Вероника

У меня долгое время вызывало недоумение высказывание Козьмы Пруткова: «Если мы не изменим направления своего движения, то рискуем оказаться там, куда движемся». Смысла я не понимала. До тех пор, пока...

— Привет, Лягушка-путешественница. Не надоело ещё плавать со своим Иваном-царевичем бог знает где? — интересуется женский голос, доносящийся из коммуникатора.

— Привет, мам. Не надоело, здесь забавно. — Я улыбаюсь, потому как держать эмоции при себе не получается. Звоню я родителям редко, однако выговоры за это получаю весьма своеобразные. С юмором, короче.

— Я-я-ясно, — тянет загадочно невидимая родительница, потому что включать видеосвязь я не рискую. — Занимаешься-то чем, на этом вашем земноводном «Тритоне»?

Название корабля в маминой трактовке звучит смешно, несмотря на то, что я сама «Треон» в древнегреческого бога морей переименовала. А что? Похоже ведь!

— Да так, ерундой в основном, — обхожусь обтекаемыми, ничего не значащими фразами. — Помогаю, чем могу.

— А как ты там без вещей? — в голосе прибавляется подозрительности.

— Но мне же ничего особенного не нужно. Одежда здесь форменная, другую всё равно носить не позволят, — успокаиваю её бдительность, невольно бросая взгляд на свой белый комбинезон. — А всё остальное, что необходимо, Борис купил в порту.

Ох, не люблю я врать, а что делать? Не скажешь же родителям, что личных вещей тут просто не существует. И то, что корабль не морской, а космический! К тому же находится далеко за орбитой Юпитера, а не где-то в Тихом океане, как было озвучено для морального спокойствия моих родных.

— Ну а домой когда собираешься? Где у вас следующая остановка? Аэропорт там будет? — вмешивается в разговор глава семьи. Видимо, мама включила громкую связь.

— Не знаю. Я как-то планами не интересовалась, — осторожно ему отвечаю. Я в курсе того, чем обычно заканчиваются подобные вопросы — нотацией на тему: «Где шляется второй месяц блудная дочь».

— Вот и зря, — немедленно подтверждает мои опасения мужской голос. — У тебя, между прочим, сессия на носу. Или ты решила учёбу совсем забросить?

— Нет, пап, конечно нет. Я помню. — Прикусываю губу. Ну, начинается!

Написать и переслать в деканат заявление на академку, как изначально предлагал Борис, отец мне не позволил. Ругался, шипел, пообещал всем (а именно, определённой особи мужского пола) бо-о-ольшие проблемы, если тот будет настаивать, чтобы я подобную глупость сделала. Зная круг друзей моего родителя, ничуть не сомневаюсь, что ему бы это удалось, потому мне пришлось выступать в роли буфера. Кто б знал, каких моральных сил стоило уломать Бориса не нарываться на конфликт. О, как он отбрыкивался! Даже доводы разные приводил — типа зачем это нужно? Мол, могу учиться и на корабле.

Понятно, что если бы инопланетный тип упёрся рогами окончательно, то ни я, ни предки поделать бы ничего не смогли. Но к счастью, на уступку старк всё-таки пошёл. Стратегически уступил и позволил родителю договориться через какого-то своего знакомого с деканом, чтобы меня просто освободили от посещения лекций. То есть оставили грызть гранит науки вроде как заочно, но в той же очной группе. А все задания, которые обсуждаются на семинарах и зачётах, пересылаются мне преподавателями по бессмертной электронке. А я должна отсылать обратно то, что сделала, естественно.

— Через три недели твои однокурсники начнут сдавать экзамены, я узнавал, — непререкаемым тоном излагает отец. — А ты мало того, что к ним не готова, так ещё и находишься чёрт знает где! Дай-ка трубочку своему ненаглядному, а то он давно мне не звонил. Может, забыл о нашей договорённости?

— А я не могу его позвать, — пугаюсь ощутимо. Где я сейчас возьму отцу этого скользкого типа, который и со мной-то общается хорошо если через день? Вечно занят какими-то своими непонятными капитанскими делами. — Он на вахте.

— Ладно, — по интонации чувствую, как злится родитель. — Появится, пусть перезвонит немедленно! Я ему напомню о нашем разговоре!

— Ну, правда, доча, — пытается мягко нивелировать последствия «наезда» мама. — Совесть имей. Мало того, что уехала, ничего нам не сообщив, так теперь ещё и обратно возвращаться не спешишь. Я, конечно, всё понять могу — он твой жених, и вам хочется быть вместе, но зачем же так торопиться? Смотри, как бы проблем потом не появилось. Если бы вы женаты были, это одно, а так... — она многозначительно замолкает.

Мне остаётся только сокрушённо вздохнуть и клятвенно пообещать: отцу, что Бориса я ему из-под зем... то есть воды добуду; маме, что никаких незапланированных детей не ожидается; и обоим, что в ближайшее время увидимся дома.

Выключаю вильюрер и разворачиваюсь в кресле к огромному иллюминатору за спиной. Вот только мысли мои весьма далеки от открывшейся взору картины глубокого космоса с загадочной россыпью звёзд в нём. Не хочется признавать, но в упрёках родителей, реально много справедливого. Я уже сама столько раз корила себя за то, что позволила старку слишком многое. Жалею, но оправданий себе за это не ищу. Раз в голове переклинило, чего ж теперь кого-то обвинять?

А ещё мне жаль, что мои подозрения насчёт отношения Бориса ко мне, оправдываются в полном объёме. Нет, он всё с той же маниакальной настойчивостью разводит меня на физический контакт и делает это так, что неприятным сей процесс назвать нельзя ни при каком раскладе, разве что необычным, потому что забыть о том, что он не человек, мне невероятно трудно. Но вот что при этом творится в его неземном разуме, так и остаётся для меня загадкой. Я уже начинаю думать, что он просто патологический инопланетный эгоист. Нравлюсь ему — да. Привлекаю физически — тоже да. Не больше. И вот всё я понимаю, знала, на что шла, а в душе такое творится! Я же люблю его. Это я только от него скрываю, а себе-то лгать не будешь. Но как бы мне не хотелось увидеть в карих глазах нечто большее, чем просто страсть — увы... Только весьма понятный интерес к моему телу и тем способностям, которые мне приходится регулярно демонстрировать.

Кстати!

Вовремя вспоминаю, что совершенно напрасно не слежу за временем и, если не потороплюсь, то опоздаю к Лоету. Техник, конечно, адекватно реагирует на любые непредвиденные обстоятельства и подождёт, но это нисколько не уменьшит того количества времени, которое мне придётся потратить на посещение его лаборатории. А я из неё и так практически не вылезаю. В особенности после того, как рыжеволосому старку удалось в чём-то разобраться и что-то неведомое понять. И если до этого мне приходилось всего лишь стараться, чтобы требуемая эманация просто возникала, то теперь он упорно добивается появления каких-то неведомых мне колебаний трансфигу... конра... Тьфу! Так. Ещё раз. Трансконфигурационного подпространственного контура. Вот! Если бы я ещё понимала — что сие такое!

Выскакиваю в коридор и с разгона врезаюсь в широкую грудь, затянутую в серую ткань комбинезона. Ясно. Терпение некоторых личностей оставило желать лучшего и испарилось безвозвратно.

— Опаздывать нехорошо, — констатирует Лоет, удержав меня от стремительного полёта на пол.

— Извините. — Мне приходится делать виноватый вид, раз уж нарвалась на выговор.

— Руку давай... — Старк ловко фиксирует на моём предплечье очередной прибор малопонятной конструкции и назначения. Объясняет, поняв, что я зависла в лёгком ауте: — Сегодня с традами поэкспериментируем.

Ага. Значит, спокойная жизнь в кресле тихой лаборатории отменяется. Вот такой делаю для себя неутешительный вывод.

С определённым опасением шагаю внутрь серебристого круга, очерченного на полу. Трад, пожалуй, самая невероятная и замечательная вещь, которая существует на корабле и удивляет меня безмерно. Насколько я понимаю, это какой-то пространственный соединительный канал, перемещающий объект в пределах корабля. Правда, для этого нужно ввести соответствующие координаты, а когда это делаю я, особенно в «эманирующем» состоянии, то происходит нечто непредвиденное. Например, вывалиться можно в неожиданном месте.

— Начинай, — командует старк, мёртвой хваткой вцепившись в мою руку, чтобы не разделиться при перемещении и не оказаться в разных местах корабля. — И постарайся не выжечь канал, лучше пусть энергия «уйдёт».

Набираю код трада, расположенного в коридоре у лаборатории, и заставляю себя забыть о том, что это устройство реально существует и может работать. Ведь именно моё «неверие» в сочетании с негативным настроем и заставляет энергию «скакать» между мирами. Мы почти месяц это выясняли! А также то, что если при этом эмоции, которые я испытываю, близки к испугу или панике, то энергия подпространства рвётся внутрь нашего мира. В случае злости или агрессии — с точностью до наоборот. Между прочим, если я в хорошем настроении, то совсем ничего не происходит. Хоть что делай! Вот Лоет и старается разобраться в сути этого парадокса.

Ладно. Подкинем ему ещё немного информации к размышлению.

На всякий случай закрыв глаза, вспоминаю, как Борис подставил меня на курорте, чтобы разозлиться, и жму на «пуск».

Свалившейся сверху «дымки» я, естественно, не вижу, зато прекрасно распознаю удивлённое восклицание моего спутника. Значит, получилось. Интересно, что конкретно? Впрочем, ощутимый рывок за руку, вынуждающий меня сделать шаг назад, тут же заставляет моё любопытство испариться и уступить вакантное место весьма нехорошему предчувствию.

Я распахиваю глаза и едва не взвизгиваю от страха, осознав, что стою на самом краешке платформы перед глубокой тёмной «пропастью». Непроизвольно отшатываюсь в сторону, лишь бы оказаться от жуткого провала как можно дальше, не сообразив, что именно там под моими ногами, не окажется ничего вещественного.

Не ожидавший подобной подставы с моей стороны старк, успевший за это время отпустить мою руку, пытается перехватить её снова, но, увы, не успевает. Так что из-за отсутствия опоры моё окончательно перепугавшееся тело сваливается в неконтролируемое падение.

Ай! Скоростной полёт вниз и зашкаливший уровень адреналина в крови — жуткое сочетание! В панике я делаю единственное, что мне остаётся, — представляю, что ничего подобного со мной происходить не может.

Яркая, ослепляющая вспышка. Что-то мягкое, остановившее мой путь к эпицентру силы тяготения. Краткий оглушающий рёв на низких частотах. Ещё несколько пульсирующих световых зарниц. А потом — темнота. Скорее даже абсолютный мрак, в котором невозможно ничего разглядеть. Несколько томительно долгих минут невероятного ощущения невесомости тела. Давящая тишина и полная дезориентация в пространстве, которые пугают меня до такой степени, что хочется крикнуть во весь голос, чтобы убедиться, что это не я оглохла, а просто звуки исчезли. Однако вносить диссонанс в происходящее не менее страшно, поэтому заставляю себя удержаться от столь бурного проявления паники. Да, жутко, но ведь я не разбилась, и это главное! А то, что сейчас творится вокруг, наверняка имеет какое-то логическое объяснение и скоро закончится!

«Скоро» наступает не так быстро, как бы мне этого хотелось. Очень медленно, постепенно начинаю чувствовать вновь возрастающую силу тяжести. Усиливающийся гул проникает в сознание, и я даже вздрагиваю, оглядываясь и стараясь понять — что может издавать подобный звук? Вот только темнота отступать не желает, так что ничего у меня не получается.

Ого! А шумит-то прилично! Всё вокруг наполняется густым, вибрирующим гулом, практически на уровне осязаемости — я всем телом чувствую, как дрожит вокруг меня воздух. Аж не по себе становится. Надеюсь, ничего страшного не происходит?

Впрочем, как сказать, не происходит. Очень даже наоборот. В глубине тёмного пространства, довольно далеко, возникают и начинают кружиться вспыхивающие радужными переливами воздушные завихрения. Отдельные — простые, мелкие. Сложные — крупные. Перетекающие друг в друга, причём эффектно так! Смотрится круче всякого фейерверка.

Страх уходит совершенно. Остаётся только любопытство и восхищение. Забыв о времени и о своём положении, я любуюсь на неожиданное развлечение до тех пор, пока в один «прекрасный» момент световое шоу не сходит на нет и завершается яркой вспышкой. В глазах начинают плясать «зайчики» — вовремя зажмуриться я не успеваю. Звук обрывается на какой-то невероятно высокой ноте и...

А что «и»? Сижу я. На чём-то весьма плотном и прохладном. В залитом мягким, неярким светом обширном помещении. Ближайшая ко мне стена находится метрах в ста. Остальные так невообразимо далеко, что я их даже не вижу. Потолок в принципе отсутствует, а может просто теряется в необозримой тёмной вышине.

Вот это я попала! Вопрос — куда?

Соскребаюсь с горизонтальной плоскости, поднимаясь на ноги, которые подозрительно дрожат. Дойти до цели определённо будет трудно.

А варианты? Да никаких.

Заставляя конечности двигаться, плетусь в направлении вертикальной преграды. Монолитной, внушительной, без малейшего намёка на возможность попасть за неё.

Понимая, что двери я всё равно не увижу, скольжу ладонью по гладкой поверхности, медленно перемещаясь вдоль стены. Должен же быть отсюда выход?! Должен.

— Так у тебя ничего не получится.

Гортанный голос раздаётся настолько неожиданно, что я непроизвольно отпрыгиваю, разворачиваясь лицом к субъекту, неведомым образом оказавшемуся за моей спиной.

Упираюсь взглядом в серебристый комбинезон. Подбородок приходится ощутимо так задрать вверх, потому что рост у незнакомца немаленький, а стоит он близко. Хотя этому факту я уже не удивляюсь — старки все такие. Глаза почти как у Бориса, ну, может, чуть светлее, коричневые, цвета молочного шоколада. Но они создают такой резкий контраст с бледной кожей и крайне светлыми, рыжеватыми, короткими волосами!

— Добрый день, — глупейшим образом приветствую своего «спасителя».

Почему глупо? Во-первых, сомневаюсь что «день». Во-вторых, юмора старк скорее всего не поймёт.

Рыжеволосый закладывает руки за спину и присматривается ко мне, недоумённо щурясь.

— Разве день? — подтверждает мои опасения и с полной серьёзностью спрашивает: — От какого момента времени ты это устанавливаешь?

— Так вы же не спите, — пытаюсь улыбнуться. — Отсюда и устанавливаю.

Незнакомец смотрит на меня, как на дурочку, а я и вправду начинаю себя ею чувствовать. Чего я от него хочу? Чтобы вёл себя по-человечески? Бред.

— Извините. — Ничего лучшего, что можно сказать в ответ, не придумываю. И снова прокалываюсь, потому что после моих слов старк впадает в лёгкий ступор, зависая в прострации. Всё! Молчу! Молчу!

— К-хм... — наконец приходит в себя рыжий и полувопросительно-полуутвердительно интересуется: — Ты ведь с Земли? Как сюда попала?

И каким образом я объясню то, чего сама не знаю? Молча вытягиваю вперёд руку, показывая синий браслет.

Старк внимательно к нему присматривается, читает надпись, и его брови удивлённо ползут вверх. Словно не веря своим глазам, он переводит взгляд на меня, потом снова на браслет.

О как. Первый раз вижу, чтобы гравировка вызывала такую реакцию. Обычно она не удостаивается столь пристального внимания, а тут... Я уж решаю, что сейчас начнутся расспросы, однако он говорит:

— Понимаю.

Хотя я прекрасно вижу по выражению лица, что ничегошеньки он не понимает. Ну а мне какое дело? Это же Борис мне браслет нацепил. Вот пусть сам и разбирается!

— Тогда почему ты здесь, а не на «Треоне»? — продолжается допрос.

Вот, пошёл деловой разговор. Только...

— А где? — теряюсь совершенно.

Незнакомец нахмуривается, однако раскрывать мне тайну моего местоположения не спешит, ожидая от меня ответа на свой вопрос. Приходится кратко излагать ему причину моих злоключений и своё видение ситуации.

— Хочешь сказать, что ты попала к той самой «пропасти» через трад? — Он смотрит недоверчиво.

Так и знала, что с этими устройствами что-то нечисто!

— Да. — Я осторожно киваю. — А потом ещё в неё и свалилась. Может, скажете, что со мной произошло?

— Что? — старк едва сдерживает рвущееся наружу возмущение. — Тебя затянуло в работающий синхро-канал! И перебросило в зону управления пространственными перемещениями Превентира. — Он выразительным взглядом обводит помещение.

Ёшкин кот!

Вот сейчас мне безумно хочется упасть в обморок, потому что «Превентир» — это лунная база старков.

— И что теперь делать? — Я встряхиваю своё сознание, не позволяя ему отключиться от реальности.

Незнакомец снова осматривается. Скорее всего, ищет, на кого бы свалить ответственность за «счастье», неожиданно привалившее в моём лице. Естественно, никого не находит и, чуть заметно вздыхая, задумывается.

— Я сообщу капитану, — озвучивает наконец продукт своих размышлений. — Тебе придётся подождать его распоряжений.

Слава богу, хоть один вменяемый человек, то есть старк, попался. Может, и злится, но реагирует более или менее адекватно.

— Спасибо! Я подожду. — Широко улыбаюсь и усиленно киваю.

Незнакомец присматривается к моей реакции, и уголки его рта чуть вздрагивают.

— Отсюда не уходи, — выдаёт мне ценное указание и разворачивается, направляясь к стене.

— Меня зовут Вероника, — говорю ему вслед.

Рыжий субъект замирает, словно я в него выстрелила, и оборачивается. Смотрит, чуть приподняв от удивления брови.

У них тут что, по именам не принято представляться?

— Мейиф, — наконец называет себя, прерывая мыслительный процесс.

— Приятно познакомиться, — отвечаю я, чем окончательно поражаю его воображение, потому что после моих слов старк заметно так вздрагивает, отрывисто кивает и поспешно активирует виртуальную панель управления на стене. Вот в жизни бы не догадалась, что она здесь спрятана.

Пожимаю плечами. А что такого я сделала? Обычная вежливость! Странные они какие-то.

Мой новый знакомый быстро перебирает пальцами по призрачному видению, сворачивает изображение и уходит в раскрывшийся проём.

Слежу глазами за исчезающей фигурой, за тем, как дверь зарастает, и опускаюсь на пол, прислоняясь спиной к стене.

Как же я устала, кто бы только знал! Откровенно говоря, просто плакать хочется. Чувствую себя такой одинокой, брошенной и никому не нужной. Родители в полной уверенности, что у меня всё в порядке. Борис сидит на своём корабле и в ус не дует. И то, что со мной сейчас происходит, наверное, его мало волнует. Вот ему проблемы нужны? Правильно, совсем не нужны. Лоет тоже хорош. Этого типа, между прочим, просили за мной присматривать, я сама слышала, как с ним Борис на этот счёт разговаривал. А он?! Ну надо же было — организовать эксперимент и не просчитать, какими могут быть последствия!

Вытираю выступившие слезинки и устраиваюсь поудобнее, опираясь затылком на едва заметно вибрирующую поверхность. Закрываю глаза и набираюсь терпения. Ждать мне придётся долго, надо полагать.

Будит меня настойчивое прикосновение к плечу. Приложив основательное усилие я открываю глаза. Сознание просыпаться категорически отказывается, поэтому тру лицо ладошками и трясу головой. Худо-бедно справившись с вредным организмом, сосредотачиваюсь на происходящем.

Рядом со мной, присев на корточки, внимательно наблюдает за процессом пробуждения мой рыжеволосый знакомый.

— Идём. — Поняв, что я в состоянии воспринимать объективную реальность, он легко поднимается на ноги.

Моему расслабленному организму для осуществления аналогичного процесса требуется несколько больше времени.

Следом за серебристой внушительной фигурой я выползаю на свет божий. В смысле, в широкий маршрутный коридор. Серые отшлифованные стены. Чуть ниже потолка перемещаются какие-то механизмы. По рельефному полу нам навстречу опять же что-то механическое едет. И не в единственном числе. Из-за спины появляются серые кратсы, проходят мимо. Короче, повышенная активность здесь какая-то!

Старк оглядывается и принимает выжидательную позу, снова закладывая руки за спину. Я останавливаюсь рядом. Знать бы ещё чего мы ждём!

Не проходит и минуты, как подле нас тормозит нечто электро-механически-технически-оснащённое. Транспорт, короче.

Мейиф помогает мне забраться на высокое сиденье, садится рядом и надевает лежащие на передней панели перчатки. Легко шевелит пальцами, и мы с приличной скоростью устремляемся вперёд.

Кру-у-уть! Вцепившись в кресло, я наслаждаюсь новыми впечатлениями, активно вращая головой. О! Где мы только не проезжаем! Узкие коридоры. Широкие транспортные магистрали. Шлюзы. Огромные пустые полости. Гигантские залы, заполненные разнообразной техникой. И старками, разумеется. То есть внешне — людьми, настоящих «зелёных человечков», таких как Трокстар, я ни разу не увидела. В некоторых местах совсем никого нет. В других старков относительно много, но впечатление складывается, что они тут временно собрались. Хотя чаще всего можно заметить одного-двух, занятых определённым делом. Вот только каким — понять не удаётся, из-за скорости.

Получается, что для меня это своеобразная экскурсия по базе. И я столько всего увидела! Спасибо тебе, Мейиф. Хоть ты об этом и не знаешь.

Н-да-а-а... Расстояние преодолеваем мы не маленькое. Вопрос — а куда мы едем?

Задать его не успеваю. Транспорт тормозит, а старк, стянув перчатки, спрыгивает на светлое бежевое покрытие коридора и кивает мне. Понимаю, что пора спускаться, и осторожно сползаю туда же.

Помогать мне мужчина не спешит, наверное, решив, что «вниз» проще, чем «наверх». Отработанным движением скользнув рукой по стене, открывает проём.

— Можешь отдохнуть здесь, — приглашающе указывает внутрь.

Ставить меня в известность о том, сколько времени продлится мой вынужденный «отдых» и что будет дальше, наверняка в его планы не входит. Ну да ладно.

— Спасибо, Мейиф, — благодарю я его. Может, у них это и не принято, но я, не они! — Приятно было с Вами познакомиться.

Уголки губ старка снова чуть вздрагивают, словно он пытается сдержать улыбку. И ему это удаётся. А мне остаётся только просочиться мимо него на предоставляемую во временное пользование территорию обитания.

Осматриваю небольшое помещение с весьма лаконичным интерьером. М-да... По сравнению с ним дизайн кают на «Треоне» кажется верхом роскоши, хотя и там, в общем-то, ничего особенного нет. Однако...

Светлые, бежевые стены, чуть более тёмное покрытие на полу, привычно светящийся потолок. В рост человека горизонтальная поверхность, относительно мягкая и упругая — скорее всего, гибрид сиденья и кровати. Справа от этого «шедевра» дизайнерской мысли почти белая глянцевая поверхность стола. Как «выцарапать» из него вильюрер, постичь мне не удаётся. Может, его тут и нет? Ну вот и всё «богатство». Ой, нет, не всё. Сбоку я обнаруживаю маленький вход в туалетную комнату. Теперь точно — всё. Н-да. Негусто. А самое обидное, что заниматься в этом пространстве, где напрочь отсутствуют мелкие предметы бытового назначения, совершенно нечем!

И только я расстроенно усаживаюсь на «кровать», как желудок банальнейшим образом напоминает мне об ещё одном важном аспекте жизнедеятельности, который я, за всеми этими перипетиями, всё это время ухитрялась игнорировать.

Прислушиваюсь к недвусмысленным жалобам организма на глобальный пищевой кризис и прикидываю — где может находиться «пункт выдачи» продуктов питания? Решаю, что если отдельной столовой тут нет, значит, все функции должны быть у стола. Но я же его уже проверяла! И ничего не нашла.

Ещё раз самым тщательным образом изучаю имеющийся в наличии предмет мебели. С третьей попытки мне всё же удаётся обнаружить место, где спрятан дисплей управления. К счастью, интерфейс оказывается аналогичным тому, которым я пользовалась на «Треоне», так что буквально через пять минут получаю весьма приличный обед.

Вот теперь жить можно.

Неторопливо переправляю внутрь себя весь, добытый путем титанических усилий, продуктовый запас. Хотя, честно говоря, хочется сделать это куда более оперативно. Некоторое время сижу в лёгкой прострации, понимаю, что сознание начинает «выключаться», и принимаю горизонтальное положение. Буду спать. А что? Развлечения здесь отсутствуют в принципе, сон в «зоне перемещений» можно назвать таковым с бо-о-ольшой натяжкой. А тут, по крайней мере, удобно. Не настолько, как на привычном диване корабля, но вполне терпимо.

Однако и на этот раз выспаться не удаётся. Из объятий Морфея меня выдёргивает неприятное шипение растворяющейся двери.

Осознание грядущих перемен моментально возвращает меня в реальность, вот только подняться навстречу высокой фигуре, затянутой в чёрный комбинезон, я не успеваю. Борис оказывается проворнее и, не останавливаясь, шагает ко мне. Подхватывает, поднимает вверх и стискивает, прижимая к себе. Я же прикладываюсь щекой к его широкой груди.

С минуту мы молчим. Совсем рядом сильно бьётся его сердце, тёплое дыхание шевелит мне волосы, руки чуть поглаживают по спине. Едва заметный, терпкий запах мускуса и чего-то сладковато-цитрусового щекочет нос.

Замираю и наслаждаюсь. Господи, неужели я так сильно по нему соскучилась? А ведь не видела всего дня два, ну, может, три, не больше. И тот факт, что он старк, меня уже давно не волнует. Помню, как сначала я ещё пыталась разобраться в противоречии моих «разумных» мыслей и «нелогичных» чувств, а потом махнула рукой. Занятие оказалось совершенно бесполезным. Чувства сильнее.

— Испугалась? — где-то над головой раздаётся низкий голос.

— Угу.. — Я киваю, ощущая, как расслабляются тиски объятий, и мужчина опускается на кровать, усаживая меня рядом. Чуть отодвигается и отклоняется, опираясь на отведённые назад руки.

— Рассказывай. — Он смотрит внимательно.

Вот вам и вся романтика.

Вздыхаю и, потихоньку вспоминая произошедшее, выкладываю ему основные события. Борис, по мере моего повествования, всё сильнее мрачнеет и хмурится.

— Безответственный кретин! — наконец взрывается. — Я же его предупреждал!

Злится старк капитально, и мне становится не по себе. Яростный взгляд тёмных карих глаз обжигает, заставляя сжаться от страха. Не завидую я Лоету, если тот попадёт под такую горячую руку. Впрочем, мне, наверное, сейчас тоже достанется. Я не меньше в произошедшем виновата!

Трусливо зажмуриваюсь и отодвигаюсь подальше.

— Вероника? — удивлённо тянет низкий голос. — Ты что, меня боишься?

С опаской приподнимаю веки, вглядываясь в лицо сидящего рядом старка. Удивляюсь, как быстро может меняться его эмоциональное состояние. Несколько секунд назад он практически не мог держать себя в руках, а сейчас в глазах изрядная доля любопытства и никакой агрессии.

— А ты не сердишься? — на всякий случай решаю прояснить его позицию.

— Глупая! — фыркает он возмущённо, возвращая моё тело в свои объятия. — Ты-то здесь при чём?

— Похоже, что именно я-то как раз и «при чём», — вздыхаю, стараясь сохранить способность ясно мыслить. Мешает рука, мягко скользящая по спине. — Нужно было лучше себя контролировать.

— Можно подумать, — в голосе появляются насмешливые нотки, — что ты это умеешь. Я же читал отчёты Лоета! Он считает, что твой организм до сих пор спонтанно выбирает направление эманации.

— Это не совсем так, — осторожно корректирую. — Я же знаю, в каком состоянии и чего ожидать.

— Знать и уметь — совершенно разные вещи, — наставительно выговаривается мне. — Я тоже знаю, как пилотировать дискоид, но это не означает, что смогу им управлять. А если мне придётся это делать, то... — Он многозначительно замолкает.

— Ну да, — тактично соглашаюсь, медленно отстраняясь, чтобы не провоцировать организм. — А как ты здесь оказался? — перехожу к более спокойной теме.

— Да практически так же, как и ты. — Искрятся смехом шоколадные глаза. — Разве что по собственной воле, вернее, по необходимости. Не мог же я оставить тебя одну в незнакомом месте. Особенно с учётом столь катастрофических последствий.

— Каких последствий? — Я окончательно выпутываюсь из цепких рук и напрягаюсь, услышав подозрительное сообщение.

Поняв, что я самоустраняюсь, старк закидывает ногу на ногу, рассматривая мою любопытную персону.

— Не слишком приятных. Мне пришлось лететь сюда, используя альтернативное устройство для формирования подпространственных каналов. А зону перехода «Треона» теперь придётся восстанавливать. Там закоротило всё, что только могло быть закорочено.

— Извини, — прикусываю губу, — я не специально.

— А к тебе и нет никаких претензий, — фактически возвращается он к началу нашего разговора. — Во-первых, это моя идея — изучать твои способности к эманации. Во-вторых, нам важен получаемый результат. Даже такой разрушительный. Так что успокойся и не переживай.

Вот тут капитан прав на все сто. Не я придумала все эти эксперименты! Да и вообще, если бы не настойчивые уговоры, вряд ли осталась на корабле.

— Ну что? — Борис решительно поднимается на ноги, протягивая руку, чтобы помочь мне встать. — Пошли.

— Куда? — Вкладываю пальцы в его ладонь.

— Мы возвращаемся на корабль, — удивляется он, словно не понимает моего вопроса. — Здесь тебе делать нечего.

Так-то оно так. Вот только...

— Борис... — Мне вдруг припомнился разговор с родителями. — Я утром звонила отцу, он просил тебя ему перезвонить.

— Сегодня? — шагнувший в открывшийся проём старк, вдруг резко останавливается, разворачиваясь ко мне.

— Ага. А ещё он... — замолкаю, поймав весьма специфический взгляд.

Ой. Вот что опять не так?

— Борис? — зову, подозревая худшее.

— Не хочу тебя расстраивать, — чуть хмурятся тёмные брови. — Но похоже, что твоё сегодняшнее «утро», было три дня назад.

— Как это? — остаётся только глупо хлопать ресницами. — Почему я не заметила? Я же в этом вашем «канале» всего несколько минут провела! Ну, час, максимум!

— Так бывает, — чувствую, как напрягается ладонь, сжимающая мои пальцы, — идём.

Ясно. Объяснений я не дождусь.

Подчиняясь тянущему движению его руки, послушно шагаю в коридор.

Обнаружив ближайший трад, Борис активирует панель, вводит координаты и привычным жестом притягивает меня к себе за талию, прижимая руки, чтобы я, не дай Бог, ничего не коснулась. Страхуется, понятное дело.

— Борис, — решаю продолжить дискуссию, раз уж всё равно ждём, пока осядет конденсат. — А можно мне хотя бы на время вернуться домой.

— На Землю? — уточняет с едва заметным недовольством.

— Да. У меня же скоро сессия, и мне к ней готовиться нужно, — практически повторяю слова отца. — А дальше, если это уж так необходимо, продолжите свои исследования. Думаю, что месяц перерыва принципиально на результат не повлияет.

По ангару, в котором мы оказались, идём молча. Отвечать на мою просьбу капитан не спешит, а я, понимая, что торопить его практического смысла не имеет, с любопытством рассматриваю выстроенные в стройную шеренгу дискообразные корабли.

— Ладно, — неожиданно легко соглашается мой спутник. — Ты права.

Ух ты! Неужели прислушался к моему мнению? И даже условий не поставил. Здорово! Просто не верю своему счастью.

Не успеваю я насладиться приятным ощущением, как в зоне видимости появляется высокая фигура Романа. Этот тип в своём стиле: комбинезон цвета вишнёвый металлик, светлые волосы зачёсаны назад и убраны в хвост, зелёные глаза недовольно сверкают. Он нетерпеливо переминается с ноги на ногу у входа в один из дисков. Судя по всему, ждёт нас давно, потому как смотрит укоризненно, потом кивает и пропускает вперёд.

А дальше мы сидим в дискоиде, и Борис о чём-то телепатически с братом переговаривается. О-о-о, это я уже научилась определять. У них такие выражения лиц при этом!

Не вникая в их ментальное общение, поскольку занятие совершенно бесполезное, предпочитаю любоваться звёздами на экране, но даже они, появившиеся после старта, быстро исчезают, сменившись на мутно-серую пелену. Вот как можно пилотировать в таких условиях? Хотя... Смотрю на пилота, голова которого находится в совершенно непрозрачном шлеме. Через такой будет мало чего видно. Так что управление, скорее всего, строится совсем не на визуальной ориентации!

А летим уже с час, наверное... Ску-у-учно. Настолько, что я даже дремать начинаю, потому что мне катастрофически не удаётся выспаться нормально. Я же не кошка, чтобы спать маленькими порциями!

Уже сквозь сон чувствую, как меня поднимают на руки и куда-то несут. Просыпаться нет ни сил, ни желания. И разбираться в том, кто это делает, тоже. Непроизвольно обнимаю своего «носильщика» за шею, утыкаясь носом ему в плечо, и проваливаюсь обратно в сладкое небытие.