[Ответ теософа]

Некий «Нуль», бросившись на защиту Христа и апостола Павла ото всех «теософов», – которые ни по отдельности, ни коллективно никогда и не помышляли нападать ни на одного из них, – выдвинул против этой организации несколько обвинений в «Роопа Observer» от 26 января. Означает ли сей псевдоним пустую цифру, как указано в словаре , или точку замерзания воды на термометрах Цельсия и Реомюра – оставляем этот вопрос на суд читателя, я же склонна предположить первое, как наиболее сообразующееся с этим христианским Дон Кихотом, сражающимся с ветряными мельницами. Один теософ берет на себя смелость внести поправки в некоторые чересчур нелепые утверждения корреспондента «Роопа Observer», который обвиняет теософов в следующих преступлениях.

– В желании уничтожить «все существующие религии… особенно христианскую», не будучи при этом «очень щепетильными в выборе средств»;

– В дикости и нелепости «их попыток отождествить Иисуса Христа и апостола Павла с древними адептами оккультизма»;

– В отрицании «некоторыми теософами существования таких личностей, как Святой Павел и Христос».

Остальная часть письма и особенно аргументы в пользу подобных выпадов представляют из себя хитросплетение недопустимых и антиисторических предположений, базирующихся на личной и слепой вере в собственную особую религию, – бездоказательную для всех, кроме христиан, – и не нуждаются в серьезном рассмотрении для тех, кто отрицает а priori так называемые «чудеса» – нечто, совершенно выходящее за рамки законов природы. Пусть «Нуль» запомнит, что между любым феноменом, каким бы сверхъестественным он ни казался, но все же согласующимся с этими законами, и чудом, из числа приведенных им в качестве доказательства ошибочности предположений теософов, простирается непроходимая пропасть, охраняемая экспериментальной физической наукой с одной стороны, и простым здравым смыслом с другой. Объясним нашу позицию в нескольких словах. Ни один теософ-оккультист никогда не будет отрицать возможность «превращения пяти хлебов в шесть хлебов» и даже в «пять тысяч». В первом случае это явление может быть результатом того, что каббалисты-практики называют экзосмосом [165] , во втором – набрасыванием на толпу месмерической майи, неких колдовских чар. Но ни один теософ, за исключением новичка или неискушенного ученика (из числа тех, кто принимает вещи слепо на веру и вопреки доводам разума, чем доказывает свою непригодность к оккультизму), никогда не примет как факт ни воскрешение действительно мертвого тела, ни воплощение Бога в голубя или голубку – почему тогда христиане насмехаются над сиамским белым слоном – ни «непорочное зачатие», ни, опять же, чудо «вознесения», то есть реальное поднятие на небо и исчезновение там плотного тела человека. После такого краткого пояснения я продолжу опровержение трех упомянутых обвинений – единственных из числа выдвинутых, которые заслуживают хоть какого-то внимания, поскольку могут ввести неискушенного читателя в заблуждение относительно нашего Общества в целом.

1) Какое право имеет «Нуль» так огульно обвинять «теософов» в «нещепетильном выборе средств»? Первый же встреченный им теософ мог бы ответить на такой упрек простым напоминанием, что у его «Отца в доме много обителей», другими словами, что основное Теософское Общество имеет 53 дочерних отделения в одной только Индии. Поскольку это Общество состоит из тысяч членов, представляющих почти все известные нации и конфессии, чьи религиозные чувства никогда не ущемляются и среди которых немало настоящих христиан (и священнослужителей), до которых «Нулю» еще надо дорасти, то это обвинение «Нуля» против всей теософской организации в целом является абсурдным. Но даже если допустить, что есть некоторые теософы, которые из желания добиться триумфа своего общего дела и упрочения позиций теософии, то есть Всемирного Братства, в единодушной вере в то, что, по их убеждению, является единственной истиной, попытались бы уничтожить все существующие [догматические] религии и даже отрицать само существование Христа и Павла (а это совсем не так, что я собираюсь доказать), то почему такая политика, даже в этом случае, должна считаться более разборчивой, чем аналогичная ей широкомасштабная тактика, применяемая мощной организацией фанатичных христиан вообще и миссионеров в особенности.

Готов ли «Нуль» утверждать, что в Индии есть хоть один падре, который не решился бы «уничтожить все существующие религии», кроме своей собственной, или почувствовал бы нежелание отрицать существование индусских богов и поносить в качестве «мифа» устно и письменно всех других божественных аватар [167] , кроме Христа; или постеснялся бы публично либо конфиденциально объявить Зороастра и Кришну, Будду и Магомета вкупе с длинным списком «языческих» чудотворцев - спасителей и риши, пророков и йогов – «мировыми мошенниками» и фокусниками? Когда преобладающая религия порождает инквизицию, а на спаде ее таких писателей, как преподобный м-р Хасти из Калькутты, который, пользуясь врожденной скромностью нации, отсутствием у нее единства и солидарности мышления и действий, оскорбляет ее религиозные святыни, оплевывает ее веру и обливает грязью достоинство ее женщин, – тогда действительно не приличествует приверженцам такой религии заявлять, что последователи других вероисповеданий «не разборчивы в выборе средств».

2) Мы оставляем за непредвзятыми судьями право решать, почитается ли Иисус в большей степени теософами, которые видят в нем или в воплощенном им идеале совершенного адепта (высочайшего в ту эпоху), существо, в нравственном отношении стоящее намного выше непосвященного человечества, чем христианами, которые сделали из него несовершенного солнце-бога , спасителя и аватары ничуть не лучше, а кое в чем и уступающего некоторым из его предшественников-аватар. Ни один теософ, из числа когда-либо интересовавшихся христианством, – поскольку нашим «языческим» членам Общества, разумеется, безразлично, существовали ли на самом деле Христос и Павел или нет – никогда не отрицал существования этого апостола, являющегося исторической личностью.

Некоторые из нас, включая несколько образованных христианских мистиков из британского Теософского Общества, отрицают только евангелического Иисуса – который не является исторической личностью, но, тем не менее, признается «Нулем» и католическими священниками, - но верят в идеалистического Христа. Другие склонны видеть истинного Иисуса в адепте, упомянутом в древнейших талмудических и некоторых христианских книгах под именем Иешуа бен-Пантера . Они говорят, что поскольку самое авторитетное доказательство существования евангелического Христа, когда-либо предоставлявшееся отчаянными и судорожными усилиями церкви для критического анализа, является самым неубедительным и трудно проверяемым, то решение проблемы можно найти в свидетельствах евреев и даже Иринея. Они утверждают, что этот Иешу (или Иешуа) был сыном женщины по имени Стада (по прозвищу Мириам) и Пантеры, римского солдата; что он жил с 120 до 70 года до н. э. и был учеником раввина Иешуа бен-Перахиах, своего двоюродного деда, с которым он во время преследования евреев Александром Иоаннесом (царем евреев в 106 году до н.э.) убежал в Александрию, где был посвящен в египетские мистерии, или магию и по возвращению в Палестину, будучи обвиненным в ереси и колдовстве, был допрошен, приговорен к смерти и повешен на древе позора (римском кресте) в окрестностях города Люд, или Лидца . Эта историческая личность (такая же достоверная, как и любая другая) была великим Адептом. Что касается Павла, насколько мне известно, никто никогда не считал его адептом, и менее всего наши оккультисты, поскольку его биография слишком хорошо известна. Простой изготовитель палаток (а не «свирепый солдат», как его преподносит «Нуль»), он был сначала гонителем назареев, затем принял новую веру и стал ее страстным проповедником. Именно Павел был истинным основателем христианства, реформатором небольшой организации, ядро которой состояло из ессеев , набатеев, терапевтов и представителей других мистических братств (теософских обществ древней Палестины), – получившей название «христианская» более чем три столетия спустя, а именно – при императоре Константине. Видения Павла от начала до конца указывают скорее на то, что он был медиумом, а не адептом, поскольку чтобы стать адептом, необходимы долгие годы обучения и подготовки, завершающиеся обрядом посвящения, проведенным высоким Иерофантом.

Ввиду того, что третье обвинение логически опровергается вышеприведенными доказательствами, показывающими несостоятельность первых двух, можно считать дело закрытым и прекратить его. А если, паче чаяния, «Нуль» будет настаивать на защите своего евангелического Христа от тех, кто считает его мифом, основанным на историческом Иешу из Лидца, тогда мне придется попросить его объяснить нам следующее:

1) Как могло случиться, что Филон Александрийский , самый точный и самый образованный из историков-современников евангелического Иисуса; человек, родившийся на 10 лет раньше и умерший на 15 лет позже его; человек, который несколько раз в течение своей долгой жизни приезжал в Иерусалим из Александрии, где он жил, и который, вероятно, посещал Иерусалим по прошествии всего лишь нескольких лет после мнимого распятия; короче говоря, автор, который, описывая различные религиозные секты, общества и объединения Палестины, прилагал все усилия, чтобы ничего не пропустить, даже из числа едва достойных упоминания – как, спрашиваю я, могло случиться, что Филон Александрийский никогда ничего не слышал об Иисусе, распятии или любом другом событии, причисленном к так называемым фактам христианской теологии. 2) Почему 16 знаменитых строчек Иосифа Флавия о Христе, строчек, появившихся подобно латке на новой одежде и лишенных всякой связи с предшествующим и последующим содержанием текста, почему эти строки отвергаются большинством самих же христианских теологов? Они приписывают эту явную подделку Евсевию Памфилу , епископу Кесарийскому , этому «властителю лицемерных отцов церкви» и «бесчестных писателей», как его называли Барон Бунсен, Нибур , д-р Ларднер и некоторые другие. Но если все эти авторы ошибаются и упомянутые строки не являются вставкой, как они полагают, почему тогда сам Пейли, автор, страстно желавший признания своего «Взгляда на доказательства христианства», вынужден был, к своему сожалению, признать, что «свидетельство» (Иосифа) очень трудно считать удовлетворительным. Тем более, что Иосиф – после того как фальсификатор, в конечном итоге, заставил его признать в Иисусе «мессию евреев» и выказать ему такое почтение, что он едва ли осмеливался называть его человеком, – умер в возрасте 80 лет упрямым ортодоксальным евреем, презрительно замалчивая, если не полностью игнорируя, появление и распятие мессии и все, связанное с ним!

3) Как «Нуль» объяснит факт полного умолчания и явного игнорирования Иисуса и его распятия в «Мишне»? «Мишна», составленная Хиллелом в 40 г. до н.э., изданная и дополненная (примерно до начала 3-го столетия нашей эры) в Тиверии, где были совершены все деяния библейских апостолов и чудеса Христа; «Мишна», которая содержит полный перечень всех еретиков и восстаний против авторитета еврейского Синедриона с 40 г. до н. э. и примерно до 237 г. н. э.; короче говоря, летопись деяний Синагоги и история фарисеев , тех самых, которых обвиняют в смерти Иисуса, – как случилось, что ни один из известных раввинов , авторов «Мишны», похоже, никогда не слышал об Иисусе или не замолвил не единого слова в защиту своей секты, обвиненной в богоубийстве, и фактически хранил абсолютное молчание относительно этого великого события? Странные пропуски «всемирно признанных фактов»!

Хочу добавить всего лишь несколько слов по поводу редакторского примечания в «Poona Observer». Те теософы, которые изучали христианскую экклезиологическую историю (?) и литературу, за исключением немногих христиан, отрицают самым решительным образом не только божественность, но даже «вероятность божественности [библейского] Христа». Совершенно верно: «основное кредо теософов – нет ничего невозможного»; но только до тех пределов, пока это не вступает в противоречие со здравым смыслом и не претендует на нечто сверхъестественное, в теологическом смысле этого слова. В противном случае, если мы поверим в способности Иешуа влиять на движение солнца, в увеселительную прогулку Ионы-пророка в желудке кита или возвращение к жизни полуразложившегося тела Лазаря, то я не вижу причины, почему бы нам, в таком случае, не провозгласить свою непоколебимую веру в Ханумана , обезьяну-бога, и его стратегический талант; в Архата, заставившего гору Меру вращаться на кончике своего пальца; или в реальное внутриутробное развитие и последующее рождение Гаугамы Будды в образе белого слона. Мы, по крайней мере теософы, которые не «подвергают сомнению наш девиз», берем на себя смелость провести разграничительную линию в том месте, где психофизические феномены превращаются в чудовищные несуразности – чудеса, которые мы в избытке находим в Библии. А теперь, вторя «Нулю», мы тоже можем сказать: «Пусть все "разумные люди" зададут себе вопрос: кто – христиане или теософы – более "рассудительные" и надежные "проводники"?»

Теософская единица