Парк был большим. Очень большим. Больше похожим на лес, чем на небольшой парк. Именно об этом думал Алексей, споткнувшись об очередную корягу, валяющуюся посреди тропинки. И зачем только понадобилось сокращать дорогу? Можно было бы спокойно пройти по аллейке, выйти с другой стороны парка и попасть домой. Так вот нет. Понесло же в сторону. Прямая — кратчайшее расстояние между двумя точками. И какой идиот это придумал? Ночью кратчайшим расстоянием между двумя точками является асфальтированная дорога, и никак не иначе.

Алексей в очередной раз выругался, наткнувшись на дерево и болезненно ударившись рукой о шершавый ствол. «Понаставили тут… Мичурины…» — мысль была злой и несправедливой, парк нравился ему, но уж очень болела ссадина на руке. Он сердито пнул сосну носком кроссовки и отшатнулся от метнувшейся в лицо ветки калинового куста. Откуда-то из-за стволов деревьев раздалось злобное шипение. Алексей как-то сразу представил огромную змею, разевающую темно-красную пасть, изогнутые длинные клыки с капельками стекающего яда, быстро мечущийся раздвоенный язык и непереносимую вонь пресмыкающегося. «Начитался всякой дряни!» — промелькнула мысль. — «Скоро анаконды начнут мерещиться на каждом шагу». Он еще раз пнул дерево, утверждая отсутствие страха. Шипение усилилось. Внезапным озарением Алексей понял, что запах не являлся плодом его воображения, а змея представилась потому, что в шипение органично вплетался шорох ползущего по опавшим листьям тяжелого тела. Он еще раз прислушался, но звук не прекращался, приближаясь к нему. Было неизвестно, что это такое, но простая логика подсказывала, что ночью лучше держаться как можно дальше от всего непонятного.

Алексей побежал по петляющей тропинке, уже не обращая внимания на хлещущие по лицу и плечам ветки, перепрыгивая через лежащие сучья и стволы. Однако это нечто, неведомое и шипящее, как проколотый шланг, повернуло вслед за ним. Оно передвигалось достаточно быстро, хотя и не могло догнать бегущего человека. Пока не могло. Алексей уже задыхался, в боку противно закололо.

«Тренироваться нужно было, форму поддерживать, а не по девкам шляться!» — ему хотелось кричать, но дыхание нужно было беречь. К тому же — кто услышит в такое время крики в парке. А если и услышат — постараются убраться как можно дальше, чтобы не искать ненужных приключений.

Шипение приближалось, а тропинка все не желала заканчиваться, упрямо обегая вокруг деревьев.

Над головой зашумели огромные крылья и в лицо Алексею метнулась зубастая черная морда.

Оскаленная пасть с громким щелчком захлопнулась, едва не уцепившись за нос. Алексей охнул и свернул в сторону с тропинки.

«Да что это тут сегодня творится?» — мысль стучала в висках недоумением. Казалось, что респектабельный парковый массив в один момент превратился в какой-то лес ужасов. Стволы деревьев начали светиться мертвенным белесым светом, гримасничая складками коры. Злобные алые, желтые, зеленые глаза выглядывали из-под корней. И это приближающееся шипение, да еще тварь, подгоняющая ударами крыльев…

Одно из деревьев вытянуло корень, приподнимая его над землей извивающимся горбом. Алексей со всего размаху налетел на этот корень, упал, переворачиваясь в воздухе. Ударившись о землю, он увидел смыкающуюся темноту и ухмылку на морде непонятного крылатого зверя. Взмах длинного хвоста со змеиной головой на конце, окончательно опустил занавес в сознании.

Алексей очнулся с дикой головной болью. С трудом разлепляя веки подумал, что в гостях у Сашки был явный перебор с водкой. Такое тяжелое похмелье посещало редко. Но сейчас голова трещала, словно по ней били чем-то тяжелым, в ушах грохотали ударники, язык сухо царапал нёбо, а глаза категорически отказывались раскрываться. Он потянул руку, думая найти стакан воды на прикроватной тумбочке. Однако рука даже не шевельнулась, несмотря на все усилия. Алексей подергал второй рукой, попытался сесть. С изумлением отметил тот факт, что тело вообще отказывалось слушаться, а глаза были залиты чем-то липким.

Наконец глаза раскрылись. Оглядевшись, Алексей отчаянно заизвивался. Он не лежал в своей постели, как думал раньше, и не страдал от тяжелого похмелья. Он висел, растянутый между деревьями, опутанный коконом из паутины, а руки и ноги его сжимали массивные кандалы, цепи от которых охватывали стволы сосен. Глаза были залиты кровью, все еще сочившейся из рассеченной головы.

— Очухался! — злорадно прочавкал чей-то голос. Алексей повернул голову, борясь с тошнотой.

Чуть в стороне сидела та самая крылатая тварь, с хвостом-змеей, и с меланхоличным видом чистила изогнутые черные когти щепочкой.

— Ты кто? — просипел Алексей, прикрывая глаза, чтобы не видеть лысого черепа с какими-то извивающимися то ли червяками, то ли щупальцами вместо шерсти.

— Ужину не положено интересоваться, — равнодушно ответила тварь и отвернулась. Алексей забился в своем коконе, стараясь вырваться на свободу, с холодной обреченностью понимая, что это бесполезно. Цепи держали надежно.

— Да не рвись ты так, — тварь безразличием тона только подчеркивала безнадежность положения. — Все равно не убежишь, только силы потеряешь.

— А пошел ты! — Алексей добавил конкретное пожелание, куда, по его мнению, должна была пойти эта жутковатая тварь, что там сделать, и какие отношения у этой самой твари были всю ее тварьскую жизнь с ближайшими родственниками.

— Хех! — хрюкнула тварь, оскаливаясь в подобии улыбки. — Разговорчивый ужин попался. Ну ладно, поговори, только это тебе и осталось.

Алексей на некоторое время замер, осматриваясь вокруг. Обычная полянка, окруженная высокими соснами. Между деревьев росли кусты, скрывая дальнейший пейзаж. С того места, на котором он висел, Алексей не видел ни одной тропинки, словно эта полянка существовала посреди глухого леса, а не городского паркового массива. «А хрен его знает, где этот самый парк находится» — Алексей уже был готов поверить в существование других измерений, допустить мысль о том, что каким-то фантастическим манером провалился в чужой мир. В самом деле, откуда в его родном городе могли взяться монстры, подобные сидящей под сосной твари.

Обратив внимание на сжимающие кисти кандалы, Алексей вздрогнул. Руки охватывали браслеты, мерцающие тусклым сиянием золота в лунном свете. Камни-кабошоны, утопленные в металл, напоминали внимательно смотрящие глаза. Алексей настолько увлекся рассматриванием браслетов, что не обращал уже внимания на хмыканье и сопение крылатой твари. Вдруг один из каменных глаз подмигнул. Алексей зажмурился от неожиданности, но мысль о том, что если существуют разговаривающие твари со змеиным хвостом, то почему бы не существовать и живым камням, несколько успокоила его. Он опять пристально посмотрел в подмаргивающий глазок. Сознание окутывалось покоем, жуткая полянка отступала в сторону. Алексей думал о своей комнате, которую внезапно полюбил. Он даже полюбил вечно ворчащую бабку, у которой эту комнату снимал.

Казалось, можно отдать все, что угодно, лишь бы оказаться сейчас на старенькой кровати с провисшей сеткой и продавленным матрасом. Уже подмигивали все камни на браслете, мерцая вразнобой. Мелкие пятнышки отраженного лунного света поплыли по лицу, гладя кожу мягкими касаниями. Алексей вскрикнул, когда ему показалось, что браслет вонзил в него зубы.

— Ку-уда! — донесся угасающий в пространстве крик черной твари. — Все равно найдем!

Брасле-е-ет оста-авь!

Алексей упал на кровать, о которой только что мечтал, с высоты около полуметра. Дико осматриваясь вокруг, он убедился, что находится в своей квартире. Разбросанная вокруг одежда вперемешку с книгами, убеждали его в этом. На цыпочках подойдя к двери и приложив к ней ухо, он услышал сладкое сопение бабки, доносящееся из соседней комнаты. Алексей облегченно вздохнул, сползая по двери на пол. Ноги отказывались держать. «Померещилось! Спьяну померещилось!» — билась мысль. — «Все! Больше — ни-ни, и к Сашке — ни ногой. Пошло оно все, сессия на носу, а тут и до шизы допиться недолго…»

Плюхнувшись на стул, Алексей потянулся за бутылкой минералки, сиротливо стоявшей на столе в окружении разнообразного хлама. На руке тускло блеснул золотой браслет, подмигивая всеми каменными глазами. Алексей замер, так и не взяв бутылку. Браслет казался частью руки, настолько плотно вжимался в плоть. Попытавшись снять его, Алексей убедился, что украшение снять невозможно. Кроме того, все попытки это сделать, причиняли боль, словно по костям проводили металлическими зубьями. Браслет врос в кисть и явно не собирался с ней расставаться.

Пытаясь определить, что за камни вделаны в браслет, Алексей лихорадочно перебирал в мозгу все, что ему было известно о магии. Знания были скудны и почерпнуты в основном из популярных романов. Только одно и засело в мозгу, что камни-кабошоны использовались для украшения предметов религиозных культов. Алексей решил, что именно браслет открыл дверь между мирами, выбрав его хозяином. Он радостно заулыбался, представляя возможности человека, обладающего подобной вещью. Решив испытать браслет, он опять уставился в камни, представляя первое, пришедшее на ум, а именно — Эйфелеву башню. Собственно говоря, особенно напрягаться было не нужно, потому что настенный календарь с этой самой башней висел прямо перед глазами. Вновь его охватило уютное тепло, а огоньки забегали по лицу.

— Pardon, — пробормотал человек, на которого неожиданно налетел Алексей. В глаза били многочисленные прожектора, заливающие светом Эйфелеву башню. Алексей восторженно огляделся и погладил браслет.

— Домой, — шепнул он, обращаясь к каменным глазам. В очередной раз шлепнувшись на кровать.

Алексей расхохотался. Весь мир был у него в кармане!

— Пущин Алексей Викторович? — обратился к нему человек в серо-голубой форме, сидящий за столом и с любопытством осматривающий захламленную комнату.

— Да, — растерянно ответил Алексей. «Блин! Мент! Откуда он тут взялся?» — мысли заметались, словно попавшие в клетку.

— Вы арестованы, — равнодушно произнес человек, поднимаясь.

— За что? — Алексей мысленно перебирал все свои возможные уголовные преступления, самым тяжким из которых являлась поездка на трамвае без билета.

— За нарушение государственной границы, — вежливо объяснил милиционер, протягивая руку к Алексею. С жуткой неотвратимостью его рука удлинялась, словно резиновая, кожа лопалась, в трещины сочилась какая-то жидкость, напоминающая гной. Трупный запах поплыл по комнате тошнотворным сладковатым облачком. В окно ударило черное кожистое крыло…

Алексей подскочил в постели, путаясь во влажных простынях. Все было спокойно и тихо.

«Приснится же такое!» — с облегчением подумал он, вытирая пот со лба, — «Все! К Сашке — ни ногой. Буду готовиться к сессии!» На руке тускло блеснул золотом массивный браслет, усыпанный подмигивающими каменными глазами. Оконное стекло разлетелось сверкающими осколками под ударом черного крыла. Алексей завизжал…