Водка и молния

Достать ягоду было несложно. Как и малыша медузы.

Когда наступила ночь, вернулась буря. Мы были среди туч, были спасены от гнева. Гремел гром вокруг. Вдали шумел дождь, шуршали волны. Быть в сердце бури было странно, тучи хоть и защищали, но и несли опасность.

Мы были на палубе среди бледного мира темноты. Но спокойствия не было. Некоторые взяли гитары, другие – бутылки, передавались и наполнялись стаканы.

Пахло ужасно. Я был уверен, что пробовать это не хочу. У отца была фляга, что пахла похоже. Потому я и совершил ошибку, попробовав. Я проспал ночь, утро и полдня.

Иосиф опрокинул напиток, с силой опустил стакан на палубу рядом с собой, поставил на колени синюю гитару.

Настроение у всех стало лучше, они вопили и хлопали.

Он повернул гитару ловкими пальцами и заиграл песню, что я никогда не слышал, голос его поднимался в темноту туч. Матросы присоединились, голоса звучали со всего корабля, даже с мачт.

В конце песни он передал гитару человеку рядом с собой.

Она забрала ее, проверила звук и заиграла другую песню, ее голос звучал нежно. Я не понимал слов, но и не нужно было. Ноты, музыка и выражения лиц все передавали. Она пела о любви.

Голоса присоединились в припеве, Иосиф отклонился и стукнул стаканом о мой стакан.

- До дна?

Я скривился. Он насмешливо улыбнулся.

- Хочешь сказать, что великий Эль-Асим не перенесет алкоголь?

Я знал, что он играет. Я мог отказаться и оставить стакан на палубе. Стоило.

Но я был на корабле человека, что мог жениться на моей сестре, забрать мой флот. Я не управлял собой.

И выпил жидкость.

И чуть не умер.

Напиток обжег горло, медленно пронзая его. Он прожег путь до ног. Я и не знал, что такое бывает. Иосиф смеялся так сильно, что слезы полились из глаз. Он хлопнул меня по спине, пытаясь помочь вдохнуть.

Мы долго не говорили. Гитару передали кому-то еще, голос юноши был выше женского. Некоторые пели с ним, но многие пили, и я сомневался, что после этого у них мог остаться голос.

Песня кончилась. Слов не было. Были вопли и топот.

То, что жгло мои вены, добралось и до мозга. Я словно был пьян, но… чувство было другим. Разум и тело были в разных плоскостях.

Я вспомнил ритм, склонился и ударил по палубе.

Матросы перестали топать и посмотрели с удивлением на меня.

Я улыбался, не в силах остановиться, и продолжал. Я мог и не играть на гитаре или петь, но я знал, как стучать.

Гитару передали снова, но я не закончил. Когда по струнам снова заиграли, оказалось, что это Иосиф. Он смотрел на меня, смеясь, играя со мной в такт. Вокруг вопили люди, хотя я не мог понять, может, они и пели.

Ночь прошла быстро. Мой стакан наполняли. Дали перевернутое ведро, чтобы не сидеть на твердой палубе. Остальные сели так же, некоторые сидели на швабрах. Я даже нашел голос, чтобы петь.

Это было невероятно.

Я не помнил, как лег спать. Последним я отдал кому-то свое ведро, желудок водило. Я что-то прошептал про то, что нужно поспать.

Я проснулся утром в сером мире, одна нога свисала с гамака в углу каюты капитана.

Я поднялся. Нет. Попытался. Я рухнул с гамака на пол. Мир кружился, живот крутило. Я лежал на спине и смотрел, как вертится потолок.

Улыбка Иосифа появилась в поле зрения. Он точно не танцевал вокруг меня. Он был не таким. А моя голова не могла воспринимать его ровно.

Я закрыл глаза. Иначе меня стошнило бы.

Он откинул голову и захохотал.

Это было ужасно. От его смеха все трещало в моей голове. Я закрыл рукой глаза и махнул ему другой.

- Тиш-ш-ш-ше.

Он дальше смеялся, но уже тише. Он опустился рядом со мной и поставил чашку на пол.

- Вот. Тебе нужно выпить это, да?

Я краем глаза посмотрел на чашку и закрыл глаза со стоном.

- Точно нет, - голос был хрипом, в горле пересохло.

Он усмехнулся.

- Пей. Там травы, что помогут голове, - он встал. – Ты учишь нас сегодня ловить молнию.

Я простонал и закрыл руками глаз.

- Или будешь, как мальчик, в кровати, Эль-Асим?

Я не собирался вестись снова.

- Да.

Он рассмеялся.

- Кто-то принесет тебе завтрак.

К завтраку я смог сесть, ноги не сгибались, руки плетями лежали на полу, плечи были опущены. Я был как медуза. Как желе.

Иосиф поставил деревянную тарелку передо мной, там было что-то будто живое.

Это добром не кончится. Меня уже подташнивало, крутило. И я не знал, от чего.

Но он как-то уговорил меня поесть. Было не так плохо, как выглядело. После завтрака мне стало лучше. Мир почти не кружился.

Я потер лицо и уставился на него потрясенно.

- Что это было ночью?

Иосиф сел рядом с улыбкой.

- Водка, - он вскинул брови. – Понравилось?

Я простонал и прижался к стене, чтобы выровнять себя и мир. Я мог взять себя в руки, но угроза, что все закружится, оставалась.

- Нет.

Он рассмеялся.

- Порой мы веселимся, глядя, как ребята не из Ковки пробуют ее впервые. Ты ведь такое еще не пил? Да?

- О, у нас есть нечто… похожее, - я старался держать себя на месте.

Он хлопнул меня по плечу, чуть не отправив меня на пол.

- Ты стал мужчиной!

Я закатил глаза и сосредоточился на дыхании. Это помогло.

- Я был мужчиной.

- Это я слышал.

Я не знал, как это понимать, но я не хотел разбираться.

- Королева забрала твою девственность?

Я уставился на него, потирая голову.

- Нет.

- Ах, ты был мужчиной до того, как она затащила тебя в постель.

Об этом я не хотел говорить с будущим родственником.

- Нет.

Он выжидающе смотрел на меня. Нужно закончить этот разговор. Сейчас же.

- Она не была в моей постели.

- По слухам мужчины уходят от нее только после этого.

Я закрыл глаза. Мир кружился уже не так сильно.

- Не было такого.

- Думаю, это хорошо. Да?

Я нахмурился.

- Почему вы с братом все время говорите «да»? Вы ведь почти постоянно думаете о другом при этом.

Он улыбнулся.

- Что у нее с тобой?

- Ничего, - я говорил честно. Но он явно не поверил.

- Я слышал разное, - он поднял плечо. – Твоя Никс очень злая.

Я кивнул медленно, взгляд блуждал, прошлое приходило ко мне потоком, отрезвляя.

- Говорят, она сломала тебя, привязала к себе. Это так?

- Было так, - я потер руку. – Она хитра и ядовита. Сложно объяснить.

- Я видел ее, видел вас. В танце. Ты был не таким, как прошлой ночью.

Я фыркнул со смешком.

- Не думаю, что я когда-то был таким, как прошлой ночью.

Он указал на меня.

- В этом прелесть водки.

Пора менять тему.

- Что у тебя с моей сестрой?

Он опустил голову, сияя улыбкой.

- Не знаю. Жизнь с ней будет испытанием.

Вот как.

- Не знаешь?

- Но я справлюсь.

- Где ты будешь жить?

- Тут, конечно.

Меня охватило облегчение, но и смятение.

- А как она привыкнет к вашему образу жизни?

- Это придет. Я к ней. Она ко мне. Думаю… - он придвинул ногу и уткнулся в нее локтем и махнул рукой. – Думаю, это сработает. Если она захочет, конечно. Я не заставляю ее.

Это хорошо.

- Что тебе понравилось в ней?

- Еще рано решать, - он посмотрел на меня с юношеской улыбкой. – Но она ударила меня по лицу. У нее есть дух.

Я встал, мир не кружился.

- Ты это уже понял. Иначе я бы беспокоился.

Он встал рядом.

- Ты дашь благословение?

Я фыркнул.

- Иосиф, тебе нравится в ней то, что доводит остальных до кипения, - я схватил его за плечо. – Если она примет тебя, мое благословение у тебя.

Он улыбнулся, поддержав меня, когда я пошатнулся.

Мы рассмеялись, он повел меня на палубу.

- Готов ловить молнии?

Нет.

- Надеюсь.