Дверь спальни с грохотом захлопнулась за герцогом, когда Алекс бросился к брату и подхватил его, не давая упасть на пол. Карие глаза Чарли с ужасом искали взгляд Алекса, пока он сам вынимал кляп у мальчика изо рта и прижимал эту тряпку к зиявшей ране. Алекс крепко обнимал брата, моля Духа о том, чтобы он не забирал его, обещая взамен все, что угодно, но уже был слышен хрип, от которого бежал мороз по коже, и Алекс понимал, что он ничего не может поделать. Губы Чарли шевельнулись, он пытался что-то сказать, но Алекс этого уже не услышал. Свет угасал во взгляде мальчика, и у Алекса оставалось всего несколько секунд. Он пытался найти слова, чтобы сказать брату что-то, что успокоит его, что покажет, как сильно он любит его и как гордится им.

Глаза Алекса наполнились слезами, и он коснулся губами грязного лба мальчика:

– Ты самый храбрый солдат из всех, что я знаю, – прошептал Квинн.

Чарли выгнулся и, хрипя и захлебываясь, в последний раз вздохнул, забрызгав слюной и кровью горло Алекса. Связанные руки, державшие его за куртку, обмякли, и голова Чарли откинулась, а вслед за этим повисла тишина, которая была оглушительнее любого шума.

Все было кончено. Подавив рыдание, Алекс уложил брата на пол и неверными руками принялся искать свой меч. Нащупав пальцами рукоять, он смахнул с глаз слезы и оскалил зубы, зарычав, как дикое животное. Грэмвелл уже открывал внешнюю дверь, так что Алекс перепрыгнул через тело Чарли и сильно ударил по двери в спальню. Она слегка подалась, и тут Алекс услышал, как с другой стороны придвигают мебель.

Там ли Сальвия? Алекс не знал, но единственный, кто знал, как раз был внутри. И теперь Алекс жаждал крови. Любой ценой. Он убрал меч в ножны и отошел подальше. Дверь у него за спиной разлетелась, и по каменному полу рассыпались горящие щепки. Внутрь вломились Грэмвелл и остальные с оружием в руках. Лейтенант замер как вкопанный, увидев тело Чарли в луже крови. Алекс тем временем уже выбирался из окна.