Выжечь вражеский город вместе с гражданским населением... Не радует. Остаётся успокаивать себя сравнением с англо-американскими ВВС.

Бомбардировка Гамбурга в ночь на 28 июля 1943 года:

"При налете, который начался в 1 час ночи, на густонаселенный жилой район восточнее Эльбы были сброшены тысячи тонн фугасных и зажигательных авиабомб. За считанные минуты на территории около 20 квадратных километров повсюду возникли огромные пожары, разраставшиеся настолько быстро, что уже через пятнадцать минут после сброса первых бомб все воздушное пространство, стало сплошным морем пламени. А еще через пять минут, в час двадцать, разразилась огненная буря такой интенсивности, какую до тех пор никто и помыслить себе не мог. Огонь, взметнувшийся ввысь на две тысячи метров, с такой силой затягивал кислород, что воздушные потоки приобрели мощь урагана...

Так продолжалось три часа. Эта буря срывала фронтоны и крыши домов, крутила в воздухе балки и тяжелые плакатные стенды, с корнем выворачивала деревья и гнала перед собой живые человеческие факелы. Из-за рушащихся фасадов выплескивались высоченные фонтаны пламени, мчались по улицам, словно приливная волна, со скоростью свыше 150 километров в час, огневыми валами кружили в странном ритме на открытых площадях. В некоторых каналах горела вода. В трамвайных вагонах плавились стекла, в подвалах пекарен кипели запасы сахара. Выбежавшие из укрытий люди вязли в жидком, пузырящемся асфальте, не могли выбраться, падали и замирали в гротескных позах...

Когда настало утро, солнечный свет не проникал сквозь свинцовый мрак над городом. Дым поднялся на высоту восьми тысяч метров и расползся там исполинской, похожей на наковальню грозовой тучей. Зыбкий жар - пилоты бомбардировщиков рассказывали, что чувствовали его сквозь обшивку самолетов, - еще долго исходил от чадящих, тлеющих груд развалин. Жилые кварталы, уличный фронт которых составлял круглым счетом 200 километров, оказались полностью уничтожены.

Повсюду лежали чудовищно изуродованные тела. По одним еще пробегали синеватые фосфорные огоньки, другие, бурые или багрово-красные, запеклись и съежились до трети натуральной величины. Скрюченные, они лежали в лужах собственного, частью уже остывшего жира. В августе, когда бригады штрафников и лагерных заключенных смогли начать разборку остывших развалин, во внутренней зоне полного уничтожения были обнаружены люди, которые, задохнувшись от угарного газа, так и сидели за столами или у стен; в иных местах находили куски плоти и кости, а то и целые горы тел, обваренные кипятком из лопнувших отопительных котлов. При температуре, достигавшей тысячи градусов и выше, многие тела были настолько обуглены и испепелены, что останки нескольких больших семей могли уместиться в одной бельевой корзине...

В ту ночь - на 28 июля 1943 года - люди впервые увидели рукотворное явление, которому гамбургские пожарные дали название "Огненный смерч". Несколько больших пожаров соединились в один огромный. Миллионы тонн воздуха частично горели, а частично создавали эффект жуткой топки диаметром в 3,5 километра, пламя в которой подымалось вверх на пять километров. Горело не только то, что может гореть, включая людей, плавились стальные конструкции и кирпичи. Даже те, кто спрятались в бомбоубежищах, были обречены. Не все из них сгорели заживо, но чудовищная тяга высосала воздух из подземных укрытий. Пожар продолжался до шести часов, пока не спалил дотла всё в своем эпицентре. Угли, еще недавно бывшие жилыми районами Гамбурга, продолжали издавать чудовищный жар. Приступить к разборам развалин удалось только шестого августа...

Многие из сотен тысяч беженцев находились на грани безумия... "На перрон падает фибровый чемодан, разбивается, вываливая все свое содержимое. Игрушки, маникюрный несессер, обгоревшее белье. И спаленный до мумии детский трупик, который полуобезумевшая женщина тащила с собой как остаток еще несколько дней назад живого прошлого".

"Кауфман (местный гауляйтер, он поседел за эту ночь) пишет о катастрофе, потрясающей воображение. Город с миллионным населением уничтожен, возникшие проблемы почти не поддаются решению. Население в миллион человек необходимо снабдить продовольствием, обеспечить одеждой и жильем и как можно скорее эвакуировать. Кауфман сообщает о примерно 800 тысячах бездомных, которые бродят по улицам, не зная, что предпринять".

Начальник штаба люфтваффе Гешоннек был обвинён в некомпетентности, 19 августа тот покончил с собой. Рейсмаршал был лишён доверия фюрера и счастья общаться с ним.

Так, в частности, "ломали хребет фашистской гадине".

Это - июль 1943. Война продолжается. Хотя люди понимающие, вроде Гальдера или Шпеера, ещё в январе 1942 пишут в своих дневниках:

"Война нами проиграна - русские сумели вывезти более тысячи предприятий".

***

Мда... И там, и здесь в основе - идеология, призывы каких-то шаманов. Но городок невелик, "огненный смерч" здесь не устроить.

Кстати, союзники, как и Дрочило, применяли "предварительное обустройство территории": сначала летели тяжёлые фугасы, пробивавшие крыши зданий и выбивавшие взрывной волной двери и окна, создавая сквозняки. Затем отправлялись легкие и средние зажигательные бомбы. Первые поджигали чердаки, вторые, пробивая перекрытия, воспламеняли всё строение. Сквозняки моментально создавали огромные пожары.

Выживших... увязываем. Как будут крымчаки полон гонять - к жердям за шеи. Шеренги полуголых, с ободранными по ягодицы подолами - чтобы не обмарались по дороге, руки-то у всех связаны, штаны не спустишь, подол быстро не задерёшь - отводят в сторону.

Утром погоним на север, к Пичай-городку. Туда с Оки учаны придут, и поедут вчерашние вольные горожане - работы работать на Воеводу Всеволжского.

Одни - сказали глупость, другие - поверили, третьи - просто в дом пустили. Теперь всем "светлое будущее" замаячило - в болотах арыки копать.

Самород сам не спит и другим не даёт: ведёт спешный сыск. Одуревшие от пожара, переполненные ужасом всепожирающего пламени мятежники - хорошо "раскалываются".

"Момент истины" пришёл.

-- Вот, Воевода, списочек. Всех кудо в земле Эрзянской. Тута пометочки. Которые - за нас, которые - против. Которые - ни богу свечка, ни чёрту кочерга. А то - непонятно пока.

"Мятежник" - это не человек. Это род, кудо. Человек здесь "своей воли" не имеет - исполняет родовую. "Пошёл христиан резать" - по "всенародному", в данном кудо, решению. Или, как минимум, со "всенародного" согласия.

Проще: если попался пленный из "рода сокола", то весь "род сокола" - враги. "Они там все такие".

-- Хорошо, Самород. Первых оставляем на земле. Вторых - сам режешь или ко мне в каторгу гонишь. Остальных... в россыпь и на поселение. В те местности, где мне новых насельников надобно.

Карты подняли мятеж. Все, кто в этом деле не был явно на нашей стороне, лишается земли и воли. Истребляется, "рассыпается", "атомизируется". Обучается, расселяется, "переваривается". В "стрелочников". Или - в покойников.

Разные подробности такого "переваривания"...

Чисто например. Сожительство мужчины и женщины, не освящённое церковью, браком не считается, называется блудом. Взаимных прав/обязательств, юридических последствий - не порождает. Ты, принужденно переселяемый, будешь теперь учить язык, проходить ликбез, валять дерева, копать канавы... В удобном для меня порядке. Года два - минимум. Дождётся ли тебя твоя суженная? А будешь глупым, ленивым, скандальным... срок натурализации без отягчающих - шесть лет. Столько - только родная мать сыночка с войны ждать готова.

Жена твоя - утешится. Пойдёт замуж. За на тебя похожего. Только другого рода-племени. Это у вас, к примеру, с мокшей родниться нельзя, табу. А мне ваши... традиции-запреты - пофиг. Дети твои - ко мне в приюты или приёмышами в чужие семьи. И настанет у тебя новая жизнь. Какая? - А на какую у тебя сил да ума хватит. Твоих личных. Не кудати или карта.

Ещё одна тема. Про "свободу воли".

-- А наших куда? Тута трое черниговских попалися. Говорят - из охраны каравана. С караван-баши поругались - нанялись к местным.

-- Пришлых - отделить. Вообще - всех не эрзя. Дорогой - бить не сильно. Во Всеволжске сдать Ноготку. Для расспросов Драгуна. По завершению - наёмникам отрубить головы.

Салман смотрит настороженно, Ольбег испуганно. Не понимают.

У меня во Всеволжске наёмников нет. Был момент, с людьми Сигурда... но - разошлись. А вот разные героические байки, как какие-нибудь "славные воины" пошли какому-нибудь государю служить, подвигов насовершали и, увенчанные громкой славой и богатой добычей, вернулись в родные селения - все отроки слышат.

-- Тать, шиш, разбойник... режут людей за-ради прибыли. Хабара, полона, скотины... И наёмник - тако же. Оружный, по предварительному сговору, в составе преступной группы... Тот же шиш. Матёрый, закоренелый, особо опасный. Взят с бою. Он своей волей убивать пошёл. За хабар. Что с таким делать?

Любовь за деньги - проституция. Убийство за деньги - наёмничество. Первое - древнейшая профессия хомнутых сапиенсом, куда ж без этого? Второе... "Бордель исполчившийся"? - не надо.

Чуть другая тема: неместные мирные. Мокша, буртасы, кипчаки, булгары...

В родовом обществе человек, изгнанный из рода - "изверг". Такие могут сохранить в душе "любовь к родине", но не "любовь к сородичам". Это - взаимно. Эмигрантов можно использовать как "источник информации", но не как "канал влияния" на их родной этнос. Несколько булгар в Сарове для эмира - преступники. Он же запретил вести торг с племенами! Так что - расспросить и в "россыпь". С учётом их индивидуальной специфики. Я с соседями не воюю, эмигрантов-диверсантов делать - без надобности. Хотя, конечно, могут найтись отдельные... "жемчужины".

Основная забота остаётся здесь:

-- Лето начинается, Самород. Самое время пройтись по зимницам, по лесным твердыням эрзя. Они пока пустые. Мятежники туда прятаться и побегут. Летом эти места вычистить легче.

-- Само собой, Воевода, сделаю. Другое дело есть. Твои по Алатырю прошлись. Но тама и иные злыдни имеются. Как я их прижму - побегут к Сурчату.

Ну вот. Началось. "Экстенсивный путь развития".

Три года назад я уселся на Стрелке. И, честно говоря, мне ничего вокруг не было нужно.

Я понимаю - многим такой подход странен. Им бы все видимые деньги, ресурсы, мощности... заграбастать.

Прикол в том, что я умею "делать деньги из воздуха". Точнее - из себя.

"Деньги - всегда возле заводской трубы" - мудрость совейского олигарха.

Понимаю. Не моё.

Понятно, что и в "мире вляпа" я следую прежним своим привычкам, стилю мышления.

Пичай, ныне покойный, готовил народ к наезду. На меня любимого. Пришлось притормаживать борзого. Летально. Но взваливать на себя ответственность за приведение их к "пристойно", расходы с этим связанные... У меня других забот нет?!

Я довёл племя до состояния относительной безопасности и полезности (для меня) и свалил всё на Вечкензу с Самородом. Они - своё дерьмо разгребают, я - своё. И у нас дружественные культурные взаимоотношения.

Теперь ситуация изменилась - Вечкензу убили. Оставлять эрзя на Саморода нельзя. Он сначала перебьёт половину жителей. Потом превратит выживших в своих подданных.

Своих. Не моих.

Дальше - конфликт интересов. Который, в рамках нынешних стереотипов, будет решаться вооружённым путём. Мне это надо?

Вывод: превратить население здешних мест в часть однородной общности - "стрелочников". Для чего здешние земли брать под своё прямое управление. Не сразу. Сначала Самород сделает, "по велению души", самую "грязную работу" - вырежет мятежников, сгонит с земли "нейтралов".

"Кто не с нами - тот против нас". "Против" - здесь не останется.

Принимая "под себя" эту территорию, я принимаю её проблемы. В частности - соседей.

Эрзя занимают довольно обширную территорию. Мы работали больше с западной частью, с бассейном Теши. Но они живут и на водоразделе между Тешей, Мокшей и Сурой. И дальше до Суры. Тамошние кудо меньше участвовали в восстании. Поскольку их вообще меньше затрагивали. Теперь их придётся приводить к "нормальному" виду.

К югу от здешних мест - мокша. Мы с ними дела ведём. Теперь они - прямые соседи, придётся вести... интенсивнее. На востоке за Сурой - черемисы. Тоже... общаемся. Кавырля - уже поданный, "свой". Остальные... Теперь будем... аналогично.

Здесь как-то понятно. Есть контакты, понимание возможностей, потребностей, предпочтений. А вот на верхней Суре клубок проблем. Теперь - тоже "соседи". И мне с ними разбираться. Тратя на них своё время и ресурсы. А не на личное самосовершенствование. Типа изучения латыни или фарси.

То место я знаю. Были разговоры, людей посылал посмотреть. Ближники моего интереса не поняли, предполагали какие-то хитромудрые стратегические замыслы. Даже предостерегать пытались. Зря. Оно мне не надо было, просто любопытно.

***

"Золотарёвское городище". В южной части большой петли, которую делает Сура, прежде чем повернуть на север к Волге, напротив устья Узы, в четырёх верстах от брода, стоит многострадальная крепостица. Втрое меньше только что сожжённого нами Сарова - 14 га. Ещё одно место, где население несколько раз уничтожалось полностью, на века оставалось лишь пепелище.

Сначала здесь жили, видимо, тиссагеты Геродота. В VI-V вв. до н.э. вытеснены скифами с Подонья. Часть их перешла на Оку, другая - в Саратовское Поволжье, откуда их позже выгнали сарматы. Древнейший слой поселения - III-IV века, лепная "рогожная" керамика городецкой культуры.

Потом пришли древнемордовские племена. Которые как-то странно с городецкими не смешивались. Хотя и жили на одной территории. Поселение погибло. Полтысячи лет - пусто место. Мордва - "рогожников" съела в ноль, в VIII-X веках заново заселила эту площадку между оврагами.

Затем пришли буртасы - выбили здешнюю мокшу. Мокша побежала лесами на юго-запад. Поселение снова погибло, место столетие стояло пустое.

"Выбили" - не по своей воле. В VII-VIII веках через территорию буртасов двигались на север булгары, занявшие их северные земли. Понятно, что такие "прохожие" буртасам не нравились. В те времена они выставляли до 10 тыс. всадников. "Выставляли" - именно против булгар. Отношения между двумя народами были крайне враждебными. После Аламуша к давней межплеменной вражде добавилось отвращение правоверных к язычникам.

Заволжские земли буртасы потеряли, выжившие перебрались на Правобережье.

Падение каганата и возвышение Булгара с его исламизацией, привело буртасов в конце X века к зависимости от Руси. Потом пришли половцы. И племя в XI веке побежало дальше на северо-запад, в верховья Суры.

Потом будет "Батыево нашествие". Буртасы снова побегут. В бассейн Мокши и Цны. Отчего осталась, например, река Буртас в притоках Мокши.

В 1380 году (в РИ) буртасы будут входить в состав войск Мамая на Куликовом поле.

В русских документах XVI-XVII веков они - пришлое население в Мордовском и Мещёрском краях.

Буртасы "пошли поленьями в топку этногенеза" здешних народов. По научному: "оказали существенное этно-культурное влияние". Например, к мишарям вплоть до XVIII века параллельно употреблялся этноним буртасы.

Это - будущее. Пока народ вполне жив. Хотя и не вполне счастлив - данники эмирата. "Неверные" (язычники-тенгриане), "немые" (угро-финны), "дикие" (своих городов не имеют), враждебные (с 7 по 17 век, когда уже русские поставят здесь крепости Засечной черты, их поселения будут выжигаться тюркскими соседями).

Поданные трижды враждебного им государства. "Степные неудачники". Проиграв противостояние с соседями, в последнее столетие - с половцами, выдавливаются из Степи в леса верховий здешних рек. Утрачивают навыки кочевников, приобретают умения бортников и лесных охотников. Летом ещё живут в юртах, на зиму перебираются в деревянные дома-полуземлянки.

Вроде бы, переход от кочевания к оседлости - признак прогресса, процветания народа? - Не здесь. Здесь - форма деградации. Сжимание ареала, снижение численности. Утрата свободы, самостоятельности. Постоянное изъятие "прибавочного продукта" более успешными соседями.

Ибн-Русте, Бакри и Марвази отмечают, что "главное их богатство составляет мед", Гардизи добавляет: "Плодов в этой стране нет, вино у них делается из меда".

Походы Мономаха и его сыновей показали степняком "ху из ху". Шарукана загнали за Кавказ. Буртасы, наряду с эрзя и мари, стали русскими данниками. Ныне Русь ослабела - перешли под Булгарию.

Занимаются скотоводством, земледелием, охотой и бортничеством. Торгуют мехами. Единого правителя нет - старейшины.

"Оружием буртасов служат два кинжала, секира, у них нет панциря и кольчуги; лошадью у них владеет не каждый, а только тот, кто обладает многим достатком; их одежда - архалук и халат; у них - головной убор, а чалму завязывают вокруг него".

Напомню: в здешних краях ни скотоводством, ни пашенным земледелием - без лошади заниматься невозможно.

В X веке арабские путешественники восхищались "благоустроенной степью" во владениях буртасов между землями хазар и булгар, по которой торговые караваны шли вверх вдоль Волги 15 дней.

Теперь буртасов там нет. Выбили. По оружию хорошо видно - не степняки. Эмират бы и вовсе их задавил по старому "долгу крови", но... Есть ведь и другой торговый путь, не вдоль Волги, а поперёк. Путь от Булгара до Куябе (Киева).

"От Булгара до границы Руси - 10 остановок, от Булгара до Куябе - 20...".

Саров и Арзамас (Пичай-городок) связаны с локальными путями в Оку. Эмирату это не очень интересно. А через верховья Суры идёт тот дальний, сухопутный, Киевский путь. Проход сквозь "Чёрный лес" и далее в обход с юга верховых лесов, из которых и текут реки.

Путь утрачивает своё значение. Сперва - пришли половцы и резали всех проходящих. Теперь они несколько угомонились, но сам Киев, при деградации "пути из варяг в греки", вызванной возникновением Иерусалимского королевства, становится менее привлекательным.

Столетиями эмиры пытались обустроить этот путь, ставили караванные стоянки, крепости. Без мира с местными - охрана пути не удержит. Пришлось договариваться. Скрипя зубами.

Кроме давно взаимно проливаемой крови, кроме отвращения к язычникам вообще, кроме обычной для правителей жадности, мусульманских владык бесили, а арабских путешественников - весьма удивляли, и отдельные обычаи этого народа. Например, у буртасов девушка, ощутив себя достаточно взрослой, выходит из под власти отца, сама выбирает себе мужа.

Такое для любого правоверного - разврат и мерзость.

-- Да вырезать их всех! Во имя аллаха!

-- Далековато. Опять же, безопасность караванов...

В экспорте эмирата немалую часть составляют рабы. Естественно - из язычников. Особенно выделяется статья "мальчики буртасов". Они крупнее удмуртских или марийских. Их хорошо покупают в Халифате. В гулямы или в евнухи.

Так, чисто к слову: смертность при кастрации мальчиков-рабов доходит в этих местах-временах-культурах до 90%. Соответственно, цена воина на порядок ниже цены евнуха.

Коллеги, вы мечтаете о том, чтобы вас ценили аборигены? - Простейший способ - попасть в 10% выживших после операции.

Булгары построили в землях буртасов несколько крепостей. "Золотарёвское городище", которое тут называют Сурчат - самая западная крепость эмирата. Восточнее, при слиянии рек Юловки и Белого Ключа (Кичкенейки), в дне пути, другая мощная булгарская крепость - Юлов.

Тоже погибнет во время "Батыева нашествия". Столетиями - пустое место. В 1670-е годы здесь построят острог. В 1678 году при нём, в Юловской слободе - церковь Димитрия Солунского. Вскоре, уже в последний раз, всё будет снова разрушено во время набега степняков на Пензенский край.

***

Клубок. В Сурчате и Юлове живут вали (господа) - начальники, поставленные эмиром. Муллы и кади. Чиновники эмирата. Гарнизоны. Булгарские купцы и ремесленники. Мусульмане. Тюркоязычные.

Есть эрзя и мокша. Шаманисты со своими пантеонами, обычаями и взаимной неприязнью. Угро-финны.

Основная масса населения вокруг - буртасы. Скотоводы, земледельцы, охотники. Тоже язычники, но - тенгриане. Угро-язычные.

Буртасы - не любят всех. Мокшу они отсюда выбивали, эрзя - набродь, булгары - исконные враги и "кровососы на теле трудового народа".

Все против всех. У каждой группы есть основания для неприязни к любым из соседей. Вера, родовая память, конкуренция за ресурсы... "Разделяй и властвуй", где и разделять-то уже не надо. Хрупкий баланс, поддерживаемый исключительно саблями булгарской стражи.

Теперь это баланс... расползается.

Есть давнее: "путь на Куябе" приносит всё меньше доходов. И в казну, и местным жителям. Горожанам, крестьянам, охотникам, бортникам...

Есть недавнее: Бряхимовский разгром. Эмир обиделся на лесовиков и запретил вести торг с "трусливыми изменниками". Буртасы в их число не попали - они честно сложили головы на Бряхимовском полчище. Во славу блистательнейшего и победительнейшего. Но часть транзита... пропала.

"Главное их богатство мёд". Прохожих стало меньше - "богатство" подешевело.

Эмир решил перенести столицу в Биляр. На восток. Соответственно, западные окраины эмирата получает меньше ресурсов, войск, внимания благороднейшего. А налоги требуют... жёстче.

И тут мы, с разгромом мятежников-эрзя.

Самород прав: уцелевшие из "закоренелых" побегут туда. Больше некуда.

Напомню: в здешних эпохах человек не может жить вне своего народа. Чужака убьют или похолопят.

Два исключения: или идти большой толпой - армией, караваном. Чтобы было кому "сдачи дать". Или - вот в такой город, где есть уже община единоверцев и единоязыкцев. И в этом случае твоё место "у порога на коврике". Но не у параши же!

Здесь всё, кроме пространства, очень... мелкоразмерное. Город в 14 га - две сотни дворов. Пара-тройка сотен беженцев-эрзя сломают баланс в Сурчате.

Похоже на появление палестинцев в Ливане в 20 веке. Система, построенная на равновесии суннитов, шиитов и христиан, просто не могла интегрировать массу пришлых.

Здесь - хуже. Здесь "политические права" непрерывно "доказываются топором". И нет "гуманитарной помощи мирового сообщества наций". Наций, кстати, тоже ещё нет.

Перебить или похолопить беженцев шихне (коменданту) Сурчата будет не просто. А миром с ними разойтись невозможно - воинствующие язычники, "закоренелые", толпой. Для правоверного мусульманина... мерзость невыносимая.

***

-- Воевода! Полон кормить?

-- Нет. Пару-тройку дней поста для здорового человека не вредно. А больных... нам не надобно. Салман, Ольбег. Собирайте своих, подцепляете жерди, тянете полон к Пичай-городку. На броде аккуратнее. К Мадине я гонца уже отправил. Она барки подготовит. Гнать быстро.

В отличие от Ливана или Сурчата, у меня система рассчитана на приём эмигрантов. Разных категорий. Есть места, куда полон будет раскассирован, есть люди, которые с ним будут работать. Есть методики. Простейшие: обривание, клизмование, помойка, мед.осмотр... - сразу выявят всех буйных.

Важно дать заранее численность, состав, примерную дату. Дальше - сами.

-- Дрочило, гребцов с твоего учана я заберу. Отгонят скот к лесу, на веточный корм. Как пойдёт трава на лугах - туда. Когда спадёт вода на бродах - погонят к Теше. Ты сам, с учаном, "Львом", десятком егерей и... десятком желающих от Кавырли, пойдёшь по Сатису вниз. В Мокшу, в Оку и домой. Будешь с местными разговоры разговаривать. Машиной хвастать. Звать их под высокую руку Воеводы Всеволжского. На условиях Усть-Ветлужского соглашения. Из торговых людей кто есть? Очень хорошо. Пройдись по пожарищу, по барахлу, вынесенному да сваленному, отбери гожее. Отдельно - что во Всеволжск учаном везти, отдельно - что мокше продать. В разумных пределах.

Чего-то ценное у туземцев...? - Слиток свинца. Один. Недобитую красно-коричневую имитацию булгарской керамики...? Может, лесовики возьмут? Денежной выгоды здесь нет, выгода - привести к "нормальному виду" реденькое лесное население. Минимальными средствами. Понятно, что всю Цну нам нынче не осилить. Это аж за будущий Тамбов! Но по низовьям пройтись - полезно.

Почему "десяток желающих от Кавырли"? - Ребятишек надо втягивать в "свои дела". Мир посмотрят, по Всеволжску походят. Кто-то захочет остаться или после перебраться.

"Лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать" - международная мудрость.

Кто-то вернётся в своё кудо и будет там хвастать увиденным. Ещё один "раз" из тех "ста". "Капнуть на мОзги".

-- Самород...

-- Я на Суру пойду.

Всё сам, всё сам. Своим умом, своими руками. Своими ногами. Энергичный, решительный, инициативный... Упёртый.

-- А здесь?

-- А здеся ничего уже не будет. Пахать пора. Народ и сам бунтовщиков погоняет. Коли они битые к ним побегут. А как самые, слышь-ка, закоренелые, соберутся-слипнуться, я уж и вернуся. А ты мне дашь Авундиевых десяток. Да вона тех, черемисовых. И я тама, по речкам-притокам, всякую лжу-крамолу... в дым. И до Сурчата дойду. Шихну тамошнего... шихану. Чтоб мышей, стал быть, ловил.

Ковырля не возражает, но просит доли в добыче для своих. Это решаемо. Но ему надобно и сотню девок-полонянок - у него молодые парни, неженатые.

-- Кавырля, ты прикинь - как ты такую толпу будешь через волок тащить? И потом кормить-охранять... Наберёшь там. В тех кудо, которые Самород мятежными объявит. А пока, ежели просто побаловаться... Вон они, рядами на коленях вдоль реки с жердями на шеях. Выбирайте. Только воды согрейте да помойте. Перед употреблением.

Ещё с десяток подобных ценных указаний. Разбор... нет, не ссор - разных точек зрения по поводу добычи. Приказчику - "по шапке": мы племенам оружия не продаём. И не дарим. Вон, подолы оборванные собери. Ткань в лесах хорошо идёт, поменяешь на шкурки - пусть лесовики в домотканину приоденутся.

Укорачивание Саморода: черемисы воюют за Всеволжск. Поэтому могут брать в свою долю добычи трофейное оружие. Не правильно? Есть правило. Из каждого правила - есть исключения. Что где - решать мне. Твоё дело - эрзя, не зарывайся.

Мужички, определённые в пастухи, препираются между собой: коней погорельцы вывели много, а вот упряжь почти вся погибла. Мычат коровы - время утренней дойки пропустили. Живы хозяйки, нет ли, а вымя полное.

Вдоль реки рядами торчат белые задницы вчерашних хозяек. Лицами в грязь мокрого луга. Придавленные сапогами конвоя жерди не дают поднять головы. Между рядами, как на базаре, ходят, весело перекликаясь, герои-победители - выбирают площадки... с приглянувшимися дырками "для разгрузки чресел молодеческих".

Как это очевидец про татар писал? - "Пригнав русский полон в безопасное место, татары мечут жребий, отделяя каждому его долю. И тут же совокупляются с доставшимися им рабыням, часто на глазах их сородичей, мужей и детей".

Чем мы хуже крымчаков? Или - лучше? Хотя, конечно, у нас обоснование есть. Не просто - "за это двуногое мясо хорошо платят".

Что, бедолага, любишь "медвежьи песни" петь? Нравится, когда "огненная лиса" горящим хвостом детей до визга пугает? Я - не против. Мне тоже интересно. Но ты, послушал жрецов, взял в руки оружие, пошёл убивать. Тех, кто любит другое, кто рассказывает иные сказки. Или - пустил убийц в свой дом, дал им корм и кров.

Ты сделал свой выбор. Ошибочный. Теперь любуйся. Как чужак-молодец твоей жене брюхо надувает. Как она расплачивается за твою - не свою - ошибку. Да и то правда: какая у бабы может быть в делах общественных "своя ошибка"? Для "своей" ошибки надо иметь "свою" волю. Девки - в воле родителя, бабы - в воле мужа. И все, вместе с тобой, в воле кудати, патриарха рода.

Не боись - и ты своё получишь. У тебя впереди каторга. А с моей каторги... редко кто выходит.

Ну, вроде здесь всё. Пора домой. Сто вёрст до Теши, сто вёрст от Теши... на бродах бы не навернуться... на мятежников бы не нарваться...

На конь. Ходу.

Конец девяносто седьмой части

Часть 98. "Здесь ничего бы не стояло. Когда бы не было..."