Катерина сползла вниз по пассажирскому сиденью, так чтобы лишь слегка выглядывать из-за приборной панели. В пятидесяти метрах от машины, в которой находилась Катерина, стоял белый автомобиль, на котором приехал водитель Кортманна. Хотя прошло уже пять минут с тех пор, как он скрылся в воротах здания, где находился Ремер, девушка оставалась в прежней позе, и сердце ее билось все в том же бешеном ритме. Она не могла забыть внимательный взгляд водителя, когда тот оглядывался по сторонам, подмечая каждую подозрительную мелочь, такую как камера видеонаблюдения. Катерина сомневалась, показалось ей это или он действительно немного задержал взгляд на машине, в которой она сидела.

Внезапно передняя дверь автомобиля рывком распахнулась; Катерина сжалась в комок и вскрикнула от испуга.

— Прости, я не хотел так тебя пугать, — сказал Хеннинг, садясь рядом с ней на водительское сиденье.

Катерина покачала головой, не в силах произнести ни слова.

Хеннинг захлопнул дверь и посмотрел на девушку с нескрываемым изумлением.

— Ты и в самом деле сильно перепугалась, — в замешательстве сказал он. — Что-то произошло?

Она кивнула; Хеннинг через ветровое стекло внимательно осмотрел ближайшие окрестности.

— Он что, вышел? Уехал? Да нет, вон же его машина, по-прежнему на месте.

— Только что появился шофер Кортманна, — с трудом выговорила Катерина, восстанавливая дыхание. — На белом «поло». Он прошел в школу.

— Ты уверена? — Хеннинг посмотрел на нее с недоверием. — Ведь это значит… — Он умолк, не закончив фразу, и нахмурился. — Вот именно, что бы это, черт возьми, могло значить?

— Что Кортманн послал своего курьера к Ремеру с каким-то сообщением, — сказала Катерина и наконец села как следует. Она была раздосадована собственной неожиданной реакцией и скрестила руки на груди, чтобы спутник ее не заметил, что они все еще нервно вздрагивают.

Хеннинг кивнул.

— Думаю, ты права, — сказал он и на мгновение прикрыл глаза. — Если это действительно был его водитель, тогда больше нет никаких сомнений, что Кортманн во всем этом замешан. — Он взялся обеими руками за руль и устремил взор наружу через ветровое стекло. — А ты совершенно уверена? — снова спросил он.

— Говорю тебе, это был он, — сердито ответила Катерина.

— Вот черт! — произнес Хеннинг сквозь стиснутые зубы, и Катерина отметила, что суставы его пальцев, по-прежнему сжимающих руль, побелели от напряжения.

— Сюда едет Йон, — сказала Катерина и заметила, что Хеннинг больше ее не слушает. Он сидел, не сводя глаз с белого «поло», и сердито бурчал себе под нос:

— Подумать только, все эти годы…

Катерина рассматривала ту часть здания — двухэтажного красного каменного дома с шиферной кровлей, — которая не была скрыта окружавшим его двухметровым забором. Недавно, когда они только подъехали, Хеннинг, медленно ведя машину мимо металлических ворот, ведущих во двор, прочел надпись «Школа Деметрия» на табличке, закрепленной на воротах. Однако ни он, ни Катерина понятия не имели, что это значит.

Поднялся сильный ветер; небо было таким же серым, как крыша школы, которая с ним почти сливалась. У Катерины создавалось впечатление, что крыши на здании совсем нет, как на кукольном домике. Больше всего девушке хотелось заглянуть внутрь дома сверху вниз и посмотреть, какие тайны скрываются за красными стенами.

Звук заведенного мотора заставил Катерину оторваться от ее мыслей.

— Ну и что теперь? — спросила она, поворачиваясь к Хеннингу, который, резко включив передачу, выруливал с места на парковке.

— Я должен с ним поговорить, — с горечью в голосе произнес он. — Черт побери, неужели же он думает, что нас можно вот так дурачить?!

— Зачем тебе это? — попыталась отговорить его Катерина, однако слова ее потонули в потоке ругательств, срывающихся с его губ.

— Лучшего шанса нам может больше не представиться, — решительно проговорил Хеннинг сквозь зубы. — Телохранитель его здесь, так что Кортманн, по-видимому, сейчас один. Что он нам сумеет сделать? Задавить своим креслом?

— Может, дождемся Йона? — предложила Катерина.

— Нет, не его же Кортманн дурачил последние двадцать лет, — последовал мрачный ответ.

По взгляду Хеннинга девушка поняла, что повлиять на его решение она не в силах. Ехал он очень быстро, а передачи переключал так резко, как будто хотел наказать собственную машину.

— Позволь мне хотя бы сообщить, где мы находимся, — сказала Катерина, доставая из кармана мобильный телефон.

Хеннинг лишь неразборчиво что-то буркнул.

По голосу Йона понятно было, что новость поразила его не меньше, чем саму Катерину, однако девушка не решилась обсуждать это с ним в присутствии Хеннинга. В конце разговора Йон сказал, что встретит их возле виллы Кортманна. А Катерина пусть тем временем попробует уговорить Хеннинга не пороть горячку.

— Что ты собираешься делать, когда мы прибудем на место? — спросила Катерина после того, как несколько минут они ехали в полном молчании.

— Я заставлю его сказать правду, — сердито ответил Хеннинг.

— А если он станет от всего отпираться?

Хеннинг искоса взглянул на Катерину, и ей показалось, что в его взгляде мелькнула тень сомнения.

— Не получится, — твердо сказал он. — Кроме того, по его виду я сам все увижу. Я ведь знаю его всю жизнь.

— И все это время он обманывал тебя, — заметила Катерина. — Так что же ему помешает сделать это в очередной раз?

Хеннинг не ответил, однако взгляд его стал чуть менее угрюмым, и он слегка снизил скорость.

Когда они свернули с трассы на шоссе, ведущее к вилле Кортманна, пошел дождь. Сначала по ветровому стеклу и крыше машины тяжело застучали отдельные крупные капли. Затем они стали падать чаще, дождь усилился, и наконец удары капель слились в сплошной непрекращающийся гул. «Дворники» не справлялись с льющимися с неба потоками, и Хеннингу пришлось до предела снизить скорость и податься вперед почти к самому ветровому стеклу, чтобы хоть как-то различать, куда они едут. Температура в салоне машины резко упала, и Катерина поежилась.

— Ворота! — внезапно вскрикнул Хеннинг. — Они открыты!

Катерина стала вглядываться в залитое дождем стекло. Хеннинг был прав. Огромные кованые ворота, ведущие во владения Кортманна, действительно стояли приоткрытыми ровно настолько, чтобы сквозь них мог проехать автомобиль. Хеннинг и Катерина переглянулись. В глазах у Хеннинга застыла тревога, лоб его прочертили глубокие морщины.

— Я никогда прежде такого не видел, — сказал он и направил автомобиль в ворота. Парковочная площадка перед домом была пуста, и Хеннинг постарался подъехать как можно ближе к входной двери. Когда он выключил мотор, они некоторое время сидели и слушали шум дождя.

— Что ж, наверное, это надолго, — сказал Хеннинг со вздохом и взялся за ручку двери. — Ты со мной?

Катерина кивнула. Выйдя из машины каждый со своей стороны, они побежали к массивной дубовой двери. Небольшой навес над ней обеспечивал кое-какое укрытие от дождя, однако, преодолев те считаные метры, что отделяли их от входа в дом, они уже успели вымокнуть до нитки. Хеннинг нажал на кнопку рядом с дверью, и они услышали в глубине дома приглушенный звук звонка. Выждав примерно полминуты, Хеннинг вновь надавил на кнопку и на этот раз удерживал ее дольше. У Катерины мелькнула надежда, что Кортманна нет дома и им удастся избежать открытого столкновения. Если они сейчас вернутся, никто и знать не будет, что они здесь побывали.

— Он наверняка наверху, — сказал Хеннинг, удерживая кнопку в течение десяти секунд. — Пусть не надеется, что мы просто так возьмем и уедем.

Однако хозяин дома по-прежнему не давал о себе знать. Тогда Хеннинг принялся изо всех сил стучать кулаком по тяжелой двери.

— Может, его действительно нет дома, — предположила Катерина. — Перед тем как отправиться к Ремеру, водитель мог его куда-нибудь отвезти.

Хеннинг мотнул головой.

— Нет, он там, — сказал он. — Я это чувствую. — Он указал рукой куда-то сквозь завесу дождя: — Давай поднимемся на лифте.

Хеннинг выскочил под дождь, и Катерине ничего не оставалось, как нехотя последовать за ним. Обогнув дом, они бегом направились к лифтовой башне. Уже издали был слышен гулкий стук дождевых капель по огромной металлической конструкции. Не успев добежать до башни, они вновь промокли насквозь. Хеннинг рванул дверь, и они шагнули внутрь; там было, по крайней мере, сухо.

— Ну и погодка! — заметил Хенрик и тряхнул головой, напомнив отряхивающуюся собаку. На полу сразу же появились лужицы воды.

Внутри башни шум дождя был еще громче: непрекращающийся грохот по металлическому корпусу конструкции заглушал все остальные звуки. Катерина ждала, что в любую минуту голос Кортманна может зазвучать из переговорного устройства у двери, однако оно молчало. Отыскав нужную кнопку, Хеннинг включил лифт. Огромные шестерни сбоку от них пришли в движение, и платформа медленно поплыла вверх.

— Что это?! — внезапно крикнул Хеннинг.

Он смотрел на пол, Катерина опустила глаза. Сначала она не поняла, что Хеннинг имел в виду, однако затем различила на полу тень, которую явно не отбрасывал никто из них. Свет падал на Катерину и Хеннинга сверху. Она и он машинально подняли голову и начали осматривать восьмиметровую шахту.

Тень отбрасывал какой-то бесформенный предмет прямо над ними, однако, что именно это было, они не могли понять. Лифт между тем продолжал скользить вверх, постепенно приближая их к этому предмету. Что-то свисало с потолка шахты. Катерина отошла к самому краю платформы и пригляделась.

— О, нет! — вскричала девушка, когда наконец поняла, что видит.

С потолка наподобие куска мяса, затянутого в дорогой костюм, свисало безжизненное тело Кортманна.

— Фу ты, черт возьми! — произнес Хеннинг, также отходя к краю платформы.

Тело Кортманна неумолимо приближалось, хотя Хеннинг отчаянно нажимал на все кнопки подряд. Сначала между ним и Катериной оказались тонкие ноги Кортманна, а затем и верхняя часть тела, изогнутая каким-то немыслимым образом. Лицо его было развернуто к Катерине, и когда оно оказалось на уровне глаз девушки, она быстро отвернулась. Глаза Кортманна были выпучены, а рот перекошен гримасой ужаса.

Когда ноги трупа коснулись пола, он начал клониться в сторону Катерины, и девушка принялась лихорадочно отталкивать его, чтобы он совсем на нее не навалился. Почти ничего не весившее и полностью окоченевшее тело Кортманна опрокинулось на стоявшего по другую его сторону Хеннинга. Тот резко отшатнулся и зажал себе рот рукой. Тело медленно опустилось на пол лифта; неестественная поза, в которой оно застыло, напоминало о жертвах извержения Везувия. По мере продолжающегося подъема ремень, на котором был повешен Кортманн, ложился на его труп кольцами.

Наконец лифт дрогнул и замер.

Почти в этот самый момент прекратился дождь, так же внезапно, как начался, и в башне стало совсем тихо. Катерина и Хеннинг переглянулись. Гнев на лице Хеннинга сменился ужасом, и Катерина была уверена, что на ее лице застыло такое же выражение. Сердце девушки отчаянно колотилось, ее мутило, и она тяжело дышала.

— Ну теперь-то самоубийство полностью исключается, — заметил Хеннинг, стараясь говорить как можно спокойнее. Указав взглядом на потолок, он пояснил: — Сам бы он не смог закрепить ремень.

Катерина подняла глаза. Ремень крепился под потолком, до которого было больше двух с половиной метров. Взгляд девушки, скользнув по ремню, опустился, и она заставила себя посмотреть на тело, хотя в данный момент ей больше всего хотелось зажмуриться или вообще убежать из башни.

На шее мертвого Кортманна была туго затянута петля, а приглядевшись внимательнее, Катерина заметила, что руки несчастного также крепко связаны.

Катерина показала Хеннингу на стянутые за спиной запястья Кортманна. Тот опустился на колени перед трупом и принялся внимательно осматривать его, кивая время от времени каким-то своим мыслям. Слегка поколебавшись, он приложил к шее Кортманна два пальца, однако внезапно отдернул их, как будто его ударило током.

— Он холодный как лед, — сказал Хеннинг и тщательно вытер руку о брюки, как будто притронулся к чему-то заразному.

Затем он поднялся, перешагнул через тело и толкнул дверь, ведущую в переход. За ней лежало на боку одно из инвалидных кресел Кортманна. В нескольких метрах от него валялся клетчатый плед. Дверь в основное здание в конце перехода была открыта, в доме горел свет.

Хеннинг и Катерина посмотрели друг на друга.

— Может, нам лучше уехать? — спросила девушка.

— Давай сначала заглянем в дом, — сказал Хеннинг и зашагал по переходу. Катерина сделала то же самое. Ей казалось, что их шаги по металлическому полу слишком гулко отдаются во всем здании, и она старалась двигаться как можно тише. Хеннинга, по-видимому, шум мало тревожил: он быстро и решительно шел к двери, ведущей в основное здание.

Войдя внутрь, они оказались в коридоре, стены которого украшали картины, а пол был устлан пушистым ковром, полностью заглушающим, к большому облегчению Катерины, звук их шагов. Хеннинг, не останавливаясь, прошел дальше в направлении еще одной открытой двери в противоположном конце коридора. За ней оказалась та самая библиотека, о которой Катерине рассказывал Йон, однако девушка все равно была поражена ее прекрасно продуманным стилем и царящим там покоем. Она привыкла думать о Кортманне как о недоверчивом честолюбце, помешанном на власти, и совсем забыла, что он разделял общую страсть Чтецов к книгам.

Вдоль стен в библиотеке выстроились книжные стеллажи, на полках которых были аккуратно расставлены тома в кожаных переплетах. Мягкий свет люстры падал на стоящие в центре помещения столы для чтения, а скрытая подсветка стеллажей как будто бы делала потолок в библиотеке выше, придавая ей сходство с залом музея.

Катерина и Хеннинг находились всего в двадцати метрах от трупа Кортманна, но как только переступили порог этой комнаты, ощутили себя в совершенно ином мире, отличающемся покоем и утонченным изяществом. Чувство тревоги, не покидавшее Катерину еще до того, как они обнаружили мертвое тело Кортманна, теперь полностью исчезло, и девушке захотелось оставаться здесь подольше. Подойдя к ближайшему стеллажу, она положила руку на книжные переплеты. На ощупь книги показались ей теплыми.

— Впечатляет, верно? — сказал со вздохом Хеннинг. — Что-то теперь с ними станется? — В голосе его звучала тоска, как будто он говорил сейчас о брошенных родителями малых детях. Он уселся в одно из кожаных кресел и начал внимательно осматривать стеллажи. Хеннинг часто моргал, как будто торопился запечатлеть в памяти феномен, который вот-вот должен исчезнуть.

Не отрывая кончиков пальцев от стоящих на полках томов, Катерина двинулась вдоль одной из стен. Вне всякого сомнения, книги здесь были собраны очень ценные, а некоторые из них были так заряжены, что, когда она касалась их, в пальцах появлялся легкий зуд. Хеннинг был прав: если это собрание рассеется, то это будет большая потеря. Но как они могут это предотвратить?

— Как бы мне хотелось забрать их отсюда! — сказал Хенрик, как будто прочитав мысли девушки.

Катерина кивнула. У нее было такое чувство, что они вынуждены отказаться от намерения взять с собой пиратские сокровища, поскольку их спасательная лодка может выдержать вес только их самих.

— Нам пора, — сказала она, с трудом отрываясь от книг.

Хеннинг встал с кресла и в последний раз огляделся по сторонам. После этого они направились к переходу, ведущему в башню.

В лифте жестокая реальность снова напомнила им о себе.

— Стало быть, он все же был ни при чем, — сказал Хеннинг с раскаянием в голосе, глядя на застывшее посреди платформы мертвое тело Кортманна.

— Да, похоже на то. — Катерина кивнула. Она была смущена тем, что позволила себе увлечься осуждением Кортманна, не имея на то достаточных оснований. Утешала себя она лишь тем, что и он в свою очередь не выказывал особой склонности к сотрудничеству.

— Мы не можем оставить его так, — решительно произнес Хеннинг.

— Но если мы притронемся к нему, то окажемся под подозрением, — возразила Катерина.

— Этого не избежать, потому что произошло убийство, — сказал Хеннинг. — Если полиция доберется до нас, у нас все равно возникнут проблемы — придется объяснять, как мы здесь оказались. — Встав на цыпочки, он дотянулся до узла и начал его развязывать.

Освободив труп Кортманна, он поднял его на руки и перенес в дом. Катерина осталась стоять на месте. Девушка чувствовала, что сейчас она и Хеннинг совершают большую ошибку, но в то же время прекрасно понимала Хенрика, который не мог допустить, чтобы тело его многолетнего наставника осталось лежать на холодном полу шахты лифта. Вернувшись, Хеннинг не проронил ни слова. Он лишь тщательно вытер рукавом ручку двери и кнопки, к которым прикасался.

Катерине показалось, что спускались они на лифте целую вечность. Ей не терпелось как можно скорее покинуть виллу Кортманна. С первых минут пребывания здесь у нее возникло впечатление, что за ними наблюдают. Как будто все это было кем-то умело срежиссировано, и ждали только ее и Хеннинга, чтобы они смогли исполнить свои роли. Было ли с самого начала кем-то задумано, что они должны найти Кортманна раньше полиции? Может, это очередное предупреждение со стороны Теневой организации?

Небо по-прежнему было затянуто облаками, и время от времени слышалось, как отдельные крупные капли ударяются в сырую землю. Несмотря на то что вечер еще только начинался, на улице уже стало темно как ночью, и тропинка перед ними была едва различима. Они торопливо прошли через сад к фасаду дома, перед которым на парковке оставили свою машину.

Когда Катерина и Хеннинг уже готовы были сесть в автомобиль, со стороны въезда послышался шум мотора. Они замерли, повернувшись в ту сторону, откуда доносился звук.

Мгновение спустя их ослепил свет фар.