Гейб вышел через служебный выход и поднялся по лестнице, ведущей на улицу, оглядываясь и высматривая фотографов.

— Дэкс в машине, — пояснил Роман. — Поговорим, когда удостоверимся, что нас никто не услышит. Знаешь, если бы ты отвечал на звонки, нам бы не пришлось тебя отслеживать.

Коннор вышел вперед, полностью готовый встретить любую угрозу. Он был одет в легкую куртку с длинными рукавами, явно не по погоде. Однако, Гейб предположил, что его приятель из ЦРУ прятал не один пистолет. И, конечно же, когда Коннор повернулся, Гейб уловил металлический блеск под рукой друга. Он был вооружен. В этом не было ничего необычного, но его напряженная манера поведения предвещала неприятности.

Гейб нахмурился. Что же так обеспокоило этих двоих? Все внутри сжалось от предчувствия.

— У нас все чисто, — кивнул Коннор. — Идем.

На солнечный свет вышел секретный агент, он подбежал к ожидающему лимузину и открыл дверь, жестом приглашая их сесть.

Гейб едва не зарычал от разочарования, когда последовал за Романом.

— Лучше вам иметь действительно весомую причину, чтобы вытянуть меня из постели.

Роман не выдавил улыбки. Не отпустил шутку и не кидал на Эву косые взгляды. Он был совершенно на себя не похож.

— О, у меня есть прекрасное оправдание. Я пытаюсь спасти твою задницу, чувак. И не вини меня. Это Коннор все обнаружил.

Это? Гейб нахмурился. Ему нужно разобраться, в какую, черт возьми, игру они играют. К сожалению, в его голове все еще прокручивались сцены с женщиной, которую он оставил наверху, задаваясь вопросом, как скоро он сможет увидеть ее снова.

— И что за удивительную вещь обнаружил Коннор?

— Узнаешь в машине. Идем, — скомандовал Роман.

В это время в понедельник на улице было полно людей. Любой из них мог оказаться фотографом. Гейб знал, что делать — нырнуть в машину как можно быстрее. Вместо этого он повернулся и посмотрел на отель, в котором он оставил Эву, чертовски желая остаться там с ней.

Она едва взглянула на него после того, как он сказал, что ему нужно идти. Она сразу же кивнула и согласилась, и ему не нужно было быть гением, чтобы понять, что она думала, что он собирается избавиться от нее. Но он совершенно ничего не мог с этим поделать. Он мог сказать все правильные слова, но она не поверит ему, пока он не позвонит ей.

Правда только в том случае, если она дала ему верный номер. Увидев ее сомнения, он уже не был так уверен.

Сдержав проклятие, Гейб наклонился и залез в лимузин. Его друзья последовали за ним в кондиционированный салон, закрыв за собой дверь. Роман со вздохом уселся рядом с ним на сидение из черной кожи. Лимузин тут же тронулся.

— Ты сказал, что здесь был Дэкс, — Гейб сел напротив Коннора и вопросительно посмотрел на него, предполагая, что они должны были дождаться своего друга.

— А я за рулем, брат, — окно между передней и задней частью лимузина с гудением опустилось вниз, и Дэкс кивнул ему в зеркало заднего вида.

— Какого черта? — он оставил флот ради карьеры водителя лимузина? — Честно говоря, у меня было более чем достаточно дерьмовых сюрпризов на этой неделе. Так что если вы трое приготовили какой-то гребаный розыгрыш, что испортил мне утро с Эвой, то обещаю, я надеру вам задницы.

— На твоем месте я бы тоже разозлился. Она была горячей, — Дэкс умело управлял машиной в дорожном утреннем потоке. — И вы, народ, можете смело разговаривать. Я перепроверил машину. Нас никто не прослушивает. Если только у АНБ не появились какие-то новые игрушки.

Коннор покачал головой, залезая в портфель.

— Нет, пока мы двигаемся в лимузине, мы в безопасности. Я серьезно сомневаюсь, что пресса преследует нас, используя современные подслушивающие устройства.

— Не стоит их недооценивать, — парировал Роман. — И меня беспокоят не только репортеры. Но и полиция.

Гейб выпрямился. Теперь они привлекли его внимание.

— Полиция?

Роман откинулся назад, выглядя изможденным. Теперь, хорошо изучив своего старого друга, Гейб мог с уверенностью сказать, что тот не спал прошлой ночью, и совсем не по такой приятной причине, как женщина в его постели.

— Пока что Коннор держит нашу проблему в секрете.

— Но, несомненно, она выйдет наружу — и скоро. Я обратился к этому конкретному репортеру, но она думает, что ее источник уже продал копии, — Коннор показал планшет, который достал из портфеля. — Она сказала, что пыталась получить эксклюзив, но продавец не согласился. У меня есть помощник, который делает все возможное, чтобы выследить любые другие копии.

Гейб снова начал злиться.

— Копии чего, черт возьми?

— Этого, — Коннор повернул планшет в его сторону. — Узнаешь?

Конечно, он узнал столовую Киприани. Он постоянно обедал там. Метрдотель был старым другом его семьи. Он знал, что были более популярные места, но его отец любил именно это, и для него оно стало особенным. Каждый раз, когда он сидел там, Гейб вспоминал все разы, когда отец брал его с собой и пытался обучить азам бизнеса.

— Конечно, я узнаю свой стол в Киприани. Есть креветки с чесночным соусом стало преступлением?

По мере того, как видео начало проигрываться, он понял, какое именно событие было заснято, и все внутри сжалось. Он мог видеть себя, хотя в левом верхнем углу экрана виднелась только часть его лица. Справа была видна спина человека в сером костюме. Он пил виски, его пальцы нервно сжимали стакан.

— Вот дерьмо. Это моя последняя встреча с Мэдом.

Роман кивнул.

— Должно быть, кто-то вас узнал. Или, что более вероятно, они узнали Мэда. В последние несколько недель его жизни он был во всех таблоидах. Полагаю, этот снимок был сделан с сотового телефона кого-то, кто сидел за столом рядом с вами.

Коннор бросил на него недовольный взгляд.

— Ты должен был заметить.

— Выключи это, — ему не нужно было напоминать о том, что случилось тем вечером. Оно проигрывалось у него в голове все время, как нескончаемый кошмар. Ну, за исключением последних нескольких ночей. С Эвой он спал, как младенец… когда не был внутри нее. В эти выходные он мог забыть, что он скорбел по Мэду, и каким страшным образом закончилась их долгая дружба.

Несмотря на то, что он сказал ей, что у него нет времени на девушку, он знал, что не пройдет много времени, как он сдастся и наберет ее номер. Если она дала ему неверный, что ж, он все равно найдет ее. Он нуждался в ней. Было эгоистично даже думать о том, чтобы вовлекать ее в это дерьмо, но в какой-то момент она стала ему нужна. Это было правдой.

Роман взял планшет и закрыл его.

— Очевидно, Гейб был слишком занят, споря с Мэдом, чтобы вообще что-нибудь заметить.

— О, это не аргумент. Проблема — это угрозы, — Коннор смотрел на него так, словно он был подозреваемым. — Ты угрожал убить Мэда. Хочешь объяснить, почему?

Тем вечером он угрожал убить Мэда различными способами.

— Народ, я был зол на него за то, как паршиво он обошелся с моей сестрой. Вы же знаете, что они встречались пару месяцев назад. Это некрасиво закончилось.

— Я же говорил, что это ошибка, — дружелюбно добавил Дэкс, поворачивая.

Зелень Центрального парка оказалась слева от него, а место его преступления справа. Ресторан с несколькими маленькими окнами, прикрытыми белоснежными шторами, где он, сидя за столом из мраморного камня, пообещал Мэду отомстить. Он предпочитал стол, с которого открывался вид на Гранд-Арми-Плазу. Будучи ребенком, он смотрел на золотую статую Шермана, в то время как его отец бубнил о важности бизнеса. Он посмотрел на фасад здания, когда они проехали мимо.

Гейб помнил последнюю ссору с Мэдом так, словно та была вчера. Гейб оставил его с чеком и гулял в парке почти час. Он сидел на скамейке, понимая, что все туристы и местные жители вокруг него наслаждались днем, но не видел их. Он только видел, как его дружба с Мэдом рушится. Он был так жесток, зол и сердит, и если бы мог, то в тот момент сам бы придушил своего лучшего друга.

Но у него не было шанса. Позже в тот же вечер, после того, как Гэйб немного остыл, он поехал в аэропорт, чтобы снова поговорить с Мэдом. К сожалению, он опоздал на самолет, который взлетел на несколько секунд раньше. Он думал, что у него будет больше времени для того, чтобы все исправить.

Вместо этого самолет Мэда разбился.

— Мы все знаем, как некрасиво он расстался с Сарой, — Роман использовал тот же успокаивающий тон, которым он спорил с оппозицией на дебатах в воскресных новостях. Роман Колдер был известен как политический эксперт. Он мог успокоить самого свирепого оратора с помощью звука своего голоса… и очень жесткой логики.

Но Гейб совершенно не желал успокаиваться. Его друзья не знали и половины того, что произошло.

— Он бросил ее, написав смс, и через два часа уже шествовал по красной ковровой дорожке с белокурой актрисой, хвастаясь своей сказочной сексуальной жизнью. Вы хоть понимаете, что после этого чувствовала Сара?

— Могу себе представить, — Коннор закинул одну ногу на другую и откинулся на спинку кресла. — Но ты знал, что представляет из себя Мэд, когда позволил ему встречаться с ней.

— С ней он был другим, — этот факт больше всего сбивал Гейба с толку. — Он был… идеальным с Сарой. Казалось, он повзрослел и перестал так много пить. Черт, он даже, казалось, отказался от других женщин и использовал каждый шанс, чтобы остаться с Сарой дома. Мы уехали в Хэмптон и неделю не выходили из дома. Они казались такими счастливыми

— Сара красивая и добрая, — сказал Дэкс низким голосом. — С ней все будет в порядке, Гейб. Черт, она, скорее всего, найдет хорошего мужчину и выйдет замуж в ближайшие пару лет, и забудет о Мэде.

— Она никогда не сможет забыть о Мэде, черт побери. Он сделал все для этого. Вот в чем чертова проблема.

— Сара беременна, да? — спросил Коннор, прищурившись. — Вот почему ты был так невероятно зол на том видео. Мэд сделал Саре ребенка и бросил ее.

Черт. Он никому не собирался говорить это, но Коннор всегда видел все насквозь.

— Да, меньше чем через неделю после того, как она ему сказала. Сара наконец-то призналась мне утром в тот день. Не распространяйтесь об этом.

Роман ударил по двери, его спокойное поведение в одно мгновение исчезло.

— Нет ни единого гребаного шанса утаить это, Гейб. Не тогда, когда запись выйдет в свет. И если возникнут какие-то сомнения в том, кто именно угрожает, уверен, полиция сможет найти одного или двух свидетелей, которые дадут показания.

От неразберихи у него заболела голова.

— Полиция? Какое им, черт возьми, дело, кто видел меня, угрожающим Мэду в тот день? Самолет Мэда разбился. Заявление «Скандалов Капитолия» — брехня, это был несчастный случай.

Коннор поднял копию утреннего номера.

— Не совсем, если верить Таймс. Мы пропустили прессу, брат. Настоящие газеты подхватили эту историю.

Ему в глаза бросился черно-белый заголовок, от которого его прошиб пот.

ПОДОЗРИТЕЛЬНАЯ СМЕРТЬ МИЛЛИАРДЕРА

— Вот дерьмо, — пробормотал Гейб, когда осознал все последствия.

— Ты даже не захочешь знать, что пишут в других газетах, — вздохнул Роман. — Судя по всему, ФАУ нашло следы каких-то химических веществ, которых быть не должно. Говорят, это свидетельствует о зажигательном устройстве на борту. Рабочая теория состоит в том, что кто-то оставил взрывное устройство с таймером на его самолете.

Гейб побледнел. Мэда убили.

— Они подумают, что его убил я.

— Ну, это ты и сказал на записи. И не один раз, — отрезал Дэкс. — Мы выбиваемся из расписания на две минуты, народ.

— Сейчас я рад, что остаюсь в городе на несколько дней из-за этого чертового сбора средств, — поправил галстук Роман. — Зак должен был вернуться в Вашингтон, но пока я здесь, я сделаю все от меня зависящее, чтобы эта запись не попала в прессу и руки полиции.

— Мы постараемся. Но некоторые вещи даже мы не в состоянии сделать, — признался Коннор.

— Роман, я не убивал его. Я бы не смог, — покалечил бы. Выбил бы дерьмо. Может быть, заставил бы его пойти к алтарю под дулом дробовика.

Коннор поднял руку.

— Мы знаем. Но кто-то это сделал. Проблема в том, что список подозреваемых практически столь же большой, как телефонная книга Манхэттена, а полиция Нью-Йорка набросится на первого подозреваемого. Это ты. Я уже пытаюсь сократить список и выяснить, у кого на самом деле были мотивы и средства взорвать его самолет. Дэкс и я собираемся аккуратно поговорить с его сотрудниками, а Роман рассмотрит более интимные связи Мэда. Мы постараемся уберечь Сару от этого, но неизбежно возникнут вопросы. На видео ты не говоришь о ее беременности прямо, но теперь, когда я знаю об этом, я вижу, что ты и Мэд намекаете на это.

Роман выпрямился, застегивая пиджак костюма-тройки.

— Сейчас у нас большие проблемы, и то, что Сара беременна, придает времени еще более важное значение. Нам нужно получить и подписать документы, касающиеся недвижимости Мэда. Это срочно, так что нам нужно как можно быстрее перейти к консолидации. Я уже разговаривал с судьей насчет завещания и объяснил, что здоровье компании находится под угрозой, и рабочие места в Кроуфорд Индастриз жизненно важны для экономики. Завещание написано грамотно и к нему не подкопаться. У Мэда не было родственников, так что это должен быть плавный переход. Я думаю, мы сможем избежать замораживания твоих активов, если будем осторожны. Надеюсь.

— Я пытаюсь купить нам несколько дней, чтобы выяснить, что, черт возьми, происходит на самом деле, — объяснил Коннор.

Гейб откинулся на спинку сиденья в полном шоке от поворота событий. Час назад он был счастливым в тепле в постели с Эвой. Неужели Роман сейчас говорил о замораживании его активов? Мир покачнулся, и ему определенно не нравится, в какую сторону.

— Почему это мои активы могут быть заморожены?

— Не все из них, а только Кроуфорд Индастриз, — поморщился Роман. — Потому что ты, Гейб, становишься новым генеральным директором. Мэддокс оставил все, чем владел тебе и только тебе — деньги, недвижимость, машины и бизнес. Если это видео не достаточный мотив, то миллиардная компания, которую ты унаследовал сегодня утром, почти наверняка им является.

Во второй раз за десять минут, Гейб почувствовал, как содрогнулся мир. Ему оставалось только надеяться, что он все еще останется стоять на ногах, когда все закончится.

*

Эверли вышла из лифта, все еще думая о Габриэле. Что она наделала? Зачем она дала ему свой номер после того, как поняла, кем он был? Это было импульсивно. У нее не было его номера телефона. Он не предложил его. Он поцеловал ее, сказал, что должен идти и ушел. Никаких обещаний позвонить. Он выглядел мрачным, когда быстро оделся и ушел, словно сбегая с места преступления.

Единственная светлая сторона? Мэддокс Кроуфорд повеселился бы, узнав, что она переспала с его лучшим другом в день похорон.

Покидая гостиницу, у нее появилось странное ощущение, что за ней кто-то наблюдает. На улицах как всегда было полно народа. Она заметила пару фотографов, которые, вероятно, ждали знаменитостей. Те частенько останавливались в Плазе. Скорее всего, им на нее наплевать, ведь они не могли знать, что она провела выходные в постели с Габриэлем. Ей стало интересно, засняли ли его, когда он уходил.

Папарацци всегда присутствовали в его жизни. Он не позвонит, а если и позвонит, она не должна брать трубку. Они были слишком разные и не смогут построить прочные отношения. Вероятно, он вообще не позвонит. Она была почти уверена, что он попросил ее номер только для того, чтобы сгладить неловкое расставание. Его друзья также идеально выбрали время. Они увели Габриэля в идеальный момент, чтобы избежать долгого прощания.

Чертова стратегия ухода.

Она готова была поспорить, что это был последний раз, когда она с ним разговаривала. Независимо от того, насколько хорошо они провели время, независимо от того, насколько близки они были, Габриэль Бонд никогда не заведет реальные отношения с такой женщиной, как она. Она была идеальна для секса и хорошего времяпрепровождения. Теперь же все было кончено.

Напомнив себе, что на ней была та же одежда, что и на похоронах у Мэдда, Эверли поймала такси, чтобы принять дома душ, переодеться и взять себя в руки перед тем, что, вероятно, будет трудным днем.

Несколько часов спустя, Эверли вошла в элегантный вестибюль корпоративного офиса Кроуфорда. Иногда тот факт, что она была исполнительным директором, все еще казался немного нереальным. В первый раз, когда ее пригласили на верхний этаж, она почувствовала, что, наконец, сделала это. Теперь она волновалась, как долго она продержится здесь и сможет ли найти другую работу.

— Доброе утро, мисс Паркер. Рад видеть вас такой счастливой после, несомненно, долгих выходных.

Дженнифер, главный секретарь в приемной, сидела за столом с незаметным устройством Bluetooth в ухе. Она отвечала на звонки и перенаправляла их тем, кому они предназначались. Но она также была центром сплетен в офисе. Информация, как истинная, так и ложная, проходила через нее, как река, прежде чем отправлялась в их крошечный мир через подчиненных секретарей, как притоки этой реки.

У Дженнифер светились глаза, чего Эверли не понимала. Хотя кое-что она знала точно. Когда Дженнифер выглядела такой счастливой, у нее была по-настоящему сочная сплетня о ком-то.

— Да, надеюсь, у каждого из нас был шанс отдохнуть. Полагаю, на похоронах в пятницу было много из наших.

— Конечно же, — ответила она, подмигнув. — Некоторым из нас повезло больше, чем другим. Мисс Гордон искала тебя. Я сказала, что ты немного опоздаешь, потому что тебе нужно забрать новый жесткий диск, который ты заказала на прошлой неделе, — она достала маленькую синюю сумку из магазина электроники. — Вот. Его доставили в пятницу, но она этого не знает.

Эверли взяла диск, благодарная за оправдание. Он нужен был, чтобы создать резервную копию содержимого ее жесткого диска, прежде чем она попытается устранить проблемы, связанные с ее невероятно медленным компьютером.

— Спасибо, что прикрыла.

Она не хотела объяснять, почему опоздала. Ее сотрудники не будут задавать вопросы. С ними было все просто. Пока они справлялись со своей работой, она была лояльна в том, сколько часов они работали. Большинству из них дали прозвище Ботаников из-за их замкнутости и того, что они проводили еженедельные турниры по Magic: The Gathering. Ради сохранения продуктивности она не допускала их к настольной «Игре престолов». Хотя, в общем и целом, она предпочитала свою команду язвительности остальных отделов.

Эверли направлялась в свой кабинет, размышляя о предстоящем дне. Ей нужно было проверить отчеты за последнюю неделю. У нее были проблемы с розничными продажами, так что, возможно, имело место нарушение. Если так, то у нее прибавится головной боли. Но, по крайней мере, это отвлечет ее от мыслей об увольнении.

— Эверли, я так рада, что ты здесь. Как у тебя дела? — Тавия высунула голову из своего кабинета.

Несмотря на беспокойство в голосе, выглядела она шикарно в простом черном узком платье и в туфлях на длиннющих каблуках с яркой красной подошвой. Эверли видела этот наряд несколько раз; и каждый раз он потрясающе выглядел.

— Хорошо, — Эверли нахмурилась в замешательстве. — А у тебя?

Тавия махнула ухоженной рукой.

— Слава Богу. Я все утро о тебе беспокоилась. Заходи. Быстрее. Я не хочу говорить здесь, где нас может услышать любой.

Эверли огляделась и была очень удивлена, обнаружив слишком много взглядов, направленных на нее. Они быстро отвели глаза, неловко вернувшись к экранам и отчетам, словно слишком старались не смотреть на нее.

Почему все пялятся?

Она приняла руку Тавии и позволила женщине затащить ее в офис с четырьмя окнами от пола до потолка и потрясающим видом на Центральный парк. Задняя стена была усыпана фотографиями белокурой красавицы, позировавшей рядом с десятками молодых женщин со всего мира. Тавия выглядела совсем иначе, чем на этих фото. На большинстве из них она была небрежно одета. На некоторых, где она была в мусульманских странах, она носила хиджаб, чтобы скрыть волосы.

Тавия увидела, что она смотрела на фотографии.

— Я надеюсь открыть новую школу на деньги, которые мы соберем в этом году, — она указала на самую последнюю фотографию. — Эта деревня в Индии отчаянно нуждается в школе для девочек. У них есть школа для мальчиков, но здание для девочек сгорело, а денег на новое нет.

— Как проходят поиски пропавшей девочки?

Двумя месяцами ранее Эверли ходила на обед с Тавией после того, как одна из девушек бесследно исчезла из своей школы в Либерии. Плача, Тавия сжимала фото девушки и клялась найти ее.

— Мы все еще ищем. В той части мира это нелегко. Эпидемии идут рука об руку с недостатком медицинской помощи, но как только мы установили, что Янжай не заболела… другие варианты ее исчезновения не столь обнадеживающие. Надеюсь, что она сбежала, — женщина печально покачала головой. — Девушек похищают по многим причинам. Это реальность, которую я просто не могу принять. Боко Харам начинает работать в той части мира. Теперь мы должны беспокоиться еще и о ИГИЛ. Они будут пытаться разрушить все, что я создала…

Боко Харам была террористической группой, которая верила, что все люди с Запада были злом, и в том числе образованные женщины. Они похитили целую школу девочек, силой обращая их в свою ортодоксальную форму ислама. ИГИЛ, другая террористическая группировка, образовавшаяся в Африке. Эверли могла понять, почему Тавия боялась за молодых женщин, которым она пыталась помочь.

— Хочешь, чтобы я посмотрела, что еще могу сделать? — было бы неправильно не предложить этого. — Я уверена, что ребята из службы безопасности в международном офисе Кроуфорда трудятся изо всех сил, но я спрошу, нужно ли им обновление системы.

Тавия с грустью улыбнулась.

— О, так мило с твоей стороны, пожалуйста, не беспокой их. Их работа в поиске девушки слишком важна, чтобы отвлекать их. Уверена, как только они что-нибудь найдут, то сообщат, но мы не можем рисковать тем, что след остынет.

Должно быть поэтому Эверли не получила никаких отчетов о расходах или просьбах о возмещении расходов. Иногда их полевые агенты были слишком заняты, чтобы заниматься документами. Остальную часть времени оперативники ненавидели то, что они называли бумажной фигней.

— Ты права. Хотела бы я сделать больше.

— Твоя сфера — компьютерная безопасность, и корпорация отчаянно нуждается в этом. Но люди Кроуфорда в разрушенных частях земного шара имеют опыт в этой области. Надеюсь, что удача будет на нашей стороне. Теперь, что насчет тебя? Держишься?

— Я в порядке. Мне станет лучше, когда придет новый босс, и мы, так или иначе, узнаем, останемся ли на рабочих местах.

Брови Тавии поползли вверх.

— Милая, я говорила о том, что произошло сегодня утром.

Так ей придется объяснять, почему она опоздала. Она не была уверена, зачем это было Тавии. Она не была ее боссом.

— Мне нужно было некоторое время. Я уже в порядке и должна приступить к работе.

Тавия вернулась к своему столу.

— Ты не испугалась этих репортеров?

Эверли моргнула. Откуда Тавия узнала о небольшой группе бульварных ищеек у дверей отеля? Она поспешила к такси и оставила их ждать настоящей цели. Так как ее, вероятно, заметили на фоне какого-то фото, Эверли должна была как-то это объяснить. Может быть, невинная ложь поможет ей.

— Я немного выпила вчера вечером и решила остаться здесь, на Манхэттене. Ты же знаешь, как трудно ориентироваться в метро «подшофе».

Тавия повернула к ней экран компьютера.

— Не знаю, купится ли кто-то на эту историю. Не тогда, когда твое имя связывают с таким мужчиной, как Габриэль Бонд. Дорогая, тебе лучше подготовиться. Пока они еще не знают, кто ты, но долго это не продлится.

Эверли в ужасе смотрела на заголовок интернет-статьи.

НОВАЯ ЛЮБОВНИЦА?

ПЛОХОЙ МАЛЬЧИК С УОЛЛ-СТРИТ ВЕРНУЛСЯ В ФОРМУ

Под заголовком была фотография ее, идущей к такси в мятом платье, ее волосы развивались на ветру, одна рука была поднята, скрывая ее от прессы.

— Боже мой. Это я. Они говорят обо мне.

Тавия опустилась в кресло, скрестив длинные ноги.

— Ты не должна так удивляться. Тебе следовало знать, что они будут говорить, если поймают тебя.

— Почему им не все равно? — почему, черт возьми, всех так волнует, что у нее был дикий уик-энд?

— Конечно, им не все равно, — Тавия снова вскочила, словно слишком беспокоилась, чтобы сидеть. — Они сообщают о любом, кто хоть как-то связан с компанией. Ты действительно позволила Габриэлю Бонду подцепить тебя на похоронах Мэддокса?

— Я познакомилась с ним в баре после службы. Я, правда, не знала, кем он был, пока не сложила все кусочки мозаики этим утром, — И по пути на работу она думала еще о некоторых вещах. Особенно об одном конкретном воспоминании.

— Мне нужно познакомить тебя с Бондом как-нибудь. Он тебе понравится, Эверли. Он хороший парень. Сейчас у нас не лучшие отношения, но, надеюсь, что, рано или поздно мы все решим. Он мой лучший друг. Мы должны справиться с этим.

Мэддокс ел приготовленное ею рагу и рассказывал о компании парней, с которыми вырос, но всех он называл исключительно по фамилии, кроме Зака Хейса, которого он упоминал, как мистера Президента… хотя он хихикал каждый раз, когда это делал. Но Мэддокс часто говорил о Бонде.

Выражение лица Тавии смягчилось с сочувствием.

— Если ты не знала, кто он, то должно быть не знала его репутацию. Боюсь, что он настоящий игрок, — она вздрогнула. — Он покувыркался почти с каждой красоткой на Манхэттене, но никогда не оставался с ними надолго. Козел.

Она вытянула руку, чтобы остановить ее.

— Я не пыталась стать его девушкой. Он был один. Я была одна. В тот момент это казалось хорошей идеей.

Он сказал, что позвонит ей. Он взял ее номер. Плохой мальчик с Уолл-Стрит позвонит ей? Ха!

Тавия вздохнула.

— Если не будешь высовываться, то в ближайшее время все уляжется. Он двинется к следующей женщине, и пресса забудет тебя. Я хотела убедиться, что ты была готова к сплетням. Сегодня все в офисе только об этом и говорят.

Эверли почувствовала, как краснеет. В некотором смысле, это был ее худший кошмар. Она не могла выдержать мысли о том, что все за ее спиной сплетничают о ее связи с еще одним мужчиной. По крайней мере, этот слух на самом деле был правдой. Но до прошлой ночи ее сексуальная жизнь не была темой всеобщего обсуждения. Внезапно она захотела, чтобы ее коллеги продолжили трепаться о том, что она слишком молода для своей должности.

Это было несправедливо. Если бы она была мужчиной, никто не усомнился бы в ней. Да всем вообще было бы плевать.

— Эверли, не беспокойся об этом, — Тавия покачала головой. — Через несколько дней эта новость изживет себя. Я понимаю, почему ты ушла с ним. Я встречала его только однажды, но меня поразила его харизма. Меня бы он тоже мог увести в постель своими речами.

— Поверить не могу, что эти репортеры поджидали меня у отеля. Почему они там торчали? Габриэль ушел раньше меня, — хотя и ненамного. После его ухода она хотела как можно скорее покинуть отель. Комната казалась слишком пустой без него.

— Скорее всего, он ушел через заднюю дверь.

— Почему он не сказал мне сделать то же самое?

— Уверена, на его взгляд ты была хорошо скрыта, — поморщившись, с сочувствием объяснила Тавия. — Именно так и думают мужчины. Они удивительны в постели, но им становится на нас наплевать, как только мы из нее вылезаем. Откуда ты думаешь, они узнали, что ты провела ночь с ним, а не с гостем из другого номера? Уверена, один из сотрудников Бонда шепнул об этом папарацци. Это заставило их остаться перед отелем, чтобы он мог выскользнуть через черный ход.

Унижение окатило ее волной. Он сказал ей, что позвонит. Хорошо, он позвонил — вот только не ей. Он натравил на нее репортеров, чтобы его самого они не беспокоили.

Тавия снова встала и подошла, крепко ее обняв.

— О, милая, мне так жаль. Я ненавижу, что это случилось с тобой.

Открылась дверь и появилась Валери Ричардс, глава отдела бухгалтерии и самый частый партнер Тавии по обедам. Она была миниатюрной, но напоминала Эверли фею — злую и задиристую.

— Думала, ты возьмешь выходной, ведь, как мы все знаем, у тебя должно быть было несколько бессонных ночей, — ухмыльнулась Валери.

— Спрячь когти, пожалуйста, — покачала головой Тавия. — Она и так достаточно перенесла.

— По-видимому, в том числе и Габриэля Бонда, — Валери осмотрела Эверли сверху вниз, очевидно считая ее недостаточно привлекательной.

Эта женщина стала занозой в заднице с той минуты, как их представили друг другу в первый рабочий день Эверли. С тех пор она делала все возможное, чтобы подорвать ее репутацию, несмотря на то, что они работали не в одном отделе.

Был только один способ справиться с сукой. Ну, кроме драки. К сожалению, перелом идеального, благодаря хирургии, носа Валери только бы усугубил ее положение.

Эверли отошла от Тавии.

— Такой мужчина, как Габриэль Бонд никогда не обратит на тебя внимание. Поэтому бери быка за рога, пока он позволяет это сделать. А теперь, если ты закончила дуться из-за того, что у меня был лучший уик-энд, чем у тебя, то думаю, нам всем следует вернуться к работе.

Эверли отказывалась показывать свой страх перед такой задирой, как Валери. То, с чем не помогло справиться сочувствие Тавии, удалось исправить язвительности Вэл. Эверли расправила плечи и вышла в коридор с высоко поднятой головой.

Скотт в одно мгновение оказался рядом.

— Эй, как прошли твои выходные?

— Как будто ты не знаешь. Ты мог бы мне позвонить, — теперь, когда она думала об этом, девушка немного злилась на него. Если бы все таблоиды мира ополчились на него, то она бы предупредила.

— Я пытался. Твой телефон был выключен с вечера пятницы, иначе ты бы услышала всю историю моего побега с Гарри. Судя по всему, тебе повезло больше.

Черт возьми. Она отключила звук, а этим утром не проверила голосовую почту. Габриэль Бонд замкнул ее тело на сексе и поджарил ее мозг. Конечно, он, вероятно, забыл о ней в ту же минуту, как сбежал, в то время как она была одержима им.

— Мне жаль. Я забыла, что поставила его на виброзвонок. Ты уверен, что хочешь, чтобы тебя со мной видели?

— Конечно, — ответил он, пока они шли по коридору. — Ты словно новая знаменитость. Ты придала новое значение категории 13+. Не могу поверить в это. Знаешь, это войдет в легенды. Ты собираешься собрать полную коллекцию? Это было бы невероятно.

Слава богу, они подошли к ее офису. Она проскользнула внутрь и всерьез задумалась о том, чтобы никогда не выходить из него. Скотт зашел следом.

— О чем ты говоришь? Полную коллекцию чего?

Скотт печально покачал головой и закрыл дверь.

— Истинных джентльменов. Тебе действительно нужно больше читать. В Академии Крейтон Габриэля Бонда и пятерых его лучших друзей называли Истинными джентльменами.

Ей не нужен был урок истории.

— Я помню какую-то негативную кампанию против Зака Хейса. Его называли Неистинным джентльменом, предполагаю со ссылкой на его компанию в школе.

— Я в этом уверен, — Скотт потер руки, явно воодушевленный темой разговора. — Шестеро самых влиятельных людей в Америке, и они друзья детства. Они держатся вместе. Все они поддержали Хейса, когда он баллотировался на пост президента. Роман Колдер даже оставил свою престижную и крайне прибыльную юридическую фирму, чтобы стать менеджером кампании Хейса.

— Ну, я думаю, Хейс отплатил ему, сделав его начальником штаба в Белом доме. Ничего из этого не объясняет, почему ты решил, что я собираюсь получить «полный набор», — ее стол был завален почтой. Откуда все это взялось?

Он пожал плечами, когда сел в кресло напротив ее стола.

— В прошлом году две очень известные актрисы бросили друг другу вызов. Первая, кто переспит со всеми шестерыми, получает право хвастаться и главную роль в фильме, достойном Оскара. Ходят слухи, что они обе заполучили Бонда и Кроуфорда. Одна из них крутится около Романа Колдера, а вторая забралась в постель капитана Дэкстона Спенсера на концерте для военных, который она организовывала. Но ни одна из них не смогла добраться до Спаркса или Хейса. Может, Спаркс — это только слух. Он не совсем вписывается в их компанию, и никто никогда не видел его с ними, так что мне интересно, может на самом деле их только пятеро.

Спаркс — совсем не слух. Мэддокс дружелюбно отзывался о нем, но она старалась не отвлекаться.

— Это ужасно. С чего какая-то женщина могла решить, что это хорошая идея — «собрать» их всех?

— Потому что они горячие и чтобы показать, что она это может, — многозначительно сказал Скотт. — Ты была уже с двумя из них.

— Нет, не была, — от мысли, что люди верили, что она коллекционирует своих партнеров, ей становилось плохо.

Он слегка поморщился.

— Так все слухи о тебе и Кроуфорде — не правда?

Это ее ранило. Скотт никогда не спрашивал, но Эверли хотела бы, чтобы они закрыли эту тему, и ей не пришлось обсуждать это сейчас.

— Я никогда не спала с этим мужчиной. Мы были друзьями. Разве в это так трудно поверить?

— Никто и представить не мог, что у Кроуфорда может быть друг-женщина.

— Но так и было. Слушай, я понятия не имела, что мужчина, с которым я ушла в пятницу вечером, был каким-то плохим мальчиком с Уолл-стрит. А если бы знала, то держалась бы от него подальше.

Но правда ли это? Нашла бы она в себе силы отказаться от Габриэля?

Однако теперь это не имело значения, ведь все уже закончилось. Тавия была права. Через несколько дней слухи утихнут, и они найдут кого-то еще, о ком можно поговорить.

— Сожалею, — пробормотал Скотт, слегка потрепав ее по плечу. — Мне не следовало предполагать, что ты спишь с боссом. Ты не такой человек. Я пытаюсь не думать о том, что профукал ночь пятницы, — он вздохнул. — Ходят слухи, что новый хозяин будет здесь завтра. Знаю, все думают, что обычные штатные сотрудники в безопасности, но я на это не куплюсь.

— Завтра? — ого, кем бы ни был новый генеральный директор, он не тратил время зря.

Скотт кивнул.

— Ага, хотя никто не знает его имени. Ходят слухи, что Кроуфорд всегда намеревался оставить все какой-нибудь организации по защите прав животных. Или своим любимым проституткам. Таким образом, мы перейдем или к пожилым кошкам, или женщинам в блестках, которые называют себя Кристальный клиторок. Я голосую за проституток. Несколько стратегически верно расположенных шестов для стриптиза оживят это место. Но, держу пари, это окажется благотворительная организация, они уже отправили сюда своего человека, который провел интервью с некоторыми из сотрудников. Горячий парень. Хотя, мой гей-радар не сработал, так что думаю, он играет за твою команду, — Скотт поколебался. — Прости, если я тебя расстроил.

На нее навалилась усталость. Так много слухов и инсинуаций… А завтра ей придется иметь дело с человеком или кошкой, которые, скорее всего, разрушат ее карьеру.

— Все в порядке, но думаю, я должна приступить к работе. Если придет палач, я должна быть готова.

Вздохнув, Скотт кивнул, а затем направился к двери.

— Эй, — она не могла позволить ему уйти, не узнав одну вещь.

— Да?

— Так что, Габриэль Бонд — не из хороших парней? — он казался хорошим. Он казался настоящим.

Скотт пожал плечами, выражение его лица смягчилось от сочувствия.

— Не знаю о нем ничего плохого. Но он богат, и я не сомневаюсь, что он никогда в своей жизни не получал отказ. Он как Американский принц, а их не особо заботят мелкие людишки вокруг, понимаешь? Тебе лучше без него.

Его слова словно бомбы взрывались у нее внутри, уничтожая любую надежду на то, что Габриэль не оставит ран в ее сердце. Скотт ушел, оставив ее одну. В любом случае, ей есть чем заняться.

Она вытащила новый внешний жесткий диск и подключила его. Она не доверяла интернет-хранилищам данных. Их было слишком легко взломать. Уж кому, как не ей это знать — она сама столько раз делала это. Таким образом, она могла всего лишь скопировать данные на жесткие диски, которые могла контролировать.

С помощью нескольких нажатий клавиш Эверли начала полное резервное копирование системы. После того, как она удостоверилась, что ее файлы были в безопасности, она сможет провести диагностику и выяснить, почему ее система работала так, словно вместо мощного процессора внутри работал усталый хомячок.

Запустив программы, она снова присела. Слезы жгли глаза, но она сделала глубокий вдох, чтобы прогнать их. Она совершила ошибку, и она должна простить себя. В конце концов, это была простая интрижка, даже если казалась чем-то большим. Теперь все было кончено, а она умела никогда не оглядываться назад, хоть это и тяжело. Всегда продолжать двигаться.

И ей нужно было разобраться с почтой. Так или иначе, даже зная, что ее, скорее всего, уволят, она просто не могла оставить здесь этот беспорядок. Тонны счетов-фактур и служебных записок. Несмотря на то, что Кроуфорд была высокотехнологичной компанией, они до сих пор использовали очень много бумаги. Она пыталась исправить это.

Эверли взяла небольшой мягкий пакет. Без обратного адреса, хотя стоял штемпель Вашингтона. Пакет был адресован ей, этикетка с адресом распечатана и надежно приклеена. Она повертела его и открыла. Оттуда выпали два предмета — фотоаппарат и рукописная записка.

Алиса,

Выпей меня. Прыгнем в кроличью нору вместе.

Дерьмо. Она получила письмо от незнакомца.

Эверли на мгновение уставилась на цифровой фотоаппарат. Это была не дорогая модель, больше похожая на те, которые может купить мама, чтобы положить в сумочку и фотографировать своих детей в парке. Хотя теперь все использовали телефоны. По крайней мере, уже лет пять.

Любопытно.

Она повернула ее экраном вверх и увидела картинки, которые ей прислал этот безумец. Черт. Экран был треснут, идеальные трещины шли прямо из центра, как если бы кто-то специально стукнул по экрану. Если она хотела увидеть, что заснято на камере, у нее был только один вариант.

Эверли открыла камеру и, обнаружив карту микроSD, дернула рычажок, который ее держал. Маленький прямоугольник, который содержал, скорее всего, что-то супер важное, с щелчком выпал ей прямо в руки.

«Выпей меня», — говорилось в записке.

Почему упоминалась «Алиса в Стране чудес»? Алиса выпила зелье, которое позволило ей спуститься в кроличью нору и попасть в Страну чудес. Если Эверли увидит содержимое этой карты, куда это ее приведет?

Она не могла перестать думать о сообщениях, которые получала.

— Если здесь вирус, то кому-то крышка, — Эверли сунула карту в слот сбоку своего ноутбука. Резервное копирование работало в фоновом режиме, но она все еще могла извлечь информацию.

С гудением машина нашла карту. Кто-то назвал ее «красная таблетка».

Потрясающе. Так этот безумец смешал метафоры из «Алисы» с цитатами из «Матрицы». Она нахмурилась. В этом фильме съесть красную таблетку означало встретиться с реальностью лицом к лицу, в то время как синяя таблетка позволяла человеку вернуться к своей счастливой, полной лжи жизни. Она нажала на красную таблетку, ее экран моргнул, после чего всплыло меню. Появившееся оказалось серией фотографий. Все они были помечены одной датой, девять дней назад.

За день до смерти Мэддокса Кроуфорда.

Ее пробрал холодок. Она нажала на первую фотографию, и в комнате стало еще холоднее.

Эверли сразу узнала жилой дом, потому что он принадлежал ей. Человек, стоящий на улице, прижимал палец к домофону. Мэддокс. В ту ночь он пришел, чтобы увидеться с ней.

Доказательство. Инстинкт подсказывал ей, что она смотрит на доказательства, но она не была уверена, доказательства чего.

Она перешла ко второму фото. Фотограф должен был быть в здании через улицу, потому что он сделал ее снимки через открытое окно гостиной. Она открыла его в ту ночь, потому что вечер был прохладным, и она хотела проветрить комнаты.

Раздался стук в дверь, вырвав ее из воспоминаний.

Эверли подняла голову как раз, чтобы увидеть, как заглянул Скотт.

— Эй, ты нужна на встрече. Что-то о нарушении в нашем секторе розничной торговли.

Она сухо кивнула. Поскольку резервное копирование на внешний диск занимало несколько циклов центрального процессора, она не могла сохранить фотографии с SD-карты куда-то еще. Черт возьми. Ей придется вернуться к этому позже.

— Конечно, — она вытащила SD-карту и закрыла ноутбук. — Буду через минуту.

Скотт отсалютовал ей и снова скрылся.

Прежде чем она успела закрыть программу, ее телефон запиликал, сообщая о новом смс. Она взглянула на экран. Естественно, оно снова было послано с неизвестного номера.

Встретимся в четверг, чтобы обсудить твое путешествие вниз по кроличьей норе. Никому не говори, милая Алиса, или я исчезну, и ты никогда не узнаешь правду о том, что случилось с нашим бедным Безумным Шляпником.

Дерьмо. Это было о Мэддоксе, а она не могла никому сказать.

На секунду Эверли задумалась о том, чтобы взять все это и отнести в полицию, но тот, кто нашел эти доказательства, хотел, чтобы они были у нее, а не у полицейских. Вдруг, если она передаст это властям, источник исчезнет, вместе с правдой о том, что случилось с Мэддоксом?

Она заперла SD-карту и камеру в сейф. Ей придется позже подумать о том, какого курса лучше придерживаться. А сейчас ей надо было работать.