К концу дня Холли нетерпеливо меряла шагами офис Сидни, вскинув руки и подняв брови. Люди часто недооценивали ее из-за ее кукольной внешности, — и всегда расплачивались за это.

— Где последняя часть истории о магической войне? — спросила Холли. — У меня куча сообщений. Ты не поверишь, насколько это интересно читателям.

Не верно. Кажется, заинтересованы были все, особенно ее внештатный секси-фотограф. Но этим утром он выразил интерес гораздо больший, чем раньше. Было ли его увлечение игрой, еще предстояло разобраться. Но, Бог не даст соврать, — она буквально таяла от него. И хотела ему верить.

— У меня есть набросок статьи, — сказала Сидни. — Может быть, завтра или в среду.

— Что? Нет, мне она нужна немедленно. Статья должна попасть к редактору не позднее завтрашнего утра, чтобы напечатать ее в следующем номере.

— Знаю. Но это…не очень хорошо. Меня беспокоят некоторые аспекты подачи информации.

— Мы уже говорили об этом. Я дала тебе отличный способ подачи.

Сидни скривилась.

— И мне все еще не нравится идея о том, чтобы восхвалять насильника.

— Большинство наших читателей думают, что мы собираем всякий хлам, да и сами немного не в себе. Сейчас не тот случай, когда они станут подвергать сомнению твою журналистскую честность.

Сидни была вынуждена признать ее правоту. Некоторые статьи, которые она писала, были основаны далеко не на реальных событиях.

— Но под статьей будет стоять мое имя. И я знаю, что наша подача неверная. Это вопрос безопасности, моей и моего информатора. Что если этот Матиас действительно реален? Что если он не спаситель, а злодей?

Холли пожала плечами.

— Независимо от причины, подумай, будет ли волшебник, пытающийся прибрать к рукам весь магический мир, проводить время за чтением человеческих таблоидов и составлением списка совпадений? — Холли нахмурилась. — Что заставило тебя изменить свое мнение? После нашего разговора вчера вечером ты, кажется, определилась с историей.

— Ну, я поговорила с Кейденом. Он представил мне всю историю в новом свете.

— Его версия не поможет продать нам больше экземпляров.

Сидни была не согласна с этим, не то, чтобы все ожидали от них точных отчетов. Многие были уверены, что все истории в газете сфабрикованы. Но у Сидни были совсем другие ощущения по поводу конкретно этой статьи.

— Эта несчастная ведьма побуждает меня напечатать правду. Может быть, с моей помощью ее семья найдет ее. Или мы можем предотвратить увеличение количества жертв изнасилований. Даже если Матиас делает доброе дело, он ведет ужасающую политику в области прав человека. Точка зрения Кейдена звучит интересно, даже правдоподобно.

— Если мысли Кейдена являются причиной того, что ты сворачиваешь такую отличную историю, то он оказывает тебе медвежью услугу. Почему ты позволила этому человеку влезть тебе в голову?

Хороший вопрос. Ей следует сосредоточиться на своей истории, изложенной в собственном стиле. Но у мужчины имелись веские основания беспокоиться о ее безопасности. Его настойчивость была убедительна. В такие моменты она чувствовала, что видела настоящего Кейдена, обычно скрывающего свою заботливую сущность от других.

— В нем что-то есть, но…

— Ты имеешь в виду попытки отговорить тебя от написания отличной статьи? Он выполняет свою работу должным образом?

— Да. Удивительные снимки. Живые. Красивые ракурсы даже ужасных предметов. Его работы как произведения искусства. Меня беспокоит не его работа, а сам мужчина.

Холли нахмурилась, локоны ее светлых волос выбились из хвостика.

— В смысле? О, черт, у вас двоих интрижка, не так ли?

Сидни опустила голову, чтобы скрыть румянец, который, как она чувствовала, уже расползается по щекам. Соблазнить его? Нет. Понравилось бы ей это? Безусловно.

— Нет. Мне просто нужны подсказки, как эффективнее с ним работать.

Ее редактор подняла брови.

— Если ты не можешь поладить с таким соблазнительным парнем, я не уверена, есть ли у тебя хоть какая-то надежда. Улыбайся, флиртуй, если нужно. Но скажи ему, какие конкретно снимки тебе нужны. И закончи работу.

— Это не так просто. Его поведение… Я немного думала о том, что он взялся за эту работу, чтобы убрать меня подальше от истории о магической войне.

Холли выпрямилась.

— Что заставляет тебя так думать?

— Я ни в чем не уверена, но, во-первых, он больше ни о чем не говорит, да и другие мои статьи его не интересуют. Он всегда задает вопросы и настойчиво пытается выяснить, кто мой источник. Я сказала ему отвалить.

Холли улыбнулась.

— Как он это воспринял?

Сидни скривилась. Она не хотела выставлять Кейдена в дурном свете, но Холли была больше, чем босс; она была ее наставницей. Возможно, Холли поможет представить все в более понятном свете. Сидни не могла узнать мнение своего редактора, не будучи честной.

— В эти выходные он пришел ко мне домой и изобразил романтический интерес, но я поймала его на лжи и выпроводила. Он дождался, когда я выйду, и попытался пойти за мной на встречу с информатором.

— Болван. Я должна сейчас же его уволить.

— Согласна. Особенно я сомневаюсь в причине его возвращения в Великобританию. Я до сих пор с подозрением отношусь к таинственному заболеванию его брата. Ты что-нибудь знаешь об этом?

— Нет, я не спрашивала, потому что это личное.

— Я спросила. Он ответил, что ничто кроме этого не заставило бы его вернуться после более чем десяти лет отсутствия. Он ушел в творческий отпуск с престижного места, чтобы работать здесь, но никогда не говорит о своем брате. Он ни разу не пытался улизнуть с работы, чтобы позвонить или съездить в клинику. Он неохотного говорит о болезни брата. Это странно.

— Он замкнутый, вот и все. Так ты боишься, что он пытается увести у тебя сенсационную новость, а свою работу здесь объясняет болезнью брата? Заводит с тобой отношения только чтобы узнать, кто снабжает тебя информацией?

— Хотя это и звучит притянутым за уши, но я и правда так думаю, и меня это беспокоит… Может быть, я просто устала и у меня паранойя. Но он говорит, что волнуется обо мне, потому что Матиас может быть опасен. И зачем ему помогать искать лучшую подачу этой истории, если он хочет просто украсть сюжет? Чертова загадка. На всякий случай я делаю все возможное, чтобы держать его подальше. Я не хочу, чтобы этот мужчина выведал у меня всю информацию, а потом ее продал.

Холли кивнула.

— Хорошая мысль. Он ведет себя виновато?

— Странно, да. Виновато… трудно сказать. В тихом омуте черти водятся. Пока он не разволновался сегодня, я вряд ли видела человека спокойнее.

— Разволновался? Думаешь, он вспыльчивый?

— Нет. Но я не могу избавиться от ощущения, что что-то было не так. Я не могу доказать, что он хочет присвоить мою историю. Он очень страстно отстаивает свою точку зрения, хотя вроде бы и не должен, и это еще одна причина, по которой его поведение кажется странным.

Редактор нахмурилась.

— Эта статья слишком важна для нас. Побереги свои заметки. Спрячь все под замок. Не оставляй свой компьютер, пока не убедишься, что он требует пароль для входа. И перед уходом сегодня скопируй текущие поправки.

Сидни поколебалась, затем кивнула.

— Отлично. Я сегодня получила звонок от конкурентов! О! Был еще звонок от другого парня со странным именем, утверждающего, что у него есть эксклюзивные фотографии тел в том тоннеле. — Холли нахмурила лоб, с трудом вспоминая. — Зейн, или как-то так! Она пожала плечами. — Я поболтаю с ним, выясню, что у него есть…

Это должно было помочь Сидни почувствовать себя лучше, но не сработало. Факт остается фактом, Кейден работает вместе с ней по причинам, о которых она могла только догадываться, в то время, как ее интерес к нему возрос еще больше.

— Великолепно.

— Что дальше?

— В истории о магической войне? Я не знаю. Ниточка становится все тоньше. Я не думаю, что мой информатор способен рассказать больше. Да и если я скажу, что я репортер, думаю, она перестанет говорить вообще. Итак, пока не предвидится другого магического боя, мне придется попробовать написать несколько близких по теме статей. Я предполагала взять «магический дневник», который Аквариус подарила мне на день рождения. Когда она вернется из отпуска, я расспрошу ее относительно происхождения книги.

— Ты уже проверила его?

Изображение обнаженного Кейдена, прижимающего ее тело к стене и берущего от нее все, что он хочет, тут же отразилось в мыслях. Она написала это не далее чем сорок восемь часов назад.

Сидни разочарованно вздохнула.

— Да. Не думаю, что он работает.

***

Хватая ртом воздух, Кейден резко сел на постели в своей затемненной спальне в холодном поту. О, Боже правый. Это была самая яркая фантазия в его жизни. Почему сейчас? И почему о Сидни Блэр?

Закрыв глаза, он вспомнил ее приветствие у двери, кружевное белье на ней едва стоит упоминания. Что произошло далее… дикая страсть у стены, когда она медленно разделась для него, — в точности как в его фантазии.

Ему нужно воплотить это в жизнь. Сегодня. С ней. Немедленно. Она предложила это два дня назад, и оказалась бы голой вместе с ним, если бы он принял вызов. Были тысячи причин не делать этого, и одна, что перевешивала все: зов крови, который говорил ему, что она «та самая» и убеждал его взять ее.

Делая глубокие вдохи, все еще пытаясь восстановить сердцебиение, он глянул вниз, на возвышающуюся в темноте эрекцию. Настойчивую. Болезненную. Подпитываемую древнейшей магией.

Блять.

Сегодня ему уже не удастся заснуть, не тогда когда он буквально горел, кровь кипела, а мысли о Сидни под ним взрывали жгучей болью его голову. Он мог выдержать бессонную ночь; это не впервой. Но завтра он встретится с Сидни в офисе, а его мозг будет выдавать картинки, как он обладает ею самыми восхитительными способами, как ее коготки царапают его спину, пока он погружается глубоко в ее тело. Он знал мускусный запах ее возбуждения, легкий вкус ее кожи, слышал хриплые стоны, которые она издавала, когда достигала вершины удовольствия, и покой от того, что она в полной безопасности. Она принадлежит ему.

Закрыв глаза, мужчина откинулся на спину. Мысли о Сидни — явно не тот способ, что поможет ему вернуться ко сну. Он посмотрел на часы. Одиннадцать вечера? Он вздохнул, разочарование резануло его, словно бритва.

Отвратный день. После словесного поединка с Сидни он пришел домой опустошенным, бурлящим сексуальной энергией. Весь день мысль о том, чтобы сорвать с Сидни ее дурацкую маленькую юбочку и посмотреть, что же она прячет под ней, не давала ему покоя. Дома, однако, потребность во сне вытеснила его чувственный голод. Он рухнул в постель около семи. За две предыдущие ночи он проспал почти двенадцать часов. Очень на него не похоже. В этот раз его одолевали эротические фантазии, что заставили его проснуться едва ли после четырех часов отдыха, потому что его тело требовало ее.

«Иди к Сидни», — прошептал кто-то в его голове. «Ты жаждешь ее. Она хочет тебя».

— И что потом? — пробормотал он в пустоту комнаты. Он по-прежнему работал с ней. И после того, что пережил Лукан, он не хотел магическую пару, особенно, если она рисковала попасть под раздачу Матиаса.

Но Сидни преследовала его. Он хотел — нуждался, — чувствовать ее обнаженное тело под своим и знать, что она принадлежит ему. Он был как одержимый. Что еще хуже, приближался его переход.

Очевидно, мания не собиралась оставлять его в покое. Его переход от человека к волшебнику не произойдет сегодня, но он уже очень близко. И он ни черта не мог сделать, чтобы это остановить. Если мужчина рождался с магическими генами, он переживал переход где-то годам к тридцати. Его же день рождения наступал через восемь суток.

Кейден дрожал от ноябрьской прохлады, несмотря на разгоряченное тело. Он потянулся за одеялом и застонал, когда оно коснулось его обнаженного естества. Ощущения заставили его стиснуть зубы и сжать край простыни. Его сбивала с ног боль от необходимости в Сидни.

Безумие. Ему нужно прекратить это. Нужно выбросить ее из головы, погасить возбуждение, и хоть немного поспать, если он хочет завтра быть в здравом уме.

Просунув руку под одеяло, он провел по своей набухшей длине. Снова. И снова, постепенно увеличивая скорость и чувствуя нарастающее удовольствие. После такой фантазии это не должно занять много времени, и вскоре он уже был готов взорваться. Образ Сидни, обнаженной и распалившейся, молнией пронеся в его голове и заставил мышцы напрячься. Его дыхание стало глубже; рука задвигалась быстрее. Он уперся пятками в матрас, выгнулся и вскрикнул, когда достиг пика удовольствия.

Когда оргазм стих, он выругался, все еще тяжело дыша. Он был ничуть не меньше твердым и жаждущим, как и до самоудовлетворения. Образ Сидни все еще крутился в голове. К тому же он был чертовски уставшим. Опустошенным.

Кейден закрыл глаза, и видение вернулось.

— Дотронься до меня, — шептала она в его сне. — Вот здесь. Она провела рукой по груди, приглашая поиграть с твердыми сосками. — И здесь. Она взяла его руку и провела между своими ногами, в месте, где она была влажной, жаждущей и готовой.

Он снова обхватил пальцами эрекцию. Твердую, как сталь, как будто предыдущего оргазма просто не было. Отдернув руку, Кейден выругался. Он больше не хотел самоудовлетворения; это все равно не помогало, он жаждал рыжую репортершу и ее остроумных подколок.

Проклятая магия делала так, что он не мог игнорировать свои чувства к Сидни.

Кейден встал, принял быстрый душ, накинул футболку, штаны для бега и кроссовки…и задумался.

Он не мог просто пробежать по городу в середине ночи, постучать в дверь Сидни и потребовать секса. Это не имело никакого смысла, особенно после того, как он почти подтвердил ее подозрения. Она может его не впустить.

Если он займется с ней любовью… это грозило личной безопасности. Он отказывался заводить пару и рисковать судьбой Лукана. А значит, он не мог поцеловать Сидни, да и попробовать ее в любом другом смысле. И он не мог рисковать этой работой. Эта должность ему нужна, нельзя провалить задание из-за желания удовлетворить сексуальный голод.

Но то, что он испытывал к нахальной и умной Сидни, было большим, чем желание перепихнуться. Намного большим. Он был связан с ней особенным образом, который не мог понять, и Кейден опасался, что как только он получит ее, случайные женщины в пабах, которых он использовал раньше для минутного удовлетворения, больше не помогут. Его зацикленность на Сидни уже начинала его пугать.

Ему лучше остаться дома. Раздеться, вернуться в кровать, и перестать думать об этой дерзкой рыженькой. Он помчался на кухню своей маленькой съемной квартиры недалеко от офиса газеты. Тени сгустились в комнатке, слабо освещенной огнями Лондона. Там, на стойке, лежали ключи. Он должен оставить их на месте, отказаться от искушения.

В своем сне Кейден был не способен противостоять Сидни. То, что он испытывал сейчас, было в десятки раз сильнее.

С проклятием он сунул ключи в карман и вихрем выбежал их квартиры.

***

После полуночи Сидни поднялась с дивана и потянулась. Кружева и шелк нежно охватывали ее тело, кружевная лента ее мини-корсета задевала мягкую плоть между грудью. Крошечные стринги обтягивали бедра. Она обожала ощущение мягких женственных вещей на коже. Однако, пора спать.

Взяв халат с диванного подлокотника, она, зевая, вышла в прихожую. Следующая часть ее статьи о магической войне выйдет не позднее этой недели. Она надеялась, что выбрала верный подход в изложении событий, как предложил перед этим Кейден. Вопреки мнению Холли, Сидни действительно считала, что другая точка зрения в подаче информации имеет значение.

Всю ночь она думала о Кейдене. Она почти ждала, что дневник сработает. Надеясь на то, что сегодня был тот самый вечер, она надела сексуальное нижнее белье, но как она сказала Холли, заявление Аквариус о том, что дневник обладал магической силой, оказалось чепухой.

Девушка сделала два шага по коридору, когда кто-то ударил кулаком по двери. Нахмурившись, она пошла в холл. Телевизор был выключен, и девушка не держала тявкающую псину, поэтому тот, кто стоял у ее двери, не мог жаловаться на поздний шум. Может, кому-то нужна помощь?

Дойдя последние пару шагов до двери, она спросила:

— Кто там?

— Кейден. Открой дверь, Сидни. Немедленно.

Ее удивление быстро исчезло от этого голоса. Немного сердитый. Настойчивый. И пропитанный сексом. Она вздрогнула.

Ее дрожащие пальцы сомкнулись вокруг замка и открыли защелку, затем она потянулась к ручке. Прежде, чем она смогла что-то сделать, холодный металл повернулся в ее руке и дверь распахнулась.

Кейден заполнил собой проем, его дыхание было тяжелым, а тело напряженным. Его голубые глаза засверкали, как лазер, стоило ему взглянуть на ее рот. Горячо. Сидни задрожала.

Прочистив горло, она постаралась вернуть себе голос.

— Зачем…

Дверь захлопнулась с гулким ударом. Звук прогремел в ее маленькой прихожей, громом отразился в ушах, вторя колотящемуся сердцу, когда мужчина поднял руки, собрал в кулак мешковатую белую футболку и сдернул ее через голову. Бросив ее на пол, он остался молча стоять. Наблюдая. Возбуждая своим видом. Его мускулистые плечи и грудь поднимались и опускались при каждом вздохе. Мускулы играли и на его животе. Вены и сухожилия выделялись на предплечьях и бицепсах.

Она никак не могла отвести взгляд, смотря на него с раскрытым ртом. О, мой Бог, Сидни и не знала, что он был настолько великолепен, хотя и подозревала, что в целом он неплохо сложен. Но этот самец был больше, чем она считала. Опаснее. Способным подвести к самому краю.

Сидни никогда не хотела кого-то настолько сильно. Она сглотнула.

— Ты знаешь, зачем я пришел.

Если она не догадалась раньше, его сексуальное рычание рассказало ей все.

Он пересмотрел ее предложение? Или, если это вообще возможно, его подтолкнула к такому решению магическая книга?

— А что насчет того, что тебе не нужна интрижка со мной, так как ты возвращаешься в Даллас?

Горящие глаза прожгли путь от ее лица к груди, и… остановились между ее ног. Она чувствовала его взгляд, как физическую ласку, словно он протянул руку и потер пальцами ее плоть. Сидни оперлась на стол, стоящий поблизости. Ее халат, перекинутый через руку, соскользнул на пол.

— Я… не могу быть далеко от тебя. Господь свидетель. Я пытался. Ты хочешь меня?

Ей не следовало говорить. Это было безумием. Опасным.

— Да.

Его взгляд прошелся по ее белью еще раз.

— Сними это. Все, что сейчас на тебе.

— Здесь? — Ее голос звучал слишком высоко, и она проклинала себя за это. Она никогда не была кроткой, редко уступала и показывала свою уязвимость. Она также никогда не спала с мужчиной, с которым не состояла в отношениях. Но Кейден… по-видимому, у него был совершенно иной набор правил.

Он поднял бровь, подошел ближе и потянулся к ней. Сидни поняла, что если она не избавится от своих шелковых вещей достаточно быстро, он обойдется с ними не очень бережно, — так, как она описала в своей фантазии в магическом дневнике. Все внутри сжалось от этих мыслей.

Ей потребовалось больше одной попытки, но она все же дернула завязку между грудей и ослабила мягкий корсет. С прерывистым вздохом она повела плечами, сбрасывая его на пол, подставляя свою грудь прохладному ночному воздуху и его пристальному взгляду.

Мужчина сфокусировался на твердых сосках. Обычно бледно-персикового цвета, сегодня, для Кейдена, они были темно-коралловые. Этот собственнический взгляд заставил ее томительно желать его.

Она переживала, что нового любовника разочарует ее небольшая грудь. Сосредоточенный только на ней взгляд Кейдена, и то, что он шагнул ближе, сжав кулаки, развеяли ее неуверенность. Беспокойство заменило обжигающее тепло — его твердая грудь приблизилась, а его температура тела могла соперничать с жаром адского пламени.

— Остальное, — прорычал он, глядя со злостью на почти прозрачную полоску ткани.

Дрожь молнией промчалась по ее спине, когда она завела большие пальцы за пояс своих маленьких трусиков и спустила их вниз по бедрам, до лодыжек, и откинула прочь, оставшись полностью обнаженной.

Он сделал один шаг вперед, затем еще один, и уперся ладонью в стену за ее головой. Его грудь коснулась ее, обжигающе горячая. Сидни ахнула.

— Дотронься до меня, — прошептала она. — Здесь.

Дрожа, она провела его рукой по своей груди. Мгновение спустя его большой и указательный пальцы восхитительно приятно сжали ее сосок. У нее перехватило дыхание, когда каскад горячих покалываний пронесся по ее телу, распаляя.

Ее голова непроизвольно откинулась на стену. Глаза закрылись. Это была ее воплощенная фантазия, только гораздо лучше.

— Посмотри на меня. — Его голос прогрохотал в темноте. Он остановился, свет давала только маленькая лампа в прихожей, но этого было достаточно, чтобы выделить кубики на его животе и она могла заметить горячую требовательность во взгляде.

Кейден одобрительно кивнул, и по ней прокатилась новая волна радостного предвкушения. До сегодняшнего дня она думала об этом мужчине, как о человеке, способном глубоко прятать свои истинные эмоции. Сейчас он срывался с поводка самоконтроля, его сдержанность крошилась на куски. Одно неосторожное движение, и вся эта мощь обрушится на нее. Чудесно.

— И вот здесь. — Схватив его за запястье, она направила его руку себе между ног, где была влажной и жаждущей.

Он, казалось, был более, чем счастлив, погружая пальцы в ее глубину, собирая влагу и растирая ее по клитору. Они не отрывали друг от друга взглядов, в ее животе начал все сильнее скручиваться шар напряжения. Ее захлестнуло четкое осознание присутствия этого мужчины. Она схватила его за руки, упиваясь его сильными и твердыми движениями, и теми ощущениями, что вызывали его пальцы, заполняющие ноющую пустоту внутри нее. Да. Она нуждалась в этом. Нуждалась в нем.

Он протиснул глубоко внутрь свои пальцы, найдя чувствительную точку, заставляя девушку впиваться ногтями в его спину и хрипло выдохнуть его имя. Как он смог сотворить это с ней за две минуты? И не мог бы он сделать это еще раз, пожалуйста?

— Если ты не хочешь, чтобы я трахнул тебя прямо сейчас, у тебя есть три секунды, чтобы сказать мне «нет».

Сидни не колебалась.

— Я сказала тебе «да», когда ты вошел.

Он глубоко вдохнул, наполняя воздухом грудь, его массивные плечи выпрямились, будто он готовился к чему-то грандиозному. Затем, несколькими короткими движениями он сорвал шнурок на поясе своих спортивных штанов и отбросил их. Никаких боксеров или плавок. То, что она увидела, было впечатляющим.

В то время, как она все еще разглядывала его, мужчина присел перед ней и проложил дорожку горячих поцелуев по ее плоскому животу, затем поднялся вверх по телу, посасывая и покусывая твердые кончики ее грудей. Его большие руки удерживали ее бедра, пока губы ласкали линию шеи. Девушка выгнулась, чтобы предоставить ему лучший доступ, и он подарил ей еще больше поцелуев, пославших трепетную дрожь по позвоночнику.

Сидни не успела до конца прочувствовать ощущения от движения его горячего рта по своей коже, надышаться его мужским запахом, когда он приподнял ее и прижал спиной к стене.

— Спальня всего лишь чуть дальше по коридору, — прошептала она, хотя втайне радовалась, что он так сильно хотел ее, что готов был грубо взять у стены, как она писала в дневнике.

— Здесь. Сейчас.

Он опустил ее на свою выпирающую эрекцию, аккуратно проталкиваясь внутрь, пока не почувствовал влажное сжатие ее лона. Кейден остановился, посмотрев ей в глаза. Связь между ними заставила замереть на месте, встряхнула девушку. Тиканье старинных часов ее деда в соседней комнате и тяжелое дыхание мужчины заполнило уши. Живот напрягся; сердце колотилось о ребра.

Прорычав сквозь стиснутые зубы, он опустил ее ниже на свой ствол, выгибаясь навстречу, направляя его глубже. Она выдохнула, долго и изумленно, когда он заполнил ее полностью, растягивая почти до боли. Но дискомфорт быстро сменился удовольствием. Ощущение его, такого горячего и большого, глубоко в ее теле, ошеломляли.

Она судорожно выдохнула.

— Больше.

Не было необходимости просить дважды. Он крепко держал ее напротив своей груди, легко поцеловал ее в плечо и снова вонзился. Согнув руки, он толкнул ее обратно вниз, оставляя за собой огненный след. На бицепсах и шее напряглись вены и сухожилия. Удовольствие не было похоже ни на что, воображаемое ею ранее. Он установил жесткий ритм, держа ее широко раскрытой, положив ее ноги поверх своих согнутых в локтях рук. Она обхватила его руками, впиваясь ноготками в спину, двигаясь вместе с ним.

Вскоре ее бедра задрожали, когда она ощутила оргазм. Дыхание? Невозможно, и ее это не волновало, не сейчас, когда ее тело было словно переполненная чувствами хрупкая оболочка, о которых раньше она только читала. Он снова наполнил ее, проникая глубоко, растягивая, и это движение подвело ее к точке невозврата.

Сидни застонала, почувствовав рот Кейдена возле своего ушка.

Его затрудненное дыхание вызвало дрожь в позвоночнике.

— Я чувствую тебя, — прошептал он между толчками. — Такая тесная. — Очередная волна удовольствия накрыла ее, заставив вновь царапать его спину. — Такая влажная.

— Да. Да!

Его темп был почти жестоким, когда он еще усилил его. Сидни больше не могла это выдерживать.

— Кончай, — проревел он.

Этого слова было вполне достаточно, чтобы она увидела звезды, чтобы упала с обрыва в дурманящую пропасть. Он закричал, его пальцы впились ей в затылок, губы накрыли плечико, пока теплая жидкость струей изливалась внутри нее.

— Вот дерьмо, — задыхаясь простонала она. — Мы забыли о предохранении.

— Я чист.

— Я тоже. Но не принимаю таблетки.

Он колебался, и на его лице мелькнула искра сожаления — со мной беременность — не проблема.

Сидни открыла рот, чтобы спросить, что все это значит. Он бесплоден? Прошел через процедуру вазэктомии? Прежде, чем она смогла задать свои вопросы, он провел дорожку эротических поцелуев вниз по ее шее, пока девушка не начала дрожать.

Когда он, наконец, слегка отодвинулся от нее, прошептал:

— Где здесь кровать?

***

Кейден проснулся в предрассветный час, обернутый вокруг теплого тела с нежно-малиновым ароматом. Шелковистые огненные пряди струились по спине девушки. Мягкие. Все, что он чувствовал сейчас, это она, мирно спящая напротив него. Сидни.

Несмотря на их несдержанный секс у стены, и еще два раунда в постели, он проснулся полным энергии и готовым для нее. Больше не было неумолимой тяги, это переросло в зависимость.

Он был чертовски осторожен с ней. Никаких поцелуев этого сладкого, сочного ротика или дегустации мокрой плоти между ножками, независимо от того, насколько плохо он себя чувствовал. Но это было уже не важно. Все в нем ныло от желания взять ее снова. И снова. Он боялся, что если поцелует ее, опасные древние слова, которые крутятся в его голове, вырвутся наружу. И если они произнесут клятву… Он будет связан в мгновение ока, связан на всю свою жизнь, способный отдавать свою энергию только ей, заниматься сексом и любить только ее. И если она не примет зова пары или решит когда-нибудь разорвать их связь… что ж, отлично, его брат был живым примером того, что произойдет. Он не хотел принимать любого проявления своей магической сущности, но видя, что пережил Лукан, Кейден не хотел, в частности, образовывать пару. Быстрый секс со случайными красавицами устраивал его. Создавать для самого себя ситуацию, в которой он рискует стать диким и потерять разум без Сидни — немыслимо.

Все еще крепко спящая, девушка, вздохнув, потянулась, ее попка прижалась к нему в опасном месте. Он зашипел, когда на него обрушилась новая волна похоти. Затем она еще сильнее прижалась к нему, безвольная и доверчивая. Его температура резко подскочила. Она никоим образом не помогала ему сдерживать свои порывы.

Твою мать, он должен убираться отсюда. Это дурацкий сон, глупый каприз привели его в квартиру Сидни. Он хотел немедленно убраться. Но это была прекрасная возможность, чтобы снова осмотреть все комнаты, сделать что-то действительно полезное для своего задания, пока он не совершил нечто действительно глупое, например, поддался необходимости поцеловать ее и утвердить то, о чем ревел инстинкт.

Он осторожно поднялся на ноги, аккуратно отодвигаясь, стараясь не разбудить Сидни. Кейден начнет с ее записной книжки, — и того дурацкого магического дневника, если сможет его найти. Он хотел выжать хоть что-то из этой ситуации и превратить фиаско в успех.

Мужчина прошелся по паркету до прихожей, где прошлой ночью бросил свою одежду. Проклиная свое импульсивное поведение, он надел все, что оставил на полу вечером. Быстрая проверка остальных комнат показала, что она не принесла свой ноутбук домой. Ни блокнотов, ни клочков бумаги с полезной информацией, ни Дневника Судного Дня. Досадно!

Это означало, что он должен вернуться в комнату Сидни, рискуя разбудить ее. Он раздумывал уйти прямо сейчас, отложив на время выполнение своего задания. Но если он будет умным и избежит сближения с Сидни, у него больше не будет возможности осмотреть ее квартиру.

В спальне он проигнорировал голос в голове, просящий внимания, и, насколько возможно было игнорировать Сидни, работал методично. В ее платяном шкафу не было ничего, кроме аккуратно развешанных комплектов одежды. Ее сексуальная шоколадная юбка и кремовая блузка висели в чехле из прачечной, рядом с дерзким черно-белым платьем, которое обтягивало все ее плавные изгибы, превращая ее в девушку из эротических фантазий, и всегда заставляло его задуматься, а что же было под ним. Теперь, когда он знает, как сможет держаться от нее подальше?

Сделав бодрящий вдох, он продолжил. Осмотр ее ванной комнаты заставил его улыбнуться, несмотря на более чем невеселую ситуацию. Стройными рядами стояли лосьоны и флакончики для духов. Стикеры на зеркале напоминали ей о том, что нужно купить зубную пасту и вернуть в прокат диск. Всегда организована.

Собравшись, он одернул себя. Записи, имена, Дневник Судного Дня.

Больше не осталось мест для обыска, кроме территории непосредственно вокруг кровати, и он подошел к ней, с видом человека, идущего на смерть. Он был не совсем уверен, что не скинет свою одежду снова, и не скользнет назад в постель и в ее тело.

Сглотнув, он подошел к ее стороне кровати. «Не смотри на нее», — предупреждал он себя. Слишком поздно.

Ее бледная кожа светилась в потоке льющегося из окна лунного света. Копна этих чудесных рыжих волос накрывала плечо, и лишь немногие из еле заметных веснушек проглядывали сквозь пряди.

Проклятье, он думал, как чертов поэт. Он умирал от желания поцеловать ее, — и не решался.

Кейден бегло осмотрел комод и не нашел ничего, кроме белья всех типов и цветов, которые явно не способствовали его способности сосредоточиться. Но ничего более.

Сделав несколько шагов, он подошел к ее прикроватной тумбочке, на которой он увидел стопку книг. Вверху лежала книга о паранормальных исследованиях, другая — о призраках жертв Джека Потрошителя. Но он был больше всего заинтересован маленьким красным томиком снизу.

Стараясь не шуметь, он отложил две верхние книги в сторону, затем поднял последнюю. Маленькая, красная, с золотым обрезом, обложка, украшенная переплетенными буквами М и Л. Бинго!

Он не открыл ее. Нет времени. Не нужно. Не то, чтобы он хотел эту проклятую вещь. Он вернет его Брэму, чтобы тот мог сосредоточиться на поисках Анки.

В столе был небольшой ящичек, и он открыл его в надежде найти что-нибудь об Анке.

В ящике лежали маленькие очки для чтения, декоративная закладка и список книг. Но это была Сидни. К сожалению, в ящике не было ничего о ее информаторах, и он с трудом подавил желание захлопнуть его.

Сидни застонала, перевернулась, потянулась рукой через кровать, как будто бы она искала его. Между ее бровей появилась недовольная складка. Достаточно ли она проснулась для того, чтобы понять, что он ушел.

Время уходить. Убираться немедленно. Он не нашел ничего здесь, что привело бы его к Анке. Он снова попробует немного поискать в ее кабинете. Быстрый взгляд на часы на ее ночном столике показал ему, что было почти шесть утра. Он приедет пораньше в редакцию и обыщет офисы.

Но сейчас он должен хватать книгу и уходить, прежде чем она проснется и начнет задавать вопросы, на которые он не может ответить.

Взглянув последний раз на Сидни, Кейден отвернулся и вышел из спальни, сжимая в руке Дневник Судного Дня. Еще несколько шагов до двери, и он доедет на метро домой и позвонит Брэму. Возвращение этой проклятой книги должно сделать волшебника счастливым, даже если это не поможет Лукану.

Кейден проигрывал в голове будущий разговор, пока открывал входную дверь и затем шагнул через порог в туманное лондонское утро.

Мгновение спустя книга растворилась в его руках.