Она с немалым удивлением уставилась на меня. Вероятно, ожидала некой мировой катастрофы. Падения небес, огненного дождя и великого потопа в одном стакане. Мор, глад, трус и трубы архангельские. Но - ничего не происходило. Некоторое неудобство - и всё.

Я старательно не шевелился, развлекаясь сменой выражений на её лице и веселясь в душе.

-- Ну что? Не страшно? Я ж говорил: со мной боятся - не надо. Ибо - бестолку. И не больно. А почему? - А потому что сама. А вот если бы я тебя... вот такими граблями намозоленными... не видя, не чуя, не разумея... Слушайся Зверя Лютого - жить будешь веселее.

Я похлопал её по локотку, намекая на необходимость убрать ручонку, зажатую между нашими телами. Когда она исполнила и напряжённо замерла, стараясь не пошевелиться, не сдвинуться хоть бы на долю миллиметра, чуть надавил на её горло, на ключицы. Поглаживая и придерживая девкин крестец, успокоил фольком:

-- На Руси говорят: "грех - в мех, благословение - в торбу". А ты гладенькая - меха-то нет. Стало быть, без греха.

Она постепенно, по миллиметру сдвигалась вниз. Ощущая усиление моего давления. И на своём горле, и у себя между ног. Мягкие ткани постепенно сжимались, сминались... Страх неизвестного, непривычного нарастал... хотя - вдовица же...

Нервы у неё не выдержали:

-- Ах! Нет! Нет!

Панический рывок был рефлекторно погашен моим захватом. Придавил костлявый крестец. Ну, какой попался. Даже с некоторым избытком. Ну, извини. Она взвизгнула напоследок, ощущая наше несколько изменившееся... взаимное положение в пространстве.

А ощутимо - вблизи. Что может более "близко", чем "внутри"?

Интересно - а что они чувствуют? С той стороны? "На том конце замедленного жеста"?

У нас тут "жест"... ну очень замедленный. Я бы назвал его "проникновенным". Но это - мания величия. Полу-проникновенный - максимум.

С жалостливым выражением она начала проситься:

-- Отпусти. Пожалуйста. Он у тебя... такой большой. Твёрдый. Не влезет. Порвёшь меня.

-- Ты жмёшься. С испуга. Потому и больно. Я ж тебе говорил - не бойся. Не спеши, растянешься. Ты же баба, у тебя внутри человека целиком можно поместить. Перед рождением его. Расслабься. Отпусти себя. Отдайся. В волю мою. И всё будет хорошо.

Ну, типа - "да". Женский оргазм возможен только при полном отключении женских мозгов. У мужчин... мозги-то работают. Но уже мало чем управляют.

Несколько мгновений она непонимающе смотрела на меня, выбирая: то ли - расплакаться, то ли - драться, то ли - смириться. Вариант "добросовестное сотрудничество" даже не рассматривался. Потом закрыла глаза и, полагая, очевидно, что я её не вижу, поскольку она не видит меня, начала гримасничать, выражая свои ощущения и опасения, на каждом миллиметре своего сползания по мне. Или - моего проникновения в неё. Что, в данной конкретной геометрии - жёстко взаимосвязанные процессы. Насколько жёстко - сам чувствую.

Придётся Ипаю немелкий счёт выкатить. За предэксплутационную подготовку, обкатку и растяжку...

"Бонус от фирмы - скрытый тюнинг".

Она оперлась руками мне в грудь. Потом решила, видимо, что такая поза символизирует слишком большое её соучастие в происходящем - переставила ладошки на ткань коврика по обе стороны. И замерла. Уткнувшись носом мне в кость грудины. Почти не дыша. С плотно сжатыми веками.

Нашла чего-то? Услыхала? - Там, кроме стука моего сердца, ничего нет. Может, унюхала? - Так я, вроде, только что помытый...

Как-то мне это становится... скучно.

-- Ты так спать собралась? Елозить-то когда будешь? А то баня выстынет.

Она понимала моё неудовольство, но совершенно не представляла своих возможных действий. Пришлось снова ухватить её за подбородок и, потихоньку поднимая над собой, привести к более вертикальному положению. Где она и замерла. Хлопая глазами, не видя меня - вся в себе.

Даже знаю где конкретно.

Что-то мне такое... "долговременное полупогружённое" состояние - удовольствия не доставляет.

"Ни - тпру, ни - ну", "ни богу - свечка, ни чёрту - кочерга" - русский фольк даёт массу описаний подобного. Не могу сказать, что "полупогружённость" есть основная форма пребывания русской нации... в разных областях деятельности... но, явно, встречалась часто - фольк фиксирует типовые ситуации.

Ещё: "ни - два, ни - полтора". Но здесь другой случай - ещё и "одного" нет.

Мне, как прогрессору-попандопуле, надлежит негативные типичные явления - изживать. Что я и сделал. Конкретно - двинул тазом. Своим, а не банным, если кто так подумали. А то надоела такая... "ни жива, ни мертва".

Она вскрикнула и снова "пала мне на грудь".

-- Не надо! Пожалуйста! Больно. Режет внутри... будто ножом по живому.

Вот оно - многообразие жизни!

В Сарове мужички с мертвецов горелых блестяшки сымают, на Дятловых горах кирпичники затылки вокруг печек чешут, а я тут, в который раз, оглаживаю девку по спинке. И благостно увещеваю:

-- Ты - глупая бестолковая дура. Тебе по-хорошему говорят. А ты доброго слова не слышишь, не разумеешь. Я тебе толкую: ты в лапах Зверя Лютого. Спасения какого, защиты - тебе ждать неоткуда. Всё. Ты одна. Вот как есть. Голая, слабая, бессильная. Что ж тебе делать? - Понять. Осознать. Почувствовать. Безысходность, безвыходность, безнадёжность. И измениться. В себе. Внутри себя. Все твои "хорошо" и "плохо" - здесь.

Я постучал пальцем по её маковке, торчащей у меня перед носом.

-- Здесь - между ушами.

Она перестала хныкать, кажется - слушала.

-- Я, Воевода Всеволжский, дал тебе волю. Не под себя положил, как нормальный бы мужик сделал, а на себя возложил. Да у всех баб на "Святой Руси" такой воли нету! Ты бы на лавке лежала да шевельнуться не могла! Даже вздохнуть - только по разрешению, ежели тушка на тебе приподнимется. А тут: дыши - не хочу. Быстрее или, там, глубже - сама, по своему желанию. В смысле - дышать. Но надо же и честь знать. Потрудится. Хоть бы в благодарность за такую милость. А ты - дура. Жмёшься, давишься. Ни себе, ни людям. Страх твой - тут, между ушами. Страх глупый, бессмысленный. Убежать, спрятаться, остановить меня - ты не можешь. Так чего ж ты боишься?

-- Бо-ольно...

-- Так ведь и боль твоя - от тебя же. От страха твоего, от нежелания. А Господь велел желание - иметь. Хочешь быть богу угодной - желай. Дави страх. Получай удовольствие. Или, хоть мне доставь.

Её неровное дыхание постепенно успокаивалось. Но я не спешил: человек - существо гидравлическое. А жидкостные системы имеют куда большую инерционность, нежели электрические. Мысли, иончиками по нейрончиками - уже скок-скок. А гидравлика, в соответствующих местах организма... как котёл на паровозе - только собирается.

Оставалось поглаживать и, не давая возникнуть глупым мыслям, проповедовать:

-- Всё, что мне в голову придёт - будет с тобой исполнено. Ни силы, ни защиты от меня - у тебя нет. Твои "хочу" или "не хочу" - ничего не значат. Как же тебе жить? - Возлюбить. Ибо сказано: "возлюби ближнего своего". А кто более ближен, чем тот, кто уже внутри? Возлюби имеющего тебя. Овладевшего тобой. Своего господина, хозяина, владетеля. Твоё "хочу" - должно совпадать с моим. Твоё "хорошо" - то, что хорошо мне. Не сделать вид, не прикинуться, а чувствовать, думать так. Жить этим. Всей душой, всем телом. Ибо притворство, обман - видны. И - наказуемы.

Я осторожно, субмиллиметрово, двигался внутри неё. Она сжималась, вздрагивала. Но - всё менее напряжённо.

-- Тебе больно? Если таково моё желание, то и боль твоя - твоя радость. Господин твой обратил на тебя внимание, хочет от тебя чего-то. Воплей каких-то, слёз, молений, коленопреклонений и подползаний... - сделай. В церкви же, пред доской крашенной, делаешь? Искренне, с радостью и умилением? Но ты не бойся - я людей мучить не люблю. Зубы выкрошить, нос на сторону своротить, глаза выжечь, руки ноги-переломать, кожу живьём содрать... груди и ягодицы у тебя отрезать, на костре поджарить и тебя же тем мясом кормить... мне противно. Не радует. Да и твой Ипай - муж добрый. Без этаких заморочек. Научишься его радовать - будешь как сыр в масле. А не сможешь... возлюбить, не сумеешь понять и вчувствоваться - будет тебе каждый день горе-злосчастье. Как в пекле у чертей под плетями.

Она, убаюканная моим неспешным повествовательным тоном, уже напоследок всхлипнула, прижимаясь щекой к моей груди. Даже жалко. И куда таких сопливок несёт? - Да, в общем-то, известно куда - в нормальную святорусскую жизнь. То-то Евфросиния Полоцкая предпочла в монастырь, чем в княгини.

Понятно, что придурков-садистов среди мужчин не большинство. Но - есть. А патриархальность, беззащитность и сословная наследственная иерархичность общества - к маразму подталкивают. "А вот не по ндраву мне". И - в морду.

***

Следует ли мне обратиться ко временам уже не родовых, а вполне цивилизованных нравов? К "России, которую мы потеряли"? К благородному и высококультурному "цвету нации" первой половины 19 века?

Типа:

Молодой дворянин не позволял сыграть крепостным свадьбу, пока лично не "испробует" невесту. Родители одной из девушек дали ему отпор. Барин повелел схватить их, приковать цепями и обесчестил дочь на глазах отца и матери.

Помещик Гагарин силой удерживал в своём доме 7 девушек, которых обесчестил. Князь был весьма ревнив и при любом удобном случае бил их кнутом.

Граф Визанур развлекался тем, что поселил крепостных девок в домики, выполненные в разных стилях: китайский, турецкий, индийский. Крестьянки были обязаны одеваться в национальные костюмы этих стран. Граф и сам облачался в экзотические одежды и "ходил в гости" к своим наложницам. Он любил красить голых крепостных белой краской и заставлял изображать античные статуи.

Эпоха Пушкина и Лермонтова, Жуковского и Карамзина. Все встречались между собой, раскланивались, на званных обедах за одним столом сиживали. Потом отправлялись по делам своим. Кто - создавать славу российской словесности или возвеличивать славу русского оружия. А кто - девок насиловать да мужиков в античность вгонять.

Коллеги, вы гадалками подрабатывать не пробовали? Мы ж, типа, знаем грядущее:

До этого "тогда" - семь столетий. И вести себя надо соответственно реальности. Нынешней, "святорусской".

Не-не-не! Чертей в пузырёк... пока не надо.

***

-- Ну что, красавица, поняла? Полюбишь меня? Искренне. Душой и телом. Помыслами и пожеланиями. Радостями и печалями.

Я - пошутил. Чисто для её успокоения. Ожидал... какой-нибудь ответной улыбки. Но девка восприняла конкретно: упёрлась мне в грудь руками, осторожно, ожидая постоянно новой боли, приподнялась. Плотно сжав зубы, "смежив очи", она начала опускаться, надеваясь всё глубже. С решительным выражением лица, будто на амбразуру бросается... Ну, не грудью же!

Я - замер.

***

Кто мне эта малолетняя "доска с глазами"? Ипайнутая жёнка? Но - живое существо. А я и правда - мучить кошек никогда не любил. Котят топить приходилось. По осознанной необходимости. Но наслаждаться звуками и видом страданий жертвы...

И ещё. Мне до сих пор удивительно видеть, как набор акустических колебаний превращается в слова, в понятия и идеи, в мысли и эмоции человеков. В действия. Меняя оценки действительности до противоположных.

Вот только что: "... сильный, державный, царь православный, царствуй на славу...". Все сто восемьдесят миллионов, по всей широтно-долготно протяжённой... А вот раз и - "Долой кровавое самодержавие!". Тоже - повсеместно и широтно-долготно.

Здесь - не империя. Только одна душа. Но ведь и сто восемьдесят миллионов - из таких, отдельных, состоят.

Кое-какое... бла-бла-бла. Можно в спектр частот разложить. А у них - мысли, эмоции... поступки. Часто - против их собственных непосредственных материальных интересов. Иногда - против даже самой жизни. "И как один умрём в борьбе за это".

Вот, только что, надеться на немелкий уд лысого здорового чужого мужика - ужас. Несчастие невыносимое. Дальше - только повеситься. А вот - доза акустики. И то же самое действие исполняется уже осознанно, целенаправленно, самостоятельно. Одно из возможных. В границах допустимого. В изменившихся только что границах.

Дальше, если повезёт, это же действие, те же движения будут восприниматься как желаемые, приятные, прекрасные... Если, конечно, Ипай не вытопчет ростки нового, чуть начавшие пробиваться в её душе, своим слоновьим брюхом.

***

Она съехала до упора. И удивлённо уставилась на меня.

-- Что, не больно? Я ж говорю - растянешься. В голове у тебя, конечно... Но тело твоё женское само знает. Только мешать не надо. Учись, детка, пока я живой. А теперь давай потихоньку вверх. И не спеша - обратно. Попрыгаешь чуток, ещё и понравится.

Всё с той же замедленностью сапёра на проржавевшем боеприпасе, она начала подниматься и опускаться... Не, блин, совсем не мой темп. Пришлось запустить руку ей между ног. В поисках "бутона наслаждений". Бутончика...

Факеншит! Должен же быть! Ага... Будет страстной женщиной. Когда вырастет. Но-но! Стоять! В смысле - сидеть. А второй рукой - прижать пальцами её сосок... Это что?! Это - грудь?! В смысле - бюст?! Англичане правы, давая слову "bust" значения: банкротство, халтура, разорение, налёт полиции...

Что поделать, Ваня, "сегодня бог послал..." вот такое. Работаем... с "банкротством".

Управляемая моими настойчивыми пальчиками, девчушка постепенно разгонялась. Сделать ей "хорошо" я и не надеялся. Но, как известно: "счастье есть отсутствия несчастья" - счастливой она будет.

Тут дверь в парилку распахнулась и, о чём-то споря меж собой, к нам ввалилась гомонящая троица слегка поддавших гридней.

-- Да ему-то чего... Эта... Оп-па... Нихрена себе... Ну, ты, воевода и здоров! Ну ты и... уелбантуриваешь!... А мы как же? Нам бы тоже каку бабёнку... Сща Агафья тебе бабушку Сухоту для пропарки пришлёт. У той Сухоты зубьев во рту уже не осталося, а вот чем молодых дурней довеку успокоить... Проспорил. Видишь - Воевода с девкой балуется. А ты говорил - не сможет, не встанет.

-- Не, не считается. Это девка на Воеводе скачет.

-- Считается-считается! Ты приглядись - она ж не на Воеводе, а на уду его. Стал быть - есть на чём. Хотя конечно... тоща. Сильно облегчённый... доспех. Стёганный. Из одних стежков.

Мне эти... "выбросы мужского юмора" были не интересны: я был занят - девчушка сразу же при появлении посторонних попыталась спрятаться. Упасть на меня и там закопаться. Хорошо, что у меня ладони широкие - можно поддержать её, упёршись в грудь.

Виноват: в "разорение".

Она снова испуганно уставилась мне в глаза. Я, в который уже раз за этот вечер, успокаивающе улыбнулся ей. Типа:

-- Спокуха, красава. Ты со мной. Больше того, я - в тебе. Остальное - щебет певчих пташек.

Факеншит! Прямо не помойка, а сеанс психотерапии! И всё ради какого-то Ипая... Но - надо довести дело до конца. И я несильно потянул её за соски вверх. Намекая на необходимость продолжения начатого движения.

"И что положено кому - пусть каждый совершит". Тебе нынче положено вверх-вниз. Совершай.

Не сразу, уступаю несильному, но постоянному давлению моих пальцев, она... совершила. И продолжила совершать. Восхождение. С нисхождением. И - обратно.

Привыкала. Втягивалась. Обживалась.

Оказывается - так бывает. И архангелы не вострубили своими трубами про приход Страшного Суда. Оказывается - возможно. И тогда... чуть-чуть... изменить напряжение мышц, чтобы... поудобнее.

Господи!! Стыд-то какой! "Поудобнее!"... И ничего не происходит... Можно откинуть косу за спину, а то мешает.

Мешает?! Кому?!! - Мне.

В чём?!!! - В вот этом... занятии.

Старательно, не глядя по сторонам, не оборачиваясь на впёршихся в парилку парней, не отрывая взгляда от моего лица, постепенно наливаясь жгучим румянцем, она, тем не менее, держала темп и амплитуду. Более того, пожалуй - неосознанно, она как-то развернула плечи, начала прогибаться, прижимаясь низом своего живота к коже моего, подрагивая полуприкрытыми ресничками.

Женщине свойственно стремление "выглядеть". Всегда, везде, в любой ситуации. Даже на смертном одре. Инстинкт, вбитый миллионами лет эволюции хомнутых сапиенсов. Эволюции, построенной на простом принципе - "секс в обмен на еду". Непривлекательные, "не выглядевшие" - сдохли с голоду, потомства не оставили. Ощущая себя центром мужского внимания, при этом - моей "принадлежностью", моим "имением", она была уверена в моей защите, и вела себя природно. Она - "выглядела".

Не манерничая, не придумывая, не осознавая, а значит - не стыдясь. Её чувство стыда, воспитанное в патриархальной, христианской, сословной культуре, после сегодняшних "пинков" с моей стороны, отступило.

Самочка альфа-самца может себе позволить подразнить более низкоранговых самцов. "Вы там, на галёрке. Подберите слюни. Пока не прогнали". Чисто инстинктивно. "Ничто человеческое нам не чуждо". И шимпанзёвое - тоже.

Парни... вперились. И - запыхтели. От восторга.

Под огнём трёх пар глаз молодых мужчин, используя в качестве опоры мою грудную клетку и ещё одну... часть моего тела, девка, продолжая наливаться румянцем, начала "загадочно" улыбаться и "томно" дышать.

Что произвело надлежащее впечатление на зрителей. Мне, из горизонтального положения, было хорошо видно, как вся троица постепенно переходила в... "боеготовое состояние". А ведь совсем недавно на ходу засыпали, "только бы головёнку до подушонки донесть".

Вот она, великая сила любви к прекрасному! Ибо что может быть для мужчины более прекрасным, чем женщина?

Счёт в банке? Должность в администрации? - Вы извращенец?

Один из "наблюдателей", десятник моих гридней, ощутил, наконец, некоторое "смещение центра тяжести" в собственном организме, и, будучи старшим по команде, вспомнил о вопросе, приведшим их сюда.

-- Экхм... Эта вот... А можно и нам? Не-не! Не эту! Тама другая есть. А? Можно?

-- Можно. По согласию.

-- А ежели она - не...?

-- Убеди, уговори, улести...

Представления не имею - чего нынче, после "потереть спинку" десятку молодых парней, хочет Софочка. И что из своих пожеланий она озвучит. Типа:

-- Третий, пятый и девятый... в порядке живой очереди... остальные -- смотреть молча.

Впрочем, заниматься изысканиями в глубинах бывалой дамской души, с применением арсенала психотерапии и тонкой эмпатии... мне нынче не интересно. Сама-сама. Будет сильно сопротивляться - гридни мои в доме не звери, рвать-ломать не будут.

***

Устав Церковный устанавливает статью за групповое изнасилование:

"Аще девку умлъвит кто к собе и дасть втолеку, на умлъвъници митрополиту 3 гривны серебра, а девце за сором 3 гривны, а на толочанех по рублю; а князь казнить".

В Уставе речь о девице. Софочка... отнюдь не "жемчужина несверлёная".

Другой вариант:

"Аще кто пошибаеть боярьскую дочку или боярьскую жону, за сором ей 5 гривень золота, а митрополиту 5 гривень золота; а меньших бояр - гривна золота, а митрополиту гривна золота; а нарочитых людий - 3 рубли, а митрополиту 3 рубли; а простой чяди - 15 гривен, а митрополиту 15 гривен, а князь казнить".

Снова - о жене или дочке.

Вдова или "пущеница" (разведённая, выгнанная мужем женщина) русским законом не защищаются. Софочке надеяться не на что. Кроме своей хитрости да изворотливости. Да ещё моей нелюбви к... к эксцессам.

Другой аспект:

"Аще кто еьблудит с чрьноризицею, митрополиту 100 гривень; а с животиною 12 гривень, а в опитемью вложит".

Что скотину и монашку по одной статье... Хоть суммы штрафов разные.

Гривна золота (весовая) примерно эквивалентна полусотне гривен кунских. Инокиня по стоимости эквивалентна "боярскую дочку и жену" из "меньших бояр" в сумме. Таков "святорусский ценник". В смысле - закон. В реале... Можно вспомнить характеристику московских монахинь иностранцем в 17 веке: "нечестные жонки... многие вельможи к ним наезжают... детей своих, от блуда рождённых, отдают в духовное сословие...".

Понятно, что за полтысячи лет, между "Уставом" и свидетельством, бывали разные... ситуации. В разных местностях, в разных коллективах. Но закон - есть.

"Жизнь многих людей в России была бы невыносима, если бы не повсеместное неисполнение закона" - есть и такое.

***

Митрополита надо мною нет, платить некому. Да и можно ли считать Софочку "чрьноризицею"? Она - расстрижонка, преступница монашеских обетов, "утратила связь с организацией".

Венчаться с Ипаем они не схотели. Это - их выбор. И их же - последствия такого выбора. Ипай обидится? - Его забота. Нечего было бабу в дорогу посылать. А ей самой наука. Это моя баня. И ей тут, без моего приглашения, делать нечего. Нарушение регламента должно быть наказуемо.

Хотя в данном конкретном... может воспринять как поощрение. Одурачит моих парней, сделает вид, что всё - против её воли. Типа: "и удовольствие получила, и без греха". А потом потребует компенсации. В какой-нибудь особо извращённой, подъелдыкивающей меня, форме.

Ну и пусть. Суд здесь - мой. А я "тётушку" хорошо знаю, обломаю, ежели что.

-- Можно. Но без... членовредительства.

Парни, снова гомоня между собой, торопясь "занять место в очереди", вывалились из парилки, даже дверь закрыли неплотно, а я, отбросив надоевшие психологию с теологией, занялся физиологией. Ухватив эту... "на мне наседку" за бёдра, которых, по сути, нет, принялся активно... э-э-э... костюмировать. В смысле - надевать и снимать.

Женщины любят многократно переменить платье, собираясь куда-нибудь. Мужчины же менее внимательно к своему гардеробу. Налезло? Целое? - И ладно.

Девка перепугалась моей... активности. Но убедившись, что каких-нибудь... сдирания кожи, дробления суставов и выкалывания глаз - не происходит, продолжила сосредоточенно рассматривать меня.

"Это что ж мне за жеребчик такой... проказливый попался?".

Изучающей взгляд внимательных серых глаз несколько смущал. Но не в этой стадии процесса. Ибо - уже пофиг.

-- Хор-рошо. Молодчина.

Я похлопал девушку по бёдрышку, блаженно потянулся.

-- А теперь - пошли мыться.

Всё-таки, бедняжке досталось. Она чуть не упала, потеряв равновесие спускаясь с полка. Пришлось ловить мокрое скользкое тело. Снова прижатая к моей груди, она недоверчиво спросила:

-- Я... я тебя удовлетворила? Сделала тебе... "хорошо"?

Блин! Отозвалась! Хоть вопросом. И я тут же рассыпался в комплиментах. По поводу того как у неё всё прекрасно. И душа, и тело, и снаружи и изнутри... И вообще: самое главное - "Учиться, учиться и учиться". Каждый раз, при всяком удобном случае... Когда следующий случай? - не знаю. Но - оставайтесь на линии, при первой же возможности...

Так-то, чисто утилитарно... пусть с ней Ипай разбирается. Чего-то особенного, запоминающегося...

В помоечной быстренько ополоснулся и оглянулся. Она, временами, морщилась, некоторые движения для её натруженного мною тела были, явно, болезненны. К подобной посадке, к "верховой езде" - не подготовлена. Вспоминая собственный "вестовой скок" этой зимой - могу выразить искреннее и профессионально компетентное сочувствие.

Что удивляло - спокойный вдумчивый взгляд.

Такое ощущение, что она спокойно пережила "упавшую" на неё новизну позиции, партнёра, публичности. Сумела воспринять реальность и мои наставления. Насчёт того, что "бояться уже поздно".

Обошлась без воплей и стенаний. Типа:

-- Ах-ах! Сгубил-поломал! Жизнь мою несчастливую, красу девичью, несказанную...!

Интенсивный поток новосёлов, для которых приход во Всеволжск связан с изменением их повседневных норм и правил, представлений о "хорошо", "возможно", "прилично"... о самих себе - даёт такой поток стенаний и проклятий, что мы уже утратили способность реагировать на этот вопль "народной души". Просто акустические шумы. Раздражают, но несильно. Вот когда "а в ответ тишина" - сразу просыпаешься, начинаешь головой крутить: почему молчит? Жива ли?

Здесь девка оказалась... адаптивной. С эластичной, не закостенелой, не омертвевшей системой табу. Её этика смогла растянуться. Как и тело. Без чего во Всеволжске - не выживают.

Я - про этику, если вы не поняли.

Мне, конечно, льстит такой уровень переосмысления реальности под влиянием моих проповедей. Типа: я такие убедительные звуки издаю!

Но... это куда более свойство не меня, а конкретной личности. Реализм. Её собственный. Я же вижу, среди приходящих персонажей, немалое количество таких, до которых не доходит годами. И их приходится загонять "на кирпичики".

-- Глянь-ка. Может, по жизни пригодиться. Такое умение.

Я приоткрыл дверь в предбанник и, когда девка подошла, поставил её перед щелью, поглаживая ей шейку и показывая очередное наглядное пособие. И то правда, я, что, единственный на всю округу экспонат?

В предбаннике на столе лежала голая Софочка с высоко задранными и широко разведёнными ногами. Между ними трудился мой десятник. Подбадриваемый поощрительными возгласами своих подчинённых, он, однако, не вполне соответствовал пожеланиям дамы. У нас на глазах Софочка уперлась пятками в крестец своего партнёра и, с комментариями типа:

-- Давай-давай! Шевелись! Глубже!

принялась управлять динамическими параметрами процесса.

-- Вот же... курва!

прошептал я в восхищении.

Педагогика форева! Очень познавательное, поучительное для будущей жены Ипая, зрелище. Не сомневаюсь, что Софочка организует подобное по возвращению в погост. И этой "доске с глазами" предстоит не визжать, плакать и панически убегать в чуланчик, а принять посильное участие в действе. Рюмочку поднести, рушничок подать - пот выступивший утереть. Может, ещё чего позволят... Софья, поживши среди византийщины в Кидекшах во времена Долгорукого, проявляла, временами недюжинную изобретательность.

-- Она - моя мать.

почти неслышно отозвалась девка.

Я продолжал радостно рассматривать "настольный натюрморт", отмечая потёртость на левой ляжке десятника, сбоку. Парень на последнем этапе марша взял себе оружие раненного гридня. Видать, ножны второго палаша закрепил неверно... Чего это малявка сказанула...?

-- Что?! Ты - кто?! Как звать?!

-- Ростислава. Андреевна.

Я почувствовал, как она вся напряглась. Будто ожидая от меня удара. Не поворачиваясь ко мне, не сдвигаясь ни на шаг, спокойным, безэмоциональным голосом продолжила официальное представление.

-- Вдова. Князя Вщижского. Святослава Владимировича. Прозываемого Магогом. Дочь. Андрея Юрьевича. Князя Суждальского. Который Боголюбский.