— Доброе утро, Кейт! — Бодрое приветствие сопровождалось легким шлепком по спине.

Все еще в полусне она мигнула, затем с усилием подняла веки.

Рекс уже встал, и по его бодрому виду можно было понять, что он давно на ногах. В спальне горел свет, москитная сетка была раздвинута, он стоял у кровати с широкой улыбкой на лице…

И на его стройной фигуре были только маленькие черные плавки.

Катрин быстро опустила ресницы. Она мгновенно вспомнила ночь, проведенную ими вместе. Он улегся в постель сразу же после Катрин, но, к ее удивлению — и к разочарованию, — даже не дотронулся до нее. Громко зевнув и пробормотав «спокойной ночи, Кейт», он стал поправлять подушки, не дожидаясь ее ответа, затем, удобно устроившись, уснул. Она слышала, как через несколько секунд его дыхание стало ровным и глубоким. Она же, горя как в лихорадке, ворочалась с боку на бок почти до утра и ожидала, сама не зная чего. О, она знала, только не хотела признаться в этом даже себе.

— Мы не можем вернуться в Ванкувер, не искупавшись в бассейне.

Он дразнил ее, а она вздыхала и пыталась спрятать лицо в подушку, но он ухватил ее за плечи.

— Ух! — Он посадил ее на подушки. — Я знаю, что ты еще хочешь спать — это разница во времени, конечно. Здесь уже шесть часов, а дома — только два часа ночи…

Катрин опять застонала, когда он потянул ее из постели и поставил на ноги, как игрушечного солдатика.

— Я не хочу купаться, — сонно протестовала она и подтянула рукава ночной сорочки, которая падала с плеч. — Я хочу еще часик поспать. Бога ради, еще совсем темно…

— А ну, одевайся!

Она невидяще смотрела на розовато-желтый купальник, который он держал перед ней.

— Где ты это взял? — воскликнула она, сразу полностью проснувшись. — Кто дал тебе право лезть в мою сумку?

— Мы спали в одной постели! — Его голос был хриплым и полным веселья. — Я думаю, что это дает мне все права!

— Мы не спали в одной постели, — прошипела она. — Мы просто спали на одном матраце!

Рекс издал насмешливый смешок.

— Мне жаль человека, за которого ты выйдешь замуж, Кейт Эшби… Твое настроение утром еще хуже, чем днем!

— Я не собираюсь замуж! — Она выхватила бикини и зло посмотрела на него. — А если и выйду, то он не будет так высокомерен и самоуверен, как ты!

Глаза его светились от смеха.

— И это вся благодарность? А я однозначно заслуживаю большего.

— Благодарность? — Катрин недоуменно взглянула на него. — Благодарность за что? За то, что ты разбудил меня так безбожно рано?

— За то, что прошлой ночью твоей добродетели ничто не угрожало. — Мягкий золотой свет его глаз ласкал ее. — Это не было так легко, я тебя уверяю…

— О, и не так уж трудно, — отрезала она. — Ты захрапел сразу же, как только твоя голова коснулась подушки…

Она замолчала, увидев, как скривились его губы.

— Да, Кэти, продолжай — я захрапел сразу же, как моя голова коснулась подушки? На самом деле я не заметил… Все эти переезды…

Катрин вспомнила слова Триш о том, что Рекс измотан. Конечно, он безумно устал, поэтому сразу отключился. Она должна была бы радоваться этому… но почему-то ей не хотелось этого делать.

— Но мне кажется, ты немного сердита, — дразнил он, — или разочарована?

— Ты сошел с ума! — Катрин почувствовала, как вспыхнули ее щеки, и от этого смутилась еще больше. — Для меня ты лишь коллега по работе и ничего больше. У меня нет к тебе никакого чувства… по крайней мере, какого-то определенного, — с сарказмом добавила она.

— Вот так. Тогда непонятно, почему ты боишься поплавать со мной.

— Я не боюсь. — Казалось, что все ее тело покрылось потом, хотя утро было довольно прохладное и в воздухе чувствовалась влага. Она помнила, что ночью прошел дождь.

— Тогда пошли. Я не дотронусь до тебя. — Он вытянул руку в скаутском салюте. — Слово скаута!

Ему невозможно было сопротивляться! Он вызывал раздражение и был несносен, но… когда он хотел понравиться, как это делал сейчас, он был неотразимым.

— Хорошо.

Она не узнала свой голос. Господи, неужели она не может противиться этому мужчине? Неужели ему достаточно просто свистнуть, и она побежит за ним? Видно, так… но хотя бы он-то не должен догадываться об этом. Пусть лучше поверит, что она к нему равнодушна. И зачем было устраивать такой шум из-за купания? Она пожала плечами.

— Дай мне минутку, чтобы переодеться.

— Встретимся внизу и… — Он дотронулся пальцем до ее губ. — Не шуми… Все еще спят. Бассейн в нашем полном распоряжении.

Он уже плыл по темной воде, когда она вышла из дому и как тень скользнула к бассейну.

Сначала она не видела ничего, но, привыкнув к утреннему полумраку, заметила его голову в воде. Спокойными мощными движениями он пересекал бассейн… Она старательно строила стену, чтобы оградить себя и свои чувства от влияний извне, но в который раз, глядя на него, должна была признаться себе, что ее стена оказалась бумажной. Стоило ему шевельнуть пальцем — и бумага прорывалась… Она не считала себя красавицей… но знала, что она достаточно привлекательна! Тогда почему же — устал он или нет — Рекс Пантер даже не попытался приблизиться к ней прошлой ночью? Он прорвал бумагу, но не пожелал войти внутрь… Почему?!

Она оставила полотенце на краю бассейна и быстро нырнула. Вынырнув, она отбросила волосы назад и улеглась на спину, глядя в небо.

Скоро наступит рассвет; далеко на горизонте появилась уже бледно-розовая полоска. Она скользила на спине, слегка двигая руками, чтобы только держаться на воде.

— Рада, что согласилась?

Она повернула голову, Рекс был совсем рядом. Его черные волосы облепили голову, на лице играла улыбка удовольствия.

Вода была теплой, она полностью расслабилась и улыбнулась в ответ.

— Да, я рада, что согласилась. Здесь так красиво!

Катрин видела капельки воды на его лице, одна стекала по щеке, другая дрожала в уголке рта. Она замерла. Ее дыхание ускорилось, ресницы задрожали. Его губы были слегка раскрыты и блестели… приглашающе?

Катрин внезапно поняла, что никогда в жизни не хотела ничего с такой силой, как поцелуя этого мужчины. Ноги ее опустились и потянули вниз. Она так же, как Рекс, встала на дно, по шею в воде. И они были так близко, что когда она пошевелила руками, то коснулась его бедра.

Она почувствовала, что каждая клеточка ее тела заныла, каждый мускул напрягся.

— Извини, — прошептала она, не в силах оторвать свой взгляд от его губ.

— Извинений не принимаю. — Его теплое дыхание согревало ее щеку. — Поцелуй меня, Кейт.

Горло ее перехватило.

— Ты… обещал, что не будешь дотрагиваться до меня. — Она задыхалась, но понимала, что происходит, и что с ней творится.

— Но ты же ничего не обещала, Кэти!

Он был прав. Она не давала обещаний. И что случится, если она его поцелует? Ничего, шептал ее внутренний голос, ничего… ничего…

Наверное, так чувствовал себя Одиссей, когда, привязанный к мачте, слушал пение сирен. Был ли он так очарован, как она сейчас? Чувствовал ли он, что у него не осталось ничего, кроме непреодолимого желания забыть обо всем на свете, кроме того, что это пение ему обещало?

Потребовалось лишь легкое движение пальцев, и вот она уже приблизилась к нему и почти дотронулась до него. Время остановилось и замерло в тот момент, когда она взглянула в его глаза, чувствуя, что нет больше притяжения обыденного… как будто они вместе парят в бездонной опасной пустоте.

Их взаимная тяга была столь велика, что Катрин больше не могла себя сдерживать; ее тянуло к этому мужчине, помимо ее воли, страхов, потерь. Его дыхание стало прерывистым, как только она коснулась его талии и уступила желанию, сразу поглотившему ее.

Его губы дышали прохладой, когда она нежно и робко коснулась их, но его контроль над собой уже ускользал. С быстротой, от которой у нее перехватило дыхание, он поймал ее робкие губы и стал целовать ее, поцелуй прошел все стадии — робкий, интимный, требовательный, эротический.

Их губы жадно слились, его рот стал настойчивее, губы Катрин уступали… Чувственный и требовательный поцелуй вызвал в ней жгучую волну желания. Поцелуй становился все глубже, язык Рекса скользнул внутрь, заставляя ее кровь бежать еще быстрее. Она почувствовала, что Рекс обнял ее одной рукой, а другой увлекал ее к краю бассейна… где широкие листья кокосовой пальмы и все еще не рассеявшаяся темнота раннего утра скроют их ото всех на своем интимном ложе.

Она слышала пение птиц в воздухе, легкое и мелодичное; чувствовала сильный аромат цветов возле бассейна, просыпавшихся навстречу рассвету…

Она ощущала прикосновение жестких волос, покрывавших бедра Рекса, к ее мягкой коже, скользя в его объятиях. Ноги их переплелись, она уже не могла выскользнуть. Под водой его рука коснулась ее груди, сосок напрягся, отвечая на ласку его пальцев. Это прикосновение необузданной страстью отзывалось в каждом уголке ее тела; властное желание давно заглушило предупреждающий голос ее сознания. С протяжным стоном она скользнула руками по его спине и ладонями обхватила его ягодицы.

— О Господи, Кейт. — Рекс застонал, что только усилило ее желание, оно обжигало как огнем.

Все перестало существовать в эту минуту, эту дикую бесконечную минуту.

Его губы целовали ее шею, она изогнулась и откинула голову назад, грудь выступила на поверхности воды. Она ощущала его пальцы, срывающие верхнюю часть ее бикини, жар его губ, захвативших ждущую вершинку ее мокрого соска, он ласкал языком эту твердую жемчужину, пока удовольствие не перешло в дразнящую пытку. Она, как сквозь туман осознавала, что он скользнул рукой по ее телу, пытаясь сорвать с нее кусочек материи, прикрывавший его, лаская ее твердые ягодицы. Она уступала, когда он притянул ее к себе, чувствуя, как возрастает его желание при виде ее возбуждения. Его плавки как бы исчезли, как и ее бикини. Ткань не разделяла их, ее просто не существовало.

Настойчиво, древним, как сам мир, движением, он дал ей знать о своем желании. Прижавшись к ее щеке, он шептал ей на ухо слова призыва, слова желания, слова, которые горячили ее кровь и исторгали стоны из ее груди. Кончиками пальцев он дразнил ее, возбуждая все сильнее, ласкал ее грудь, прижимаясь своей твердой грудью к ее мягкому телу, так нежно теребя ее соски, что она готова была умереть от наслаждения. Она безропотно подчинялась, едва замечая, что мягкими настойчивыми движениями он раздвигает ей ноги… а когда ему это удалось, ее сердце на мгновение остановилось… И она начала сопротивляться… Но всего лишь на секунду.

Уступая, она почувствовала огонь желания в самых сокровенных уголках тела. Этот огонь… его сила… она больше не могла вынести…

Непроизвольно она вскрикнула, будто бы моля о помощи.

— Я хочу тебя, дорогая! — Голос Рекса, низкий и почти неузнаваемый, был страстен и ласков. Его зубы покусывали мочку ее уха с нетерпеливой настойчивостью. — Боже, помоги мне. — Казалось, что он изнывает от боли. — Я хочу тебя…

Я тоже хочу тебя.

Она хотела произнести эти слова, но не смогла. Она утратила всякий контроль над собой и больше не ощущала воды, окружавшей ее, не слышала пения птиц, не чувствовала запаха цветов. Единственное, в чем она отдавала себе отчет, были страстные волны желания, накатывавшиеся на нее и не оставлявшие ей выхода…

Это желание должно осуществиться.

Она понимала, что Рекс охвачен тем же неодолимым желанием, его мускулистая рука конвульсивно сжалась вокруг нее.

— Пляж, Кейт, — хрипло прошептал он. — Мы пойдем на пляж, там мы сможем побыть одни…

Громкий всплеск заставил их обоих вздрогнуть от испуга.

— Что за?.. — Рекс проглотил почти готовые вырваться слова, услышав в застывшем воздухе голос Дерека.

— Доброе утро, птички! — радостно закричал тот, быстро пересекая бассейн. — Видел, как вы выходили… и захотел к вам присоединиться. Флейм тоже спускается. Она решила, что Катрин может сделать снимки в бассейне!

Слава Богу, что еще было темно! Лихорадочными пальцами Катрин приводила в порядок свой купальник. Она не смотрела на Рекса, но точно знала, что он должен чувствовать; она слышала его неровное прерывистое дыхание. Он был так же расстроен, как и она.

Но она была восхищена его актерскими способностями. Он поздоровался с Дереком, ухватившись за поручень, как ни в чем не бывало.

— О, доброе утро. Утро настолько красиво, что мы решили поплавать… но у Катрин что-то случилось с бретелькой, и я пытался ей помочь — хотя у меня это и не получилось!

— Это правда. — Катрин сделала над собой усилие. — Я уже собиралась выйти и принять душ. Скажи Флейм, я спущусь через десять минут!

Не дожидаясь ответа от Дерека, она быстро поплыла к ближайшей лесенке и вышла из воды. Схватив полотенце и завернувшись в него, она направилась к лестнице, бросив через плечо:

— Увидимся внизу, Рекс. Наслаждайся купанием!

Трудно было услышать предупреждающую нотку в ее голосе, но она была уверена, что Рекс все понял. Она не хотела, чтобы он поднялся с ней вместе в спальню. То, что случилось в бассейне, было ошибкой… огромной ошибкой. Слава Богу, Дерек появился вовремя и предотвратил непоправимое.

Сбежать на пляж и заняться любовью с человеком, у которого уже была «единственная женщина в жизни»!

Она задрожала… И эту дрожь вызвал совсем не прохладный утренний ветерок. Причина заключалась в том, что она чуть не сдалась на милость любимца «Кларион» Рекса Пантера!

— Я все рассказал Флейм, — спокойно заявил Дерек.

Был уже полдень, и они стояли вместе с Катрин на веранде. Она прислонилась к невысокой стене, наблюдая, как Флейм и Рекс гуляют по пляжу внизу; Дерек сидел в шезлонге возле нее.

— Было бы лучше, если бы ты это сделал значительно раньше.

— Ты права. — Голос Дерека был извиняющимся. — Но я боялся, что если расскажу ей правду, то ей это не понравится.

Они помолчали. Затем Катрин осмелилась.

— Я была шокирована, узнав, что Флейм… так уязвима.

— Невероятно, не так ли? — Дерек провел рукой по волосам. — Но она не первая красивая женщина, страдающая от недостатка самоуважения.

— Да, это правда, — прошептала Катрин.

— Одержимость Флейм, ее ревность были проблемой с самого первого дня, как мы стали встречаться. Теперь, когда она наконец-то смогла раскрыться, рассказать о своем происхождении, которое многое объясняет в ее поведении… Я надеюсь, это станет первым шагом к ее спокойствию. — Он вздохнул. — И представь себе, что причиной всему было получение тобой премии…

— Моя премия?

— Да, я был так рад за тебя, даже счастлив. — Он нахмурился. — Но Флейм показалось, что в этом было что-то иное, и прежде чем я это понял, она стала одержимой. Одержимой тобой и нашими прежними отношениями… одержимой мыслью увидеть тебя. Я думал, что убедил ее в своей любви; я повторял тысячи раз, что ей не о чем беспокоиться, что я уже давно не люблю тебя…

— Она, видимо, была очень удивлена, увидев меня, такую обыкновенную…

— Катрин Эшби, ты никогда не была обыкновенной. Ты одна из самых красивых женщин, которых я знал. И не удивительно, что Рекс Пантер так влюблен. Боже, я не встречал мужчину, который был бы настолько очарован!

— Дерек… — Голос Катрин прервался.

— Что такое?

— Флейм знает, что то, о чем ты ей рассказал, должно остаться тайной?

Дерек кивнул.

— Она никому ничего не скажет. Она даже не скажет об этом Рексу… если, конечно, он сам ее об этом не спросит.

Этого он никогда не сделает и поэтому никогда не узнает…

— Хорошо, — сказала она, вновь посмотрев на пару, гуляющую по пляжу. — Они возвращаются. Давай встретим их?

Дерек согласно кивнул.

Флейм и Рекс казались очень довольными своей долгой прогулкой, и Катрин не сомневалась, что беседа его со звездой была так же успешна, как и ее снимки, сделанные у бассейна…

Занимался рассвет, когда она спустилась с фотоаппаратом вниз; поднимавшееся солнце придавало особенную красоту ее снимкам. И Флейм была в приподнятом настроении. Катрин сделала фантастические снимки, некоторые из них определенно заслужат награды. В субботнем выпуске их газеты появится прекрасный разворот с Флейм Кантрелл! Сейчас вместе с Дереком она спускалась на пляж. Глядя на пару, идущую им навстречу, она, как всегда, обратила внимание на легкую походку Рекса, его неотразимую привлекательность и припомнила слова Дерека: «Я не встречал мужчину, который был бы настолько очарован».

Конечно, это не так. Он хотел ее, это верно, или просто был увлечен ее близостью, увлечен временно. Но у него уже была «единственная женщина» — Лаура. И потому, когда Рекс, встретившись с ней на пляже, улыбнулся теплой, интимной улыбкой, она притворилась, что не заметила ее. Вместо этого она обратилась к Флейм, одетой в прозрачное кремовое летнее платье.

— Я пойду наверх и упакую свои вещи. Скоро прилетит вертолет за нами.

— О, у нас еще масса времени. — Флейм откинула назад голову, и ее волосы заблестели, как желтые листья после осеннего дождя. — Рекс хотел прогуляться на пляж, о котором мы говорили вчера вечером… и ты должна пойти с ним. Никто не может побывать на Лилль де Коквилльс, не посетив залив Ракушек.

Она взяла Дерека за руку и с обожанием посмотрела на него.

— А я хочу побыть одна с моим мужчиной. Мы о многом должны поговорить.

Она не могла отказаться! Катрин выдавила улыбку и, не глядя на Рекса, прошептала:

— Конечно, это будет очень интересно.

— Прекрасно, — весело смеясь, Флейм увлекла Дерека к лестнице. И прежде чем они исчезли, Рекс протянул:

— Прекрасно, Катрин? — Схватив ее руку, он сжал ее пальцы в своей большой теплой ладони. — Что же, ловлю тебя на слове. Пойдем?

Так хорошо было гулять с ним, рука в руке! Но она позволила себе лишь на мгновение отдаться этому ощущению; это было бы слишком опасно. Освободив пальцы, она решительно сунула руки в карманы шорт и притворилась, что внимательно рассматривает бело-розовый мыс по дороге.

— Что с тобой теперь? — удивленно спросил он. — Почему ты такая… странная?

— Что же здесь странного?

Они уже дошли до пляжа, но за разговором не замечали ничего вокруг. Он обнял ее за плечи и притянул к себе: их бедра соприкоснулись.

— Я мог бы поклясться сегодня утром в бассейне, что последнее, о чем ты думаешь, было — «прекрасно».

— О, я не могла ни о чем думать сегодня утром, — возразила она, — по той простой причине, что была полусонная.

— Ага. — Он хмыкнул. — Тогда я могу только мечтать, насколько более страстной ты была бы, если бы успела проснуться… и меня это очень интригует…

— Я совсем не о том…

Она поняла, что вышло, будто она похвасталась, и выглядит глупо. Невозможно было объяснить или извинить ее поведение в бассейне. Факты говорили сами за себя. Она решила перестать увиливать и посмотрела ему прямо в лицо.

— Ты очень сексуальный мужчина, Рекс. Я сомневаюсь, что найдется хоть одна женщина, которая сможет противиться твоим поцелуям, но…

— Возрази, если я не прав, Кейт… но… это ты поцеловала меня.

— Господи, но ведь по твоей просьбе! Как бы там ни было, надо ли это обсуждать? — Она раздраженно повела плечом. — Что случилось, то случилось… И закончилось. Да и о чем разговаривать, подумаешь, один поцелуй! — Она усмехнулась. — Это ничего не значит, по крайней мере для меня!

— Зачем ты говоришь неправду, Кейт? — В его голосе слышалось искреннее недоумение. — Ты довольно неумело пытаешься обмануть меня… или себя?

— Почему ты думаешь, что я говорю неправду? — Катрин упрямо вздернула подбородок.

— Потому что у меня есть нюх на нее, — ответил он с лукавой улыбкой, заставившей вздрогнуть ее сердце. — Это и делает меня таким удачливым журналистом!

— Но тебе не платят за то, чтобы ты меня допрашивал, — грубо произнесла она. — И мы можем заняться твоими проклятыми ракушками и поскорее вернуться на виллу!

— Ракушки. — Рекс озадаченно посмотрел на нее, как будто забыв о цели их прогулки. — Ах да, ракушки! — Он прищурился, а затем восхищенно воскликнул: — Боже, да это настоящая сокровищница!

Катрин огляделась. Ракушки всех видов и размеров сверкали на белом песке пляжа; казалось, что сюда впервые ступила нога человека.

Рекс совершенно забыл о ее присутствии, расхаживая по песку и поднимая ракушки одну за другой, изучая их, укладывая опять на песок, недоверчиво качая головой.

— Взгляни на это! — Он перешагнул через водоросли, наклонился и поднял большую ракушку.

Медленно плетясь за ним, Катрин набрала полные сандалии песка. В руках у него она увидела раковину удивительно красивого серого оттенка. Он с любопытством разглядывал ее.

— Что это такое?

— А? — Он повернулся к ней, как будто забыл о ее присутствии. — О, это королевская ракушка!

— У тебя уже есть такая? В твоей коллекции?

— Да. — Он провел пальцами по отверстию ракушки. — Но эта так красива! Не хочешь взять ее с собой?

— Нет. — Несмотря на жару и пот, стекавший по ее спине, она ощутила холод. — Нет, я… — она закусила губу, — я не люблю ракушки.

Его глаза были очень серьезны.

— Прошлой ночью ты сказала, что они пусты. А сейчас — что они тебе не нравятся. Кейт, ты только посмотри на нее, посмотри на ее окраску. Она — прелестна! — Опустив глаза на мгновение, он провел кончиком указательного пальца по сверкающему розовому отверстию. — Взгляни на это великолепие…

— Она пуста. — Ее голос был тоже пустым и безжизненным. Она чувствовала это, но не могла совладать с собой. Он подумает, что она сошла с ума.

Но он так не думал. Он протянул ей ракушку.

— Послушай, Кейт. Она вовсе не пустая. — Он приложил ракушку к ее уху. — Слушай… слушай музыку моря. Закрой глаза…

Она закрыла глаза, скрывая свою боль. Ей не хотелось прислушиваться, не хотелось ничего слышать. Но она не могла скрыться от его слов, а он продолжал:

— Ты слышишь, Кейт, музыку моря? И если прислушаться хорошенько, можно услышать больше. Ракушка не пуста; в ней есть душа; прислушайся, помечтай, и ее красота проникнет в тебя!

Но она была слишком возбуждена и расстроена, чтобы наслаждаться музыкой моря. Что она действительно слышала, так это жужжание, становившееся все громче.

Она нахмурилась, и Рекс взял ракушку из ее рук. Но она продолжала слышать этот звук, только он стал очень громким.

Она вдруг поняла, что этот звук исходит не из глубин ракушки, а с неба.

Заслоняясь от солнца, она взглянула в южную бездонную синеву и увидела спускающийся вертолет. Он опустился, и звук замер.

— Наш транспорт прибыл, Кейт. — В глазах Рекса застыло сожаление. — Пора возвращаться. — Уронив ракушку на песок, он взял ее за локти, затем, секунду помедлив, наклонил голову и легко поцеловал в лоб.

— Да, пора возвращаться домой, — эхом отозвалась Катрин. Но в глубине души она решила, что расстается с ним навсегда.