Что тут такого, спрашивала себя Сара. Людям свойственно жениться. Даже на заурядных персонах. За окном мелькали кукурузные поля. Кукурузу уже начали убирать, и время от времени среди желтого моря мелькали голые участки. У Тома был свежий и отдохнувший вид. Погода стояла чудесная, словно нарочно, чтобы смутить Сару. Лето в который раз решило напомнить о себе, хотя ему давно уже пора было отступить. Если она останется, думала Сара, ей придется найти себе работу. Конечно, какие-то деньги у нее есть, но надолго их не хватит, а Тому платить за нее она позволить не может. У магазина, конечно, есть покупатели. Теперь не проходит и дня без покупки. Но на выручку с продажи трех подержанных книжек не проживешь. Ей придется выработать новую маркетинговую стратегию. Сара улыбнулась своим мыслям и украдкой взглянула на Тома. Это было так здорово — думать о том, как развивать книжный магазин. Том заметил взгляд Сары, улыбнулся ей и снова перевел глаза на дорогу. Навстречу им попалась другая машина. Может, стоит открыть интернет-магазин в дополнение к книжному? Эти мысли посещали ее уже в Швеции. Нечто среднее между книжным блогом и интернет-магазином, только у нее еще будет настоящий магазин, куда можно будет прийти и поговорить о книгах. Сара бы там выкладывала интервью с местными писателями, рецензии на книги об Айове, рассказы. Виртуальная альтернатива маленьким местным магазинчикам, которые давно уже закрылись. Интересно, готовы ли люди ехать далеко, чтобы посетить приятный книжный магазинчик? Наверняка готовы, решила Сара, если там продают книги, написанные теми, кого они знают. Не стоит недооценивать возможности маркетинга, когда речь идет о местном энтузиазме. Можно будет сделать полку округа Клэренс и виртуальные полки для всех округов в Айове. Том притормозил у книжного, протянул руку и открыл Саре дверцу. На прощание он ей улыбнулся. Интересно, у нее когда-нибудь выработается иммунитет против этой улыбки?

— Иди продавай книги, — приказал он, и Сара улыбнулась, зная, что именно этим она и собирается заняться.

Грейс стояла перед закусочной и кивнула Саре. Видно было, что она раздражена.

— Кофе? — спросила она. Сара остановилась. Почему бы и нет. Такой приятный день располагал к разговору. Грейс налила им кофе, перегнулась через стойку и раздраженно — видимо, счастливый вид Сары ее взбесил — сказала: — Не понимаю, почему ты хочешь остаться.

А почему бы мне не хотеть остаться, про себя удивилась Сара. Сама же Грейс не собирается никуда уезжать. Почему Грейс можно здесь остаться, а ей нет? Сара же не виновата в том, что она родилась не здесь, а в Ханинге.

— Я рассказывала о том разе, когда они собирали подписи против моей бабушки? Потрясающая Грейс — это волк в овечьей шкуре, замаскировавшийся дьявол.

Она выжидающе посмотрела на Сару, которая вертела чашку в руках.

— Как в песне Элвиса, представляешь! Элвис в Броукенвиле! Тот, кто это придумал, наверное, хорошо посмеялся. Церковные прихожанки даже не поняли, что это цитата из песни. В те времена Элвис еще был провокацией.

Саре было сложно отвлечься от своих грандиозных планов, поэтому она слушала вполуха и рассеянно ответила:

— Но ты же не уехала.

— Никто меня не заставит! — драматично заявила Грейс и более прозаично добавила: — Домашняя выпечка!

— Да ну! — возразила Сара. — Ни у тебя, ни у твоей бабушки не было особых проблем в городе.

— Какая ты злая!

— Все тебя тут любят, — продолжала Сара. — И не хотят, чтобы ты уезжала. И ты любишь их, хоть и притворяешься, что не похожа на них. Даже твоя бабка не уехала. Готова поспорить — ей тоже нравилось здесь.

У Грейс был такой вид, словно Сара ее ударила.

— Нравится! — разнервничалась она. — Это не только бабушка. Женщины из нашего рода всегда были чужачками. Мы продавали спиртное! Мы дрались! Это…

— …у вас в крови, — закончила за нее Сара. И ради справедливости добавила: — И это не твоя вина. Времена меняются. Сегодня люди более терпимы.

— И не говори, — согласилась Грейс. — Ничто больше никого не шокирует. Пьянство, ругань, насилие… Во всем виноват Голливуд.

— Да, и гамбургеры.

…Во второй раз Каролина его впустила. Первый раз был в Тот Самый Вечер (при одной мысли о котором ее бросало в холодный пот), но тогда Каролина была не в состоянии говорить с ним.

— Знаю, что сделал глупость, — сказал он, запуская пальцы в волосы. Видно было, что он нервничает.

— Да, — согласилась Каролина.

Она не была на него зла, нет. У нее не было на это сил.

— Я сказал, что ты не влюблена в меня.

— Ты сказал, что у нас был секс.

— Я знаю.

Не похоже было, что он сильно сожалеет о случившемся.

— Ты меня спровоцировала, — рассердился он. — Но может, посмотреть на это с позитивной стороны? Сейчас модно иметь любовника моложе себя.

Заметив ее взгляд, он тут же поправился:

— Ну может, не для всех.

— Не для всех, — отрезала Каролина.

Она целый день не выходила из дома. Наверное, остаток жизни ей придется провести взаперти. Но, похоже, он не понимает, что натворил и что она сейчас чувствует. Наверно, надо ему объяснить. Или хотя бы попытаться. Если бы он умел держать язык за зубами, они могли бы встречаться какое-то время. Рано или поздно все всё равно бы узнали. Просто это случилось раньше, чем она рассчитывала.

— Одинокая взрослая женщина… — начала она.

Он заинтересованно слушал ее, словно слова имели значение. Скоро он потеряет интерес.

— Одинокая взрослая женщина вроде меня страшится насмешек окружающих. Один неверный шаг, и начнутся разговоры за спиной. Я превращусь в посмешище. Люди жестоки. Обычно я не обращаю на них внимания, потому что я сама сделала выбор. Понимаешь?

Кажется, он не понимал.

— Может, меня и не любят, но я приношу пользу этому городу. Они смеются надо мной, я их отчитываю. И это мой выбор. Я сама выбираю, над чем им можно смеяться, а над чем — нет. Мы находимся в равновесии. Но сейчас равновесие нарушено. Они будут смеяться надо мной, и я ничего не смогу с этим поделать. Понимаешь, что это значит? Я больше не буду прежней Каролиной.

— Кем ты не будешь?

Это трудно было выразить словами.

— Прежней, — начала она. — Такой, как до наших отношений. Теперь меня всегда будут связывать с этой историей. Я буду Каролиной-которая-бросается-на-молодых-мужчин или Каролиной-ты-знал-что-она-спит-с-молодыми-мужчинами? Ты так и останешься Джошем, а я нет. И они будут правы. У них будет право смеяться. Я ничего не смогу сказать в свою защиту. Раньше могла. Раньше я была просто Каролиной.

— Но почему мы должны прятаться? Сара с Томом могут встречаться открыто. Могут жениться открыто. Да они даже предложение сделали всем городом.

— Сара с Томом не встречаются. Это во-первых. А во-вторых, они ровесники. — Она добавила уже спокойнее: — В мире нет справедливости. — Она продолжила в попытке его урезонить: — Я не врываюсь в дом твоих родителей и не рассказываю им о твоих дружках, не так ли? Хотя и несправедливо, что ты вынужден скрывать свою ориентацию.

— У меня нет никаких дружков, черт побери!

Они все еще стояли в прихожей. Каролина не хотела впускать его в гостиную, но в прихожей было слишком тесно, и он оказался совсем рядом с ней.

— Мне жаль, — сердито и без тени сожаления в голосе заявил он. — Как я могу загладить мою вину?

Каролине тоже было жаль. Жаль, что мир такой, какой есть, и что ей приходится посвящать Джоша в его законы.

Она оперлась плечом на стену.

— Ты ничего не можешь сделать, Джош. Нужно время. Когда они увидят, что мы больше не встречаемся, они, может быть, перестанут звать меня Каролиной-несчастной-одинокой-женщиной-которая-решила-что-молодой-мужчина-захочет-с-ней-встречаться или Карлиной-ты-знал-что-ее-бросил-молодой-мужчина? Со временем они оставят меня в покое.

— Когда увидят, что мы больше не встречаемся?

— Я не собираюсь с тобой встречаться, — сказала она, стараясь, чтобы голос звучал убедительно. Джош побледнел. Его лицо стало белым как мел. В глазах появился испуг. Каролина сделала шаг назад, не из страха, что он ее ударит, а из страха, что он снова ее коснется и она лишится решимости. Когда он заговорил, голос его был спокойным, почти без всякого выражения. Так он пытался скрыть свой гнев.

— Можешь меня бросить, Каролина, но не воображай, что дело только в том, что скажут люди. Может, ты сейчас и Каролина-которую-бросили. Заметь, несправедливый титул. Но ты никогда не была просто Каролиной. До встречи со мной ты была несчастная-одинокая-Каролина или Каролина-церковная-мышь.

— Прощай, Джош, — сказала Каролина без тени любезности, протиснулась к двери и распахнула ее, кивнув в сторону улицы.

Джош неохотно вышел из дома.

— Каролина, я не имел в виду…

Но она уже захлопнула дверь.

…Меняя книги на столике у кресла, Сара внезапно обнаружила «Эрагона» и улыбнулась. Вот она — книга для девочки, которая любит драконов. Она убрала книгу под прилавок, чтобы отдать Софи, когда та заглянет в следующий раз.

— Не знаю, в курсе ли ты, но мы с Эми были хорошими друзьями.

Сара подняла глаза. В дверях стоял Джон. Солнце светило ему прямо в спину, и трудно было разглядеть выражение его лица, но голос у него был усталый, а плечи опущенные. Он с трудом перенес смерть Эми. В этом не было никаких сомнений. Сара кивнула в знак приветствия.

— Ты никогда не встречалась с Эми, но она была потрясающей женщиной.

— Я знаю, — сказала Сара и добавила: — А я бы ей понравилась, как ты думаешь?

— Понравилась бы.

— А книжный магазин?

На его лице появилось слабое подобие улыбки.

— Книжный тоже. — Он серьезно посмотрел на Сару. — Но ей бы не понравилось, что ты выходишь замуж без любви.

Сара невольно сжала книги, которые лежали перед ней.

— Разумеется, — ответила она.

Джон не мог знать, что это брак по любви. Она обожала Тома и этот город. Собравшись с мужеством, Сара произнесла:

— Я знаю, как много ты значил для нее. Гораздо больше, чем ее муж. Ты был ее Робертом Кинкейдом, который остался с ней под дождем.

Но Джон будто ее не слушал.

— И она не хотела бы, чтобы Том женился без любви.

Он, наверно, думает, что она обманом втянула Тома во все это. Думает, что она использует Тома в своих целях. Сара рассердилась. Она посмотрела на него и сказала:

— Эми же вышла замуж без любви. — И, не удержавшись, добавила: — Почему вы не поженились? Почему Эми была такой трусихой? Почему не стала бороться с предрассудками?

Сара ее не понимала. Эми помогла Энди. Она радовалась открытке с полуобнаженным мужчиной. Как она могла позволить предрассудкам разрушить ее собственное счастье?

— Она знала, что такое брак без любви, — мрачно сказал Джон. Видно было, что признание их отношений далось ему с трудом.

Это придало ей смелости. Видишь, хотелось ей сказать, Эми поступила так же. Но вряд ли это хороший аргумент. Одно дело самой выйти замуж без любви и пожалеть об этом и совсем другое — подвергнуть своего племянника той же пытке, через которую прошла она сама.

— Она бы не хотела такой судьбы для Тома, — повторил Джон.

Сара вздохнула. Конечно, нет. Наверно, недостаточно, если один из супругов любит другого, нужно, чтобы оба любили. Выходя из магазина, он внезапно замер и повернулся к Саре. Та боялась поднять глаза и делала вид, что разбирает книги.

— Это не Эми струсила, а я, — сказал он и вышел.