Умирающий корабль плакал. Надрывный, полный боли плач нёсся по аварийным частотам, по радиоволнам коммерческого диапазона, даже по некоторым военным каналам. Он лился из динамиков на пультах связи, из колонок под потолком, заполняя собой ходовую рубку линкора — отчего не по себе было как молодым офицерам, так и самому командиру «Вэйхэ».

Как живой сухогруз Великого Роя очутился здесь, во фронтовой полосе, и как он получил свои страшные раны, узнать было уже едва ли возможно. Огромное существо, изувеченное множеством близких взрывов и прямых попаданий, бессильно дрейфовало среди поля разновеликих обломков, на любые попытки диалога отвечая лишь криками боли. Его округлые, блестящие в свете прожекторов хитиновые бока украшали белые прямоугольники, нанесённые светящейся краской — знак судна нейтральной державы. Да и без них спутать корабль Роя с любым другим не смог бы и малый ребёнок. Тем не менее, прямо над одним из символов нейтралитета красовались две пробоины от кинетических снарядов.

— Никогда бы не подумал… что… это вот… может общаться по радио. — Пробормотал вполголоса первый помощник Фрэнко.

— Впервые видите сиргха, Жан? — Хмыкнул архонт-капитан Джуб эб Махел, не отводя взгляда от обзорного экрана. Жан Фрэнко, старпом линкора «Вэйхэ», был уже не молод — но до своего ранга примарх-капитана он дослужился в каком-то дальнем приграничье, и широким кругозором похвастать не мог.

— Да, сэр. — Старпом постарался принять уверенный вид, но всё же не удержался — сглотнул. — Впервые. Это… корабль?

— Да, Жан. — Кивнул стэлонец. — Это корабль, который сам себе капитан и команда. Рой — интересные ребята… Понять бы — он просто угодил меж двух огней, или кто-то специально его обстрелял? Рой не участвует в войне, но имперцы очень не любят сиргхов со времён их первого контакта.

— Имперцы — не дураки. — Произнёс динамик капитанской консоли мягким женским голосом. — Они не стали бы так рисковать. Рой не агрессивен, однако он ничего не забывает.

— Я согласен, адмирал. — Джуб перевёл взгляд с большого экрана на монитор консоли. Тот отображал куда более приятное зрелище — лицо командующей Синклер. — Вы уже приняли решение? Мы и так задерживаемся.

Слепая Леди ответила не сразу. Эскадра шла через эту систему транзитом, не планируя остановки, однако возле точки перехода радары засекли невероятную массу металла. Масса оказалась недавним полем боя — в пустоте кувыркались обломки эсминцев, крейсеров и даже линкоров. По большей части, к сожалению, федеральных. Находка настораживала и стимулировала скорее уйти в джамп. Однако старший инженер флотилии обратился к адмиралу с просьбой дать ему хотя бы десять часов на проведение поиска в обломках. Дело в том, что захваченный на АЖ-8б корабль-док был прекрасно оборудован и укомплектован — но для ремонта имперских кораблей. Не все запчасти из его кладовых годились для федерального флота. Между тем, эскадра остро нуждалась в мелком и среднем ремонте. Многим эсминцам и фрегатам требовалась замена изношенных частей энергоустановки и орудийных стволов. Собранные со всей флотилии техники буквально вручную переделывали некоторые трофейные детали под федеральный стандарт, однако этого было явно недостаточно. Старший инженер надеялся отыскать среди крупных обломков неповреждённые фрагменты двигательной установки и орудийных комплексов — благо, что и где искать он знал. Командующая Синклер, взвесив риски, дала ему на два часа больше, чем он просил. Инженерные шаттлы, оборудованные плазменными резаками и клешнями-манипуляторами, нырнули в поле обломков. Где и наткнулись на раненый сухогруз, по всей видимости, разбудив его от спячки.

— Подтвердите ещё раз — его усики сверхсветовой связи уничтожены? — Спросила, наконец, Шанна.

— Да, адмирал. — Джуб искоса глянул на обзорный экран. — И регенерировать их он не сможет — не боевая модель. К тому же, будь у него в порядке дальняя связь — он не плакался бы по радио, а связал нас со своим начальством, умеющим говорить на интерлингве.

— Что ж… — Женщина сдвинула светлые брови, потёрла подбородок. — Расстреляйте его из главного калибра. Постарайтесь, чтобы не осталось крупных частей. Сбор деталей заканчивайте по графику. В двадцать три часа мы отбываем из системы.

Жан, тоже слушавший командующую, закашлялся. Капитан эб Махел, сохранив на лице невозмутимое выражение, поинтересовался ровным тоном:

— Будет исполнено, адмирал. Но могу я знать — зачем?

— Федерации не нужны проблемы с Роем. — Ответила Слепая Леди, всё ещё хмурясь. — Мы ничем не можем помочь этому сиргху. Если мы уйдём — есть некоторый шанс, что он выживет, или запись его памяти как-то попадёт к Рою. Логику Роя сложно понять, не хочу проверять, как он отреагирует на оставление своего корабля в беде. Сейчас корабль отрезан от своих сородичей, если он умрёт — то Рой не узнает о наших действиях. К тому же… ему больно, капитан. Я слышу его боль. Он будет мучиться ещё очень долго. Быстрая смерть — всё, что я могу для него сделать.

— Понимаю. — Джуб на пару секунд опустил веки. — Спасибо за разъяснение, адмирал.

— Для вас, капитан — всегда пожалуйста. Синклер, закончила. — Женщина невесело улыбнулась и отключила связь.

Эб Махел встал из капитанского кресла, обвёл рубку взглядом. Пульты офицеров мостика были размещены «подковой», чтобы капитан, находящийся в задней части рубки, на возвышении, мог при желании видеть их всех.

— Уберите этот чёртов звук. — Скомандовал он негромко — но подчинённые его услышали. Жалобный плач раненого сухогруза оборвался, будто отрезанный ножом. Стало очень тихо — только гудела вентиляция и щёлкал большой механический хронометр под потолком рубки, гоня по кругу секундную стрелку. — Башни первую, вторую и четвёртую — к бою. Известите поисковые команды о залпе. Пусть очистят шестикилометровую зону вокруг цели, но работы не прекращают. Цель — корабль Роя. Вспомогательному калибру и батареям ПВО приготовиться вести огонь по его обломкам. Работаем чисто. Ничего не должно остаться….

* * *

Корабельное время перевалило далеко за полночь, когда Джуб окончательно понял, что уснуть ему не удастся. Опять. Подчинённые, привыкшие к угрюмому виду своего капитана, к счастью, не замечали пока, что его мрачность и молчаливость отчасти вызваны бессонницей — спать нормально командир линкора перестал после того дня, как вывел корабль с поля проигранной битвы. Таблетки, выданные корабельным врачом, помогали — но стэлонец не хотел ими злоупотреблять, принимая снотворное лишь каждую третью ночь. Уже привычно откинув покрывало, он сел в кровати. Автоматически включился ночник, озарив комнату слабым голубым мерцанием. В голове шумело, болели виски. Пару минут Джуб просто сидел, разглядывая старое семейное фото, стоящее в рамке на прикроватной тумбе. Фото, пожалуй, давно уже стоило убрать — из троицы молодых стэлонцев, запечатлённых на нём, теперь остался один Джуб. Жена капитана два года назад сгорела в атмосфере Эты Сципиона-4 вместе со своим десантным кораблём и тремя тысячами десантников, младший брат затерялся где-то на оккупированных территориях в первые недели войны, да так не появился на горизонте до сих пор. Никаких приятных воспоминаний снимок в памяти не вызывал — но рука отчего-то не поднималась от него избавиться. Поморщившись, капитан эб Махел встал, наконец, оделся на скорую руку, отправился в уборную. Поплескав в лицо холодной водой, вернулся в спальню, запустил личный терминал, тяжело плюхнулся в кресло. Перевернув плоский монитор горизонтально, активировал голопроекторы в его углах, вызвал трёхмерную схему того самого боя, в котором имперские эскадры разбили в пыль его родной Семнадцатый Линейный Флот. Откинувшись на спинку, капитан уставился на голограмму пустым, невидящим взглядом. Схему он знал наизусть — изучал её все минувшие месяцы. Вопрос: «Что пошло не так?» его не волновал — ответ был ясен с самого начала. Разведка прошляпила переброску имперских флотов и концентрацию сил на флангах, верховное командование слишком понадеялось на численное превосходство, и случилось то, что случилось. Куда больше командира «Вэйхэ» беспокоило другое — мог ли он поступить лучше в той ситуации? Именно над этим офицер и размышлял бессонными ночами, прокручивая в уме новые и новые варианты своих действий. Вообще, вопрос: «Можно ли было сделать лучше?» преследовал Джуба всю жизнь. Приставка «эб», означавшая принадлежность к старой планетарной знати Стэлона, уже сотни лет как не давала никаких привилегий — но от её носителей почему-то всё равно ждали больше, чем от других. Джуб вырос под некоторым гнетом этих двух букв, затесавшихся между его именем и фамилией. С детства он стойко переносил неудачи и провалы, а вот любой успех заставлял стэлонца сомневаться и размышлять. Мог ли он сделать лучше?…

С возрастом капитан научился ставить эту мнительность себе на службу, держать в узде, а главное — применять «главный вопрос» к другим. Например, к своей новой командующей, Шанне Синклер — этой белокожей землянке с мёртвыми глазами и живым лицом. После каждой операции, проведённой под её началом, Джуб спрашивал себя: «Могла ли адмирал поступить лучше?» — и приходил к выводу, что нет, не могла. Таким образом, через мнительность приходило доверие. Если первое время командир линкора полагал молодую землянку слишком безрассудной для адмиральских погон, то теперь признавал за ней умение рассчитывать риск и превосходную интуицию.

Мысленное упоминание командующей, похоже, сработало неожиданным образом — терминал вдруг издал немелодичный писк, и над голограммой всплыла иконка вызова из рубки.

— Да? — Спросил Джуб, нажав клавишу ответа.

— Сэр, простите за беспокойство. — Это был голос офицера ночной вахты. — Вам вызов с «Солнечной короны», адмирал Синклер.

— Соедините. — Эб Махел вернул монитор в нормальное положение, спешно принялся застёгивать пуговицы кителя. Закончить он не успел — на экране возникло лицо Шанны. Сама командующая, как всегда, выглядела безупречно — похоже, она даже не ложилась сегодня.

— Джуб, вы там? — Поинтересовалась женщина.

— Да, адмирал. — Стэлонец бросил возиться с мундиром, вспомнив, что командующая его не видит.

— Простите за поздний вызов, но не похоже, чтобы я вас разбудила.

— Да, адмирал. Мне не спится, так что я решил немого поработать.

— Тем лучше. — Адмирал поправила прядь за ухом. — Не могли бы вы как можно скорее прибыть на «Корону»? От «Чёрной реки» поступили важные сведения, я бы хотела их обсудить. Это не собрание штаба, потому навестите меня в моих апартаментах. Кроме вас будет только Аэлита. Её я уже разбудила.

— Конечно, адмирал. — Командир линкора всё же застегнул пуговицы и воротник — но уже аккуратно, без спешки. — Прибуду в течение сорока минут.

— Буду ждать. Заварю для вас чайник пятихвостки.

Экран погас, а Джуб позволили себе ухмыльнуться. Большинство землян знало, что на стэлонцев плохо действует кофе, однако то, что Шанна держит у себя запас стэлонской бодрящей травы-пятихвостки, совершенно бесполезной для неё самой, оказалось сюрпризом. Следует признать, приятным.

Сборы и перелёт на флагман отняли менее получаса — Джуб всегда давал обещания «с запасом». На борту крейсера архонт-капитана встретила помощница командующей, Лиза, и проводила до адмиральской каюты. Там его ждал знакомый по прошлым визитам тёплый приём — в гостиной горел приглушённый свет, на круглом столике пыхтели паром два чайника, сама хозяйка, перегнувшись через стол, подливала кофе из маленького кофейника в кружку ужасно смущённой Аэлиты Линь Цао.

— Капитан эб Махел! — При виде вошедшего стэлонца юная марсианка попыталась встать из кресла, но Джуб жестом остановил её:

— Доброй ночи, Аэлита.

Назвав девушку по имени, он дал ей понять, что в этой комнате можно обойтись без званий.

— Ну вот и последний гость. — Шанна улыбнулась, ставя кофейник на место. — Садитесь. Пятихвостка вот… в этом чайнике. Он должен быть синим, вроде бы.

— Он синий. — Заверил стэлонец, хотя чайник был скорее белым, с синими полосками. — Вы хотели обсудить какие-то сведения, поступившие с «Чёрной реки», так?

— Пакет расшифрованных перехватов. — Кивнула адмирал Синклер, откидываясь на спинку и кладя руки на подлокотники. — Но сперва сделайте пару глотков, чтобы прояснилось в голове.

Совет оказался дельным, пятихвостка — отлично приготовленной. Боль в висках отступила, шум внутри головы утих, отодвинулся на задний план. Джуб осушил полную чашку, и наклонился, чтобы наполнить её вновь:

— Благодарю, Шанна, теперь я готов к разговору.

— Ну что ж… Начнём издалека. — Адмирал обхватила свою маленькую фарфоровую чашечку двумя ладонями, будто желая её спрятать. — Мы уже достаточно близко подобрались к линии фронта, чтобы «Река» могла принимать не только имперские переговоры…

— У нас появилась связь с Федерацией? — Вскинула голову Аэлита. До сих пор она молча пила кофе, глядя в кружку.

— Увы, не всё так просто. — Качнула подбородком Шанна. Золотистая прядь упала ей на лоб, и адмирал оправила её небрежным жестом. — После разгрома и потери целых штабов в окружении федеральный флот полностью сменил коды. Мы, конечно же, новые получить никак не могли, так что федеральные переговоры понимаем теперь ещё меньше, чем имперские. Можно выйти на связь с командованием в одностороннем порядке, используя старую кодировку, но нам просто не поверят, вероятно. Сочтут сообщение имперской радиоигрой. Имперцы же могут перехватить сигнал, и триангулировать нашу позицию.

— Понимаю. — Лётчица снова уткнулась носом в чашку, на её загорелых щеках появился румянец. «И всё же никогда ей не стать хорошим командиром. — Подумал про себя Джуб. — Как бы Шанна и Браун над ней не бились…».

— Но кроме военных переговоров мы также принимаем трансляции коммерческого сектора. — Продолжила Слепая Леди. — Наши, и имперские. Даже «Галактическое Радио Федерации» пробилось ненадолго. Из них тоже кое-что можно узнать. — Адмирал поставила чашечку на стол. — У меня для вас довольно неприятные новости, которые я бы просила пока не распространять среди членов экипажа. Около двух недель назад имперцы бомбили Землю.

— Что?! — Аэлита вскочила на ноги, едва не опрокинув свою кружку, полную кофе — и тут же упала обратно в кресло, повинуясь успокаивающему жесту командующей. — А… а Марс?

— Не спешите волноваться. — Сказала Шанна с лёгкой улыбкой. — Судя по всему, небольшая эскадра имперцев, пользуясь неразберихой на фронте, совершила рейд в Солнечную систему и выпустила полсотни бомб примерно в сторону Земли откуда-то с орбиты Юпитера. После чего спешно унесла ноги. Сообщений о разрушениях нет, уверена, ни одна бомба не добралась даже до Земного Предела. Марс вообще не обстреливали. Но имперская пропаганда теперь размахивает фотоснимками Австралии в бомбовом прицеле на всех частотах. Однако сами понимаете, новость всё равно неприятная. Мы не в праве терять время. Нам необходимо как можно скорее присоединиться к основным силам. Каждый наш корабль необходим Федерации.

— Конечно! — Марсианка ударила изящным кулачком по подлокотнику. — Чем быстрее, тем лучше.

— Шанна, не сдавайте меня особисту за этот вопрос, но… — Джуб потёр правый висок, посмотрел искоса на командующую. — Вы не думаете, что мы торопимся на проигранную войну?

— Ни в коем разе. — Адмирал неожиданно улыбнулась шире. — Не бойтесь, я вас не сдам — в начале войны и у меня были моменты сомнений. Но сейчас я полностью уверена в победе Федерации. Хотя борьба будет тяжёлой.

— Именно сейчас? — Вскинул брови стэлонец, игнорируя растерянно-возмущённое выражение лица Аэлиты. Вот марсианку его вопрос, похоже, задел. Казалось, ещё миг — и прядь-антенна на её платиновой макушке встанет дыбом.

— Именно сейчас. — Шанна отпила из своей чашечки, кивнула. — Война идёт уже несколько лет — и превращается в затяжную. Империя втрое меньше Федерации, и одерживает победы за счёт лучших солдат, лучших кораблей, лучших адмиралов, лучшей стратегии и тактике. Но в затяжной войне побеждает не тот, у кого лучше адмиралы, а тот, у кого больше верфей, заводов, призывников, ресурсов. Если, конечно, разрыв в качестве войск не слишком велик. А он не велик. С каждым годом преимущество Империи тает. Мы теряем планеты, но обретаем опыт. Мы научимся воевать не хуже имперцев — и победим их. Кто-то в имперском руководстве, похоже, искренне убедил себя, что Федерация — глиняный колосс, и развалится от одной сильной оплеухи. Федерация устояла. Она не сдалась в прошлые годы — и уже точно не сдастся в будущем. Даже если мы потеряем Землю — война не прекратится. Аэлита, вот вы ведь продолжите сражаться, если Империя оккупирует Марс?

— Вдвое лучше прежнего, мэм. — Серьёзно кивнула девушка.

— Ну вот, Джуб. — Слепая Леди повернулась к архонт-капитану и открыла глаза. Под мёртвым взглядом двух голубых «стекляшек» стэлонец едва не поёжился. — Мне нужно ещё в чём-то убедить вас прежде, чем мы перейдём к делу?

— Не стоит. — Командир линкора склонил голову. — Я к вашим услугам, адмирал.

— Хорошо. — Опустив веки, командующая взяла со стола чайник с чёрным чаем, легонько встряхнула его, прислушалась к плеску чая внутри. Добавила немного в свою чашечку. — Вы оба ведь можете представить в уме расположение ближайших систем, чтобы мне не пришлось включать компьютер?

— Да, адмирал.

— Разумеется.

— Тогда представьте наш маршрут в ближний тыл имперского фронта. Я ещё не выбрала точку прорыва, но оценивать ситуацию собираюсь в непосредственной близи. Лучше всего на роль исходной точки финального броска подходит система Дельта Псиона. Судя по трофейным картам, там нет имперских объектов, и маршруты тылового снабжения через неё не идут. При том с этой позиции мы будем наблюдать обширную полосу соприкосновения наших сил с имперскими. Согласны?

— Да. — Стэлонец прищурился, стараясь удержать перед глазами воображаемую карту. Марсианка просто кивнула.

— Для прорыва нам желательно сэкономить топливо, чтобы иметь запас на боевые маневры. Значит, идти к цели нужно по прямой. Из места, где мы находимся сейчас, к Дельте Псиона два маршрута. Один прыжок через систему Примы Акбара, либо три прыжка по дуге — через Эпсилон Додонны, Эпсилон Прайса и Приму Дельта. Очевидно, первый вариант лучше. Увы, «Чёрная река» поймала имперские переговоры в Приме Акбара.

— Шифр вскрыли? — Уточнил Джуб.

— Нет. — Адмирал покачала головой. — Но по активности и перемещениям выходит, что в систему вошла маленькая группа кораблей. Они очень медленно её пересекают — похоже на патруль. Мы могли бы подождать, но это опять потеря времени. А кроме того, велик риск, что из Примы Акбара патруль прыгнет сюда, к нам. Если не решит возвращаться по своим следам.

— Ага. — Марсианка просияла. — Вы хотите их уничтожить?

— Правильно, Аэлита. — Кивнула ей Слепая Леди. — Но вот чего я не хочу — так это попасть в ловушку. Усиление патрулей тыловой зоны может быть не единственной мерой, принятой имперцами из-за наших действий. В добавок, эксперты с «Реки» допускают, что как минимум один имперский корабль в Приме Акбара может относиться к капитальному классу. Линкор или линейный крейсер.

— Мнда… — Эб Махел подпёр щёку кулаком. — Звучит плохо.

— Моя идея в том, чтобы отправить вперёд не просто авангард, а ударную группу. — Адмирал накрутила на указательный палец непослушную прядь, снова упавшую на лоб. — Во главе с «Вэйхэ». Командиром группы мне нужен офицер, способный самостоятельно оценить ситуацию и принять решение — вы, Джуб, подходите. Вы должны будете застать врага врасплох и определить степень угрозы. Если в системе небольшая патрульная группа — вы уничтожите её прежде, чем патруль успеет поднять тревогу. Если что-то более серьёзное — отступите. Но не назад, а иным маршрутом. Создадите для имперцев ложный след и сбросите их с хвоста, а потом прибудете в точку сбора. Если сбросить погоню не удастся — попробуете прорвать фронт своими силами. Возможно, вас поддержат союзники, это даст вам шанс. Но я надеюсь, до подобного не дойдёт. Зачистив систему Акбара, вы вызовете остальную эскадру туда. Если зачистка не удастся — вообще не выходите на связь, пусть имперцы считают, что ваша группа самостоятельная. Не получив сигнала через сутки, мы отправимся к точке сбора кружным маршрутом.

— Нужно уточнить детали, план в целом я понял. — Джуб покосился на мрачную марсианку. — Аэлита отправится со мной?

— Да, истребительное прикрытие вам точно пригодится, а «Вэйхэ» может нести до четырёх истребителей, как я помню.

— Вы не назвали корабли ударной группы.

— Вы соберёте её сами, на своё усмотрение. Но «Чёрную реку» и танкеры я вам не дам. Если придётся убегать от имперцев, поделитесь с малыми кораблями топливом «Вэйхэ». Линкор у нас единственный корабль, у которого горючего с избытком.

— Возможность заглушить имперские переговоры нам пригодится.

— Если там мелкие корабли, справится и служба РЭБ линкора. — Возразила Шанна, продолжая играть с выбившейся прядью. — Если что-то более серьёзное — глушить связь вам не потребуется. Просто убегайте. А вот основным силам возможность «прощупывать» системы на своём пути жизненно необходима.

— Не буду спорить. — Архонт-капитан встал, отодвинул кресло. — Я могу приступать?

— Разумеется. Аэлита, вы тоже. Надеюсь, управитесь до утренней побудки.

* * *

Прыжок сквозь джамп должен был занять двенадцать часов, и столкновения с врагом сразу после выхода не предвиделось, так что капитан эб Махел позволил себе основательный отдых. В спальне он принял одну таблетку снотворного — вместо двух прописанных. Этого оказалось достаточно, чтобы уснуть, но недостаточно, чтобы спать без сновидений. Сны были обрывочными, короткими, сменяющими друг друга — но очень яркими. И в большинстве из них была Нирийа, жена Джуба. Капитан запомнил лишь последний. Джуб и Нирийа сидели вместе перед каменным очагом в охотничьей хижине её дяди. Нирийа смотрела на огонь и что-то рассказывала, улыбаясь, а Джуб молча любовался её короткими медно-рыжими волосами. Забавно, среди стэлонцев рыжие волосы считались признаком старой благородной крови, но в Нирийе её не было и капли, а вот сам эб Махел щеголял чёрной шевелюрой, как и все его предки, как и девять стэлонцев из десяти…

Этот сон не оборвался, а словно растаял, когда капитан медленно проснулся. Пару минут он просто лежал в темноте с открытыми глазами, затем поморщился и прошептал почти беззвучно:

— Этого никогда не было.

Они с женой никогда не были в той хижине вместе, и уж тем более никогда не сидели так романтично перед огнём. Впрочем, и во снах он её никогда раньше не видел — даже после гибели. К чему бы это?…

Кривясь от колющей боли в затылке, капитан сел, сбросил на пол покрывало, взмахнул рукой, чтобы вместо ночника включилось дневное освещение. Взял с тумбочки рамку с фотографией, долго рассматривал её. Потом, решившись, наконец, вернул на место…

…В ходовой рубке дежурная смена прекрасно справлялась и без капитанского надзора. Занявшему своё кресло Джубу осталось лишь принять доклады. Никаких особых происшествий не стряслось, выход из джампа прошёл штатно, все корабли ударной группы собрались вместе без малейших проблем. Поддержку «Вэйхэ» обеспечивали лёгкий крейсер «Президент Аронберк», два эсминца и два фрегата. Линкор нёс на зацепных узлах четыре «Разящие молнии», крейсер — пару лёгких перехватчиков «Колибри». Истребители образовывали авиакрыло под командованием капитана Линь Цао. Юная марсианка встала, похоже, много раньше стэлонца, так как среди рапортов было и сообщение о том, что час назад девушка вышла в космос в скафандре, дабы лично осмотреть свои машины снаружи. Мера была не лишняя, учитывая, что столь дальний перелёт самолёты преодолевали не в защищённом ангаре, а просто прилепившись к броне корабля.

— Что с присутствием неприятеля? — Поинтересовался Джуб у старшего помощника, ещё не закончив чтение.

— Сразу по выходу мы поймали переговоры на частоте, полученной от «Чёрной реки». — Сказал тот, привычно становясь за плечом командира. — Примерно локализовали позицию имперцев в системе. Радар целей ещё не захватывает — мешают астероиды и пыль. Для масс-детектора слишком далеко. Выслали зонды-шпионы для визуального опознания, но им тоже необходимо сперва пройти через пыль и камни.

— Угу. — Стэлонец кивнул, потёр подбородок двумя пальцами. Выйдя в материальный мир его ударная группа очутилась на самой окраине астероидного пояса, отделяющего внутренние планеты Примы Акбара от внешних. Покидать джамп столь близко к полям астероидов было рискованно, зато это уменьшало риск попасться врагу на глаза с первых же минут. Имперские корабли, пересекающие систему насквозь, пояс уже миновали, теперь они двигались к точке перехода на краю гравитационного колодца. Опасения Слепой Леди не были напрасны — из этой точки имперцы вполне могли прыгнуть в систему, служащую федеральной эскадре укрытием. Собственно, и самому Джубу пришлось бы вести линкор туда же, если он хотел воссоединиться с основными силами.

— Будем догонять. — Решил он наконец. — Всем кораблям — полный ход. Пересекаем астероидный пояс по маршруту, разведанному зондами. Как только капитан Линь Цао вернётся на борт, сообщите мне.

Всё указывало на то, что боя не избежать. Пускать имперцев к основным силам капитан эб Махел не собирался в любом случае. Если вражеский отряд кораблей окажется слишком силён, «Вэйхэ» придётся сработать наживкой, привлечь их внимание и увести за собой. И не факт, что он сможет убежать — линкор стар, его двигатели изношены. Они не могут дать и трёх четвертей боевой скорости, а ведь по современным меркам «Вэйхэ» и в идеальном состоянии не тянул бы на спринтера. Когда его строили, требования к маневренности линейных кораблей были на порядок ниже.

Несколько часов прошли в рутинных делах. При форсировании астероидного поля группа дважды перестраивалась в колонну, чтобы лёгкие корабли могли укрыться от пыли и мелких камней за бронёй флагмана, но делалось это скорее для проформы — Джуб вёл отряд самым безопасным путём. Ещё не хватало получить повреждения до боя или лишиться истребителей на внешних зацепах. Лезущие в голову мысли насчёт возможной битвы он старательно отгонял — сведения о силах врага отсутствовали, любые тактические измышления представляли бы собой переливание из пустого в порожнее.

Первые разведданные начали поступать, когда корабельный день близился к концу. Зонды, выбравшиеся на открытое пространство, засекли движение вражеской эскадры и сделали серию снимков через оптический усилитель. Снимки получились нечёткие, силуэты имперских кораблей расплывались, но всё же их можно было опознать. Изучив дюжину фотографий, Джуб привычно потёр подбородок и распорядился вызвать на мостик Аэлиту. К чести лётчицы, она явилась без промедления, хотя явно была чем-то занята. Порог рубки девушка переступила, будучи облачена в чёрный с золотом лётный комбинезон, её пепельные волосы выглядели растрёпанными, будто марсианка только что сняла шлем и наскоро пригладила их ладонью.

— Капитан Линь Цао по вашему приказанию прибыла, сэр. — Отчиталась она, подойдя к капитанскому пульту.

Джуб кивнул ей в ответ и указал взглядом на экран перед собой:

— Вот первые фото эскадры неприятеля, капитан. Что вы на них видите?

Девушка наклонилась к монитору, прищурилась. Вдруг сдвинула брови, мрачнея:

— Корабль в центре построения… Я его не узнаю. Очень большой, и явно не транспорт. Это ведь крейсер типа «Грифон» рядом с ним? Тогда… Он должен быть… вдвое больше «Вэйхэ», если не ошибаюсь.

— В два целых три десятых раза, капитан. — Стэлонец усмехнулся. — У вас прекрасный глазомер. Это дредноут планетарной осады проекта «Япет». Или «Атлас», или «Эпиметей», или имперцы тайно перебросили сюда корабль с другого фронта. Их штук десять во всём имперском флоте, ничего удивительного, что вы не узнали силуэт.

— И что он здесь делает? — Лётчица перевела взгляд на капитана. — Сэр?

— Судя по маршруту, возвращается в тыл. Не берусь сказать точно, что он делал на фронте — вероятно, отстреливал орбитальные крепости. Но в тылу у него работы много — нужно подавить оборону десятков наших планет, оставшихся в изоляции после имперского прорыва. — Джуб откинулся на спинку кресла, поймал взгляд марсианки, всё ещё ухмыляясь. — Честно скажу, капитан, мне не очень интересно, что он делает здесь. Сейчас я думаю о том, как мы будем его убивать. Надеюсь, вы мне поможете.

— Что от меня требуется? — Девушка выпрямилась, заложила руки за спину. Глаза её сверкнули.

«Любой другой офицер на вашем месте спросил бы, стоит ли вообще так рисковать», — хотел было сказать лётчице Джуб, но сдержался. Он и без того был слишком холоден и придирчив с молодой марсианкой. «Это только потому, что я старый зануда. — Подумал почти весело Джуб. — Экипаж давно привык. Шанна меня понимает. Эта девочка — едва ли. Рано или поздно я или обозлю её на себя, или подорву ей самооценку. Пусть она глупа, зато отважна, преданна и добра к товарищам. Стоит следить за языком».

— Это мы вместе и решим. Предлагаю спуститься в боевую рубку. — Капитан эб Махел встал из кресла, бросил заместителю: «Оставляю это на вас, Фрэнко», и зашагал к лифту, уверенный, что лётчица последует за ним.

Лифт в задней части ходового мостика был не простой — его шахта вела прямо в боевую рубку, не имея выходов на другие палубы. Если мостик находился в надстройке линкора, и мог похвастаться огромными окнами от пола до потолка, то боевая рубка, она же центральный пост, размещалась в самом сердце бронированного гиганта. Рубку защищала собственная бронекапсула с автономными системами жизнеобеспеченья и подачи энергии. Всё вместе это называлось «командной цитаделью». Центральный пост имелся даже у крупных эсминцев, а вот полноценной командной цитаделью могли похвастаться лишь корабли, рассчитанные на приём адмиральского штаба — линкоры, авианосцы и очень немногие крейсера.

В лифте Джуб ощутил странную неловкость. По стэлонским меркам он считался высоким и стройным мужчиной, однако девушке-марсианке едва доставал макушкой до плеча — стоять с ней бок о бок было как-то… чуточку унизительно, что ли? А ещё только оставшись с лётчицей наедине, командир «Вэйхэ» заметил, какая она тонкая, болезненно-худощавая. Опять же — по стэлонским меркам. Тихонько хмыкнув, мужчина отвёл взгляд и напомнил себе, что земляне — не просто стэлонцы с другим цветом кожи, а иной биологический вид. Внешняя схожесть обманывает подсознание, заставляя применять к ним привычные стандарты.

Боевая рубка выглядела почти точной копией ходовой — те же пульты разных служб вдоль стен, та же капитанская панель около входа, тот же механический хронометр с белым циферблатом под потолком. В экипаже, к слову, имелся офицер, в чью обязанность входило следить за синхронизацией хронометров в обеих рубках и вовремя их заводить. Отличием служила овальная тумба тактической консоли, занимающая центр комнаты. Джуб сразу направился к ней, активировал. Вызвал к жизни целый ворох голографических экранчиков и трёхмерную карту ближнего космоса. Ткнул пальцем в один из экранов:

— Новые сведения оптической разведки. Снимки более ясные, можно уверенно опознать состав эскадры. Кроме осадного корабля — один тяжёлый крейсер, один лёгкий, четыре эсминца.

— Крайне солидно для эскорта. — Аэлита встала рядом с ним, держа руки сцепленными за спиной.

— Для эскорта ценнейшего корабля в зоне действия вражеских рейдеров — совершенно не солидно. — Качнул головой стэлонец. Точки, обозначающие имперский отряд, уже возникли на голокарте, выстроившись в нужном порядке. Эсминцы прикрывали осадный дредноут с флангов, тяжёлый крейсер с тыла, лёгкий возглавлял конвой. — Но нужно понимать, что Империя с начала войны действует в условиях численного превосходства Федерации. Они побеждают, но нас всё равно больше, даже после потерь первых лет. Имперцам каждый корабль нужен на острие прорыва, или на охране флангов. Отрядить много сил в тыл они не могут, даже после нападений на прифронтовые базы. Знай имперские адмиралы точно, где нас ловить — собрали бы эскадренную группу достаточной силы. Но просто для охраны маршрутов — удивительно, что нашли целых два крейсера.

— Кроме того, дредноут наверняка может постоять за себя, сэр. — Добавила лётчица, чуть наклоняя голову к плечу. Она не отводила взгляда от карты. В отсветах проектора карие глаза марсианки казались почти красными.

— Отчасти. Этот монстр не так страшен, как выглядит. — Эб Махел взмахом руки приблизил фотографию осадного корабля. — Его главное оружие — три рельсотрона полуметрового калибра во вращающейся башне. Башня, как видите, в половину длины и треть высоты от корпуса корабля. Почти отдельное судно. Там даже есть собственный реактор. У старых дредноутов проекта «Прозерпина» орудия питались от того же реактора, что и энергосеть корабля, так что когда они заряжались, всё остальное на борту вырубалось. «Япет» способен стрелять и двигаться одновременно, хотя для осадного корабля это не критично. Но… он просто не создан для стрельбы по другим кораблям. Его цели — орбитальные крепости на постоянной орбите и защищённые объекты на поверхности планет. В активно маневрирующую мишень он не попадёт даже в упор. Снаряды рельсотронов всё же летят куда медленнее скорости света, уклониться от них просто. Куда большую проблему составляет эскорт. Разобраться с ним нашей группе по силам, но риск потерь велик. И едва ли удастся подавить их связь.

— Мы успеем уничтожить противника до прихода подкреплений?

— И уйти успеем, не сомневаюсь. — Заверил девушку Джуб. — Адмирал Синклер предложила мне два варианта действий в этой системе, я намерен объединить их в третий. Флотилии адмирала придётся пойти обходным маршрутом, однако убегать от боя моя ударная группа не станет. Мы уничтожим дредноут с эскортом, вернёмся к главным силам и двинемся дальше вместе.

Командир линкора и лётчица четверть часа разбирали поступающие снимки на пару с корабельным компьютером. Компьютер здорово упростил опознание целей по их неясным силуэтам, однако анализировать ситуацию и делать выводы из увиденного досталось людям. Именно благодаря компьютеру удалось выделить на снимках едва заметные точки — сопровождающие имперский отряд истребители.

— Пять или шесть «Атакующих ястребов». — Подытожила, наконец, Аэлита. — Средние перехватчики. Вот это пятнышко пожирнее компьютер считает торпедоносцем, но я с ним не согласна. Кому нужен один торпедоносец? Наверняка это самолёт радиоэлектронной разведки. У имперцев есть модель как раз на базе торпедоносца, «Пчелиное око».

— Компьютер запрограммирован предполагать наибольшую угрозу. — Джуб, как обычно, тронул пальцами подбородок. — Торпедоносец кажется ему опаснее самолёта-разведчика.

— Безмозглая железяка. — Юная марсианка выглядела на удивление собранной и уверенной, не то что на собраниях штаба. Даже платиновая «антенна» на её макушке словно пригнулась, стала почти незаметной, добавляя девушке солидности. — Ничего не понимает. Держа самолёт РЭР между замыкающим кораблём и полем астероидов имперцы надёжно прикрывают свой тыл. Нет никаких шансов, что они не заметят нас сразу после выхода из-за пылевых облаков. Более того, я бы предложила отозвать зонды. Их тоже могут заметить. Машины вроде «Ока» создавались специально, чтобы отлавливать подобные штуки. — Лётчица внезапно запнулась и густо покраснела, прикрыла рот ладонью. — Сэр, простите… Я…

— Я позвал вас сюда, чтобы с вами советоваться. — Успокоил её стэлонец. — Можете не особо выбирать выражения. Только матом не ругайтесь, пожалуйста.

— Я бы никогда… — Девушка кашлянула в кулак. — Да, сэр.

— Ваши истребители могут что-то сделать с этим разведчиком?

— Он заметит «Молнии» за пределами астероидного поля точно так же, как крупные корабли. «Молнию» создавали не для скрытности. «Колибри» менее заметны, но им не хватит топлива в баках. Кроме того, я бы не хотела распылять силы. Авиагруппе предстоит серьёзный бой.

— Да… там ведь имперские перехватчики. Вы уверены, что справитесь с ними? И что их не больше шести?

— У имперцев ведь нет зацепных истребителей? — Вопросом на вопрос ответила лётчица. Короткий миг привычной застенчивости миновал, краснеющая девушка опять превратилась в решительного молодого офицера. — Тогда где они базируются? На дредноуте?

— Да, у проекта «Япет» имеется полноценный ангар на десять машин.

— Десять истребителей?

— Да.

— Самолёт РЭР занимает столько же места, сколько нужно трём «Ястребам». — Капитан Линь Цао убрала руки из-за спины, упёрла их в тонкую талию. — Или даже больше, если это не «Пчелиное око», а «Ночной страж». Тот вообще на базе катера. Шесть-семь истребителей — это максимум, что могут иметь имперцы при своём эскорте.

— Что ж, тогда силы примерно равны.

— Примерно. — Подтвердила девушка. — Мои «Молнии» снаряжены универсальным набором. То есть, часть ракет на них — противокорабельные. Но с нами ещё «Колибри», причём с отличными пилотами в кабинах. Они уравняют шансы.

— Да вы и сами в бою справитесь больше, чем с одним врагом, капитан. — Улыбнулся Джуб.

— Смею надеяться, сэр. — Не стала скромничать марсианка, чем окончательно выбила стэлонца из колеи. — Мы готовы составить общий план?

— Да, капитан. Готовы.

* * *

Служба в космическом флоте — дело для очень терпеливых людей. Яростные схватки, где взрывы полыхают со всех сторон, а вакуум пронзают очереди снарядов и веера смертоносных лучей — это для москитных сил и палубной авиации. Офицер из команды линкора сражается в ином темпе. Составить план. Предпринять действие. Дождаться результата. Скорректировать план. Предпринять действие… Причём между действием и результатом могут проходить часы. Вот и сейчас капитан эб Махел ждал, раскладывая пасьянс на экране своей консоли, и вполглаза присматривая за поступающими докладами. Бой, по сути, уже давно начался. Ударная группа Федерации вышла из-под защиты пылевых облаков на краю астероидного поля, и сразу же была обнаружена имперцами. Эскорт дредноута спешно перестроился, заняв позицию за его кормой, сам осадный корабль невероятно медленно начал разворачивать назад орудийную башню. Отряд Джуба тоже развернул строй, выдвинул вперёд фрегаты. Истребители пока не покинули стыковочных узлов, однако пилоты были уже в кабинах. Обе группы кораблей разделяли тысячи и тысячи километров пустоты — но командир «Вэйхэ» велел линкору начать пристрелку. Две носовые башни принялись ритмично, соблюдая интервал в три минуты, выплёвывать раскалённые лучи. Целью был дредноут — и первые попадания начались уже на третьем залпе. Эскорт не пытался прикрыть его от огня. Наоборот, имперские корабли разошлись в стороны, уходя с линии стрельбы. Джуб сразу понял, почему — невооружённым глазом видно было, как выстрелы старого земного линкора разбиваются о прозрачную преграду, не достигая кормы имперского гиганта.

— Эта летающая гора может позволить себе защитное поле как у орбитальной крепости. — Пробормотал себе под нос стэлонец, упирая подбородок в сжатый кулак. — Как и предполагалось.

Дредноут планетарной осады создавался, чтобы разрушать укрепления планет с безопасной дистанции, однако при нужде он должен был выживать под огнём с поверхности и орбиты. Мощнейшее силовое поле отражало выстрелы лучевых пушек любой мощности, системы ПРО могли перехватить массированный ракетный залп, да и обычная броня у него имелась. Тем не менее, именно с бронёй дредноута Джуб и собирался иметь дело в первую очередь.

Дальнобойные излучатели составляли лишь главный калибр «Вэйхэ». Вспомогательный состоял из шестнадцати двухорудийных башен с кинетическими пушками. Такими же, как у дредноута, только во много раз слабее и меньше. Их дальность и точность стрельбы оставляли желать лучшего, зато бронебойному снаряду плевать было и на силовое поле, и на лазеры ПРО, и на электронные помехи. Чтобы реализовать это преимущество землянам необходимо было навязать врагу бой на средней или ближней дистанции. Весь план Джуба был посвящён этому. Впрочем, никаких особых хитростей он не измышлял — лишь собирался использовать свои сильные стороны против слабых сторон врага.

— Прекратить пристрелку. — Распорядился капитан после второго попадания в дредноут. — Перенести огонь на «Грифона». РЭБ, что у вас?

— Подавляем СС-связь с момента обнаружения, сэр. — Ответил со своего места офицер-«электронщик». — Сеансов со стороны противника пока не было. Начали вирусную атаку по беспроводным каналам. Результатов ещё нет.

И не будет, скорее всего. Враг должен проявить фантастическую беспечность, чтобы прозевать вторжение в свои сети связи. Однако это вынудит его усилить шифрование, отказаться от части каналов — в общем, замедлит и усложнит коммуникацию. А значит, снизит согласованность между кораблями отряда. Федеральной эскадре подобное не грозило — она поддерживала режим защищённых переговоров всё время пребывания в системе Акбара. Джуба больше беспокоило другое — СС-передатчик на дредноуте явно мощнее, чем на «Вэйхэ». Когда имперцы решатся послать сигнал бедствия, заглушить его не выйдет — но, возможно, выйдет исказить помехами. Службе РЭБ нужно постараться в полную силу — если патрули Империи и получат этот сигнал, они должны узнать из него как можно меньше.

— Есть попадание в цель! — Воскликнул офицер-артиллерист, оборачиваясь к капитану. — Есть пробитие защитного поля!

— Мои поздравления комендорам. — Довольно холодно ответил ему эб Махел. Имперец наверняка ожидал, что земной корабль продолжит стрелять по дредноуту, потому не уклонялся. Но накрытие первым залпом с такой дистанции в самом деле заслуживало похвалы.

— Оптический анализ не фиксирует повреждений. — Добавила дежурная по обсерватории. — Не видим следов утечки газов. Не наблюдаем отделения обломков.

Стэлонец молча кивнул. Пусть выстрел пробил поле крейсера, оно достаточно ослабило луч, чтобы тот отразился от стальной брони. Имперский «Грифон» — тип тяжёлых крейсеров, хоть и устаревших. С живучестью у него всё в порядке.

— Продолжайте огонь по прежней цели. — Распорядился капитан, возвращаясь к пасьянсу.

По задумке, в предстоящей схватке «Вэйхэ» брал на себя оба вражеских крейсера, «Президент Аронберк», при поддержке лёгких кораблей — четвёрку эсминцев. Истребители Аэлиты расправлялись с имперскими коллегами и оказывали флотилии посильную помощь. Отпускать самолёты далеко вперёд стэлонец не планировал — им было приказано держаться под защитой корабельного ПВО и принять бой в выгодных условиях. Так же истребители усиливали ПРО эскадры, готовые перехватить торпедную атаку.

— Капитан, выстрел! — Сообщил вдруг радарный оператор.

— Одиночный выстрел дредноута, фиксируем снаряд! — Поддержала дежурная по обсерватории.

— Цель — «Вэйхэ». Расчётное время до столкновения — девятнадцать минут и сорок шесть секунд!

— Рассчитать маневр уклонения. — Джуб провёл ладонью над монитором, убирая пасьянс из поля зрения. — Передать маневр кораблям группы.

Это было необычно. Башня осадного корабля имела общий накопитель энергии для всех трёх орудий. Заряжать его можно было только после полного опустошения. Пустив в ход лишь одно орудие, комендоры дредноута могут дать три выстрела с небольшим разрывом, однако потом пушки придётся перезаряжать тот же час, который потребовался бы после полного залпа. Между тем, у залпа были хоть какие-то шансы поразить цель. От одиночной болванки корабли Федерации увернулись без малейшего труда.

Через двадцать минут последовал второй выстрел дредноута. За это время дистанция сократилась, и время на уклонение тоже уменьшилось, однако «Вэйхэ» всё так же легко ушёл с пути снаряда. Ответным огнём он ещё раз накрыл «Грифона», таки пробив ему бронепояс. Тяжёлый крейсер Империи плюнул замёрзшим газом и мелкими обломками из двух зияющих дыр в правом борту, после чего спешно укрылся за корпусом «Япета». Третий выстрел последовал чуть раньше, через четверть часа.

Ровно двадцать две минуты спустя имперский осадный корабль выстрелил в четвёртый раз.

Джуб мысленно выругался, внешне, однако, сохранив полное спокойствие. Он коснулся селектора и вызвал дежурного инженера. Инженерная консоль располагалась далековато от капитанской, а стэлонец не хотел повышать голос.

— Лейтенант Фао, предположите, пожалуйста, каким образом имперцы могли произвести четвёртый выстрел так рано. — Ровным голосом попросил он. — С конструкцией проекта «Япет» вы знакомы, насколько я знаю.

— Есть несколько способов, сэр, но реализовать в полевых условиях возможно лишь один. — С готовностью откликнулся дежурный. — Они подали напряжение на один ствол в обход общего накопителя, прямо с реактора. В качестве временного накопителя приспособили какую-нибудь резервную систему корабля.

— Если бы это ничем не грозило, такой метод давно был бы штатным. — Заметил Джуб.

— Так точно, сэр. За семь-восемь выстрелов они просто сожгут пушку. Причём вчистую, так, что и в доке не отремонтируешь. Но у них есть ещё две. Они могут стрелять по очереди, хотя переподключение тоже отнимет время. К тому же, может не выдержать временный накопитель, но тут уж ничего не берусь прогнозировать.

Капитан эб Махел с силой потёр подбородок — так, что даже больно стало. Чтобы разделаться с дредноутом, «Вэйхэ» должен был приблизиться к нему на дистанцию прямой видимости и вступить в бой с эскортом. От одного залпа почти в упор линкор увернулся бы наверняка. Но равномерный обстрел с небольшими промежутками повышал риск до неоправданного. В ближнем бою придётся маневрировать, уклоняясь от ракетных и торпедных атак. Стоит «Вэйхэ» подставиться дредноуту хоть раз, и ему конец — болванка осадного корабля разорвёт старый линкор надвое. План, пожалуй, менять уже поздно. Придётся внести коррективы. Не самые приятные.

Джуб вновь дотронулся до селектора:

— Капитан Линь Цао, приём. Капитан Линь Цао, вызывает рубка.

— Линь Цао на связи. — Девушка была уже в перегрузочном кресле истребителя, лицо её скрывал щиток шлема.

— Ваша задача меняется в виду новых обстоятельств. — Стэлонец поколебался секунду. — Нам нужно вывести из строя орудия дредноута. Прежде, чем эскадры сблизятся на дистанцию клинча. Ваша эскадрилья может это сделать?

— Думаю… может, сэр. — После довольно долгой паузы произнесла лётчица. — Нам придётся прорваться через строй их истребителей и огонь ПВО. Мы сделаем вид, что хотим завязать бой с авиацией, но вместо этого пройдём мимо имперских «Ястребов». «Колибри» свяжут их боем, «Молнии» атакуют дредноут. Мы разобьём стволы орудий ракетами и пушечным огнём.

— Мы окажем вам содействие. — Одобрительно кивнул Джуб. — Поддержим ракетным залпом и наведём помехи на ПВО дредноута, свяжем боем эсминцы. Можете начинать прямо сейчас.

— Есть, сэр. Но… Прошу понять меня правильно, я просто хочу, чтобы вы это учитывали. Я почти уверена, что мы прорвёмся к дредноуту и сможем его атаковать. Но скорее всего мы не вернёмся, сэр.

— Понимаю. — За забралом шлема вроде бы поблескивали глаза, однако встретиться взглядами с марсианкой Джуб не мог. — Всё же постарайтесь. Я бы хотел поговорить с вами о Марсе как-нибудь. Кроме вас в эскадре марсиан нет.

— Хорошо, сэр. Я это учту. Линь Цао закончила.

Экран связи погас. На тактической карте вспыхнули новые точки — истребители начали покидать стыковочные узлы.

* * *

— Противник ведёт передачу в сверхсветовом диапазоне! — Офицер РЭБ наклонился к своему пульту. — Пытаемся вмешаться. «Аронберк» поддерживает.

— Истребители противника вышли на перехват крыла Линь Цао. Эскадрильи сближаются в боевом порядке.

— Залп ракетами средней дальности. «Аронберк» поддерживает.

— Одиночный выстрел дредноута. Время до столкновения — шесть минут и четыре секунды.

— Рассчитываем маневр уклонения.

— Башни номер один и два произвели залп. Попаданий не наблюдаем.

По мере того, как сокращалось расстояние между имперским и федеральным отрядами, нарастал гул в боевой рубке. Время словно уплотнялось, всё больше событий умещалось во всё меньшие отрезки времени. Конвой Империи можно было разглядеть уже невооружённым глазом — вереница серебряных точек ползла по черноте космоса. Обсерватория же позволила рассмотреть детали. На снимках, сделанных через телескоп линкора, отчётливо видны были башенки зенитных турелей, покрывающие корпус дредноута, леса антенн, золотые буквы названия, поблескивающие над маршевыми двигателями: «Эпиметей». Но главным источником информации для капитана оставалась тактическая карта с её условными метками.

— «Молнии» дали ракетный залп! Противник уклоняется!

Массированный удар ракетами был стандартной тактикой «Молний» — уступая имперским «Ястребами» в маневренности, они превосходили врага в боевой нагрузке. Но обычно ракеты пускали издалека, не давая имперцам шанса ответить. Аэлита же ударила почти в упор, хотя всё равно раньше неприятеля. «Ястребы» бросились в стороны, рассыпая ложные цели — одному это не помогло, и он превратился в пылающее облако раскалённой плазмы. Но «Молнии» Федерации, вместо того, чтобы развить успех, врубили форсаж и промчались сквозь боевой порядок имперцев без единого выстрела, пользуясь их замешательством. Прежде, чем имперские истребители успели перестроиться и сесть «Молниям» на хвост, в их ряды врезалась двойка «Колибри», завела безумную карусель, атакуя то одного «Ястреба», то другого, бросаясь из стороны в сторону.

— Огонь по целям один, два и четыре. «Аронберку» и эсминцам атаковать цели три, пять и шесть. Фрегатам в бой не вступать. — Командовал капитан эб Махел, короткими жестами перемещая голографические экраны так, чтобы все они оставались в поле его зрения. Прямо перед собой он держал карту, по бокам от кресла — экраны связи и разные отчёты.

Каждая из башен «Вэйхэ», кроме не задействованной кормовой, открыла стрельбу по своей мишени — старый линкор атаковал имперские крейсера и один из эсминцев. «Президент Аронберк» сосредоточился на оставшихся трёх эсминцах. Так рассеивая огонь, федеральные корабли почти не имели шансов кого-то серьёзно повредить — но они и не собирались. В этим минуты главным было отвлечь противника от истребителей.

План, кажется, удался. Вместе с роем ракет четыре «Молнии» миновали заслон имперских эсминцев, подошли вплотную к «Эпиметею». Метка одного из истребителей почти сразу пропала с радара. Три оставшихся не спешили атаковать — прикрываясь ракетами, как щитом, они вошли внутрь силового поля дредноута и буквально в упор разрядили остатки боекомплекта. Обсерватория передала впечатляющую картинку — гигантские пушки осадного корабля укутались облаками пламени и дыма, ствол среднего орудия отломился, как соломинка, ударился о обшивку дредноута, отлетел в сторону, кружась…

— Разрушение главного калибра цели подтверждено! Подтверждаем выход из строя всех трёх стволов!

— Сближение! — Рявкнул Джуб, привстав в кресле. — Главному калибру — огонь по цели номер один! Вспомогательному — начать наведение на нулевую цель!

«Вэйхэ» вздрогнул, когда его изношенные двигатели выплюнули длинные струи золотистого огня. Линкор очень давно не включал форсаж.

Удачная атака на флагман вызвала у имперцев замешательство — но не панику. Атаку линкора эскорт встретил плотным огнём и торпедным залпом. По старому плану перехватить торпеды должны были истребители Аэлиты, сейчас же им на перехват бросились оба фрегата. Торпеда — в разы более сложное оружие, чем ракета. Она несёт под своим корпусом систему активных помех, запас ложных целей и мощный компьютер, управляющий всем этим добром. Квартет эсминцев и лёгкий крейсер Империи запустили дюжину торпед, фрегатам удалось перехватить лишь восемь из них. Ещё две сбили зенитки «Вэйхэ» у самого борта. Две оставшиеся поразили линкор. Старый корабль сотрясся всем корпусом, отклонился от курса — но тут же выровнял полёт.

— Попадания в правый борт! Пробитие бронепояса! Автоматика фиксирует потерю атмосферы в отсеках шестой и седьмой палуб!

— Потеряна связь с семью точками ПВО правого борта! Радарная группа правой полусферы функционирует на восемьдесят процентов!

— Потеряны два маневровых двигателя правого борта! Маршевые двигатели в порядке!

— Потери мощности реактора нет! Машинное докладывает об отсутствии повреждений!

— Авральные бригады отправлены на шестую и седьмую палубы!

— Оценить ущерб и доложить! — Распорядился Джуб для порядка — это сделали бы и без приказа. — Сколько до дистанции огня?

— Шесть секунд, сэр!

— Вспомогательному калибру — приготовиться! Главному — перенести огонь на цель два!

— Две секунды до дистанции… одна… Вспомогательный калибр открыл огонь!

Кинетические пушки «Вэйхэ» заговорили размеренно, солидно. Залп с правого борта, залп с левого, залп нижней полусферы… И снова. И снова. Дистанция была ещё велика, однако «Эпиметей» представлял собой безупречную мишень — большую и медленную. Бронебойные снаряды обрушились на его корму корёжа бронелисты, разрушая сопла двигателей. Эскорт уже не мог защитить дредноут — «Грифон» беспомощно вращался вокруг своей оси, изувеченный лучевыми орудиями линкора, его лёгкий коллега с распоротым бортом, волоча за собой хвост замёрзшего кислорода, пытался уйти из-под обстрела. Эсминцы завязли в схватке с федеральными коллегами и «Аронберком», «Ястребы», расправившись с обеими «Колибри», но потеряв большую часть эскадрильи, беспомощно кружили над схваткой, явно не зная, что предпринять. Один из них на глазах Джуба полыхнул огнём и начал рассыпаться. Две «Молнии», выскочившие из-за туши дредноута, набросились на остатки имперской авиации, завели с ними «собачью схватку». Стэлонец быстро проверил значки на карте, и поморщился, обнаружив, что эти два истребителя — всё, что осталось от эскадрильи Линь Цао. Жива ли сама марсианка? Кажется, да, ведущий истребитель в уцелевшей двойке — как раз её.

— Как только подавим ПВО дредноута — поднимите челнок. — Сказал он полётному диспетчеру. — Пусть ищут катапультировавшихся пилотов. Имперских тоже.

Ждать пришлось недолго. Гигантский размер сам по себе давал осадному кораблю запас живучести, однако пушки «Вэйхэ» попросту перемололи его корму и левый борт в труху, снаряды начали поражать внутренние отсеки сквозь дыры от прошлых попаданий. Внутри бронированного корпуса вспыхивали пожары, гремели взрывы, выбрасывая в космос фонтаны обломков и мусора. На десятой минуте расстрела «Эпиметей» зажёг белые огни, от него начали отделяться спасательные шлюпки. Это было признанием капитуляции, и капитан эб Махел немедленно приказал перенести огонь кинетических пушек на вражеские эсминцы.

Всё закончилось за сорок минут. Три имперских эсминца были уничтожены, один сдался. Его примеру последовал лёгкий крейсер. Внутренние взрывы и пожары продолжали разрушать осадный дредноут, потому корабли Федерации держались от него подальше, ограничившись сбором шлюпок. «Грифон» оказался в лучшем положении — он был разбит в пух и прах, однако взрыв топливных баков крейсеру не грозил, и на его борт взошла призовая команда (игравшая роль скорее спасателей). Потери ударной группы составили около трёхсот человек погибшими, один из эсминцев, «Рассекающий», пришлось оставить — он пострадал слишком сильно и не мог сохранять ход.

— Даю час на приём пленных и поиск катапультировавшихся пилотов. — Получив сообщение о сдаче последнего имперского корабля, Джуб откинулся на спину кресла и тихонько, чтобы никто в рубке не заметил, перевёл дух. — Попутно приготовить подрыв сдавшихся кораблей и «Рассекающего». Провести первичный ремонт на шестой и седьмой палубах, восстановить целостность обшивки. Через час — выдвигаемся к точке перехода.

Он переключил канал:

— «Красный-один», приём. Это рубка. Вы на связи?

— На связи, сэр. — Хрипловатым, сдавленным голосом отозвалась Аэлита. Камера в кабине её истребителя почему-то не работала, экран показывал лишь помехи.

— Что с вами? Вы в порядке?

— Да, сэр. Просто… перегрузки. Я, кажется, снова повредила рёбра. И у меня разгерметизировалась кабина. В остальном — всё в порядке. Пополнить боекомплект — и могу вернуться в бой.

— Бой закончен. У меня для вас неплохие новости — спасатели фиксируют сигнал четырёх аварийных маячков. Не считая имперских. Можно надеяться, наши потери в пилотах не так велики, как в машинах. Поисковые группы уже высланы, скоро узнаем точнее.

— Благодарю, сэр. Действительно, хорошие новости.

— Ну и… просто хотел сказать вам спасибо. — Удивив самого себя, довольно неформально сказал Джуб. — Отлично поработали, и вы лично, и ваши люди.

— Благодарю. — Девушка не добавила «сэр», а голос её прозвучал чуть веселее. — Вы ведь хотели расспросить меня о Марсе? Я к вашим услугам.

— Вас уже ждут медики с рентгеном наизготовку. — Усмехнулся стэлонец. — Поговорим после того, как вы покинете лазарет. А пока… ну вот, скажите, например, почему Марс называют Планетой Травы?

— Потому что деревья там растут только под куполами, а трава — повсюду. — Кажется, лётчица тоже улыбнулась. — Из космоса Марс зелёный, вот и — «Планета травы». Но дышать на поверхности могут только те, кто там живёт много поколений. Мы называем их аборигенами, хотя они такие же потомки колонистов, как и горожане вроде меня. Я выросла в куполе, и снаружи просто умру от кислородной недостаточности. Там нужна грудная клетка пошире…

Конец третьей истории.