Авторское предварение

Это братство называет себя Prieuré de Sion — Приорат Сиона. Базируется во Франции, привлекает влиятельных людей со всей Европы. Вообще-то это одно из старейших тайных обществ на Земле.

Дан Браун. Код да Винчи

С появлением на русском языке «Кода да Винчи» самым популярным тайным обществом всех времен и народов для всех нас, естественно, стал Приорат Сиона! Однако публикация романа Дэна Брауна автоматически вызвала к жизни целый шквал разнообразной литературы, посвященном да Винчи, тамплиерам и, увы, все тому же Приорату Сиона. Поскольку художественные, а главное, фактографические достоинства этих книг оказались в ряде случаев отнюдь не на высоте, информационное пространство России оказалось наводненным зачастую весьма противоречивыми сведениями по этой теме. Вот почему главной целью нашего исследования стала систематизация всех реально подтвержденных фактов, относящихся к деятельности Приората Сиона.

 

«Тайные Досье» Приората Сиона, или Документ 4 lm 249

В Национальной библиотеке Парижа есть один любопытнейший документ, обнаруженный впервые в 1975 году. Он значится там под ничем не примечательным шифром: 4 lm 249. Представляет собой этот документ обыкновенную конторскую папку, в которой можно обнаружить целую коллекцию разрозненных документов. Если вы начнете их разбирать, то обнаружите немало газетных вырезок, массу листов с изображениями неведомо чьих генеалогических древ, какие-то статьи, письма, а вдобавок ко всему еще и десяток-другой типографских страниц, явно выдранных из книг. Как свидетельствуют авторы сенсационного документального триллера — Святая кровь, святой Грааль — (1982,1996) Майкл Бейджент, Ричард Ли и Генри Линкольн, посвятившие внушительную часть жизни изучению содержимого этой папки, оно регулярно меняется: одни документы заменяются другими, некоторые листы обнаруживаются с целым рядом рукописных пометок, которых прежде не было, и т. д. Любопытно, что все старания установить, кто же вытворяет подобное, не увенчались успехом. Причем, судя по всему, даже сейчас, когда состоялся выход — Кода да Винчи, и документальное подтверждение существования Приората Сиона вызвало невероятный бум читательского внимания к документам из папки, все эти безобразия до сих пор продолжаются!

Если вы не читали знаменитого романа Дэна Брауна и никогда не слышали о Приорате Сиона, у вас наверняка может родиться вопрос: чем же так знаменита эта папка из французской библиотеки, что ее описанию здесь вообще уделяется место?!

Что ж, вполне законный вопрос!

Очень скоро вы сами всё поймете, но давайте обо всем по порядку.

Среди документов, находящихся в папке, наибольшее значение исследователями придается тем самым генеалогическим схемам, о которых мы уже упоминали. Считается, что их создателем является некий Анри Лобино. Во всяком случае, для этого есть определенные основания, поскольку именно его имя значится на титульном листе. Правда, в этой же папке присутствуют две заметки, где утверждается, что Анри Лобино — это псевдоним, а сами генеалогические древа были составлены скончавшимся в 1966 году историком и известным собирателем антиквариата по имени Лео Шидлоф.

(«К чему столько ненужных подробностей?!» — могут воскликнуть самые нетерпеливые из наших читателей.)

Мы полагаем, что вы куда внимательнее отнесетесь к излагаемой нами информации, если узнаете, что на генеалогических древах детально изображается история родов… потомков Иисуса Христа и Марии Магдалины!!! Это знаменитые семейства Сен-Клеров, Бланшфоров, Меровингов и Плаитаров.

Согласитесь, что до недавнего времени сама мысль о том, что Иисус и Мария вообще могли оставить после себя потомство, была бы сочтена кощунственной! Но сейчас, естественно, всё изменилось — и только благодаря обнаружению документов, содержащихся в папке из парижской Национальной Библиотеки.

Попытки исследователей установить контакт с семьей Шидлофа оказались не слишком обнадеживающими; во всяком случае, дочь покойного напрочь отвергла саму возможность того, что ее отец, занимавшийся по жизни торговлей миниатюрами, мог интересоваться составлением чьих-то генеалогических древ. Правда, она обмолвилась, что после смерти отца пришло немало писем от совершенно незнакомых ей адресатов; почти во всех из них содержался вопрoc по поводу каких-то документов.

А через некоторое время было установлено, что Анри Лобино — это не псевдоним Лео Шидлофа, а подлинным автором схем является граф де Ленонкур.

Добраться до всех этих любопытных материалов удалось далеко не всем желающим, однако некоторые исследователи в этом преуспели. В процессе досконального изучения всех материалов из папки они натолкнулись на заметку, в которой содержался намек в пользу существования тайного общества под названием: Приорат Сиона. В этой же заметке сообщалось о том, что в создании Приората Сиона непосредственное участие принял Готфрид Бульонский, и состоялось это событие якобы в 1090 году. Папка порадовала исследователей и еще одним документом — списком Великих Магистров Приората Сиона. Но самое интересное открытие ожидало ученых впереди: дальнейшее исследование бумаг позволило им выдвинуть гипотезу, что таинственный Приорат Сиона не только способствовал созданию Ордена рыцарей Храма (т. е. тамплиеров), но и являлся своего рода административным органом, искусно направлявшим действия рыцарей. С целью подтверждения своей гипотезы исследователям было необходимо поднять все возможные документы по лицам, фигурировавшим в списке Магистров, и попытаться установить между ними наличие некой связи, которая бы могла быть объяснена общей принадлежностью к Приорату Сиона. Решение этой проблемы позволило бы подтвердить сенсационные сведения, содержавшиеся в бумагах из папки; последние, кстати, очень скоро было принято именовать «Тайными Досье» Приората Сиона.

 

Великие Магистры Приората Сиона

Помимо перечня Магистров в «Тайных Досье» присутствовали материалы по структуре Приората Сиона (лист за шифром planche № 4). Нам думается, вам наверняка будет интересно познакомиться с ними.

Структура организации была четко организована:

Общее число членов — 1093 человека.

Существовало 7 уровней посвящения:

1. Витязи (Рrеuх) — 729 человек.

2. Всадники (Ecuyers) — 243 человека.

3. Рыцари (Chevaliers) — 81 человек.

4. Командоры (Commandeurs) —27 человек.

5. Коннетабли (Croises de St-John) — 9 человек.

6. Сенешали (Princes Noachites de Notre-Dame) — 3 человека.

7. Великий Mагистр или Навигатор (Nautonnier), — 1 человек.

Чтобы вы могли вполне оценить уровень этой тайной организации, нам представляется целесообразным привести здесь же перечень всех ее руководителей — от момента возникновения и вплоть до наших дней (этот список содержится в «Тайных Досье»). Большая часть имен, скорее всего, ничего нам не скажет, зато некоторые из них более чем известны! Готовьтесь удивляться (в скобках указывается конкретный период времени, в течение которого тот или иной фигурант возглавлял Приорат Сиона):

Жан (Иоанн) де Жизор (1188–1220)

Мари де Сен-Клер (1220–1266)

Гийом (Вильгельм) де Жизор (1266–1307)

Эдуар де Бар (1307–1336)

Жанна де Бар (1336–1351)

Жан де Сен-Клер (1351–1366)

Бланш д'Эвре (1366–1398)

Николя Фламель (1398–1418)

Рене Анжуйский (1418–1480)

Иоланда де Бар (1480–1483)

Сандро Боттичелли (1483–1510)

Леонардо да Винчи (1510–1519)

Коннетабль Бурбонский (1519–1527)

Фердинанд де Гонзаг (1527–1575)

Луи де Невер (1575–1595)

Роберт Фладд (1595–1637)

Иоанн Валентин Андреа (1637–1654)

Роберт Бойль (1654–1691)

Исаак Ньютон (1691–1727)

Чарльз Рэдклифф (1727–1746)

Карл Лотарингскии (1746–1780)

Максимилиан Лотарингский (1780–1801)

Шарль Нодье (1801–1844)

Виктор Гюго (1844–1885)

Клод Дебюсси (1885–1918)

Жан Кокто (1918–1963)

Как вы сами могли убедиться, ряд лиц из этого списка не вызывает вопросов (в плане нахождения о них информации!), о других же этого никак не скажешь. Это, безусловно, отразилось и на объеме приводимых нами сведений. Тем не менее мы намерены поочередно представить вам всех Великих Магистров таким образом, чтобы о каждом из них вы вполне могли составить свое представление.

Ну а теперь продолжим наш рассказ.

Итак, Жан (Иоанн) де Жизор (1133–1220).

Он стал первым Великим Магистром Приората Сиона в 1188 году; это совпало по времени с отделением от Приората Сиона Ордена тамплиеров. В документах Приората его именуют, как правило, Иоанном II. Это дало повод позднейшим исследователям сделать предположение, что Иоанном I следует считать пророка Иоанна Крестителя, чьим учеником был сам Иисус Христос (у еретиков-иоаннитов — а тамплиерам и членам Приората было одинаково свойственно еретическое мировоззрение — бытует мнение, что именно Иоанн Креститель и был истинным Христом!), или же достославного Иоанна Богослова, сотворившего Книгу Откровения (Апокалипсис).

Если обратиться к истории, то можно узнать о том, что в крепости Жизор, уже тридцать лет (т. е. начиная с 1158 года) принадлежавшей тамплиерам, традиционно происходили судьбоносные встречи королей Англии и Франции. Во время одной из таких встреч в 1188 году имел место инцидент, в итоге приведший к кровопролитию. Собственно говоря, рандеву монархов происходили даже не в самой крепости, а на лугу, располагавшемся непосредственно перед воротами. Этот луг еще именовали священным местом. В центре луга высился огромный восьмисотлетний вяз. Ствол его был настолько широк, что девять человек, взявшись за руки, с трудом могли его обхватить! В тот памятный день 1188 года первым под сенью этого величественного древа расположился Генрих II Английский со своей свитой, бесцеремонно оставив Филиппа II Французского с его людьми под обжигающими лучами солнца.

Филипп II прибыл на место встречи с некоторым опозданием, чем и воспользовались англичане.

Вследствие этого французам пришлось соблюдать светские церемонии, страдая от немилосердной жары. Характерно, что Генрих II и не подумал предложить своей свите потесниться, чтобы всем было достаточно комфортно. На третий день общения в подобных условиях, как и следовало ожидать, вспыхнула ссора; тем не менее первая стрела, как ни странно, прилетела из стана Генриха II. Далее исторические хроники расходятся. Согласно одной из них, численный перевес французов вынудил англичан укрыться в крепости. Филипп II, исполненный ярости, приказал вяз срубить, а потом вернулся в Париж.

Однако другая хроника утверждает, что первый день конфликта прошел только в яростном обмене репликами сомнительного характера. Зато на следующий день на поле возникли шесть французских эскадронов. Наследник английского престола Ричард Львиное Сердце, активно пользовавшийся услугами тамплиеров, пытался им противостоять, но безуспешно. Французы праздновали триумф, а вяз был срублен.

То обстоятельство, что тамплиеры столь очевидно выступили на стороне англичан, не могло не вызвать неудовольствия Приората Сиона, который тогда еще именовался Орденом Сиона. А если мы напомним, что недопонимание между тамплиерами и Приоратом возникло еще годом ранее, то понятно, что инцидент с вязом был последней каплей. В 1187 году отличавшийся вспыльчивостью и отсутствием военного опыта Великий Магистр Ордена тамплиеров Жерар де Ридфор уступил Иерусалим сарацинам. В «Тайных Досье» даже указано, что имело место предательство! При сведении всех фактов воедино становится очевидным, что разрыв в отношениях между Орденом Сиона и тамплиерами был неизбежен. Если прежде, как, например, в случае с Гуго Пайенским или Бертраном де Бланшфором оба Ордена находились под их единоличным руководством, то начиная с 1188 года эта традиция умерла. Тамплиерами стали управлять одни Магистры, а Приоратом Сиона (который с тех пор именовался таким образом) — другие.

Как мы уже отметили выше, первым Великим Магистром Приората Сиона стал Жан де Жизор.

Характерно, что он был комендантом крепости Жизор и в этом качестве выступал вассалом английских монархов Генриха II и Ричарда I. Кстати, именно при магистерстве Жизора руководимая им организация сменила название; только до того, как Орден Сиона стал именоваться Приоратом Сиона, у него было еще одно, многим неизвестное название: «Ормус» (возможно, от фр. orme — вяз). Любопытно, что, согласно идеям зороастризма, «ормус» символизирует светлое начало. Но это еще не всё: имеется информация о том, что в первом веке нашей эры существовал мистик и визионер, звавшийся Ормус Египетский. Он явился создателем нового ордена, символом которого стал красный крест.

Случилось это в 46 году. Многие специалисты придерживаются мнения, что орден Ормуса — это исходная версия ордена Розы и Креста, т. е. розенкрейцеров! Уместно упомянуть здесь о том, что в «Тайных Досье» Приората Сиона присутствует указание, что с момента начала правления Жана де Жизора (в 1188 году) Приорат якобы фигурировал под названием «орден Истинных Розы и Креста».

Интересная версия, конечно, но совершенно не соответствующая действительности. Что касается второго названия Приората Сиона («Ормус»), оно практически совершенно вышло из употребления примерно за год до того, как 13 октября 1307 года Орден тамплиеров прекратил свое существование.

Мари де Сен-Клер (ок. 1192-?). Эта женщина, принадлежавшая, как утверждают «Тайные Досье», к роду Иисуса Христа, стала вторым Великим Магистром Приората Сиона. По некоторым источникам, она была второй женой Жана де Жизора. Известно о ней немного; считается, что среди ее предков был Генрих де Сен-Клер, барон Росслин, сопровождавший в I Крестовом походе Готфрида Бульонского, непосредственно участвовавшего в создании Приората Сиона.

Гийом (Вильгельм) де Жизор (1219-?). Внук Жана де Жизора. Судя по всему, он был двойным агентом: будучи Великим Магистром Приората Сиона, он в то же время тайно поддерживал тамплиеров! Звучит это, конечно, невероятно, но имеются свидетельства его игры на две стороны, и мы вас сейчас с ними познакомим.

В «Тайных Досье» присутствует одна чрезвычайно интригующая заметка, описывающая события, имевшие место в 1307 году: «Гийому де Жизору вручена орденом Храма золотая голова CAPUT LVIII F».

В то же время, в одном из отчетов инквизиции содержится свидетельство следующего рода:

«11 мая воспоследовавшего года Комиссией был призван Гийом Пидуа, управляющий и хранитель сокровищ ордена Храма; в этом качестве он хранил у себя священные реликвии, изъятые у тамплиеров в Париже во время их ареста. Пидуа наряду с его соратниками Гийомом де Жизором и Ренэ Бурдоном обязали предъявить Комиссии все конфискованные ими статуэтки из дерева и металла.

Среди имущества тамплиеров также была явлена скромная женская голова из позолоченного серебро с ярлыком CAPUT LVIII FV»

Если верить этим записям, то возникает некоторая путаница. С одной стороны, получается, что Гийом де Жизор оказал тамплиерам какие-то услуги, за что ему и была пожалована загадочная святыня.

Итак, Жизор-младший явно симпатизирует ордену Храма, что само по себе удивительно, поскольку с 1188 года — официально — Приорат Сиона и Орден тамплиеров существовали обособленно.

С другой же стороны, можно сделать и противоположное заключение: Гийом де Жизор, Великий Магистр Приората Сиона, принял участие в акции изъятия тамплиерских святынь, считаясь соратником вышеупомянутого Пидуа, приближенного короля Филиппа Красивого, который безжалостно уничтожил орден Храма. Стало быть, он проявил себя как враг тамплиеров!

Напрашивается следующий вывод: несмотря на обособленное существование Приорат Сиона все-таки продолжат внимательно наблюдать за деятельностью ордена Храма, им же и созданного! Вполне вероятно, что тайным агентам Приората Сиона, находившимся при дворе Филиппа Красивого, стало известно о его карательном походе против рыцарей-храмовников. А руководство Приората (в лице Гийома де Жизора!) сочло необходимым донести эту информацию до тамплиеров. А несоответствие данных инквизиции и сведений из «Тайных Досье», может статься, далеко не случайно, а является хорошо продуманным ходом, призванным сбить с толку непосвященных.

Эдуар де Бар (1302–1336). Особа королевского рода, поскольку он был внуком Эдуарда I Английского и вдобавок доводился племянником Эдуарду II.

Очевидна связь его семьи с династией Меровингов.

Согласно «Тайным Досье», Эдуар являлся внучатым племянником Иоланды де Бар, приходившейся супругой Гийому (Вильгельму) де Жизору. Характерно, что иных документальных свидетельств в пользу этого родства нет. Однако, если положиться на хронологические сведения Приората Сиона, выходит, что Эдуар де Бар стал Великим Магистром в возрасте пяти лет. Кроме того, нам известно, что в 1308 году Эдуар, сопровождавший герцога Лотарингского, был похищен. Подробности этого похищения так и не стали достоянием гласности, но в 1314 году мальчика удалось выкупить у таинственных похитителей. Во время его отсутствия обязанности Великого Магистра исполнял его дядя Жан де Бар. Жизнь Эдуара оказалась недолгой. В 1336 году в возрасте 34 лет он погиб в результате кораблекрушения у берегов Кипра.

Жанна де Бар (1295–1361). Приходилась старшей сестрой Эдуару. Сведения о ее жизни дольно скудны, однако ее причастность к одному знаменательному событию в жизни средневековой Европы подтверждена документально. В XIV–XV веках происходило ожесточенное противостояние Франции и Англии.

Этот военно-политический конфликт, затянувшийся на целых 116 лет, получил впоследствии название Столетней войны (1337–1453). Причиной конфликта стало притязание Англии на ряд французских земель. Война протекала с переменным успехом, но в итоге Англия проиграла. Однако в тот момент истории, о котором мы намерены поведать, удача была на ее стороне. 9 сентября 1356 года состоялась битва при Пуатье. Этот эпизод Столетней войны явился, пожалуй, наиболее горестным для Франции, поскольку в этот день погиб практически весь цвет французского рыцарства. Естественно, среди рыцарей было немало тамплиеров, направляемых Приоратом Сиона. Надо заметить, что к этому времени Жанна де Бар уже пять лет как сложила с себя полномочия Великого Магистра Приората Сиона. Характерно, что, кроме нее, все прочие руководители Приората встречали свою кончину в магистерском кресле. Французскую рыцарскую рать в битве при Пуатье возглавил сам король Франции Иоанн II Добрый (1319–1364). Силы, предводительствуемые им, поистине впечатляли: 50 тысяч войска, в том числе 20 тысяч тяжелой конницы. Королю сопутствовали его четыре сына. С английской стороны им противостоял старший сын короля Англии Эдуарда III Эдуард Плантагенет, принц Уэльский (1330–1376), которого за цвет его доспехов именовали «Черным принцем». Он был выдающимся стратегом и прославился во многих битвах, но при Пуатье его ожидал истинный триумф. Невероятно уступая в численности французам (в пять раз!!!), Эдуард Плантагенет со своей 10-тысячной армией виртуозно переиграл их тактически. Французов постигло поражение. Потери их были огромны: 16 баронов, 2426 рыцарей; всего убито 8 тысяч человек, а 5 тысяч пехоты перебито во время бегства. Погиб коннетабль Франции, а король Иоанн II Добрый попал к англичанам в плен.

Он был доставлен в Лондон и заключен в темницу.

Жанна де Бар, будучи к тому времени уже 61 года, отправилась в Лондон, презрев опасность. Ей удалось сломить упорство и нежелание английских властей и добиться того, чтобы ее допустили к плененному королю. Ей было позволено «оказывать ему помощь и утешение»; ходили слухи, что тридцатисемилетний узник являлся ее возлюбленным. Во всяком случае, она заботилась о короле вплоть до своей кончины в 1361 году. Что касается экс-короля Франции, то он, после не осуществленных попыток сыновей выкупить его, так и скончался в застенках четыре года спустя.

Жан де Сен-Клер (1329-?). Об этом человеке известно лишь то, что его почтенный дедушка состоял в браке с тетушкой… Жанны де Бар! Поистине, это был этап абсолютной конспирации деятельности Приората Сиона. Вы можете видеть, что в Средние века Приорат обретал своих владык исключительно по родственному принципу.

Бланш д'Эвре (1332–1398). Бланш, или Бланка Наваррская, графиня де Жизор — еще одна женщина, ставшая Великим Магистром Приората Сиона. Она посвятила свою жизнь изучению алхимии; в большинстве принадлежавших ей замков (недаром же она являлась супругой короля Филиппа VI Французского!) были установлены специальные лаборатории. В ее ведении находился один древнейший манускрипт — уникальный алхимический артефакт — легендарный шедевр лангедокских чернокнижников; кроме того, она позаботилась и о своем преемнике, который, пожалуй, был сведущ в алхимии поболе ее. Речь идет о Николя Фламеле.

Николя Фламель (ок. 1330–1418).

Николя Фламель

Это был величайший эрудит, знаток древних рукописей, каббалист и естествоиcпытатель.

Он стал первым Великим Магистром, с приходом которого исключительно родственный принцип избрания руководителей этой организации, по сути, канул в Лету.

В начале 80-х годов XIV столетия Фламель при посредстве некоего, встреченного им в графстве Леон, загадочного иудея получил ключ к одному тайному манускрипту, разгадать который пытался долгие годы. Манускрипт назывался: «Священная книга еврея Авраама, Принца, Священника, Левита, Астролога и Философа из племени Иудейского, которое вследствие гнева Божьего было рассеяно среди галлов». 17 января 1382 года Фламель, по технологии, почерпнутой им в пресловутом манускрипте, осуществил Великое Алхимическое Делание, превратив свинец в золото!

Он стал баснословно богат, но в памяти потомков сохранился отнюдь не по причине того, что сделался обладателем колоссального движимого и недвижимого имущества (в одном только Париже Фламелю принадлежало около тридцати особняков!), а своей благотворительностью. Он построил 14 больниц и финансировал их деятельность, а также возвел на свои средства 7 церквей и 3 часовни. Фламель оставил после себя ряд работ, которыми весьма восхищался, например, сэр Исаак Ньютон, грядущий Великий Магистр; о нем мы еще расскажем подробнее.

Рене Анжуйский (1408–1480). Если полагаться на генеалогические таблицы Приората Сиона, то получается, что Рене стал Великим Магистром еще мальчиком в возрасте 10 лет! Факт сам по себе примечательный, но вполне объяснимый. Его дядюшка Луи де Бар (!) выступал при нем в качестве регента вплоть до 1428 года. Из многих деяний, прославивших имя этого человека в веках, мы остановимся на двух. Первое — это изобретение лотарингского креста с двумя горизонтальными планками. Этот крест впоследствии стал символом «Свободной Франции-. Именно в этом качестве он фигурировал в период Второй мировой войны.

Кроме того, Рене Анжуйский основал в 1448 году орден Полумесяца (в некотором роде аналог английского ордена Подвязки и бургундского ордена Золотого Руна). Не следует путать орден Полумесяца с одноименной турецкой наградой и геральдическим знаком отличия знаменитого Общества Креативного Анахронизма (Society for Creative Anachronism).

В числе первых рыцарей ордена Полумесяца были Франческо Сфорца, герцог Миланский, и граф де Лепопкур, будущий составитель «Тайных Досье» Приората Сиона. У нас есть уникальная возможность познакомить вас с фрагментом обращения Рене Анжуйского (или Рене Анжу), приуроченного к моменту возникновения ордена:

«Кроме того, я призываю Вас из братской любви, чтобы вы в будущем во всех действиях своих руководствовались лишь тем, что диктует ваша совесть, а не какими-либо иными соображениями, чтобы Вы стремились угодить Господу, ибо в сем мире все это способно помочь Вам сотворить деяния, каковые снискают честь и благоденствие как вашему телу, так и душе.

Что до прочего, то благоговейте и почитайте христианскую религию и ее служителей.

Соблюдайте права бедных вдов и сирот.

Всегда жалейте и проявляйте сострадание к тем, кто принадлежит к более низким слоям общества.

Выказывайте любезность и добрую волю ко всем, словом и делом.

Ни под каким предлогом не порочьте женской чести.

Когда вы готовитесь сказать что-нибудь, прежде хорошо подумайте, дабы не сочли вас неправдивыми.

Избегайте любых нечестивых компаний и напрасных столкновений, насколько это в вашей власти.

Во всех случаях, которые не затрагивают всерьез вашей чести, охотно прощайте и не держите злости в своем сердце к кому бы то ни было.

Учитесь быть достойными людьми; так, чтобы ваша честь и известность по закону полумесяца простирались бы от степени хорошего до превосходного. Я говорю это, дабы уведомить вас, что все добрые деяния и праведные поступки, уже сотворенные вами, или же те, коим еще лишь предстоит воплотиться в жизни (в силу присущих вам умений и душевных склонностей), покуда Вы еще пребываете в добром здравии, должны быть засвидетельствованы в письменном виде в анналах Ордена — с целью увековечения памяти».

Удивительное наставление, не правда ли? В своей знаменитой книге «Святая кровь и святой Грааль» Майкл Баджент, Ричард Ли и Генри Линкольн, упоминая об ордене Подвязки, отмечают, что «по неясным причинам он навлек на себя гнев Церкви и был ликвидирован Папой», никак не комментируя. У нас же имеется своя версия толкования происшедшего.

Мы просим вас еще раз бегло проглядеть вышеприведенный фрагмент речи Рене Анжуйского. Не кажется ли вам, что это не просто дежурное обращение учредителя ордена к неофитам, а скорее, проповедь.

И проповедь эта, будучи обращена к пастве, взыскует сообщить душам людей практически те же самые истины, которые изложены еще в заповедях Моисеевых. Учитывая обаяние Рене Анжу, его силу и власть, не говоря уже об исключительных финансовых возможностях, Церковь не могла не опасаться образоваимя ордена Подвязки, предполагая в этой организации (и, наверное, справедливо!) конкурента самой себе. Отсюда и лютый гнев Папы и стремление немедленно уничтожить орден.

Любопытно, но сегодня в мире существует организация, носящая такое же название. Ее члены считают, что на них возложена высокая честь сохранения священных скрижалей ордена Подвязки в веках!

Они исключительно сведущи в истории, исповедуют идеалы рыцарства, в совершенстве владеют боевыми искусствами Средних веков, шлифуя свое мастерство как в пеших, так и в конных поединках. Их показательные рыцарские турниры эффектны в высшей степени, привлекая туристов со всего света.

Это все весьма достойные, уважаемые в обществе люди. Примечательно, что дорога в эту организацию не возбраняется никому! Естественно, любому соискателю предстоит пройти серьезное тестирование и подтвердить на практике, что он и духом и телом достоин чести быть принятым в орден. Североамериканское отделение нынешнего ордена Подвязки возглавляет Джеффри Хеджкок (Jуffry Hedgecock), а в Великобритании и на территории Европы эти функции исполняет Доминик Сьюэлл (Dominic Sewell).

На всякий случай мы приводим электронный адрес ордена:

Испытайте свою удачу!

Иоланда де Бар (ок.1428–1483). Иоланда — дочь Рене Анжуйского. Была замужем за Ферри Сион-Водемоном, одним из первых рыцарей Подвязки. Отец выдал ее замуж в возрасте 9 лет за юного Ферри, с отцом которого, кстати, враждовал, далеко не случайно, как сегодня можно понять. Дальний предок супруга Иоланды граф де Водемон еще в 1070 году возвел статую Девы Марии, публично объявив себя «вассалом Царицы Небесной»! Дева Мария впоследствии стала символом всей Лотарингии, а местная гора Семита (т. с. Сион) была избрана некоей рыцарской общиной как аналог горы Сион близ Иерусалима! Таким образом, владения графа — помимо вотчины паломников по святым местам — являлись реальным оплотом еретиков — с точки зрения ортодоксальной Церкви. Рене Анжуйский, выдавая свою дочь за потомка графа Водемона, скорее всего, возлагал на нее определенные надежды. И дочь его не разочаровала! Иоланда де Бар решила пойти даже еще дальше, чем прежний граф Водемон; после кончины своего мужа Ферри, при жизни которого ее проекты никогда бы не осуществились, она вознамерилась вернуть этим местам былую славу, за минувшие четыре столетия почти сошедшую на нет. Ей это более чем удалось! Высокий статус Великого Магистра Приората Сиона, который был ею обретен в 1480 году, позволил еще полнее реализовать ее намерения. Заметим попутно, что брак Иоланды с Ферри отнюдь не был бездетным. Ее сын Рене, будущий Рене II Анжуйский, герцог Лотарингии, с ранних лет тяготел к занятиям оккультизмом. Поиск тайных знаний привел его во Флоренцию. Время подходило как нельзя лучше: в 1439 году флорентийские власти, а в первую очередь державная семья Медичи, начинают в плановом порядке направлять своих агентов во все концы света, дабы те находили, где только возможно, древние книги и рукописи. Судя по всему, сеньорам Медичи возмечталось чуть ли не о собственной, сродни Александрийской, великой библиотеке! Как бы то ни было, но в 1444 году была торжественно открыта библиотека Сан-Марко, которой, конечно же, до Александрийской было далеко, однако это была самая большая в Европе и первая публичная библиотека! Так что у Рене-младшего появилась возможность реально припасть к сокровищнице знаний. Позаботился он и об учителе, который, подобно тому, как в «Божественной комедии» Вергилий наставлял Данте, явился бы для юноши опытным проводником в мире Знания. Судьбе было угодно, чтобы наставником юного Рене стал Джордже Антонио Веспуччи, в обучении у которого также находился и… Сандро Боттичелли, которому также было суждено впоследствии осуществлять управление Приоратом Сиона!

Сандро Боттичелли (1445–1510).

Сандро Боттичелли

Его настоящее имя — Сандро Филипепи. Ну, это имя легендарное и всем известное. Единственное, на что имеет смысл указать, говоря о Боттичелли, так это на его пристрастие к эзотерическим наукам. Сегодня, когда стало известно о близости Боттичелли к тайным обществам и о том, что он оказался причастен к созданию одной из первых колод Таро, мы можем по-новому проанализировать многие его полотна.

Большинство из них насыщены эзотерической символикой, что говорит о том, что творец полотен черпал свои познания из особенного источника, доступного лишь избранным. Избрание Боттичелли Великим Магистром — это отнюдь не случайность, а закономерное следствие его неуклонного движения к Истине. Еще до того как Боттичелли обрел звание Мастера среди художников, ему пришлось пройти обучение в боттеге (мастерской) Андреа дель Верроккьо (настоящее имя: Андреа ди Микеле ди Франческо Чони). Именно там он познакомился и подружился с Леонардо да Винчи.

Боттичелли щедро делился с другом своими познаниями об ином мире; они настолько сдружились, что даже решили организовать во Флоренции сеть заведений быстрого питания. Но то ли предлагаемые ими блюда были чересчур изысканными для заскорузлого флорентийского мужичья, то ли юные гении не вполне верно угадали ситуацию на рынке услуг этого рода, но их начинание с треском провалилось. Не сильно унывая, оба продолжили овладение основами мастерства.

Несмотря на то что их пути вскоре разошлись, Боттичелли никогда не терял да Винчи из виду, внимательно наблюдая за всеми его деяниями и негласно помогая в судебных тяжбах. Он знал, что всегда сможет на него положиться. Предвидя свой скорый конец в 1510 году, он вызвал к себе Леонардо и передал тому свои священные полномочия.

Леонардо да Винчи (1452–1519).

Что ж, можно сказать, что Леонардо своими потрясающими работами, невероятным творческим талантом и величием своей личности — даже если бы его знакомства с Боттичелли не произошло — наверняка обратил бы на себя внимание Приората Сиона, руководители которого всегда стремились к привлечению в организацию наиболее достойных современников. Кроме того, Леонардо, известный богохульник, был еретиком из еретиков, а это качество привносило дополнительные очки на его счет. Нельзя здесь не отметить и его нетрадиционную сексуальную ориентацию (рекомендуем вам исключительно познавательную книгу по этой теме: Антон Греков. Сексуальный кодекс да Винчи. ACT. 2007). Содомия (во времена Леонардо ее еще называли «флорентийской болезнью») — бич Средневековья.

Она являлась, может быть, не слишком привлекательной, но неотъемлемой, неизбежной частью бытия тех же тамплиеров. Любопытно, кстати, что процесс посвящения в Орден тамплиеров в финале предусматривал «братское массовое соитие», своим неистовством поражавшее воображение; в то же время Устав тамплиеров сурово клеймит членов Ордена, которые грешат мужеложством (статья буквально гласит: «не заниматься противоестественными соитиями»)! Право же, парадоксально… Собственно, и среди Великих Магистров Приората Сиона имелись те, кто тяготел к извращенным плотским удовольствиям. Да что там далеко ходить, достаточно назвать хотя бы Жана Кокто, поразительного театрального и кинорежиссера, драматурга, писателя, художника, кроме всего прочего, возглавлявшего Приорат Сиона!

Вожделение, которое он питал к мужской плоти, находило свое отражение в его прозе, поэзии и, конечно же, графике. Вместе с тем Кокто был счастливо женат и далеко не бездетен!

Символическое изображение дуэта тамплиеров носило, увы, весьма тонкий подтекст

Однако о нем — речь еще впереди…

А пока давайте вернемся к рассказу о да Винчи.

Великим Магистром Леонардо был на протяжении последних 9 лет своей земной жизни. Однако всю свою жизнь oн демонстрировал верность тому мировоззрению, которое стало складываться у него еще в юношеские годы. В первую очередь, это, естественно внутреннее отторжение от доктрины Ортодоксальной Церкви.

Один из графических шедевров Жана Кокто, красноречиво демонстрирующий пленительную противоречивость натуры Великого Магистра Приората Сиона

Взгляды Леонардо на саму христианскую религию и на служителей культа блестяще явлены в его афоризмах, загадках, баснях. Мы уверены, вам будет любопытно познакомиться (а то, может быть, и воскресить в своей памяти!) с некотрыми образчиками прозы легендарного гения Возрождения (пер. Р. Грищенкова):

О христианах

Очень многие, исповедуя веру в сына, возводят храмы лишь во имя матери.

* * *

О читающих обедню священниках

Премного явится таких, которые, дабы поднатореть в собственном искусстве, станут рядиться в роскошнейшие одеяния, скроенные на манер фартуков.

* * *

О священниках с причастием во чреве

Случится так, что едва ли не все дарохранительницы, содержащие плоть Христову, двинутся самостоятельно по многим дорогам мира.

* * *

О братьях-исповедниках

Горемычные женщины по собственной воле явят мужчинам свои бесчисленные похоти и срамные интимные дела.

* * *

О картинах, изображающих святых, которым поклоняются

Люди обратят свои речи к тем, кто не будет их слышать и видеть, хотя их очи будут разверсты; люди будут говорить с ними, но ответа не дождутся; и станут люди испрашивать милость у тех, кто, обладая ушами, не слышит; и захотят они возжечь свет для тех, кто незряч…

* * *

О распятиях, пущенных в продажу

И вижу я Христа вновь проданным и распятым, а святых его — обреченными на муки.

* * *

О вере монахов, пробавляющихся за счет своих давно почивших святых

Те, кому суждено умереть, явятся спустя тысячелетия теми, кто содержит на свой счет множество живых

* * *

О торговле раем

Неисчислимые толпы народа, не испросив даже позволения самого хозяина, станут открыто и безмятежно торговать вещами величайшей ценности, которые никогда не являлись их собственностью и которыми им не дано было обладать; правосудие же людское не станет в это вникать.

* * *

О монохах, которые не жалеют слов и, обретая в результате величайшие богатства, одаривают всех раем

Незримые монеты будут способствовать триумфу тех, кто их расходует.

* * *

О храмах и обиталищах монахов

Премного явится тех, кто пожелает пренебречь своими занятиями, трудами, малообеспеченным существованием и кровом и изберет жизнь в богатых и величественных покоях, доказывая тем самым, что есть средство, позволяющее завести дружбу с самим Господом.

Некий священник, обходя свой приход в страстную пятницу и имея целью разнести святую воду по домом прихожан — согласно обычаю, — вступил в жилище одного живописца и окропил несколько его картин водой; живописец, повернувшись к нему, спросил, едва сдерживаясь, чего ради тот мочит водой кортины. Священник на это ответствовал, что таков обычай и что он просто обязан был поступить подобным образом; деяние его суть благо, а тот, кто творит благо, должен уповать, что ему воздастся сторицей, ибо именно это было возвещено Господом; поэтому за любое благо, творимое на земле, грядет стократ большее воздаяние.

Дождавшись ухода священника, живописец, высунувшись из окна, вылил ему на голову внушительное ведро воды, молвив: «Получи-ка стократ большее, в точности как обещал; воздаю тебе за благо, сотворенное святой водой, наполовину испортившей мои картины!»

* * *

У одной женщины, стиравшей сукно, сильно покраснели ноги от холода. Оказавшийся поблизости священник, придя в изумление, поинтересовался у нее, что стало причиной подобной красноты. Женщина же, недолго думая, ответствовало, что причина этого явления — огонь, который пламенеет у нее внизу. Тогда священник возложил длань свое на некий член, делавший его в большей степени мужчиной, нежели монахом, и, тесно приникнув к молодице, принялся умильными и сладкими речами склонять ее к тому, чтобы она во имя благости Божьей не побрезговала бы возжечь и его фитилек.

Поистине эти записи из секретных тетрадей Леонардо говорят о его жизненной позиции куда больше и понятнее, чем пухлые энциклопедические тома, не правда ли? Именно такой человек для Приората Сиона был желаннее прочих — в плане передачи ему полномочий Великого Магистра.

За четыре года до своей кончины Леонардо да Винчи в качестве военного инженера был прикомандирован к армии вице-короля Лангедока и Милана Шарля де Монпансье Бурбонского, бывшего также коннетаблем Франции.

Мы понимаем, что пестрядь всех этих новых, не слишком то привычных для уха имен может очень скоро утомить.

Леонардо да Винчи

Однако имейте в виду: мы ведем рассказ о тайном обществе, поэтому постарайтесь быть внимательнее!

Помните, что этот список — не перечень каких-то непонятных персонажей, это все Великие Магистры, каждый из которых в свое время оказывал большее или меньшее влияние на ход всего исторического процесса. Случайных фигурантов среди них нет. Вот так и встреча Леонардо с коннетаблем Бурбонским тоже далеко не случайное событие, ведь именно Шарлю де Монпансье Бурбонскому предстояло принять из слабеющих рук Леонардо бразды правления Приоратом Сиона!

Коннетабль Бурбонский (1490–1527). Этот вельможа обладал в XVI столетии поистине невероятным влиянием. Выбор Приората Сиона в его случае тем более был не случаен, что его сестра сочеталась браком с очередным герцогом Лотарингским — внуком Иоланлы де Бар и правнуком Рене Анжуйского.

Комментарии, полагаем, излишни. Из исторических событий, в которых оказался задействован Шарль, коннетабль Бурбонский, необходимо упомянуть Первую войну с Габсбургами, которую вел король Франции Франциск I (1494–1547), ставший править еще в 1515 году, с Карлом Австрийским, впоследствии Карлом V. Коннетабль Бурбонский, бывший изрядным военачальником и обеспечивший Франциску немало триумфов, полагал, что заслуживает куда более изрядного содержания. Однако то ли казна Франциска была чересчур истончена вследствие непрестанных военных расходов, то ли ему было неприятно наблюдать за ростом влияния коннетабля, то ли его просто одолела жадность (он даже попытался лишить Шарля земель, перешедших ему от скончавшейся в 1521 году супруги), но он резко отказал коннетаблю в его притязаниях, за что и поплатился. Знаменитый стратег перешел на сторону Карла V, что и решило исход самой войны, довольно скоро приведя к пленению Франциска. Венцом этой войны стала битва при Павии (23 февраля 1525 года), в которой коннетабль, ставший главнокомандующим императорской армии, впервые в Европе применил в массовом порядке огнестрельное оружие. Его 3000 мушкетов решили дело — от тяжелой, закованной в латы конницы, на которую столь надеялся Франциск, практически ничего не осталось. Впрочем, вы можете судить сами: коннетабль потерял лишь около 500 своих бойцов, тогда как Франциск лишился 12000 и попал в плен! Впрочем, его впоследствии, хотя и не без труда, удалось выкупить, и войны, естественно, продолжились. Что же до коннетабля Бурбонского, то двумя годами спустя он скончался от смертельного ранения, полученного при осаде его ратью Рима. Умирал он спокойно, без суеты, поскольку знал: его двадцатилетний, преданный всей душой эзотерическим таинствам кузен Фердинанд де Гонзаг — самый подходящий человек для того, чтобы встать вместо него у кормила Приората Сиона…

Фердинанд (Ферранте) де Гонзаг (1507–1575?).

Его родителями были Изабелла д'Эсте и герцог Маптуанский, покровительствовавшие еще Леонардо да Винчи. Обстоятельства его жизни не менее загадочны, чем детали кончины. Реально известно, что он вступил в союз с герцогом де Гизом. Целью этого союза был французский трон. Что же до его кончины, то здесь историки становятся в тупик. Дело в том, что, по одним данным, он ушел из жизни не в 1575, а в 1557 году; кроме того, у него был сын Сезар де Гонзаг, который действительно умер в 1575 году. Возможно, летописец Приората Сиона допустил досадную ошибку. Там же представляется более вероятной версия нигоров «Святой крови и святого Грааля», полагающих, что «это скорее способ скрыть нечто важное».

Луи де Невер (1539–1595). Луи, герцог де Невер, он же Луи де Гонзаг, приходился племянником предыдущему Великому Магистру и начал управлять Приоратом Сиона и возрасте 36 лет. Это был известный эзотерик своего времени, он тесно сотрудничал с такими духовными колоссами, как Джордано Бруно и Джон Ди, что, впрочем, не мешало ему принимать активное участие в политической жизни страны и сообща со своим дядей поддерживать герцога де Пиза в его притязаниях на французский трон. Будучи суперинтендантом и ведая королевскими финансами, Луи имел общие проекты с сэром Томасом Фладдом, который был отцом Роберта Фладда; последний в возрасте 18 лет сменил Луи Мевера на его посту Великого Магистра Приората Сиона.

Роберт Фладд (1574–1637).

Роберт Фладд

Роберт Фладд, прозывавшийся также Робертусом де Флуктибусом, был одним из самых выдающихся эзотериков Британии, а также известным врачом, последователем Парацельса. Уже став Великим Магистром, он выступал в качестве наставника младшего сына герцога де Гиза. Период наставничества продлился с 1602 по 1620 годы.

В сферу научных интересов Роберта Фладда входили астрономия (он деятельно сотрудничал с Кеплером), химия, физиология (а именно проблемы кровообращения, исследования которого проводились им параллельно с его хорошим другом и знаменитым врачом Уильямом Гарвеем) и даже механика — Фладд, подобно Леонардо да Винчи, немало времени посвятил созданию вечных двигателей. Он также был приверженцем доктрины розенкрейцеров; в соответствующем разделе нашей книги ему посвящен обстоятельный рассказ, здесь же мы непременно должны указать путь передачи им полномочий Великого Магистра Приората Сиона. В конце XVI — начале XVII столетия Роберт Фладд предпринял несколько путешествий, что требовалось интересами Приората Сиона. Путешествовал он не в одиночестве, а с группой приверженцев движения розенкрейцеров, в числе которых был некто Янус Грутер (1560–1627), маститый голландский филолог, бывший близким другом Иоанна Валентина Андреа. Последнему предстояло сменить Фладда (после его смерти) на посту главы Приората.

Иоанн Валентин Андреа (1586–1654).

Иоанн Валентин Андреа

До того как приступить к управлению Приоратом, Андреа проживал в маленьком провинциальном городке близ Штутгарта, где служил дьяконом при монастыре.

Может показаться удивительным, каким образом на него вообще мог пасть выбор Приората, но это произошло далеко не случайно.

Во-первых, именно он явился автором церковной реформы, кроме того, им в 1619 году было опубликовано сочинение «Химическая свадьба Христиана Розенкрейца в году 1459», ставшее своего рода евангелием розенкрейцеров.

Янус Гругер, тесно общаясь с Робертом Фладдом, безусловно, расписал ему великие достоинства своего друга. Фладд, будучи прозорливым и мудрым руководителем, не мог не оценить колоссальный потенциал немецкого теолога и (в случае собственной кончины) рекомендовал именно его в качестве наиболее перспективной кандидатуры на пост Великого Магистра. На этом мы остановимся, поскольку об об Андреа, так же как и о Фладде, обстоятельно рассказывается в отдельной главе нашей книги, посвященной розенкрейцерам; пришло время обратиться к личности следующего владыки Приората.

Роберт Бойль (1627–1691).

Роберт Бойль

Бойль, младший сын графа Корка, стал Великим Магистром в 27 лет.

В юности он немало путешествовал и учился. Это тот самый Бойль, известный нам из школьного курса по закону Бойля-Мариотта, который Бойлю удалось вывести, исходя из собственных опытов с воздушным насосом. Согласно этому закону (описывающему изотермический процесс и предусмотренному для идеальных газов), для данной массы данного газа при постоянной температуре произведение давления на объем есть величина постоянная!

У Бойля за плечами осталась Флоренция, обогатившая его, помимо всего прочего, знакомством с венценосной семьей Медичи, и Женева, где он с воодушевлением постигал основы демонологии. Любопытная деталь: будучи завзятым чернокнижником, Бойль был вне себя от счастья, когда ему удалось заполучить том под названием «Дьявол из Маскона». В изданной издательством ACT в 1999 году «Энциклопедии загадочного и неведомого», принадлежащей перу И. В. Винокурова, содержится любопытный рассказ об этой книге, который мы здесь воспроизводим:

«В 1642–1644 годах Бойль работал в Женеве, где познакомился со священником-кальвинистом Франциском Перро, который поведал о необычных событиях, случившихся в его доме в 1612 году, и ознакомил ученого с дневниковыми записями, сделанными в то время.

Бойль был настолько поражен рассказом старого священника, что посчитал необходимым опубликовать дневник и даже приложил к этому руку. Уже в 1653 году книга была издана в Женеве на французском языке, а в 1658 — на английском в Оксфорде; второе французское издание появилось в 1853 году. Английское название книги — «Дьявол из Маскона», французское «Антидемон из Маскона».

Итак, те давние события разворачивались во французском городе Масконе, Бургундия, в доме приходского священника Франциска Перро, убежденного кальвиниста; его дедушка стал кальвинистом под влиянием самого Кальвина.

…14 сентября 1612 года Перро покинул дом, уехав по делам. Когда вернулся через пять дней, нашел жену и служанку в состоянии, близком к ужасу. Супруга священника рассказала, что в ночь но 15 сентября она внезапно проснулось от того, что занавеска ее кровати вдруг с громким шумом бешено отдернулось. Служанка, спавшая в той же комнате, тоже проснулась и встала посмотреть, что случилось, но ничего не обнаружила: дверь и все окно закрыты на эосовы.

Следующей ночью, едва они легли спать, как почувствовали, что с них стаскиваются одеяла. Служанка встала, хотела выйти из комноты, отодвинула засов, но дверь не открывалась: казалось, кто-то давит на нее снаружи. Пришлось громко позвать но помощь другого слугу, который легко открыл дверь. Девушка зажгла свечу, прошла на кухню, где, к ее удивлению, оказались разбросаны кастрюли и чайники. Этой ночью и в следующие слышался шум, подобный тому, что издает рой пчел, также раздавалась странная какофония звуков, напоминавшая, по словам Перро, шаривари, то есть что-то типа варварской музыки, исполненной на кастрюлях и чайниках.

Выслушав рассказ жены, священник задумался. А вдруг все это проделки каких-то злых шутников? Он тщательно осмотрел каждый угол дома, запер на засовы все окна и двери и, утомленный дорогой, лег спать раньше обычного. Но уснуть ему так и не удалось. Едва он очутился в постели, как на кухне послышался страшный шум, будто кто-то с силой швырял дрова, а также громкие удары в стены.

Во все стороны разбрасывалось посуда, из которой при этом раздавались звуки шаривари. Перро встал, еще раз лично обследовал все закоулки дома, но вновь не нашел ничего подозрительного. «Тогда, — пишет Перро, — я понял, что это мог вытворять только домашний дух, и остаток ночи провел в таком удивлении, какое человек едва ли может себе вообразить».

На следующий день, ранним утром, священник поставил в известность о происходящем епископа, а также королевского нотариуса и прокуратора города Маскона Франсуа Торню. Вечером того же дня все они прибыли в «нехороший» дом, чтобы лично засвидетельствовать странности, но… ничего не произошло. Пришли повторно, и в присутствии самого прокуратора около девяти часов вечера 20 сентября дух открыто заявил о себе громким и пронзительным свистом, повторенным несколько раз. Затем зазвучал голос, который раздавался в трех четыре» шагах от слушателей. Послышались первые слова псалма, короткая мелодия из пяти нот, которую высвистывают птицы, когда их учат петь. После этого голос произнес слова «священник, священник» и повторил их много раз.

Далее, сообщает Перро, дух выразил готовность обратиться в ангела света и стал очень громко читать разные молитвы, но почему-то ни одну не довел до конца. Затем он рассказал уйму всяких историй, которые, скорее всего, были правдивыми. Священник пришел к этой мысли потому, что все сообщенное духом прилюдно в его семье соответствовало действительности. Невидимка рассказол, что отец Перро был отравлен, назвал имя того, кто это сделал и почему, место и способ отравления. Еще он поведал о женах, которые убили своих мужей, о соседях, от коих следует держаться по-дальше, и о многом другом, что выглядело весьмо правдоподобно.

Его дела были столь же необычны, как и слова. Дьявол не раз шалил на глазах священника; часто бросал огромный рулон материи, однажды выхватил подсвечник из рук служанки, оставив ей лишь зажженную свечу, с равным удовольствием наводил в комнатах как порядок, так и беспорядок, неумело ухаживал за лошадью, завязывая в косички ее хвост и гриву.

Демон был особо привязан к служанке. Ее бывшие хозяева рассказывали, что родители девушки подозревались в колдовстве, и полагали, что их дочь тоже была колдуньей. Когда Перро отказал ей от места, демон, который никогда не причинял служанке вреда, вдруг стал наносить удары ее преемнице, окатывал ее водой и в конце концов вынудил уйти.

Почти два месяца многие именитые горожане приходили в дом священника, беседовали с невидимкой, выслушивали его разглагольствования, пока не наступила развязка, связанная, видимо, с увольнением служанки. Дней за десять-двенадцать до исчезновения дьявол стал забрасывать дом камнями — с утра до вечера. Некоторые из них были весом до килограмма!

Перро очень живо описывает последний визит королевского нотариуса в свой дом в те дни: "Господин Торню пришел ко мне домой около полудня, справился, все ли еще дьявол у меня, и начал подавать свистки розной тональности, а дьявол каждый раз отвечал свистом той же тональности. Затем дьявол бросил в него камень, который упал у его ног, не причинив никакого вреда. Торню поднял камень и, пометив его углем, бросил за дом, в глубину заднего двора, прилегающего к городской стене с одной стороны и к реке Саон с другой, но дьявол швырнул ему камень обратно, причем это был все тот же камень, о чем свидетельствовало отметка углем. Подняв камень, Торню почувствовал, что он очень горячий, и сказал, что, по его мнению, камень успел побывать в аду, поскольку, когда он держал его в руках первый раз, камень был холодным».

Вот такая любопытная книга! Достаточно, нам думается, даже этого описания, чтобы понять, почему Бойль горел желанием ее заполучить! Однако для нас в связи с Приоратом Сиона важна все-таки не столько сама книга, сколько ее переводчик. А им был не кто иной, как Пьер дю Мулен. Они с Бойлем впоследствии даже стали закадычными друзьями. Но кем же был еще этот Пьер дю Мулен? Ответ вас, думается, не разочарует! Дело в том, что отец переводчика был… личным исповедником Катерины де Бар.

Вновь возникает эта фамилия, автоматически указывая на связь с Приоратом Сиона, «невидимой коллегией-, как именовал его Бойль в своих письмах.

Кстати, сам Бойль был знаком, по крайней мере, с двумя людьми, которым, как и ему, было определено Судьбой направлять деятельность приората Сиона в определенные периоды времени. Одним из них был Иоанн Валентин Андреа, с которым Бойль свел знакомство через посредство его близкого друга Самуэля хартлиба, а другим — сам сэр Исаак Ньютон, которого он лично посвятил в таинства искусства алхимии. Непосредственно перед своей смертью он призвал к себе Ньтона и вручил ему склянку с таинственным красным порошком, использовавшимся им в алхимических опытах; секрет его был утрачен.

Кроме того, Бойль изъявил ему свою последнюю волю, назначив преемником.

Исаак Ньютон (1642–1727).

Сэр Исаак Ньютон

Мы привыкли считать этого человека достославным ученым мужем, а ведь Нютон, как блестяще характеризует его Мартин Ланн в своей монографии «Код да Винчи расшифрован» (2004), — это темная лошадка самого высшего ранга в Приорате Сиона.

Помимо алхимии, интерес к которой привил ему Роберт Бойль, Ньютон занимался изысканиями в таких областях, как божественная геометрия и нумерология.

В 1696 году, когда Ньютон уже в течение пяти лет возглавлял Приорат Сиона, он был назначен директором Королевского монетного двора, что позволило ему разработать и установить золотой стандарт. Семью же годами спустя он был избран президентом Королевского общества; этот пост открывал перед ним еще более широкие возможности, в частности, упрочнение контактов с различного рода масонскими обществами.

Говоря о Ньютоне, просто нельзя не упомянуть об одном из его конфидентов (т. е. доверенных лиц). Им явился загадочный женевский аристократ Фасио де Дюйе, имевший колоссальные знакомства в научных кругах, и не только. Их встреча, полагаем мы, была далеко не случайна и произошла, судя по всему, еще в 1690 году. Именно благодаря влиянию де Дюйе, Ньютон уделил пристальное внимание «севеннским пророкам», обнаружившим свое присутствие в Лондоне в 1705 году. Эти люди были облачены во все белое; основным постулатом их религии было провозглашение приоритета прямого познания над ортодоксальной религией Церкви.

Они заставляли вспомнить о катарах, которые так же, как и они сами, яростно отрицали божественность Иисуса; прямым следствием этого стали жестокие репрессии и гонения. Понятное дело, что их убеждения не могли не импонировать Великому Магистру Приората Сиона, оказывавшего им серьезную поддержку.

Как нам сегодня стало известно, почувствовав скорое приближение смерти, Ньютон за две недели до своего физического ухода уничтожил основную часть своего рукописного архива. Нам остается лишь гадать, какая сокровищница Тайного Знания оказалась, таким образом, утрачена…

Чарльз Редклифф (1693–1746).

Чарльз Рэдклифф

Если уж быть вполне справедливыми, то о Чарльзе Рэдклиффе (Charles Radclyffe), пятом герцоге Дервентвотерском, весь мир узнал, прочитав «Код-да Винчи». В 79 главе романа многие с удивлением обнаружили, что этот, в общем-то неведомый персонаж, оказывается, входил в число Великих Магистров! А что же нам о нем известно сегодня? Надо признаться, что многое в личности Рэдклиффа вызывает сомнение, хотя… как знать? Он активно якшался с масонами, более того, именно ему принадлежит честь разработки Шотландского ритуала. В его жилах текла королевская кровь (Рэдклифф — кузен юного Карла Эдуарда Стюарта, Карла III Изгнанника), собственно, он всегда был верным слугой династии Стюартов, деятельно борясь за возвращение ей королевского трона.

Если принять во внимание тот факт, что он в продолжение 19 лет своей жизни пользовался полномочиями Великого Магистра, то с этим как-то мало согласуется тот факт, что он принял… насильственную смерть. Характерно, что авторами «Святой крови и святого Грааля» акцент на это не делается. А произошло все следующим образом.

Рэдклифф готовился сесть на корабль, намереваясь достичь Шотландии, где предполагал встретиться с Карлом III. Осуществить свое намерение ему, увы, не удалось. Он был схвачен людьми правящего монарха Георга II. Это случилось на исходе 1745 года, а несколько позже он был осужден за пособничество претенденту на престол, и лорд-советник Филипп Йорк, первый герцог Хардвикский, приговорил его к смерти. 8 декабря 1746 года Рэдклифф был обезглавлен…

Карл Лотарингский (1712–1780). Личность поисГине примечательная! Главнокомандующий австрийской армии и блестящий военачальник, проигравший только Фридриху Великому (в 1742 году), за что был отправлен в отставку, Карл удалился в Бельгию (тогда — Австрийские Нидерланды, генерал-губернатором которых, естественно, являлся он сам). Там он приложил все усилия, чтобы его собственный двор ничем не уступал двору… Рене Анжуйского, его почитаемого предка. Теперь вам, полагаем, сразу же стало понятным его присутствие в списке Великих Магистров. Любопытно, что, начав руководить Приоратом в 1746 году, он через пятнадцать лет, в 1761 году, удостоился чести стать… великим магистром Тевтонского ордена, некогда покровительствуемого самими тамплиерами (а значит — Приоратом Сиона!). Виртуозно сочетая управление двумя должностями, Карл снискал все мыслимые почести и еще при жизни (1795) удостоился чести присутствовать при открытии собственной конной статуи. Умер он от банального сердечного приступа, быстро и почти мгновенно. В последнее десятилетие своего земного бытия Карл Лотарингский заботливо опекал своего племянника Максимилиана и даже сделал двадцатичетырехлетнего юношу коадъютором Тевтонского ордена (по сути, своим заместителем). Это случилось в 1770 году, а десятью годами спустя Максимилиану было суждено заместить своего почтенного дядюшку и на посту Великого Магистра Приората Сиона.

Максимилиан Лотарингский (1756–1801). Несмотря на известное благоприятствование Судьбы, жизнь Максимилиана не продлилась слишком долго. Блестящий военный, он в результате падения с лошади был вынужден расстаться с армией и искать успокоения в лоне Церкви. Епископ Мюнстерский, курфюрст Кельнский, он после кончины своего дяди не только стал Великим Магистром Приората Сиона, но и главой Тевтонского ордена!

Максимилиан был блестяще образован, водил знакомство с масонами (неплохо для епископа, не так ли?!), а с Моцартом так вообще даже был на дружеской ноге. В своих действиях Максимилиан Лотарингский был невероятно скрытен, что весьма пригодилось ему по жизни.

Шарль Нодье (1780–1844).

Шарль Нодье

Он, будучи сыном масона, стал Великим Магистром в 21 год. Юноша этот развился необыкновенно рано. Так, еще в возрасте 17 лет он организовал тайное общество Филадельфов, члены которого экстатически воспевали чудеса Природы, а в 1802 году, уже став Великим Магистром Приората Сиона, Шарль Нодье воспользовался некоторой толикой своего досуга, чтобы возродить Филадсльфов в новом качестве и создал (опять-таки тайное!) общество Медитаторов. Невольно напрашвается предположение: уж не этот ли несомненный талант конспиратора и заговорщика, проявившийся у Нодье в таком юном возрасте, стал причиной избрания его руководителем Приората Сиона?!

Что ж, Нодье, вне всякого сомнения, один из самых даровитых писателей Франции, и с него начинастся ряд Великих Магистров, блестяще проявивших себя на поприще литературы и искусства. Это сегодня в честь Нодье названы колледжи, лицеи, улицы; есть даже фонд его имени. А на заре своей жизни он познал куда более терний, нежели славы и оваций. Реальная известность к нему пришла лишь к середине двадцатых годов XIX столетия, когда он уже практически двадцать лет фигурировал в качестве Великого Магистра. Но это теперь мы можем с уверенностью констатировать подобные факты, а при жизни Нодье его считали популярным, занимательным, а временами, может быть, даже заумным и нудноватым писателем — не более того.

А ведь Нодье является автором романа «Жан Сбогар», бывшего излюбленным чтением А. С. Пушкина, кроме того, им написаны (мы перечисляем здесь лишь наиболее значительные из его произведений):

«Изгнанники», «Зальцбургский художник», «Печальные, или Отрывки из записок самоубийцы», «Вампир», «Лорд Ратвен, или Вампиры», «Инферналиана», «Смарра, или Ночные демоны», «История Богемского короля и его семи замков», «Библиоман», «Фея Хлебных Крошек», «Франциск Колумна» — все не перечислить…

В этих произведениях, в большинстве своем представляющих собой прихотливое сочетание преданий, масонских легенд, фантастики и эзотерики, раскрывается загадка мировоззрения Шарля Нодье, пользовавшегося при жизни заслуженной славой и признанного мэтрами литературы; недаром же его закадычными друзьями были Виктор Гюго, Альфред де Мюссе и др.

Казалось бы, вышеперечисленного будет достаточно для краткой характеристики этого Магистра.

Однако целью нашего исследования является объективное освещение событий, имеющих непосредствсннос отношение к Приорату Сиона, поэтому мы — при всем пиетете к личности Шарля Нодье — просто обязаны указать на некоторые, по крайней мере, хотя бы на одно, скажем так, несоответствие, о котором не упоминается у наших коллег, занимающихся изучением деятельности Приората Сиона.

Как вы помните, Великим Магистром — согласно «Тайным Досье» — Нодье стал в 1801 году. В это время у него была возлюбленная, которую звали Люсили Франк. В 1803 году девушка трагически и безвременно уходит из жизни, а Шарль, вне себя от горя, создаст поэму… антинаполеоновского характера (напомним, что в это время Наполеон Бонапарт находится в зените славы, даже не помышляя о том, что ему уже через каких-то 9 лет суждено познать ужас поражения под Бородино). Затем он специально доносит на себя властям и оказывается в тюрьме.

Это оказалась темница Сен-Пелажи, в которой незадолго до Нодье содержался легендарный маркиз Альфонс де Сад, что, кстати, не помешало Шарлю сообщить в своих мемуарах, что они с господином маркизом делили одну камеру. Итак, Великий Магистр Приората Сиона и автор скандальной оды — может ли это быть один и тот же человек? Как знать? Решайте сами. А вдруг это феноменальный пример фантастической мимикрии, искусству которой Нодье мог научиться у насекомых, будучи неплохим энтомологом и специализируясь на бабочках? Впрочем, скорее всего, это свидетельство той бурной палитры чувств, что отличает двадцатилетних — всех времен и народов. Поистине можно с блеском выступать в роли Великого Магистра и, в то же время, всей душой сострадать потере любимой, совершая в порыве отчаяния необдуманные поступки (вроде написания злополучной оды), за которые потом придется жестоко поплатиться. Наверное, это то самое пресловутое «человеческое, слишком человеческое», о котором писал Ницше и которое позволяет Великим Магистрам, распознавая себя в нас, вершить судьбы мира…

Виктор Гюго (1803–1885).

Виктор Гюго

Право же, автор романов «Отверженные», «Человек, который смеется» и, конечно же, «Собор Парижской Богоматери» в особом представлении не нуждается. Недостает лишь нескольких штрихов.

Гюго был младшим современником Шарля Нодье; в сущности. семнадцататилетний Виктор избрал его себе в качестве учителя. Благодаря Шарлю Нодье молодой Гюго открыл для себя загадочный и необъятный мир эзотерики, познакомился с основами Каббалы и доктриной розенкрейцеров. Они путешествовали по Европе, дружили домами, сообща выпускали журнал; известно, что именно Нодье Гюго обязан сюжетами ряда своих произведений, в частности, романа «Собор Парижской Богоматери». А 2 мая 1825 годя, когда Виктору Гюго исполнилось 22 года, Шарль Нодье ввел его в Приорат Сиона — пока еще в качестве рядового члена. Союз учителя и ученика нросуществовхт вплоть до кончины Нодье в 1844 году; на похоронах Гюго был удостоен чести нести покров усопшего. А 22 июля того же года (в день святой Магдалины) большинством в один голос он был избран Великим Магистром Приората Сиона. Прием прошел не без осложнений; примечательно, что Теофиль Готье, известный писатель и поэт, рекомендованный к приему в Приорат Сиона лично Виктором Гюгo (1829), был настроен категорически против его кандидатуры и даже предпринят ряд тайных действий, намереваясь добиться его смещения. Планы Готье провалились, и он, не в силах пережить позор, оставил Париж и бежал в Алжир. Гюго же прожил необыкновенно долгую жизнь и вплоть до своей смерти в 1885 году возглавлял Приорат Сиона.

В его уникальной, богатой событиями биографии имеется, однако, период, о котором по-настоящему знают очень немногие.

В 1853–1855 годах Виктор Гюго, который, как вы понимаете, уже фигурировал в качестве Великого Магистра, во всеуслышание заявил о своем несогласии с государственной политикой Франции. Вслед за тем он покинул Париж и отправился в добровольное изгнание на остров Джерси. Там достаточно ярко проявилась эзотерическая сторона его натуры. Самое же интереное, это то, что его изыскания и опыты были непосредственно связаны с открытиями… Николя Фламеля, гениального алхимика, каббалиста XIV столетия, бывшего так же, как и сам Гюго, Великим Магистром. Будет однако же неверным сделать вывод, что этот интерес к личности Фламеля возник у Гюго только к середине 1850-х годов. Еще в 1831 году, когда от Приората Сиона его отделяла внушительная дистанция в 13 лет, он опубликовал великий роман «Собор Парижской Богоматери», и поныне считающийся бесспорным шедевром романтической школы. Мы специально подготовили для вас целый ряд выдержек из этого романа, в которых фигурирует Николя Фламель. Вчитайтесь внимательно, и вы многое поймете (пер. Н. Л. Коган):

«…Парижская грязь, — размышлял он (ибо был твердо уверен, что этой канаве суждено послужить ему ложем, — о коль на ложе сна не спится, нам остается размышлять!) — парижская грязь как-то особенно зловонна. Оно, по-видимому, содержит в себе очень много летучей и азотистой соли — так, по крайней мере, полагает Никола Фламель и герметики…»

…Таким образом, романское аббатство, философическая церковь, готическое искусство, искусство саксонское, тяжелые круглые столбы времен Григория VII, символика герметиков, где Никола Фламель предшествовал Лютеру, единовластие папы, раскол церкви, аббатство Сен-Жермен-де-Пре и Сен-Жак-де-ла-Бушри — все расплавилось, смешалось, слилось в Соборе Парижской Богоматери. Эта главная церковь, церковь-прародительница, является среди древних церквей Парижа чем-то вроде химеры, у нее голова одной церкви, конечности другой, торс третьей и что-то общее со всеми.

…Достоверно известно, что архидьякон нередко посещал кладбище Невинных, где покоились его родители вместе с другими жертвами чумы 5466 года; но там он как будто не так усердно преклонял колени перед крестом на их могиле, как перед странными изваяниями над возведенными рядом гробницами Никола Фламеля и Клодо Пернеля.

Достоверно известно и то, что его часто видели на Ломбардской улице, где он украдкой проскальзывал в домик на углу улиц Писателей и Мариво. Этот дом выстроил Никола Фламель; том он и скончался около 1417 года. С тех пор домик пустовал и начал уже разрушаться, до такой степени герметики и искатели философского камня всех стран исскоблили его стены, вырезая на них свои имена. Соседи утверждали, что видели через отдушину, как однажды архидьякон Клод рыл, копал и пересыпал землю в двух подвалах, каменные подпоры которых были исчерчены бесчисленными стихами и иероглифами самого Никола Фламеля. Пологали, что Фламель зарыл здесь философский камень. И вот в течение двух столетий алхимики, начиная с Мажистри и кончая Миротворцем, до тех пор ворошили там землю, пока дом, столь безжалостно перерытый и чуть не вывернутый наизнанку, не рассыпался наконец прахом под их ногами.

Достоверно известно также и то, что архидьякон воспылал особенной страстью к символическому порталу Собора Богоматери, к этой странице чернокнижной премудрости, изложенной в каменных письменах и начертанной рукой епископа Парижского Гильома, который, несомненно, погубил свою душу, дерзнув приделать к этому вечному зданию, к этой божественной поэме кощунственный заголовок. Говорили, что архидьякон досконально исследовал исполинскую статую святого Христофора и загадочное изваяние, высившееся в те времена у главного портала, которое народ в насмешку называл «господином Легри». Во всяком случае, все могли видеть, как Клод Фролло, сидя на ограде паперти, подолгу рассматривал скульптурные украшения главного портала, словно изучая фигуры неразумных дев с опрокинутыми светильниками, фигуры дев мудрых с поднятыми светильниками или россчитывая угол, под которым ворон, изваянный над левым порталом, смотрит в какую-то таинственную точку в глубине собора, где, несомненно, был запрятан философский камень, если его нет в подвале дома Никола Фламеля.

Дедал — это цоколь; Орфей — это стены; Гермес — это здание в целом. Вы придете, когда вам будет угодно, — продолжал он, обращаясь к Туранжо, я покажу вам крупинки золота, осевшего на дне тигля Николо Фламеля, и вы сравните их с золотом Гильома Парижского. Я объясню вам тайные свойства греческого слова peristera , но прежде всего я научу вас разбирать одну за другой мраморные буквы алфовита, гранитные страницы великой книги. От портала епископа Гильома и Сен-Жан ле Рон мы отправимся к Сент-Шапель, затем к домику Никола Фламеля на улице Мариво, к его могиле на кладбище Невинных, к двум его больницам на улице Монморанси. Я научу вас разбирать иероглифы, которыми покрыты четыре массивные железные решетки портала больницы Сен-Жерве на Скобяной улице. Мы вместе постараемся разобраться в том, о чем говорят фасады церквей Сен-Ком, Сент-Женевьев-дез-Ардан, Сен-Мартен, Сен-Жак-де-ла-Бушри…

Уже давно, несмотря на весь свой ум, светившийся у него в глазах, кум Туранжо перестал понимать отца Клода. Наконец он перебил его:

— С нами крестная сило? Что же это за книга?

— А вот одна из них, — ответил архидьякон.

Распахнув окно своей кельи, он указал на громаду Собора Богоматери.

…Свобода эта заходила очень далеко. Порой волическое значение какого-нибудь фасада, портала и даже целого собора было не только чуждо, но даже враждебно религии и церкви. Гильом Парижский в XIII веке и Никола Фламель в XV оставили несколько таких исполненных соблазна страниц. Церковь Сен-Жак-де-ла-Бушри в целом являлось воплощением духа оппозиции.

…Ведь свет, заливающий мою руку, — золото! Это те же самые атомы, лишь разреженные по определенному закону; их надо только уплотнить на основании другого закона! — Но как это сделать? Одни придумали закопать солнечный луч в землю. Аверроэс — да, это был Аверроэс! — зарыл один из этих лучей под первым столбом с певой стороны в святилище Корана, в большой Колдовской мечети, но вскрыть этот тойник, чтобы увидеть, удался ли опыт, можно только через восемь тысяч лет.

«Черт возьми! — сказал себе Жеан. — Долгонько придется ему ждать своего экю».

—..Другие полагают, — продолжал зодумчиво архидьякон, — что лучше взять луч Сириуса. Но добыть этот луч в чистом виде очень трудно, так как по пути с ним сливаются лучи других звезд. Фламель утверждоет, что проще всего брать земной огонь. — Фламель! Какое пророческое имя! Flаmma!  — Да, огонь! Вот и все.

…В церкви обычно имелась келья, предназначенная для ищущих-убежища. В 1407 году Никола Фламель выстроил для них на сводах церкви Сен-Жак-де-ла-Бушри комнату, стоившую ему четыре ливра шесть солей и шестнадцать парижских денье.

Здесь всё — и изрядная мудрость, и гимн чернокнижию, и экстравагантно еретическая мораль, — одним словом, в авторе несложно распознать будущего Великого Магистра!

Но чем же, собственно, занимался Магистр Гюго на острове Джерси?

Он, безусловно, отлично знал об умении Фламеля превращать любые материалы в золото, но алхимические практики его тогда волновали не слишком сильно. Гораздо больший интерес вызывал в нем феномен столоверчения. Он принял решение провести несколько спиритических сеансов. На острове его с супругой навестила Дельфина де Жирарден, с которой они познакомились в салоне… Шарля Нодье. Не исключено, что она могла выполнять функции курьера Приората Сиона. Так вот, интерес к занятиям спиритизмом чете изгнанников привила именно она. Вместе с тем сам Гюго всегда испытывал смутные, экстатические видения сродни галлюцинациям. Для него все сверхъестестаенное было привычным и естественным, кроме того, он свято верил в бессмертие души. Покапризничав для виду, он очень быстро втянулся и стал завзятым спиритом.

Как правило, сеансы проходили при участии нескольких лиц; чаще всего был соблазн поконтактировать с духами Шекспира, Эсхила, Данте, Платона и многих других. Гюго постепенно начал относиться к сеансам со всей серьезностью; когда духи высказывали идеи, близкие его собственным. Виктор ощущал, как заметил Андре Моруа, что «его философия теперь освящена самим Небом». Очень скоро Гюго решил общаться с духами наедине. Точнее, может быть, с одним определенным духом. Отныне его ночи приобрели особое значение. Чей дух он стремился вызвать, обяснять, нам кажется, нет нужды: естественно, Николя Фламеля! Вожделенного результата Виктор Гюго добился 26 июля 1854 года в 21.25. Дух Николя Фламеля явился к нему!!!

Воспоминание о встрече подтверждается рисунком Гюго, созданным именно в ту ночь. Более того, к рисунку приложил свою астральную длань сам Алхимик; его подпись можно увидеть в левом верхнем углу листа.

Рисунок, выполненный Виктором Гюго в ночь контакта с духом Николя Фламеля.

Вас наверняка обуревает любопытство: о чем же могли беседовать в ночи два Великих Магистра Приората Сиона? Если вы предположите, что о делах ордена, вы ошибетесь. Речь зашла об обитателях… Меркурия. Собственно, Меркурия — священная планета алхимиков, ртуть, или «быстрое серебро» (а в мифологии это Гермесс, посланник богов), так что удивляться особо не приходится. Дух Николя Фламеля поведал Виктору Гюго (тот, как мог, пытался делать записи), что «у любого меркурианца имеются шесть солнц (глобулярных тел), присоединяющихся к туловищу; два глаза, которые всегда открыты; огромная, но легкая голова; длинное, хотя и стройное тело; он не употребляет твердую пищу, а ест лишь жидкую; он не дышит, вместо этого испуская сияние; у него имеется супруга». В течение ближайшего года Гюго были надиктованы поэмы «Конец Сатаны», «Бог» и второй том стихов «Созерцания», принеся мировую славу и преуспеяние.

Клод Дебюсси (1862–1918).

Клод Дебюсси

Гениального, очень быстро добившегося славы и преуспеяния музыканта познакомил с Виктором Гюго великий поэт-символист Поль Верлен. Дебюсси и Гюго сближал глубокий интерес к оккультным и эзотерическим наукам.

Впоследствии Клод Дебюсси переложил ряд творений Гюго на музыку. Богемная жизнь Дебюсси способствовала его широчайшему кругу знакомств, в том числе и с членами семей, непосредственно связанных с Приоратом Сиона (например, Жаком Соньером). В 23 года он был назначен Великим Магистром (предвидя свою скорую кончину, Виктор Гюго горячо ходатайствовал именно за него, считая Дебюсси наиболее достойным своим преемником). На этом священном посту Клод Дебюсси достойно трудился вплоть до смерти, на деле подтвердив присущие ему выдающиеся качества руководителя и не посрамив памяти своего великого ходатая.

Жан Конто (1889–1963).

Жан Кокто

Гениальный творец, своега рода Леонардо XX столетия. Кокто прославился еще в 15 лет своим стихотворным талантом.

Шедевр под названием «Фривольный поэт» принес ему лестное звание короля поэтов, славу и деньги. Впрочем, в деньгах он практически не имел нужды, происходя из очень состоятельной семьи. Его эпатаж — чего стоили хотя бы скандальные романы с юным актером Жаном Марэ или с Марселем Прустом, легендарным творцом эпопеи «В поисках утраченного времени», секс-символом Франции, — всю жизнь служил поводом для рождения бесчисленных слухов и легенд на его счет. Тем не менее правда о том, что он практически чуть ли не всю жизнь был Великим Магистром Приората Сиона, так и не стала достоянием гласности. Как пишут знаменитые авторы «Святой крови и святого Грааля», рассказывая о Кокто, «самое убедительное доказательство его принадлежности к Приорату Сиона находится в его творчестве: фильм «Орфей», пьеса "Двухглавый орел", посвященная императрице Елизавете Австрийской, члену семьи Габсбургов, или же роспись церкви Богоматери Французской в Лондоне. Наконец, вспомним его подпись под уставом Приората Сиона — весьма категоричное доказательство».

Что же это за устав, о котором упоминают в своей книге Майкл Баджент, Ричард Ли и Генри Линкольн?

Мы располагаем этим уникальным документом! Он был составлен Жаном Кокто за пять лет до смерти и является своего рода завещанием Великого Магистра. Мы приводим здесь его полностью:

Ст. I. Между теми, кто подписал настоящий Устав и кто впоследствии удостоится членства и дополнит нижеследующие условия, учрежден рыцарский орден, нравы и обычаи которого восходят к ордену, основанному Годфруа VI, герцогом Бульонским, по прозванию Набожный, в Иерусалиме в 1099 г. и признанному в 1100 г.

Ст. II. Наименование ордена «Sionis Priorolus» или «Приорот Сионо».

Ст. III. Приорат Сиона ставит своими целями упрочение традиционного рыцарского ордена, ведение просветительской деятельности и создание среди его членов взаимопомощи — как моральной, так и материальной — при любых обстоятельствах.

Ст. IV. Продолжительность функционировании Приората Сиона бесконечна.

Ст. V. Генеральный Секретарь, назначаемый Конвентом, избирает бюро представителей. Приорат Сиона — не тайное общество, все его декреты наряду с актами и назначеними обнородуются на латинском языке.

Ст. VI. Приорот Сиона включает 121 члена; в этих пределах он открыт для всех совершеннолетних граждан, разделяющих цели и принимающих обязанности, которые предусмотрены настоящим Уставом.

Ст. VII. Если один из членов Приората, вознамерившись выйти из ордено, укажет с предоставпением документа на кого-либо из своих потомков, который может явиться его преемником, Конвент обязан рассмотреть эту просьбу и, в случае необходимости, позаботиться о воспитании, указанном ниже, для несовершеннолетнего члена.

Ст. VIII. Будущий член должен приобрести на свои собственные средства белое одеяние со шнурком, необходимое для прохождения первой ступени. Начиная с приема его на первую ступень, член обретает право голоса. После приема новый член обязан принести клятву служения ордену при любых обстоятельствах, какие могут возникнуть в его жизни, а также работать во имя МИРА и благоговения перед человеческой жизнью.

Ст. IX. После приема новый член обязан сделать взнос — в любом размере. Ежегодно он должен сообщать в Генеральный Секретариат о добровольном взносе в пользу ордена, размер которого пусть определяет сам.

Ст. X. Тотчас после принятия члену необходимо предоставить метрику и образец своей подписи.

Ст. XI. Член Приората Сиона, против которого трибуналом вынесен приговор по общему праву, может быть на время лишен своих титулов и функций, а также и самого членства в ордене.

Ст. XII. Генеральная ассамблея членов ордена именуется Конвентом. Никакое решение Конвента не возымеет силы, если число присутствующих составит менее 81 человека. Голосование тайное и производится посредством использования белых и черных шаров. Любое предложение, набравшее менее 61 белого шара во время голосования, более не рассматривается.

Ст. XIII. Конвеит Приората Сиона единолично и большинством в 81 голос из 121 члена выносит решения о каких-либо изменениях как в Уставе, так и в правилах внутреннего распорядка.

Ст. XIV. Любой прием в члены ордена решается Советом тринадцати розенкрейцеров. Титулы и посты жалуются Великим Могистром Приората Сиона, члены ордена принимаются на эти посты пожизненно. Их право полностью переходят к одному из их собственных, лично ими указанных, детей. Указанный ребенок волен отказаться от своих прав, но он не имеет возможности сделать это в пользу брата, сестры, родственника или другого лица. Он не может быть впоследствии восстановлен в правах в Приорате Сиона.

Ст. XV. В 27-дневный срок двум братьям ордена надлежит войти в контакт с будущим членом и принять его согласие или же отказ. Если после срока в 81 день, предоставленного на раздумье, не последует согласия, то полноправным признается отказ и место может считаться вакантным.

Ст. XVI. В силу прова наследования, подтвержденного предыдущими статьями, пост и титул Великого Магистра Приората Сиона могут передаваться, в соответствии с теми же прерогативами, его преемнику. Если место вакантно и прямой наследник отсутствует, Конвент в 81-дневный срок приступает к выбором.

Ст. XVII. Конвент обязан голосовать по всем декретам, и они считаются действительными, если на них стоит печать Великого Магистра. Генеральный Секретарь назначается Конвентом на 3 года; он вправе продолжать занимать этот пост и по истечении срока полномочий.

Генеральный Секретарь должен иметь степень командора, добы выполнять свои функции. Сами же функции и посты исполняются добровольно.

Ст. XVIII. Иерархия Сионской Общины включает пять степеней:

Навигатор (количество: 11

Крестоносец (количество: 3)

Командор (количество; 9)

Рыцарь (количество: 27)

Всадник (количество: 81)

Ковчег тринадцати розенкрейцеров

Девять комондорсгв Храма

Всего: 121 член.

Ст. XIX. Существуют 243 Свободных Брата, именуемых Набожными или (начиная с 1681 г.) прозываемых Детьми Святого Винсента, которые не принимают участия ни в голосовании, ни в Конвенте, но которым Приоратом Сиона предоставлены определенные права и привилегии — в соответствии с декретом от 17 январе 1681 г.

Ст. XX. Ресурсы Приората Сиона складываются из пожертвований и взносов его членов. Резерв, иначе именуемый «достоянием Ордена», составляется Советом тринадцати розенкрейцеров; это достояние может быть использовано лишь при условии абсолютной необходимости и возникновении серьезной опасности для Приората и его членов.

Ст. XXI. Генеральный Секретарь созывает Конвент в том случае, если Совет розенкрейцеров считает это полезным.

Ст. XXII. Отрицание принадлежности к Приорату Сиона, объявленное публично или письменно, без надлежащей причины или реальной опасности для конкретного лица, влечет за собой исключение из членов, о чем специально возвестит Конвент.

Этот текст Устава в двадцати двух статьях полностью отвечает оригиналу и воспроизводится в соответствии с постановлением Конвента от 5 июня 1956 г.

Подпись Великого Могистра: Жан Кокто.

Полагаем, вы согласитесь, что приведенный нами Устав, составленный и подписанный Жаном Кокто, более красноречиво может поведать о Приорате Сиона, нежели необъятные тома комментариев…

Кокто, оставив после себя беспрецедентное творческое наследие, умер в 1963 году.

Перечень Великих Магистров, обнаруженный в «Тайных досье» Приората Сиона, заканчивается на нем…

Пьер Плантар: еще один Великий Магистр?

А что же было потом, можете спросить вы, потом, после 1963 года? Как же быть с этим утверждением Уставa: «Продолжительность функционирования Приората Сиона бесконечна»?

Неужели Приорат Сиона все-таки прекратил свое существование?!

Отнюдь нет.

Еще при жизни Кокто в качестве Генерального Секретаря при нем фигурировал некий Пьер Плантар, профессиональный чертежник по образованию. В сущности, именно благодаря ему мы сегодня знаем о Приорате Сиона.

Что же это был за человек?

Его полное имя — Пьер Атанас Мария Плантар.

Родился он 18 марта 1920 года, а скончался 3 февраля 2000 года. Прах его был кремирован, но для всех так и осталось загадкой, где именно был осуществлен акт кремации.

Он также был известен под именем Пьер Плантар де Сен-Клер. Припоминаете такую фамилию? Да-да, он состоял в кровном родстве с первыми Великими Магистрами — согласно «Тайным Досье» Приората Сиона. Более того, Плантар являлся прямым наследником короля Дагоберта II из династии Меровингов. Исходя из заявления самого самого Плантара, Приорат Сиона деятельно стремился к восстановлению Меровингов на троне, тем самым недвусмысленно заявляя о собственных притязаниях на королевский престол. Что ж, это был человек достаточно закрытый и таинственный, как и подобает… Великому Магистру! Да, вы не ошиблись, Плантар также управлял Приоратом Сиона! Правда, в силу ауры загадочности, присущей его личности, существует сразу несколько различных версий по поводу лет его «правления».

Редкие фотографии Пьера Плантара, на которых он запечатлен вместе со своим сыном Томасом

По одной версии, Плантара избрали Великим Магистром вскоре после кончины Жана Кокто, и он оставался на этом посту вплоть до 1984 года.

По другой версии, Приорат Сиона в продолжение двух десятилетий управлялся Генеральным Секретарем, то есть Плантаром, а Великим Магистром он был избран 17 января 1981 года и, собственно, именно в этом качестве давал свои сенсационные интервью авторам супербестселлера «Святая кровь и святой Грааль». Публикация свидетельств Плантара пагубно отразилась на его репутации в Приорате Сиона, причем до такой степени, что он почел за благо добровольно сложить с себя полномочия Великого Магистра, что произошло 11 июля 1984 года — через два года после выхода книги. Сам он официально мотивировал свое решение внезапным ухудшением состояния здоровья.

Судя по всему, его уход мог быть продиктован и соображениями совсем иного рода. Практически вслед за публикацией «Святой крови и святого Грааля» некто под именем Корнелиус выпустил в свет сочинение, носившее название «Скандалы Приората Сиона». В этой книге содержался внушительный перечень финансовых сделок сомнительного свойства, к которым якобы был причастен Приорат Сиона, причем махинации осуществлялись при участии американских банкиров и одного известного итальянского политика. Еще можно упомянуть в связи с этим и о смерти кардинала Жана Даньелу, происшедшей при очень странных обстоятельствах. Причем в дело оказалась замешана юная стриптизерша из ночного клуба, а на теле покойного полицейские обнаружили огромную сумму денег.

Даньелу был связан дружескими отношениями с Кокто (он даже перевел на латинский язык шедевр Кокто — драму «Царь Эдип») и хорошо знаком с Плантаром. Корнелиус утверждал в своей книге, что Даньелу тоже был, несомненно, замешан в нечистоплотные финансовые отношения с Приоратом Сиона. Более того, Корнелиус на этом не останавливался, а переходил к новым, еще более тяжким обвинениям, обвиняя Приорат в пособничестве итальянской мафии и масонской ложе «П2».

Корнелиус утверждал, что имеет место факт личного знакомства и тесного общения между самим Плантаром и Личо Джелли, магистром ложи «П2»…

А потом, сродни эффекту от разорвавшейся бомбы, распространилось известие о том, что книга Корнелиyca — грязная фальшивка и всё, о чем в ней говорится, только пустые и отвратительные измышления. Мартин Ланн, автор книги «Код да Винчи расшифрован», комментирует этот эпизод следующим образом:

«…несмотря на то что брошюра, написанная Корнелиусом, была распространена довольно внушительным тиражом, ни одно (!) из упомянутых в ней предположений не нашло документального подтверждения, и ее автора вполне могут привлечь к суду за клевету».

Могут, конечно же, если только найдут…

Существует и третья версия, согласно которой Приорат Сиона — это не реальная организация, а фантом, порожденный буйной фантазией Плантара! Сам же Плантар — самозванец, вдобавок имеющий криминальное прошлое (три тюремных срока).

Организация с подобным названием уже существовала в истории — речь идет о монашеском ордене, в 1017 году примкнувшем к иезуитам. Плантар впервые заявил о Приорате в 1956 году, но вполне безрезультатно. Через год не нашедшая реальных энтузиастов организация прекратила свое существование.

Плантар еще дважды пытался придать Приорату Сиона статус реально существующей организации.

Первый раз, когда давал свои интервью авторам «Святой крови и святого Грааля» на исходе восьмидесятых годов двадцатого столетия, а второй — в 1989–1993 годах, причем создав новый список магистров и по ошибке внеся в него персону, находившуюся под следствием, в результате чего привлекли к суду и самого Плантара. В итоге он был предан публичному остракизму и жил в уединении вплоть до своей смерти.

Небезызвестный Саймон Кокс, явно придерживающийся этой версии, в своем нашумевшем расследовании «Взламывая код да Винчи: путеводитель по лабиринтам тайн Дэна Брауна» (2004) заявляет буквально следующее:

«Большая часть существующей сегодня информации о Приорате Сиона, скорее всего, была подготовлена под руководством Плантара и просочилась в виде множества самиздатовских бюллетеней, зашифрованных манускриптов и генеалогических таблиц, хранящихся в Национальной библиотеке в Париже, или через интервью с доверенными лицами.

Вероятно, старания Плантара, приложенные к тому, чтобы вышеназванные сведения просочились в общество, объясняются довольно просто: ему хотелось донести до сведения окружающих, что он является законным наследником династии французских королей».

Итак, мы представили вам три существующие версии. Какая из них справедлива, сегодня — когда Пьера Плантара с нами уже нет — утверждать сложно.

Слушайте свое сердце и принимайте решение…

 

И все-таки… Приорат Сиона сегодня!

У нас был изрядный соблазн завершить наш рассказ о Приорате Сиона, но, осознав, что с нашей стороны просто некорректно столь внезапно обрывать нить повествования, причем так и оставляя без ответа основной вопрос — о реальности существования Приората Сиона. Вот нам и пришлось дописать еще одну главу…

Да будет вам известно, что Устав Приората за подписью Кокто, с которым вы уже познакомились, далеко не единственный! Известно, по крайней мере, еще два, причем количества и названия степеней во всех трех различны. Спрашивается, как же такое вообще возможно? А вы подумайте: у нас имеется конкретная общность людей; они в большинстве своем представляют собой элиту. Здесь вам и блистательные родословные, и неограниченные финансовые средства, и слава — всего не перечесть. Естественно, все это весьма амбициозные люди; а как бы они иначе достигли успеха? Однако при подобном соединении выдающихся талантов конфликт неизбежен. Он, судя по всему, и возник. И случилось это все в том же 1956 году, когда была опубликована заметка следующего содержания:

«25 июня 1956 г. Регистрация в супрефектуре Сен-Жюльен-ан-Женсвуа. Приорат Сиона. Цель: Обучение и взаимопомощь ее членов. Местонахождение: Су-Кассан, Аннемас (Верхняя Савойя)». К приведенному адресу, однако, не прилагалось никаких телефонных номеров, да и сам адрес был довольно-таки смутным. В супрефектуре Сен-Жюльена можно было получить экземпляр Устава Приората, неясный документ, представленные двадцатью одной статей, ни одна из которых не предоставляла точных сведений ни о целях ордена, ни о его роли, ни о его ресурсах, ни о его членах. А ведь в Уставе Кокто, помеченном, кстати, тем же 1956 годом, фигурирует двадцать две статьи!

Таковым было лицо раскола…

Характерно, что начиная с 1958 года в прессе — вплоть до событий последнего времени, связанных с публикациями книг знаменитых историков по этому вопросу, никаких свидетельств о Приорате Сиона не отмечается. О чем это может свидетельствовать? Конечно же, о том, что благодаря дипломатическим стараниям того же Плантара раскол был преодолен, Приорат сплотился и обеспечил себе, по крайней мере, почти четверть века спокойного бытия — насколько оно могло быть спокойным в смятенном XX столетии.

Остается открытым вопрос, зачем в 1979 году Плантару потребовалось обнародовать в интервью информацию о Приорате. Едва ли на него может быть получен ответ — учитывая, что сам Плантар не так давно оставил этот мир, кстати, даже не дождавшись дэн-брауновского «Кода да Винчи». Сын же его, увы, не владеет информацией по предмету, что не мешает некоторым одиозным публицистам именовать его «воплощением египетского бога Гора, который подобно новому Нимвроду готовит мир к началу правления самого Люцифера»…

Историческое заявление об образовании Приората Сиона (гриф с символикой ордена)

Тем не менее история не стоит на месте! После выхода «Святой крови и святого Грааля» авторам книги удалось обнаружить целый ряд важнейших документальных свидетельств, что заставило начать работу над второй книгой — «Мессианское наследие». Характер этих свидетельств весьма примечателен. Например, Бейдженту, Ли и Линкольну удалось установить, что, оказывается, СС было превосходно известно о существовании Приората Сиона! Более того, сам Генрих Гиммлер, войдя в контакте Плантаром, сулил тому титул герцога Бретани в том случае, если Приорат окажет ему подспорье в установлении сепаратного мира! Плантар, естественно, отверг предложение рейхсфюрера. Между прочим, также выяснилось, что в тот период, а именно с 1963 по 1984 год — у Приората Сиона было руководство, но не единоличного характера, а в виде… триумвирата.

Помимо самого Плантара, что характерно, ранее в качестве предполагаемого руководителя рассматривалась кандидатура влиятельного и благочестивого парижского литератора Франсуа Дюко-Бурже.

Самое забавное — это то, что Дюко-Бурже действительно избирался, но неполным кворумом (смотрите Устав), вследствие чего позднее принял решение о снятии своей кандидатуры! Кстати, есть еще одна деталь, которую вам необходимо узнать об этом человеке. 11 июля 1984 года Приорат Сиона получил от своего Великого Магистра рукописный документ удивительного содержания. Плантар воспользовался для этого специальным бланком с личным грифом.

В письме Плантар сообщал, что намерен сложить с себя полномочия Великого Магистра! Он также отмечал, что посвятил Приорату Сиона 41 год своей жизни, начав служение с достопамятного дня 10 июля 1943 года, когда аббат Франсуа Дюко-Бурже рекомендовал его в члены ордена. Гарант Плантара! Именно такой была роль Дюко-Бурже во всей этой загадочной истории…

Герб Пьера Плантара

Однако вернемся к нашему рассказу.

В 1963 году управление Приоратом Сиона перешло к триумвирату, представленному следующими персонами: естественно, самим Пьером Плантаром, Антонио Мерцаджора и Гэйлордом Фриманом. Ну, о Пьере Плантаре у вас уже есть некоторое представление; личность Антонио Мерцаджора, увы, так и не удалось установить. Что же касается, Гэйлорда Фримана, то авторам «Мессианского наследия» хоть и не сразу, но удалось выяснить, что Гэйлорд Фримен — юрист по образованию, банкир, президент правления Первого национального банка Чикаго (1975–1980).

То есть совершенно реальный человек, финансовый магнат, на протяжении двадцати лет входивший в руководящий триумвират Приората Сиона. В интервью, данном Плантаром уже после своей отставки, он подтвердил эту информацию.

Перечислять информацию подобного рода можно еще долго — фактов и свидетельств, подтверждающих реальность существования Приората Сиона, более чем достаточно! Но так ли это необходимо? Ведь вывод и так напрашивается сам собой. В «Мессианском наследии» Нейджент, Ли и Линкольн пишут:

«Приорат Сиона уцелел и продолжает действовать, хотя — по большей части — за фасадами и через посредство различных организаций… Через посредство всех зтих организаций и благодаря давним связям с одними и теми же семействами сложился особый несокрушимый континуум…»

Именно — несокрушимый, а еще добавим — тайный и недоступный.

И, пожалуй, лучшего заключения, которым мы могли бы завершить наш рассказ о Приорате Сиона, нам было не найти.

 

Эпилог, или Авторское послесловие

В своей книге «Мессианское наследие», уже неоднократно нами цитировавшейся, Бенджент, Ли и Линкольн приводят один фрагмент из их беседы с Пьером Плантаром, состоявшейся в 1979 году:

«Плантар весьма категорично заявил нам, что Приорат Сиона реально владеет сокровищами Иерусалимского Храма (иначе называемыми "золото тамплиеров". — Р. Г.), захваченными римлянами во время подавления восстания 66 г. н. э. и впоследствии доставленными на юг Франции, в окрестности нынешнего Ренн-ле-Шато. Эти сокровища, заявил Плантар, будут возвращены в Израиль, когда настанет время.

Если Приорат действительно обладает сокровищами Храма и может доказать это, последствия этого могут быть поистине непредсказуемыми… Этот факт будет иметь самые актуальные религиозные и политические последствия… В любом случае, даже не касаясь вопроса о сокровищах Храма. Приорат Сиона может выступить с притязаниями на роль, пользующуюся солидным престижем в современном мире ». (Курсив автора. — Р. Г.)