Элизабет пришлось вприпрыжку бежать по натертым деревянным ступенькам, чтобы поспевать за Тедом. Вот было бы здорово, подумала она, если бы я упала и сломала ногу, и ему пришлось бы заботиться о двух калеках. Но она благополучно добралась до приемной.

— Если вы хотите, чтобы я была работоспособна, я должна чего-нибудь поесть, — схватив его за рукав, сказала она.

— Все припасено, — сказал он, даже не оглянувшись. — Корзинка в машине. Мы сможем перекусить в дороге.

Он уселся за руль зеленого «БМВ» Фреда. Элизабет нередко ездила в этой машине с Фредом, и сейчас чувствовала себя не лучшим образом, когда вместо него рядом с ней оказался мрачный и молчаливый Тед. Он молчал, пока они не выбрались из города на длинную прямую дорогу.

— Ну, так что вы думаете о нашем калеке? — спросил он, искоса взглянув на нее.

— Вид у него ужасный, — ответила она. — Я была просто потрясена. Но он отнюдь не стал излагать мне свои симптомы, как вы гнусно предположили.

Теперь, когда она поняла, что ее мечты были не чем иным, как бредом, она обрела чувство свободы. Она могла выдать ему все, что хотела, и ее не волновало, что он о ней подумает.

— Мне кажется, что вы отвратительно относитесь к Фреду, — сказала она. — Каждый раз, когда вы говорите с ним или упоминаете его имя, вы стараетесь унизить его. Вы в самом деле так не любите его?

— Тут речь не о любви, — равнодушно ответил Тед. — Просто, я считаю, что он слишком легкомысленный человек.

Легкомысленный! Именно так оценил сам себя бедный старина Фред.

— И думаю, вам придется согласиться со мной, — продолжал Тед, не отрывая глаз от дороги. — Насколько мне помнится, вы назвали Фреда «кроликом», когда мы встретились с вами в первый раз.

Она гневно вспыхнула.

— Как это вам свойственно — все вспоминать. Но теперь все в прошлом. Он столько пережил и заметно изменился. Я это поняла, едва мы заговорили. Он стал куда более серьезным.

— В самом деле?

— Да, в самом деле, — горячо ответила она.

Последовала многозначительная пауза, но теперь она ее не волновала. Она сказала то, что считала нужным, хотя знала, каким опасным и непредсказуемым может быть Тед, когда выходит из себя. При этих воспоминаниях она поежилась и, чтобы отделаться от них, стала припоминать, что она знает о виноградарстве и виноделии.

Элизабет никогда не сопровождала Фреда в заграничных поездках. Однако считая, что секретарша должна быть в курсе дела, с интересом работала в компании и внимательно изучала огромную карту расположения виноградников в районе Бордо, которая висела на стене в кабинете Фреда. Виноградники Хотмонт-Джеймс были отмечены на ней кружочками.

Когда она только пришла работать, Фред рассказал ей, что эти виноградники были куплены у семьи Хотмонт еще его прадедушкой, но название, как принято, осталось старым. Он поведал о самых известных посадках лоз, среди которых возвышается большой замок. В его подвалах производятся самые знаменитые сорта кларета — они идут по ценам, от которых у нее закружилась голова. Он рассказывал, что виноградник Хотмонт-Джеймс один из самых маленьких, а замок — чуть больше обыкновенного сельского дома. В нем и жил управляющий Жильбер.

— Я всегда завидовал ему и хотел занять его место, но сомневаюсь, чтобы Тед предоставил его мне. Его нанял еще мой отец, управлявший компанией после смерти отца Теда.

По пути Элизабет припомнила все эти разговоры. Теперь, когда Жильбер удрал, Фреду предоставляется шанс воплотить в жизнь свои мечты, если только ему удастся убедить брата, что он в самом деле собирается начать жизнь с чистого листа. Она подумала, что могла бы замолвить словечко за Фреда, но побоялась, что ее вмешательство скорее пойдет ему во вред, чем на пользу. Она постаралась выкинуть из головы все эти проблемы и сконцентрироваться на том, что ей предстоит.

В машине было душно, но порывы ветерка, врывавшиеся в окна, охлаждали ей щеки, поскольку Тед, как обычно, гнал ее на бешеной скорости. Пейзажи, мелькавшие за окнами, напоминали виды Восточной Англии, только вместо зерновых здесь рос виноград. Виноградники были повсюду, на мили вокруг. Они миновали несколько селений, и Элизабет увидела в одном из них сравнительно большое шато, должно быть, это была та самая винодельня, о которой рассказывал Фред. Ей хотелось, чтобы Тед ехал не так быстро, тогда она могла бы все рассмотреть. Через несколько миль попалось еще одно такое здание, вдали от дороги, так что она почти не разглядела его.

Наконец Тед сбросил скорость, перед поворотом, и она увидела красочный указатель: «Шато Хотмонт-Джеймс».

Широкая проселочная дорога вилась меж низкорослых деревьев. Когда машина повернула, перед ними возникло шато.

Это было длинное двухэтажное строение с террасой по всему фасаду, и Элизабет сразу же бросились в глаза залитые солнцем ярко-белые стены, которые кое-где проглядывали сквозь вьющиеся по ним лозы. Ставни на окнах были синего цвета, а крыша выложена розовой черепицей. Они объехали здание, миновав сводчатый проход в боковом крыле, и остановились в тени заднего двора, выложенного брусчаткой.

Тед вылез из машины, прихватив корзинку с припасами, и своим ключом отпер тяжелую дубовую дверь. По выложенному плиткой коридору он провел Элизабет в большую комнату, выходящую на террасу, за которой, насколько хватало глаз, тянулись ряды виноградников.

Элизабет огляделась. Комната была уютной, с надежной деревянной мебелью, украшенной красивой резьбой, удобными креслами и диванами с ситцевой обивкой. На всем лежал толстый слой пыли, но за час-другой работы здесь все можно было привести в порядок. Элизабет подумала, что займется уборкой, если ей представится такая возможность. Ведь Фред собирается показать это шато Анжелике, и оно должно выглядеть как можно лучше.

— Слишком душно, чтобы тут есть, — сказала она, распахивая высокие окна. — Будьте любезны, вытащите пару кресел наружу, и мы устроим пикник на террасе.

Тед ощетинился, и она поняла, что эта идея его не вдохновила. Но он все же выполнил ее просьбу, и Элизабет, взяв корзинку, поставила ее на металлический столик, выкрашенный белой краской, расставила тарелки и разложила ножи и вилки.

— Я могу позволить себе расслабиться лишь на пять минут, — сказал он, откупоривая бутылку вина. Разлив его по стаканам, он отломил большой кусок булки и, прожевав его, отломил следующий, а затем, поставив стакан, поднялся.

— Пойду разыщу Шарля. Он тут главный и единственный из оставшихся членов команды, если не считать тех двух девочек в офисе, которых я отослал домой. Бедный Шарль не понимает, что тут происходит, и мне бы хотелось успокоить его. Я дам вам знать, когда буду готов заниматься с вами.

Конечно же, Тед видит в ней лишь секретаршу и не более, убеждала себя Элизабет. Она съела все, что ей приглянулось, и уложила остатки еды в корзинку. Затем вошла в дом и осмотрела шато сверху донизу. Внизу было три больших комнаты, одна из которых служила офисом.

Поднявшись по крутой лестнице, она обнаружила пять спален, в одной из них были явные следы поспешного бегства. Здесь же располагались две старые ванные, сантехника которых стоила бы целого состояния на лондонском рынке антиквариата.

— Элизабет! — гаркнул Тед из холла, и она торопливо спустилась к нему.

— Я тут осматривалась, — объяснила она. — Все, как вы и говорили, но… — Она вздохнула. — Но все же до чего приятный дом. Если его привести в порядок, то здесь будет рай земной.

Он выразительно посмотрел на нее, но промолчал.

— Мы начинаем, — бросил он, направляясь вниз в огромный погреб, где во внушительных деревянных бочках выстаивалось вино и тянулись бесконечные стеллажи с рядами лежащих на них бутылок.

Тед представил Элизабет месье Шарлю, который с сумрачным видом подал ей руку. Главный винодел оказался высоким худощавым человеком с седыми волосами, в длинном коричневом фартуке. Он был явно обеспокоен и сразу засыпал Теда вопросами, на каждый из которых следовали короткие четкие ответы. Пока они продвигались от стеллажа к стеллажу, Тед давал Элизабет всевозможные указания. Для нее не представляло трудностей фиксировать их: она была знакома со всеми названиями вин компании.

— Это все, Шарль? — наконец спросил Тед.

— Да, месье, — пробормотал Шарль.

— В таком случае я вас оставлю, — сказал ему Тед, — и как только справлюсь с делами, пришлю вам кого-нибудь на подмогу. Вы готовы, Элизабет?

Закрыв блокнот, она последовала за ним.

На обратном пути в Бордо они не обменялись ни словом. Тед остановил машину у гостиницы, вытащил из-за спины корзинку для пикников и поставил ее на колени Элизабет.

— Сможете прихватить ее? Мне надо припарковать машину. Она мне больше не понадобится: где-нибудь подхвачу такси, чтобы добраться до вокзала.

Значит, он прямо сейчас собирается уезжать? Разве она не должна ехать вместе с ним?

— Выбирайтесь, — сказал он. — И не теряйте времени.

Она вылезла из машины с корзинкой в руках. Он захлопнул за ней дверцу и унесся по узкой дороге как ракета — в типично французской манере.

В холле внизу никого не было. Элизабет поставила корзинку на пол и расположилась в маленькой нише, где, удобно устроившись в кресле, стала дожидаться Теда, чтобы получить от него дальнейшие указания. Сжав губы, она твердо решила, что до конца будет безукоризненной секретаршей, и не более.

Тед поистине был образцом финансового магната в действии. Он летал, как метеор, и она едва поспевала за ним. Он не скрывал, что спешит вернуться в Лондон, чтобы предотвратить критическое развитие событий. Или чтобы повидаться с Кет, подумала она. Скорее всего и то, и другое.

Элизабет услышала его шаги, когда он пересек холл и стал подниматься по лестнице. Она подождала, пока он приблизится, и вышла ему навстречу.

— Был врач и сказал, что Фреду уже лучше, — сообщил он ей. — Теперь я снимаюсь с места. Спасибо за помощь, Элизабет. — Он хлопнул по карману пиджака, куда сунул блокнот с ее записями. — Вы, конечно, останетесь здесь с Фредом, пока все не прояснится. Я снял для вас номер. — Он вытащил пачку франков. — Вот вам на расходы. Я знаю, что у вас не было возможности прихватить с собой наличные.

— Нет, нет, — сказал он, увидев, что она хочет протестовать. — Вы должны их взять. Вы же знаете, что пока еще компания оплачивает ваш труд. — Он криво усмехнулся. — Купите себе шляпу, без нее тут не обойтись. Солнце палит нещадно.

Он уже был готов исчезнуть, но, похоже, что-то вспомнил.

— Когда возвращается домой ваша бабушка?

Она вскинула голову.

— Бабушка? Ну… ну, не раньше чем через пару недель, ведь она поехала на месяц.

Он кивнул.

— Значит, у нас хватит времени, чтобы разобраться здесь и все наладить до ее возвращения. Пока, Элизабет. — Он исчез.

Элизабет увидела, как за ним закрылась дверь. Если бы только она могла удрать куда-нибудь и забиться там в уголке, как раненое животное. Теперь этому ничто не препятствует, с горечью подумала она, Тед заплатил за услуги. Но что-то заставило ее отказаться от мысли удрать. Она поднялась и постучалась в комнату Фреда.

Фред сидел в кресле у кровати, закутавшись в халат. Он был куда более веселым, чем когда она увидела его в первый раз.

— Тащи кресло, Элизабет, и я сообщу тебе хорошие новости.

— Об Анжелике?

Он покачал головой.

— Нет, еще не о ней. Ты не поверишь, но Тед попросил меня, как только я оправлюсь, взять на себя всю заботу о винограднике… Думаю, что завтра смогу приступить к делу. Я понимаю, он решил так лишь потому, что никого не оказалось под рукой, но… — Он подмигнул здоровым глазом. — Стоит мне вставить ногу в дверной проем, и избавиться от меня будет не так-то легко. — Он с удовольствием хмыкнул. — Что ты об этом думаешь?

— Поздравляю, — искренне сказала Элизабет. Хоть чьи-то мечты воплощаются в жизнь, грустно подумала она.

Элизабет в одиночестве пообедала за маленьким столиком в зале. Остальные обедающие сидели по двое и по трое, болтая на разных языках, но кроме пары улыбок, ей больше не досталось внимания, что ее вполне устраивало. У нее было явно не то настроение, и она ломала голову, как ей убить время в течение тех нескольких дней, после которых последует неизбежный разрыв с Тедом. Ведь он дал ей понять, что все разъяснится в конце недели, но она сомневалась, так как дела компании могли надолго задержать его в Лондоне.

Следующий день был вторник. Элизабет с утра прогулялась по бульвару и сделала кое-какие покупки. Первым делом она приобрела себе широкополую соломенную шляпу, как посоветовал ей Тед. Увидев себя в шляпе, она испытала удовольствие при мысли, что могла бы понравиться ему в таком виде. Так как не было никаких признаков, что жара вот-вот спадет, она купила пару легких летних платьев довольно веселой расцветки и позволила себе какое-то время посидеть в кафе на открытом воздухе, с удовольствием потягивая прохладительные напитки. Она не удержалась также от искушения купить длинную булку и вкусно пахнущий сыр вместе с бутылкой фруктового сока, прежде чем отправиться в гостиницу.

Войдя в холл, она с удивлением увидела Фреда, сидящего при полном параде.

— Элизабет, — пробормотал он. — Я просто не могу больше ждать! Я должен поехать в шато! Я написал Анжелике. Ты что-нибудь купила поесть? Отлично, значит, нам не придется останавливаться на ланч. Сейчас подгонят «БМВ» — и мы двинемся.

— А ты сможешь вести машину? — спросила Элизабет, когда они были готовы тронуться в путь.

— О, да, я прекрасно чувствую себя. Немного скованно… но это пройдет.

Им повезло: Бордо отдыхало в час сиесты, и улицы были относительно пустынны. Через полчаса Фред повернул машину в сторону виноградников Хотмонт-Джеймс, и они довольно быстро добрались до места. Поднявшись на террасу, Элизабет рухнула в кресло, жадно припав, к бутылке с соком. Фред бродил по шато, которое скоро станет его домом. Его энтузиазм оказался заразительным, и когда он вернулся и сел рядом, они принялись строить планы. Завтра Элизабет начнет здесь все мыть и драить, пока Фред будет организовывать работу офиса, чтобы раскрутить дела на полный ход.

— Я должен поговорить с Шарлем, чтобы он набрал новый штат. Похоже, Жильбер постарался избавиться от всех, кроме своих сообщников, перед тем как удрать, — сказал Фред. — Слава Богу, что остался Шарль, — добавил он, — хотя выдержка вина почти закончилась. Понимаешь, благодаря мошной корневой системе виноградники не нуждаются в постоянном поливе. По сути, чем больше они получают солнечных лучей, тем лучше, и есть надежда, что в этом году удастся создать совершенно особый сорт вина. Уборка начнется в сентябре. Очевидно, выжимка теперь производится в основном машинами. Я должен узнать это у Шарля.

Элизабет не переставала удивляться его обширным знаниям в области виноделия, и Фред признался, что прослушал специальный курс лекций, когда приступил к работе на фирме.

— Правда, пока мои знания были не особенно нужны, — признался он. — Но в будущем… — Он выразительно потер руки, и его единственный глаз заблестел, когда, вскочив, он отправился на поиски Шарля.

Элизабет с особой тщательностью обследовала кухню в дальнем конце выложенного плитками коридора и отметила все, что ей надо будет купить, чтобы привести дом в порядок. Работа — лучшее лекарство для разбитого сердца, мрачно подумала она.

В течение последующих дней она убедилась, что это не совсем справедливо. И хотя дел было столько, что не оставалось времени на размышления, но раз-другой ее щеки все-таки увлажнялись слезами. Все дни они с Фредом проводили в шато, возвращаясь в гостиницу только вечером, чтобы пообедать. Фред быстро поправлялся. Он уже мог открывать глаз. Исчезли следы синяков, оставался лишь пластырь на голове.

Элизабет села за письмо к бабушке. «Мы с Тедом приехали в Бордо по делам», — начала она и тут же разразилась слезами, ибо все было так безнадежно плохо, так фальшиво и вообще ужасно. Ей не хотелось врать. Поэтому она тут же перешла к подробному описанию Бордо, его достопримечательностей и великолепных магазинов, рассказала о виноградниках и шато. Написала, что очень скучает, что у них с Тедом все в порядке, и они с нетерпением ждут ее возвращения… Тед передает сердечный привет… Больше ей ничего не пришло в голову. Элизабет вытерла слезы и сполоснула лицо, перед тем как пойти спать. Если бы не физическая усталость, тоска и печаль окончательно доконали бы ее.

Благодаря ее стараниям шато преображалось на глазах, Фред уже мог спокойно пригласить Анжелику. В четверг вечером после обеда раздался телефонный звонок Теда.

— Я подробно информировал его о положении дел, — сказал ей Фред, закончив разговор. — Похоже, он доволен, так что можно рассчитывать на лучшее. Он приедет, но не сказал точно когда. Я рассказал ему, что мы бываем в шато каждый день, и что ты привела его в порядок. Он сказал, что не удивляется. Я думаю, твой рейтинг в компании растет.

Элизабет никак не отреагировала на его слова. В субботу утром Фред поднялся в мрачном настроении.

— Анжелика получила мое письмо и хочет встретиться со мной, как только я окажусь в Бордо, — сказал он Элизабет за завтраком. — Как думаешь, могу я показаться ей на глаза? — Он стал критически рассматривать свое лицо в зеркале. — Тебе не кажется, что, увидев меня, она придет в ужас и убежит?

— Садись и завтракай, — успокоила его Элизабет. — Она сочтет, что ты выглядишь прекрасно.

— Мне кусок в рот не лезет, — сказал он, выпив лишь чашечку кофе, на которой настояла Элизабет. — Я еду на встречу с Анжеликой. Я не могу больше находиться в состоянии неопределенности. Ты не возражаешь, если я отвезу тебя в шато, надеюсь, ты справишься без меня? — спросил он.

— Да, да, конечно, — успокоила она его. — Привези с собой Анжелику, чтобы она посмотрела на свой будущий дом.

Всю дорогу до шато Фред изливал ей свои тревоги.

— Как ты думаешь, почему Анжелика написала мне такое письмо? Если бы все было в порядке, она бы не просила меня приехать к ней. Очевидно, она хочет сказать мне прямо в глаза, что я ее не интересую, прежде чем расстаться со мной.

Он метался между надеждой и отчаянием. Элизабет пыталась приободрить его.

— Да, конечно, — то и дело говорила она. Или: — Нет, я сомневаюсь, что она так сделает. — Но, похоже, он даже не слышал ее.

— Пожелай мне удачи, — сказал он, открывая ей дверь в шато.

— Еще бы… и выглядишь ты отлично. — Он и в самом деле снова обрел прежнюю привлекательность: высокий и стройный, в белых брюках и голубой рубашке, с блестящими карими глазами, следы синяков были почти не заметны.

— Огромное тебе спасибо, — сказал он, садясь в машину и крепко сжимая ей руку.

Элизабет проводила его и, вернувшись в огромное пустое шато, почувствовала себя одинокой. В последние дни она была так занята, что у нее не оставалось времени думать. Но теперь все комнаты были убраны, повсюду царил порядок, так что Анжелике оставалось лишь что-то дополнить по своему вкусу, если, конечно, она захочет жить здесь с Фредом.

Все это время Фред был очень занят. Он вникал в процесс производства вина, знакомился с современными аппаратами, которые с гордостью демонстрировал Элизабет. С каждым днем он все больше воодушевлялся, осваивая работу, которой намеревался всецело посвятить себя. Вечерами, сидя за ужином, они болтали и смеялись, как в доброе старое время в Лондоне, им было весело и спокойно.

И вот теперь все подходит к концу. Элизабет здесь больше нечего делать. Тед сказал, что приедет, и они «во всем разберутся», но разбираться было не в чем. Все предельно ясно. Конечно, он был поглощен делами фирмы, он нервничал, и все-таки не этим объяснялась его раздраженность перед отъездом. Причина была в Кет, это несомненно.

В доме было душно. Под потолком висел вентилятор, но она не знала, как он включается. Элизабет пошарила по стенке в поисках кнопки, но безуспешно. Ее охватило пугающее чувство какой-то нереальности. Ей показалось, что стены комнаты смыкаются вокруг нее. Тело стало влажным настолько, что легкое платье прилипло к спине, лоб покрылся испариной. Надо срочно выбраться отсюда, в панике подумала она. Подхватив широкополую шляпу, она направилась в виноградник. Солнце палило нещадно. Она неторопливо пошла между рядами лоз и ощутила живительную прохладу.

Где-то вдалеке тарахтел трактор, жужжали насекомые, небо над головой было белесоватым от жары. Элизабет почувствовала легкое головокружение. Ей не следует слишком долго оставаться на солнце, иначе можно получить тепловой удар, и тогда ее планам уехать завтра в Лондон придет конец.

Она прошла длинный ряд и уже повернула обратно, когда услышала, что кто-то зовет ее. Надвинув шляпу на глаза, она стала всматриваться в сторону террасы и разглядела на ней одинокую высокую фигуру. Фред не мог так быстро вернуться, если только ничего не случилось.

Но это был явно не Фред… На мгновение она застыла на месте, пытаясь справиться с дрожью, охватившей ее. Собравшись с силами, она поспешила к дому.