Мишель

Одновременно взволнованная и взбудораженная, я спешила к машине. Вот и все. Я получила работу.

Мы на самом деле сегодня поедим. Не одна чашка супа на день. Реальная еда.

— Пейтон, дорогая. Угадай, что случилось?

Моя дочь сидела на заднем сидении машины и читала книгу. Она любила читать. И как только мы могли себе позволить, то первое, что делали — это оформляли ее читательский билет.

Блестящие светлые волосы Пейтон растрепались. Я потянулась, чтобы взъерошить их еще больше.

— Ты поняла?

— Я поняла.

Она визжала и подпрыгивала на сидении. Я заметила, что Пейтон ела крекеры из закусочной, в которой мы были несколько дней назад. Мы съели там суп и рассовали крекеры по карманам.

Мы находились в режиме выживания.

Я старалась об этом не думать. О том, какой я была плохой матерью. И о том, какой храброй была моя дочь.

Какой храброй ей приходилось быть.

— Я собираюсь начать прямо сейчас и угадай, что еще?

— Что?

— Они будут нас кормить.

Глаза Пейтон стали огромными, когда я уселась рядом с ней, стянула свое пальто и натянула новую футболку. Она было черной, с милым логотипом впереди, который соответствовал неоновой вывеске заведения.

— Сегодня. Некоторое время у меня не будет перерыва. Я еще не читала меню, но думаю, что у них есть гамбургеры.

Дочь отдала мне пальто.

— Нет, оставь его. Здесь холодно. Я хочу…

— Прекрати, мам. Это не твоя вина. Я буду в порядке.

— Независимо от того, насколько станет холодно, ты должна держать окно открытым. Вылезай и попрыгай. Без радио. Окей?

Она кивнула. Через сорок дней ей будет девять. Моя дорогая, сильная, замечательная девочка.

— Все будет хорошо, да, мама?

Я кивнула и убрала волосы с ее лица. Нос Пейтон был холодным, поэтому я потерла его. Она хихикнула и снова укуталась в свое одеяло, натянув поверх него мое пальто.

— Может быть, я заработаю достаточно, чтобы заплатить за комнату.

— Это было бы потрясающе. Я так тобой горжусь, мама.

Я спрятала свою сумочку в машине, накрасила губы блеском и сунула телефон в задний карман джинсов.

— Как я выгляжу?

— Как падший ангел.

Я засмеялась, и заморгала, пряча слезы.

Мы должны через это пройти.

Мы были вынуждены.