С самого первого дня в Броукенвиле Сара чувствовала себя в долгу перед городом. Дело было не только в арендной плате, хотя это до сих пор ее беспокоило. Но, помимо этого, были еще кофе, пиво, гамбургеры, консервированные томаты…
Сара никогда не была сильна в экономике, и поэтому ей сложно было понять ту сложную систему взаимовыручки, связывавшую жителей Броукенвила, — она напоминала спутанную паутину на товарах в лавке Джона.
При этом видно было, что эта система хорошо работала, обходясь без контакта с внешним миром. Конечно, несколько клиентов из других мест заглядывали в закусочную Грейс, потому что жирная еда в ней была самой дешевой на километры вокруг. Кто-то захаживал и в «Площадь», потому что даже в самых малонаселенных местах в пабах всегда будет народ. У кого-то в Броукенвиле были и работа, и зарплата. Благодаря этой наличности лавки и могли осуществлять закупку товаров. Те же, у кого денег не было, получали в долг и платили услугами. И лавки хорошо приспособились к этой ситуации.
Например, Джон продавал не так уж и много, потому что у немногих находились деньги на новое рыболовное снаряжение или набор отверток. Но ему и не нужно было постоянно пополнять товарные запасы. Так что, не продавая, Джон экономил деньги. До того, как слегла, Эми помогала ему распространять рекламу товаров, чтобы создать иллюзию жизни и развития.
Мадам Хиггинс держала единственный магазин одежды в городе. Она вообще ничего не закупала начиная с шестидесятых годов. Уродливые бальные платья никогда не выходят из моды. И каждой женщине рано или поздно такое понадобится. Но чаще всего надевали его один раз, а потом его можно было вернуть в магазин.
Но Сара понятия не имела об экономических отношениях в городе и, что хуже, не могла в них участвовать. Каждый раз она пыталась оплатить кофе или пиво, но ей не разрешали, и она страдала из-за того, что не знает, чем ей отплатить за доброту, если деньгами расплачиваться ей не дают. И каждый раз она, сама того не зная, все крепче запутывалась в паутине.
Последней каплей для Сары стала попытка Джорджа заплатить за ее обед. Безработного алкоголика Джорджа, который повсюду возил ее бесплатно.
Это было в закусочной Грейс, и Сара почувствовала, что надо настоять на своем. Она взрослая женщина и имеет право выражать свою точку зрения. Она заплатит за них обоих.
— Но… — промычал Джордж.
— Я плачу, — настаивала Сара.
Она достала деньги. На этот раз новые. В этот момент мимо проходила Грейс.
— Ну что ты, — улыбнулась Грейс. — Я угощаю.
Когда было нужно, Сара умела найти в себе решимость. Но в этот раз предпочла подождать.
Сара не стала платить. Сара позволила Джорджу отвезти себя домой. А остаток вечера провела, меряя шагами кухню и размышляя. Она обсудила арендную плату со всеми, с кем только можно. Она пыталась оплатить пиво и продукты. Но все безрезультатно. Желтый конверт с новыми долларовыми купюрами из обменника лежал нетронутый в комоде. Что же делать?
На следующий день Сара снова отправилась в город. Раз ей не дают заплатить деньгами, значит, остаются услуги. Можно предложить свою помощь в городских магазинах. У нее есть время, есть опыт работы. Помимо работы в книжном, Сара еще проходила практику в школьной столовой и одно лето проработала на кладбище. Она хорошо умела пользоваться кассовым аппаратом. Она может работать по вечерам. Немного поработает и перестанет чувствовать себя в долгу перед городом. Начать надо с лавки Джона. А дальше зайти в «Площадь» и «Потрясающую Грейс». Наверняка Джон будет не против отдыха.
— Привет, Джон!
— Сара!
То ли ей показалось, то ли он действительно посмотрел на нее настороженно. Но как он догадался, о чем она собирается попросить? Может, он просто боится, что Сара будет спрашивать про Эми? Ощущение было такое, словно он буквально отстраняется от Сары. Но она все равно спросила.
— Я могу тебе с чем-нибудь помочь?
— Помочь?
Сара пожала плечами с таким видом, словно это самый естественный вопрос на свете.
— С чем угодно? Расставить товары? Посидеть на кассе? Я раньше работала в магазине.
— Но мне не нужна помощь.
— Разве ты не хочешь отдохнуть? Ты можешь меня всему обучить, чтобы я могла тебя заменить. И можешь отдыхать сколько хочешь. Я умею отключать и включать сигнализацию.
— У меня нет сигнализации.
— Тем более.
— И я не могу позволить себе нанять кого-нибудь, но если тебе нужны деньги… — он замолчал. Потом с несчастным видом добавил: — Ты говорила об этом с Каролиной?
— Нет, — поспешила ответить Сара. — Мне не нужны деньги. И с моей визой нельзя работать. Легально, по крайней мере. Я просто подумала, что тебе нужна помощь.
— Нет-нет, — заверил ее Джон. — Помощь мне не нужна. Вообще не нужна. Но спасибо, Сара. Если мне вдруг потребуется помощь, я к тебе обращусь.
Сара извинилась и вышла из магазина. Как же это тяжело — зависеть от других! Может, Грейс не стоит даже спрашивать? Сара решила отложить закусочную на потом и начать с бара. Может, с Энди ей больше повезет. Джордж отвез ее, но заходить не стал.
— Тут безопаснее, — объяснил он.
— Помочь? — удивился Энди. — Но нам не нужна помощь.
Сара оглядела помещение. В баре был только один посетитель. Он дремал над стаканом с пивом. Очевидно было, что помощь им не требовалась.
В свете дня Сара обратила внимание на новые детали — потертый пол, царапины на стойке, запах пива и пота, футболку «Айова Кабс» на стене, полицейскую инструкция, как распознать наркомана.
— Но может, у вас есть работа? Мыть посуду? Убираться?
— Если тебе нужны…
— Мне не нужны деньги, — перебила Сара. — Мне нужно дело.
— Не знаю, как тебе помочь, — смутился Энди и предложил ей пива. Со вздохом Сара попыталась заплатить, но не успела даже кошелек раскрыть.
— Я угощаю!
Сара снова вздохнула.
— Виски? — с надеждой спросил Энди. — Обед?
— Джордж должен меня забрать, — ответила Сара и тихо сказала сама себе: «Это ненормально».
Вид у Энди был такой, словно он был полностью с ней согласен.
— Я слышала, что Саре нужны деньги, — сказала Энни-Мэй.
— Деньги? — повторила Гертруда, зажигая сигарету. Она курила жадно, делая глубокие быстрые затяжки, словно каждая сигарета была последней. — Как интересно.
Они снова сидели в закусочной Грейс с чашками кофе. Они уже давно освоили это искусство — провести несколько часов в кафе, заказав один только кофе. Секрет Гертруды был в том, чтобы дождаться, пока кофе остынет, чтобы было меньше соблазна выпить его сразу. Энни-Мэй же старалась еще больше, чем обычно, походить на милую бабушку в надежде на бесплатную добавку. Обе делали вид, что не замечают, какими глазами на них смотрит персонал заведений или посетители, которым не хватило места.
Разумеется, когда они были у Грейс, и речи не могло быть о том, чтобы Грейс посмотрела на них недобрым взглядом. Проходя мимо них, она на автомате подливала кофе Энни-Мэй, выливала холодный кофе Гертруды и ставила перед ней новый горячий.
— Боже мой! — воскликнула Энни-Мэй с присущей пожилым людям интонацией, за что получила недовольный взгляд от Гертруды.
— Что я могу сказать? У всех бывают проблемы с деньгами.
На этом месте Грейс внезапно вышла из-за стойки и подошла к двери.
— Сара! — крикнула она. — Ты голодна? Могу я угостить тебя обедом?
Энни-Мэй и Гертруда прижались к стеклу в надежде, что Сара примет приглашение и они смогут как следует рассмотреть ее. До сих пор им это не удавалось. Если так и дальше будет продолжаться, придется выловить ее на улице и заговорить. Но Сара только виновато пробормотала: «Нет, спасибо» — и пошла дальше.
Гертруда покачала головой.
— Отказывается от бесплатной еды? Где ты такое видела?
Энни-Мэй мечтательно смотрела на улицу. Мужчина. Мужчина может решить все Сарины проблемы.
Том с Сарой не виделись с того вечера, когда он возил ее в свою бывшую школу. Увидев Сару в городе, он припарковал машину и пошел к ней, сам не зная зачем.
Том понятия не имел, что думает об этой женщине, которая постоянно читает. Ему было в новинку встречать человека, который настолько откровенно предпочитает книги людям. Но ему что-то надо было у нее спросить. На этот раз Сара не читала, но книга, как обычно, была зажата у нее под мышкой. Она стояла перед магазином Эми и вглядывалась в грязные окна.
— Тебе правда нужны деньги? — спросил он.
Сара выпрямилась и повернулась к нему.
— Деньги? Ну конечно, не нужны. Я же только приехала.
— Было бы странно, если бы ты приехала сюда без денег:
— Вот именно. Конечно, у меня есть деньги. Мне же не разрешают ни за что платить. Даже за квартиру.
Том никакого интереса к этой проблеме не проявил.
— И кому бы ты за нее платила? — спросил он.
— Господи боже мой! Почему мне нигде не дают платить? Ни за продукты у Джона, ни за кофе у Грейс, ни за пиво у Энди? И почему все думают, что у меня нет денег?
Было что-то милое в том, как она широко распахивала серые глаза и смотрела на него так, будто он может дать ответы на все вопросы.
— Полагаю, они считают тебя гостьей Эми. Нашей общей гостьей теперь.
— Но это же смешно. У меня есть деньги. Я могу платить. Как они вообще справляются, если всегда платят за других?
— Хороший вопрос. Но на самом деле в этом нет ничего смешного.
— Так когда я спросила, не нужна ли им помощь, они решили, что у меня нет денег. Но зачем платить за меня, если они не ждут ничего взамен?
— Помощь?
— Я могла бы помочь Джону в магазине или Энди с посудой в баре…
— Ты предложила мыть посуду? — спросил он, чтобы убедиться, что правильно расслышал.
Боже мой! Хотел бы он увидеть лицо Энди в тот момент. Но Сара вела себя так, как будто это абсолютно нормально.
— Да, я умею мыть посуду. И не только это. Я могу сидеть на кассе, могу расставлять товары по полкам. У меня большой опыт. В баре я, правда, не работала, но однажды помогала в школьной столовой, а там нужно было и посуду мыть тоже. А за кассой я провела много лет в книжном магазине.
— Не сомневаюсь, — сказал Том, стараясь не рассмеяться. — Но угостить кого-то пивом или кофе — это совсем не то, что заставить гостя потом мыть посуду.
Сара явно искала аргументы для возражения.
— Возможно, — призналась она наконец. — Но мне нужно что-то делать. Я не могу вот так жить за чужой счет.
— Тебе уже наскучило здесь?
— У меня такое ощущение, что я без работы уже целую вечность. Как я выдержу два месяца без какого-нибудь занятия? Не могу же я все время читать книги и пить кофе. За чужой счет.
Том бросил взгляд на часы. Он опаздывал на работу.
— Ты же знала, что это за город, когда ехала сюда?
— Да… — неохотно ответила Сара.
По ее лицу видно было, что знала она отнюдь не все.
— Но дело не в городе, а в отсутствии работы. У меня никогда не было такого долгого отпуска.
Сара отвернулась от Тома и снова уставилась в окно. Том посмотрел на часы. Ему явно пора идти. Сара уже и забыла, что Том рядом. Она думала о магазине. Жаль, что он пустует. Непонятно было, правда, почему ей жаль именно этот магазин, а другие нет. Половина магазинов в городе пустовали. Сара представила, что можно было бы продавать в этом магазине. Может, компьютерные игры? Нет, не годится. Может, пекарня? Всем нравится свежий хлеб. Но, возможно, в городе слишком мало людей, чтобы этот бизнес приносил прибыль. Тогда Сара представила «Старбакс». Нервные подростки в зеленой униформе за прилавком. Джордж, пытающийся выяснить, в чем разница между «декаф нон-фэт мока латте экстра шот эспрессо» и свежесваренным кофе. Она посмотрела на Тома. Вряд ли ему эта идея покажется привлекательной. Их глаза встретились. Том улыбнулся. Он явно думал о чем-то забавном, но не спешил делиться с Сарой своими мыслями. И в тот момент Сара почувствовала, как в ней зарождается идея. Слишком маленькая и хрупкая, чтобы о ней рассказывать или признаться самой себе в ее существовании, но яркая и определенная. Нужно было немедленно ее обдумать.
— Том, — спросила она, — ты не можешь подвезти меня домой? И у тебя нет номера телефона Джорджа?
— Нет, — ответил он.
И поскольку Том уже открывал дверцу машины, Сара решила, что ответ касался номера телефона Джорджа.
Сара ЛиндквистЭми
Корнвэген 7-1
13638 Ханинге
Швеция
Броукенвил, Айова, 11 мая 2010 года
Дорогая Сара!
Я правда не могу сказать, кого из американских классиков тебе стоит почитать. Честно говоря, я, как и ты, настороженно отношусь к этому термину. Но иногда мне кажется, что литературные критики, составляющие списки классиков, делают это с изрядной долей юмора. Иначе как можно объяснить, почему они включили туда Марка Твена? Если это не шутка, то что? Скрытое оскорбление? Но в это сложно поверить. Только представь, что человек услышит: «Классика — это книга, которую все хвалят, но никто не читает», — а потом найти все свои любимые книги в этом списке.
Но, наверное, не стоит искать в этом деле справедливости. Одни писатели попадают в эти списки, другие — нет. Возьмем к примеру Марка Твена. Когда Том был маленьким, он однажды пришел ко мне домой и пожаловался, что ему нужно читать «Гекльберри Финна». «Гекльберри Финна»! И это учителя и критики виноваты в том, что дети не хотят читать эту восхитительную историю мужества и приключений, считая ее школьной обязаловкой. Надеюсь, ты понимаешь, о чем я говорю. Преступление, которое совершают авторы этих списков, заключается не в том, что они не включают туда книги, которые того заслуживают, а в том, что они превращают увлекательные книги в нудное чтение на лето.
И все-таки я назову тебе несколько моих любимых американских книг. Но обещай не воспринимать их как обязательное чтение.
Пол Остер. Я предпочитаю «Бруклинское безумие» Нью-Йоркской трилогии, хотя немногие меня поддержат.
Летом я читала «Великого Гэтсби» Фрэнсиса Скотта Фитцджеральда. Когда я была молода, я читала его как «классику» и тогда не была способна отдать ей должное.
Но главной моей страстью являются американские писательницы. Может, потому что я сама женщина.
И все же ни одна книга так глубоко меня не трогала, как «Возлюбленная» Тони Моррисон. И ни одной писательницей я так не восхищаюсь, как Джойс Кэрол Оутс. Мне кажется, единственная причина, по которой она не получила Нобелевскую премию (чем там вообще Нобелевский комитет занимается? Ты не можешь с ними поговорить?), заключается в том, что она так много пишет. Критики-мужчины завидуют этой продуктивности. Она пишет быстрее, чем они критикуют. А как можно отрецензировать новую книгу, не прочитав пятьдесят предыдущих? Естественно, это задевает их мужское эго.
С наилучшими пожеланиями,