Книга Ласло Бито написана в полемической форме, он хорошо знает все возражения против эвтаназии, которые приводят традиционные религии, все христианские церкви, и особенно Католическая. Но автор совершенно не учитывает того, что может сказать по этому поводу современная духовная наука. Мы постараемся отразить отношение антропософии к эвтаназии. Для этого нам потребуется привести некоторые ее основные понятия.

 

Введение в некоторые понятия современной духовной науки — антропософии

Согласно современной духовной науке, человеческое существо состоит не только из видимого глазу физического тела, но также и из высших сверхчувственных «тел», доступных лишь духовному созерцанию. Так, у человека есть, во-первых, физическое тело, в котором действуют те же законы и присутствуют те же субстанции, что и в минеральном мире. Далее следует эфирное, или жизненное, тело — это вторая, более высокая часть человеческого существа, которая роднит его с растительным миром, со всем, что способно расти и размножаться. Следующий компонент, который мы называем носителем радости и страдания, удовольствия и боли, влечений, желаний и страстей, — астральное тело, роднит человека с животным миром, со всем, что может чувствовать и ощущать. Эфирное и астральное (сверхчувственные) тела внешне уже не воспринимаются физическими органами чувств, но тем не менее для духовной науки они являются такими же реальными, и даже более реальными составными частями человеческой природы, чем то, что можно видеть глазами и потрогать руками. Четвертую составляющую человеческого существа мы называем носителем «Я». Это высший сверхчувственный член и истинное средоточие человека, его святая святых. «Я» — носитель индивидуального самосознания — в корне отличает человека от всего прочего природного мира и делает его совершенно самостоятельным царством наряду с царствами природными: минеральным, растительным и животным. Как обладатель индивидуального «Я» человек поистине является «венцом природы».

На современной ступени развитие человека заключается в том, что он, исходя из своего «Я», работает над совершенствованием трех других частей своего существа. В отдаленном будущем человеческое «Я» преобразует их настолько, что в них не останется ничего заложенного природой или сокрытыми в ней духовными силами.

Астральное тело, носитель наслаждения и страданий, радости и боли, возникающих и исчезающих представлений, ощущений и восприятий, образовалось без нашего содействия, то есть без усилий нашего «Я». Но теперь «Я» работает над ним, просветляет, очищает и подчиняет себе все свойства, всю деятельность астрального тела. Если «Я» мало работает над астральным телом, то человек остается рабом своих пристрастий и желаний, но когда пристрастия и желания просветляются до добродетелей, когда блуждающие мысли упорядочиваются логикой, тогда часть астрального тела преобразуется, и из продукта, возникшего без участия «Я», оно становится его продуктом. Если «Я» выполняет эту работу сознательно (такая работа в наши дни только начинается), мы называем эту проработанную «Я» часть астрального тела Самодухом, или, в терминологии восточной философии, Манасом. Став сильнее, «Я» начинает преобразовывать не только астральное тело, но и эфирное; мы называем эту преобразованную «Я» часть эфирного тела Жизнедухом, или, по выражению восточной философии, Буддхи. И когда наконец «Я» укрепляется настолько — но это наступит лишь в далеком будущем, — что преобразует физическое тело и регулирует его законы, присутствуя повсюду и управляя всем, что живет в физическом теле, и становится его господином, то эту преобразованную часть физического тела мы называем Духочеловеком, или же в восточной терминологии — Атманом (Атма).

Итак, человек предстает перед нами, во-первых, как четырехчленное существо, состоящее из физического тела, эфирного тела, астрального тела и «Я». Три первые достались нам от прошлого, но благодаря работе «Я» в будущем должны развиться еще три члена человека. И, таким образом, мы можем говорить о семичленной природе человеческого существа, добавляя к физическому, эфирному, астральному телам и «Я» еще и Самодух, Жизнедух и Духочеловека. Хотя на три последних члена мы смотрим как на отдаленную перспективу в развитии человека, однако следует сказать, что в определенном смысле сегодня человек уже подготовлен к этому развитию. Работать сознательно из своего «Я» над физическим, эфирным и астральным телами человек начнет только в отдаленном будущем. Однако подсознательно, то есть не вполне осознанно, «Я» уже преобразовало эти три составляющие своего существа. Это уже существует как результат. Внутренние сущностные члены человека смогли возникнуть лишь благодаря работе «Я» над этими тремя членами. В том, что мы называем астральным телом, «Я» создало своего рода внутреннее отображение тела ощущений — душу ощущающую. Когда тело ощущений, или астральное тело, «сообщает» нам то, что мы называем наслаждением, это наслаждение отражается внутри, в душе как желание, и желание мы приписываем душе. Астральное тело и преобразованное астральное тело, или душа ощущающая, составляют одно целое так же, как наслаждение и желание. Точно так же «Я» в прошлом поработало и над эфирным телом. В результате этой работы в человеке, в его душевном комплексе, появилась душа рассудочная, или душа характера, так что душа рассудочная, которая в то же время является и носителем воспоминаний, связана с подсознательной переработкой «Я» эфирного тела. И наконец, чтобы человек мог существовать в современном облике, «Я» с давних времен работает и над преобразованием физического тела, и в результате сформировалось то, что мы называем душой сознательной, посредством которой человек приходит к знанию о вещах внешнего мира. Следовательно, указывая на три душевных члена — душу ощущающую, душу рассудочную и душу сознательную, — возникшие благодаря подготовительной, подсознательной деятельности «Я», мы также можем говорить о семичленности человека. Но все это — результат неосознанной, или подсознательной, работы «Я» над своими оболочками.

Вначале, в области души ощущающей, силы индивидуального «Я» проявляются лишь смутным образом. На этой ступени своего развития человек еще не отделяет себя полностью от того социального окружения, в которое он изначально поставлен, будь то семья, род, деревенская или религиозная община. Всем своим существом он связан с ними, он живет в их границах, следуя твердо установленным обычаям, привычкам и традициям. Одновременно с этим именно в душе ощущающей человек обретает наиболее непосредственный доступ к самим источникам духовных и религиозных сил, хотя и способных наполнить его душу, но не доходящих полностью до его сознания. Отсюда проистекает и само название этого душевного члена — душа ощущающая, поскольку, действуя в ней, человеческое «Я» вступает в связь с остальным миром непосредственно через ощущение, а не через рациональное познание. То, что может быть обозначено как наивная, еще не знающая никаких вопросов и сомнений, но глубокая и искренняя вера, принадлежит этому члену души. Развитие души ощущающей в человечестве происходило в египто-халдейскую эпоху. В наше время у отдельного человека при его правильном созревании душа ощущающая обретается в период от 21 до 28 лет.

Проявление «Я» в душе рассудочной, то есть проявление характера, связано с душевным строем людей, уже живущих в городах и, хотя бы до некоторой степени, приобщившихся к плодам общечеловеческой культуры. На этой ступени человеческое «Я» впервые начинает основывать свое отношение к миру на мыслительном элементе, на деятельности рассудка, что способствует значительному ускорению процесса общей индивидуализации человека. Параллельно с этим в нем начинают все определеннее проступать первые черты личного характера, образуется характерологическая основа для всего последующего душевного развития. Поэтому этот душевный член называется душой рассудочной или душой характера. Формирование души рассудочной в человеческой истории происходило в греко-латинскую эпоху (с 748 г. до Р.Х. до 1413 г. от Р.Х.). В наше время отдельный человек может обрести душу рассудочную в период от 28 до 35 лет.

Однако в ее границах человеческое «Я» проявляется так, что внешний авторитет, будь то авторитет религиозный, научный или авторитет государства, оказывает на жизнь человека определяющее влияние. В этом смысле слова Блаженного Августина: «Я бы не стал верить в истинность Евангелий, если бы меня не принуждал к этому авторитет Католической церкви», являются наиболее характерным выражением души рассудочной, или характера. В наше время в роли такого авторитета может выступить, например, политическая партия, но чаще всего — наука. Появление различных «харизматических» лидеров возможно только в сообществах, где доминируют люди с душой ощущающей и душой рассудочной.

Обобщая, можно сказать: если на первой ступени человек совершает в жизни те или иные поступки, еще не задумываясь, как бы инстинктивно, непосредственно доверяясь своему внутреннему чувству, то на второй он начинает руководствоваться сообщаемыми ему извне заповедями, законами или иными правилами, строго регламентирующими его личную жизнь и социальное поведение.

Только в душе сознательной все способности и свойства индивидуального «Я» раскрываются уже в полной мере. На этой ступени своего развития человек хочет действовать лишь из собственных побуждений. Теперь он стремится избавиться от всех, так или иначе навязанных ему внешних авторитетов, чтобы пережить себя как свободную личность, самостоятельно и в полном сознании определяющую свою судьбу. Отныне все действия человека проистекают только из внутреннего импульса, коренящегося в ясном познании и выражающегося в чистой любви к деянию. Создание души сознательной в человеческой истории происходит в наше время (после 1413 г. от Р.Х.). Отдельный человек, если он развивается правильно, может обрести душу сознательную в период от 35 до 42 лет.

Рудольф Штайнер подробно охарактеризовал эту ступень внутреннего развития человека в своей книге «Философия свободы», определив ее как «этический индивидуализм». Последний же, поскольку он основывается на полностью сознательной деятельности индивидуального «Я», может быть достигнут лишь в высшем душевном члене — в душе сознательной.

Из сказанного становится понятным, что именно в период развития во всем человечестве этого высшего душевного члена человек подвергается особенно большому искушению обратить завоеванную им свободу не на этические цели, а лишь на удовлетворение своего личного эгоизма, на горделивую и самодовольную удовлетворенность чисто внешними, материальными достижениями. Если же земное человечество не хочет утратить высший смысл своего существования и в будущем желает достигнуть всех поставленных перед ним самим Божественным Водительством целей, то ему необходимо обратить к духовному индивидуальную свободу, достигнутую в душе сознательной.

Важнейшая сила, которой исполняется человеческое «Я» в душе сознательной, — это стремление к познанию. Одной из сторон этого познания является познание внешнего материального мира. Антропософия же открывает человеку другую сторону — познание мира сверхчувственного, направляя все его развитие к духу.

Конечно, достижение этой высшей цели возможно для человека лишь на протяжении ряда воплощений, а не в течение одной короткой земной жизни. Поэтому истина о перевоплощении является важнейшей составной частью современной науки о духе. При этом она коренным образом отличается от учений Востока. И прежде всего тем, что каждому индивидууму доступно только конечное число воплощений, что существенно повышает их ценность. Следует также подчеркнуть, что современные духовнонаучные представления о реинкарнации не имеют ничего общего с фантастическими представлениями о переселении душ в животных или в растения.

С точки зрения науки о духе процесс перевоплощений имеет в общем развитии мира и человечества совершенно определенные границы. Его начало связано с тем событием, которое охарактеризовано в начале Библии как «грехопадение» (Быт. 3), а окончательное завершение приходится на ту отдаленную эпоху всеобщего одухотворения, которая описана в конце Откровения Иоанна Богослова (гл. 20–21). Из вышеизложенного следует, что работа по одухотворению человека будет одновременно связана с процессом освобождения и преображения всего мира, «всей твари». Ибо по мере одухотворения астрального тела человека перед ним откроется возможность работы над постепенным одухотворением животного царства; в процессе одухотворения эфирного тела он сможет начать работать над преображением растительного царства; наконец одновременно с преображением своего физического тела он сможет приступить к одухотворению минерального царства.

Как видно из вышеизложенного, современный человек имеет семичленную структуру. Но можно также использовать более привычное трехчленное (трихотомичное) деление человека на тело, душу и дух, принадлежащее апостолу Павлу.

При этом под Телом будем понимать совокупность физического, эфирного и астрального тел.

Под Душой — совокупность трех душевных членов: души ощущающей, души рассудочной и души сознательной.

Под Духом — «Я» и высшие духовные члены Манас, Буддхи и Атма, которые появятся у человека лишь в далеком будущем.

А в духовной науке часто употребляется и четырехчленное строение человека:

1. Физическое тело

2. Эфирное тело

3. Астральное тело

4. «Я»-организация

Употребление той или иной схемы строения человека зависит от рассматриваемых задач, и различаются они группировкой составных членов человеческого существа.

 

Болезнь, исцеление, смерть

Для чего вообще нужны болезни и смерть? Ученому-материалисту такая постановка вопроса покажется бессмысленной. Но согласно духовной науке, все, происходящее с человеком — даже смерть, — служит его индивидуальному развитию, потому что со смертью бытие индивидуальности не кончается: в следующей инкарнации реализуется опыт, обретенный в инкарнации нынешней.

В связи с этим хотелось бы привести сокращенное изложение берлинской лекции Рудольфа Штайнера от 3 марта 1910 года (ПСС. Т. 59).

* * *

С точки зрения духовного знания болезнь и исцеление являются лишь физическим выражением духовных первопричин.

Болезнь, исцеление или тем более смертельный исход той или иной болезни глубоко затрагивают человеческую жизнь. Что может сказать духовная наука об этих переживаниях? Попробуем найти первопричины, духовные подосновы этих важнейших фактов и переживаний человеческого бытия.

Чтобы понять, как при нормальном развитии человека сохраняется здоровье, появляются болезни, когда возможно исцеление и почему настигает смерть, необходимо подвергнуть глубокому анализу весь смысл развития человеческой жизни. Все перечисленные явления как бы вторгаются в нормальное развитие человека. Что же они вносят в наше развитие? Способствуют ли они нашему развитию или препятствуют? Ясное представление об этих явлениях можно получить, только рассмотрев человека в целом.

Целостная природа человека состоит из четырех реальных членов его существа: во-первых, из физического тела, которое однородно со всеми окружающими его минеральными существами, формы которых определяются присущими им внутренними физическими и химическими силами и законами. Вторым членом человеческого существа является эфирное, или жизненное, тело. В том смысле, в каком мы его рассматриваем, оно однородно со всем живущим, то есть с растительными и животными существами его окружения. Третий член человеческого существа — астральное тело, которое является носителем радости и страдания, наслаждения и боли, всех с утра до вечера появляющихся и исчезающих в нем ощущений, представлений, мыслей и так далее. Астральное тело человека однородно только с животным миром. Далее мы всегда рассматриваем высший член человеческого существа, который делает его вершиной земного творения — носителя его «Я», его самосознания. Даже поверхностное рассмотрение этих четырех членов указывает на определенное различие между ними. Физическое тело мы видим, когда смотрим на человека извне. Это тело способны воспринимать внешние физические органы чувств. Мы можем постигать физическое тело мышлением, связанным с физическими органами, то есть мышлением, которое связано с инструментом мозга.

Астральное тело является внешним фактом только для истинно ясновидящего сознания, только такое сознание прошедшего обучение человека способно видеть астральное тело в определенной степени так же, как тело физическое. Неподготовленные люди не способны воспринимать астральное тело человека извне: глаз может видеть только отражение волнующихся в астральном теле влечений, желаний, страстей, мыслей, чувств. Напротив, сам человек внутренне воспринимает эти переживания своего астрального тела. Он воспринимает то, что мы называем влечениями, желаниями, страстями, радостью и горем, удовольствием и болью. Поэтому можно сказать, что астральное тело отличается от физического тем, что в обычной жизни мы первое воспринимаем изнутри, а второе — извне.

В определенном отношении два других члена человеческой природы, эфирное тело и носитель «Я», находятся между двумя этими крайностями. Физическое тело воспринимается только внешне, астральное тело — только внутренне. Но промежуточным звеном между физическим и астральным телами является тело эфирное. Как и астральное тело, оно не воспринимается извне физическими органами чувств, хотя и действует изнутри наружу: силы, развиваемые астральным телом, внутренние переживания сначала переносятся на эфирное тело и только потом они могут воздействовать на тело физическое. Таким образом, между астральным и физическим телами тело эфирное действует как промежуточное звено. А стало быть, это эфирное тело служит проводником и в противоположном направлении: извне вовнутрь.

То, что мы называем человеческим «Я», в определенном отношении направлено изнутри наружу, тогда как эфирное тело направлено к астральному телу извне вовнутрь. Ибо благодаря «Я» и тому, что оно творит из астрального тела, человек приходит к познанию окружающего его внешнего, физического мира, из которого позаимствовано само физическое тело. Жизнь животных протекает без индивидуального, личного познания, поскольку животное не обладает личным «Я», оно хотя и изживает все переживания своего астрального тела внутренне, однако не использует свои радости и страдания, симпатии и антипатии для познания внешнего мира. Конечно, то, что мы называем радостью и болью, удовольствием и страданием, симпатиями и антипатиями, переживается животным в астральном теле; но животное не использует свою радость для восхищения красотой мира, эта радость остается внутри него тем элементом, который сообщает ему хорошее самочувствие. Животное в своей боли живет непосредственно; человека же страдание выводит за личностные рамки и приводит к объяснению мира, поскольку «Я» вновь выводит его вовне и связывает с внешним миром. Итак, с одной стороны, эфирное тело человека обращено к астральному, то есть внутрь, а «Я», с другой — ведет его во внешний мир, к окружающему нас физическому миру.

Человек живет попеременно в двух состояниях. Смену этих состояний мы можем наблюдать ежедневно. С того мгновения, когда утром человек пробуждается, в его душе возникают все переживания астрального тела: удовольствие и горе, радость и страдания, ощущения, представления и так далее. Вечером эти переживания погружаются в неопределенную тьму, астральное тело и «Я» переходят в бессознательное или, лучше сказать, подсознательное состояние. У бодрствующего человека физическое тело, эфирное тело, астральное тело и «Я» воздействуют друг на друга, внедряются друг в друга, переплетаются друг с другом. Когда человек вечером засыпает, оккультное созерцание может наблюдать, как в постели остаются физическое и эфирное тела, а астральное тело и «Я», выходя из физического и эфирного тел, возвращаются в духовный мир как на свою исконную родину.

Физическое тело, понимаемое нами как нечто, предстающее нам только со своей внешней стороны, во время сна, как все внешнее, уходит вовне, в физический мир и забирает с собой эфирное тело, этого посредника между внешним и внутренним. Так что в определенном отношении можно сказать: у спящего человека физическое и эфирное тела являются только внешним его существом; в определенном смысле физическое и эфирное тела вообще можно обозначить как «внешнего человека», хотя эфирное тело и является посредником между внешним и внутренним, проводником из внешнего во внутреннее. Зато астральное тело и «Я» у спящего мы можем назвать «внутренним человеком». Эти же обозначения можно применить и к бодрствующему человеку на том основании, что все переживания астрального тела в обычном состоянии переживаются внутренне, и поскольку то, что «Я» в бодрствующем состоянии может познать во внешнем мире, также воспринимается внутренним существом человека, чтобы извлечь это познание. Внешнее посредством «Я» становится внутренним. Все это показывает, что мы можем говорить о «внешнем» и «внутреннем» человеке. «Внешний человек» состоит из физического тела и тела эфирного, «внутренний» — из «Я» и астрального тела.

Теперь мы еще раз рассмотрим так называемую нормальную человеческую жизнь в развитии с точки зрения ее смысла. Зададимся еще раз вопросом: почему каждую ночь человек со своим астральным телом и «Я» возвращается в духовный мир? Есть ли в этом какой-нибудь смысл? Имеет ли для человека какой-то смысл это погружение в состояние сна? Следует ознакомиться с закономерностями нормального развития, чтобы распознать истинную природу кажущихся анормальными законов природы, которые проявляются в болезни и исцелении. Почему же каждую ночь человек погружается в состояние сна?

Мы поймем это, только если еще раз представим себе все взаимоотношения астрального тела и «Я» с тем, что мы назвали «внешним человеком». Астральное тело является носителем радости и горя, удовольствия и боли, влечений, желаний и страстей, всех представлений, восприятий, идей и ощущений. Но почему же тогда человек совсем не испытывает этих переживаний ночью, когда его «внутренний человек» соединен со своим астральным телом, а физическое и эфирное тела отсутствуют? Как происходит, что эти переживания погружаются во тьму неопределенности? Что тому причиной? Дело в том, что астральное тело и «Я», будучи носителями радости и боли, суждений, представлений и так далее, тем не менее не могут непосредственно переживать все то, носителями чего они являются. В обычном течении человеческой жизни астральное тело и «Я», чтобы иметь собственные переживания, должны погружаться в физическое и эфирное тела. Наша душевная жизнь не тождественна тому, что непосредственно переживается астральным телом. Будь это так, мы переживали бы то же и ночью, когда мы соединены с астральным телом. Переживаемое в дневной душевной жизни — как бы эхо или зеркальное отражение, отбрасываемое нам физическим и эфирным телами. Все, что разыгрывается в нашей душе с момента пробуждения до засыпания, может осуществляться, только когда душа видит свои собственные переживания в том зеркале, которое сформировано из физического тела и эфирного, или жизненного тела. В мгновение, когда мы покидаем ночью физическое и эфирное тела, мы не осознаем переживания астрального тела, поскольку для осознания требуется отражение, или отзвук, создаваемые физическим и эфирным телами.

Так, в течение всей нашей жизни с утра, когда просыпаемся, и до вечера, когда засыпаем, мы наблюдаем взаимодействие между «внутренним» и «внешним человеком», между «Я» и астральным телом, с одной стороны, и физическим телом и эфирным — с другой. Силы, которые при этом действуют, являются силами астрального тела и «Я». Физическое тело как совокупность физических элементов никогда не могло бы породить из себя душевную жизнь, равно как и тело эфирное. Силы для извлечения этих зеркальных образов проистекают из астрального тела и «Я», точно так же как изображение в обычном зеркале проистекает не из самого зеркала, а вызывается телом того, кто перед ним находится. Таким образом, все силы, которые порождают нашу душевную жизнь, находятся в астральном теле и в «Я», во «внутреннем человеке»; и они реализуются во взаимодействии внешнего и внутреннего мира. Эти силы в течение дня действуют в нашей душевной жизни, вступают во взаимодействие, как бы проецируются на физическое и эфирное тела. Но ближе к вечеру наступает состояние, которое мы называем усталостью. Под вечер мы чувствуем, что эти силы истощились, израсходовались. И мы не могли бы продолжать жить дальше, если б не были в состоянии каждый вечер возвращаться в другой мир, нежели тот, в котором живем с утра до вечера и в котором строим свою душевную жизнь, развертываем ее перед нашей душой. Делаем мы это силами астрального тела, которые мы расходуем и не можем компенсировать возможностями дневной жизни. Мы можем возместить их лишь из духовного мира, из того мира, в который возвращаемся каждый вечер, — в этом назначение сна. Мы не смогли бы жить, не возвращаясь в ночной мир и не принося из него силы, которые расходуем ежедневно. Таким образом, можно сказать, что мы каждую ночь черпаем из духовного мира те силы, которые расходуем с утра до вечера. Тем самым мы ответили на вопрос: что мы приносим в физический мир, возвращаясь в наши физическое и эфирное тела? Теперь мы знаем это.

А не вносим ли мы что-то из физического мира в ночной? Это второй вопрос, и он не менее важен, чем первый.

Для ответа на него сначала следует подробно остановиться на чем-то, что демонстрирует нам обычная человеческая жизнь. В повседневной жизни мы испытываем различные переживания, которые весьма примечательным образом протекают в нашей жизни между рождением и смертью. То, как это происходит, можно рассмотреть на примере обучения письму. Когда мы берем перо, готовясь изложить наши мысли на бумаге, мы применяем умение писать. Мы умеем писать. Но что является тому предпосылкой? То, что в определенное время жизни между рождением и смертью мы испытали целый ряд переживаний. Подумайте, что нам надо было пережить, чтобы научиться выражать свои мысли на бумаге, чтобы просто взять перо и «писать». Вспомните, что вы пережили в детстве, начиная с первой неуклюжей попытки взять перо, поднести его к бумаге и так далее. Тут, вероятно, вы скажете: и слава богу, что нет нужды вспоминать все это! Было бы плохо, если бы всякий раз, начиная писать, мы должны были бы вспоминать все неудачные попытки вывести букву, может быть, даже связанное с этим наказание и все приложенные нами усилия для того, чтобы овладеть умением, искусством письма. Что же с нами при этом происходит? А происходит то, что мы в жизни между рождением и смертью, в самом широком смысле, называем развитием. Мы прошли через целую гамму переживаний. Эти переживания были некоторое время востребованы, затем они как бы слились, образовали некий экстракт; и этот экстракт есть то, что мы называем «умением» писать. Всё прочее погрузилось во тьму забвения. Нам не нужно больше помнить об этом, поскольку наша душа достигла определенной ступени развития. Таким образом, наши переживания сливаются в экстракт, в эссенцию, которая вступает в жизнь в качестве нашего умения, способностей и возможностей. Таково наше развитие в жизни между рождением и смертью. Переживания трансформируются прежде всего в душевные способности, которые могут проявляться посредством внешнего инструмента тела. Все личные переживания между рождением и смертью протекают таким образом, что они преобразуются в способности, а также в то, что мы называем мудростью.

……………………

Текущая жизнь часто заставляет нас переживать важные события мировой истории. Большое число людей становится очевидцами этих событий. Теперь спросим, как они к этим событиям относятся? Одни проходят мимо них, не замечая, не переживая, не преобразовывая эти переживания в познание мира, в мировую мудрость. Другие, образовав из этого экстракт, обрели глубокую жизненную мудрость.

Благодаря чему из переживаний в душе образуются способности и мудрость? Благодаря тому, что переживания, по мере того как они подступают к нам, мы каждую ночь берем с собой в состояние сна, в те сферы, в которых душа, или «внутренний человек», находится с вечера до утра. Там душа преобразует в экстракт, в эссенцию то, что пережила в течение определенного времени. Кто умеет наблюдать жизнь, тот знает: чтобы овладеть рядом переживаний и переплавить их в конкретное умение, эти переживания необходимо преобразовать во время соответствующих периодов сна. Например, лучше всего можно выучить наизусть что-то, если поучить, а затем поспать, опять поучить — опять поспать. Если человек не может эти переживания перенести в состояние сна, дабы они выступили затем в форме способности, мудрости или умения, тогда он не в состоянии претворить их в развитие.

Здесь на более высокой ступени нам явлено то, что закономерно и на низшей: растение этого года не может стать растением года следующего, если не вернется в земное лоно, чтобы вырасти вновь в будущем году. На низшей ступени нет развития, а есть лишь повторение. И только у человека переживания погружаются в лоно ночного бессознательного, затем извлекаются вновь, при этом они, разумеется, повторяются многократно, чтобы в конечном счете быть преобразованными настолько, что могут проявиться как мудрость, как способности, как жизненный опыт, то есть служат настоящему развитию.

……………………

Итак, вечером мы берем в душу нечто, что вновь отдаем в мир. Мы забираем с собой то, что развивает душу между рождением и смертью и поднимает ее способности на высшие ступени. Теперь спросим: где границы развития человека? Чтобы познать эти границы, надо обратить внимание на тот факт, что человек, просыпаясь утром, каждый раз находит те же самые физическое и эфирное тела с теми же способностями и задатками, с тем душевным строем, который свойствен ему от рождения. Человек ничего не может изменить в душевном строе, внешних и внутренних формах физического и эфирного тел. Если бы человек мог брать с собой в состоянии сна физическое тело или хотя бы эфирное, тогда он мог бы изменять их. Однако утром он находит их такими, какими оставил вечером. Так положен четкий предел возможностям развития в жизни между рождением и смертью. Развитие между рождением и смертью в основном ограничено душевными переживаниями, оно не может охватывать телесные переживания, не может распространяться на них.

Важно понять следующее: скажем, кто-то имел очень много внутренних переживаний, которые смогли развить его музыкально, развили в его душе глубокую музыкальность, но он не сможет развивать эти переживания, если у него нет музыкального уха, если эфирно-физическая форма его уха не дает ему возможности установить созвучие между внешним и внутренним человеком. Необходимо уяснить себе: человек является целостным существом, поэтому все отдельные члены его природы должны образовывать единство, гармонию. Таким образом, все переживания, через которые прошел человек с немузыкальным органом слуха, переживания, которые подняли его на высшую ступень музыкальных переживаний, вынужденно остаются в душе, как бы отрекаются от себя; они не могут проявиться, поскольку каждое утро им ставит преграду структура и организация внутренних органов. Мы поймем все это, когда уясним себе, что определяющими являются не только грубые структуры физического и эфирного тел, но и их совершенно тонкие конфигурации. Необходимо понимать, что каждая душевная способность человека в обыденной жизни проявляется через какой-то орган, и если этот орган не сформирован соответствующим образом, она не сможет проявиться. Существенными являются именно эти тонкие пластические формации в органах, которых физиология и анатомия обнаружить не в состоянии; они, естественно, ускользают от анатомии и физиологии, но именно они препятствуют преобразованиям в период жизни между рождением и смертью.

Совершенно ли бессилен человек внести в свои физическое и эфирное тела те переживания и опыт, которые он воспринял во сне в свое астральное тело и в свое «Я»?

Рассмотрение человека показывает нам, что до определенной степени человек может формировать даже свое физическое тело. Взгляните на человека, который в течение десяти лет был занят глубокой внутренней работой мысли — его жесты и выражение лица изменились. Но все это имеет узкие пределы. Всегда ли эти узкие пределы непреодолимы?

Что это не всегда так, мы поймем, если обратимся к закону, о котором мы уже здесь говорили и на который следует указывать постоянно, поскольку он слишком чужд современной жизни, — этот закон можно сравнить с другим, который в XVII веке был познан человеком применительно к низшим областям жизни.

Вплоть до XVII века люди верили, что низшие животные, насекомые зарождаются из речной тины. Верили, что дождевые черви и насекомые возникают просто из материи. В такое верили не только невежды, но и ученые. Обращая взгляд к более отдаленным временам, можно обнаружить, что все эти воззрения были даже систематизированы, так что предлагались и рецепты для получения живых существ. К примеру, в одной книге VII века написано, что достаточно лишь слегка разрыхлить труп лошади, чтобы получить пчел, от быков будто бы возникают шершни, а от ослов — осы. В то время верили, что живое возникает непосредственно из окружающих нас субстанций. И только в XVII веке великий естествоиспытатель Франческо Реди первым высказал положение: «Живое может возникнуть только из живого!» Из-за этой истины, которая сегодня самоочевидна настолько, что непонятно, как можно думать иначе, — из-за этого положения Франческо Реди еще в XVII столетии считали злейшим еретиком, и ему с большим трудом удалось избежать участи Джордано Бруно.

С подобными истинами дело всегда обстоит именно так: тех, кто их провозглашает, сначала считают еретиками, их преследует инквизиция, им угрожает сожжение на костре. Сегодня от такого рода инквизиции отказались. Людей теперь больше не сжигают. Но те, кто восседает сегодня на троне науки, считают глупцами и фантазерами людей, которые, поднявшись на более высокую ступень познания, говорят о новых истинах. Глупцами и фантазерами сегодня считают тех, кто по-новому следует положению, которое Франческо Реди сформулировал в XVII веке для всего живого. Как Реди указал на неточность способа наблюдения, при котором полагали, что живое может возникнуть непосредственно из своего окружения, хотя следовало обратить взгляд к единородной живой субстанции, к зародышу, который заимствует из окружения только вещества и силы для своего развития, — так и стоящий в наше время на почве духовного знания утверждает: то душевно-духовное, что вступает с рождением в жизнь, происходит от единородного душевно-духовного, и это душевно-духовное не сводится только к унаследованным признакам. Как зародыш дождевого червя привлекает субстанции для своего развития, так и душевно-духовный зародыш равным образом привлекает из окружения субстанции для своего развития. Другими словами, прослеживая в человеке душевно-духовное, мы приходим к предшествовавшему ему душевно-духовному, которое существует до рождения и не имеет ничего общего с наследственностью. В конечном счете из этого положения следует: душевно-духовное может происходить лишь из душевно-духовного, а это ведет к положению о повторных земных жизнях, в чем вы можете убедиться, если глубже познакомитесь с духовной наукой. Наша жизнь между рождением и смертью восходит к другой жизни, которую мы прожили раньше. Душевно-духовное происходит от душевно-духовного, и в предшествующем душевно-духовном заложены причины переживаемого нами в этой, теперешней жизни между рождением и смертью. И, проходя врата смерти, мы берем с собой то, что восприняли в этой жизни, и то, что преобразовали из причин в способности. То, что мы берем с собой, проходя через врата смерти в душевно-духовный мир, мы принесем обратно, когда в будущем вступим в мир через новое рождение.

Положение, в котором мы находимся между смертью и новым рождением, отличается от того, в котором мы находимся каждый вечер, в состоянии сна вступая в духовный мир и вновь возвращаясь из него утром. Когда утром мы пробуждаемся, то находим наше эфирное и физическое тела такими же, какими они были накануне вечером. Мы не можем вкладывать в них тот опыт, через который мы прошли в жизни между рождением и смертью. Мы наталкиваемся на границы, они — в завершенности эфирного и физического тел. Но проходя через врата смерти в духовный мир, мы слагаем физическое и эфирное тела и от эфирного тела берем с собой лишь его экстракт. Теперь мы находимся в духовном мире, и нам нет необходимости считаться с наличием физического и эфирного тел. Весь период времени от смерти до нового рождения человек работает с чисто духовными силами, ибо он имеет дело с чисто духовными субстанциями. Из духовного мира он извлекает то, что ему нужно для формирования прообраза нового физического и эфирного тел, в который теперь вкладывает то, чего не мог вложить в прежние физическое и эфирное тела. Так человек, вплоть до нового рождения, формирует прообраз своего физического и эфирного тел — чисто духовный прообраз, и в него вплетаются переживания, от которых душа вынуждена была отказываться между рождением и смертью, так как ей препятствовала завершенность и негибкость физического тела. Затем наступает момент, когда формирование прообраза завершено и человек становится способным перенести в пластику физического и эфирного тел то, что он воспринял в свой прообраз; тогда этот духовный прообраз работает в состоянии, похожем на сон, который человек переживает сегодня.

Если бы человек каждое утро при пробуждении мог приносить с собой физическое и эфирное тела, тогда он мог бы формировать, а также преобразовывать их из духовного мира. Но с рождением человек пробуждается из некоего состояния сна, так как рождение означает именно пробуждение из некоего состояния сна, которое фактически охватывает физическое и эфирное тела в предшествующем рождению состоянии. Затем астральное тело и «Я» спускаются в физический мир, в физическое и эфирное тела, которые они могут пластически преобразовывать; теперь они могут формировать все, что не смогли сформировать в прежней жизни в уже готовых телах. Теперь, в новой жизни, они могут проявить в физическом и эфирном телах то, чего смогли достигнуть в качестве более высокой ступени развития и чего не могли явить в прежней жизни, поскольку этому препятствовали завершенные эфирное и физическое тела.

Мы видим, как человек с рождением действительно пробуждается из духовного мира, но так, что теперь он приносит с собой другие силы, нежели те, которые приносил из того же самого духовного мира при ежедневном пробуждении. По утрам мы приносим с собой только те силы, которые может развивать наша душевная жизнь между рождением и смертью. Здесь мы не в состоянии воздействовать на другие составляющие нашего существа. Но с рождением, вступая из духовного мира в бытие, мы приносим с собой силы, которые действуют пластически преобразующим образом на физическое и эфирное тела, то есть они заботятся о развитии, в которое вовлечены эти тела.

Если бы мы были лишены возможности разрушать физическое и эфирное тела, если бы физическое тело не проходило через смерть, то мы не могли бы включать в развитие наши переживания. Тут следует заметить, что хотя мы и взираем на смерть со страхом и ужасом и испытываем предсмертные страдания и боль, но все же, рассматривая мир со сверхличной точки зрения, можно только признать: мы должны желать смерти! Ибо только она дает нам возможность разрушить это тело, чтобы в следующей жизни мы могли построить новое, дабы принести в новую жизнь все плоды нашего жизненного опыта.

Так взаимодействуют в нормальном ходе человеческого развития два потока: внешний и внутренний. Эти два потока проявляются как сосуществующие рядом друг с другом в физическом и эфирном телах, с одной стороны, и в астральном теле и «Я» — с другой. Что же может предпринимать человек между рождением и смертью в отношении физического тела и эфирного тела? Душевная жизнь изнашивает не только астральное тело, но также органы физического тела и тело эфирное. Когда астральное тело ночью находится в духовном мире, оно одновременно восстанавливает физическое и эфирное тела, чтобы вновь привести их в нормальное состояние. Только в состоянии сна можно восстановить в двух этих телах то, что было разрушено днем. Из духовного мира оказывается воздействие также на физическое и эфирное тела. Но этому воздействию положен предел: задатки и конфигурации этих двух тел даны от рождения и остаются в пределах этих узких границ. Мы видим, что в мировом развитии как бы сотрудничают два потока, которые мы не можем так просто, абстрактным образом, привести к гармонии. Кто попытался бы с помощью абстрактных мыслей соединить два этих потока, кто пожелал бы с легким сердцем развить некую философию и сказал: о да, человек должен быть гармоничным, то есть эти два потока должны быть в человеке в гармонии, — тот очень сильно заблуждался бы. Жизнь не подчиняется абстракциям, ее законы таковы, что то, о чем мы грезим в наших абстракциях, может быть достигнуто только после длительного развития. Жизнь такова, что состояние равновесия, гармония достигаются в ней, лишь проходя через дисгармонию. Правила жизненной игры в человеке отнюдь не просто мыслительные приемы. Только абстрактное, выхолощенное мышление грезит о гармонии, тогда как жизнь пробивается к состоянию равновесия, проходя через дисгармонию. Но судьба человеческого развития такова, что гармония должна представать перед нами как цель, которой нам никогда не достичь, если мы будем в мечтах привязывать ее к какому-нибудь определенному состоянию человеческого развития.

Теперь нам не покажется чем-то непонятным утверждение духовной науки, что жизнь выглядит по-разному, в зависимости от того, рассматривать ли ее с точки зрения «внутреннего» или «внешнего человека». Это две разные точки зрения. Кто хочет их объединить посредством абстракции, тот упускает из виду, что существует не только один идеал, одно суждение, но столько же суждений, сколько точек зрения, и что истина может быть найдена только через взаимодействие различных суждений. Поэтому мы можем предположить, что жизненная точка зрения на «внутреннего человека» иная, чем на «внешнего человека». Наш жизненный опыт показывает, что истины относительны в зависимости от той точки зрения, с которой они рассматриваются.

Явления необходимо рассматривать как дополняющие друг друга истины. Нет никаких абсолютных истин в отношении внешних явлений. Явления нужно рассматривать с различных точек зрения, и истину необходимо находить через отдельные истины, которые взаимно освещают друг друга.

Поэтому в реальной жизни «внешнему человеку» — физическому и эфирному телам и «внутреннему человеку» астральному телу и «Я» нет никакой необходимости в какую-либо эпоху развития находиться в совершенном созвучии. Если бы имело место совершенное созвучие, то человек, поднимаясь вечером в духовный мир, брал бы с собой переживания дня и преобразовывал их закономерным образом в экстракт — умение, мудрость и так далее. Тогда силы, которые он по утрам приносит из духовного мира в физический мир, он применял бы к душевной жизни; но пределы, которые мы описали, пределы, положенные физическому телу, никогда не могли бы быть превзойдены. Тогда не было бы никакого человеческого развития. Человек должен научиться считаться с этим и принимать в своих суждениях. Это даст ему широчайшие возможности для преодоления этих границ.

И он постоянно переступает их! В действительной жизни постоянно имеет место преодоление этих границ, так, например, астральное тело и «Я», воздействуя на физическое тело, не соблюдают границ. Но этим самым они переступают привитую физическому телу закономерность. И то, что происходит при таком нарушении границ, мы видим в анархичности, в дезорганизации физического тела, в появлении болезней, которые возникают из духа — из астрального тела и «Я». Нарушение границ может произойти и по-иному, а именно тогда, когда «внутренний человек» не достигает согласованности с внешним миром, отступает от полного созвучия с внешним миром.

Такое происходит, например, при природных катастрофах — землетрясениях или извержениях вулканов. Ученым, исследующим законы природы, хватило бы разума, чтобы найти истину, будь их разум надлежащим образом сформирован. Ибо недостатка в разуме у них нет. Удивительно: разум задействован, но одним только разумом сделать ничего нельзя. Ведь животные перед такими катастрофами уходят! Это известный факт. Только домашние животные погибают вместе с человеком. То есть вполне достаточно так называемого животного инстинкта, чтобы в отношении предстоящих событий проявить гораздо большую мудрость, чем мудрость современного человека. То, что является разумом, не справляется с этим, ведь нашего современного «разума» вполне достает даже у тех, кто совершает величайшие глупости. Стало быть, ума у нас хватает, но не хватает опыта, вынесенного из переживаний, поскольку они незрелы. В то мгновение, когда разум на основе узкоограниченного опыта устанавливает нечто кажущееся ему убедительным, он может прийти в дисгармонию с внешними событиями действительности, и тогда эти внешние события обрушиваются на нас. Ведь связь между физическим телом и миром возникает по мере того, как человек постепенно познает и созерцает этот мир с помощью тех сил, которыми он сегодня уже располагает; но в полной мере он достигнет этого только тогда, когда соберет факты внешнего мира и переработает их. В том, что он извлечет из этого опыта, он установит полную гармонию, используя при этом не что иное, как современный разум, который сегодня как раз достиг определенной высоты. Недостает только зрелости. Если эта зрелость не равновелика внешнему миру, то человек вступает с ним в дисгармонию и не выдерживает напора его фактов и событий.

На этом характерном примере мы увидели, как может возникнуть дисгармония между физическим телом человека и той ступенью душевного развития, которой он достиг. Чтобы возникла эта дисгармония, совсем не обязательно, чтобы на нас обрушились катастрофические события; такая дисгармония принципиально и по существу возникает уже тогда, когда физическое и эфирное тела постигает какое-либо внешнее повреждение, когда внешнее повреждение поражает «внешнего человека» так, что он не в состоянии изнутри своими силами противодействовать этому внешнему повреждению, вытеснить его из своего тела. То же самое происходит всякий раз, когда нам наносится какое-либо внешнее повреждение, будь оно явно внешним или так называемым внутренним повреждением, которое тем не менее является внешним (даже если мы повредили желудок, то это, в сущности, совершенно то же самое, как если бы на нас свалился кирпич). Это происходит в том случае, когда возникает или может возникнуть конфликт между «внутренним человеком» и тем, что подступает к нему извне, когда «внутренний человек» не соответствует «внешнему человеку».

И в сущности, каждая болезнь является такой дисгармонией, таким нарушением границы между «внутренним» и «внешним человеком». Гармония, которой предстоит достичь только в отдаленном будущем и которая осталась бы абстрактным представлением, пожелай мы внести эту мечту в жизнь, — эта гармония достигается благодаря тому, что фактически происходит постоянное нарушение границы. Человек учится становиться более зрелым в отношении своей внутренней жизни лишь потому, что постепенно убеждается, что, обладая тем, чего он уже достиг, ему все равно трудно справляться с внешней жизнью. Это относится не только к тому, что проникнуто «Я», но и к тому, что проникнуто астральным телом. То, что проникнуто «Я», человек переживает сознательно — от пробуждения до засыпания; то, как действует астральное тело, как оно может переходить свои границы и может обнаружить свое бессилие в установлении подлинной гармонии между «внутренним» и «внешним человеком», — это хотя и ускользает от обычного сознания человека, но тем не менее имеет место. Во всех этих вещах нам открывается глубокая внутренняя суть болезней.

Теперь, каковы два возможных исхода болезни? Либо наступает исцеление, либо болезнь кончается смертью. Рассматривая течение обычной жизни, мы можем поставить смерть с одной стороны, исцеление — с другой.

Что означает для совокупного развития человека исцеление? Сначала нам следует уяснить себе, чем является для совокупного развития человека болезнь.

Болезнь означает дисгармонию между «внутренним» и «внешним человеком»; при болезни «внутренний человек» не может прийти к гармонии с «внешним человеком». «Внутренний человек» определенным образом бывает вынужден отстраниться от «внешнего человека». Например, человек порезал себе палец. Порезать можно лишь физическое тело, но не астральное. Однако астральное тело постоянно вмешивается в обычные отправления. В результате повреждения пальца астральное тело, стремясь проникнуть в мельчайшие частицы пальца, не может найти в нем того, что должно найти. Оно чувствует себя как бы исторгнутым из физической части пальца. Существенным во всех болезнях является то, что «внутренний человек» чувствует себя вытесненным из «внешнего», он не может принимать участия во «внешнем человеке», поскольку в нем имеет место повреждение и, значит, отторжение. В этом случае мы можем либо восстановить «внешнего человека» с помощью внешних воздействий (обычная медицина), либо усилить «внутреннего человека» настолько, что он сам восстановит «внешнего» (духовная медицина), и тогда может наступить выздоровление. После исцеления вновь установится более или менее прочная связь между «внешним» и «внутренним человеком»; то есть теперь «внутренний человек» определенным образом обретет возможность жить дальше в исправленном «внешнем человеке», он может по-прежнему быть деятельным в нем.

Этот процесс можно сравнить с пробуждением. Произошло искусственное отчуждение «внутреннего человека». Теперь ему вновь дается возможность пережить во «внешнем человеке» то, что можно пережить только во внешнем мире. Исцеление дает человеку возможность вернуться обратно и внести во «внутреннего человека» то, чего он не внес бы, если бы ему не удалось вернуться. Поэтому то, что осуществило процесс исцеления, включается во «внутреннего человека» и образует теперь его внутреннюю составную часть. Выздоровление, исцеление воспринимается с чувством удовлетворения и удовольствия, поскольку мы можем сказать себе: как при засыпании мы берем для «внутреннего человека» нечто такое, благодаря чему поднимаем его выше, так и при исцелении — мы берем, усваиваем нечто, благодаря чему «внутренний человек» поднимается выше. Даже если это не становится явным сразу, тем не менее это так: при любых обстоятельствах мы возвышаемся в нашем «внутреннем человеке», в наших душевных переживаниях, мы испытываем усиление нашего «внутреннего человека» благодаря выздоровлению. Мы забираем с собой в духовный мир, переживаемый нами во время сна, то, что получили благодаря выздоровлению. Таким образом, исцеление есть нечто, что проникает в состояние сна, укрепляет в нас те силы, которые мы приобретаем в течение сна. Можно было бы объяснить все эти таинственные связи исцеления и сна, будь у нас на то достаточно времени. Но уже из сказанного видно, что исцеление можно поставить наравне с тем, что мы берем вечером с собой в духовный мир, и что способствует процессу развития, насколько ему вообще можно способствовать в период между рождением и смертью. Внешние переживания, полученные в обычном состоянии, в нашей душевной жизни между рождением и смертью должны привести к более высокому развитию. Однако болезнь не всегда заканчивается исцелением: может случиться, что мы пронесем этот процесс с собой через врата смерти, и только в следующей жизни он принесет нам пользу. Духовное знание показывает, что мы должны быть благодарны всякому исцелению, так как исцеление означает возвышение «внутреннего человека», которое достигается собранными во внутреннем силами.

Что означает для человека болезнь, которая завершается смертью?

В определенном отношении она означает, что мы не в состоянии восстановить нарушенную гармонию между «внутренним» и «внешним человеком», что мы в этой жизни не можем перейти границу между «внутренним» и «внешним человеком» и такой переход границы правильным образом в этой жизни для нас невозможен. Как утром при пробуждении мы должны безучастно воспринимать здоровое тело, так при болезни со смертельным исходом мы должны безучастно воспринимать поврежденное тело, в котором не можем уже ничего изменить. Если здоровое тело, оставаясь прежним, принимает нас по утрам таким, какое оно есть, то поврежденное тело не принимает нас, то есть нам предстоит умереть. Нам придется оставить это тело, поскольку мы не в состоянии вновь установить гармонию. Но этот опыт мы забираем в духовный мир, в который вступаем, не имея внешнего тела. То, что мы восприняли в себя как плод, то есть отказ поврежденного тела вновь принять нас, обогатит нашу жизнь, протекающую между смертью и новым рождением. Таким образом, надо быть благодарным и болезни, которая оканчивается смертью, так как она предоставляет нам возможность более высокого развития в нашей жизни между смертью и новым рождением, чтобы мы собрали те силы и опыт, какие могут созреть только между смертью и новым рождением.

Итак, мы рассмотрели душевные последствия болезни со смертельным исходом и душевные последствия болезни с выздоровлением. Целительные процессы вторгаются во всю внутреннюю жизнь и обеспечивают наш духовный рост; болезнь же со смертельным исходом вторгается во все развитие внешнего мира. Значит, мы должны быть благодарны не только болезни, которая заканчивается выздоровлением, так как благодаря ей мы укрепляемся в нашем внутреннем существе, но и болезни со смертельным исходом, ибо знаем, что в жизни между смертью и новым рождением мы поднимаемся на более высокую ступень, поэтому смерть становится для нас необычайно важной: мы поняли, каким не должно быть наше тело. И, строя его вновь, мы будем избегать тех повреждений, которые оказались для нас роковыми.

Нам всегда следует придерживаться двух точек зрения. Никому не придет в голову, исходя из духовного знания, утверждать, что не надо мешать смертельным болезням и не нужно лечить их, поскольку смертельный исход болезни возвышает нас в последующей жизни. Подобное утверждение не соответствует истинному духовному знанию, которое имеет дело не с абстракциями, а с теми истинами, которые достигаются благодаря столкновению различных точек зрения. Мы обязаны всеми доступными нам средствами заботиться об исцелении. Задача исцелять, насколько это только возможно, заложена в самом человеческом сознании. Однако точка зрения, согласно которой нам следует быть благодарными наступлению смерти, не свойственна обычному человеческому сознанию, она может быть верной лишь тогда, когда человек поднимается над обычным человеческим сознанием. С «Божественной точки зрения», правомерно допускать смертельный исход той или иной болезни; с человеческой же точки зрения, для исцеления следует предпринимать все возможное. Болезнь, оканчивающуюся смертью, надлежит рассматривать с другой точки зрения. Эти две точки зрения не объединяются; они должны идти рядом друг с другом. Здесь не нужны никакие абстрактные согласования. Согласно духовной науке, исцеление есть благо! Лечить людей — наш долг! Но правильно и другое: смерть, наступающая как исход болезни, есть благо; смерть — благодетельна для всего человеческого развития! Хотя эти положения и противоречат друг другу, они содержат полнокровные истины для живого познания. Именно там, где в человеческой жизни освещаются два течения, которым еще предстоит гармонизироваться, нельзя применять системный подход и шаблоны, но следует рассматривать жизнь со всех сторон. Необходимо уяснить себе, что так называемые противоречия, если они основаны на опыте, на переживании и глубоком знании вещей, не препятствуют нашему познанию, но постепенно вводят нас в живое знание, так как жизнь сама тяготеет к гармонии.

Обычная жизнь протекает очень неровно: из одних переживаний мы образуем способности, а те, что нам не удалось внутренне переработать между рождением и смертью, мы затем осваиваем в период между смертью и новым рождением.

В обычном ходе человеческой жизни исцеление и смертельная болезнь связаны между собой: всякое исцеление является вкладом, способствующим восхождению человека на более высокие ступени развития, но и всякая смертельная болезнь также возводит его на более высокую ступень; в первом случае это происходит в отношении «внутреннего», во втором — в отношении «внешнего человека». Так движется мировой прогресс — не в одном, но в двух противоположных направлениях. Именно болезнь и исцеление показывают нам всю сложность человеческой жизни. Не будь болезни и исцеления, человек всю свою жизнь ходил бы на помочах бытия, всегда оставаясь в пределах заданных границ, и получал бы силы для строительства своего нового организма между смертью и новым рождением только из духовного мира, не имея возможности взрастить плоды своей работы в мировом развитии. Эти плоды человек может взрастить в тесных границах жизни только благодаря тому, что заблуждается; лишь познавая, что такое заблуждение, он приходит к уверенности в истине. Тогда истина воспринимается им как дело его собственной души; истина действенна в развитии лишь тогда, когда она возрастает на материнской почве заблуждений. Человек мог бы располагать здоровьем и не нарушая границы жизни своими личными ошибками и несовершенствами. Но здоровье, завоеванное как внутренне познанная истина, здоровье, которого человек от инкарнации к инкарнации в течение жизни добивается сам, такое здоровье он заслуживает ценой настоящих заблуждениий, ценой болезни, то есть благодаря тому, что он, с одной стороны, учится преобразовывать свои ошибки и заблуждения в настоящем в здоровье, а с другой — благодаря тому, что в жизни между смертью и новым рождением сталкивается с теми ошибками, которые не смог исправить в предыдущей жизни, для того, чтобы научиться их исправлять в следующей.

Наши ученые должны не только проявлять осмотрительность при вынесении слишком скоропалительных суждений, но и давать созреть опыту, дабы постепенно установить гармонию с жизнью.

Мы видим, как исцеление и болезнь входят в человеческую жизнь и ведут к тому, без чего человек не может достигнуть своей исконной цели. Рассматривая болезнь и исцеление таким образом, мы видим, что кажущееся ненормальным вмешательство в наше развитие — а к этому относятся болезнь, исцеление и смертельный исход болезни — необходимо для человеческого бытия, как необходимо заблуждение для нашего стремления познать истину. Заблуждения порождают новые поиски, стремления. Поэтому высказывание Гёте: «Кто ищет, вынужден блуждать!» — совсем не наполняет нас безысходностью; ибо каждое заблуждение порождает новое стремление, и человек будет стремиться и искать, пока не преодолеет заблуждение. То есть заблуждение само ведет человека к истине! И можно также сказать: человеку свойственно болеть, поскольку он развивается! Через болезни он развивается к здоровью. Таким образом, в исцелении и даже при смертельном исходе болезнь стремится преодолеть самое себя и порождает здоровье не как нечто постороннее, но как растущее из самого человека и присущее ему.

Все явления в этой удивительной и многозначительной сфере показывают нам: весь мир устроен настолько мудро, что человек во все моменты развития находит возможность перерасти самого себя…

* * *

Теперь перейдем непосредственно к комментированию текста.

Стало быть, если принять во внимание только одну вещь, а именно — откуда мы приходим и куда уходим, то можно сказать: не было и не будет различий меж людьми, судьбы наши совершенно одинаковы. — Это утверждение носит материалистический характер, однако если бы автор действительно был последовательным материалистом, то обсуждение проблемы эвтаназии свелось бы к рассмотрению лишь юридических аспектов.

Основные возражения против эвтаназии исходят от основных мировых религий, согласно которым в зависимости от прожитой жизни нас ждет разная посмертная судьба.

 Законодатели до сих пор совершенно не принимали во внимание двойственную, телесно-духовную природу человека… — До VIII Вселенского Собора 869 года, состоявшегося в Константинополе, Католическая церковь признавала трихотомию, то есть тройственное деление человека на тело, душу и дух. На Константинопольском Соборе под давлением представителей Католической церкви было принято постановление, согласно которому в человеке упразднялся дух. Была принята формулировка: «человек обладает телом и душой и душа имеет некоторые духовные свойства», о духе же как об особой ипостаси говорить не должно. Эта так называемая «дихотомия», двойственное деление, оказала сильнейшее влияние на последующее развитие науки о человеке. Материалистическое толкование истории есть прямое продолжение VII Вселенского Собора. Даже в этой книге автор постоянно употребляет слова «тело и душа» или «тело и дух», все время путая эти понятия, говорит о двойственной, а не о тройственной природе человека. Рудольф Штайнер сделал следующее предсказание: «В некоторых странах возникнут законы, в силу которых всякий, говорящий серьезно о душе, будет объявлен душевнобольным, а здоровым человеком объявят того, кто видит „истину“, что мышление, чувство и воля возникают необходимым образом из определенных физиологических процессов тела. <…> Произойдет нечто ужасное: упразднение души, как в IX веке, (на VIII Соборе) был упразднен дух».

 …наши предки узнавали и различали себе подобных лишь на основе чисто внешних индивидуальных признаков: по лицу, фигуре, по голосу, а в более давние, первобытные времена, — вероятно, и по запаху. — Наши очень отдаленные предки узнавали себе подобных по другим признакам. Они плохо видели физический мир и гораздо лучше воспринимали астральное тело, чем физическое. Другой человек воспринимался ими как некое слабо светящееся туманное образование с темным силуэтом физического тела внутри. По цвету и характеру свечения они определяли, с кем имеют дело — с другом или врагом…

 …по поводу того, когда душа вселяется в тело, одного мнения у Церкви нет. Католическая церковь, склонная признать за человеком право на существование с момента его зачатия, сама не может определить, на какой стадии эмбрионального развития душа оказывается «вдохнутой» в тело. — Согласно представлениям духовной науки, душа «оказывается „вдохнутой“ в тело» в момент, когда к эмбриону присоединяется «Я» того человека, который хочет воплотиться в этом физическом теле. Это происходит примерно на сороковой день после зачатия, то есть слияния сперматозоида с яйцеклеткой. Этот процесс называется «духовным оплодотворением».

 Таким образом, речь идет не о росте дифференцированных форм (в нашем случае крохотного человечка), а о процессе, запрограммированном в живой клетке — в яйцеклетке… — Программа развития любого живого организма заложена в его эфирном теле, которое образуется, когда «Я» готовится к новому рождению. Сначала «Я» образует новое астральное тело, в котором, согласно Карме, закладываются душевные качества, присущие человеку в предстоящей жизни. Потом формируется эфирное тело, несущее в себе зачатки тех физических характеристик, которыми должен, согласно Карме, обладать человек в новом рождении. В эфирном теле заложена информация о росте, комплекции, темпераменте, цвете глаз, волос и кожи, длине носа и прочих физических характеристиках человека. «Я» осуществляет подбор такой родительской пары, которая генетически способна предоставить будущему человеку наиболее правильный набор таких физических характеристик. Современная наука, способная изучать только физическое тело, видит лишь окончательный результат гигантской предварительной работы, проведенной «Я» задолго до рождения, и видит этот результат в молекулах ДНК, где эфирное тело записало программу развития физического тела.

 …одинаковое и одновременное осуждение некоторыми конфессиями аборта и средств контрацепции, не обоснованное ни с биологической, ни с психологической точки зрения. — Здесь хотелось бы высказать точку зрения духовной науки на проблему абортов и предупреждения беременности.

Душа, готовящаяся к рождению, тщательно выбирает себе родителей, которые обеспечат ее соответствующим физическим телом, лучше всего соответствующим ее кармическим задачам, причем пол будущего воплощения определяется за много лет до физического рождения. Если был сделан аборт, то душа, готовая к воплощению, уже не может вернуться обратно, в духовный мир, она ищет какую-либо случайно образовавшуюся (не запланированную кармически) оплодотворенную яйцеклетку и воплощается в нее. Если бы этого не произошло, такая духовно неоплодотворенная яйцеклетка была бы выброшена при ближайшей менструации. Образующееся при этом физическое тело оказывается уже совсем не таким, какое должно было бы быть в соответствии с Кармой, происходит сильнейшее ее нарушение.

Рассмотрим несколько последствий абортов.

Согласно духовной науке, отдельные тела, из которых состоит человек, имеют разные половые признаки. Так, мужское физическое тело должно иметь женское эфирное тело и мужское астральное. У женщин — наоборот. «Я» андрогинно, то есть не имеет определенного пола. Готовая к воплощению душа, оставшаяся без физического тела в результате аборта, лихорадочно ищет оплодотворенную яйцеклетку и, как правило, находит ее. Но обретенное таким образом физическое тело не соответствует своей душевно-духовной «начинке». В результате образуются люди, душевно-духовное устройство которых никак не соответствует их физическому облику. Среди ваших знакомых наверняка есть такие люди.

Хуже всего, когда пол физического тела не соответствует полу души — так появляются на свет врожденные гомосексуалисты. Их можно назвать «жертвами аборта». Аборты особенно распространились в XX веке, поэтому численность гомосексуалистов в наше время сильно возросла.

Различаются два типа гомосексуализма: врожденный и приобретенный. Врожденный гомосексуализм связан с тем, что по каким-либо обстоятельствам пол эфирного тела совпадает с полом физического. Это может произойти по нескольким причинам. В прошлом это, в основном, являлось суровым кармическим наказанием за преступления, связанные с сексуальным насилием. В наше время такие нарушения чаще всего связаны с абортами. Поскольку гомосексуализм теперь перестал быть кармическим наказанием, в наше время у гомосексуалистов отсутствует то смутное ощущение вины, которое было присуще им в прошлом и заставляло скрывать свои истинные наклонности; возникли движения за права сексуальных меньшинств. Более того, все чаще наблюдается определенная агрессивность и вызывающее поведение отдельных представителей сексуальных меньшинств, которое, видимо, связано с неопределенным ощущением того, что с ними «обошлись» несправедливо.

Другим последствием абортов является то, что большинство неродившихся в европейских странах человеческих душ вынуждены рождаться на Востоке, в основном в мусульманских странах или в странах Латинской Америки. В этом кроется одна из причин резкого всплеска рождаемости в странах третьего мира. Из таких детей вырастают люди, патологически ненавидящие западную культуру и цивилизацию, в которой они должны были родиться, но из которой были выпихнуты таким бесцеремонным образом. Большинство террористов и идейных борцов против Запада рекрутируются именно из таких людей. С другой стороны, это приводит к миграции рабочей силы из стран третьего мира в Европу и США: люди как бы возвращаются в те страны, где должны были родиться. При этом может происходить некоторое выравнивание нарушенной кармы. То, что при этом разрушается налаженный быт стран Западной Европы, попираются многовековые демократические традиции и т. д. и т. п., конечно, плохо, но это неизбежное кармическое наказание, своеобразная месть Востока за его колонизацию и эксплуатацию Западом.

Из вышеизложенного явствует: с точки зрения духовной науки аборты и предупреждение беременности мало отличаются друг от друга по тому вреду, который они наносят, и являются вмешательством в карму неродившихся еще душ. Просто аборт — более грубое вмешательство, чем контрацепция.

С другой стороны, если бы все души, которые должны были воплотиться, родились, то сейчас на Земле жило бы больше 10 миллиардов человек. Почему же все сложилось иначе? В прошлых воплощениях, когда образовывалась наша карма, медицина была развита очень плохо, была высокая детская смертность, в каждой семье рождалось очень много детей, большая часть которых умирала, оставшиеся же в живых были необходимыми рабочими руками в крестьянском или ремесленном хозяйстве. Поэтому иметь много детей было выгодно. В результате образовалось большое количество разнообразных кармических связей, которые рано или поздно должны быть реализованы. Те, кто рождается в наше время — в большинстве своем, — пребывали в духовном мире вплоть до середины XX века. Именно там достигались «договоренности» кто у кого и когда должен родиться. Все души тогда были настроены на как можно большее количество детей.

Когда мы спустились из духовного мира, выяснилось, что медицина сделала солидный скачок в своем развитии, детская смертность резко уменьшилась, потребность в рабочей силе — тоже. Общее повышение уровня развития «Я» на Западе привело к росту эгоизма, женщины, занятые работой и общественной деятельностью, не хотят много рожать. В итоге сложилась та ситуация, которую мы сейчас имеем. Как ни странно, она явилась результатом очень позитивных изменений в мире: развития медицины, уменьшения смертности и развития «Я». В итоге человечество, совместно с духовным миром, решит эту проблему, но произойдет это не скоро.

 …оплодотворенная яйцеклетка (геном которой отличается от геномов обоих родителей) и возникающий из него предзародыш уже представляет собой некую отдельную особь, иначе говоря, содержит его уникальные «выходные данные». И посему должен считаться человеком и даже более того — личностью, а то и вовсе индивидуальностью… — В некотором смысле это правильно и с духовнонаучной точки зрения, так как именно «Я» определяет генетический код задолго до рождения ребенка. И для обеспечения нужного генетического состава подбирает нужную родительскую пару. Но из этого, конечно, не следует, что зигота является полноценным членом общества.

 …то, что делает человека неповторимой личностью, вряд ли определяется внешними приметами… — Это совершенно верно, так как человеческой индивидуальностью является духовный член человека, его бессмертное «Я», переходящее из инкарнации в инкарнацию, а не какие-то внешние особенности.

 Человека делает таким, каков он есть, сознательно или подсознательно накопленный запас воспоминаний, все, что с ним происходило, все, что он видит, слышит, читает, переживает. Не говоря уже о чувствах, привязанностях — к семье, к народу, родине, к определенной культуре. На эти факторы — по имеющимся у нас данным — гены не оказывают решающего влияния. — С точки зрения духовной науки это очевидно, так как с перечисленными факторами связаны душевные и духовные элементы человека. Все перечисленные факторы образуют то, что называется человеческой личностью. Надо различать эти два понятия: личность и индивидуальность. Человек рождается с готовой индивидуальностью, несущей в себе опыт всех предыдущих воплощений; в течение данной жизни формируется новая личность. После смерти эта личность вливается в индивидуальность и человек уходит в посмертное бытие с обогащенной опытом прожитой жизни индивидуальностью. На самом деле, история человечества — это история эволюций отдельных человеческих индивидуальностей. Невозможно понять историю, если не учитывать, какие именно индивидуальности в то или иное время действуют на исторической арене, если не знаешь, что делали и как вели себя эти индивидуальности в своих прошлых инкарнациях.

 Возникает вопрос: можно ли обнаружить в процессе, начало которому дает созревание яйцеклетки, некую точку отсчета, событие, которое во внутриматочном развитии важнее всех прочих для формирования человека? — Этой важной тонкой отсчета является момент, когда эмбрион окутывается душевно-духовными составляющими будущего человека, это происходит примерно на сороковой день после зачатия. Этот процесс называется «духовным оплодотворением». Если духовного оплодотворения не произошло, то есть нет человеческой души, желающей воплотиться в это тело, то эмбрион будет выброшен во время ближайшей менструации, хотя и возможна некоторая задержка менструации.

 …биология не вправе комментировать религиозную концепцию души, но нам необходимо учитывать собственную двойственность: тело — дух, сома психе… — Как уже отмечалось в комментариях, биология, психология или теология, вообще любая наука, связанная с человеком, должна учитывать не двойственность, а тройственность человека, тело — душа — дух.

 Наша самоидентификация формируется в течение жизни в результате взаимодействия с окружающей средой и «гнездится» не в генах, а в разуме. Разум же находится в мозге. — Самоидентификация человека кроется в его бессмертном «Я», переходящем из инкарнации в инкарнацию, а не в чем-то материальном, например в мозге или сердце. Разум вовсе не пребывает в мозге, который является всего лишь зеркалом, отражающим процессы мышления, протекающие в духовном мире. Очень важно правильно понять смысл древнего изречения: «„Я“ не есть мое тело, Я не есть мои чувства, „Я“ не есть мои мысли или мой разум». А «разнообразные духовные функции-способности» кроются в наших душевных телах (душе ощущающей, душе рассудочной и душе сознательной) и лишь воспринимаются нашим Я через отражения в различных центрах мозга.

 Что понимать под смертью с точки зрения биологии? — Пришло время объяснить, что духовная наука понимает под смертью.

Современный человек состоит из четырех основных элементов: физического тела, оживляющего его эфирного тела, тела астрального, которое дает ему чувства, ощущения, желания, страсти, мышление, и делающего человека неповторимой индивидуальностью бессмертного «Я».

Рассмотрим сначала сон. Во время сна в постели остаются физическое и эфирное тела, а астральное тело и «Я» покидают его и уходят в духовный мир.

Со сном связаны два состояния сознания. Вообще в течение дня человек переживает три состояния сознания.

1. Дневное — ясное, бодрственное сознание, или Я-сознание. Это то сознание, в котором мы должны пребывать от пробуждения до засыпания.

2. Сновидческое сознание, когда мы спим и видим сны. Его еще можно назвать сознанием астрального тела, или животным сознанием.

3. Сознание глубокого сна без сновидений. Его еще называют сознанием эфирного тела, или растительным сознанием. Такое состояние сознания бывает у человека, находящегося в коматозном состоянии.

К этим состояниям следует добавить и знакомое врачам состояние сознания во время клинической смерти.

4. Сознание физического тела, или минеральное сознание.

Духовная наука знает семь уровней сознания, три из которых для современного человека практически недоступны, поэтому о них мы здесь говорить не будем.

Человек умирает, когда эфирное тело покидает тело физическое. После этого физическое тело превращается в труп, так как те физико-химические процессы, которыми до того управляло эфирное тело, делая человека живым, после ухода эфирного тела продолжаются, но уже в неправильном ритме, что приводит к разложению физического тела.

Как узнать, умер человек или еще жив? Ясновидящие знают, что астральное и эфирное тела соединены с физическим так называемой «астральной пуповиной», или, как называли ее в Древней Индии, — «серебряной нитью». Пока человек жив, как бы далеко ни отлетало его астральное тело, например, во сне или во время «астрального путешествия», астральная пуповина всегда соединяет его с эфирным и физическим телами. Незадолго до смерти (имеется в виду естественная смерть, а не внезапная из-за какой-то внешней причины) астральная пуповина обрывается, и ясновидящий может это увидеть. Бывают даже случаи, когда астральная пуповина обрывается за несколько месяцев до реальной смерти. Про таких людей говорят, что на них лежит «печать смерти».

Человека должно держать на аппарате искусственного дыхания, кровообращения и других реанимационных процедурах, пока не оборвалась астральная пуповина, такой человек еще биологически жив и теоретически может быть реанимирован и возвращен к полноценной жизни. Если эта пуповина оборвалась, то все эти процедуры бессмысленны, такого человека уже нельзя вернуть к жизни. Если астральная пуповина оборвана в той части, которая соединяет астральное и физическое тела, человек может быть реанимирован, но уже никогда не станет полноценным и будет вести «растительное существование».

Возникает естественный вопрос: среди реаниматологов ясновидящих нет, как же узнать, когда пора прекращать бесплодные усилия по оживлению? На сегодняшний день у меня нет ответа на этот вопрос. Но, так как астральная пуповина связывает душевно-духовные элементы человека с его физическим телом, то у нее должен быть какой-то физический аналог, и если правильно координировать усилия нескольких ясновидящих с неясновидящими, но знающими свое дело физиологами и другими специалистами-медиками, может быть, удастся этот физический аналог обнаружить, и тогда уже любой врач сможет быстро определить, будет ли жить человек или нет.

 Человеческое бытие очень богато и сложно, оно складывается из слишком многих составных элементов, чтобы на вопросы бытия и небытия можно было дать ответы чисто биологического свойства. — Из приведенных автором примеров очевидно, что биология никогда не сможет дать ответы на вопросы бытия и небытия. Это вне компетенции не только биологии, но и обычной науки вообще.

 …в день Страшного суда восстанут все мертвые. — Каждый усопший не просто воскреснет в день Страшного суда, но перед этим пройдет через большое количество инкарнаций. Так что судить нас будут не за грехи одной короткой жизни: нам дают возможность искупить их в течение многих инкарнаций, развить себя до такой степени, что никакой суд нам уже будет не страшен. Но может произойти и обратное…

 Из процесса умирания нередко вычленяют предсмертные ощущения, в которых некоторые усматривают духовную природу, а то и вовсе трансцендентное явление. По мнению других, это лишь последняя физиологическая стадия стрессовой реакции мозга, которую запомнил человек, вернувшийся к жизни после клинической смерти. Источником или, во всяком случае, «местом действия» этого переживания может быть только мозг, поскольку память есть функция мозга. — Важнейшим предсмертным (точнее, непосредственно послесмертным) ощущением является ретроспективный обзор всей прожитой жизни в образах. Переживания людей, едва не утонувших или оказавшихся в иной смертельной опасности, неизменно подтверждают этот факт: все они описывают, как в памяти молнией вспыхивают картины событий, о которых они в повседневной жизни никогда бы не вспомнили с такой отчетливостью. Носителем памяти в человеке является эфирное тело, связанное с силами роста и формирования. После смерти оно покидает физическое тело человека, наступает полное высвобождение заключенных в организме формирующих сил, заторможенных сил воспоминания. Смерть есть не угасание сознания, а, напротив, пробуждение к жизни забытых воспоминаний во всей их глубине и полноте! Духовный опыт свидетельствует, что распаду тела сопутствует интенсивная ретроспектива прошедшей земной жизни. Примерно в течение трех-четырех дней продолжается и круговерть образов памяти, которые высвобождаются и предстают перед сознанием по мере того, как формирующие силы отделяются от тела. При жизни воспоминания содержатся в эфирном теле и доводятся до сознания человека при помощи мозга. После смерти «Я» получает возможность непосредственного созерцания отделившегося эфирного тела, так что посредничество мозга уже не нужно.

 Вместе с тем принято считать, что Творец наделил нас свободой воли. Но если это так, входило ли в Его намерения лишить нас способности в конце жизни умереть по своей воле? — Смерть есть результат грехопадения. Первым проявлением свободной воли было грехопадение. В результате человек и все окружающие его существа стали смертны. И так как смерть и свобода связаны, человек лишен свободы именно в отношении своей собственной смерти.

 …воля гнездится в мозгу… — Воля гнездится в «Я», через мозг она только осознается.

 У людей любознательных в наше время есть возможность оценить неописуемо сложное, комплексное устройство мозга, его ассоциативные способности и — как следствие — неисчерпаемую безграничность мышления. Например, теперь мы понимаем, что внутренние голоса, побуждающие нас к тому или иному действию, поступку — равно как и предостерегающие от него, — суть продукты мозговой деятельности. Что не только голоса, которые слышатся или чудятся нам в моменты тяжких, одиноких раздумий, но и эмоциональные реакции, влияющие на выбор в пользу «добра» или «зла» и за благое решение вознаграждающие нас чувством удовлетворения, а за противоположный выбор карающие горечью, — все это результаты деятельности мозга. И само ощущение счастья есть не что иное, как деликатес, приготовленный на химической кухне мозга. — Продуктами мозговой деятельности являются не голоса, а их осознание. Сами «голоса», чаще всего являются «советами», идущими от высшего «Я» человека, или от его ангела хранителя. Особенно это относится к «голосу совести», который определяет, «что такое хорошо и что такое плохо» еще до того, как ситуация осознается разумом.

 …мозг человека, разум его несколько тысячелетий, а может, и десятки тысяч лет назад действовал точно так же, как сегодня. — Это самое распространенное заблуждение. Физическое устройство мозга, действительно, не менялось на протяжении тысячелетий, но разум человека, его мышление зависят от уровня его душевного развития. В процессе исторического развития человечество постепенно овладевало своими душевными телами, сначала душой ощущающей, потом рассудочной, теперь сознательной. Современное мышление связано с душой сознательной и протекает совсем по-другому, чем мышление, связанное с душой ощущающей.

 Считать ли Божественным откровением мир вокруг нас или же то, что проистекает из безграничного мира внутри самого человека — … существенной разницы нет. — Это какой-то субъективный идеализм. На самом деле имеет место и то и другое.

 …нынешние представления о возникновении Вселенной и живого мира. — Представления духовной науки по вопросам сотворения мира см. в книге: Штайнер Р. Тайны библейской истории сотворения мира (Шестоднев Книги Бытия). — Ереван: Антропос, 2004.

 В периоды губительных эпидемий напрашивается драматический вопрос: почему Бог наказывает ужасной, безвременной смертью равно и безвинных и грешников? Да и как не задаться таким вопросом матери, в бессильном отчаянии созерцающей страдания или гибель своего ребенка? — Духовная наука дает однозначный ответ на этот вопрос: нет невинных детей, мы все, рождаясь на свет, несем с собой сумму неискупленных грехов прошлых воплощений. Это часть нашей кармы.

 Если же загробного мира не существует, то есть нет потустороннего бытия… то почему… в каждой культуре, религии возникла приемлемая для всех… концепция, миф, образ несмертного бытия?.. Ответ представляется очевидным… страх перед кончиной существовал и существует по сей день в любой человеческой общности… Но если причина одна и к тому же одинаковая, почему возникли разные представления о загробном мире? — Представления о загробном мире приносили людям посвященные. Почему в таком случае эти представления разные в разных религиях? Духовная наука дает достаточно простой ответ на этот вопрос: загробный мир на самом деле абсолютно индивидуален, у каждого человека свое собственное посмертие. На первом этапе посмертного бытия, в Камалока, или чистилище, умершего мучают его грехи в виде различных образов. Формы этих образов зависят от той культурной среды, которая окружала умершего при жизни. И так как набор грехов обычного человека достаточно стандартен, у каждой культурной группы появляется свой набор образов, связанный с муками чистилища.

 Но муки последней, роковой болезни становятся невыносимыми именно в силу их бессмысленности: ведь сколько бы мы ни вынесли страданий, к полноценной жизни возврата нет. Смириться с пыткой агонии особенно тяжко тем из нас, кому не дана вера в то, что отпущенные судьбой страдания будут вознаграждены в мире ином. — А если они на самом деле будут вознаграждены, как тогда? Получается, что, избавляя их от страданий, мы лишаем этих людей естественного вознаграждения за перенесенные муки.