Вероника

Снилось мне... что впервые за много лет счастье почему-то улыбнулось мне. Призрачное счастье в суматохе лет. Жаль, что это только снилось мне...

Погибли?

Я закрываю глаза и замираю, в попытке осознать произошедшее.

Авария. Мама. Отец. Их нет. Никого больше нет. Понятно.

Стою, в кольце сжимающих меня рук, недоумевая, почему я ничего не чувствую? Какое-то равнодушное спокойствие, словно моей сущности совершенно безразлично произошедшее. В душе просто отстранённое осознание, не более. И это пугает меня саму. Что не так? Я же любила своих родителей, всегда переживала за них, а тут...

— Вероника, ты в порядке? — чуть встряхивает меня муж. Наверное, ждал от меня более бурной эмоциональной реакции. Истерики, слёз, обморока. А я?

Нервно сглатываю, заставляя себя абстрагироваться от этого совершенно дикого восприятия. Мне страшно. И жутко не хочется верить в то, что я превращаюсь в какое-то бесчувственное подобие человека!

Тр-р-р-р... В помещении начинает нарастать неприятный треск. Свет, льющийся с потолка, принимается лихорадочно мерцать, хаотично меняя спектр свечения. Будто издеваясь, полыхнув ядовитой зеленью, тут же гаснет. Завершается вся эта какофония и иллюминация оглушающим хрустом, словно одновременно сломалось множество сухих деревянных палочек. Хрясь!

О, мерность! Что же я творю!

Только сейчас осознаю, что невольно открыла путь потоку энергии, который хлынул в материальное пространство, окутывая всё вокруг. Начинаю спешно его гасить, уходя в иное восприятие, и не верю своим ощущениям. Мощность энергетической субстанции снижается быстрее, чем я её убираю. А этот факт может иметь только одно объяснение — кто-то рядом делает то же самое!

Не понимаю... Может, Дейв?

А какие варианты? Кроме меня, он тут единственный мерный житель. Странно, конечно, что он умеет это делать, но, в принципе, ничего запредельного. Я же, когда ещё не знала о своей сущности, тоже непроизвольно «гоняла» энергию между мирами! Вот только куда он её перемещает? Энеректы не умеют заставлять энергию уходить обратно в подпространство, они её только подкачивают в себя и используют.

Ещё раз оценив масштабность нахлынувшей волны, понимаю — это не он. Такой объём в его структуру не поместится!

Тогда, возможно, другая энерелла? Вот и как я должна это выяснять?

А ведь не просто должна. Обязана! Не смогу я оставить этот вопрос без ответа!

Последнюю порцию энергии, вместо того чтобы привычно убрать, я разбиваю на нитевидные струйки и расплёскиваю вокруг, наблюдая, как медленно они стекаются к одной, притягивающей их точке. Исчезают. Пауза. И вдруг обжигающей мои поля вспышкой, в необычайно плотно заполненное частицами пространство уносится фотонный всплеск.

Энерект! Импульсник! Лид?!

Здесь? На корабле? Совсем рядом!

Дёргаюсь в направлении того, кого уже и не надеялась встретить снова, и...

— Тише, спокойнее, — гасят моё резкое движение сильные руки, — это не страшно. Сейчас всё исправят, — мягко поясняет обладатель низкого голоса, неразличимый в кромешной тьме.

И, словно в подтверждение его слов, медленно, неохотно появляется освещение, постепенно затапливая помещение.

— Тебе нужно лучше себя контролировать. — Карие глаза внимательно всматриваются в мои. — Ничего не хочешь мне рассказать? — он так спрашивает, словно знает, кто я на самом деле!

Зажмуриваюсь, отрицательно мотнув головой.

Нет. Он не может этого знать. И не должен!

Чувствую, как напряглись мышцы тела к которому меня крепко прижали. Несколько секунд Борис молчит, словно решает — продолжить на меня давить или оставить всё как есть?

— Хорошо, — наконец, с пугающей сталью в голосе он озвучивает своё решение. — Я подожду.

Однако это единственная уступка, которую он делает. И если днём муж повёл себя очень мягко и не стал настаивать на более тесном контакте, нежели простые объятия и поцелуи, хотя я прекрасно понимала, как ему хочется большего, то сейчас кардинально меняет линию поведения. Старк словно чувствует, что мои мысли направлены не на него, и прикладывает максимум усилий, чтобы вернуть моё восприятие себе.

Я ему в этом не препятствую. Расслабляюсь, впитывая ту силу и желание, которые он так настойчиво демонстрирует. Получаю совсем иное, нежели то, что происходит при слиянии. Ведь контакт энот-энола — это очень специфический тип взаимодействия. И он не имеет никакого отношения к категории чувственного восприятия. А тут такая буря эмоций и ощущений, которые я не хочу терять!

И всё же происходящее здесь и сейчас оставляет в душе какое-то нервирующее чувство неправильности. Словно я получаю больше, да. Но это не всё! И нужно что-то ещё.

Да ещё и понимание того, что Лидейл где-то рядом спокойствия не добавляет.

Я с ума сойду! Угораздило же меня оказаться в физическом теле!

Интересно, а что происходит со свихнувшимися энереллами? Надеюсь, они не принимаются сдуру играть с энергией и элементарными частицами? Этак можно и пространство ненароком деформировать! А оно тут, оказывается, очень хрупкое. Вон какие последствия вызывают мои, в общем-то весьма скромные по мощности, потому как непроизвольные, срывы. В мерности, чтобы получить нужный уровень заряда, я должна была тянуть энергию намного интенсивнее!

Кстати! А как я вообще сейчас обхожусь без подкачки?

Мелькнувшая мысль заставляет меня почувствовать себя человеком, который месяца три ничего не ел, а потом вдруг задумался — почему это он до сих пор не голоден?

Вот так и я. За всё это время мне даже в голову не пришло накачать энергию в свою структуру! Но ведь для поддержания моего существования реально нужно офигенное её количество, по меркам этого пространства конечно. А я всё, что появлялось в психотроне благодаря издевательствам Лоета, старательно убирала обратно в подпространство и на себя ничего не тратила.

Внимание, вопрос. За счёт чего я вообще стабилизируюсь?

Плюс, если учесть, что топовой оболочки у меня нет, то встаёт ещё и второй. С какой такой радости моя структура до сих пор не распалась?

Начинаю припоминать всё, что хоть как-то может объяснить происходящее. Не люблю непонятностей. А то вдруг вот именно завтра все моё благополучие в этом теле р-р-раз и закончится. Например, потому как я вовремя не выяснила, что конкретно мне нужно, и ничего не предприняла.

Хм... Что-то Гэт говорил про ресурсы организма. Мол, восстанавливается он быстро. Поэтому и вытягивал энергию постепенно. С-с-сволочь!

Дэлетма утверждала, что интенсивность этой формы энергии на порядок выше. По её мнению, она более устойчива, эластична и даёт возможность энеректам-эдаити стабилизироваться.

Структуру Дейва я видела спрятанную за парадоксальным торсионным полем.

Ой! Вот оно!

Озарение и понимание. А ещё осознание собственной тупости. Уж слишком долго я докапывалась до простейшей, лежащей на поверхности истины!

Энергией меня снабжает само тело. И специально тянуть извне эту субстанцию нет необходимости. Окутывающее организм поле выполняет функцию стабилизатора, потому что жёстко меня фиксирует и не даёт возможности изменяться. Но и выйти из него я не могу по той же причине. Или всё-таки могу?

Пробую шевельнуть полями, а получаю...

— Вероника! — недовольно шипит Борис, которому я куда-то весьма неосторожно заехала коленкой. — Перестань брыкаться! Спи уже!

Мои ноги оперативно прижимают своими, притянув ближе, и снова сопят куда-то в шею.

Ясно. Гиблое дело. Отсюда я уже никуда не денусь.

Действительно, деваться мне некуда.

Сижу в технической лаборатории, не в силах пошевелиться, намертво вцепившись пальцами в подлокотники кресла, а напротив меня возвышаются три внушительные фигуры. Давят морально.

— Мам, ну пожалуйста! — нервно покусывает тонкие губы каштановая зараза. — Мы не сможем провести тестирование прибора, если не будет этой эманации!

— Ничего страшного не произойдёт, — убеждает меня рыжий мерзавец. — Я всё буду контролировать!

— Тебе действительно нечего опасаться. Проблем не возникнет, — добивает окончательно брюнетистый гад. Последний в этой триаде инквизиторов. Кажется, Дейван назвал его Тирен. Или Тиген? Я, в шоке от полученного спецзадания, даже не запомнила толком.

Растерянно блуждаю глазами по серьёзно настроенным и не желающим уступать физиономиям. Никак не ожидала, что сын сможет меня так подставить!

А ведь мне только-только удалось привести себя в нормальное состояние после последних «опытов». К счастью, техник дней пять о психотроне даже не заикался. Я успокоилась, расслабилась. И как оказалось, совершенно напрасно!

Вот и как быть?

На самом деле просьбу Дейвана я бы выполнила без разговоров, если бы не одно «но». То, что он задумал... Это реально опасно!

А измыслил мой изобретательный сынок ни больше ни меньше как отработать нечто, собственноручного изготовления, изменяющее кратность спинов кварков. Представляете? Я, которая должна, вообще-то, приводить матрицы вращений в нормальное состояние, буду провоцировать обратный процесс! Кошмар!

Нет. Я не спорю. Это именно то, чего так хотел Борис. Если у них получится оружие, работающее на этом принципе, эдаити долго не протянут. Но сам факт!

Да и безумно опасна вся эта затея потому, что сформируются в итоге античастицы. А это вам не шутки! И как они себя поведут в этом пространстве, я не знаю. Они даже в мерности всё аннигилируют!

Вот и как я должна всё это преподнести в качестве аргумента замершим в ожидании моего решения наглым субъектам? Не может же обычная земная девчонка знать о подобных закономерностях! Даже если физику в школе хорошо учила.

— Твой отец в курсе? — обречённо уточняю, используя единственную оставшуюся возможность избежать проблем.

— Разумеется, — рушит мои надежды на корню синеглазый паршивец.

Ну всё. Кирдык.

— И где вы собираетесь это... — я мрачно смотрю на жуткую конструкцию, занимающую почётное место в центре помещения, делая многозначительную паузу, и заканчиваю: — испытывать?

— На корабле опасно. — Техник заметно расслабляется. Ох, неужели хоть это он понимает! — Скорее всего, мы на одном из дисков немного выйдем за плоскость Галактики. Туда, где есть одиночные звёзды-шатуны. Коричневые карлики. Они маленькие и очень хорошо подходят для эксперимента.

А? Я судорожно сглатываю. Аннигилировать звезду? С каждой минутой, проведённой в этой сумасшедшей компании, участвовать в подобном безумстве мне хочется всё меньше и меньше. А эти бессовестные типы, не услышав от меня категорично-отрицательного ответа, решают, что я согласна и активно берутся за претворение своей идеи в жизнь.

Сначала переправляют меня и сам аппарат в полётный ангар. Потом загружают нас и себя заодно в один из дискоидов. Ну а дальше советуют мне расслабиться и отдохнуть, потому как перелёт не быстрый. Часов десять в гипер-канале. Для маленького скоростного корабля это действительно много.

Вот и сижу я в одном из кресел, уже часа два размышляя о том, как непредсказуема бывает судьба, и прислушиваясь к активному диалогу. Впрочем, скорее даже спору между моим отпрыском и этим малознакомым мне брюнетом.

— Я сам могу её страховать. — Дейван недовольно хмурит брови.

— Вот именно. Только страховать! — фыркает Ти... э-э-э, как же его? Ну, не важно, в общем.

— Хочешь, чтобы я доверил всё тебе? — сердито шипит сын.

— Именно! — столь яро утвердительно кивает его собеседник, что волосы тёмной волной резко падают на лицо. — Ты же не сможешь быстро перенастроить аппарат, если что-то пойдёт не так! — Нетерпеливым движением руки он откидывает мешающие пряди назад.

— Я, конечно, не отрицаю, что ты разбираешься в нём лучше, — неохотно соглашается Дэйван. — И вообще практически вся разработка удалась исключительно благодаря твоим идеям, но... — Синие глаза всё ещё светятся недовольством. — Уверен, что твоё вмешательство потребуется?

— А кто может это исключать? — парирует настойчивый тип.

— Ладно, — нехотя соглашается Дейв и тут же серьёзно предупреждает: — Отвечаешь за неё головой!

Что-то я совсем теряю понимание того, что именно и как будет происходить в рамках этого «эксперимента»! Нам придётся разделиться?

А через несколько часов, когда диск выходит в заданную точку, выясняется, что ещё как «придётся»! И эта процедура мне тоже не нравится!

Во-первых, меня запихивают в какую-то малюсенькую капсулу вместе с брюнетом и жуткой конструкцией, от чего свободного места внутри практически не остаётся. Мало того что «потолок» буквально в паре сантиметров от моей макушки, а техник вообще вынужден основательно приопустить кресло, так ещё и сидим, вернее, полулежим мы вплотную. Я, конечно, клаустрофобией не страдаю, однако такая тесная близость с малознакомым чело... старком ощутимо напрягает!

Во-вторых, мне рекомендуют ничего не бояться, не делать того, чего не просят и беспрекословно слушаться Тигена. Надо хоть имя запомнить, а то не буду знать, как к нему обращаться, в случае чего!

В-третьих, наглухо замуровывают, предусмотрительно «успокоив» меня тем фактом, что за капсулой будут наблюдать, и желают «удачи».

Угу. И вам того же.

Непроизвольно вжимаюсь в сиденье, ожидая начала эксперимента и лихорадочно соображая — может, мне сделать вид, что я изо всех сил стараюсь, но у меня ничего не получается? Очень уж не хочется подставляться!

Тиген тем временем сосредоточенно перебирает настройки на проекции экрана управления, развернувшегося перед его лицом. Аппарат, который, видимо, от недостатка места разместили под моим сиденьем и ногами, едва заметно вибрирует. Передняя часть стены капсулы начинает медленно светлеть. Сомневаюсь, что она становится прозрачной, скорее всего, на неё просто проецируется картинка зависшей перед нами, едва заметной, совершенно тусклой, невзрачной звезды, больше похожей на гигантскую остывающую планету.

— Лоет! — неожиданно раздаётся сильный, громкий голос мужчины. — У нас всё в норме. Минутная готовность! Я отключаю связь, иначе пойдут помехи!

— Принято.

Минута? Не поняла. А мне когда объяснять будут, что делать?

В полной растерянности я смотрю на улыбающегося своим мыслям брюнета, который, неторопливо сдвинув изображение чуть в сторону, разворачивается ко мне.

— А тебе ничего и не нужно делать, — словно прочитав мои мысли, заявляет он. Улыбка становится ещё шире, а глаза... Тёмные, почти чёрные, но с явной зеленью глаза искрятся смехом. — Просто наблюдай. Аппарат полностью готов и всё сделает сам.

— Э-э-э... — я совсем теряюсь. — Тогда зачем я тут?

— А где ещё я могу с тобой поговорить, если ты никогда не остаёшься одна, Иника?

— Лид? — ошарашенно выдыхаю, и веря, и не веря тому, что это может быть он. Да, я предполагала, что энерект должен быть где-то рядом, но чтоб вот так близко, в чужом облике... — Как ты сюда попал?

— Свалился в воронку, следом за тобой. — Лицо мгновенно становится серьёзным. — Думал, что успею перехватить тебя в пространстве, и не смог, — он вздохнул. — Не ожидал, что здесь всё такое... — Разводит руками и добавляет сердито, найдя нужное слово: — плотное! Ну и не рассчитал усилий. Чувствовал, что тебя сносит к маленькому кораблю и затягивает внутрь, а сделать ничего не мог. Защитное поле отбросило.

— А Гэт? — Меня аж передёргивает от воспоминаний.

— Кажется, мне удалось повредить ему оболочку. По крайней мере два раза мои импульсы в его структуру ушли точно, а дальше я не видел. Пришлось сосредоточиться на уклонении от кинжальных лучей.

— Как ты попал в это тело? — Я осторожно дотрагиваюсь до его руки. Может, это та самая псевдо-оболочка? Однако под пальцами чувствую совершенно нормальную тёплую кожу.

— На других дискоидах поле было слабее, — с любопытством проследил за моим движением, объясняет Лидейл, — да и я вовремя сообразил, что оно реагирует именно на топы, а если их нет, то можно спокойно проникать сквозь эту защиту. Тебя ведь оно пропустило!

— Подожди, — у меня появилось очень нехорошее подозрение. — Ты уничтожил того, кто был в этом теле?

— Да, — совершенно равнодушно ставит меня в известность энерект. — Я же импульсник, так что сжечь мешающую проникновению внутрь субстанцию оказалось не сложно. Да и вариантов у меня не было. Без истинных кварков и физической оболочки я бы долго не протянул, даже попав на большой корабль. Мне пришлось это сделать.

Закрыв глаза, я обессиленно откидываюсь затылком на спинку кресла. Зачем?! Лид, ну зачем?!

— Ты мне не рада? — Теперь уже я чувствую прикосновение его пальцев к моим.

— Не в этом дело... — Мне приходится взять себя в руки и вернуться к тому, что есть. — Просто они, те кто в этих телах, тоже живые, как и мы. Также мыслят, чувствуют, переживают, страдают. Их нельзя убивать.

— Я уже понял, — снова вздыхает брюнет, окончательно завладев моей ладошкой. — Не сразу, конечно. Вначале вообще хотел всё уничтожить, забрать тебя и уйти, но потом узнал, насколько это проблематично, и планы пришлось менять.

— Тебе тоже отсюда не выйти? — Я с сочувствием смотрю в эти глаза, за которыми не могу разглядеть его структуру. Как и он мою, впрочем.

— Не получается. Я всё перепробовал. — Лид кивает, всматриваясь в мои.

— И что ты планируешь делать? — Я отвожу взгляд, потому что видеть обычного старка и понимать, что это мой энот, совершенно дико.

— Буду искать возможность убрать или хоть ослабить удерживающее нас торсионное поле. Когда найду, вернёмся в многомерность.

Вернуться обратно? Да, логичное и понятное желание. Вот только я уже как-то не уверена, что туда хочу. То есть хочу, но не прямо сейчас.

— А если не получится? — выясняю возможные варианты.

— Получится, — заявляет он уверенно и кивает на аппарат, который за время нашей беседы, начал вибрировать сильнее и ощутимо нагрелся. — Это же получилось!

— Кстати! — вспоминаю о том, что мы тут делаем. — А зачем ты вообще помогаешь старкам создавать эту гадость? — Не удержавшись, я брезгливо морщусь.

— Должен же я обеспечить нашу безопасность, пока мы вынужденно находимся здесь. — Лид улыбается моей реакции. — Гэт, если сумел выжить, попыток добраться до тебя не оставит. Да и другие эдаити тоже своего не упустят, ты же понимаешь!

Это верно. Им ведь никто не объяснит, что на самом деле чувствуют те, с кем они поступают так жестоко, выкачивая нужную энергию! Да они и не прислушаются, даже если попытаться это сделать. Энеректы верят только в то, что ощущают сами! А загнать их всех в физические тела, да ещё и заставить пройти через подобное издевательство совершенно нереально. Так что дойщики не отступятся, это точно.

Мерный, нарастающий гул к этому моменту достиг одному ему известного порога, и теперь вся капсула равномерно вздрагивает в такт этому низкочастотному звуку. Звезда перед нами аналогичным образом пульсирует, чуть раздуваясь и снова сжимаясь, будто в конвульсиях. По её остывающей поверхности пробегают яркие лихорадочные полосы активизирующихся термоядерных реакций и тут же гаснут.

— Не бойся, — спешит успокоить Лидейл, почувствовав моё напряжение. — Всё нормально. Расслабься.

Ага, хорошо ему говорить! Как я вообще могу смотреть спокойно на такое?!

Но, похоже, только я так думаю, а энерект, задумчиво наблюдающий за процессом, мои опасения не разделяет. Сидит спокойно, лишь иногда лениво сверяется с показаниями на экране, и медленно, очень нежно перебирает мои пальчики, словно его в большей степени интересуют возникающие при этом ощущения, а не происходящее в космосе!

Отбирать у него «игрушку» я не рискую. Мало того что не ясно, как эдилати на это отреагирует, так ещё и я сама не понимаю, как теперь себя с ним вести. Одно дело — в мерности, и совсем иное — в этом физическом пространстве, где всё иначе и он другой! И несмотря на чёткое осознание того, что это именно Лид, тем не менее в этой оболочке энерект для меня словно чужой. Незнакомый. Пугающий. Ощутимо нервирующий. Почему так?

Прислушиваюсь к себе, анализируя новое для меня видение ситуации. Хм... А ведь и вправду, не хочу я этих прикосновений. Потому что внешность Тигена и внутренняя сущность Лидейла — совершенно разные вещи! И слияние с энотом — это не аналог тактильного контакта со старком!

Приняв решение, стараюсь аккуратно высвободить руку.

— Не нужно, — мягко поясняю свои действия удивлённо взглянувшему на меня импульснику.

— Почему? — Не понимая моей логики, тот и неожиданно улыбается, добавив: — Забавные ощущения.

— Вот именно, — вздохнув, я прячу руки за спину, подальше от хищного взгляда тёмно-зелёных глаз. Как удачно, что Лид ещё не в курсе всех возможных видов восприятия, которые может дать ему это тело!

Улыбка меркнет, в глазах появляется что-то непонятное.

— Из-за него? — мрачно интересуется Лид.

Ну вот! А я-то всё гадала — когда он вспомнит о моём муже?

Молча киваю. А какой смысл отрицать очевидные вещи? Я столько времени провела в материальном пространстве, и у меня здесь появились свои обязательства. Должен же энели это понимать!

— Его счастье, что он не энерект, — с явной угрозой вдруг выдыхает брюнет.

— Лид! — Я возмущённо разворачиваюсь к наглеющему типу. — Границ не переходи!

— Границ? — Его дыхание учащается, глаза сужаются до таких узких щёлочек, что взгляд теперь просто убийственный. — Иника! Ты сама-то хоть понимаешь всю дикость ситуации? Ты должна быть со мной, там, в мерности, в нормальной структурной форме, а не здесь, в этом жутком вещественном облике и с этим материальным субъектом!

Ревность. Понятно. Вот только она что, во всех мирах и обличьях одинакова?! И собственнические инстинкты это не генетическая программа, а этакая внутренняя «прошивка» на куда более глубоком уровне?

— Всё не так просто, — стараюсь сказать это как можно спокойнее, чтобы донести до него свои ощущения. — Ты же прекрасно знаешь, что я не могла вспомнить о происходившем со мной в физическом пространстве. Как и о том, что когда-то было в мерности. Но постепенно память вернулась, и оказалось, что этот мир — моя вторая жизнь, такая же реальная, как и та...

Договорить Лид мне не даёт, сделав единственный вывод:

— Ты его любишь.

— Это не важно! — почти выкрикиваю и зажмуриваюсь, потому что тут же срабатывают рефлексы Тигена, усиленные несдержанностью Лидейла. Мужчина, который и так-то сидит рядом, рванув меня на себя, выдёргивает моё тело из кресла. Через секунду я оказываюсь лежащей на нём. Естественно, пытаюсь оттолкнуться, однако спина упирается в «потолок» кабины, сильные ноги оплетают мои, а ощутимо накачанные руки так плотно прижимают к корпусу, что слезть или хотя бы сместиться в сторону не получается.

— Ты что творишь? — раздражённо шиплю я. И не только от возмущения. Ещё и потому, как затылком основательно приложилась к жёсткой поверхности над головой.

— То, что позволяет мне этот организм, — ничуть не смущается решивший мне что-то доказать, энерект. — Других возможностей напомнить тебе о себе у меня нет.

— Ты выбрал самый дурацкий способ! — пыхчу я, безуспешно стараясь высвободится.

Не отвечая, Лид с минуту наблюдает за моим копошением.

— Любопытно, — вдруг выдаёт весьма загадочно.

— Что? — наконец, окончательно убедившись в том, что пока он мне этого не позволит, никуда я не денусь, обессиленно опускаю голову, упираясь лбом в грудь, затянутую в зелёный комбинезон.

— Раньше таких реакций у организма я не наблюдал, — поясняет энерект, заметно изменившимся голосом. Чуть более хриплым и низким.

Каких таких реакций? Я замираю и... Наверное, мои щёки вспыхивают от количества прилившей к ним крови, потому что до меня доодит. И не только до мозга, но ещё и до самого тела, которое весьма недвусмысленно чувствует то, о чём он говорит.

Ох... Быстро Лид адаптируется! И ведь, уверена, останавливаться не захочет. Такими темпами я очень скоро обзаведусь ещё и любовником! И, вполне вероятно, произойдёт это раньше, чем мы вернёмся на «Треон»! Борис нас убьёт. Обоих.

Интересно, а если это тело перестанет функционировать, что произойдёт с моей сущностью? Медленно истощится от недостатка энергии и умрёт вслед за организмом? Или поле меня выпустит? Допустим, второе. А дальше? До портала в мерность почти пятьсот парсек. Это очень много. И сложить пространство в складку, чтобы быстрее в него попасть, у меня сил не хватит — оно очень плотное, даром что всего три измерения! Тут такая энергетическая подкачка будет нужна, что мне и не снилось! Так что останется только благополучно распасться на кварки. Ну нет, спасибо!

В шоке от назревающих перспектив, поспешно соображаю — что в такой ситуации можно сделать? А Лид нормально протекать мыслительному процессу не даёт. Ладони жадно скользят по спине, ну и чуть ниже спускаться уже не стесняются. Возвращаются обратно и тут же пальцы зарываются в волосы, весьма ощутимо оттягивая голову назад, чтобы заставить меня на него посмотреть. А я упорно не позволяю ему проявлять подобное самоуправство. Короче, мешаю как могу, благо руки свободны, да и позиция для него не самая удобная. И вообще, ограниченность объёма капсулы мне только на руку. Было бы у брюнета больше пространства для манёвров, и всё, окончание сего безумства имело бы один-единственный вариант. А перевернуть меня у него вряд ли получится.

Ой! Это я опрометчиво решила, потому что буквально через несколько секунд мужское тело оказывается сверху. А всё почему? Да потому, что этот окончательно распоясавшийся тип банально меняет направление гравитационного притяжения, и я теперь лежу на совершенно ровной, твёрдой поверхности кабины, а подо мной всё так же равномерно пульсирует звезда. Ну, то есть её изображение.

Почувствовавший свободу действий, Лидейл немедленно этим пользуется. Я и ахнуть не успеваю, а мои ноги одним сильным движением раздвинуты в стороны, мешающие ему руки зафиксированы над головой, и энеректу для стабилизации подобного положения хватает только одной своей. Второй он продолжает свою разрушительную деятельность, которую я поощрять не намерена! Ибо прекрасно осознаю последствия! Он вообще в курсе, что для этого комбинезоны придётся снимать? И если сделать это не слишком аккуратно, то обратно уже не оденешь. А в таких условиях... Ай!

— Лид! — выкрикиваю, потому что именно этим он и решил заняться. Едва успеваю вырвать свою руку из чуть ослабевшего захвата и вцепиться в мужскую, уже готовую рвануть ткань от ворота вниз. — Прекрати немедленно! Так нельзя! Это же не ты!

Напоминание срабатывает — мужчина отпускает ткань, приподнимаясь на локтях. Пусть и не отстраняется полностью, но даже это уже прогресс. Вот только лицо теперь рядом с моим, и по совершенно расфокусированному, затуманенному взгляду и сбитому дыханию я понимаю, что энерект всё ещё мало чего соображает. Гормоны и инстинкты человеческого организма в сочетании с безудержным стремлением энота заставить меня вспомнить о том, что я его энола — страшное дело! И бороться с этим можно только достучавшись до разума самого эдилати!

— Тебе нужно научиться это контролировать, Лидейл, — смотрю прямо в тёмные глаза, стараясь говорить чётко и спокойно. — Такое состояние для организма нормально, но давать инстинктам волю опасно. Ими надо управлять. Иначе ничего хорошего не получится. Точно. Эти тела не так просты, как кажется на первый взгляд. Они могут действовать независимо от твоей воли. И ты должен уметь это останавливать.

Наконец-то во взгляде появляется что-то осознанное.

— Согласен, — хрипло отвечает Лид, закрывая глаза. Глубокий вдох, медленный выдох сквозь плотно стиснутые зубы, и напряжённые, словно окаменевшие мышцы.

Я боюсь не только шевелиться, но и нормально дышать, лишь бы ненароком не помешать ему привести организм в норму и не спровоцировать рецидива. О своей потрёпанной психике уже даже не думаю. Не та проблема!

Похоже, что справиться ему удалось. Спустя пару минут давление на моё тело прекращается по той простой причине, что Лидейл скатывается с меня и чуть сдвигает в сторону.

— Я меняю гравитацию, — предупреждает серьёзно. — Готова?

Впрочем, это не помогло избежать лёгкого удара от падения в кресло. И пока я охаю, устраиваясь удобнее и собирая растрёпанные волосы обратно в хвост, брюнет пристально меня рассматривает. С весьма угрюмым выражением лица, кстати.

— Извини, — непонятно за что конкретно попросит прощения, когда я возвращаюсь к нему взглядом.

— Не страшно, — так же расплывчато отвечаю. — Я в порядке.

Коротко кивнув, Лид отворачивается, вновь сосредотачиваясь на показаниях экрана, который одним быстрым движением перемещает на положенное тому место.

— Ну что, — он прищуривается, явно просчитывая что-то в уме, — пора с этим заканчивать, а то наше столь длительное пребывание наедине будет выглядеть подозрительно.

И только я успеваю открыть рот, чтобы поинтересоваться, чего именно ожидать, как изображение начинает стремительно меняться.

Звезда, задрожав, выплёскивает в пространство голубоватое облако, которое, не успев удалиться, тут же падает обратно на её поверхность, провоцируя быстрое сжатие. За несколько секунд тёмный шар превращается в крошечную точку. Заканчивается коллапс столь же непредсказуемо — яркий белый всплеск и... И ничего! На том месте, где недавно тускло светил коричневый карлик, теперь девственно чистое пространство с множеством точек далёких светил целого рукава Галактики.

Любоваться на сие зрелище приходится не долго, изображение космоса гаснет, а капсула изнутри освещается мягким голубоватым светом.

— Как ты узнал, что аннигиляция здесь безопасна? — подозрительно смотрю на всё ещё мрачного брюнета.

— Частиц с нормальными матрицами слишком много. Античастицы быстро расходуются, — не глядя на меня, поясняет Лидейл, занятый работой с экраном вильюрера. — Дейван! — неожиданно вызывает, по всей видимости активировав связь. — Мы закончили. Можете нас забирать.

— Пять минут! — радостное восклицание в ответ и снова тишина.

— Иника... — Лидейл предусмотрительно решил потратить оставшееся время на инструктаж. — Я останусь работать на корабле и буду искать способ вытащить нас отсюда. Постараюсь убедить Лоета, что изучение провоцируемых тобой энергетических подкачек или, как он их называет, "эманаций", — он отнюдь не весело усмехается, скривив бледные губы, — всё ещё необходимо. Если он согласится, это даст нам возможность видеться в лаборатории. Если откажется, я попробую найти иное подходящее место. Там будет видно. И прошу тебя... — он замолкает, барабаня пальцами по стенке капсулы. — Веди себя осторожно, — заканчивает наконец свою мысль. — Последний раз ты притянула столько энергии, что она могла нарушить функционал всего корабля.

— Я видела, ты мне помог её убрать, — с благодарностью смотрю на моего энота.

— Здесь мне труднее это делать, чем в мерности, — поясняет Лид. — Энергию не на что расходовать, а я не эдоцити, чтобы подавлять энергетические процессы. Мои импульсные потоки легко засечь, они могут меня выдать. Это опасно.

— Прости! Я постараюсь, — теперь уже извиняться приходится мне, мысленно настучав самой себе по голове за полную безалаберность и неосмотрительность.

На этом моменте наше уединение бесцеремонно нарушается. В раскрывшиеся стенки капсулы врывается куда более яркий свет и громкие звуки.

— Мама! — Сильные руки оперативно вытаскивают меня наружу, на мгновение сжимают в объятиях и чуть отстраняют, чтобы рассмотреть. Внимательный взгляд скользит по лицу и превращается в беспокойный. — Ты в порядке?

— Устала, — предпочитаю вот таким нехитрым ответом отвлечь сына от моего потрёпанного состояния и избежать ненужных сейчас расспросов. — И очень хочу пить. И есть.

— Отдыхай! — Дейв немедленно перемещает меня в основной отсек, усаживая в одно из кресел. — Сейчас я всё принесу.

Обеспечив меня продуктовым запасом, он ещё несколько минут что-то активно обсуждает с остальными. Потом все исчезают, потом снова появляются в поле моего зрения и наконец рассаживаются по своим местам, потому что диск стартует в обратном направлении.

Теперь нас ждёт мучительно долгий перелёт. Время, заполнить которое мне совершенно нечем.

Со скуки рассматриваю моих спутников.

Пилот как обычно неподвижно замер в управляющем кресле. Лидейл, маскируясь под Тигена, весьма благоразумно старается на меня не смотреть, делая вид, что мы по-прежнему едва знакомы. Увлечённо поясняет что-то Лоету, который на пару с Дейвом изучает данные на вильюрере. Скорее всего, те, которые получены в эксперименте. Старки даже перекус себе устроили синхронный с этим процессом, чтобы не отвлекаться от столь важного занятия.

Прикрываю глаза, невольно задумываясь о произошедшем.

Вот так неожиданно я нашла своего энота. Только не в той форме, в которой ожидала. И это беспокоит меня намного больше, чем сам факт того, что застряли мы тут, судя по всему, надолго. Я боюсь. Боюсь того, что Лидейл не справится с новыми ощущениями, другим видением мира и моего места в нём. Ведь сегодня его занесло капитально. Настолько, что я уже и не надеялась на благополучный исход. Повезло, что опыта у него никакого и ничего криминального не произошло. Целоваться энерект не додумался. Однако даже на одних инстинктах Тигена умудрился такого натворить!

Сейчас я получила отсрочку. Вопрос — надолго ли? Как быстро Лид найдёт способ вытащить меня из этого тела? Сможет ли импульсник всё это время держать в узде то, что выбивает из колеи даже старков — рациональных и в принципе готовых к подобным выкрутасам организмов?

Хотя насчёт «готовых», это я погорячилась. Борис тоже реагировал на меня не слишком адекватно.

В памяти немедленно проявляются все те события, которые пришлось пережить. Наше знакомство. Дурацкие исследования. То, как настойчиво старк добивался моего согласия остаться с ним. Свадьба. Его признание...

«Ты мне нужна, — хриплый, срывающийся голос, наполненный такой болью. — Не могу без тебя, понимаешь? Мне тяжело даже думать о том, что возможно как-то жить вдали от тебя! Мне нужно, чтобы ты была рядом, я должен слышать твой голос, видеть, как ты спишь. Я готов задушить любого, кто посмеет прикоснуться к тебе».

Борис. Мужчина, образ которого растворится, исчезнет навсегда, если я уйду. Потому что, лишившись тела, снова потеряю эти воспоминания. А я была с ним счастлива.

Но ведь не только с ним!

«Ты уже давно не просто моя энола, Иника. Я люблю тебя», — окутала сознание мягкая, ласкающая волна, пробуждая иные, не менее дорогие мне ощущения.

Лидейл. Энерект, отказавшись от которого, медленно утрачу связь с мерностью и через пару лет о ней, да и о нём тоже, ничего не смогу вспомнить.

Остаться? Или уйти?

В любом случае я так много потеряю! И осознание этого ни на йоту не облегчает моей участи.

Какое-то у меня печальное, неясное будущее.

И эфемерное, призрачное счастье.