Все, с чизбургерами покончено раз и навсегда!

Я не желаю больше видеть слона, глядя в зеркало. Я хочу видеть там тренированную, поджарую ищейку.

Да, с тех пор как меня неделю назад назначили суперсыщиком, в моей жизни кое-что изменилось. Каждое утро, еще до того как встанет Тим, я совершаю небольшой кросс — пару кругов по саду.

Ем я теперь в два раза меньше. А от сластей и вовсе отказался (если, конечно, не считать тех сластей, от которых я при всем желании отказаться не в силах). Во всяком случае, я уже совсем в другой форме. И когда я понадоблюсь для следующего расследования, я вообще буду как огурчик.

Да, ребята, я вошел во вкус. Суперсыщик Освальд уже с нетерпением ждет следующей операции. Игра в сыщиков с Тимом и его друзьями мне безумно понравилась.

Вот только непонятно, существует ли еще его клуб. С того дня, когда мы искали Кору, мой хозяин ни разу не виделся с другими сыщиками (не считая, разумеется, Изабель, которая учится с ним в одном классе).

Все этот проклятый компьютер!

Я уже не могу слышать это пиканье и пуканье. Самые лучшие — летние послеобеденные — часы он бездарно растрачивает, сидя перед этим дурацким ящиком и нажимая на какие-то кнопки!

А помогает ему в этом полезном занятии его новый друг Аксель, который два месяца назад переехал в дом напротив. Чем-то мне этот тип не нравится. Хотя Аксель все время отпускает разные идиотские шуточки в мой адрес, я чувствую, что у него от страха передо мной поджилки трясутся. Он еще ни разу не решился погладить меня. Вот чего я не могу терпеть, так это трусов, которые корчат из себя суперменов.

Сегодня Аксель опять торчит у Тима, и оба, конечно, опять прилипли к своему дурацкому монитору. На улице светит солнце, а они убивают время совершенно дебильной игрой.

Какой-то робот загоняет стадо буйволов на гору. На вершине горы он сбрасывает их одного за другим в пропасть. Кто приземлится на четыре ноги, может нестись дальше, и робот гонится за ним теперь уже с лазерным пистолетом. А буйволы, упавшие на спину, ревут как резаные и исчезают с экрана.

Аксель вдруг смотрит на меня и ухмыляется. Потом толкает Тима в бок.

— Чего тебе? — спрашивает Тим.

— Может, попробуем выкинуть Освальда в окно?

Потрясающая идея! От счастья я бы с удовольствием впился Акселю зубами в глотку.

Тим качает головой:

— Зачем это?

— Просто интересно — он тоже взревет, как буйвол, или нет?

— He болтай ерунду! Давай играй дальше!

В этот момент раздается звонок в дверь.

Тим идет открывать. Я остаюсь один с Акселем, который со злостью пялится на меня.

— Не подходи ко мне! — рычит он. — Меня уже однажды кусала собака!

Вот оно что! Вот почему он меня не любит.

На его лице появляется противная, подлая усмешечка. Он шипит:

— Спорим, что я уговорю Тима вышвырнуть тебя в окошко?

Тут меня охватывает ярость. Я бросаюсь на правую кроссовку Акселя и разрываю шнурок на мелкие кусочки. Этот придурок орет так, как будто на него напали сразу три тигра.

— Что у вас тут происходит? — слышу я голос хозяина, который входит в комнату вместе со Свеном. На всякий случай я ретируюсь под стол.

Та-ак, интересно! Что это Аксель задумал? Он вдруг хватается за свою грязнобелую левую ляжку и скулит:

— Твоя придурошная шавка меня укусила!

Чего?..

— Освальд не кусается, — решительно возражает Свен и, наклонившись под стол, гладит меня.

— А я тебе говорю, что он меня укусил, идиот! — огрызается Аксель. — Вот, посмотрите сами!

Он показывает красное пятно на своей ляжке. Это же с какой силищей нужно было себя ущипнуть!

— Ты что, обалдел, Освальд? — возмущается Тим. — Какого черта ты укусил Акселя?

У моего хозяина, похоже, не все дома! Неужели он совсем ослеп и не видит, что это никакой не укус? Если бы я и в самом деле укусил Акселя, они могли бы уже разглядывать его открытую кость.

Свен качает головой и повторяет:

— Освальд не кусается.

— Что ты говоришь? — ехидно шипит Аксель. — А откуда у меня, по-твоему, рана на ноге?

— Рана? — спокойно возражает Свен. — Я вижу только красное пятно.

Аксель впивается в него сузившимися от злости глазами, словно собирается просверлить в нем дырку. Потом, повернувшись к Тиму, спрашивает:

— Кто это вообще такой?

— Это Свен, — отвечает Тим. — Мы с ним вместе в… э… — Тим медлит, почесывая подбородок.

— Клубе сыщиков, — договаривает за него Свен.

Аксель выпучивает глаза.

— В каком клубе?.. — переспрашивает он изумленно и вдруг начинает хохотать как сумасшедший и никак не может остановиться. — «В Клубе сыщиков»!.. — повторяет он ехидно. — Детский сад! Неужели ты и вправду занимаешься такой ерундой, Тим?

— Да это, в общем-то, ненастоящий клуб, — уклончиво отвечает Тим. — И я, собственно, в него и не вступал…

— Значит, я могу тебя не спрашивать, придешь ли ты завтра к Маруше? — говорит Свен. — Мы встречаемся у нее, чтобы наконец придумать название клуба.

— «Название клуба»!.. — Аксель покрутил пальцем у виска. — Послушай, Тим, сколько тебе лет?

Мой хозяин садится за компьютер и продолжает эту дурацкую охоту на ревущих буйволов. Аксель, бросив паскудную улыбочку в сторону Свена, тоже включается в игру.

А Свен? Этот телеграфный столб растерянно стоит посреди комнаты с вытянутым лицом, и это вытянутое лицо подходит к его фигуре, в которой все чересчур длинное: руки, ноги, шея. Если он в таком же темпе будет расти и дальше, то лет через десять сможет работать уборщиком Эйфелевой башни — без лестницы!

Наконец Свен, которому эта ситуация давно уже действует на нервы, не выдерживает и спрашивает Тима:

— Так ты придешь завтра к Маруше или нет?

— Еще чего! — бурчит Тим, не отрывая глаз от компьютера.

— Придурок! — бормочет Свен, разворачивается на сто восемьдесят градусов и уходит на своих ходулях, с треском захлопнув за собой дверь.

Через некоторое время Аксель говорит:

— А я уже думал, ты и вправду член этого придурошного Клуба сыщиков.

Тим промолчал и даже бровью не повел. Фу, стыдоба! Я забираюсь под кровать и закрываю голову лапами. Сказать вам честно? Бывают дни, когда я готов десять раз подряд описать своему хозяину ногу. Например, сегодня…