У пограничников много друзей и помощников. В колхозе — любой член артели, в железнодорожной будке — обходчик, в лесной сторожке — лесник. Каждый знает пограничников в лицо, нередко по имени, и при случае считает своим почетным долгом оказать им всяческое содействие.
А случаи такие бывают. Вот, например, что произошло с колхозным бригадиром Василием Георгиевичем Илиц. Идет он однажды вечером по селу и вдруг видит впереди знакомую фигуру. Дай, думает, окликну. Вдвоем веселее будет идти. Приложил ко рту рупором ладони и громко назвал имя.
Человек, идущий впереди, даже не обернулся и, как показалось бригадиру, ускорил шаг.
«Неужто не услышал, — усомнился Василий Георгиевич. — Кликну еще раз».
Но прохожий не отозвался и зашагал еще быстрее.
«Что ж, придется нагнать», — решил бригадир. Идут минуту, другую, а расстояние не сокращается.
«Вот гонит, как паровоз, — подумал Василий Георгиевич. — И куда он так торопится, на ночь глядя?»
Подошел ближе, глянул — и глазам своим не поверил. Совсем не тем оказался человек, за кого бригадир его принял. Сходство только и было в походке. Вместо пиджака — вельветовая куртка с поясом, вместо синих галифе — брюки на выпуск.
«Да кто же это? — забеспокоился бригадир. — Чужой какой-то, не наш».
Между тем, неизвестный дошел до угла и свернул в переулок, ведущий в поле. Тут у Василия Георгиевича все сомнения исчезли. Понял он, что перед ним и чужой человек, и нехороший. Зачем бы ему в поле сворачивать, где ни жилья, ни дорог? «Нарушитель, враг, определенно» — уверился бригадир и бросился в тот же переулок.
Неизвестный был уже далеко. Вероятно, сразу же, как свернул за угол, побежал.
«Ничего, догоню. Посмотрим еще, у кого ноги крепче». А бригадир когда-то спортсменом был. Скоро расстояние несколько сократилось.
— Стой! — закричал бригадир. — Сто-ой, говорю!
В ту же секунду где-то над головой тонко и противно пропела пуля.
«Еще и стреляет! Ну, держись!»
Забыв о том, что подвергается смертельной опасности, он помчался вперед. Вдруг незнакомец, споткнувшись, растянулся пластом. Не ожидавший этого, бригадир повалился прямо на него.
Среди пограничных жителей немало героев, отличившихся в задержании нарушителей. Но то все взрослые. Труднее проявить себя детям. А быть героями хочется и им, Что же делать? В ожидании настоящих подвигов приходится пока играть в диверсантов и пограничников. Это тоже очень интересное занятие.
Пролегающая неподалеку от села степная, почти неизъезженная дорога давно стала заветным рубежом между «нашим и другим государством». Как и всякая граница, она тщательно охранялась. До десятка ребят с обеих сторон участвовали в игре. Одни — «противники» — должны были пробираться в «наш тыл», другие — «пограничники» — препятствовать этому. Ребята ползали по-пластунски, на четвереньках, продирались сквозь заросли лесопосадки, как заправские следопыты.
Пришло время обеда. Бросать интересную игру не хотелось, но небольшой черноголовый паренек Коля Лукинюк, верховодивший всей ватагой, поглядел на солнце и решительно направился из кустов на дорогу.
— Братва, обедать, — громко крикнул он своим приятелям. — Перерыв до завтра.
Один за другим «нарушители» и их «преследователи» потянулись на дорогу. Шли не торопясь, живо обсуждая эпизоды игры, ошибки своих товарищей и как бы кто сделал, будь на чьем-то месте.
Увлекшись, не заметили, как их нагнал высокий худощавый человек в измятом сером костюме и такой же серой, потерявшей вид кепке.
— Ого, сколько вас! — неожиданно проговорил Худощавый. — И какие все загорелые! Это что же, с реки, что ли?
Ребята обернулись. Коля Лукинюк с любопытством взглянул на подошедшего. У незнакомца были бесцветные глаза с маленькими черными точками зрачков и крупный горбатый нос.
— Нет, не с реки. А что? — в свою очередь задал вопрос Коля.
— Так, — не торопясь с ответом, произнес Худощавый. — Жарко сегодня. Сам мечтаю покупаться. Потому и спросил.
— А-а… — понимающе протянул Коля. — Это правда, жарковато. Так вы бы и сходили. Река близко.
Худощавый отрицательно покачал головой:
— Нет уж, обойдусь без купания. Устал я. Водил ребят на экскурсию — километров пятнадцать отмахали. Воевал я когда-то в этих местах. Потом и кровью поливал пограничную землицу.
— Да вы кто?
— А ребята где же?
Засыпали Худощавого вопросами мальчики. Незнакомец строго нахмурил брови.
— Вы что же, в самом деле меня не знаете? — спросил он.
Ребята молчали, с недоумением переглядываясь.
— Нехорошо, нехорошо, — укоризненно покачав головой, продолжал Худощавый. — Жить у самой границы и не знать учителя из соседнего села. Куда же это годится? Вам надо… Нет, вы обязаны, — подчеркнул незнакомец, — знать любого жителя из села справа и из села слева. Вот так же хорошо знать, как друг друга знаете. Это гарантия, что нарушитель будет задержан. А с такой беспечностью, как у вас, можно шут знает до чего дойти.
— Но… Мы и так многих знаем, — робко заметил кто-то из ребят. — У меня, например, в К-вке даже друзья есть.
— А меня не знаете? — вновь спросил Худощавый, пытливо глядя на собравшийся пестрый кружок.
Притихшие ребята мялись. Что сказать Худощавому? Они действительно никогда раньше не видели этого учителя.
— Вот и стыдно. Правда, стыдно? — продолжал упрекать ребят Худощавый. — Легкомысленный вы, несерьезный народ.
Бесцветный взгляд незнакомца скользил с одного мальчика на другого, обдавая их холодом. В его взгляде было столько укоризны, столько осуждения, что в мальчишеских сердцах заныла досада за допущенную оплошность. Как так, в самом деле, дожить почти до 12 лет и не знать жителей соседних сел? Хорошие друзья пограничников!
Склонив головы и потупив вниз глаза, ребята молчали. Бросая косые взгляды из-под опущенных больших ресниц, усиленно думал и Коля Лукинюк. Коля чаще своих сверстников бывал в К-вке. Уже в этом году он дважды ездил туда с отцом, гостил там у тетки. Многих жителей села знал Коля, видел и всех учителей. Но этого длинного… Нет, его он не видел. Только, если не учитель — кто же он? И к чему эти разговоры о бдительности?
«А что если… — Коля чуть не вскрикнул от озарившей его догадки. — А что если это переодетый пограничник?! Что ж особенного. Хочет проверить, как охраняется граница. Встретился с ребятами — и решил их испытать. Он. конечно, не с их заставы. Коля знаком с каждым бойцом и командиром. Но разве его не могли послать из отряда? Скорее всего так».
Между тем Худошавый, не меняя тона, продолжал:
#i_005.jpg
— Противно с вами, ребята, говорить. Просто противно. Такие не смышленные, словно дети малые. Вы, чего доброго, не ведаете даже в какой стороне граница находится? — Не дав ребятам раскрыть рта, он торжествующе добавил:
— Ну, конечно, я так и знал! Молчите — значит не знаете!
«Определенно поверяющий, — окончательно убедился Коля. — Хорошо. Сейчас мы его тоже подденем». Боясь, что кто-либо ляпнет ненужное, задорно выпятив грудь, быстро и решительно сказал Худощавому:
— Как это не знаем? Гранина там! — Коля уверенно протянул руку в противоположную от границы сторону. — Видите бугор? От него еще километра четыре будет.
Услышав, что нагородил их товарищ, ребята едва не фыркнули, но вовремя спохватились. Если их вожак говорит так, значит, так нужно.
— Отлично, отлично! — снизошел до похвалы Худощавый. — Мое мнение о вас улучшается. Теперь я вижу, что вы знаете, где граница.
Ребята, видя, что незнакомец не уличает Кольку в обмане, начали сомневаться: какой же это учитель из соседнего села, если не знает, где находится граница?
Поколебался и Коля Лукинюк. Он, конечно, нарочно указал в другую от границы сторону, чтобы Худощавый в самом деле не подумал о них, как о желторотых птенцах. Но почему поверяющий не возразил — было непонятно. Что же будет Худощавый делать теперь? Пойдет дальше, в К-вку, или… А что если это шпион?
Но Худощавый не торопился. Сойдя с дороги, он позвал к себе ребят.
— Идите сюда. Посидим в тени, потолкуем. Я вам что-то покажу. — В голосе его уже не было недовольства.
Ребята гурьбой двинулись за ним. Незнакомец снял пиджак, положил его на траве и прилег на бок. В ту же минуту в его левой руке оказалась небольшая зеленая палочка из лозы с косым срезом на одном конце и полукруглым отверстием. Мальчики даже не заметили, откуда Худощавый ее вытащил: то ли из брюк, то ли из рукава.
Повертев палочку в руках, Худощавый спросил:
— Знаете, что это такое?
Ребята с любопытством уставились на палочку.
— Не знаете? Понятно, — Худощавый поднес палочку ко рту, захватил ее большими губами и дунул. Раздался мелодичный слабый свист. — Теперь вы уже, конечно, все знаете, — улыбнулся незнакомец. — Это свисток. Хотите, я вас научу, как сделать такой свисток?
Мальчики бурно выразили согласие.
— Тогда берите ножи и срежьте несколько таких палочек. Выбирайте позеленее, — приказал Худощавый.
Ножа ни у кого не оказалось, и потому ребята продолжали сидеть.
— Ах, у вас нет ножей, — догадался Худощавый. — Что ж, этому горю легко помочь. Я прихватил с собой.
Забравшись в карман брюк, он вытащил большой складной нож, похожий на садовый, только загнутый концом не вниз, а вверх.
— Как финка! — восхитились ребята. — И еще складывается.
— С войны память, — бережно отерев пальцем блестящее лезвие, сказал незнакомец. — Ну, кто пойдет за лозой? Иди ты, — обратился он к Коле. — Только быстро.
Пока Лукинюк вырезал палочки, словоохотливый незнакомец вспомнил, что он так и не ответил на один из вопросов мальчиков.
— Вы интересовались, где мои ребята, которые ходили на экскурсию? — сказал он. — Ушли в К-вку. А я остался. Хочу побродить один, поглядеть памятные места. Интересно побывать там, где сидел в окопе, где с товарищами последний сухарь делил, где штыком и гранатой, — знаете как в песне поется, — пробивался сквозь гущу врагов.
Пришел Лукинюк. Взяв один из прутьев, Худощавый срезал его наискось, чуть пониже среза ловко обвел лезвием вокруг ствола и, перевернув нож рукояткой, начал легко постукивать ею по коре. Зеленая пленка набухла и отделилась от дерева. Худощавый осторожно снял ее, большим и указательным пальцами положил на пиджак. На оголившейся части прутика сделал глубокую выемку. Впереди, у косого среза остался высокий выступ. Лезвие прошлось по нему, отхватив слой миллиметра в два.
— Все готово! — сказал незнакомец. Надев на прежнее место зеленую трубочку коры, он подал свисток Коле. — Тебе первый. Дуй.
Коля несколько раз свистнул. Свисток был отличный.
Так же быстро и ловко Худощавый смастерил еще два свистка.
— А теперь всё, — приподнимаясь с земли, решительно сказал он. — Вы видели, как я делал свистки. Из остальных прутиков будете мастерить свистки сами. А мне пора.
Все вместе вышли на дорогу.
— Только куда? — в раздумье произнес Худощавый. — Побывать хочется всюду, а судя по времени — не успею. Ну да ладно. Сам разберусь. А вы идите. Дома-то уже родители заждались. Скажуткуда пропали?
— Не заждались, — сверкнув черными глазенками, сказал третьеклассник Алешка. — В поле все, на работе.
— Тем более, вы должны быть дисциплинированными. Ну, до свидания!
Прихватив с собой нарезанную Колей Лукинюком лозу, ребята направились к селу. Пройдя шагов десять, Коля оглянулся. Худощавый все еще стоял на том же месте.
«Почему он не идет? Чего дожидается? — снова с тревогой подумал Коля. — Сам говорил, что ему пора.
Нет, и не поверяющий это, и не учитель, а скорее всего шпион. Интересно, куда он пойдет?»
Коля еще раз оглянулся. Худощавый не уходил. Увидев, что Лукинюк обернулся, он помахал ему рукой. Мальчик ответил тем же, но еще больше заволновался: «Стоит! Надо бы за ним проследить. Спрятаться сейчас в лесополосу и по ней возвратиться назад. Но как спрячешься, если он не сводит с нас глаз? А что если затеять игру в пятнашки. Ребята побегут. Тогда одному-двум можно будет незаметно шмыгнуть в кусты».
Коля так и сделал.
— Братва, — громко так, чтобы слышал незнакомец, крикнул он. — Играем в пятнашки. Я догоняю. Р-раз!.. Два!.. Тр-ри!..
Пестрая стайка рассыпалась по дороге. Коля избрал самую трудную цель: запятнать своего одноклассника Сашку. Его друг был выше других ребят и бегал быстрее. Но от Коли не уйдешь! Вот уже он около Сашки, вот уже коснулся его спины, и негромко промолвил:
— Беги за мной. Дело есть.
Слегка пригнувшись, он еще быстрее заработал ногами, уклоняясь от Сашки, и вдруг нырнул в кусты… Сашка за ним.
— Ты чего? — переводя дух, уставился он на Лукинюка.
Коля приложил палец к губам:
— Тише ты. По-моему, это шпион.
— Да ну?! — изумился Сашка. — Я сначала тоже так подумал. Знаешь, когда ты ему о границе наплел, он хоть бы что… Отлично, говорит.
— Не перебивай! — сердито оборвал его Коля. — За ним надо следить. Ты вернешься туда, а я сейчас мигом на заставу. Идет?
Сашка мотнул головой: еще бы не идет!
— Только смотри, куда он — туда и ты, — погрозил пальцем Лукинюк. — Не упусти.
Сашка презрительно выпятил нижнюю губу:
— За кого принимаешь!
— Ладно, иди. А я — к ребятам. Увидят, что за ними никто не гонится — остановятся. Длинный поймет.
Игра продолжалась. Уже у самого села мальчики остановились.
— Никто не видел, куда пошел длинный? — обратился к ним Коля.
Ребята не видели.
— Эх вы, — пристыдил Коля и рассказал о своих подозрениях. — Догоняйте теперь Сашку, помогать ему будете. Только, чтобы все тонко, осторожно.
Повторять не пришлось. Ребят как ветром сдуло. Теперь очередь была за ним. Чем быстрее сообщить на заставу, тем лучше. Коля понимал это и потому не жалел сил. Одно смущало его: а вдруг все же этот длинный не шпион. Тогда в селе засмеют. Но… незнакомый учитель из села… Разговор о границе… Надо сообщить. Пусть пограничники сами разбираются.
Пробегая селом, Коля раздумывал: «Кому сообщить на заставе. Лучше всего старшине Сапегину, который часто у нашей учительницы бывает. Он хорошо знает меня, да и всех ребят. Прибегу на заставу, попрошу позвать его».
Однако у ворот стоял сам начальник заставы майор Анохин.
Коля смутился. Встречаться с начальником ему не хотелось. Но время не ждало. Превозмогая робость (иное дело Сапегин — они с Раисой Петровной друзья), мальчик подошел к нему и не совсем толково, но быстро рассказал о появлении Худощавого.
Анохин выслушал внимательно, не перебивая, и ни о чем не расспрашивая, сразу же вызвал к себе младшего сержанта Казакова и рядового Тарасова.
Коля вопросительно посмотрел на майора:
— Вы Сапегина с нами пошлите.
— Сапегин сейчас выполняет другое задание, — погладил Анохин Колю по голове. — А с тобой пойдут они, — указал майор на подошедших Казакова и Тарасова.
— Товарищ майор, по вашему приказанию явились! — доложили они.
— Хорошо. Вольно! Слушайте меня. — Анохин подозвал их поближе и коротко объяснил задачу.
— Мне кажется, Коля прав. — В К-вке работает всего один учитель, и он небольшого роста. Совсем молодой. В прошлом году приехал после окончания института. Остальные преподаватели — женщины.