Двадцать третье февраля. Суббота
До шести тридцати субботнего вечера Макен выглядел немного сбитым с толку.
Сдерживая удивленную улыбку, Лиам смотрел, как его друг нервничает.
— Тебе вожжа под хвост попала?
Не то чтобы у него не было одной или пары идей об этом, но было бы интересно послушать ответ.
— Я пытался созвониться с некоторыми людьми, узнать, смогут ли они приехать и выпить с нами сегодня, поскольку твои родители завтра уезжают. Я подумал, что это были бы неплохие проводы. Бек, Сет, Ривер, Пайк… У всех планы. — Он пожал плечами. — Понятия не имею, что, блять, они делают. Полагаю, я немного разочарован.
Стараясь не рассмеяться, Лиам отвернулся и притворился, что наливает себе выпивку. Удерживать Макена в кабинете, пока все остальные наводили последние штрихи в вечеринке-сюрпризе по случаю его дня рождения, стало вызовом.
Весь день он и Рейн проявляли смекалку, чтобы удержать его вне дома и в стороне от всех приготовлений. Пайк вызвал Макена в клуб из-за какой-то «экстренной ситуации», которая, вероятно, включала в себя немного спланированного вандализма и разрушений. Лиам бросился помогать потом, после того, как инцидент был исчерпан, забрал лучшего друга на обед «только для парней», выдав Хаммеру в качестве аргумента то, что якобы его мама желает провести с Рейн больше времени «между нами, девочками».
Какое-то время они провели в клубе, и Лиам заметил, что Хаммер писал ей смс-ки, желая поехать домой, потому что соскучился. Под предлогом того, что занята, она заглянула, одарила их обоих гигантской улыбкой и уехала.
Потом он и Макен решили нанести визит Льюису. Техник попытался захлопнуть дверь перед их носом, но ни Хаммер, ни Лиам не желали уходить, не прояснив свою точку зрения, а также не бросив несколько угроз этому дятлу, если он приблизится к Рейн или «Темнице».
Удовлетворенные, они добились своего и взяли по бутылке пива в ближайшем пабе прежде, чем Макен вернулся в «Темницу», чтобы закончить давно просроченную бумажную работу. Лиам же потащился домой помогать с последними приготовлениями и украшением. В ту минуту, как Хаммер загнал свой внедорожник в гараж, Лиам потащил друга прямо в кабинет, чтобы отвлечь и дать остальным больше времени.
Слава Богу, у него на уме было кое-что важное.
— Мои родители останутся довольны и без громких прощаний. Проклятье, мама скупила полгорода. Ничего удивительного, что она до сих пор пакует вещи.
— Несмотря на то, что я был в ярости, когда они позвонили в дверной звонок, то приехали очень вовремя.
Лиам с любовью улыбнулся.
— У мамы это врожденная способность.
— Это точно. Хорошо. Я откажусь от идеи по поводу вечеринки. Думаю, я просто искал способ публично сказать всем спасибо за все, что они сделали, чтобы помочь нам.
Взяв свой бокал и еще один для Макена, Лиам пересек комнату и передал другу его стакан.
— Они в курсе, приятель. И просто рады, что мы вместе и счастливы.
— Ты прав. — Хаммер отпил свой напиток. — И, тем не менее, они спасли мою задницу.
— Как и Рейн.
— Да. Ты знал, что она станет выслеживать Марли и разговаривать с сукой?
— Нет. Одна часть меня желает отшлепать ее задницу до красноты за то, что действовала за нашими спинами… вновь. Но другая благоговеет от размера ее шаров. Она толкала и подначивала эту силиконовую шлюху признаться в том, что она знает, что у тебя проблемы с законом.
Хаммер только кивнул.
— Если бы в том баре ее подстерегал я, то все закончилось бы тем, что я просто придушил бы ее. Я ни за что не смог бы уйти после комментария о ее виновности. А Рейн просто собралась и ушла. Я все еще пытаюсь решить, побить ли Ривера и Сета бошками друг о друга… или пожать им руки.
— Думаю, ради спокойствия в семье пожать руки будет лучше, — задумчиво проговорил Лиам. — Но я не это имел в виду, говоря, что Рейн спасла тебя. Я имел в виду годы назад. Подумай, кем бы ты был сейчас без нее. Подозреваю, что я был бы мрачным ублюдком, отрицающим свою злость. Хочу сказать, что у нас есть дом и вскоре будет ребенок. Но мне бы хотелось, чтобы у нее не было возможности отказать нам, если мы вновь предложим ей что-то вроде замужества. Нам нужен надежный способ заставить ее принять эту идею и нас, и, кажется, у меня есть план, который сработает…
Лиам посвятил его в детали, включая некоторые, которые он видел онлайн и представил в уме.
— Я не позволял себе думать об этом с тех пор, как разразилась вся эта неразбериха с законом. Даже надеяться не смел. Но теперь все позади, ты прав. Нам стоит подумать о будущем. Нам нужно сделать наши обязательства более конкретными.
— Долговременными. — Лиам кивнул.
— Да. — Хаммер отхлебнул еще. — Реальными в ее глазах и глазах всех остальных.
Они обговорили еще несколько идей, сужая возможности до приемлемой концепции. План был одобрен, и по улыбке Макена было ясно, что он думал так же.
— Завтра? — уточнил Хаммер.
— А ты можешь придумать время получше? Родители уедут. Это будет наш первый день наедине, полный счастья и готовности к будущему. И да, я полагаю — в твой день рождения, — поддразнил Лиам, — старик.
— Пошел ты. Я все еще могу отпинать твою задницу.
— Не знаю, не знаю. — Лиам покачал головой. — Тридцать пять. Уверен, что еще не заработал подагру? Еще не нужны пилюли от артрита?
Хаммер подскочил на ноги, сверкая глазами и пытаясь подавить смех.
Глядя неодобрительно, Дункан толкнул двойные двери.
— Что происходит? Прошло менее двадцати четырех часов после победы над той гулящей девкой, как вы, двое тупиц, вернулись к дракам друг с другом?
— Нет, па. Мы просто играем. — И тем не менее Лиам шутливо врезал Хаммеру по плечу.
— Женщины снаружи, во дворе, наслаждаются вечером. Пойдемте пропустим по стаканчику.
Хаммер поднял свой стакан и послал Дункану теплую улыбку, пока тот удалялся. За спиной Макена Лиам бросил на отца вопросительный взгляд, на который па ответил слабым, но полным гордости кивком.
Значит, все готово.
Лиам оттолкнул локтем Хаммера и первым достиг задней двери, заблокировав проход.
— Значит, сегодня ночью все заняты, да?
Он распахнул дверь и вытолкнул Макена наружу к радостному хору «сюрприз!».
Весь задний двор заполонили гости. Двойные двери основного уровня были распахнуты, чтобы увеличить пространство внутри дома, во внутреннем дворике и за его пределами. В бассейне плавали китайские фонарики с горящими в них свечами. Деревья и кусты были украшены гирляндами. На одном конце двора было расчищено свободное пространство для музыки и танцпола. На другом стоял огромный банкетный стол, изобилующий деликатесами. Были установлены дополнительные столы и стулья. Чтобы обеспечить людей теплом и светом, были разведены костры. Внутри дома их кухня трансформировалась в бар, а неподалеку группками были искусно расставлены сиденья.
Макен выглядел оглушенным.
Засверкали вспышки телефонов. Собравшиеся смеялись над выражением его лица. Аплодируя и улыбаясь, к нему подскочила Рейн.
— Ты удивлен? — Она повисла у него на шее и поцеловала в щеку.
— Шокирован. — Он посмотрел на нее и Лиама. — Вы двое это придумали?
— Виновен, приятель. Родители помогали, вместе с Хэвенли. Но настоящим зачинщиком была наша девочка. Со вчерашнего утра она работала без остановки. Что думаешь? — спросил Лиам, становясь рядом с Рейн.
Хаммер не ответил ему, просто помолчал, посылая Рейн насмешливый взгляд.
— Прелесть…
— О, веселись. — Она сложила губы бантиком. — Все пришли сюда, чтобы поздравить тебя.
Не только с днем рождения, но и со свободой. А также событие хорошо подходило для прощальной вечеринки для Дункана и Брин. Тот самый мерцающий, жемчужный вечер, на котором все собравшиеся счастливы, поднимают бокалы и празднуют совместную жизнь.
— Я не сумасшедший, — признался Хаммер. — Он совершенен.
— Хорошо. — Лиам хлопнул его по спине. — О, Пайк тоже помогал. Чуть погодя можешь поблагодарить его.
Хаммер повернулся к нему и приподнял бровь.
— Так тот пожар в «Темнице»?
Смотритель «Темницы», радостно смеясь, вышел вперед.
— В детстве мне нравилось играть со спичками. Вот и пригодилось.
— Ривер, Бек, Сет… Они тоже все помогали. — Лиам усмехнулся.
— Потому что любят тебя, как и мы. Так что побудь один вечер центром внимания и улыбайся, — попросила Рейн. — У нас есть еще кое-что для тебя…
Макен оглядел переднюю часть ее платья.
— Надеюсь, под этим недоплатьем ты не одета?
Она закатила глаза и отпрыгнула в сторону.
— Нет, извращенец. Вон там.
Лиам проследил за ее пальцем. Макен тоже. Народ посторонился. Его взору открылся новенький спортивный седан «Ауди» сексуального, утонченного серого цвета. Рейн быстро спустилась по лестнице во двор и вытащила огромный красный бант, который соорудила на капоте.
— С днем рождения! — воскликнула она.
Долгое мгновенье Макен стоял, вытаращив глаза, затем широко улыбнулся, сграбастал Лиама и затряс его, пока все остальные аплодировали.
— Какого хрена вы оба сотворили?
— Ну, в гараже было пустое место, которое нужно было заполнить. Один говнюк превратил прошлый автомобиль, который был там припаркован, в металлолом, поэтому мы и увели всех из дома, брат. Кажется, на этой машине твое имя, так что… — Он пожал плечами. — И Рейн подумала, что этот тебе понравится.
— Очень. — Он поцеловал ее. — Я люблю вас обоих. Спасибо.
Куча из подарков все возрастала в углу гостиной, что заставляло Хаммера хмуриться, а Лиама улыбаться. Музыка и еда пользовались успехом, и везде, куда бы Лиам ни посмотрел, люди веселились.
В кои-то веки страх не дышал им в спину…
Пока Хаммер и Рейн танцевали, Лиам несколько раз обошел и проверил гостей.
— Привет, Мастер Лиам…
— Добрый вечер, Вивиан. Сегодня просто Лиам. Ты веселишься?
Женщина улыбнулась.
— Простите, сэр. То есть, Лиам. Да. Я и Дональд прекрасно проводим время.
— Спасибо, что пришли. Это много значит для Хаммера. — Лиам с теплом обнял ее.
Эти двое ему нравились. Они были абсолютно преданы друг другу и прекрасно смотрелись вместе.
Двигаясь дальше, Лиам присоединился к Беку, Сету, Хэвенли, Дину, Риверу и Пайку. Всеобщим вниманием завладела Хэвенли, что не приводило в восторг ни Бека, ни Сета. Лиам усмехнулся. Было редким явлением видеть, как этих двоих что-то по-настоящему объединяет, пусть это даже будет мрачное настроение.
Несколько одиноких сабочек сидели в сторонке, наблюдая за этой сценой, надеясь на взгляд, в основном от Ривера, судя по внешнему виду. Как пчелы на мед… Лиам гадал, как давно Ривер это заметил. Если на это ушло более двух коктейлей, то, без сомнений, Пайк будет рад перехватить эстафету.
— Ну, я не вполне уверена… — произнесла Хэвенли нервно. — Я просто волонтер. — И допустила ошибку, спросив о его шраме…
— Ладно, дерьмо, да кто не совершал ошибок? — Пайк улыбнулся ей, и металлический гвоздик в его брови дернулся.
Бек бросил на него взгляд, приказывающий захлопнуться. Сет же выглядел так, словно готов был его отпинать.
Лиам хмыкнул, радуясь, что ему больше не приходилось плыть по извилистому пути холостяка.
— Однажды меня подстрелили. — Дин задрал рубашку, чтобы продемонстрировать свой рельефный пресс и небольшой округлый шрам между ребрами.
— Убери это дерьмо, — Бек закатил глаза.
— Это еще ничего. — Ривер задрал свою рубашку, чтобы показать всю коллекцию шрамов… и мышц. — Меня метили и штопали такое количество раз во время вылазок.
— О. — Хейвенли наклонилась, чтобы приглядеться поближе.
— Притормози, солдатик, — прорычал Бек.
— Ей нет необходимости смотреть на твое… — он взмахом руки указал на пресс Ривера, — …хозяйство. Убери это, мужик.
Ривер и Дин обменялись взглядами, а затем рассмеялись.
— Мы просто болтаем, — Ривер подмигнул.
— Как насчет того, чтобы тебе тоже свалить нахер? — предложил Бек.
Хэвенли хлопала глазами, глядя на него, и выглядела при этом так, словно ни разу в жизни не слышала этого слова.
Подавив улыбку, Лиам взял пару напитков у проходившего мимо официанта и вручил один Хэвенли.
— Ты в порядке?
— Эм, да. Прекрасно. Спасибо. Ваш дом просто очарователен. Я благодарна, что вы меня пригласили.
Лиам вскинул голову и посмотрел на нее. Несмотря на то, что ответ этой Эмили Пост был предельно вежлив, он мог поспорить, что мысли ее были далеки от подобного (прим. Эмили Пост (урожденная Прайс) — американская писательница, автор романов и знаменитого кодекса поведения «Этикет». Эта книга стала классикой американской литературы, многократно переиздавалась, переводилась на разные языки). Беку и Сету придется потратить чертову уйму времени, чтобы выяснить, что происходит в этой симпатичной головке. Он почувствовал, что там темно и становится все темнее. Он сделал мысленную пометку предупредить обоих.
Сейчас же он просто кивнул ей.
— Нам это в удовольствие. Мы рады, что ты смогла прийти.
Подошел Бек и взял Хэвенли за руку, прижав ее спиной к своему боку. Забавно, но Лиам и представить не мог, что искусный садист мог держать кого-то настолько нежно.
— Спасибо, чувак, — сказал он Лиаму. Затем вновь обратил на нее внимание. — Оставайся рядом со мной. Сегодня вечером вокруг ошивается слишком много шпаны, — сказал он и посмотрел на Сета.
Улыбка, которой она их одарила, заставила группку мужчин окружить ее. Покачав головой, Лиам двинулся дальше.
Барнс сидел в тихом углу с Мастером связывания и был глубоко погружен в разговор… о законах?
— Джентльмены, вам что-нибудь принести?
Они замолчали и посмотрели на него.
— Нет, у нас все в порядке. Спасибо, Лиам.
— Хорошо проделанная юридическая работа. Спасибо за то, что предоставил наши доказательства судье Айерсу.
— В любом случае, он ненавидит Веллингтона, поэтому, когда я все ему показал, он расплылся в улыбке до ушей. А еще его чертовски позабавила агрессивная техника минета Марли. Знаешь, в прошлом году он развелся. Он спросил у меня, почему не может найти женщину, которой было бы хотя бы вполовину настолько же удобно стоять на коленях.
Лиам рассмеялся.
— Отправь его в «Темницу». Думаю, мы сможем подобрать ему одну.
Мужчина усмехнулся, а Лиам побрел к танполу. Он видел, как его родители двигались под музыку. От этого в горле встал ком. Он привык к тому, что они здесь, и будет ужасно скучать, когда утром они отправятся в Ирландию. Но мама заверила его, что вернется, когда Рейн родит. Осознание того, что он увидит ее через несколько месяцев, немного успокаивало его тоску.
Играла какая-то сентиментальная баллада. Когда Лиам обогнул танцевальную площадку, показались Хаммер и Рейн, оба улыбались, прижимаясь друг к другу, как любящие люди. Решив присоединиться к ним, он подобрался к Рейн со спины и прижался к ее бедрам.
— Вот это выглядит, как прекрасный обломщик вечеринки, — пробормотал он.
— Я не могу вспомнить, когда была настолько счастлива. Сегодняшний вечер похож на сбывшуюся мечту. — Держась за Хаммера, Рейн отклонилась назад и положила голову на плечо Лиаму.
— Он превосходен. Я не смогу в достаточной мере отблагодарить вас за все, а особенно за новую машину. — Макен посмотрел на Лиама. Я присматривался к такой. Это расточительство.
— Но заслуженное.
— Подумать только, когда ты прикалывался и подбивал меня купить тебе машину, я послал тебя нахрен. — Хаммер рассмеялся.
Рейн поерзала между ними.
— Если кому и нужна новая машина, так это мне. Не думаю, что возить ребенка в двухместном автомобиле хорошая идея.
— Дело говоришь. Я позабочусь об этом, прелесть. — Он зарылся носом ей в шею. — Я говорил уже, как ты прекрасна, этой ночью? М-м-м. Настолько сексуальная, что практически съедобна.
— Я видел, как ты спускалась по лестнице. Своей красотой ты поразила меня в самое сердце, — выдохнул Лиам ей в ушко, упиваясь моментом. — Как бы мне хотелось уметь останавливать время, придержать эту ночь на подольше, чем одно сердцебиение. Мне бы хотелось запомнить тебя такой, как сейчас, когда в твоих волосах сияют огоньки, глаза полны любви и смеха, и жизнь, растущая в твоем животе, заставляет тебя светиться.
— Ах-х, Лиам… — выдохнула она и выгнула шею, чтобы улыбнуться ему.
— Выпендривается, — Хаммер рассмеялся и прижался к ее губам нежным поцелуем.
Она развернулась назад к Макену и выжидающе вздернула бровь.
— Что? — он пожал плечами, разыгрывая беспомощность. — Я сказал, что ты выглядишь настолько сексуально, что практически съедобна. Это романтично, не так ли?
Она закатила глаза.
— Из твоих уст, полагаю, да.
— Подожди, — мягко приказал он. — Позволь мне попытаться еще раз.
Со спокойным терпением, которого у нее почти никогда не было, Рейн ждала.
Он обхватил ее щеки ладонями.
— Прелесть, из-за тебя я лишаюсь дыхания. И так было всегда. Я люблю тебя и всю свою оставшуюся жизнь собираюсь доказывать это каждый день. Ну как, пойдет?
Она выдала Хаммеру сияющий взгляд и притянула его вниз, для поцелуя.
— А теперь кто выделывается? — усмехнулся Лиам.
Они втроем рассмеялись. Оба мужчины звучно поцеловали ее, а затем каждый подал ей руку. Они уютно расположились в темном углу гостиной, подальше от гостей, шума и веселья.
Рейн шлепнулась на диван.
— Я так взволнована. Это наша первая настоящая вечеринка в новом доме, в окружении друзей и родных. И наконец-то все наши проблемы остались позади. Рядом со мной двое самых лучших в мире мужчин. Я счастлива.
— А у нас самая удивительная женщина. — Хаммер обвил рукой ее талию и потянул Рейн назад к своей груди. — Вы оставались со мной, когда я был распутной задницей. — Он посмотрел на Лиама. — Стояли рядом, когда я вряд ли соответствовал чьему-либо пониманию о лучшем друге. Вы оба были рядом, даже когда я был необщительным придурком. Если кто и является счастливчиком, так это я. Вы оба прилагали все силы, чтобы быть преданными, искренними и честными. С настоящего момента я буду поступать так же. Да… — Он кивнул, поддразнивающее выражение его лица показало, что он, должно быть, сошел с ума. — Даже, если это меня убьет.
— С подобным отношением, вероятно, так и будет. — Она игриво шлепнула его по бедру.
С довольной улыбкой во все лицо Лиам наблюдал за их заигрываниями. Они не были идеальными людьми в целом, но они были идеальными для него.
— Тебе никогда не придется беспокоиться обо мне, любимая. Я — святой.
Рейн закатила глаза.
— Ничего подобного. До первого раза, как ты застанешь меня одну за закрытыми дверьми? Через пару минут я буду обнажена, твои губы будут повсюду на мне, а рука на моей киске.
— После того публичного наказания, что я выдал тебе с помощью Бека? — Хаммер подмигнул. — Вот еще одно обстоятельство, за которое мне стоит извиниться. На самом деле предполагалось, что он только до усрачки напугает тебя и слегка отшлепает.
— Знаю, — уверила она. — Но я не это имела в виду. Я говорю о том утре, когда устроила истерику. — Она закрыла лицо руками. — Простите. Это было ужасно с моей стороны.
— Проснуться от минета было просто фантастически. Кстати, это единственный раз, когда я не против. — Макен посмотрел на Лиама. — После этого ты играл с ней?
— Да. Я не могу удержать от нее свои руки, приятель.
Господи, казалось, с того момента прошла целая жизнь. С тех пор произошло так много событий, и, тем не менее, он отчетливо помнил, как заманивал Рейн в свою спальню, зная, что должен был удержать ее в «Темнице», чтобы Хаммер был счастлив… затем, пока целовал ее, а она таяла для него, он понял, что желает ее для себя.
Пристально посмотрев на Рейн, Лиам отсел. Поморгал. Дыхание сбилось.
Господи Боже, она не знает ничего из этого.
Она тотчас же соскочила с колен Хаммера. Лиам попытался стереть чувство вины с лица, но Рейн уже увидела, что его что-то беспокоит.
— Лиам? — она положила руку ему на плечо, наклонившись, чтобы заглянуть ему в глаза. — Что?..
Что не так? Кое-что, в чем ему давно следовало сознаться. Он нахмурился, посмотрел на Хаммера. Очевидно, его друг следил за разговором и понял дилемму Лиама. Если он сейчас признается, не почувствует ли Рейн себя преданной? Важно ли то, что в его сердце все изменилось?
Макен кивнул ему. Держать ее в неведении по поводу суицидальных мыслей мужчины было лучше для нее самой. Скрывая от нее такого рода правду, на данный момент по большей части спасает его собственную шкуру.
Лиам потер заднюю часть шеи.
— Ну… я должен кое в чем признаться, любимая. Давно следовало прояснить это, и мне нет прощения.
— Что? — требовательно произнесла она, радость схлынула с ее лица. Ее место заняло беспокойство.
— Я вызвался обучать тебя потому, что хотел помочь Хаммеру. Мой друг запутался, и я думал, что в то время единственным способом помочь ему был бы небольшой толчок к женщине, которую он любит. Проблема была в том, что я не замечал опасности до тех пор, пока не стало слишком поздно. Единожды вкусив тебя, я был сражен. Хаммер также знал это.
Она медленно отодвинулась, от непонимания между ее бровей залегла морщинка. Вскоре недоумение превратиться в злость. Губы ее приоткрылись. В глазах разгоралась боль.
— Ты… — Она покачала головой. — Ты захотел меня только для того, чтобы Хаммер приревновал и что-нибудь сделал?
— В первые… тридцать секунд. Затем я поцеловал тебя. На кухне. Вот тогда все и началось.
— Помню.
Но на данный момент она не была склонна простить и забыть. Лиам посмотрел поверх нее на Хаммера, который поморщился, словно все они напортачили. Чертовски подходящее время для переосмысления, приятель…
— Тем утром я сказала тебе, где было мое сердце, — она медленно кивнула, затем вгляделась в него, глаза ее расширились. — Я сказала, что оно навеки останется у Хаммера.
— Я пытался, чтобы это не задевало меня. Проклятье, я помню, что говорил тебе, что мне необходимо твое доверие, а не любовь. Никогда ранее я не желал с такой силой вернуть сказанные мною слова. Боже, я пытался не желать тебя, изо всех сил старался ничего не чувствовать… но когда я заклеймил тебя, в темнице, наступили трудные времена. Не успев оглянуться, я влюбился. В моих глазах ты была моей так же, как и его, и я был готов бороться за тебя. И до сих пор готов.
Она поморгала, ее глаза наполнились слезами.
— Я не знаю почему. Я боролась с тобой. В ночь, которую мы провели вместе, я переспала с твоим лучшим другом. Когда ты подарил мне ошейник, я не дала тебе всего, что наобещала. Не сообщила о своей беременности. Сбежала. — Она вздрогнула.
— Едва не выбрала женщину вместо вас двоих. Со мной никогда не было легко, и я не была доверчивой. И, несмотря на все это, ты остался. — Рейн опустила голову и покачала ею. — Держу пари, ты понятия не имел, насколько сильно попал в то утро, когда отправился на кухню, решив сделать так, чтобы Хаммер меня заметил.
— Нет.
Внезапно она задрожала всем телом. Лиам обнял свою паникующую девочку. Он не хотел, чтобы она рыдала.
— Это дела давно минувших дней, любимая. Не важно, почему и как мы оказались здесь, важно, что мы это сделали. Не злись…
Она откинула голову. По лицу струились слезы… и она истерически рассмеялась.
— Бедный мужчина… Пытался оказать услугу другу и попал на всю жизнь. — Она наклонилась и ухватила его за затылок. — Полагаю, следующие пятьдесят лет ты должен провести, заглаживая передо мной свою вину. А мне нужно потратить следующие пятьдесят лет на то, чтобы ты был рад, что сделал это.
Она прижалась своими губами к его, он утонул в этом поцелуе и был чертовски рад, и испытывал облегчение за то, что она была достаточно уверена в их любви, чтобы понять.
— А что мне следует делать в следующие пятьдесят лет? — проворчал Хаммер. — Смотреть?
— Удостоверься, что ты все так же сильно любишь нас. — Она просияла. — Иди сюда и поцелуй меня.