Уверена, я выглядела полной идиоткой. Я молча сидела, открыв рот. Грейс рассмеялась, глядя на выражение моего лица, а я постаралась собраться с мыслями.

С тех пор, как я увидела Грейс, ее яркую внешность и манеру держаться, я впервые постаралась взглянуть на нее более пристально. Она была высокая и худющая, как модель. Ее фигура была почти мальчишеской — никаких пышных форм и изгибов. Прямо как у меня. Надежда на то, что в один прекрасный день и у меня «будет, за что подержаться», растаяла. Ее пепельно-белые волосы, густые и блестящие, были забраны назад, открывая узкое лицо, и стянуты в косу длиной по пояс. Глаза голубые, точь-в-точь как у меня. Только внешние уголки глаз выше приподняты. Как у лисы. Как у всех Волшебниц.

Грейс хлопнула в ладоши — так, словно удачно приземлилась после сальто в воздухе. Я почувствовала, что снова краснею.

— Вот и славно, дорогая, — сказала Грейс таким тоном, что стало ясно: она считает меня полным «тормозом». — Симус, скажем так, не совсем здоров в данный момент. Но он взял с меня слово, что я буду заботиться о тебе до тех пор, пока он не сможет делать это самостоятельно.

Я сощурилась и посмотрела на нее.

— Если это — ваш способ заботиться обо мне, то я лучше сама о себе позабочусь, — бросила я.

Я редко веду себя как грубиянка, особенно с представителями власти, но подумайте сами: долгий перелет, бессонная ночь, смущение от подобного приема — все смешалось, и мое самообладание дало сбой.

— Вы могли бы с самого начала просто представиться, а не запугивать меня до смерти своими гестаповскими допросами, — нахмурилась я.

Грейс пару раз моргнула. Не думаю, чтобы кто-нибудь перечил ей; она к этому явно не привыкла. И уж тем более она не была готова к выговору от шестнадцатилетней девчонки из обычного Реального мира. Она тут же прекратила улыбаться, а взгляд ее наполнился арктическим холодом.

— В Авалон торжественно пребывает девчонка, о которой никто никогда не слышал, и заявляет, что она — дочь одного из Величайших Волшебников, Лорда Ордена Белой Розы! И ты хочешь, чтобы мы приняли тебя здесь, даже не задавая вопросов? — спросила она ледяным тоном. — Симус понятия не имел, что твоя мать была беременна от него и родила ребенка. И хотя он быстро и с радостью поверил в то, что ты — его дочь и захотел прижать тебя к сердцу, оставалась все же вероятность, что ты — мошенница.

«Один из Величайших Волшебников, Лорд Ордена Белой Розы»?! Мама говорила, что папа — Волшебник, но я не думала, что он до такой степени важный Волшебник.

— Пока мы тут с тобой мило беседовали, — продолжала Грейс, — мои люди обыскали твои вещи и нашли расческу. По твоим волосам они точно определили, что ты — именно та, за кого себя выдаешь.

То, что кто-то рылся в моих вещах, привело меня в бешенство, но не только. Я была сильно озадачена.

— Вы что, можете за пятнадцать минут произвести анализ ДНК? — спросила я с недоверием.

Грейс снова посмотрела на меня тем самым взглядом, в котором читалось: да, у девочки туговато с мозгами.

— Нет, дорогая, мы не проводили тест ДНК.

А, ну да. Магия, конечно. Как-то я совсем об этом забыла. Я опустила глаза и снова почувствовала, что лицо заливает предательская краска смущения. У Грейс хорошо получалось заставлять меня чувствовать себя круглой дурой. Уверена, она это делала специально. Не знаю, что за зуб у нее был против меня, но он был — это точно. Мой бедный мозг уже закипал от количества информации, и я снова подумала о том, как хорошо бы сейчас забраться под одеяло в тепленькой кроватке. И хотя я нервничала и была на взводе, я невольно зевнула.

На лице Грейс появилось нечто вроде сочувствия и заботы. Она посмотрела на меня почти с нежностью, но я ей не поверила.

— Бедная моя, — сказала она, — конечно, тебя вымотал этот длинный перелет.

Она с необъяснимой грацией поднялась со стула.

— Пошли.

Интересно, она сама заметила, что сказала это с такой интонацией, словно отдавала команду собачке.

— Надо поскорее устроить тебя где-нибудь, чтобы ты отдохнула.

Я осталась сидеть, не вполне уверенная в том, что Грейс имеет в виду.

— Я могу быть свободна?

— Я попрошу другого офицера подменить меня на пару часов, а сама отвезу тебя домой. — Похоже, это был ее стиль — не отвечать на прямо поставленные вопросы. — Если ты проголодалась и хочешь заехать куда-нибудь, ты только скажи. Вокруг моего дома множество приятных кафе.

В животе у меня заурчало, но не факт, что именно от голода. В одном я была уверена: я не хочу ехать домой вместе с Грейс.

— А вы не можете просто подвезти меня до дома моего отца? — спросила я, хотя уже и так знала, что ответ будет «нет».

Грейс состроила грустную мину.

— Боюсь, нет, дорогая. Его сейчас нет дома, а у меня нет ключа. Но не переживай — тебе придется пожить у меня всего один-два дня. А там уже твой отец сможет забрать тебя к себе.

Все это прозвучало так, что стало ясно: выбора у меня нет. Я попыталась смириться.

— Ладно, — сказала я и встала. Надеюсь, она не услышала откровенного недовольства в моем голосе.

— Чудно! — сказала она с притворной радостью.

Чудно?! Кто так выражается в наше время? Хотя — конечно! — раз тетя Грейс — Волшебница, ей может быть миллион лет, пусть и выглядит она на двадцать пять.

Я отправилась следом за Грейс по извилистым, как лабиринт, коридорам. Трудно было не заметить, что за каждым нашим шагом следят камеры видеонаблюдения.

Грейс остановилась перед помещением типа комнаты отдыха, как я подумала. Там стояла микроволновка, автомат с чипсами и шоколадками и все такое. Вокруг стола сидело несколько офицеров в форме. Грейс пролаяла им какие-то команды, смысл которых заключался в том, что ее надо заменить на несколько часов, и вот мы уже снова идем петляющими коридорами.

Наконец мы оказались перед металлической дверью без ручек. Тетя Грейс вытащила свою карточку, вставила в щель, провела — и дверь распахнулась. Мы были в подземном гараже, который я заметила сквозь стекло, когда еще стояла в очереди на таможню. Я проследовала за Грейс к элегантному черному «мерседесу». У машины был такой сверкающий первозданный вид, словно она пять минут назад покинула конвейер. Внутри пахло так, как пахнет только в салоне новенькой машины. Этот бесподобный запах смешивался с другим, более вульгарным. На зеркале заднего вида висел освежитель воздуха в виде розы и источал аромат. Ладно, хорошо хоть не вонючая «елочка» — любимица водителей такси.

— Твой чемодан в багажнике, — ответила тетя Грейс на вопрос, который я как раз собиралась задать. Она завела машину, и мы поехали.

Мост через ров был узким. Всего две полосы движения. Ограждение показалось мне хлипким и каким-то ненадежным. Может быть, оттого, что черная густая вода внизу источала такую опасность, что у меня мурашки забегали по всему телу.

Я постаралась не смотреть на воду. Я повернула голову назад и с некоторой тоской взглянула на удаляющиеся ворота пропускного пункта — границу Авалона с Реальным миром. В глубине души я уже жалела, что сбежала от мамы, и у меня шевельнулась предательская мысль, что лучше бы я этого не делала. Да, жить с матерью было пыткой: заботься о ней, присматривай, обманывай друзей, где она и кто она такая. Но там я знала, так сказать, врага в лицо. А теперь…

Меня затошнило, по телу прошла волна. Зрение помутнело, все стало каким-то нереальным и поплыло перед глазами. Я быстро отвернулась от окна и села так, чтобы смотреть прямо.

— Что-то не так? — спросила Грейс.

Я помотала головой и проглотила комок, подступивший к горлу.

— Да нет, просто самолет, стресс, кажется, меня немного укачало.

Интересно, как ей понравится, если меня стошнит в ее новенькой ароматной машинке? Готова поклясться, она не осталась бы равнодушной.

— Что вы имели в виду, когда сказали, что отец нездоров? — спросила я, как только меня перестало мутить.

— У него небольшие проблемы… с законом. Так, кажется, вы это называете. — «Мерседес» начал мягко подниматься в гору по дороге-серпантину. — Но не волнуйся. Все прояснится в течение одного-двух дней. А пока его нет дома, я сама позабочусь о тебе.

— Где он?

Грейс поджала губы и задумалась, прежде чем ответить:

— Что ж, ладно. Раз ты считаешь, что должна это знать, — сказала она таким тоном, словно я упрашивала ее сказать мне об этом несколько часов подряд, — твой отец в тюрьме.

Я ахнула. Небрежно держа одну руку на руле, Грейс другой рукой похлопала меня по коленке. Я едва удержалась, чтоб не дернуться в сторону.

— Это просто недоразумение, — сказала она, изображая сочувствие. — Завтра он встретится с Консулом, самое позднее — послезавтра, и его, разумеется, освободят.

Итак, мой отец в тюрьме. Я представляла себе кучу неприятностей, которые могут поджидать меня в Авалоне, но уж к такому-то никак не была готова. Я невольно погладила камею, висящую у меня на шее, нервно перебирая пальцами ее лепестки. Грейс проследила взглядом за моим жестом и снова поджала губы. Так или иначе, я опустила руку.

У меня на языке крутились тысячи вопросов, но Грейс уже въезжала на крошечную парковку, рассчитанную на полдюжины машин, не больше. Прежде чем я успела хоть о чем-то ее спросить, она уже вылезла из машины и открыла багажник. И снова мне показалось, что это было не случайно.

Но сейчас я слишком устала, чтобы беспокоиться на эту тему. Вот высплюсь, почувствую себя не такой разбитой со всем этим переездом, и мы сядем рядышком с милой тетушкой и поговорим по душам. Вот тогда она мне и объяснит, что случилось с моим отцом. Расскажет, как он оказался в тюрьме. И что это за Консул, с которым у него будет встреча. С опозданием я подумала, что надо было побольше почитать о политической системе Авалона. Все, что я помнила с уроков обществознания, — это то, что правительство Авалона не похоже ни на одно на всем земном шаре. И что обязанности в их правительстве делятся поровну между Волшебниками и простыми смертными.

Грейс открыла багажник, но выгружать тяжести предоставила мне. Я, конечно, была рада, что мой чемодан на колесиках. Не говоря мне ни слова, она повела меня вниз по улице, вымощенной булыжником. Колесики, как известно, не очень хорошо едут по булыжникам, и я прилагала все силы, чтобы мой чемодан не перевернулся или не завалился набок. И чтобы мелкие камушки не застряли между колесиками, и чтобы не вляпаться в лошадиный навоз, запах которого навязчиво витал в воздухе.

Должно быть, я состроила недовольную гримасу, потому что Грейс впервые с момента нашего знакомства добровольно решила просветить меня на счет чего бы то ни было.

— Двигатели внутреннего сгорания не работают в Волшебном мире, — пояснила она, — и те, кто путешествует из Авалона в Волшебный мир и обратно, вынуждены ездить на лошадях. Так что ты увидишь здесь гораздо больше лошадей, чем в других городах.

Должно быть, это было страшно интересно, и я, разумеется, должна была таращиться по сторонам с отвисшей от восхищения челюстью. Однако смена временного пояса после перелета и борьба, которую я вела с собственным чемоданом, сделали свое дело. Мне было плевать.

Какое же я испытала облегчение, когда мы наконец остановились перед живописным кирпичным зданием. В нем было три этажа, оно был весьма узким, но старомодные окна со свинцовыми стеклами и цветочными горшками, в которых росли белые розы, придавали дому уютный вид.

Тетя Грейс пошептала-пошептала — и послышалось, как щелкнул замок. Дверь открылась, хотя никто к ней не прикасался.

«Заклинание», — пронеслось у меня в голове. Но даже тут у меня не хватило сил изумиться должным образом. Я устала и была в плохом настроении.

Оглядеться и рассмотреть, как выглядит дом изнутри, я толком не успела, потому что Грейс сразу же провела меня на третий этаж. И нет, она не предложила мне помочь поднять чемодан вверх по деревянной лестнице, через два пролета.

— Ну, вот мы и пришли, — сказала она, распахивая первую дверь на самом верху лестницы.

Я перетащила свой багаж через порог и с облегчением опустила его на пол. Уфф, наконец-то! Я огляделась. Комната была милой, но мой взгляд тут же приковало то, что занимало большую ее часть, — огромная двуспальная кровать. Она казалась мягкой и словно манила поскорее прилечь. Никогда еще постель не казалась мне столь желанной.

Грейс улыбнулась, когда я непроизвольно зевнула.

— Я пойду, а ты тут отдыхай пока, — сказала она. — Вон там — ванная и туалет.

Она указала на закрытую дверь в противоположном конце комнаты.

— Спасибо, — сказала я, с трудом заставляя себя выдавить хоть одно вежливое слово. Я шагнула к кровати. Наверное, надо бы распаковать туалетные принадлежности и хотя бы почистить зубы, прежде чем рухнуть спать, но усталость была просто невыносимой.

— Спи спокойно, дорогая, — сказала Грейс, дверь за ней затворилась, и я осталась одна.

Только я протянула руку к кровати, чтобы откинуть пушистый плед, как вдруг услышала, что в двери что-то щелкнуло. Я моргнула. Нет, это, конечно, не то, что я подумала. Или?.. Тревога пересилила усталость, я подошла к двери и прислушалась. Шаги Грейс удалялись по деревянным ступеням лестницы вниз. Я взялась за круглую дверную ручку, надеясь, вопреки предчувствию, что ошибаюсь. Но когда я попыталась повернуть ручку, она не поддалась.

Дорогая тетя Грейс только что заперла меня на ключ.