В такую жару он должен был попивать прохладный лимонад, а не бренди. Хотя лимонад вряд ли помог бы унять боль в затекшей шее. Кэмерон развязал галстук, отшвырнул его в сторону и улыбнулся, когда тот аккуратно приземлился на лестничные перила. За все эти годы его руки не утратили твердости.

Подавив вздох, Кэмерон снял сюртук и жилет, закатал рукава рубашки и растянулся на диване. Он окинул взглядом тускло освещенную гостиную. Должно быть, экономка задвинула тяжелые шторы перед уходом.

Проклятие. Ну что за день. Каждая мышца болела.

Кэмерону не хотелось себе в этом признаваться, но стычка с Бастьеном выбила его из колеи. А еще это прощальное письмо Диане, вырвавшее кусок из его сердца. И к тому времени, когда на его пути встал второй Тибодо, Кэмерон уже готов был для стаканчика горячительного. Последней же каплей стала гонка за Алексией по нестерпимому зною. Кэмерон дорого дал бы за то, чтобы те неосторожные слова никогда не слетали с его языка. Выражение лица девочки, перед тем как она убежала, наверняка будет преследовать его до конца жизни.

Кэмерон скинул ботинки и вытянул ноги. Остаток дня он скорее всего проведет здесь, на диване. Он взял в руки бокал с бренди, медленно помешал янтарную жидкость и теперь не отрываясь смотрел на ее переливы. Наверное, ему стоит переспать ночь с мыслью об отъезде через три дня. Ну, или хотя бы дождаться развития событий после возвращения беглянки. Желудок Кэмерона горел огнем. Но вовсе не от спиртного. В случае с Алексией было жизненно важно поступить правильно, что бы это ни означало. Одно Кэмерон знал точно: оставлять ее в Новом Орлеане нельзя. И Жозетта тоже это понимала.

При мысли об этой женщине Кэмерона тотчас же охватило странное томление. Разве прошлая ночь была недостаточно насыщенной, чтобы утолить чувственный голод? Видимо, неослабевающее желание явилось следствием длительного воздержания. Просто его тело решило наверстать упущенное.

Да, но разве Жозетта не хороша?

Нет, не так.

Разве они не хороши?

Жозетта ясно дала понять, что он полностью удовлетворил все ее желания. По крайней мере, Кэмерон отдал ей всего себя. Произошедшее между ними было так же естественно, как дыхание, так что дело было не только в его стараниях. Их желания и потребности совпадали до мелочей, словно они были вместе и раньше, и все же каждый момент их единения становился для Кэмерона открытием.

Его внимание привлек какой-то шорох. Кэмерон выпрямился и обратился в слух. Звук доносился из задней части дома. Разве экономка еще не ушла? Ведь она приходила лишь по утрам.

В дверях появилась такая знакомая фигура из прошлого.

– Мари?

– Она самая, mischie Кэмерон. – Лицо служанки расплылось в широкой улыбке. – Я малость заснула и не слыхала, как вы вошли. Уж не серчайте.

Кэмерона окутало знакомое ощущение уюта. Она по-прежнему называла его детским именем. Он вновь растянулся на диване и взял в руки бокал с бренди.

– Это дядя Джастин прислал вас сюда с плантации, узнав о моем приезде?

– Нет, сэр. Я теперь работаю у mischie Мишеля. Моя матушка тоже там. Вот он и решил, что мне будет лучше присматривать и за ним, и за ней.

Ну и ну! Ее мать все еще жива? В его детстве она казалась древней старухой. Стало быть, остаток жизни она проживет рядом с дочерью. Хорошо.

Кэмерон улыбнулся.

– Как же я рад вас видеть.

Сложив на груди руки, Мари оглядела Кэмерона с головы до ног.

– Слыхала я, у вас появилась дочурка.

Кэмерон поднес бокал к губам и, глядя на служанку поверх ободка, сделал глоток.

– Я смотрю, вы уже успели поболтать с мисс Фелицией.

Глаза Мари заблестели.

– А что, сэр, удастся мне уговорить вас отведать моих бенье, до которых вы были так охочи?

Кэмерон поднял бокал в приветственном жесте.

– Мисс Мари, если я вдруг откажусь от ваших бенье, можете сразу отвезти меня на кладбище, ибо это означает, что я умер.

Беззаботный смех Мари окутал Кэмерона точно старым уютным одеялом.

– Пойду-ка раздобуду яиц, mischie, и мигом вернусь. – Она бросила взгляд на бокал с бренди. – Сдается мне, вы не откажетесь и от чашечки кофе с молоком.

В этом была вся Мари. Они не виделись несколько лет, и вот она снова здесь и устраивает его быт.

– На улице так жарко. Уверены, что хотите терпеть палящее солнце ради нескольких яиц?

Однако Мари уже спешила по коридору, заливисто смеясь. Спустя пару минут она вернулась в видавшей виды коричневой шляпе и с пустой корзинкой в руках. Господи, Кэмерон думал, что этот головной убор давно уже прекратил свое существование. По крайней мере, она выбросила украшавшее шляпу драное перо.

Мари вышла за дверь, но тут же вернулась обратно.

– Прошу прощения, mischie, но вас желает видеть молодая леди.

– Что за леди?

– Мадам Леблан. Очень хорошенькая. Только она сильно злится.

Кэмерон тихо выругался.

– Она – тетя моей дочери. И очень недовольна моим недавним высказыванием. Впрочем, я и сам не рад. Так что просите ее.

Мари озорно посмотрела на Кэмерона.

– Да вы будто и не уезжали. Всегда нелады то с одной, то с другой леди. – Мари направилась к выходу, продолжая что-то бормотать.

Кэмерон даже не встал с дивана. Он сделает это, когда войдет Жозетта, а пока… он потягивал бренди.

Дверь гостиной отворилась, а потом с грохотом захлопнулась.

– О, прошу, входи, – пробормотал Кэмерон. Он поставил на столик пустой бокал и поднялся. – Добро пожаловать в мой дом, Жозетта. По крайней мере, сегодня я здесь, так что тебе не пришлось подбирать ключи.

Жозетта ворвалась в гостиную подобно окутанной нежно-зеленым облаком фурии, широкие поля шляпы которой раскачивались в унисон с ее соблазнительными бедрами. Черт возьми, как же она красива. Даже горящие гневом глаза не портили этой красоты, а, наоборот, добавляли шарма.

Пульс Кэмерона участился, и на мгновение все его ощущения сосредоточились в одном месте внизу живота.

– Знаю, знаю. Я сказал то, чего Алексии не стоило слышать, и вот теперь Рене ищет ее по всему городу. Он приведет ее сюда, и я буду извиняться, пока сил хватит. Кстати, добрый день.

Кэмерону не стоило желать ее поцеловать. Совсем не стоило.

Жозетта поставила зонтик к стене, а сумочку положила на столик. Потянув за тесемки, она заглянула внутрь сумочки, встряхнула ее, а потом вновь закрыла.

– Хм. Очень интересное упражнение. Присядь.

– Я не собираюсь оставаться, болван. Ты знаешь, что полиция разыскивает твою дочь?

Кэмерон испытал такой шок, что все удовольствие от созерцания Жозетты мгновенно улетучилось.

– Какого черта?

В глазах Жозетты вспыхнул зловещий огонь.

– Она пустилась во все тяжкие. Вот какого черта.

Кэмерон ущипнул переносицу в попытке привести в порядок внезапно расшалившиеся мысли.

– Из-за того, что я сказал?

– Похоже на то.

Жозетта подошла ближе, и Кэмерон ощутил исходящий от нее аромат. Такой легкий, чудесный и очень женственный. Ее кожа была пропитана этим ароматом. Кэмерон знал это, ибо прошлой ночью попробовал на вкус каждый дюйм.

– То, что услышала Алексия, было сказано в порыве злости. Я попытался извиниться, но она убежала, не пожелав меня выслушать. Что она натворила?

– Убежав от тебя, она прямиком направилась в магазин и украла продукты. – Жозетта немного помолчала, чтобы до Кэмерона дошел смысл сказанного.

Он поджал губы.

– Продолжай.

– Потом обворовала людей на улице, сунула добычу в мешок с мукой, который, кстати, тоже стащила – и сбежала от полицейских.

Глаза Жозетты подозрительно заблестели, и сердце Кэмерона сжалось. Проклятие, она вот-вот заплачет. Он попытался подойти ближе.

Жозетта попятилась.

– Не притрагивайся ко мне.

Кэмерон поднял руки.

– Хорошо. Я не стану тебя трогать. Я отыщу Алексию и верну то, что она украла. Ты не знаешь, где она может скрываться?

– А ты как думаешь? – Жозетта сжала пальцы в кулаки и подбоченилась. – Наверняка хвастается перед maman своей добычей. Большое тебе спасибо, Кэмерон. Ты отправил свою дочь прямо в загребущие руки ее бабки.

Кэмерон провел рукой по лбу.

– Тогда покажи мне, где она живет, и я заберу Алексию.

Жозетта обняла себя руками за талию.

– За ней поехал Рене.

Кэмерон наблюдал, как тени пляшут на прекрасном лице Жозетты и в ее горящих гневом глазах.

– Одно я знаю о твоем брате наверняка: он человек слова. Когда он вернет девочку, я все улажу.

– Он не привезет ее сюда, глупец. – В блестящих глазах Жозетты вновь вспыхнул гнев, и она принялась ритмично топать ногой. – Завтра к полудню он должен доставить ее в полицию вместе с украденными вещами.

Кэмерон замер.

– Святые небеса, этого не может быть. Она же еще ребенок.

– О, уверяю тебя, я знаю, что говорю. Офицер, явившийся вместе с Рене ко мне в магазин, заявил, что намерен наказать ее как взрослую. – Жозетта отвернулась от Кэмерона, как если бы силилась восстановить утраченный контроль над собой. – Имея таких родственников, она наверняка станет козлом отпущения за все наши грехи.

Теперь вспылил Кэмерон.

– Ты забыла, что у нее есть и другая семья? Фамилия Андруз кое-что да значит в этих местах. Я решу проблемы с законом, прежде чем Рене успеет привести ее в полицию.

Однако эти слова произвели на Жозетту совершенно неожиданный эффект. Вместо того чтобы успокоиться, она разозлилась еще сильнее.

– Черт бы тебя побрал, Кэмерон. Если ты будешь использовать свое имя, она поймет, что можно творить что угодно, ведь папочка все уладит.

Услышав это, Кэмерон принял решение. Да, он уедет на «Симоне», и точка.

– Перед отъездом, который состоится не позже чем через три дня, мне предстоит уладить кое-какие дела. Пока же Алексия в надежных руках своего дяди, так что ты можешь о ней не беспокоиться. По крайней мере, до конца дня.

Рот Жозетты приоткрылся помимо ее воли.

– Ты уезжаешь так скоро?

Кэмерон готов был поклясться, что в глазах Жозетты отразилось замешательство. Однако все это исчезло так же быстро, как и появилось.

– До сего момента я медлил с принятием решения.

– Правильно ли я тебя поняла? Ты заберешь Алексию с собой?

– Да. – Кэмерон провел рукой по волосам. – А пока тебе не стоит о ней беспокоиться. Рене наверняка ее отыскал. Она его послушает.

– Но он дал слово, что доставит ее в полицию.

Кэмерон вздохнул так тяжело, что его дыхание коснулось щек Жозетты.

– Если ты не хочешь, чтобы я вмешивался, маленькая воровка может посидеть пару дней в тюрьме. Это будет ей урок, и она не станет сбегать туда, где я не могу ее найти.

– Ты же это не всерьез.

– Конечно, не всерьез. Но я ее отец и могу думать, что угодно.

Губы Жозетты дрогнули.

– А что, если она откажется ехать с тобой?

Голос Жозетты звучал уже не так гневно, и Кэмерон немного расслабился.

– В сложившихся обстоятельствах я не намерен информировать ее об отъезде. Пусть думает, что отправляется с Фелицией на плантацию. Ты соберешь для нее немного вещей, а остальное пришлешь прямо на корабль. Когда придет время, я просто заберу Алексию с собой. Даже если мне придется сделать это против ее воли.

В глазах Жозетты вновь вспыхнуло раздражение.

– Она тебя возненавидит.

– У тебя есть идея получше?

Жозетта покачала головой.

– Тогда я возненавижу тебя.

Кэмерон едва не подавился смехом.

– Это твоя лучшая идея? Нет, ты не возненавидишь меня, Жозетта. Ты злишься и беспокоишься, и я не могу осуждать тебя за это.

Кэмерон посмотрел на Жозетту, и его собственный гнев растворился подобно соли в стакане воды. Он с трудом подавил желание заключить ее в объятия и успокоить.

– Ты боишься, как и все мы. Но я обещаю, все будет хорошо.

Что бы ни подумала Жозетта, выражение ее лица изменилось. Кэмерон нахмурился.

– Тебя беспокоит что-то еще, кроме Алексии?

Жозетта набрала в грудь воздуха, выдохнула, а потом выпрямилась.

– Ты не имел права приказывать Бастьену переехать ко мне.

Какого черта? Кэмерон презрительно фыркнул.

– Он так сказал?

– Сказал? Да он уже перевез свои вещи из борделя и поселился в одной из комнат на втором этаже. Сообщил, что остальные вещи привезет от матери завтра.

Кэмерон рассмеялся.

– Ну, что за сообразительный ублюдок! Он думает, что я пробуду здесь еще десять дней, и решил побить меня в моей же собственной игре, немедленно переехав в твой дом. Умоляю, не говори ему, что меня не будет в городе уже через три дня.

– И как ты осмелился рассказать ему о моей личной жизни? Ты не имел права.

Такого поворота Кэмерон не ожидал.

– Ничего подобного не было.

Жозетта кивнула на сумочку.

– Тогда зачем он дал мне… это и велел передать тебе, что это подарки от графа Кондома?

– О господи! – Кэмерон расхохотался. – А этот мерзавец здорово со мной расквитался.

– Что ты имеешь в виду?

– Он переехал к тебе и подарил набор противозачаточных средств. Ты ведь знаешь, для чего они?

Жозетта вздернула подбородок.

– Конечно. Леди шепчутся у меня в магазине о подобных вещах. Я только не знала, что в их честь назвали графа. Как унизительно.

Кэмерон усмехнулся.

– Поскольку вышеозначенный граф упокоился пару сотен лет назад, думаю, ему безразлично, что о нем говорят. Тем более подозреваю, что вышеозначенный предмет назвали в его честь. А что касается унижения, то твой брат как раз и намерен сделать это.

Кэмерон посмотрел на Жозетту.

– Не понимаешь? Бастьен тобой манипулирует.

В глазах Жозетты отразилось замешательство.

– Вовсе нет.

Терзающий душу Кэмерона гнев улетучился, вытесненный непреодолимым желанием заключить Жозетту в объятия и уткнуться лицом в ложбинку на ее шее.

– Он манипулировал нами обоими.

Голос Кэмерона зазвучал глуше, а дыхание участилось.

– Сначала он переехал в твой дом, заявив, что исполнял мой приказ. А потом решил пристыдить меня, прислав кое-что из личных запасов.

Произнеся эти слова, Кэмерон почувствовал, как по шее разливается жар.

– Ты даже не представляешь, насколько невозможно для меня было бы воспользоваться одним из подарков твоего брата при мысли о том, чтобы переспать с тобой.

Выражение лица Жозетты снова изменилось. Кэмерону показалось или в уголках ее губ действительно заиграла улыбка? Жозетта еле заметно облизала нижнюю губу, и ее глаза заблестели.

– Я все еще думаю, что могу тебя возненавидеть.

Однако от внимания Кэмерона не ускользнули нотки придыхания в голосе Жозетты. Он подошел ближе, чувствуя, как по телу растекается расплавленный огонь.

– Это так?

Кровь Кэмерона быстрее заструилась по жилам, а сердце отчаянно затрепетало. Кто бы мог подумать, что даже нахождение рядом с этой женщиной будет оказывать на него такой возбуждающий эффект?

– В таком случае ты мне тоже не нравишься.

Жозетта сделала шаг назад, однако изгиб ее губ превратился в широкую знойную улыбку.

– Это неправда. Иначе ты не испытывал бы такого вожделения.

Кэмерон подошел еще ближе.

Жозетта подняла руку, как если бы хотела его оттолкнуть, но лишь коснулась кончиками пальцев его груди.

Прикосновение Жозетты поразило Кэмерона как удар молнии. Внезапно все его мысли сосредоточились вокруг желания погрузиться в гостеприимные глубины ее лона.

– Полагаю, ты только что переступила черту, за которой скрываются большие неприятности.

Губы Жозетты приоткрылись, и она подняла на Кэмерона подернутые поволокой глаза.

Кэмерон прижал Жозетту к стене, ощущая растущее в ее теле желание. Ее дыхание прерывисто вырывалось из горла, отправляя жаркие послания нервным окончаниям Кэмерона.

– У тебя был плохой день, chère.

– Oui, у меня был плохой день.

– Я знаю одно лекарство.

– В самом деле?

Кэмерон наклонил голову.

– Можешь не сомневаться.

Кэмерон не знал, кто пошевелился первым, но уже спустя мгновение они крепко сжимали друг друга в объятиях, слившись в жадном поцелуе.

Жозетта выдернула рубашку из-за пояса брюк Кэмерона, а его рука скользнула ей под юбку.

– Почему, черт возьми, на тебе так много одежды? – прорычал он.

– Так сними ее, если тебе не нравится. – Жозетта неловко боролась с пуговицами на брюках Кэмерона, слегка царапая его кожу ногтями.

Они опустились на пол в ворохе юбок. Шляпа Жозетты исчезла где-то под ними, а шпильки полетели в разные стороны.

– Ты дьявол, Кэмерон. Ты сводишь меня с ума. – Жозетта стянула с него брюки и обхватила восставшую плоть.

Кэмерон пытался справиться с прерывающимся дыханием. Он глубоко втягивал исходящий от Жозетты сладковатый аромат и смотрел в ее горящие желанием глаза. Он рывком стащил с Жозетты панталоны, а потом задрал подол ее платья.

Когда они соприкоснулись обнаженной кожей, Кэмерон попытался вдохнуть поглубже, но губы Жозетты вновь нашли его рот. Ее язык ворвался внутрь и принялся двигаться в унисон с рукой, поглаживающей восставшую плоть.

Рука Кэмерона скользнула между ног Жозетты и нашла шелковистые влажные складки лона.

– Отпусти, – хрипло взмолился Кэмерон. – Я хочу оказаться внутри тебя.

С тихим стоном Жозетта разжала пальцы и обеими руками схватилась за ягодицы Кэмерона, качнув бедрами ему навстречу. Он погрузился в жаркие тугие глубины. Острое желание освобождения затуманило разум Кэмерона, и он пропал в древнем как мир чувственном наслаждении.

– Не останавливайся, – выкрикнула Жозетта, содрогнувшись от охватившей ее мощной волны удовлетворения.

Кэмерон погружался в нее снова и снова, оттягивая развязку до тех пор, пока не утихла дрожь, сотрясавшая тело Жозетты. Острое наслаждение обожгло плоть Кэмерона, и он глухо застонал.

Уткнувшись лбом в ковер, он ждал, пока дыхание вновь станет ровным и размеренным. Потому он приподнялся на локтях и заглянул Жозетте в глаза. Кэмерон погладил ее волосы и покрыл губы легкими поцелуями.

– Прошлой ночью я оказался у тебя в постели, потому что пребывал в дурном настроении. А теперь ты оказалась на полу моей гостиной, потому что ворвалась ко мне как настоящая мегера. Нужно перестать выяснять отношения подобным образом.

Тихий смех Жозетты прозвучал очень чувственно.

– Ты же это не всерьез. Ибо я не знаю более чудесного способа улаживания конфликтов.

Кэмерон приподнял плечо Жозетты, вынул из-под него смятую шляпу и отшвырнул в сторону.

– Сомневаюсь, что ты наденешь это снова.

Жозетта укусила Кэмерона за мочку уха и тихо засмеялась.

– Что же подумают люди, увидев, как я разгуливаю по городу с непокрытой головой?

– Я отправлю тебя домой в экипаже. – Кэмерон покрыл поцелуями шею Жозетты. – Господи, ты как дикая кошка.

Зазвенел колокольчик, возвещая о том, что кто-то стоит у ворот.

– Проклятие. Я совсем забыл про служанку. – Кэмерон поднялся на ноги, на ходу застегивая брюки, а потом помог встать Жозетте. – По крайней мере, у нее хватило ума предупредить нас о своем приходе. Нужно отвести тебя наверх. – Он поднял с пола испорченную шляпу Жозетты и повесил на набалдашник балясины.

– Зачем ты это сделал? – поинтересовалась Жозетта, поднимая с пола панталоны и сумочку.

– Так она поймет, что у меня гости, и не станет мешать.

– Мои шпильки. – Жозетта было наклонилась, чтобы их подобрать, но Кэмерон схватил ее за запястье.

– Мадам, ваши губы опухли, волосы пребывают в ужасном беспорядке, а платье не только помято, но и расстегнуто. Так что – ты пойдешь со мной или останешься, чтобы поздороваться с моей чрезвычайно болтливой служанкой?