Риордан и Адам шли через дальнее поле фермы Джонсов. За месяц, минувший после отъезда Сюзи из деревни, они виделись всего несколько раз. У Риордан даже появилось подозрение, что Адам ее избегает.

К огромному ее огорчению, он не пожелал повторить и опыт развлечения втроем, как в ту памятную ночь после ужина с Себастьяном. Меган отнеслась к этому философски, но Риордан продолжала надеяться, что Адам все же захочет вновь порезвиться столь оригинальным образом, как это случалось обычно раньше с ее прежними приятелями.

Поначалу ей казалось, что столь необычная забава напугала Адама, но он с удовольствием переспал с ней после этого еще три раза. Беда состояла в том, что для нее три сношения в месяц было слишком мало, тем более что в последний раз она не получила удовлетворения. Риордан ужасно страдала, и равнодушие Адама сводило ее с ума.

Сегодня он был особенно задумчив и рассеян, и Риордан восприняла внезапно начавшуюся грозу как добрый знак. Схватив Адама за руку, она увлекла его в амбар.

— Бежим быстрее, иначе промокнем до нитки! — крикнула она, с опаской поглядывая на черные тучи. Словно бы в подтверждение ее слов, хлынул дождь.

Смеясь и встряхивая мокрой головой, она первой вбежала в амбар и с наслаждением вдохнула теплый сырой воздух, пропитанный запахом прелой соломы. Адам заметил голодный блеск в ее глазах и почувствовал, как сердце его учащенно забилось…

Ее обнаженная плоть приятно согревала его кожу, твердые соски упирались в грудь, а мягкий живот трепетал под напором его эрекции. Риордан тихонько постанывала, стараясь возбудить его, и виляла бедрами.

— Мне так хорошо с тобой, любимый, — шептала она, целуя его плечи и шею.

Адам закрыл глаза и прислонился спиной к опорному столбу. Риордан встала перед ним на колени и взяла пенис в рот, сжав его в кулачке. Он почувствовал знакомое волнующее ощущение в мошонке, его бросило в жар. Риордан усердно обсасывала головку и прилежно двигала рукой вверх-вниз. По крыше амбара барабанил дождь. В носу Адама щекотало от запаха гнилого сена. Риордан начала сильнее втягивать щеки и сжимать член в кулаке. Адам вздрогнул и едва не упал на холодный каменный пол. И как ни странно, желание вдруг покинуло его вопреки всем стараниям Риордан выдоить из него сперму. Заметив, что дело не идет на лад, она разочарованно спросила:

— Тебя что-то тревожит? Может быть, нам пора поговорить по душам?

Адам пожал плечами и отвернулся.

— Извини, со мной такое впервые…

Они вышли из амбара и пошли через поле к дороге.

— Ты стал сам не свой после отъезда Сюзи, — наконец сказала Риордан. — И не спорь со мной, я все понимаю. Она дала о себе знать?

Адам покачал головой: Сюзи до сих пор не написала им и даже не позвонила. Диана потеряла сон и покой, Адаму же порой хотелось сесть на поезд и отправиться на поиски, чтобы, найдя ее в Лондоне, свернуть ей шею за такое возмутительное поведение. Безжалостная эгоистка!

— А я сегодня получила от нее открытку! — сказала Риордан. — Вот, прочти!

Он взял открытку и, перевернув, прочитал на обратной стороне:

«Привет! Лондон превзошел все мои ожидания. Себастьян заставляет меня много работать, но для отдыха все же находится время. Пиши мне по адресу… Сюзи».

— Я могу это взять? — спросил Адам, пытаясь скрыть досаду на Сюзи за то, что она написала подруге, а не ему и не матери.

— Ради Бога, — пожала плечами Риордан.

— Я хочу показать открытку Диане, это ее успокоит. Послушай, может быть, сходим вечером в бар?

Обоим стало ясно, что это сказано не от чистого сердца.

— Послушай, Адам! — Риордан остановилась и развернула его лицом к себе. — Зачем играть в кошки-мышки? Не лучше ли покончить с этим и остаться друзьями? Нет, молчи, не возражай! — Она приложила палец к его губам. — Поговорим начистоту! Я девушка темпераментная и молодая, мне требуется ежедневно удовлетворять свои физиологические потребности. В нашей деревне о каждом все известно, так что с двумя парнями сразу скрытно не погуляешь. Рано или поздно до тебя дойдут слухи обо мне.

— Ты уже присмотрела кого-то в партнеры? — спросил Адам, неожиданно почувствовав облегчение.

— Да, у тебя развязаны руки! — Риордан расхохоталась.

— Желаю успеха! — Адам улыбнулся.

— Нам было хорошо, правда?

— Конечно, Риордан Дэвис! Ты славная девушка.

— Безусловно! И Сюзи тоже, со временем ты и сам это поймешь. Или уже понял?

— Не понимаю, куда ты клонишь… — смущенно ответил Адам, пряча глаза.

— Ты все понимаешь! Давай поцелуемся в последний раз, и я пойду.

Адаму вдруг стало жаль, что они уже не будут часто встречаться. Общение с этой хохотушкой скрасило первые дни его пребывания в незнакомой стране, и он был рад, что она предложила ему свою дружбу. Но Риордан была права: в их отношениях что-то изменилось, и поддерживать их такими, какими они были прежде, не имело смысла. Риордан кивнула ему на прощание и ушла.

Он проводил взглядом ее соблазнительную фигуру и подумал, что она не станет возражать, если ему захочется по-быстрому перепихнуться с ней. Он ухмыльнулся и побрел в направлении своего дома.

Ему вдруг вспомнилось, что в кармане у него лежит открытка от Сюзи, и на душе заскребли кошки. Может быть, зря он ее поцеловал? А что, если немедленно поехать в Лондон, разыскать там Сюзи и принудить ее поговорить с ним по душам? Вдруг и она мучается от сексуальной неудовлетворенности и мечтает о чем-то большем, чем жаркий поцелуй впопыхах? Адам терпеть не мог подавлять свои сексуальные эмоции, и поэтому ему представлялось вполне разумным довести начатое дело до логического конца. А как только страсть будет утолена, он, возможно, перестанет думать о Сюзи и днем, и ночью.

Рассудив таким образом, Адам приободрился и решил, что с удовлетворением низменных инстинктов можно повременить. А пока ему следовало поторопиться сообщить Диане, что ее дочь жива и здорова.

У Сюзи ужасно ныли ноги. Она с утра моталась с портфелем фотографий по редакциям различных журналов и так устала, что с трудом доковыляла до квартирки Холли, мечтая о горячей ванне, после которой она уляжется с чашечкой горячего сладкого чая на диван и будет отдыхать.

Но едва она отперла входную дверь, как поняла, что подруга в квартире не одна. А сделав несколько шагов по коридору, Сюзи увидела, что дверь спальни распахнута, а на кровати пыхтят и сопят, стремительно приближаясь к оргазму, ее темнокожая подруга и бронзовотелый Себастьян.

Сюзи швырнула портфель на пол и, плюхнувшись на диван в гостиной, громко объявила им о своем приходе:

— Привет! Я пришла!

Она скинула тесные туфли и стала массировать ступни. Она не впервые заставала своих приятелей во время соития и оставалась спокойной. Но когда это произошло с ней в первый раз, Сюзи испытала шок. Если бы полтора месяца назад ей сказали, что она быстро привыкнет к подобным картинам, Сюзи ни за что бы в это не поверила.

Стоны и крики в соседней комнате достигли крещендо. Сюзи закрыла глаза и вытянулась на диване. Она с удовольствием заткнула бы уши, но это ей не помогло бы в такой крохотной квартирке.

Отзвуки совокупления Холли и Себастьяна все же оказывали на нее определенное воздействие. Ей становилось неспокойно от их вызывающего бесстыдства. У нее возникало ощущение, что они нарочно заставляют ее присутствовать при их половых актах, навязывают ей роль подневольного наблюдателя.

Когда это случилось в первый раз, Сюзи спала на кушетке, вернувшись из бара, где они отмечали ее вступление в цех профессиональных моделей. Разбудил ее сдавленный стон. Сжавшись в комок в темном углу, Сюзи со страхом прислушалась. Раздалось тихое хихиканье Холли, потом послышался мягкий баритон Себастьяна:

— Потише, малышка, иначе мы разбудим и напугаем до смерти нашего цыпленочка!

Сюзи оцепенела, не зная, то ли притвориться спящей, то ли вскочить и закатить им грандиозный скандал. Пораскинув мозгами, она пришла к выводу, что скандал в чужой квартире лучше не устраивать. А подумав еще немного, решила, что может спокойно встать и, пройдя в ванную, понаблюдать оттуда за тем, чем они с таким упоением занимаются.

Решиться на столь смелый шаг в ту ночь Сюзи не смогла. Однако звуки, сопровождавшие жаркую любовную сцену, так возбудили ее, что она села на кушетке и стала смотреть, что творится в комнатке Холли. У нее тотчас же пересохло в горле. Темнокожая красотка и Себастьян, оба обнаженные, катались, обнявшись, по атласной простыне, то и дело меняя позы в процессе сладострастной пляски.

Сюзи не выдержала и вновь улеглась на кушетку. Ее кожа покрылась пупырышками и стала горячей, соски встали торчком, от стонов и вздохов совокупляющихся кружилась голова.

Она закрыла глаза и вспомнила, как страстно обнимал ее Адам на станции, как она прижималась к его сильному молодому телу и как упирался ей в низ живота его член. А что ощущает Холли, когда Себастьян овладевает ею? И почему она, Сюзи, не испытала с ним удовлетворения?

Желая выкинуть Себастьяна из головы, она сосредоточилась на Адаме. Ей не составило труда представить выражение его лица во время полового акта, нарисовать в своем воображении картину медленного входа его члена в ее влагалище, с удовольствием впускающего желанного гостя.

Однако в ее росистом лоне было пусто. В низу живота болезненно заныло, и тотчас же всплыли все обиды и грустные мысли, скопившиеся в ее сознании за недели суматошной жизни в Лондоне. У Сюзи возникло ощущение, что ее стукнули кувалдой по голове. Она едва не захныкала, почувствовав тоску по дому, маме и друзьям, оставшимся в спокойной и милой уэльской деревне. И зачем она убежала от всего этого?

Сильнее всего тосковала она по ласковым рукам Адама. Ей хотелось, чтобы он оказался сейчас рядом с ней и гладил ее своими ладонями, прижимал к груди и целовал, а потом ввел крепкий член во влагалище, ставшее совсем мокрым, и мощными толчками вознес ее на облака.

Но так было только в первый раз, когда она стала свидетельницей совокупления Холли и Себастьяна. Сейчас же Сюзи наслаждалась собственным спокойствием и с гордостью думала, как сильно она изменилась за время, проведенное в Лондоне. Половое сношение, происходившее в нескольких шагах от нее, не вызывало в ней прежнего смятения. Все было в порядке вещей, и у нее больше не возникало безумного желания мысленно рисовать красочные картины собственного совокупления с мужчиной, который всего-то один раз ее поцеловал.

Желая доказать самой себе, что она перевоплотилась из наивной провинциалки в светскую львицу, Сюзи отправила Риордан открытку. Она понимала, что подружка непременно покажет ее Адаму и тот прочтет между строк невинного текста ее подлинное послание, а именно: «Как видишь, я прекрасно обхожусь и без тебя!»

Так она утрет ему нос, докажет, что строила не воздушные замки, а реальные планы, которые теперь воплощает в жизнь. Он поймет, что, переехав из деревни в Лондон, она стала взрослой, самостоятельной и сильной женщиной, и изменит к ней отношение.

Написать Диане она пока не решалась, ей было больно даже вспоминать о ней. Однако позвонить матери Сюзи намеревалась в самое ближайшее время, как только она окончательно обустроится в Лондоне и будет уверена в завтрашнем дне. Пока же вполне достаточно и открытки Риордан — подружка наверняка передаст матери, что у нее все хорошо и волноваться за нее не надо.

— Как успехи? — раздался баритон Себастьяна. Он вошел в гостиную, обмотав бедра полотенцем.

— Хвастаться нечем, — призналась Сюзи, стараясь не смотреть на его влажные после душа волосы и мощную грудь.

Он догадался, что действует на Сюзи возбуждающе, и начал бесцельно расхаживать по квартире, притворившись, будто бы что-то ищет. Наконец он успокоился и, закурив сигарету, внимательно взглянул на Сюзи сквозь облачко дыма.

— Пора тебе отрабатывать вложенные в тебя деньги, — наконец произнес он.

— Что ты имеешь в виду? — наморщив лоб, встревоженно спросила Сюзи.

— А все это! — Он описал рукой с сигаретой круг в воздухе. — Затраты на твою прическу, одежду, проживание и питание. Или ты полагаешь, что я альтруист? Нет, милочка, долг платежом красен!

Сюзи поблекла и потупилась, от ее самоуверенности не осталось и следа. Действительно, фактически она жила в Лондоне за счет Себастьяна. Какое же она имела моральное право воображать себя сильной, мудрой и бывалой женщиной? Да она обыкновенная содержанка!

— Вижу, что ты все понимаешь, крошка. Так вот, я вправе потребовать от тебя возврата долга. Довольно сидеть на моей шее!

В комнату вошла Холли, на ходу затягивая потуже пояс махрового халата.

— Ради всего святого, Себастьян! Дай ей еще немного времени, чтобы освоиться в Лондоне, — воскликнула она.

— А ты заткнись! — рявкнул он.

Не обращая внимания на тишину, воцарившуюся в гостиной, Себастьян подхватил с пола портфель Сюзи и вывалил на стол фотографии.

— Возможно, это не совсем то, что нужно… — пробормотал он, просматривая снимки. — Попробуем снять в ином ракурсе…

— Однако редактор журнала «Подросток» сказал, что…

— «Подросток»? — Себастьян поморщился. — Не слушай любителей, они ничего не смыслят в этом деле… Нет, я знаю, как тебя использовать! Холли, позаботься, чтобы она была у меня в студии завтра к полудню. Пора показать миру Сьюки!

Он ушел в спальню, и подруги переглянулись. Холли ободряюще улыбнулась Сюзи, но улыбка получилась искусственной.

— А не прошвырнуться ли нам в город? — предложила Холли. — Хватит киснуть.

— Но ведь завтра я должна быть в форме…

— К полудню! Давай сходим на мужской стриптиз. Мускулистые, блестящие от масла тела, кожаные набедренные повязки и все такое… Тебе понравится! Бар называется «Четыре пера».

Сюзи расхохоталась: Холли знала, как поднять ей настроение.

— Только подождем, пока уйдет Себастьян, — сказала темнокожая подружка и многозначительно подмигнула ей.

«Четыре пера» был баром, где Холли расслаблялась. Он располагался неподалеку от ее квартиры, и, как догадывалась Сюзи, Холли частенько туда заглядывала.

Сюзи бар не понравился: там было шумно и многолюдно, все нещадно дымили сигаретами и вели себя слишком развязно. На девушек там никто не обращал внимания, и это задевало самолюбие Сюзи. Обстановка в этом баре напоминала ту, к которой она привыкла в своем захолустье и от которой бежала, чтобы стать звездой, в Лондон. Поэтому она предпочитала отдыхать в каком-нибудь приличном клубе или модном баре.

Но в этот вечер обстановка в баре была иная. Это Сюзи почувствовала, едва лишь они вошли в полутемный зал: там было слишком много женщин, а нескольких мужчин, стоящих у стойки, отличали поразительно развитая мускулатура и подчеркнутое безразличие к происходящему вокруг них. Холли зашла в уборную, потом купила у стойки четыре бутылки пива и подошла к Сюзи, изумленно рассматривающей странную публику.

— Мы пришли вовремя! — радостно воскликнула Холли. — Давай подойдем поближе к помосту!

Она стала проталкиваться сквозь плотную толпу зрительниц, увлекая за собой Сюзи и не обращая внимания на угрозы и недовольные выкрики, несущиеся им вслед.

— Стой здесь! — сказала она, когда они протиснулись к сцене. — Зрелище стоит того, чтобы из-за него нам намяли бока.

Заиграла музыка, и трое загорелых мускулистых мужчин в обыкновенных костюмах вышли на подиум. Зал взорвался воплями возбужденных женщин. Актеры начали танцевать.

Дальше началось что-то невообразимое. Мужчины на сцене стали раздеваться. Толпа зрительниц озверела и подалась вперед, грозя снести сцену. Покосившись на Холли, Сюзи с удивлением обнаружила, что та орет как ненормальная, пьет пиво из горлышка и беззастенчиво пялится на полураздетых актеров.

Один из них заметил ее и крикнул:

— Эй, Холли! Залезай сюда! Нам потребуется твоя помощь!

— С удовольствием, ты же знаешь! — крикнула в ответ темнокожая красотка и подалась вперед. Актер наклонился и поцеловал ее.

От удивления у Сюзи глаза полезли на лоб. Раскрыв рот, она смотрела, как высокий и широкоплечий танцор с бархатистой смуглой кожей, щедро смазанной маслом, целует ее подругу. Холли бесцеремонно поглаживала его плоский живот, дергала за волосы, стянутые в хвостик на затылке, и дотрагивалась до набедренной повязки. Когда она чересчур увлеклась, актер шутливо шлепнул ее ладонью по шаловливым ручонкам.

— А ты, как я вижу, сегодня не одна, Холли! Познакомь меня с подружкой! — сказал он, покосившись на Сюзи.

— Так вы знакомы? — изумленно воскликнула она.

Холли расхохоталась, озорно сверкнув глазами. Она была перевозбуждена и сочилась вожделением. Окинув Сюзи насмешливым взглядом, Холли обернулась к танцору и махнула рукой:

— Она еще ребенок, не приставай к ней!

Оскорбленная до глубины души, Сюзи обожгла ее обиженным взглядом и посмотрела на актера. Он пронзил ее хищным взглядом, от которого у нее мурашки побежали по коже, а ноги приросли к полу. Танцор наклонился, и его свежий мужской пот ударил ей в ноздри. Покачивая бедрами, он прошептал ей на ушко:

— Увидимся после шоу, крошка!

Он стоял так близко, что она отчетливо видела багровую головку члена за узкой кожаной повязкой, прикрывавшей его мужское достоинство. Сюзи показалось, что она вот-вот кончит. Она почувствовала себя жестоко обманутой, когда танцор отошел от края сцены и присоединился к своим коллегам, которые обнимали и целовали Холли у всех на виду. В голове у Сюзи помутилось.

Она даже не заметила, когда Холли вскарабкалась на помост. Судя по блаженному выражению лица, ей нравилась новая роль. Она двигалась по сцене с ловкостью профессиональной танцовщицы. А когда двое актеров подняли ее на руках, а третий стал тискать ее груди и ягодицы, Холли потянулась, словно кошка, и нахально осклабилась.

Женщины в зале пришли в неистовство. Они требовали, чтобы танцоры поскорее разделись. Сюзи не верила своим ушам и глазам, такое она видела впервые…

Актеры раскачали Холли за руки и за ноги, швырнули ее в обезумевший зал и пустились в бешеную пляску. Наконец они сорвали с себя набедренные повязки и стали танцевать голыми.

Толпа осатанела, Сюзи подумала, что сцену сейчас снесут. Все рванулись вперед. Холли схватила Сюзи за руку и утащила ее за кулисы. В дверях стоял, скрестив на груди руки, рабочий сцены, похожий на сказочного людоеда. Но и он, как оказалось, знал Холли и, приветливо улыбнувшись ей, пропустил девушек в служебное помещение. Там отдыхал один из темнокожих танцоров.

— Привет, крошка! — воскликнул он. — Ты пришла на вечеринку? Да не одна, а с подружкой!

— Сюзи поедет домой! — ответила Холли. — А я останусь.

— Я не хочу ехать домой! — возразила Сюзи. — Почему мне нельзя остаться?

— Я тебе потом все объясню, — нахмурившись, ответила Холли. — Вечеринка только для своих…

— Пусть девчонка остается, — заступился за Сюзи танцор.

— Послушай, Сюзи, я хочу хорошенько оторваться и оттянуться. Ты поняла? А тебе нужно выспаться: завтра съемки!

Сюзи ошалело захлопала глазами: она не знала таких словечек. Однако признаваться в этом Холли ей не хотелось, поэтому она передернула плечиками и фыркнула: дескать, не дура, все понимаю, только ты напрасно за меня волнуешься.

— Будь паинькой, поезжай домой! — повторила Холли.

— У меня возникла идея получше! — вмешался в спор танцор, который пытался соблазнить Сюзи во время представления. — Малышка, промочи горлышко и отдохни немножко!

В пику упрямой подруге Сюзи взяла предложенный ей бокал и залпом осушила его. Танцоры начали о чем-то разговаривать с Холли, а оставленная без внимания Сюзи плюхнулась на стул, обтянутый плюшем, и, вытянув ноги, откинула назад голову.

Спустя несколько минут она почувствовала странную тяжесть во всем теле. Голоса и смех присутствующих доносились до нее как сквозь вату, она не могла разобрать ни слова. Ее сморил тяжелый сон, и она пробормотала:

— Пожалуй, я немного посплю…

Проснувшись на другое утро в одиннадцать часов, Сюзи долго не осмеливалась пошевелиться: такой головной боли с похмелья она еще не испытывала. Холли смерила ее сочувствующим взглядом и воскликнула:

— Вставай немедленно! Мне нужно тащить тебя через весь город к Себастьяну!

Сюзи что-то нечленораздельно промычала и накрылась подушкой от яркого света, слепившего глаза.

Но Холли не отступала, она принялась трясти Сюзи за плечи, приговаривая:

— Вставай, говорю тебе! Нужно чистить перышки и сматываться!

— Отвяжись! — промычала Сюзи. — Я умираю.

Язык распух и едва шевелился, она с трудом произносила слова. Однако настойчивость подруги вынудила ее собраться с остатками сил и встать. Едва волоча ноги. Сюзи по стеночке прошла в ванную и встала под душ. Ледяная вода моментально отрезвила ее, она включила горячую воду и стала с наслаждением мыться.

Холли быстро смекнула, что это может затянуться надолго, и, выключив воду, вытащила Сюзи из-под душа и стала растирать ее полотенцем.

— Я сама! — Сюзи попыталась отнять у нее полотенце.

— Некогда! — рявкнула Холли. — Себастьян сбесится, если увидит тебя в таком виде.

Сюзи нахмурилась. В голове кто-то стучал по барабану, во рту была помойка, словно она закусывала грязным носком. Некоторые эпизоды вчерашней вечеринки начали всплывать в памяти. Но как она оказалась в квартире?

— Холли, что с нами вчера произошло? — слабым голоском спросила она, безвольно уронив руки.

— А ты ничего не помнишь?

— Абсолютный провал памяти! Неужели я так напилась?

— Винсент растворил в твоем напитке какую-то пилюлю, — пожала плечами Холли. — Ты, похоже, раньше не глотала такие таблетки, вот тебя и развезло. Не волнуйся, крошка, со мной тоже так было поначалу. А теперь, как видишь, привыкла.

— Кто такой Винсент?

— Тебе лучше знать! — хохотнула Холли. — Ведь вы с ним протанцевали весь вечер. Или ты и это забыла?

Сюзи вытаращила осоловелые глаза. Ей вспомнилось, как она осушила залпом бокал и как потом у нее закружилась голова… Спустя некоторое время, однако, она почувствовала необыкновенную легкость и бодрость. И еще — какое-то непривычное покалывание под кожей…

Она отчетливо ощутила каждый волосок на своем теле, прикосновение ткани трусов к набухшим от вожделения половым органам, теснение в груди. Ей стало жарко.

Кто-то включил проигрыватель, комнатка наполнилась интимной музыкой. Незнакомые мужские руки обняли ее за плечи и талию, Сюзи подняла голову и увидела чьи-то изумрудно-зеленые глаза.

— Меня зовут Винсент, крошка! — прохрипел незнакомец.

У Сюзи по спине побежали мурашки.

— А меня — Сьюки, — заикаясь ответила она осевшим голосом.

Разговаривать ей не хотелось, как и узнавать что-либо о незнакомце. С нее хватало прикосновения его сильного молодого тела, пахнущего мускусом и потом, исходящего от него жара и волнения, которое он пробуждал в ней. С этого момента воспоминания утратили четкость, они походили больше на обрывочные туманные эпизоды, а не на ясную картину всего случившегося с ней накануне. Вроде бы она долго танцевала с Винсентом, то медленно, то быстро, постепенно приходя в возбуждение, граничащее с экстазом, задыхаясь от спертого, прокуренного воздуха и обливаясь липким потом.

Из дальнего угла за ней наблюдал, развалившись на стуле в ленивой позе, другой танцор, но она не видела выражения его лица: его скрывали длинные темные пряди волос. Сюзи специально виляла бедрами и поворачивалась к парню в танце так, чтобы подчеркнуть свои прелести. Войдя в раж, она стала тереться промежностью о бедро Винсента, используя его как инструмент для мастурбации. Она вела себя как бесстыжая кошка.

Конечно, Сюзи понимала, что затеяла опасную игру, но это лишь подстегивало ее и толкало на новые провокационные намеки.

Холли танцевала с Марком. Пока он обнимал ее, другой, четвертый, мужчина сосредоточенно тискал ее зад. Войдя во вкус, парень задрал ей подол до ягодиц и стал любоваться ее соблазнительными дынями, разделенными серебристой полоской трусиков. Длинные, стройные ноги Холли были восхитительны, они повергли Сюзи в шок.

Парень упал на колени и, раздвинув ягодицы мулатки, начал облизывать ложбинку между ними. Холли положила голову Марку на плечо и блаженно улыбнулась.

Винсент развернул Сюзи спиной к себе и лицом к веселой троице и начал тереться о нее напрягшимся пенисом. Руки его сжали ее бедра, движения торса обрели уверенность и ритмичность, член едва ли не проникал сквозь материю в лоно. Сидевший на стуле мужчина встал и подошел к ним, но Сюзи была настолько загипнотизирована эротической сценой, происходящей у нее на глазах, что даже не пошевелилась.

Словно бы действуя по апробированному сценарию, Холли медленно опустилась на колени перед Марком. Не прекращая лизать ей промежность, мужчина позади нее вцепился ей в бедра и приподнял ее зад так, чтобы ему было удобно облизывать его.

Марк сдернул с себя набедренную повязку и, встав на колени, уперся головкой члена в губы Холли. Она издала томный грудной стон и встала на четвереньки. Мужчина, находившийся позади нее, раздвинул ее ягодицы пошире.

Упираясь локтями в пол, Холли раскрыла рот и покачнулась, когда член Марка наполовину исчез у нее во рту. С наслаждением облизав его, она принялась дразнить головку языком. Член радостно задрожал и надулся.

Холли вздохнула и, зажмурившись, поглотила его целиком, сжав губами основание у лобка. Судорожно глотнув, она начала сосать, втягивая щеки и двигая головой вверх и вниз. Мужчина, стоявший на коленях перед ее выпяченным задом, вытащил член и стал тыкать им в ложбинку между ягодицами, одновременно мастурбируя. Он напрягся и закрыл глаза, ноздри его хищно раздулись, он тяжело дышал, предчувствуя семяизвержение.

Винсент тоже не терял времени даром: он просунул руки Сюзи под блузку и сжал ей груди. Она довольно охнула и застонала. Винсент только этого и ждал: он грубо сорвал с нее блузку и бюстгальтер и крикнул парню, стоявшему рядом:

— Соси ее груди, Шон! А я пощупаю у нее в промежности.

Его бесцеремонность еще больше возбудила Сюзи. Он задрал ей юбку и, стянув с нее трусики, грубо вложил в промежность пятерню. От нажатия его большого пальца на трепещущий клитор Сюзи сладострастно охнула и завертела бедрами, сильнее прижимаясь к его пальцам, терзающим ее мокрую от соков плоть.

Винсент оправдал ее ожидания: просунув два пальца во влагалище, он стал имитировать половой акт, одновременно массируя клитор. Шон в это время сосал ей грудь, щипал соски и лизал их языком.

Сюзи взглянула поверх его головы и увидела, что парни, занимающиеся Холли, уже на грани оргазма. Тот из них, что терся пенисом о ее зад, вдруг замер, вздрогнул и выпустил густую струю беловатой жидкости из лиловой головки на шоколадную кожу спины и ягодиц мулатки.

В следующий миг Сюзи истошно вскрикнула и кончила, отчего покачнулась и навалилась на Шона. Марк тоже вскрикнул и с наслаждением наполнил спермой большой чувственный рот Холли. Очень довольная, она стала судорожно глотать, но спермы оказалось столько, что часть ее потекла по губам и подбородку.

Сюзи охватило желание подойти к Холли и слизать с нее остатки семени. Забыв о Винсенте и Шоне, она подползла к подружке на четвереньках. Холли наблюдала за ее действиями с откровенным восторгом. И Сюзи захотелось поцеловать ее в рот.

В темных глазах мулатки вспыхнули неземные огоньки, они притягивали Сюзи словно магниты. Медленно, нерешительно протянув к лицу Холли руку, она дотронулась пальцем до гладкой шоколадной кожи. Их обеих окутала особая аура, они забыли о присутствии мужчин в комнате.

Холли застыла, выжидая, что еще предпримет Сюзи. Восприняв это как молчаливое приглашение к активным действиям, Сюзи подалась вперед и слизнула капельку спермы с подбородка подружки.

Сперма оказалась горьковато-соленой на вкус, но сладкой была кожа мулатки. Сюзи утробно заурчала и принялась жадно облизывать ее подбородок. Ничего вкуснее она еще не пробовала. Жаркое дыхание Холли согревало лицо Сюзи, пухлые сексуальные губы манили ее к себе. И кончиком языка она провела по их кромке.

Холли затрепетала. Девушки подвинулись друг к другу еще ближе и сели бок о бок на полу, покрытом линолеумом. Сюзи провела ладонью по затылку Холли и, заглянув ей в глаза, наклонилась и поцеловала ее.

Она не думала, что это подействует на нее так возбуждающе. Но едва лишь их язычки столкнулись, как по телам пробежала сладостная дрожь. Живот Сюзи снова стал мягким, половые губы набухли и увлажнились, и Холли, почувствовав это, прижалась сосками к ее голым грудям.

Их словно бы ударило током, а губы, руки и груди задрожали. Глухо вскрикнув, Холли порывисто обняла Сюзи и прижала ее к себе. Сюзи стала целовать ей шею, проводя языком влажную дорожку между ключицами и ниже, к ложбине между грудями.

Сжав тяжелые шоколадные груди мулатки, Сюзи принялась щипать ее соски, целовать их по очереди и дразнить язычком. Холли замотала головой и застонала:

— Ниже, ниже!

Сюзи не нужно было повторять дважды. Она уложила Холли на спину и принялась ласкать губами и языком ее половые органы. Понюхав их, она воскликнула:

— Как вкусно пахнет! — И начала облизывать срамные губы.

Под ними трепетали внутренние половые губы, а дальше блестела сочная розовая плоть преддверия влагалища. Очарованная красотой сокровищницы наслаждения, Сюзи раздвинула пошире ноги Холли и, зажмурившись от блаженного предчувствия, осторожно провела кончиком языка по краю наружных половых губ. Холли замурлыкала, и Сюзи лизнула всей поверхностью языка разбухший клитор.

Затем она стала обводить его языком, поглаживая бедро Холли. Мулатка извивалась и стонала все громче. Угадав нужный момент, Сюзи снова с силой лизнула клитор, и Холли, выгнувшись дугой, прижалась низом живота к ее рту. Сюзи стала сосать клитор. Тот задрожал, Холли кончила и блаженно раскинула руки. Сюзи с победным видом оглянулась по сторонам и с поразительной отчетливостью представила, какие у нее открываются возможности в компании четырех возбужденных парней и темпераментной подружки. Музыка заиграла громче, глаза Сюзи вспыхнули, как у кошки…

Неудивительно, что Холли так странно смотрела на нее! Сюзи обняла подружку и смачно поцеловала ее в губы.

— Я все вспомнила! — с радостной улыбкой воскликнула она. — Разве такое забывается?

Холли покраснела и опустила глаза.

— Не будем сейчас говорить об этом, нам пора ехать! Нельзя опаздывать на деловую встречу с Себастьяном.

— Но мы еще вернемся к этому разговору позже?

— Да, конечно, — ответила Холли, взглянув ей в глаза.

— Вот и прекрасно! А теперь побежали! Поедем на метро?

Возле подъезда многоквартирного дома, в котором находилась фотостудия Себастьяна, крутилась та же стайка нахальных юнцов. На лестнице по-прежнему воняло кошачьей мочой. У Сюзи запершило в горле. Лифт не работал, пока подружки поднимались пешком по лестнице, у Сюзи подскочило давление.

— Он нарочно снял квартиру на самом верху? — спросила она у Холли.

Ничего не ответив, подруга постучала в дверь. Она тотчас же распахнулась, из полумрака прихожей на них хмуро взглянул Себастьян.

— Опаздываешь, — пробурчал он, обращаясь к Холли.

— Извини, мы поздно вернулись домой, — виновато промямлила мулатка.

Себастьян обжег ее ненавидящим взглядом, но взял себя в руки и нарочито безмятежно промолвил:

— Береги себя для работы, глупышка. Иначе придется отрабатывать штраф.

Холли посерела и, пробормотав извинения, поспешно удалилась, даже не попрощавшись с Сюзи.

— Проходи, нам нужно работать, — поторопил ее Себастьян. — Или ты уже не хочешь стать топ-моделью?

— Нет, хочу! — Сюзи испуганно влетела в студию.

— А я думал, ты решила переквалифицироваться в девушку по вызову, — ухмыльнулся Себастьян. — Сядь в кресло!

Сюзи села, и он включил освещение, закатал рукава рубашки и посмотрел на нее через объектив.

— Расслабься! — приказал он. — Улыбнись! Теперь поверни голову влево. Хорошо!

Защелкал затвор. Сюзи принимала все новые и новые позы и постепенно расслабилась. Эта работа ей нравилась. Себастьян уверял, что она является важной частью ее будущей карьеры. Сюзи улыбнулась, и Себастьян похвалил ее:

— Замечательно! Ты делаешь успехи, малышка! У тебя талант для такой деятельности. Отдохни, пока я сменю кассету.

Перезарядив аппарат и сделав несколько затяжек сигаретой, он окинул Сюзи оценивающим взглядом и сказал:

— Сними бюстгальтер, малышка!

— Что? — удивленно вытаращила глаза Сюзи, подумав, что ослышалась.

— Снимай лифчик, тебе говорят! У меня мало времени.

Сюзи стало душно.

— Извини, Себастьян, но я не стану сниматься голой! — отдышавшись, выпалила она. — Мы так не договаривались…

Себастьян пошло расхохотался:

— Не смеши меня, крошка. Показывай сиськи!

Сюзи поняла, что он не шутит. На глаза у нее навернулись крупные слезы, в горле пересохло от обиды.

— Нет, я не смогу! — прошептала она.

Ее мутило при мысли, что она станет позировать перед фотокамерой обнаженной. Себастьян начал нервничать.

— А что тебя смущает?

— Не хочу, вот и все!

— Тогда собирай сумку и проваливай в свое захолустье! С таким характером тебе никогда не стать топ-моделью!

Его сердитый тон напугал Сюзи.

— Но разве нельзя демонстрировать модную одежду и сниматься для каталогов? — робко спросила она.

— Радость моя, не будь такой наивной! Неужели ты действительно думаешь, что я потратил на тебя тысячу фунтов ради того, чтобы ты рекламировала образцы верхней одежды? — Он запустил в волосы пятерню. — Ты хочешь получить хорошую работу или нет?

— Хочу! — выдохнула она, опустив глаза.

— Не передумаешь? Лучше скажи сразу и отправляйся в родные поля. Никто тебя не удерживает.

— Нет! Нет! Я не хочу уезжать! — испуганно вскричала Сюзи.

— Тогда делай то, что я говорю. Используй свое тело! Пойми, я художник, ты будешь выглядеть на снимке как богиня, а не вульгарная шлюха. Вытри слезы, расстегни блузку и сними лифчик! — Он впился в нее гипнотизирующим взглядом.

Сюзи дрожащими пальцами расстегнула пуговицу. По щеке скатилась слеза. Вспышка ослепила ее, и она подпрыгнула.

— Продолжай, крошка! Все прекрасно! — подбодрил ее Себастьян. — Слезы — это так трогательно! Посмотри на меня! Ах, как хорошо!

Сюзи расстегнула все пуговицы и поежилась от прохладного воздуха.

— Продолжай в том же духе! — командовал Себастьян. — Расправь плечи! Выпяти грудь! Вот так, молодец!

Глаза его весело сверкали, он был очень доволен. Сюзи стало не по себе, ей не хотелось позировать обнаженной. В конце концов, убеждала она себя, в голой груди тоже есть своя красота.

— Подбоченься, наклонись, выпяти груди, улыбнись!

Себастьян благодушно улыбался, Сюзи успокоилась и послушно исполняла все его команды. Он снимал кассету за кассетой, постоянно подбадривая ее и делая комплименты:

— Я знал, что ты наделена особым даром! Я сразу распознал в тебе будущую топ-модель. Положи пальчик в ротик и смотри в объектив! Замечательно! Ты на правильном пути, крошка.

Сюзи попыталась улыбнуться, но не смогла: у нее свело скулы. Себастьяну она не верила и больше всего на свете хотела бы узнать, куда приведет ее этот путь.