— Первое соображение, — сказал Игорь, когда партнеры переварили услышанную от Федора информацию, — что из-за убийства Олега Сизова сорвалась передача денег преступникам. Он выезжал вчера поздно вечером, говоришь? Скажем, около одиннадцати…

— Даже пораньше, — уточнил Федор. — В районе девяти вечера его хлопнули.

— Тем более, — кивнул Игорь. — То есть, у него четырнадцать часов, чтобы оказаться в нужном месте Горьковского шоссе. Вполне можно проехать такое расстояние… Это ж сколько, порядка тысячи километров получается?

— Малость поболее, — сказал Федор. — И даже не очень малость.

— Все равно, — Игорь нахмурился, прикидывая. — Я знал человека, который на пари проехал за семь часов от Москвы до Вильнюса, а это расстояние немногим меньше, так?

— На запад дороги всегда были шире и лучше, — заметил Андрей.

— Конечно, — признал Игорь. — Но на хорошей мощной машине, по накатанному маршруту вполне можно уложиться в срок, и с неплохим запасом. Какая машина была у этого Сизова? — спросил он у Федора.

— «Форд», — ответил тот. — Хоть и не новый, но мощный, в отличном состоянии.

Разумеется, такие подробности Федор выяснил сразу же.

— Тем более, — сказал Игорь. — У преступников организация хорошая, и все рассчитано буквально по минутам. Однако этот Сизов так и не выехал — и некому было деньги забирать.

Федор покачал головой.

— Я представляю себе несколько иначе. Деньги должен был забрать не Сизов. Сам посуди. Любая случайность в дороге — и Сизов не успевает к сроку. Должны были преступники это учитывать? Должны. Это во-первых. Во-вторых — звонки Грибовой были не междугородние, а из Москвы. Мы определили телефоны-автоматы, из которых делались оба звонка. Это нам не очень помогло, но одно можно сказать определенно: Сизова в этот момент в Москве не было. Значит, звонил какой-то другой член банды, подельщик Сизовых. Он же, надо полагать, и деньги должен был забрать. Но в главном ты прав — он не поехал забирать деньги, потому что Сизов не выехал. Все очень нормально складывается. Сизов выезжает к сроку, в который московский подельщик братьев должен забрать выкуп — и чтобы подстраховать подельщика, и чтобы сразу перехватить у него деньги и уехать, отсчитав подельщику его долю. Встречу он назначает в таком месте, из которого сразу заметит, идет за подельщиком хвост или нет. Если идет — Сизов смывается, дав сигнал подельщику, чтобы тот избавлялся от денег и отрывался от слежки. Если нет он забирает деньги и уезжает в родной городок. Смысл в том, что возникает дополнительное страховочное звено. И подельщик знает: если он получает известие о том, что Сизов по каким-то причинам не выехал в срок — он не должен ехать на встречу.

— Да, пожалуй, ты прав, — согласился Игорь. — Тогда вся система смотрится отлаженной до винтика.

— Вот именно, — сумрачно кивнул Федор, наливая себе кофе.

— И как теперь действовать? — вопросил Игорь. — Отправляться в этот городок Имжи или ждать извещения от тамошних ребят, что другой из братьев Сизовых выехал в Москву?

— Я собираюсь действовать в обоих направлениях, — сказал Федор. — В Имжи я отправлюсь сам. Прослежу, чтобы того Сизова, который поедет в Москву, повели как надо. Как только он выедет — берем оставшихся членов банды и освобождаем заложника. А Сизов-второй пусть приведет нас к московскому подельщику!

— Почему ты говоришь о себе в единственном лице? — несколько напрягшись, осведомился Игорь.

— Потому что для вас эта операция закончена! — твердо заявил Федор. Можете и дальше охранять вашу подопечную, но ни во что другое носа не суйте. Дело становится слишком серьезным, чтобы вы вертелись под ногами… — он наклонился через стол и хлопнул Игоря по колену. — Ты уж прости, Игорек, что выражаюсь так резко. Но, сам согласись, я прав. Ты и крепкий профессионал, и за себя постоять умеешь. Однако лишний человек под пулями мне не нужен. Поверь, вы принесете больше пользы, если будете и дальше опекать Грибову, успокаивать её, а потом сопроводите её на повторную встречу… И я не только о твоей безопасности думаю — о безопасности тех ребят, которым предстоит Сизовых брать, тоже. Представь себе, что в Имжах невесть зачем странный москвич появляется — как по-твоему, преступники не напрягутся? Ведь они сейчас, после смерти Олега Сизова, с двойным подозрением будут относиться ко всему, что хоть чуть-чуть за норму ежедневной жизни выбивается. А чем больше они будут начеку — тем больше вероятность, что без лишних жертв не обойдешься. Могут и от заложника поспешить избавиться… И вообще, пока мы не знаем, кто и за что мог шлепнуть Сизова, и связана ли эта смерть хоть как-то со смертью Пигарева, паспортом которого воспользовались преступники, надо идти как по болоту, перед каждым следующим шагом заранее все вокруг шестом пробуя… Аккуратненько так пробуя, без нажиму. Словом, я мог бы ещё и ещё доводы приводить, но вы ведь ребята разумные, и мне не надо перед вами долго разглагольствовать, так?

— Так, — неохотно признал Игорь. — Но…

— Никаких «но»! — Федор как отрезал. Он явно считал, что повел себя с партнерами более чем деликатно, не просто запретив пристраиваться пятым колесом к телеге, а ещё и достаточно подробно разъяснив, со всеми уважительными экивоками в их сторону, почему им нельзя соваться в ход операции.

— Я понимаю, что смущает Игоря, — вмешался Андрей. — Ведь нам необходимо вовремя знать о всех поворотах дела, причем иногда могут оказаться важными такие подробности, о которых нам просто не сообщат, в запарке расследования или посчитав их несущественными. Однако, Игорю ехать нельзя, это ясно. Кроме тех доводов, которые вы привели…

— Слушай, давай на «ты»! — пробасил Федор.

— Хорошо. Кроме тех доводов, которые ты, Федор, привел, есть ещё два момента. Во-первых, Игорю надо неотлучно быть при Марии Аркадьевне. Я не обладаю такой квалификацией, чтобы взяться сопровождать её на повторную встречу — могу растеряться там, где Игорь сообразит походя, и с огнестрельным оружием я не очень в ладах. Во-вторых, у Игоря жена на сносях — не сегодня, так завтра её в роддом везти. Куда Игорь её бросит?

— Что? — воскликнул Федор. — Твоя Наташка вот-вот родит?

— Ну да, — кивнул Игорь.

— Чего ж ты молчал, скотина?

— Да так… — Игорь пожал плечами. — Как-то к слову не пришлось.

— Так какого хрена ты рыпаешься? — взревел Федор. — Тебе Наташку даже на день оставлять нельзя, а он туда же, лезет с бандой разбираться, герой недоделанный!

По тому, с каким сердцем Федор обругал Игоря, Андрей понял: что Федор из тех, кто знает, как Игорь и Наталья любят друг друга и как давно они мечтали о ребенке.

Кстати, поэтому Игорь и хватался за любую работу, даже за ту, от которой при других обстоятельствах отказался бы: ведь денег на новорожденного требовалось много.

— В общем, так, — подытожил Федор. — Ты больше никуда не суешься, и смотри у меня! Как мне Наташке в глаза будет глядеть, если ребенок ещё до рождения сиротой останется? Максимум, что тебе дозволяется — сопровождать Грибову на повторную встречу.

Игорь бросил на Андрея злой взгляд — видно, он потому и не рассказывал Федору о беременности Натальи, что знал: Федор немедленно заставит его сидеть тихо, в теплом безопасном уголке.

— Но остаюсь я, — сказал Андрей. — Только выслушайте до конца… Я ни во что не буду лезть, я не поеду в Имжи. Но ведь я имею право взять и навестить самарских родственников, которые давно меня ждут, и даже обижаются, что я невесть сколько лет у них не был? Заметь, — Хованцев повернулся к Федору, — я бы мог отправиться к родственникам, ничего не говоря, потому что это дело семейное, но я хочу играть в открытую.

— Еще бы ты попробовал не играть в открытую! — рыкнул Федор. Но, как показалось Хованцеву, рыкнул вполне благодушно. Он ненадолго задумался. Ладно, так годится. При условии, что ты не будешь предпринимать никаких лишних действий, а будешь просто с места событий держать Игоря в курсе всего происходящего — передавая ему все, что по официальным каналам передавать, может, будет и несподручно. Так сказать, будешь его глазами и ушами, но не более. Так годится?

— Годится, — кивнул Андрей.

— Считаем, договорились, — Федор встал. — Я вылетаю завтра рано утром. Могу и тебя прихватить, если успеешь собраться.

— Успею.

— Тогда давай адрес. Я буду на служебной машине и могу заехать за тобой, около пяти утра. Не проспишь?

— Ни в коем случае.

Андрей записал Федору свой адрес и телефон, тот выспросил, как подъехать прямо к подъезду Хованцева, Хованцев дополнительно нарисовал ему схемку, и Федор велел ждать у подъезда ровно в пять утра.

На том друзья с ним и распрощались.

После ухода Федора последовала пауза, потом Игорь спросил, как бы невзначай:

— Это те самые родственники, из-за которых Богомол так врубилась в тебя?

— Да, — ответил Андрей. — Моя тетя и её внук, сын моего погибшего двоюродного брата. Я называю мальчика просто племянником.

— Угу, — Игорь кивнул, задумавшись.

— Что тебя смущает? — спросил Андрей. — Мне все равно надо к ним ехать. Я так и так собирался отправлять им очередные деньги почтовым переводом, но ещё лучше будет, если я обрушусь на них лично, с гостинцами в дополнение к деньгам. Я знаю, что живут они довольно трудно. Повод для поездки самый естественный. А соваться в пекло я не буду, даю тебе честное слово. Я ведь понимаю, что главное — не навредить Федору. А вот за то, что ты будешь иметь полную и живую информацию, можешь не беспокоиться.

— Угу, — опять кивнул Игорь. — Эти деньги, которые ты им должен ежемесячно передавать… они твои или Богомола?

— Богомола, — честно ответил Андрей, после легкого колебания.

— Я так и думал.

— Что тебе не нравится?

— Мне не нравится любая история, в которой всплывает Богомол, даже косвенно. Всякий раз, как в дело оказывается замешана наша красотка, происходит черт-те что! Так что будь поосторожней.

— Не волнуйся. За мальчика она кому угодно глотку перегрызет… Андрей не стал говорить Игорю, что у него есть одна личная идея: он знал о Богомоле достаточно, чтобы, оказавшись наконец на её родине, попробовать выяснить по старым архивам её подлинную фамилию. Узнать, наконец, кто она такая, и какие странные события — кроме тех, о которых она сама Андрею рассказывала — могли сопровождать её детство и юность. — Скажи мне лучше, что за человек — Федор?

— Тебе он понравился?

— Да. Вроде, очень толковый мужик.

— И очень надежный.

— Он тоже связан с Поваром? — полюбопытствовал Андрей.

— Нет. Вроде бы, разок Повар попытался его заполучить, но Сметников послал Повара куда подальше. Вполне вежливо, конечно.

— Что? — Андрей понял, что Сметников — фамилия Федора, но его больше потрясло то, что нашелся человек, способный отвергнуть предложение о сотрудничестве с генералом Пюжеевым. — Послал самого Повара? На что он рассчитывал?

— А ни на что, — ответил Игорь. — Федор — человек, который ничего не боится и делает только то, что считает правильным. И все это знают. И, кроме того, за него горой стоит Николай Иванович.

— Кто такой Николай Иванович?

— Тоже генерал. Он сидит на борьбе с наркотиками. Федор участвовал в его операции по ликвидации крупнейшего канала наркотиков — из Азии через Россию в Америку и Европу. Очень мощная и разветвленная была сеть, пока её не прихлопнули. Давно это было, уже — да, надо же! — около десяти лет назад, когда Федор занимался другими делами. С тех пор он у Николая Ивановича на очень хорошем счету. Так что Федора можно считать человеком Николая Ивановича. Несколько условно, конечно — потому что Федор никому не позволит собой помыкать.

— Выходит, Николай Иванович — человек не менее сильный, чем Повар? поинтересовался Андрей.

— Сложно сказать. Может, и послабее Повара. Но они с Поваром уважают друг друга и никогда не будут делать пакость один другому. Скорей уж будут сотрудничать, как уже не раз бывало… — Игорь вздохнул. — Николай Иванович отличается от Повара тем, что люди для него — это люди, а не инструменты. Он умеет их ценить и беречь, любит даже независимость и ершистость — как в Федоре. Эх, нам бы с тобой жить не под Поваром, а под Николаем Ивановичем, да поезд ушел… А Федор — он человек крепкий. Я слышал стороной, что в жизни ему немало досталось. Сам-то он не очень разговорчив на эту тему. Недавно женился во второй раз. От первого брака у него сын — уже взрослый, лет восемнадцать, наверное. Рассказывали, что его первая жена погибла почти сразу после рождения сына — убили её. И похоже, чтобы самому Федору за что-то отомстить. Ну, а когда человек такое переживает, его уже ничем не застращаешь и не сломишь. Будет свою линию гнуть… Ладно, давай вернемся к нашему делу. Прикинем, как тебе лучше всего вести себя в Самаре, в зависимости от того, как обстоятельства будут складываться.

Партнеры просидели ещё часа два, проговаривая все возможные варианты и самые разумные действия Андрея в ответ на тот или иной поворот событий. Вернувшись домой, Андрей огорошил своих — жену Ольгу и трехлетнего Мишутку — известием о его срочном выезде в Самару. Впрочем, Ольга привыкла к таким неожиданностям. Уложив Мишутку, Андрей с Ольгой вместе провели последние часы перед отъездом — так уж у них повелось. Уснуть так и не уснули. Андрей решил, что вполне будет достаточно выспаться в самолете, а Ольга собиралась наверстать, проводив Андрея, с пяти до девяти, пока Мишутка не проснется, а потом во время дневного Мишуткиного сна.

Вот так и получилось, что без пяти пять утра Андрей Хованцев стоял у подъезда, поджидая Федора на крепком ночном морозце. Кроме некоторой суммы в рублях, он забрал с собой кредитные карточки на двадцать тысяч долларов из тех кредитных карточек, которые передала ему Богомол как его долю за участие в срыве аферы Ордынского и которыми ему категорически запретил пользоваться Повар — разве что, иногда и по мелочи. Так что, готовясь пустить эти карточки в дело, Андрей нарушал «пожелание» Повара и рисковал навлечь на себя его нешуточный гнев. Но, казалось ему, он знал, что делает.