Отец повел меня обедать в необычное кафе, расположенное прямо у тротуара, в самом сердце торгового района Авалона. Авалон — один из последних городов, выстоявших в сражении против сетевых магазинов и ресторанов быстрого обслуживания. Большинство магазинов здесь были семейного типа, а рестораны — уникальными. Но даже Авалон не может оставаться неуязвим к изменяющемуся времени. Прямо напротив кафе, где мы обедали, я увидела кафе «Старбакс», а немного дальше вниз по улице — магазин одежды «GAP».

Телохранитель, которого нанял отец, присоединился к нам, как раз когда мы заканчивали обедать. Я откинулась на спинку стула, потихоньку изучая и рассматривая проходящих мимо людей, как вдруг один человек особенно привлек мое внимание. Он направлялся прямо к нам, и вид у него был такой, словно он только что вышел с кастинга на роль агента секретной службы. Высокий, мускулистый, неулыбчивый, он был одет в темный костюм и, как все агенты, носил темные очки. Не хватало только характерного проводка от рации, свисающего с уха, для полной завершенности образа. Когда «агент секретной службы» подошел, отец встал и протянул ему руку для рукопожатия. Тот не улыбнулся в ответ, хотя руку пожал и кивнул головой, что, по-видимому, должно было означать приветствие.

— Ты вовремя, Финн, — сказал отец, — мы как раз заканчиваем.

И в самом деле, официантка выбрала именно этот момент, чтобы пробежать мимо и вернуть отцу его кредитку. Он подписал чек, даже не взглянув на него.

— Познакомься, Финн, это моя дочь, Дана, — сказал отец.

Финн кивнул мне так же сдержанно, как кивнул до этого отцу. Я едва сдержалась, чтобы не рассмеяться. Интересно, есть стереотип телохранителя, под который Финн не подходил бы? Пародируя его, я так же сдержанно кивнула ему в ответ, но если он и заметил, что я его поддразниваю, то не подал виду.

Отец откинулся на спинку стула, но Финн остался стоять в боевой готовности.

— У меня на сегодня запланированы кое-какие дела, — сказал отец мне, и я поняла, что даже не знаю, чем он зарабатывает на жизнь. Он продолжил говорить прежде, чем я успела спросить. — Финн позаботится о тебе в мое отсутствие. Он будет сопровождать тебя, а потом отвезет домой.

Отец открыл свой бумажник и вытащил щедрую пачку евро.

— Я думаю, что ты, пользуясь случаем, захочешь пройтись по магазинам. Я верю в то, что американцы называют «целебной силой шопинга».

Это заставило меня захихикать. Да, некоторая шопинг-терапия — это «то, что доктор прописал». Хотя я прежде никогда не ходила по магазинам с огромным, неповоротливым типом в темных очках, маячащим за моим плечом. Это должно быть… интересно.

Я взяла деньги и чуть не задохнулась, когда увидела, что это пятьсот евро. Наверное, находясь в Высшей Лиге, как мой отец, человек не вполне понимает, что карманные деньги для подростка — что это всего лишь деньги на мелкие расходы. И я уже открыла рот, чтобы возразить, что это слишком крупная сумма, но отец прервал меня прежде, чем я успела хоть что-то сказать.

— Я пропустил шестнадцать подарков на дни рождения и шестнадцать подарков на Рождество, — сказал он. — Думаю, у меня есть право побаловать тебя теперь, когда у меня наконец есть шанс.

Я все еще не хотела брать его деньги. Я имею в виду, это было больше, чем я когда-либо держала в руках. Между постоянными переездами и частыми пьянками мама никогда не задерживалась слишком долго ни на одной работе. У нас всегда хватало денег на крышу над головой и еду, но редко на что-то большее.

Я проглотила слова протеста, положила пачку банкнот в карман и удостоверилась, что он плотно застегнулся.

— Спасибо, — сказала я. — Это очень щедро с твоей стороны.

Моя паранойя начала подпрыгивать и говорить: «Он пытается купить твою привязанность!» Тьфу. Я действительно очень не хотела быть настолько подозрительной.

Еще одно теплое рукопожатие отца и дочери — и отец ушел на работу оставив меня с Финном, типом, который до сих пор не дал знать, умеет ли он говорить. Это только облегчало мне задачу притвориться, что его нет рядом со мной, что я просто шатаюсь по магазинам забавы ради, одна-одинешенька.

Однако оказалось, что ходить по магазинам с Голиафом, выглядывающим у тебя из-за плеча, не так занятно, как я ожидала. Не то чтобы я всерьез думала забыть о его присутствии, я просто не ожидала, что оно окажется настолько обременительным. Не говоря уже о том, что он заставлял нервничать продавщиц в магазинах.

— Есть шанс, что вы могли бы дать мне небольшую передышку? — спросила я его, когда мы вышли из магазина серебряных изделий. Я с удовольствием провела бы там больше времени, рассматривая драгоценности, но Финн раздражал владельца магазина так явно, что я решила: единственным приличным вариантом для меня будет уйти.

Финн покачал головой.

Я нахмурилась, глядя на него.

— Вы умеете разговаривать?

Возможно, это было глупо, но я устала от его постоянного молчания.

Угол его рта дернулся, словно он подавил улыбку.

— Только когда необходимо, — ответил он.

У него был глубокий, колоритный голос, который соответствовал его габаритам. Финн был не таким огромным, как Лаклан, но все же он оставался одним из самых рослых и накачанных Волшебников, которых я когда-либо видела. По крайней мере, я предполагала, что он Волшебник. От телохранителя — простого смертного было бы немного пользы, столкнись он с волшебством.

— Я считаю, сейчас это необходимо. Объясните, почему вы должны все время находиться рядом со мной.

Он снял очки, и я смогла увидеть, что скрывалось за ними: прозрачно-зеленые глаза с характерно приподнятыми уголками, как у всех Волшебников. Эти глаза были как секретное оружие, столь они были великолепны, и я почувствовал, что мои собственные глаза расширились от удивления. Тогда он выдавил из себя улыбку, и у меня перехватило дыхание. Он дал бы Итану сто очков, состязайся они в конкурсе самых красивых мужчин.

— Я должен быть достаточно близко к тебе, чтобы вовремя встать между тобой и тем, что тебе угрожает, если в этом возникнет необходимость, — сказал он.

Улыбка исчезла, и он надел очки, превратившись снова из классного молодого человека в «агента секретной службы». Очевидно, наша беседа была окончена.

Сказать по правде, я была отчасти рада, что он надел очки, иначе я, возможно, споткнулась бы. Не то чтобы я никогда прежде не видела красавчиков, но давайте смотреть правде в глаза: красавчик-Волшебник — это совсем другой уровень обаяния.

Я продолжала блуждать по магазинам, но еще ничего не купила. И тут я увидела один из немногих фирменных магазинов, у которых было представительство в Авалоне, — магазин женского белья «Victoria’s Secret». Жестокое существо, я не могла воспротивиться искушению проверить, как Финн отреагирует на такой поворот событий.

Конечно, он не отреагировал никак. Точнее, не подал виду. Он только следовал за мной как обычно, не снимая темных очков. Но даже за стеклами очков я поймала его взгляд, брошенный на одну девушку, которая рассматривала свой вид сзади. Это заставило меня улыбнуться.

Я двигалась к секции трусиков, которые были выставлены на распродажу, — я могла бы купить и лифчик, но он смотрелся бы немного фальшиво на моей трогательно плоской груди. Надеясь заставить Финна корчиться, я повертела в руках пару черных стрингов, проверяя ценник, в то время как сама наблюдала за ним исподтишка. Никакой реакции. Пожалуй, он был не из тех, кого легко смутить. Я же, наоборот, смутилась так, что покраснела до ушей. Определенно, все это было неудачной затеей с моей стороны, и я попала в собственный капкан.

Не желая, чтобы Финн понял, что я зашла сюда специально, чтобы вызвать его раздражение, я купила несколько пар стрингов и еще кое-какое более практичное нижнее белье. Признаем, его никогда не бывает слишком много. Особенно, если ты не фанатка ежедневной стирки.

Потом я передала фирменный пакет с покупками Финну. И вот тут я почувствовала его пронзительный взгляд даже сквозь стекла очков. Он смутился всего лишь на секунду, но мне и этого было достаточно. Я невинно захлопала глазами, словно не понимая причин его замешательства. В душе я была счастлива, что мне удалось пробить его броню. Но он быстро пришел в себя и молча взял у меня пакет. Ох, жалко у меня камеры не было с собой. С каким удовольствием я засняла бы, как он несет этот пакетик с логотипом магазина дамского белья, пытаясь при этом сохранить свой таинственный вид крутого парня.

Ноги у меня уже начали гудеть, так что, несмотря на небольшое количество сделанных покупок, я направилась обратно туда, где заприметила «Старбакс». Естественно, с моим топографическим кретинизмом я пару раз свернула не туда и заблудилась. Когда Финн понял это, он снова обрел голос и спросил меня, куда я хочу попасть. Получив ответ, он снова замкнулся и молча отвел меня в «Старбакс».

Я заказала себе большой кофе мокко с огромной порцией взбитых сливок. Финну я тоже предложила выбрать что-нибудь, но он отказался.

Только я взяла свой кофе и принялась оглядывать небольшое кафе в поисках свободного столика, как Финн резко преградил мне путь, загородив меня спиной. Я чуть не выплеснула на него все содержимое стакана, потому что как раз сняла крышку, чтобы отпить глоток.

— Эй! — воскликнула я протестующе, но он стоял стеной и не двигался. Я даже не была уверена, чувствует ли он, что я пролила горячий кофе на его элегантный пиджак.

— У меня нет злых намерений, — прозвучал голос того, от кого загородил меня Финн. Голос Итана.

Я почувствовала, как холодный ком встал у меня в груди. Я выглянула из-за спины Финна, чтобы удостовериться, что слух меня не обманывает. Да, это был Итан собственной персоной. Он стоял прямо в дверном проеме.

Сердце больно стукнуло о ребра и провалилось.

Итан поднял руки, словно говоря: «Сдаюсь».

— Мне просто нужно поговорить с Даной, буквально минуту, — сказал он. Конечно, он видел, что я здесь, но сейчас его взгляд был обращен только на Финна. Не могу сказать, что я обиделась на него. Во всяком случае, не за это.

Вдруг я ощутила, что камея на моей груди стремительно нагревается, и я дотронулась до нее. Да, она была не настолько горячей, чтобы жечь, но все же определенно теплой. Кожей я ощущала покалывание, словно сквозь меня пропускали небольшие разряды электричества.

— Сэр, я бы советовал вам соблюдать дистанцию, — сказал Финн, и прозвучало это крайне серьезно.

Несколько посетителей заметили, что назревает ссора, и уставились на нас с любопытством. Я надеялась, что дело не дойдет до драки.

Итан отвел взгляд от Финна и посмотрел на меня.

— Мне правда нужно кое-что сказать тебе, — сказал он.

Я скрестила руки на груди — осторожно, так, чтобы не расплескать кофе снова — и посмотрела на него уничтожающим взглядом.

— А мне нечего сказать тебе.

Надеюсь, это прозвучало грозно, несмотря на то, что мне было больно смотреть на него. Ну почему я так остро переживаю то, что он предал меня? Я же с самого начала знала, что он слишком хорош для меня. И все же…

Итан провел рукой по волосам.

— Даже если бы я специально старался все испортить, у меня не получилось бы лучше, — сказал он, — но ты еще не все знаешь. Я должен признаться тебе кое в чем еще.

Кожу продолжало покалывать, и достаточно ощутимо. Молния, что ли, должна сверкнуть? Я расцепила руки и выпрямила плечи, пытаясь прогнать неприятное покалывание.

— Ну давай, выкладывай, — сказала я как можно более безразличным голосом.

— Один на один, — сказал Итан.

— Этого не будет, — встрял Финн.

Итан, казалось, был в отчаянии. И возможно, немного напуган.

— Я имел в виду, не за закрытой дверью. Я имел в виду, что мы с Даной вдвоем сядем за столик, а вы отойдете на несколько шагов. Я не соперник Рыцарю, и мы оба это знаем. Ей ничего не угрожает.

Взять себе на заметку: спросить отца, что значит Рыцарь. Потому что я расслышала отчетливо прозвучавшую заглавную букву в этом слове, и поняла, что для этих двоих понятие «Рыцарь» значит нечто большее, чем для меня.

Финн долго молчал. Достаточно долго, чтобы любопытным стало скучно и они отвернулись от нас. Мне уже казалось, что камея сейчас прожжет на мне дырку, и я сойду с ума от электрического покалывания, как вдруг все резко прекратилось. Камея резко остыла, покалывание отпустило.

— Пусть будет так, как пожелает Госпожа, — сказал Финн. Я порадовалась, что не успела отпить кофе, как собиралась, иначе я подавилась бы.

«Госпожа»?! Мы что, перенеслись в Средние века? Но нет, пожалуй, у них там еще не было «Старбакса».

Итан бросил на меня умоляющий взгляд.

— Дана, это очень важно. Поверь, я не стал бы просить, рискуя нарваться на ярость Рыцаря, если бы это было не так.

Конечно, я не хотела говорить с ним сейчас. На самом деле я была уверена, что вообще никогда не захочу говорить с ним. Но я сомневалась, что смогу уснуть ночью, если не узнаю, что такого хотел поведать мне Итан.

— Ладно, — сказала я.

Финн провел меня к уютному столику в углу. Там уже сидела простая смертная женщина в футболке с надписью «Я (сердечко) Авалон». Финну не пришлось даже рта раскрывать, она сама встала и быстро ушла. Я посмотрела на него снизу вверх.

— Это подло, — прокомментировала я, — она же первая пришла.

Финн, казалось, даже не расслышал моего упрека и уж тем более не принял его близко к сердцу. Но Итан закашлялся, и мне показалось, это был не просто кашель.

Я села за столик, оставив для Итана свободным стул, на котором только что сидела женщина-туристка. Финн отошел и встал на страже у дверей; я была крайне благодарна ему за то, что он отошел достаточно далеко.

Я старалась держаться холодно и бесстрастно. Я сделала глоток кофе, глядя Итану куда-то ниже плеча, чтобы только не смотреть ему в лицо.

— Прости меня, — сказал он, и это так не соответствовало тому, чего я ожидала, что весь мой бесстрастный и независимый вид сошел с меня. В первый момент я чуть не плеснула ему горячим мокко в физиономию. Но он покачал головой прежде, чем я успела сказать, куда ему засунуть свои извинения. — Это не то, о чем я собирался поговорить с тобой, — добавил он. — Я просто хотел сказать это, хоть я и знаю, что этим ничего не исправишь и что ты, вероятно, не поверишь в то, что я раскаиваюсь.

— Ты прав. Я тебе не верю.

Я сделала еще глоток кофе и заметила, что рука у меня дрожит. Я изо всех сил сдерживала свою боль, но долго так продолжаться не могло. И мне страшно было даже подумать о том, что будет, когда она выплеснется наружу.

Итан глубоко вздохнул, как будто именно ему, а не мне, было больно.

— Прежде чем я скажу тебе то, что должен сказать, я хочу, чтобы ты знала: я бы никогда, ни за что не допустил, чтобы тебе причинили хоть какой-то вред.

Вот дерьмо. Все это было плохо, очень плохо. И я решила, что лучше мне поставить кофе на стол, иначе, если у меня рука задрожит еще сильнее, я вылью его на себя. Я сжала руки в кулаки и посмотрела на Итана взглядом, полным, по моим представлениям, смертельной угрозы. То, что он выглядел так же хреново, как я себя чувствовала, не сулило ничего хорошего.

— Это насчет нападения крахенов, — сказал он. — Я знаю, Кимбер сказала тебе, что они охотились на меня, и она действительно верила, что это так. Ее не посвящали в подробности.

— В подробности чего? — спросила я упавшим голосом так тихо, что даже удивилась тому, что Итан меня расслышал.

Итан тяжело вздохнул.

— В подробности нападения крахенов.

Я проглотила ком в горле.

— Кимбер не посвятили в подробности нападения крахенов. Это значит, что тебя посвятили?

Потому что другого толкования его слов и быть не могло.

Он поморщился.

— Да. Нечто в этом духе. Но предполагалось, что все будет совсем иначе.

Надо отдать Итану должное: у него хватило смелости смотреть мне в глаза, рассказывая, какой сволочью он был в отношении меня.

— Предполагалось, что я перетяну тебя на нашу сторону, — сказал Итан. — На сторону моего отца, чтобы быть точнее. Я хотел, чтобы ты была благодарна мне, и не только за то, что я вызволил тебя из плена твоей тети Грейс.

— И ты организовал нападение на меня? — спросила я, и голос у меня предательски дрогнул. — Ты позволил этим чудовищам ранить твоих друзей? Их же могли убить!

Я вскочила на ноги, но Итан потянулся и схватил меня за руку.

— Позволь мне рассказать все до конца, — попросил он.

Камея снова нагрелась, и противное покалывание возобновилось. Я увидела, что Финн направляется к нам. Но если я дам ему вмешаться сейчас, я, возможно, никогда уже не узнаю всей правды. А как бы это ни ранило меня, я должна была узнать ее.

Я с глухим стуком села обратно на стул. Итан отпустил мою руку, и я сделала знак Финну, чтобы он не подходил. И снова камея остыла, а покалывание прекратилось. Все это было как-то связано с волшебством, хотя что именно превращает меня в электрического угря, я пока не понимала.

Итан снова набрал побольше воздуха.

— Да, мы с отцом организовали нападение на тебя. Вот почему крахенам удалось обнаружить нас в пещере. Но, Дана, там должен был появиться только один крахен. И целью его должна была стать ты, он должен был игнорировать всех прочих. Именно поэтому я все время сидел рядом с тобой — так, чтобы не подпустить его к тебе. Он должен был напугать тебя, только и всего. Я намного сильнее крахенов, так что я должен был лишь изобразить героя, чтобы произвести на тебя впечатление. Никто не должен был пострадать. Клянусь, Дана, ни я, ни мой отец не допустили бы, чтобы тебе причинили зло. Мы хотели, чтобы ты была на нашей стороне, а не убить тебя. Но, очевидно, произошел сбой, и на нас напали несколько крахенов. И, что бы это ни был за сбой, он был не случаен.

— В смысле?

— Мы с отцом никогда не наслали бы крахенов на тебя, чтобы причинить тебе вред. Но кто-то другой это сделал. Кто-то другой узнал о нашем плане и воспользовался им, только уже не понарошку, а абсолютно серьезно.

Я решила, что, пожалуй, надо сделать глоток кофе, несмотря на дрожащие руки. Чего бы мне действительно не помешало сейчас глотнуть, так это крепкого, очень крепкого поссета Кимбер. Вкуса кофе я вообще не почувствовала.

— Итак, ты пытаешься донести до меня, хоть у тебя и не хватает духу сказать об этом прямо, что кто-то пытается убить меня.

Он и раньше туманно намекал, что тетя Грейс может попытаться заставить меня исчезнуть. Меня это напугало тогда, но угроза казалась мне какой-то совершенно нереальной.

— Да. И я понятия не имею, кто это. Я уверен, твой отец обеспечил тебе надежную охрану, — он метнул взгляд на Финна, потом снова посмотрел на меня. — Но он должен быть в курсе того, что на кону.

Я покачала головой.

— Почему ты говоришь об этом мне? — спросила я. — Ты мог бы просто рассказать об этом моему отцу.

И, если бы в мире существовало милосердие, отец не стал бы рассказывать об этом мне, и мне не пришлось бы пережить еще один удар.

Итан опустил глаза и посмотрел на свои руки.

— Я не стал рассказывать об этом твоему отцу, потому что решил, что ты заслуживаешь того, чтобы узнать правду лично от меня. А теперь, если ты хочешь, чтобы твой Рыцарь выбил из меня дух, я пойму, — он бросил взгляд на Финна. — Думаю, он сделает это с удовольствием.

Хорошая мысль. Жаль, я не достаточно кровожадна, чтобы так и сделать.

— У тебя есть еще в запасе мины замедленного действия или мы закончили? — спросила я.

Итан выглядел несчастным. Я испытала горькую радость.

— Я сказал то, что должен был сказать.

Я взяла стакан с мокко и встала. Стакан был наполовину полон, но я больше не хотела кофе. Кроме того, он остыл. Так что я не боялась больше ошпарить Итана, когда я выплеснула все содержимое стакана ему в лицо.

Кажется, Финн сдерживал улыбку, когда открывал передо мной дверь, но возможно, мне только показалось.