Исполнительницы эротических танцев, одетые в мини-юбки и короткие топики, соблазнительно двигались на своих подмостках, под песню “So Alive” группы Love and Rockets. У девушек были начесы и экстравагантный макияж. Ночь восьмидесятых была в полном разгаре. Если бы это было другое время или у нее была другая профессия, Патрисия, определенно, наслаждалась бы этим. Вместо этого, она сидела в баре, покусывая свою коктейльную трубочку, подавляя свое либидо и, в глубине души, тоскуя по легкомысленному веселью. Вокруг нее женщины толпой прибывали в клуб, утомленные после долгого рабочего дня, но радуясь встрече с друзьями и готовые танцевать всю ночь напролет.

“Налить вам еще?” – Скучающий тон барменши давал понять, что на уме у нее были более интересные вещи, чем газированная вода Патрисии.

“Нет, спасибо”.

Барменша, которую звали Мадлен, но предпочитавшая быть известной под именем Мэд (Мэд, в переводе с англ. означает Безумная), задержала на ней взгляд на мгновение дольше, чем это было необходимо, а затем отошла. Она была молодая, слишком загорелая для начала весны, и ее взъерошенные волосы, были выкрашены в темно-красный цвет.

Ее белая майка была слишком неприлично натянута на очень увесистых грудях и отлично демонстрировала их. Она была слишком сексуальной женщиной, очень уверенной в себе и, судя по всему, достаточно распущенной. Перед тем, как Гэри вытащил свой значок, она, с нескрываемым интересом, окинула взглядом Патрисию, осмотрев ее несколько раз с ног до головы. Как всегда, Патрисия и ее коллеги были приняты далеко не с распростертыми объятьями. Настроение, в почти полупустом ночном клубе, тут же резко изменилось. Смех между барменами и обслуживающим персоналом стих, сменившись на шепот и переглядывания.

Как и весь остальной персонал, Мэд ответила на их вопросы с пофигизмом и полнейшим равнодушием. Никто не знал Джей, никто никогда даже не слышал о ней. У мисс Адамс не было сестры. Что им с этого? Просто охренеть.

Патрисия, наблюдавшая за Мэд, вспомнила Трейси Уолш. Та тоже была лояльным барменом в клубе Элизабет Адамс, но ее лояльность переросла в навязчивую идею, и она стала легкой добычей в руках Кристен Рис. Под влиянием Рис, Трейси стала убийцей. Патрисия, все еще, не могла искоренить из своей памяти образ сумасшедшей Уолш, вторгшейся к ней домой в попытке убить ее. От этих воспоминаний у нее пересохло в горле. Она облизнула губы и посмотрела на свой напиток.

“Вау, что еще может сделать твой рот?” – Мэд вернулась к Патрисии и, опираясь на локти, с интересом поглядывала на детектива, которая сидела тут уже несколько часов.

“Ты не должна разговаривать со мной, помнишь?” – Патрисия прикончила свою газировку.

“Кто это сказал?”

“Твой босс”.

“Адамс?” – Мэд закружила изжеванную трубочку внутри пустого стакана Патрисии. – “Адамс никогда не говорила, что я не могу с тобой разговаривать ”.

“Тогда, как объяснить тот демарш, который ты устроила нам?”

“Я не люблю полицейских”.

Патрисия рассмеялась.

“А кто их любит?”

“Хотя ты симпатичная”.

Патрисия посмотрела в ее темно – карие глаза.

"Спасибо".

“Нет, я серьезно. Если бы ты не была полицейским…”

“Да, и если бы ты не работала на Адамс…”

“Один ноль в твою пользу”.

Они обе улыбнулись.

“Дай мне знать, если захочешь еще выпить”. – Мэд сунула в руку Патрисии визитку. – “Или захочешь чего-нибудь еще”.

На визитке было написано: “Безумства для женщин” и два телефонных номера. Патрисия слегка усмехнулась и еще раз посмотрела на толпу. Ее тело, все еще, покалывало от желания, вызванного кокетливыми намеками барменши.

Она пыталась заставить себя сосредоточиться на деле, а не поддаваться чувствам и задавалась вопросом: почему ее внимание было столь рассеянным. Вероятно, это было связано с ее безысходным состоянием в деле, касающемся отношений. Когда она посмотрела вокруг, то вспомнила о десятках женщин, борющихся за Адамс, желающих получить ее любой ценой. Эрин бросила все, чтобы быть с этой женщиной. Все… включая Патрисию.

Ревность горячей волной пробежала по ее крови. Это, все еще, причиняло острую боль, и ей было интересно – продлится ли это вечно. Что такого было в Адамс? Когда – то давно, Патрисия была близка с нею и даже пыталась вступить в отношения. И хотя секс был всегда слишком мощным, она никогда бы не пожертвовала ничем из-за этой женщины.

Толпа у основания VIP лестницы немного расступилась.

Патрисия соскользнула с барного стула и встала на цыпочки, ожидая увидеть Адамс, но женщина, вызвавшая интерес, была ниже ростом и, ко всему прочему, была блондинкой. Эрин Маккензи непринужденно двигалась через толпу, слегка улыбаясь и внимательно смотря вниз. Патрисия улыбнулась, вспомнив скромность ее бывшей коллеги.

“Привет”. – Эрин остановилась перед нею.

“Мм, привет”, – Патрисия запнулась. Желание Эрин поговорить с нею было слишком неожиданным.

“Пошли”. – Эрин взяла ее за руку.

Патрисия почти растаяла, когда она привела ее к задней стене клуба. Несколько женщин стояли здесь, целуясь в засос, полностью поглощенные друг другом.

Сколько времени прошло с тех пор, когда ко мне кто-то прикасался?

Воспоминания больно кольнули, когда она вспомнила, как Эрин целовалась. Голодно. Требовательно. Страстно. Она мысленно вернулась к той ночи, на год назад, когда они растворились друг в друге на несколько кратких, но удивительных мгновений.

“Что ты здесь делаешь?” – спросила Эрин и реальность вернула ее в действительность.

Патрисия посмотрела на нее.

“Что ты имеешь в виду?” – Из-за музыки им приходилось говорить громко. Она узнала песню из своих школьных дней. Oingo Boingo пели “Dead Man’s Party”.

“Ты здесь для того, чтобы беспокоить ее, не так ли?”

Патрисия покачала головой. Эрин была не только обвинителем, но и защитником. За это Патрисия возненавидела Адамс еще больше.

“Я наслаждаюсь вечером”. – Она посмотрела на бар, откуда Мэд помахала ей рукой. Патрисия помахала ей в ответ.

“Да, я видела, что ты завела нового друга”.

“О, понятно. Ты и твоя пассия не любите, когда я разговариваю с наемным персоналом”.

“Да разговаривай ради Бога. Если бы мы возражали, мы бы вмешались”. – Эрин опустила взгляд, как – будто сказала лишнее. – “Послушай, мы обе знаем, что ты здесь не для развлечения, так что не лги мне, Патрисия”.

“Не лгать тебе? И у тебя хватает мужества, говорить это мне, после всей твоей чуши о Джей”.

Эрин отказалась от своих показаний, где заявляла, что знала о существовании Джей Адамс во время расследования убийств Соблазнительницы. Она поставила свои отношения с Лиз выше своей работы и общего дела. Патрисия до сих пор не могла поверить в то, что она сделала это. Хотя и понимала истинную причину.

“Послушай, если ты здесь для того, чтобы задавать вопросы, так делай это и не задерживайся”.

Патрисия посмотрела в прекрасные зеленые глаза Эрин. Однажды, она уже потерялась в них.

“Что с тобой случилось?” – спросила она, размышляя вслух.

“Со мной?” – ответила Эрин с недоверием. – “Просто я не та, кто обвиняет невинных людей в убийстве. И не та, кто беспокоит невинных женщин”.

“Я делаю свою работу. Ты знаешь… ту, которую ты оставила. И все из-за нее”.

“Меня уволили”.

“Это произошло не без причины. Ты сделала свой выбор задолго до этого”.

“Да, и я вижу, как хорошо отдел справляется без меня”.

“И что ты хочешь этим сказать?”

Тон Эрин смягчился.

“Убийства на шоссе. Джо Джиллетт”.

“Что ты знаешь об этих убийствах?”

“У вас нет ни одного подозреваемого, не так ли?”

Патрисия не ответила. Она просто не могла.

“Я провела кое-какое собственное расследование”. – Эрин колебалась. – “Если ты только дашь мне шанс, возможно, я смогу вам помочь”.

“Ты шутишь?”

“Что ты теряешь?”

“Поверить не могу. Сначала ты наезжаешь на меня из-за твоей, не особо благородной, возлюбленной, а теперь пытаешься втереться в расследование. И это после того, как ты врала и скрывала факты от отдела”.

“Втираюсь?” – Лицо Эрин омрачилось болью. – “Я думала, что мы были друзьями”.

Патрисия глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться.

“Мак, я всегда буду беспокоиться о тебе. Я всегда буду твоим другом”. – И это было правдой. Она знала, что Эрин была хорошим человеком. Более чувствительным, чем большинство людей. Даже если она не могла быть с ней, она всегда будет рядом.

“Тогда, почему ты здесь? Скажи честно”, – потребовала Эрин. Ее голос сорвался на крик.

Патрисия встретилась с ней взглядом.

“Мы пытаемся найти Джей”.

“Но мы не знаем, где она”.

Патрисия не ответила. Она посмотрела на большое бриллиантовое обручальное кольцо на пальце Эрин. Насколько хорошо в действительности Эрин знала Адамс?

Неужели она настолько доверяет Лиз, чтобы жениться на ней? Патрисия прекрасно знала, что Элизабет Адамс не заслуживала доверия. Едва ли она была достойна этого брака.

“Почему ты так уверена, что Лиз не знает где она?”

Эрин отвернулась. Прежде, чем она смогла ответить, знакомый голос прервал их обсуждение:

“Детектив Эндерсон”.

Не имело значения, сколько раз Патрисия слышала низкий, спокойный тон, он всегда вызывал в ней волну ненависти и волнения. Она ненавидела обе эти эмоции. Ей бы хотелось, вообще, ничего не чувствовать.

“Лиз”. – Она равнодушно посмотрела на Адамс. – “Давненько не виделись”.

Лиз посмотрела на Эрин, игнорируя Патрисию.

“Я вас прервала?”

“Не все ли равно?” – отрезала Патрисия.

“Нет, все хорошо”. – Хотя, выражение Эрин было виноватым. – “Мы просто обсуждали некоторые вопросы”.

Патрисия поймала недружелюбный взгляд, которым Адамс одарила ее.

“Наслаждаешься своим вечером?” – снисходительно спросила Лиз.

Патрисия попыталась выдавить улыбку.

“О, да”. – Она огляделась вокруг, на полуголых танцовщиц, извивающихся на приподнятых площадках. – “Что это, ночь проституток?”

Лиз рассмеялась.

“Нет, это – безысходная ночь одинокой писательницы”.

Патрисия задержала дыхание. Комментарий ужалил ее. Глубоко.

Эрин что-то прошептала Лиз. Она была подавленна и смущенна, а вот Адамс продолжала улыбаться.

“Поскольку, ты сидишь здесь уже несколько часов, я предполагаю, что ты развлекаешься по – полной”.

“Знаешь, есть одна вещь, которую я не могу понять”, – словно, не слыша ее, продолжала Патрисия.

Взгляд Лиз стал холоднее, чем лед и тяжелее, чем камень.

“Зачем эти колото-резаные раны в паху?”

Услышав этот вопрос, Лиз напряглась еще больше.

"Прекрати", – выдохнула она.

“Думаю, Джей стала жертвой сексуального насилия. Поскольку, это, несомненно, объяснило бы данный факт”.

“Все, что касается моей сестры – это не твое дело”.

“Ты ошибаешься, это – мое дело. Поскольку, она, явно, причастна к убийствам”.

“Ты не права. Причем, абсолютно”.

“Хорошо, если это не Джей, тогда кто же? Ты? Все мы знаем, как ты относишься к мужчинам”.

“Хватит”, – прервала их Эрин, которая, явно, была испугана.

“Прекрасно”. – Патрисия пожала плечами. – “Ты хочешь меня уверить, что некто просто ненавидел этого человека? И у этого некто есть сексуальные проблемы? Ну, не знаю… Я, просто, не верю в это. Думаю, что мне следует глубже копнуть вашу Джей. Что-то подсказывает мне, что это еще не вся ее история”.

Лиз рванулась к детективу, но Эрин удержала ее.

“Убирайся из моего клуба”.

Патрисия должна была радоваться одержанной победе. Ведь Адамс, определенно, так бы и сделала. Но, почему-то, сейчас она не чувствовала себя победителем. И у нее не было намерения отомстить Адамс и заставить ее страдать. У нее была совершенно другая причина. Она хотела добраться до сути убийств, определить для себя абсолютную истину. Чтобы не было никаких сомнений, лишь только голые факты.

Детектив наблюдала, как продвигаясь к лестнице, пара разделяла толпу на две части, словно волнорез. Эрин что-то говорила Лиз, без сомнения, успокаивая ее. А Патрисия, все еще, кипя из-за этой ссоры, дрожала от сдерживаемого гнева. Общение с Адамс всегда выводило ее из себя. Она прерывисто вздохнула и подумала: Что, черт возьми, такого в этой Элизабет Адамс? Почему она так действует на меня?

***

Эрин беспомощно стояла, пока Лиз в панике носилась по дому в поисках прослушивающих устройств. Спокойное безразличие, которое она демонстрировала в клубе, внезапно сменилось раздражительной паранойей.

“Они бы не стали ставить жучки в доме”, – произнесла Эрин, когда Лиз распихала в разные стороны все, что стояло на полках в гостиной.

Лиз повернулась к ней с дикими глазами.

“Как ты можешь такое говорить? Ведь, работая под прикрытием, ты пришла в мой дом с передатчиком на теле?”

Эрин почувствовала, как кровь схлынула с ее лица. У нее не было на это ответа.

“Кроме того”, – продолжала Лиз, сфокусировавшись на своей задаче, – “полицейские могут быть не единственными, кто следит за мной”.

“Лиз, дом находится в безопасности. Сигнализация исправно работает, а на мониторах нет никаких признаков движения”, – успокаивающе произнесла Эрин. – “Почему, вдруг, ты так забеспокоилась?”

Лиз отступила, осматривая комнату, выискивая последние укромные уголки, которые она пропустила.

“Ты думаешь, что я только сейчас начала беспокоиться?” – Она не стала ждать ответа. – “Полицейские уже допрашивали меня, и, тем не менее, они, все же, пришли в мой куб. Это означает, что у них нет ни одной другой версии и другого подозреваемого. Полиция не унимается. Они не могут найти Джей, так что я, как всегда, нахожусь в центре их пристального внимания”.

“Ты боишься, что они попытаются свалить все на тебя, точно так же, как это было раньше?”

Тяжело дыша, Лиз проигнорировала вопрос и направилась к спальне. Через несколько минут, Эрин медленно прошла небольшой путь по длинному коридору и услышала, как Лиз перерывала комнату. Она приблизилась к ней, пытаясь решить, что ей сказать и как ее успокоить. Ведь, постороннему человеку было довольно сложно прокрасться в дом и поставить прослушку. Во всяком случае, не со всеми камерами и системой безопасности, которую установила Лиз. Это было одной из причин, почему Эрин пришла к ней в первый раз, работая под прикрытием. Лиз так хорошо охранялась, что полицейские не могли подобраться к ней.

Эрин вошла в комнату, когда Лиз что-то сердито бросила в ящик.

“Милая, дом в безопасности”.

“Ничто не может быть в безопасности!” – Лицо Лиз было искажено от гнева.

“Успокойся. Все будет хорошо”.

Лиз пронеслась мимо нее. – “Не пытайся меня успокоить”.

“Почему ты разговариваешь со мной подобным образом?” – Эрин была расстроена и травмирована ее поведением. С тех пор, как они покинули клуб, Лиз только и делала, что огрызалась на нее.

“Я не хочу говорить об этом”. – Брюнетка вылетела в коридор и Эрин последовала за ней.

Когда они добрались до кухни, Лиз резко распахнула холодильник и отвинтила крышку на бутылке с водой. Она медленно пила, голубые глаза, такие же холодные, как арктический лед, смотрели прямо перед собой, игнорируя блондинку.

“Лиз!” – Эрин не могла поверить тому, чему стала свидетелем. – “Ты огрызаешься на меня. Указываешь мне, что я могу, а что не могу делать, а затем заявляешь, что не хочешь говорить об этом? Что с тобой случилось? Почему ты так со мной обращаешься?”

Лиз повернулась к ней. Казалось, что ее лицо было высечено из камня.

“Как так?”

“Словно с каким-то чертовым куском собственности”.

“Почему ты так это воспринимаешь?”

“Потому, что ты так обращаешься со мной. Указываешь мне, что я не могу расследовать убийство Джо, и что не смею разговаривать с Патрисией”.

“Я говорила тебе, что не хочу, чтобы ты в этом участвовала”.

“Я – полицейский. И я могу с этим справиться”.

“Ты была полицейским. А теперь нет”. – Лиз открыла холодильник и сунула бутылку обратно.

“Мне не нужно, чтобы еще кто-либо напоминал мне об этом”. – Эрин пыталась унять дрожь в своем голосе.

“Правда? Что, Патрисия сказала тебе то же самое?”

Эрин не ответила. Ее горло было напряженно и горело, словно в огне.

“Почему ты разговаривала ней? На чьей ты стороне?”

Эрин увидела боль и страх в глазах Лиз. Слезы потекли по ее собственным щекам.

"Я на твоей стороне".

“Что-то не похоже”.

“Почему ты не хочешь просто поговорить со мной? Почему каждый раз, когда я завожу разговор о Джей или об этом деле, ты убегаешь или пытаешься отвлечь меня, занимаясь со мной любовью?”

“Все, тут больше не о чем говорить”, – ответила Лиз.

“Тебе нечего сказать или есть что-то, о чем ты не хочешь говорить?”

“Вижу, ты сделала свои собственные предположения, точно так же, как Патрисия. Надеюсь, ты отдаешь себе отчет в том, что она будет использовать тебя, чтобы подобраться ко мне”.

“Нет, это не так”, – быстро произнесла Эрин. Она не хотела, чтобы Лиз думала, что Патрисия может сделать что-то похожее.

Лиз впивалась в нее жестким взглядом.

“Почему ты продолжаешь защищать ее? Между вами что-то есть?”

“Ничего”.

“Ты врешь”.

Эрин вдруг запаниковала. Она не ожидала, что ей придется защищать свою дружбу с Патрисией.

“Она – моя коллега… была моей коллегой. И она мой друг”.

Глаза Лиз продолжали сверлить ее.

“Я этому не верю”, – жестко произнесла она. – “Я даже не допускала подобной мысли. Хотя все это происходило у меня перед глазами”.

Эрин покачала головой. Ей не нравился взгляд в глазах Лиз. Она отступила назад, когда та сделала шаг к ней навстречу.

“Когда это случилось?” – Лиз прижала ее к стене, но не трогала ее.

Эрин слышала ее учащенное дыхание, чувствовала, как зашкаливает ее пульс, поскольку она взяла за ее плечи.

“Лиз, успокойся”.

“Ответь мне”. – Требование было произнесено низким и твердым голосом.

Эрин попыталась обнять ее, но Лиз выпрямилась. Ледяные глаза сверкали.

“Ответь мне, Эрин”.

“Нет”. – Эрин начала плакать, не в силах остановиться.

Почему Лиз так вела себя? Почему она на нее нападала?

“Она просто мой друг. Вот и все”.

В этот момент Эрин почувствовала себя такой потерянной и никому не нужной. Сломанной и одинокой. Внутри все разрывалось, словно душа хотела разделиться на тысячу мелких осколков. Лиз оттолкнула ее руки и отступила на шаг в сторону, ее глаза были полны боли.

“Ах, да, ты же не занимаешься сексом с тем, кто тебе просто друг”. – Она повернулась и ушла.

Эрин помчалась за ней.

“Лиз, подожди. Пожалуйста! Не делай этого. Мы должны поговорить”.

Лиз дошла по коридору до спальни и захлопнула за собой дверь. Эрин ударилась об нее и сползла на пол. Ее горло было сжато, словно тисками так, что она едва могла дышать. Внезапно, ее захлестнул безудержный гнев. Ей было больно и обидно, а теперь ее еще и обвинили в том, чего она не делала.

“Ты трахала Патрисию, как трахала и других малознакомых девушек. Как ты смеешь читать мне проповеди”.

Лиз открыла дверь. Ее верхняя губа дрожала. Эрин попыталась протянуть руку и коснуться ее, но Лиз отшвырнула ее руку в сторону.

“Так это правда?” – Казалось, она едва могла говорить. – “Ты спала с Патрисией?”

“Это был один единственный раз”, – ответила Эрин. – “Я была сбита с толку. Я не понимаю, было бы из-за чего волноваться. Ты была с нею и, бесчисленное количество раз, спала с другими девушками”.

“Это было до или после меня?”

Эрин поняла, о чем она спрашивала, о чем она думала.

“О нет, милая. Это случилось до нас”. – Она остановила себя. – “Это случилось во время расследования”.

Лиз слегка покачнулась, как – будто собиралась упасть.

“После ночи в клубе?”

Это была первая интимная встреча Эрин и Лиз.

“Я не помню”, – солгала Эрин.

“Ерунда!”

“Лиз, я…”

“Ты знаешь точно, когда это произошло”, – вскипела Лиз. – “Это было после меня, не так ли? Ты трахала ее, в то время, как вы обе прятались в ее доме? Или она трахала тебя? Или, возможно, вы сделали это друг с другом. После того, как она прочитала тебе один из своих сентиментальных романов? Те, которые, как ты мне сказала, написала сама?”

Эрин, едва, могла говорить. Все тайное становилось явным. Всплывали на поверхность личные проблемы, о которых, как она думала, Лиз никогда не захочет говорить. Сам факт того, что Эрин солгала ей, чтобы выполнить тайное задание, получить информацию и повесить на нее все убийства, убивал ее. Всем этим Лиз была травмирована, и больше не могла этого скрывать. Только Эрин не знала, как начать разговор и все это исправить.

“Я запуталась и…”

“Запуталась?”

“Да”. – Эрин судорожно вздохнула. – “Я была полна тобой и тем, что я ощущала. Я была поражена тем, как я чувствовала тебя”.

“Так ты трахнула ее, чтобы почувствовать себя лучше? Это помогло тебе справиться с твоим замешательством, Эрин?”

“Прекрати!”

“Да неужели?”

“Да! ”

На долю секунды Лиз выглядела озадаченной, как – будто она не ожидала, что Эрин, вообще, ей ответит.

“Это заставило меня понять мои истинные чувства. Я поняла, что ты – это то, чего я хотела”.

“Я не верю тебе”.

“Тогда зачем я рисковала всем ради тебя, Лиз? Моей работой, моей жизнью. Всем этим. Я сделала это ради тебя”.

“Хорошо, возможно, тебе не нужно было этого делать”.

“К чему ты говоришь это?” – закричала Эрин.

“К тому, что я плохая. Так говорит обо мне Патрисия. И я уверена, что точно так же, она всегда говорила тебе”.

“Нет, ты не такая”.

“Такая. И мне наплевать на всех, кроме себя”.

“Это не правда. Ты любишь меня. Ты любишь Джей”.

“Я не такая, как ты думаешь, Эрин. Я – не Патрисия. И я – не совершенная героиня из ее книг”.

“Я никогда не говорила тебе, что хотела бы, чтобы ты была похожа на них”.

“Ты и не должна говорить об этом”.

Эрин отвела взгляд. Лиз продолжала. – “Я реальна. Я несовершенна. Я испорчена. И я – не та, кого ты, действительно, хочешь”.

“Да, я…”

“Нет, не оправдывайся, Эрин”, – снова оборвала ее Лиз.

“Как ты можешь такое говорить? Я пошла на такие жертвы ради тебя. И теперь, после всех тайн и лжи, через которые мне пришлось пройти, чтобы найти реальную тебя, ты обвиняешь меня не понятно в чем?”

Лиз порылась в ящике, который недавно захлопнула и вытащила из него последний лесбийский роман Патрисии. Она бросила его в Эрин, при этом выглядя так, словно силы оставили ее и она, в любой момент, может рухнуть на колени.

“Ты скрывала его под кроватью”, – прошептала она. – “Так у кого из нас секреты?”

Лиз ушла, оставив Эрин в полном одиночестве, уставившуюся на их пустую комнату. Она так и осталась стоять, прижимая книгу к груди.