– Просто камешек в подкове, – сказал Франциск, опуская копыто лошади. Он повернулся к Лоле, на мгновение заглянул ей в глаза и сел в седло. – Я рад, что это не серьезно.

– Хорошо, – ответила Лола, поддерживая вежливый разговор. – Мне тоже от этого легче.

Франциск взялся за поводья, поторапливая Чемпиона. Они выехали рано утром, но не прошло и часа, как ход коня стал неровным. Франциск спустился, чтобы посмотреть, и молился, поднимая его ногу, чтобы тот не потерял подкову. Они не имели права отклоняться от курса и задерживаться в пути. Ему нужно было вернуться к Марии.

Франциск думал об этом прошлой ночью, слушая дыхание Лолы в тихой комнате, чувствовал запах мыла из лилий, исходящий от ее кожи. А затем он сделал это – наклонился и почти поцеловал ее. Он задержался на мгновение, обдумывая последствия, его губы были в дюйме от ее губ. А она почти поцеловала его в ответ.

Они оба знали правду. Если это случится снова, то не будет как в первый раз, когда они были ничем не связаны и далеко от дома. Это будет означать нечто другое. Это будет предательством с обеих сторон, и Франциск не знал, как сможет с этим жить.

Когда они вернутся во дворец, снова появятся неписаные правила. Так будет лучше для них, теперь Франциск видел это. Больше не будет этой двусмысленности, игр в семью, и они перестанут притворяться, что впереди совместное будущее. Прошлой ночью, когда они сидели с Лолой за столом, когда она держала на руках его сына, перспектива была заманчива.

«Это не по-настоящему, – напомнил он себе. – Это не твоя настоящая жизнь».

В настоящей жизни была Мария. Она, плачущая в покоях для переодевания, с красными, опухшими глазами, и он, успокаивающий ее, потому что она потеряла наследника. Именно она утешала его, когда умер его отец. Когда он вернется, они сядут вместе в тронном зале вершить судьбу Франции.

– Тогда осталось уже недолго, – сказала Лола. Ее голос вернул его в реальность.

– Точно, – Франциск пришпорил коня каблуками. – Осталось совсем немного. Хотя Чемпион устал. Он идет медленнее, чем обычно, но он доставит нас в замок.

– Я рада, что мы отправили письмо, – добавила Лола. – Мария, должно быть, волнуется за нас.

– Да, не хочу, чтобы она волновалась, – сказал Франциск. Он отдал гонцу все свои перстни, чтобы тот отвез письмо во дворец, и немного золота на подкуп стражи, чтобы те впустили его.

– Хорошо, что мы дали знать, что все в порядке.

Упоминание имени Марии принесло облегчение. Лола вспомнила о ней утром, и Франциск настоял на том, чтобы написать ей. Он написал короткую записку, когда они проезжали мимо маленькой деревни, нетронутой чумой. Он отдал гонцу свои перстни, надеясь, что мужчина доберется до дворца быстрее, чем они.

Послание было простым. Написав его, Франциск почувствовал себя лучше, будто принес клятву верности. Он не может и не станет предавать жену. Не важно, что за чувства между ним и Лолой, плевать на обстоятельства. Это письмо напомнило ему о том, что ждет его дома.

– Очень хорошо, – немного неловко сказала Лола. – Она почувствует облегчение.

Лола крепко держала малыша, прижимая его к себе, пока конь галопом несся по лесам, мимо деревьев. Сегодня боль немного стихла, она на мгновение прикрыла глаза, чувствуя ветерок на лице. Они приближались к дворцу. С каждым часом, с каждой милей приближались к тому, какими должны быть их жизни. Лола вернется к своей роли – близкой подруги королевы, вдовы лорда Джулиена, который умер слишком рано. Франциск станет королем. Лишь Мария будет знать, что этот ребенок их сын. Это будет секрет, который они разделят.

Лола ослабила свою хватку на талии Франциска, чтобы не прижиматься к его спине слишком сильно. Даже сейчас было тяжело быть так близко к нему. Прошлой ночью она закрыла дверь и просто стояла, ожидая, когда сердце станет биться медленнее, щеки ее пылали. Она все еще ощущала на своем лице его прикосновение, вспоминала, как он наклонился вперед. Его внимательные глаза… этот взгляд.

Прижав ребенка поближе к себе, она держалась за рубашку Франциска. Лес вокруг был тихим. Кругом росли деревья, в милях от них не было ни души. Они не говорили об этом, но ее все еще преследовал вчерашний день, отчаяние и опустошение в той деревне. Она все еще видела тех детей в доме.

«Пожалуйста! – умоляли те мальчики. – Пожалуйста, помогите нам!»

Спустя долгое время Франциск заговорил:

– Мы идем в хорошем темпе, – сказал он. – Надеюсь, погода не переменится.

– Да, будем надеяться, – сказала Лола. Он слышал облегчение в ее голосе. – Я просто…

Она осеклась, ее руки крепче схватились за талию Франциска, что-то в лесу привлекло ее внимание. Франциск повернул голову, пытаясь разглядеть, на что она смотрит.

В десяти ярдах справа от них была группа язычников. Их скрывала густая листва, но Франциск смог разглядеть, что они стояли кругом. Их было трое. У одного была веревка, он что-то затаскивал на ближайшее дерево.

К другому концу веревки был привязан мужчина не старше Марселя, с длинными волнистыми седыми волосами. Его рот был заткнут тряпкой, руки связаны за спиной. Он сопротивлялся.

– Это то, о чем я думаю? – прошептала Лола.

– Язычники. Они собираются принести его в жертву.

– Капюшон, – прошептала она еще тише, чем раньше. – Франциск, быстро накинь его. Они могут нас увидеть…

Франциск натянул капюшон, пряча лицо. Он посмотрел на мужчин, гадая, повернулись ли они, заслышав проезжающего мимо коня, но их головы были опущены. Они держались за руки и молились.

Франциск наклонился вперед, пришпоривая Чемпиона. Конь медленно пошел, будто понимал, что надо передвигаться тихо. Они прошли несколько ярдов, затем еще. Они уже почти проехали место жертвоприношения, когда Франциск оглянулся на мужчину. Его лицо было красным от крови. Он всячески извивался, пытаясь освободиться. Они его так и оставят? Умирать в страхе?

Язычник в центре круга обнажил нож. Он схватил мужчину за волосы, дергая его голову назад, обнажая горло. Мужчина закричал через кляп. Он забился сильнее, язычник поднял нож, готовый перерезать его горло.

– Франциск? – воскликнула Лола, переводя взгляд с мужчины на него. Конь замедлился, затем остановился.

– Стой! – крикнул Франциск, он не мог больше молча наблюдать. Три язычника обернулись, их глаза сузились. Франциск спрыгнул с коня, убедившись, что капюшон прикрывает лицо.

– Что ты делаешь? – прошептала Лола. – Их трое!

– Я не могу его бросить, – сказал Франциск, поворачиваясь к ней. – Оставайся здесь.

– Осторожнее, – сказала она, крепче прижимая ребенка. Она посмотрела на сына, он спал, его не тревожила опасность вокруг. Шаль Лолы была достаточно большой, чтобы скрыть его. Она лишь надеялась, что он будет вести себя тихо.

– Кто ты? – закричал мужчина с ножом. Он был дородным, с огромным пузом, нависавшим над ремнем. Он наклонил голову, пытаясь лучше разглядеть Франциска.

– Просто странник, – сказал Франциск, приблизившись к группе. Он развел руки в мирном жесте.

– Это святая земля, – сказал другой язычник, глядя на Франциска. Он был худым и бледным, без переднего зуба. – Мы проводим ритуал для наших богов. Это необходимость. Нам нужно очистить эти леса.

– Чума распространяется, – вставил язычник в центре. – Лишь кровавые жертвы могут ее остановить.

Франциск пытался посмотреть вверх на него, но это было невозможно, так как капюшон мог упасть. Третий мужчина был в два раза больше, чем остальные, с толстой шеей и огромными, мускулистыми руками. И что Франциску делать теперь? Бороться с тремя, один из которых тяжелее его в два раза? Неожиданно он понял, что плана у него нет.

– Ааа, – сказал Франциск, кивнув. Он вспоминал все эти лекции по дипломатии, которыми пичкал его Генрих. Очень часто войны выигрывали хитростью и поиском выгоды. – Ясно. Кровавая жертва.

Он встретился взглядом с привязанным мужчиной и попытался передать ему взглядом, что он здесь, чтобы помочь.

– Но почему так? Кровь, взятая насильно у неверующего, – это вовсе не дар. Я видел стадо оленей на пути. Наверное, лучше принести в жертву их.

Франциск приблизился к дереву, к которому был привязан мужчина, стараясь держаться спокойно и непринужденно. Трое язычников уставились на него.

– Зачем нам приносить в жертву оленя, когда у нас уже есть кровь человека? – толстый мужчина громко рассмеялся.

– Ты, наверное, издалека, путник, – сказал тощий. – Ты не понимаешь, как тут все устроено. Именно так все и должно быть.

Тут тишину леса нарушил плач младенца, и все повернулись к Лоле. Она сидела на коне в нескольких ярдах от них. Она нагнула голову, пытаясь скрыть лицо.

– Ясно, – сказал Франциск, делая шаг вперед, чтобы отвлечь внимание на себя. – Простите, я не понимал, что это необходимость. Приношу свои извинения.

Самый высокий мужчина заставил себя улыбнуться:

– Ничего страшного.

– Но теперь ты должен присоединиться к нашему жертвоприношению, – сказал мужчина с ножом, – раз пришел в наши земли. Кроме того, жертвоприношение имеет большую силу, когда больше людей проливают кровь.

– Почту за честь, – сказал Франциск, не отводя взгляда от мужчины с ножом. Старик пытался кричать. Он боролся с веревками, извиваясь, как пойманная рыба. – Можно я пролью первую кровь?

Язычник кивнул, его лицо расплылось в улыбке, он вложил нож в руку Франциска:

– Но сделай это медленно. От уха до уха. Так быстрее бежит кровь.

Франциск кивнул, затем сделал шаг к мужчине. Язычники снова начали песнопения. Когда они закрыли глаза, он поднял нож и начал резать веревку. После нескольких движений мужчина упал на землю. Франциск опустился на колени, развязывая веревки на его ногах и руках. Он поднял мужчину и сказал:

– Беги сейчас же!

Самый маленький из язычников бросился вперед, но было слишком поздно. Мужчина вскочил, побежал мимо деревьев и быстро скрылся из виду.

– Ты неверующий, – прорычал самый высокий язычник. Он пошел вперед, его лицо скривилось от злости. – Как ты посмел прийти в священный лес и освободить нашу жертву?

– Ты украл у богов, и им нужно заплатить, – прошипел второй язычник, кружа вокруг него.

– И значит, нам нужна новая жертва, – добавил крупный мужчина.

Франциск выставил нож – единственное, чем он мог себя защитить.

– Предлагаю одного из вас, – сказал Франциск. – Раз уж вы так хотите пролить кровь для ваших богов.

Трое язычников попытались схватить его. Франциск увернулся от тощего, тот упал, прокатившись по грязи. Но ему нечего было выставить против остальных. Он держал нож, но крупный мужчина вырвал его у него из руки.

Лола сидела на коне, с ужасом наблюдая, как мужчины схватили его за руки. Огромный язычник ударил Франциска по лицу. Из его носа потекла кровь. Другой ударил в челюсть, капюшон слетел.

Франциск поднял голову, пытаясь ясно мыслить, несмотря на боль, нарастающую над правым глазом. Мужчины схватили его за руки и завели их за спину. Тощий держал их, а Франциск смотрел на двух остальных, которые тоже уставились на него.

– Ты дофин, – сказал крупный мужчина, указывая на него пальцем. – Я где угодно узнал бы твое лицо. Я видел, как ты возвращался после победы при Кале.

– Дофин за стенами дворца? – сказал огромный мужчина, приподняв бровь. – Дофин без охраны и людей, чтобы защитить его. Невероятная жертва!

– Боги милосердны, боги добры, – сказал тощий. Он продолжал шептать это, повторяя слова, а мускулистый схватил Франциска за другую руку.

– Это ошибка, – сказал Франциск. – Я не дофин. Я простой путешественник, купец.

– С такой обувью? – фыркнул высокий. – Не ври нам, дофин. Это злит богов.

– Я не лгу, – сказал Франциск, глядя им в глаза. – Король мертв. Я больше не дофин, я правитель этой земли, ваш король. Я король Франции, и я вам приказываю отпустить меня.

– Это наши леса. И как я понимаю, так даже лучше, – сказал самый высокий, сплевывая под ноги Франциска. – Все равно от королей никакой пользы.

– Лола! – закричал Франциск. – Уходи отсюда! Немедленно уезжай!

Лола смотрела, как двое язычников держали Франциска за руки. Лидер взял нож и пошел к нему. Они схватили его, она понимала, что это так. Невозможно было бороться или заговаривать им зубы. Но они не смогут навредить ему…

Когда язычники начали песнопения, Лола с помощью шали привязала ребенка к груди. Она пригнулась в седле.

– Давай, Чемпион, – она сжала поводья в руках и, глубоко вздохнув, щелкнула ими, посылая лошадь к полянке.

Она пригибала голову, Чемпион перешел на галоп, направляясь прямо на язычников. Вскоре они летели на всех парах. Приблизившись к группе, Чемпион встал на дыбы, напугав язычников. Лишь Франциск спокойно стоял, зная, что конь никогда его не ударит.

– Быстро, – сказала Лола, протягивая ему руку. – Залезай.

Франциск схватил ее за руку, ставя ногу в стремя, затем перекинул вторую через седло. Он едва успел забраться, как Лола развернула Чемпиона и снова отправила его в галоп.

– Ты в порядке? – спросила Лола, оглядываясь на него. Она направила Чемпиона через деревья, а мужчины кричали им вслед.

– В порядке… Думаю, в порядке… – Он оглянулся. Язычники бежали изо всех сил. Самый большой размахивал ножом, его лицо было пунцовым. Через несколько ярдов они сдались, понимая, что им не догнать.

Франциск перевел дыхание лишь, когда мужчины пропали из виду. Он удобнее уселся в седле, держась за Лолу.

– Спасибо, – выдохнул он, упершись лбом ей в спину. – Лола, ты меня спасла.