за спины мэра. Разумов был румян, волосы всполошенные, как будто бежал.

– Доброго вечера! Ничего, всякое бывает. Всех благ! – бросил мэр и удалился в темноту за столиками.

Разумов уселся на свободное место возле Рыжей, снова напротив Анны. Он глянул мельком на Савину, но тут же стал обхаживать Марину. Та светилась, как новогодняя елка.

На сцене почти сразу заиграла громкая музыка, ведущий пригласил людей на концерт.

Около часа звучали песни, гремели музыканты, поднимали пыль танцоры, в конце программы вышел Вересов и коротко поздравил всех жителей Прибрежного с праздником.

Потом на площади были игры и веселье, вино лилось рекой и людские голоса сливались с хмельной музыкой. Анна сначала хотела уйти, боялась, что снова или станет плохо или поймает музыкальный глюк, но Елена шепнула «не глупи» и потянула ее на танцпол. Пришлось согласиться.

Ночная прохлада остужала разгоряченное тело, небо густо устилалось россыпью звезд и, казалось, они сейчас оторвутся и полетят вниз, будто лепестки весенних цветов.

Анна увлеклась ритмичными танцами, и невеселые мысли о здоровье постепенно отпускали. Музыка, словно залечивала раны, прибавляла сил и энергии. Глубокие басы проникали в каждую клетку тела, выявляли скрытые резервы. Рыжие девчонки приобщились к всеобщему веселью и тоже лихо выплясывали. Мужчины беседовали за столиком. Денис смотрел в танцующую толпу, и Анна никак не могла понять, на нее он смотрит или на Марину? Да и разве это важно? Все равно симпатия бессмысленная. А, если смотреть на все обстоятельства, то это больше походило на антипатию.

На медленный танец пары разбрелись по площади: Лену забрал муж, рыжие затерялись в толпе. Анна отошла в сторону и спряталась в тени одного из зданий.

Засмотрелась: от света фонарей и лампочек площадь казалась сценой из сказочного фильма. Несколько влюбленных парочек кружили неподалеку, их взгляды горели искренне. Казалось, можно физически почувствовать счастье и прикоснуться к нему. Это нужно запечатлеть! Анна потянулась за фотоаппаратом, но вспомнила, что оставила его на столе. Идти туда через всю площадь не было желания. Разочарованно вздохнула.

– Это ищешь? – появился из темноты проводник. Анна вздрогнула от неожиданности.

Денис ступил вперед, его лицо осветили огни – он мягко улыбался.

– Держи. Не хотел, чтобы тебе снова стало плохо.

– Очень смешно, – процедила Савина и выхватила фотоаппарат из его рук. Но снимать влюбленных уже не стала: перехотелось. Да и при Разумове миловаться чувствами она не станет, проводник точно поднимет ее увлечение на смех.

– Ну, прости, я не хотел обидеть, – Денис склонил немного голову, затем вытянул широкую ладонь вперед: – Потанцуем?

Хотелось его наказать, но почему-то не смогла удержаться и согласилась. Повесила камеру на плечо и шагнула вперед. Какие-то секунды они смотрели друг другу в глаза. В зеленоватых радужках Разумова игрались золотистые искры гирлянд. Заныло под ложечкой: Денис странный, нужно быть осторожней с ним.

Коснулась мужской руки: теплой и крепкой. Легкая вибрация пробежала по кончикам пальцев.

Пододвинулись жутко близко, непривычно. Сердце стучало в ритм музыки, то ускоряя, то замедляя бег. Одна рука чувствовала упругие мышцы на плече проводника, вторая сплеталась с его горячими пальцами. От него приятно пахло: чем-то терпким с нотами хвои. Противоречивые чувства: волнительно и притягательно, но в то же время все внутри кричало, что нельзя. Он – странный.

Анна заставила себя вспомнить, что приехала сюда работать, а не заводить романы. Это помогло собраться и относиться к танцу, как к дружескому жесту. Ненадолго. Мысль стремительно вырывалась в настоящее, и она видела перед собой только Дениса.

– Ты хорошо чувствуешь музыку, – заметил он.

– Пытаешься зубы заговорить? Можно подумать я не понимаю, чего ты хочешь на самом деле?

– И чего же? – лукавая ухмылка и искорки в глазах, теперь уже не от лампочек: бесенята.

Новый поворот. Дыхание перехватило.

– Отговорить, – прошептала Анна и отвела взгляд.

Как бы не возмущало поведение проводника, его горячая рука на талии беспокоила сейчас больше, чем заказ: она словно прожигала тонкую ткань платья. Ноги двигались на автомате, в горле и животе пламя такой силы, что, казалось, сейчас лава польется наружу. Вдоль позвоночника скользнул легкий разряд тока.

– А есть шанс, что ты откажешься? – Разумов немного замедлился, голос стал ближе и тише: почти превратился в шепот. Анна мотнула «нет», выговорить сейчас она вряд ли что-то смогла бы. Денис прищурился и растянул губы в кривую линию, едва похожую на улыбку. – Тогда не буду.

Сделали несколько плавных поворотов молча. Анна старалась поймать ритм. Необъяснимый ток добрался до голени и сводил ногу судорогой. Что происходит?

Денис слишком близко. Странный. Очень странный.

Разумов вдруг наклонил голову. По шее Анны скользнул теплый воздух его дыхания. Мир ограничился невыносимо громким биением сердца и невозможностью дышать.

Бабочка расправляет крылья.

Савина прочистила горло и мотнула головой, чтобы сбросить наваждение. Разумов выровнялся. Еще поворот. И еще. Остановка, небольшой наклон. Денис придержал ладонью ее спину, Анна непроизвольно выгнулась. Его губы в нескольких сантиметрах: чувство бегущего разряда по коже от прерывистого дыхания сводило с ума. От Дениса веяло теплом, нет, жаром, но не обжигающим, а притягивающим.

Бабочка машет крыльями.

Снова поворот, рука Дениса скользнула до талии, затем поплыла вверх. Следующий поворот, как в тумане. В глазах двоилось от переполняющих чувств.

Манит невыносимо пламя.

Савина умоляюще глянула в его глаза. И поняла, что сделала только хуже – этот нефритовый взгляд пронизывал, высекал на душе узоры, словно солнце выжигает на дереве черные отметины. Навсегда. Анна была безоружна перед ним.

Новый поворот и рука Дениса передвинулась по спине и задела лопатку, вторая кисть переплела заново их пальцы. Анна стиснула зубы, чтобы не застонать.

Пламя. Зовущее пламя уже близко.

– Спасибо, – наконец, тихо произнесла она. Голос предательски хрипел.

– За что? – переспросил Разумов, хотя знал ответ. Он знал, что Анне сейчас очень нужна поддержка, и отказаться от похода она не может. Знал, но вел какую-то странную игру, известную только ему. В его глазах можно рассмотреть немую насмешку над ее слабостью. За то, что тает сейчас в его объятиях. Нельзя поддаваться на подобные чары. Нужно остановиться.

Пальцы проложили жгучую дорожку по позвоночнику вниз, и Анне показалось, что она едва сдерживает крик.

Огонь уже касается нежных крыльев.

Попробовала отстраниться, чтобы сделать глоток воздуха, но Денис только крепче прижал к себе, словно хотел, чтобы она горела и мучилась. Еще несколько шагов-поворотов в танце и тело стало подкидывать от озноба. Что-то необузданное поднимается из глубины души от его прикосновений. Это пугает. Прекратить, стоит прекратить эти пытки!

Языки пламени все горячей и горячей.

– Ты дрожишь немного, – с издевкой шепнул на ухо проводник.

– Волнуюсь, – не стала скрывать Анна. Голос не родной, густой и вязкий, как разомлевшая на солнце резина.

Они замедлились, следующий поворот получился мягкий и невесомый.

– Ты понимаешь, что мы можем не вернуться?

Огонь вспыхивает, крылья сминаются, крошатся и превращаются в пепел.

Савина отодвинулась. Сильные руки Дениса контролировали расстояние и не отпускали слишком далеко.

Готова ли она пожертвовать собой ради какой-то легенды? Возможно. А если от нее зависит еще одна жизнь? Анна всмотрелась в малахитовые глаза проводника и не смогла ответить. Все так сложно.

Мотылек умирает.

Глубоко вдохнула, попыталась открыть рот, чтобы сказать, как это важно для нее, но Денис остановил: невесомо прикоснулся пальцем к губам. Новый разряд по всему телу и, кажется, сейчас Анна сломается, как сухая ветка.

– Не отвечай. Дай себе время. Подумай.

Это было так великодушно, что глаза защипало от слез.

Побеждает пламя.

Анна обняла Дениса за плечи и спрятала лицо в его рубашке. Наверняка раскраснелась – щеки пылали огнем.

Странный. А может она странная тоже?

Разумов двигался в такт музыки, продолжая бродить горячими пальцами по ее спине. Словно случайно коснулся шеи губами. Анна стала уплывать: закружилась голова и подкосились ноги.

Крыльев нет, но бабочка все равно стремится к огню. Ползет к нему. Чтобы сгореть снова.

Савина подняла голову и, сквозь пелену, застилавшую глаза, посмотрела на проводника. Нелепо не удержала слезы. Показала слабость.

Огонь не щадит.

Денис нежно коснулся ее лица ладонью, стер пальцами несколько сбежавших по щеке капель. Склонился.

«Остановить! Нужно остановить его!» – кричало все внутри, а тело не слушалось и подалось вперед. Разумов вдруг замер. Затем отстранился.

Анна не сразу поняла, что музыка закончилась.

Сейчас был именно тот момент, когда нужно уйти.

Бабочка и пламя – несовместимы.

Возле столика Анна сказала, что устала и уже пойдет спать. Она все время прятала смущенно глаза от Разумова. Супруги тоже собирались домой, Рыжие так и не вернулись с танцев.

Денис забрал пиджак, который висел на стуле, и настоял на том, чтобы провести Анну, хотя она упорно отказывалась. Лена шикнула и почти притопнула ногой: Савина сдалась. До отеля несколько кварталов, по темноте одной идти не хотелось. Нехотя, согласилась.

– А что за девочка сидела в гостиной? – вспомнила Савина, когда они вышли на плиточную дорожку.

– Сестра, – коротко ответил Денис и споткнулся. Анна машинально подхватила его под локоть и удержала.

– Ты сильная, – проводник остановился и всмотрелся в ее лицо. В глазах прочитывалась странная горечь. Он добавил: – И реакция хорошая.

Анна думала, он снова попытается ее поцеловать и она, честно, хотела этого, но он встряхнул шевелюрой, предложил ей руку, и они пошли дальше.

На языке крутился вопрос о музыке, что пела Настя, но не хотелось показаться еще и сумасшедшей. Потому Анна решила промолчать. Спросила о другом:

– Ты говорил, что сестра немного со странностями. Почему?

– Та болтает всякие глупости. Это с детства у нее.

– Мне так не показалось, – Анна задержалась. В туфлю попал маленький камушек. Она схватилась за руку проводника и вытрусила обувь. – Девочка говорила, что я у нее что-то забираю. Теперь я понимаю, что тебя.

Денис замер, свел густые брови на переносице, покачал головой.

– С кем-то другим у тебя нет шансов, – и хрипло ответил.

– Неужели ты незаменимый?

– А как же! Видишь, какой я большой и грубый.

– Я заметила. Особенно, что грубый. Настоящий грубиян! – Анна переливчато засмеялась.

Они дошли до отеля. Так не хотелось идти наверх, было желание еще пообщаться. Савина остановилась у двери.

– Пойдем? – Денис пригласил ее внутрь.

Она колебалась.

– Давай немного на улице посидим? На заднем дворе есть лавочки.

Разумов на секунду задумался, посмотрел ей в глаза почти умоляюще, а потом расплылся в улыбке.

– Желание клиента – закон.

Было зябко. Анна слегка дрожала, Денис укрыл ей плечи пиджаком.

– Как тебя угораздило ввязаться в такую авантюру? С виду ты не рисковая.

– Жизнь вынудила. Мы с родителями жили скромно, а два года назад еще и отец слег. Мама все время за ним присматривает, да и возраст уже – работать не может. Вот, мне приходится им помогать. Все равно больше не кому.

– Понимаю, – Денис закинул ногу на ногу и растянул руки по спинке скамейки. Анна присела рядом, но на достаточном расстоянии, чтобы не коснуться, случайно, его бедра.

– Я пробовала простым фотографом работать, но это очень тяжело. На открытом солнце летом, и на морозе зимой, да и ноги вечно стирала в кровь. Сейчас все же легче: статьи да фото, плюс общение с людьми, еще немного на фотостоках зарабатываю. Видел же? Я много фотографирую.

– Заметил, – его лицо скрывалось в темноте, эмоции трудно было прочитать. Но по голосу Анна чувствовала, как он снова улыбается.

– Думаешь – это наивно и глупо?

– Нет, как раз наоборот. Редко встретишь таких ревностных работников. Будь я владельцем твоего журнала, точно дал бы повышение.

– Это первое такое дело у меня, со вкусом риска, – Анна сильнее укуталась в пиджак. От костюмной ткани пахло Денисом, в груди что-то ухнуло. Глубоко вдохнула.

– Все нормально? – Разумов подался вперед, голос звучал обеспокоено.

– Да, кажется да. Расскажи о себе, – Анна взглянула на чистое звездное небо. Луна спряталась за зданием отеля, вверху виднелось лишь ее сизое зарево. Деревья над головой мерно качались и тихо шелестели листьями. В глубине парка визгливо пел соловей, а в траве стрекотали сверчки.

Глянула на Дениса. Он молчал и не сводил с нее глаз.

– Что? Почему молчишь?

– Моя жизнь намного прозаичней и скучней, не о чем рассказывать.

– Ты говорил, что проводником с восемнадцати лет работаешь. Расскажи…

– Аня, там нечего рассказывать! – отмахнулся он.

Анна не сдавалась:

– Так не честно! Хоть что-то должно быть, – откинулась на спинку и коснулась его руки.

Замерла. Он тоже.

Мужская ладонь легла на плечо, потом притянула к себе. Денис дышал глубоко, теплая рука бродила по шее и волосам Анны. Сейчас его глаза были так близко, что даже в темноте она смогла рассмотреть печальный глубокий свет в них. Нельзя! Но как же тянет к нему! Губы сами раскрылись для поцелуя. Прикосновения были нежными, волна тепла разливалась по телу.

Но Денис вдруг отстранился и резко встал.

– Пойдем, пора расходиться, – он быстро прошел по дорожке и скрылся за поворотом.

Анна перевела дух и скрыла лицо в ладонях. Поругав себя за слабость, все же, встала и побрела к отелю.

Прощание было коротким. Денис ждал ее возле двери, как только она подошла, пропустил ее внутрь, сказал короткое «увидимся завтра» и исчез в темноте.

Было не сильно поздно, около десяти вечера. В холле подпирал стену сонный охранник, на кресле возле высокого окна дремал юноша, который помогал жильцам с вещами. Анна прошла мимо и сразу поднялась по лестнице. На лифте ехать не захотела: идти-то всего три этажа.

В голове бил эмоциональный фонтан: новые необъяснимые чувства разрывали на части, грудь давило так, словно кто-то положил туда булыжник. Что она делает? Как она будет возвращаться домой? Она не сможет ради увлечения родителей оставить. Так нельзя!

Анна шла неспешно, еле переставляя ноги. Хотела чуть приободриться и расправить плечи, но поняла, что забыла отдать Денису пиджак. Остановилась и втянула его запах.

Кто-то резко налетел на нее из-за поворота. Анна пошатнулась в сторону и чуть не врезалась в стену. Сильная рука придержала от удара.

– Девушка, простите. Спешил, не думал, что тут кто-то ходит в такое время, – темноволосый молодой мужчина взглянул в лицо. Янтарные с изумрудным отливом глаза замерли на ее губах.

– Не страшно, – слабо улыбнувшись, Анна направилась дальше.

– Девушка, простите, – незнакомец окликнул ее. – А можно я с вашего номера вызову обслугу, чтобы не спускаться на первый этаж?

– А что случилось?

– Я вышел воды попить, и оставил ключи в номере. А дверь захлопнулась, – он косо усмехнулся и состроил наивные глазки, – Поможете?

– Да, конечно. Идемте.

Возле темно-вишневой двери с надписью «34» Анна достала из чехла ключи и стала открывать замок.

– Совпадение, – вдруг тихо сказал мужчина. Савина оглянулась: на вид ему за тридцать. Милое, светлое лицо, улыбчивые глаза, веер легких морщинок в уголках.

– Вы что-то сказали? – переспросила Анна.

– Да. Говорю, что совпадение. Мой номер вот, – он показал на соседнюю дверь, «35».

Анна лишь улыбнулась и, открыв дверь, пригласила гостя. Он направился к кровати, возле нее, на тумбочке, стоял служебный телефон. Быстро вызвал помощь и ушел.

Облегченно выдохнув, Анна повесила пиджак Дениса на спинку стула. Склонилась и вдохнула его запах. Почему ее это так волновало? До дрожи в коленях, до судорог в мышцах, до остановки сердца. Она села на кровать и спрятала лицо в ладонях, хотелось превратиться в страуса и нырнуть головой в песок.

Мало того, что получила задание, которое угрожает ее жизни, так и еще увлеклась здесь местным парнем.

В дверь постучали. Кто так поздно-то?

Анна медленно встала, и, устало выдохнув, открыла.

Перед ней стоял все тот же мужчина с игривыми янтарно-зелеными глазами. Она повела удивленно бровью:

– Я слушаю. Снова дверь?

– Нет-нет, уже все отлично! Простите еще раз. Мы с вами так и не познакомились, – он поднял вверх бутылку темного вина. Под мышкой пряталась коробка конфет. – Составите мне компанию? Все равно еще детское время.

А почему бы и нет? Анне хотелось отвлечься, расслабиться. Напряжение после общения с Денисом до сих пор стояло комом.

Два бокала быстро наполнились вином.

– Дмитрий, – представился мужчина.

– Анна.

– На «ты»? – предложил он.

– Конечно! – и что это она так быстро сближается с людьми? Надо быть осторожней. Но сейчас так не хотелось оставаться одной, знала, что мысли не позволят ей уснуть. А так, хоть компания есть. Плюс можно переключить внимание и вышибить клин по имени Денис. Посмотрела на Дмитрия. Но он же незнакомец! Мало ли что! В отеле вряд ли будут поселяться какие-то мутные личности, да и чего ей бояться?

– Что привело тебя в этот маленький непримечательный городок? Думаю – не отдых и не туризм, – острый и пронзительный взгляд, улыбка на бок, – Дмитрий ждал ответа.

– Я – фотограф, а еще пишу статьи. Приехала тут одну историю расследовать.

– Как интересно, – он удобней уселся на кровать, закинул ногу на ногу и приготовился слушать.

Анна сидела поодаль, рядом стояло вино на сидении стула. Пиджак Дениса так и висел на его спинке.

Мотнула головой, отгоняя мысли и приглушая странное покалывание в груди от воспоминаний о проводнике.

Посвящать незнакомого человека в свою работу Анна не хотела, ответить на вопросы о загадочном озере он все равно не мог. Так зачем лишний раз вспоминать эту историю? Да и ей легче будет общаться, если он ничего не будет знать.

– Так, ничего особенного, – соврала Анна. – Пара местных историй с героями призраками, – она сделала устрашающий вид, помахала пальцами, словно щупальцами, перед лицом мужчины.

– У-у… как страшно! – смеясь, поддержал игру Дмитрий. Обновил бокалы, протянул Анне. Случайно коснулся ее руки: по телу побежали мурашки.

Мужчины здесь все так действуют на нее или это просто совпадение? Дмитрий был каким-то магнетическим, удерживал ее взгляд, смотрел так, что у Анны дыхание рвалось из груди с шумом. Может это действие алкоголя? Она за вечер прилично выпила и теперь еще добавила.

Анна посмотрела на бокал и колыхнула вино. Оно плескалось алыми волнами. Вдохнула аромат, пригубила – терпкое и насыщенное, с нотками муската. Посмотрела на гостя: он все также наблюдал за ней, поглаживая свой дерзкий подбородок с небольшой щетиной. Его взгляд не пугал, наоборот завлекал. Мягкий свет от торшера освещал его бледное с аристократическими чертами лицо. Губы тонкие, в уголках морщинки, приятная и, в то же время, загадочная улыбка.

– А ты?

Он кокетливо потянул бровью, делая вид, что не понимает о чем речь.

– Что здесь делаешь ты? – уточнила Анна.

– Отдыхаю. Чувствовал, что не зря еду в такую глушь. Встретил вот тебя.

Какой прямолинейный.

Анна смутилась, да и не собиралась она вешаться первому встречному на шею и, тем более, заводить курортные романы. Домой, только домой! Надо это прекращать!

– Мы едва знакомы, – она встала и подошла к окну. Из приоткрытой форточки веяло морским воздухом, немного отдавало грозой и скошенной травой.

Анна посмотрела на звезды, такие далекие и свободные от суматохи. Она даже позавидовала им: они не могут так запутаться в себе. Им проще: свети себе в небе и все, ни о чем не думай. Сейчас понять состояние было сложнее всего: она все время возвращалась памятью к родным, но чувствовала себя предательницей – ее непреодолимо тянуло к Денису. А еще этот Дмитрий, она обернулась и посмотрела в его желтые глаза. Кто он? С ним кажется легко, с проводником по-другому.

Обернулась и стала дальше изучать звезды.

– Ты не против, если я закурю? – вдруг сказал Дмитрий, почти у самого уха Анны. Она дернулась от неожиданности, но кивнула. Отметила на носу у него небольшую горбинку с одной стороны, видимо, травма.

Дмитрий достал из кармана пачку сигарет и закурил. Поджигал спичкой, которую не затушил, а ждал, пока она догорит. Он засмотрелся: огонь уже дошел до края деревяшки, пламя стало лизать сухощавые пальцы. Мужчина не шелохнулся.

Савина дернула его за руку, огарок спички полетел на пол. А Дмитрий, вместо «ой», задержал ее руку в своей – холодной, как лед. Бросил сигарету в окно и поцеловал Анне пальцы. То ли от вина, то ли от чего-то другого, кружилась голова.

– Не нужно, – попыталась освободиться, но он не отпускал. – Я тебя совсем не знаю.

– Для того, чтобы понять какая ты красивая не нужно много знать, – Дмитрий пригладил ее волосы, поиграл с локоном, который выбрался из прически, завел его за ухо.

Анна не могла шевельнуться, тело сводило приятной истомой. Она попыталась подумать об отце, даже о Денисе, чтобы сейчас не наделать глупостей, но мысли лопались, как мыльные пузыри, и она утопала в янтарных глазах гостя. Словно что-то магическое окутало душу и не позволяло трезво мыслить.

– Дмитрий, остановись! – умоляюще пискнула Савина, растопырив пыльцы и уколов его в грудь.

– Тихо… – он склонился и поцеловал мочку уха. Анна застонала, из последних сил пытаясь отстраниться. Где-то внутри часть души протестовала и искала выход из этого хмельного состояния, но другая – страсть, накатывала волнами и, будто магма растекалась по животу и пояснице. Хотелось все это потушить.

Нет! Остановись, Аня! Показалось, словно она услышала голоса папы и Дениса. Они, как соломинка, все еще удерживали ее от ошибки.

Савина резко высвободилась и попятилась назад.

– Нет! Я не могу, у меня парень есть! – истерически, из последних сил, выкрикнула Анна, и выставила руки вперед, останавливая мужчину. Он смотрел, нахмурив густые черные брови, и молчал. – Прошу, пожалуйста… Ты привлекательный, страстный, но я себе этого никогда не прощу.

Дмитрий выдохнул, покачал головой. Морщинки на лице расправились. Он обошел ее, стараясь не касаться, и вышел в коридор. В проходе остановился, но не обернулся.

– Спасибо… – прошептала Анна, подойдя ближе. Сердце все еще выплясывало румбу. Надо было не соглашаться на эти посиделки, теперь все только больше запуталось.

Дмитрий вел себя спокойно, достойно. Ей даже понравилась его выдержка. А вот собой она осталась крайне недовольна: влечение к совсем незнакомому человеку пугало до паралича. Она – другая, всегда была принципиальна в таких вещах, а сегодня, словно что-то нашло. Это невозможно удержать, тело не слушалось, голову туманило, внизу живота тяжелый камень.

– Увидимся завтра? – спросил Дмитрий, глядя в пол-оборота. – Или у тебя планы?

– Хотела окрестности поснимать, говорили здесь природа красивая, – неосознанно затараторила Анна.

– Я тут видел одно интересное место. Могу сводить. Тебе понравится. Соглашайся. Приставать не буду, даю честное слово! – он скрестил пальцы, глянул игриво и улыбнулся на одну сторону.

– Ладно, – облегченно выдохнула Савина и прикрыла дверь до щелки: – Доброй ночи, Дмитрий.

– Взаимно, Анна.

Она несколько минут стояла в тишине, прислонившись спиной к двери. Ей было не по себе: все еще чувствовала странную связь с человеком, который находился в соседней комнате. Ощущала, как он также стоит в своем номере у двери и думает о ней. Отряхнувшись от наваждения, Анна пошла в душ. После чего ноги едва донесли ее до кровати. Невероятно долгим и тяжелым был день. Лишь прикрыв глаза, она провалилась в тягучий и беспокойный сон.

* * *

Девушка идет по асфальтированной дороге мимо больших частных домов. Из переулка выезжает мальчик на велосипеде. Его лицо наполнено ужасом, он направляется к Анне на огромной скорости. В последнюю секунду она отскакивает в сторону. Через пару метров мальчик натыкается на яму и растягивается на дороге. Велосипед выворачивает и отбрасывает в сторону, спицы растопыриваются, руль вспарывает землю. Ребенок плачет и прижимает к себе ударенную ногу.

Девушка подбегает помочь. Мальчик прячет лицо.

Присев на корточки, Анна поворачивает его к себе. Темноволосый мальчишка лет двенадцати. Он стискивает губы до посинения и из-под закрытых глаз ручьем текут слезы.

– Не плачь, заживет, – она вытирает холодные слезинки с его щеки, и он вдруг открывает глаза.

Красные зрачки с черной полоской посередине впиваются жутким взглядом, не получается отвернуться и не смотреть. Молодое лицо искажает неприятная гримаса, а потом он оскаливается и шипит. Изо рта течет слюна, а на месте человеческих зубов вытягиваются звериные клыки. Нос отваливается и там остается черная дыра. Уши заостряются и обрастают шерстью. Он поднимается, а затем резко хватает лохматой лапой Анну за шиворот и отбрасывает в сторону…